Chrome Shelled Regios том 3

Оглавление

Перевод: Florin

Корректор: Timekiller

Обработка иллюстраций: LENb

Стальной Региос

Том 3

СЕНТИМЕНТАЛ ВОЙС

— Пролог

— Ты забыл Гахарда Барена? — обвиняюще спросил усиленный эхом голос.

Я затаила дыхание. Я молча ждала ответа. Повеяло холодом. К счастью или к несчастью, обвал наглухо отрезал их от остального мира, и теперь напряжённость обстановки создавала ощущение, что вот-вот начнётся смертельный поединок.

Я затаила дыхание. Я могла лишь беспомощно наблюдать. Лишь смотреть, что они делают... Что они делают, когда жить осталось считанные минуты?

Один ранен. Не смертельно, но сломано несколько рёбер и, кажется, правое плечо. Защитный костюм разорван там, где его зацепила внешняя кэй, а на животе отчётливый порез, несколько ожогов от загрязнителей и расползающееся тёмное пятно.

Второй серьёзно не пострадал. Только порван костюм от груди до левого плеча, и мелкий порез на груди. Загрязнители, наверное, уже входят через него в организм, но внешне пока незаметно.

Но если сравнивать выражения лиц, напряжённее держится тот, кто пострадал меньше. Лейфон Альсейф.

— Только не говори, что забыл...

— Такое не забывается.

Я резко выдохнула и посмотрела на Лейфона. Посмотрела на его лицо.

Имя, несомненно, затронуло ту часть прошлого, которую Лейфон ворошить не хотел бы, и произнесено было явно с намерением больнее его ранить. С каким лицом он встретит этот удар? Я, затаив дыхание, ждала, что на его лице отразится понимание услышанного...

Я, затаив дыхание, пристально смотрела. И он...

— Такое не забывают. Да я бы и не хотел забыть. Но и вспоминать лишний раз смысла не вижу.

— Что ты сказал?

— Не так уж много он для меня значит, вот что, — пояснил Лейфон, и лицо его было совершенно безжалостным.

— Мерзавец...

— Гахард Барен умер?

— Кх!

Сначала он был потрясён, потом затрясся от ярости, потом побледнел... Лейфон, на которого брошенные в лицо обвинения не возымели действия, теперь спокойно наблюдал за выражениями лица собеседника.

— Пора бы уже распрощаться с его призраком, — продолжал Лейфон ровным, холодным голосом.

Но глаза его смотрели не на стоящего перед ним человека, а куда-то вдаль... И я поняла, что Лейфон сейчас видит того, кого здесь нет — Гахарда Барена.

— 1. Предложение

Шумы снизу сюда не доносились. Сжимая в руке бумажный стаканчик с купленным в автомате напитком, Лирин со вздохом села на скамью без спинки.

Эта комната отдыха Высшей Школы Грендана представляла собой атриум, расположенный на втором этаже. В разгар дня сюда приходили многие студенты и становилось шумно, но сейчас занятия уже кончились, и студенты остались только внизу. Комната отдыха была не единственной, и члены всяких спортивных секций предпочитали ходить за напитками в менее удалённые от площадки и спортзала места. Здесь же, рядом с библиотекой, было довольно тихо. Голоса собравшейся на первом этаже группы — скорее всего, из лингвистического клуба — здесь были едва слышны, разобрать отдельные слова было невозможно. Их тихий гул воспринимался как часть фона и не мешал.

Лирин снова вздохнула и, уставившись невидящим взглядом в стену слабо освещённой комнаты, поднесла стаканчик к губам. Во рту разлился сладкий вкус горячего какао, тёплая жидкость проникла в горло и, наконец, согрела грудь.

— Ох... Что же делать?

Она утомлённо смотрела в пол, обхватив тёплый стаканчик обеими руками.

— Домой пойти, что ли?

Она помнила, что в библиотеке остался портфель и другие вещи, но возвращаться совершенно не хотелось. А главное, вернувшись, среди вещей она увидит и бесчисленные книги, и совершенно чистый лист доклада. И не сможет притвориться, что не видела. Такой она человек.

"Значение обмена информацией между городами и его влияние на экономику". Такую тему внезапно дал ей профессор. Срок сдачи через неделю — время ещё есть, но Лирин только поступила в высшую школу и даже не знала, с чего начать. Взявшись за материал, она обнаружила там много терминов, которые нельзя было понять без другой книги. Потом оказалось, что во второй книге не разобраться без третьей.

— Уф. Я даже основ толком не знаю. Нельзя работать, не понимая значений указанных цифр. Ну вот... И что делать?

Два часа усердной работы у неё ушло лишь на то, чтобы выложить стопку необходимых книг — проблема была не только в отсутствии энтузиазма. Чтобы отвлечься от навалившихся трудностей, Лирин сунула руку в нагрудный карман формы. Зашуршала бумага. Лирин достала конверт. Аккуратно вытащила из конверта лист бумаги, развернула.

— Почерк, как всегда, ужасный... — заметила она, но взгляд её невольно смягчился.

Уже в который раз она перечитывает это письмо.

Как дела? У меня всё как обычно. Хотя это разве обычно? Случилось то, чего ты опасалась. Целни снова встретился с гряземонстром. Он готовился к линьке, и Целни его не обнаружил. К счастью, беспилотник города заметил его, и нападения удалось избежать, но... Как ты и опасалась, я отправился драться с гряземонстром в одиночку.

Бой был тяжёлым. Он напомнил мне не самые приятные моменты жизни в Грендане. Бой с гряземонстром вне города, даже с Небесным Клинком, ошибок не прощает. Противнику достаточно лишь раз меня задеть, об остальном позаботятся загрязнители. Я это знал, но предпочёл никого с собой не брать. Точнее, мысль драться вместе с кем-то мне и в голову не приходила. Я забыл, что Небесного Клинка у меня больше нет, и сделал глупость. Сказать по правде, было опасно. Да что там, всё висело на волоске.

Я прекрасно понимал, что на своё оружие полагаться нельзя. Знал, что такое Небесный Клинок, но стоило в моих руках оказаться мечу, стал действовать так, как раньше... Наверное, я самонадеянный. Возомнил о себе всякое. Так что твои слова не в бровь, а в глаз.

Но я так больше делать не буду. Постараюсь больше не драться в одиночку, насколько это в моих силах.

Меня уже не мучает злость от того, что я пытаюсь бросить Военное Искусство и не могу бросить. Есть какая-то неудовлетворённость, но думаю, она пройдёт. Я по-прежнему ищу путь, не связанный с Искусством. Просто сейчас главное — не потерять город. Нельзя его терять, ведь он позволит начать всё заново. Думаю, это моё решение помогает справиться с внутренним недовольством.

Лирин, благодаря тебе я научился так относиться к Военному Искусству. Мне кажется, не будь в моей гренданской жизни тебя, я бы возненавидел Искусство окончательно. Кажется, мне очень повезло. Ты сказала, что на самом деле я люблю Искусство. Сам я до конца не уверен, но раз ты сказала, быть может, так и есть. По крайней мере, Искусство, безусловно, важно для меня — с ним связано около десяти лет моей жизни, оно сделало меня тем, кто я есть. Мне повезло, что я сумел не упустить это из виду, и сумел благодаря тебе — ты тоже для меня очень важна, тебя я тоже не должен упускать.

Наверное, тяжело будет шесть лет общаться только через письма. Тут я с тобой согласен. Найдём ли мы когда-нибудь силы преодолеть разделившую нас пропасть расстояния? Знаю, что найдём.

Пусть удача тебе сопутствует.

Лейфон Альсейф

Она закончила читать, читать в очередной раз — и почувствовала усталость. Она обрадовалась, удивилась, потом рассердилась.

Лирин обрадовалась, прочитав, что очень важна для него, но удивилась, что он не понял её истинных чувств — Лейфон о её чувствах будто и не догадывался вовсе, и это разозлило Лирин. А она так с духом собиралась — сколько еще бумаги придётся истратить прежде, чем он поймёт... Кстати о бумаге...

— Ох, ну вот...

Она же хотела забыть о докладе... Для того и достала письмо, чтобы отвлечься — а в итоге усталость лишь навалилась ещё сильнее. Лирин уже хотела вздремнуть прямо на скамейке...

И услышала приглушённый смешок.

Она ошиблась, думая, что здесь никого нет. Лирин оглянулась и увидела молодого человека, сидевшего за её спиной, на скамейке у стены.

— О, прости.

Когда Лирин поняла, что её застукали в столь неловком положении, её лицо вспыхнуло, и она кинула на смеющегося молодого человека сердитый взгляд.

Парень с длинными, спадающими по спине серебристыми волосами был одет не по погоде — в одежду из лёгкой ткани, без рукавов. На первый взгляд он казался бесхитростным и дружелюбным, и даже смеялся мелодично. Но он смеялся над Лирин, и дружеских чувств к нему она не испытывала.

— Кто вы такой? По вам не скажешь, что вы из нашей школы.

На обнажённых руках виднелись вздувшиеся мускулы. Не был он похож на студента. Быть может, военный. Повстречать военного на улицах Грендана — не редкость, были военные и среди учащихся, но на учащегося Высшей Школы он похож не был.

— Угу, ты права, я не из школы.

Он перестал трястись от смеха, но улыбка осталась.

— Так вы по делу? Тогда вам в кабинет...

— Не, в школе у меня дел нет.

Лирин хотелось, чтобы он поскорее исчез. Потому и заговорила с ним так сухо, но ответ молодого человека нарушил её планы.

— Как?

— Есть дело к тебе, Лирин Марфес-сан.

— А?

— Да, и предупрежу заранее, я к тебе не клеюсь.

— А что это вы специально предупреждаете?

— Ну, почему-то очень многие девушки любую мою попытку с ними заговорить воспринимают именно так. Решил вот подстраховаться.

— Что вы о себе возомнили?

Но она, быть может, тоже так подумала бы, если бы он с ней заговорил. Если бы не дурацкая ситуация... Если бы он не застал её за чтением письма Лейфона и ворчанием над этим письмом, если бы не смеялся над ней, она, быть может, так и подумала бы. Конечно же, она бы ему вежливо отказала. Но учитывая, как всё обернулось, предупреждение было излишним. И так очевидно, что подобных намерений он не имеет.