Подземка

Подземка

Гла­ва 1

Тя­же­лый за­мок за­скри­пел, про­тив­ный звук ржа­вых, сто лет не сма­зы­вав­ших­ся ме­тал­ли­че­ских пла­стин вы­рвал ме­ня из по­лу­сна. Ключ с хру­стом по­вер­нул­ся, дверь рас­пах­ну­лась, све­то­вой зай­чик уда­рил в ли­цо.

Вот за­раза! Так и ос­леп­нуть мож­но. Я под­нял ру­ку, за­щи­щая гла­за.

— Си­дишь? — спро­сил че­ло­век с фо­на­рем.

По хри­п­ло­му, веч­но про­сту­жен­но­му ба­су я без тру­да опо­знал го­во­рив­ше­го.

— Си­жу, Фе­дя.

Сто­ять и ле­жать на "гу­бе" при всем же­ла­нии не по­лу­чит­ся. Раз­ме­ры не по­зво­лят, ни мои, ни по­ме­ще­ния. Од­на­ко луч­ше по­си­деть здесь, чем встать к стен­ке. Уж боль­но по­след­ст­вия раз­ные.

— На­дое­ло? — про­дол­жил рас­спро­сы хри­п­лый.

— А ты как ду­ма­ешь?

— Да кто те­бя зна­ет, при­дур­ка!

— За при­дур­ка от­ве­тишь, — мно­го­обе­щаю­ще про­из­нес я.

Не­ви­ди­мый со­бе­сед­ник фырк­нул:

— На­пу­гал! Уже дро­жу.

— И пра­виль­но де­ла­ешь, — за­ме­тил я.

— Те­бя не спра­ши­ва­ли. Да­вай, ва­ли от­сю­да, — он ото­шел, от­кры­вая про­ход.

Я ра­зо­злил­ся:

— Бе­гу и спо­ты­ка­юсь! Ты что, не со­об­ра­жа­ешь: я сей­час как де­ре­вян­ный. Шут­ка ли столь­ко вре­ме­ни тут про­тор­чать.

По­ду­мав, ре­шил сме­нить гнев на ми­лость:

— Кста­ти, Фе­дя, а сколь­ко имен­но ме­ня про­дер­жа­ли?

— Дос­та­точ­но.

Да уж, Фе­дя, наш безо­пас­ник, мно­го­слов­но­стью ни­ко­гда не от­ли­чал­ся.

— Мо­жет, по­мо­жешь? Мне са­мо­му до ве­че­ра не вы­брать­ся...

— Твои про­бле­мы, Лось.

— Точ­но, мои, — со­гла­сил­ся я. — Лад­но, по­про­бую. Встре­чай ге­ро­ев, стра­на.

Но­ги за­тек­ли, я с тру­дом вы­брал­ся из ко­ну­ры га­упт­вах­ты. Мож­но ска­зать, на чет­ве­рень­ках вы­полз. Бр-р! Бе­тон­ный пол, на ко­то­рый я вы­пал, был хо­лод­ным и мок­рым. Что­бы не рас­те­рять те­п­ло, в тем­пе оч-чень мед­лен­но­го валь­са раз­мял ко­неч­но­сти и вы­пря­мил­ся во весь рост. Сво­бо­да, еш­кин кот!

И сра­зу в го­ло­ве вин­ти­ки со шпун­ти­ка­ми за­ра­бо­та­ли. Бы­ст­ро что-то ме­ня вы­пус­ти­ли, су­ет­ли­во... А что из это­го сле­ду­ет? Очень про­стой вы­вод: не­спро­ста, то бишь по на­зрев­шей как чи­рей на фи­лей­ной час­ти, при­чи­не.

Ко­му-то я по­на­до­бил­ся. Ин­те­рес­но, ко­му имен­но и за­чем? Обо­ст­рен­ное чу­тье под­ска­зы­ва­ло, что от­ве­ты на эти во­про­сы бу­дут дур­но по­па­хи­вать.

— Ты ме­ня как — офи­ци­аль­но ос­во­бо­ж­да­ешь, или в по­ры­ве са­мо­дея­тель­но­сти?

— Пол­ков­ник при­ка­зал. Будь моя во­ля, я бы те­бя про­сто при­стре­лил или здесь гнить ос­та­вил. Мень­ше воз­ни с то­бой.

Ес­ли Пол­ков­ник за­дер­гал­ся, жди бе­ды. Ни к че­му хо­ро­ше­му его те­ло­дви­же­ния не при­во­дят. Я уже ис­пы­тал это на соб­ст­вен­ной шку­ре, а она у ме­ня од­на-оди­не­шень­ка.

— За что ты ме­ня так не лю­бишь, Фе­дя? — спро­сил я.

Ну, про­сто что­бы спро­сить.

— С ка­кой ста­ти мне те­бя лю­бить, Лось?! Ты что, дев­ка ка­кая?! — уди­вил­ся мой ос­во­бо­ди­тель.

— Вер­но, не дев­ка, — я про­ве­рил сус­та­вы на гиб­кость. — Но это ни­че­го не зна­чит. Раз­ве не слы­шал, что отец Вар­фо­ло­мей гла­го­лет: толь­ко лю­бовь к ближ­не­му де­ла­ет нас на­стоя­щи­ми людь­ми.

— За­ткнись, Лось, не на про­по­ве­ди. Мне и без по­па тош­но.

— Уже за­ткнул­ся. Це­ни мою го­тов­ность к со­труд­ни­че­ст­ву, Фе­дя.

— Пле­вать мне на те­бя и твою го­тов­ность, — безо­пас­ник скри­вил­ся.

Я про­де­лал па­ру уп­раж­не­ний. Вро­де, ни­че­го, тер­пи­мо. Мыш­цы все еще за­де­ре­ве­нев­шие, но это не са­мая боль­шая про­бле­ма в мо­ей жиз­ни. Са­мую боль­шую зо­вут Пол­ков­ни­ком, и, ес­ли я жив, зна­чит, ему это нуж­но.

— Что ска­жешь, Лось: оно то­го стои­ло? — с из­дев­кой по­ин­те­ре­со­вал­ся Фе­дя.

— А ты по­про­буй, — по­со­ве­то­вал я. — Про­верь на се­бе.

— Ну да, — хмык­нул он. — Де­лать мне боль­ше не­че­го. Ка­ко­го ты ... с Пол­ков­ни­ком за­спо­рил?

— На­до бы­ло, — ог­рыз­нул­ся я. — Мож­но по­ду­мать, ты не в кур­се.

— Ко­неч­но, в кур­се, — не стал от­пи­рать­ся Фе­дя, — но хо­чу вы­слу­шать обе сто­ро­ны кон­флик­та.

— Брось. Все рав­но в ра­пор­те на­пи­шешь то, что ска­жет Пол­ков­ник.

Фе­дя про­мол­чал.

Пло­хо быть безо­пас­ни­ком. По­ис­ко­ви­ком, впро­чем, то­же. И здесь, и там дерь­мо, толь­ко во вто­ром слу­чае оно ле­жит на по­верх­но­сти, и его там мно­го. В бу­к­валь­ном смыс­ле.

— Ты, Лось, к се­бе сту­пай, от­дох­ни, — по­со­ве­то­вал безо­пас­ник.

— Так и сде­лаю, — за­ве­рил я. — Все­не­пре­мен­но! Толь­ко ты, Фе­дя, не рас­слаб­ляй­ся. Бди! В ред­кие ми­ну­ты от­ды­ха я дол­жен спать спо­кой­но.

По­след­ний ва­гон в со­ста­ве, без­на­деж­но за­стряв­шем на пу­тях, спе­ци­аль­но от­ве­ли под об­ща­гу для хо­ло­стя­ков. Кто хо­тел — ог­ра­ж­дал лич­ное про­стран­ст­во за­на­ве­соч­ка­ми, ко­му бы­ло все рав­но — спо­кой­но вы­став­лял жизнь на­по­каз. На стан­ции сек­ре­ты дол­го не жи­вут.

Я за­шел в свой от­сек, рас­тя­нул­ся на лав­ке, под­ло­жив ру­ки под го­ло­ву, и за­дре­мал.

— Ба! Ко­го я ви­жу! Ни­как, Ло­ся рань­ше сро­ка из со­ба­чат­ни­ка вы­пус­ти­ли?! — про­зву­чал над ухом на­смеш­ли­вый го­лос со­се­да по "апар­та­мен­там" — здо­ро­вен­но­го, как буй­вол, Ан­то­хи Иг­на­то­ва.

От не­го как все­гда во­ня­ло бен­зи­ном. Впро­чем, не уди­ви­тель­но. Ан­то­ха был шо­фе­ром в по­ис­ко­вом ка­ра­ва­не. Ему по долж­но­сти по­ла­га­лось пах­нуть го­рю­че-сма­зоч­ны­ми ма­те­риа­ла­ми и про­чи­ми от­нюдь не бла­го­ухаю­щи­ми ве­ще­ст­ва­ми.

От­ве­чать на его на­ив­но-вос­тор­жен­ное при­вет­ст­вие я не стал, лишь вя­ло по­жал ру­ку и сно­ва за­крыл гла­за.

— Хва­тит дрых­нуть, Лось. Не­у­жто на гу­бе не вы­спал­ся? — не от­ста­вал Ан­то­ха.

— Как те­бе ска­зать... Мне, по­ни­ма­ешь, там сон хо­ро­ший снил­ся, да вот бе­да: раз­бу­ди­ли, не да­ли дос­мот­реть. Так я весь в на­де­ж­дах: вдруг про­дол­же­ние уви­жу...

На са­мом де­ле не­сколь­ко дней под­ряд я ви­дел лишь тем­но­ту, не­за­ви­си­мо от то­го, спал или бодр­ст­во­вал.

— Ос­тавь не­ле­пые на­де­ж­ды, Ло­ся­ра. Да­вай-ка я те­бе луч­ше чай­ку плес­ну. Креп­кий, го­ря­чий, как раз в тво­ем вку­се, — про­дол­жил тер­зать ме­ня Ан­то­ха.

— Ты, на­вер­ное, ме­ня с кем-то пу­та­ешь. Сколь­ко се­бя пом­ню, ни­ко­гда не лю­бил твой чи­фирь. Мне бы во­дич­ку сла­день­кую, чуть под­кра­шен­ную. Мож­но, да­же слег­ка те­п­лую.

— И ты бу­дешь пить эту га­дость? — уди­вил­ся здо­ро­вяк.

Он су­нул два паль­ца в рот и изо­бра­зил, буд­то его тош­нит:

— Бэ-э!

Я вы­ма­те­рил­ся:

— Сам та­кой! Не на­вя­зы­вай свои вку­сы ок­ру­жаю­щим.

— Ну вот, опять не уго­дил, по­лу­ча­ет­ся! — при­твор­но рас­стро­ил­ся Иг­на­тов.

— По­лу­ча­ет­ся, что не по­лу­ча­ет­ся, — под­твер­дил я. — Мне, Ан­тон, уго­дить слож­но. Я ред­ко­ст­ный при­ве­ре­да. Но для дру­га го­тов сде­лать ис­клю­че­ние. Да­вай свой чай и че­го-ни­будь из съе­ст­но­го, я хэ­зэ сколь­ко вре­ме­ни не жрав­ши.

Ан­тон за­си­ял:

— Так бы сра­зу и го­во­рил, Лось. Уз­наю ста­ро­го дру­га.

— Еще б не уз­нал!

По­тя­ги­вая чай, я стал рас­спра­ши­вать о по­след­них но­во­стях на Два­дцат­ке. Ес­ли ве­рить дру­гу, все вро­де шло как обыч­но, а это в на­шей не са­мой раз­ве­се­лой жиз­ни, ско­рее, тол­стый и жир­ный плюс, не­же­ли ми­нус. И толь­ко в кон­це рас­ска­за ус­лы­шал глав­ное:

— Пол­ков­ник на те­бя ра­зо­злил­ся, хо­тел из ка­ра­ва­на вы­гнать, пе­ре­вес­ти в ох­ра­ну или во­об­ще на фер­му, крыс раз­во­дить, но...

— Что "но", Ан­тон? Ду­ра­ка не на­шлось на мое ме­сто?

Со­сед раз­вел ру­ка­ми:

— Ясен пень, не на­шлось. Ко­му охо­та по­сто­ян­но хо­дить ме­ж­ду жиз­нью и смер­тью? Под зем­лей хоть и пар­ши­во, но безо­пас­ней, а там... — Ан­тон не стал до­го­ва­ри­вать.

Те­перь по­нят­но, по­че­му ме­ня дос­роч­но на сво­бо­ду вы­пус­ти­ли. Не­ко­му под­ме­нить. На­вер­ное, в этом вся пре­лесть мое­го ро­да за­ня­тий. Ес­ли дру­го­го не то что за серь­ез­ное на­ру­ше­ние, а за про­стое вя­ка­нье, вы­ра­жен­ное в об­су­ж­де­нии при­ка­за, мо­гут грох­нуть без осо­бых раз­ду­мий, то по­ис­ко­ви­ка, ко­неч­но, на­ка­жут, но не столь су­ро­во. Де­фи­цит­ная у нас про­фес­сия.

— Ко­гда вы­хо­дим? — спро­сил я.

— Ча­са че­рез три ин­ст­рук­таж.

— По­нят­но.

Я зев­нул. Зна­чит, ско­ро на по­верх­ность.

— Ты под­рем­ли чу­ток, — гля­дя на мою сон­ную фи­зио­но­мию, со­чув­ст­вен­но пред­ло­жил Ан­тон. — Не бес­по­кой­ся, я твое сна­ря­же­ние под­го­то­вил. Все в пол­ном аба­жу­ре.

— Ага, сна­ча­ла раз­бу­дил, те­перь пред­ла­га­ешь под­рых­нуть. Да здрав­ст­ву­ет здо­ро­вая ло­ги­ка! Нет уж, я то­гда луч­ше кни­жен­цию по­чи­таю, раз де­лать боль­ше не­че­го.

— Нор­маль­ный че­ло­век все рав­но на­шел бы чем за­нять­ся, а ты сра­зу за книж­ку, — не­до­воль­но про­бур­чал со­сед. — Пор­ти гла­за, раз та­кой гра­мот­ный.

— Спа­си­бо за раз­ре­ше­ние!

Я стал лис­тать при­не­сен­ную с про­шло­го вы­хо­да на по­верх­ность книж­ку. Сам сдал в биб­лио­те­ку, сам ока­зал­ся един­ст­вен­ным чи­та­те­лем. На­род у нас за­ня­той, лю­ди во вре­мя ко­рот­ко­го от­ды­ха пре­да­ют­ся иным раз­вле­че­ни­ям, и не все из них оди­на­ко­во по­лез­ны как йо­гур­ты (Кста­ти, что это та­кое? Сло­во пом­ню, а что под ним по­ни­ма­ет­ся, ни в зуб но­гой).

Кто-то от­клю­ча­ет соз­на­ние при по­мо­щи раз­но­об­раз­ной га­до­сти, ко­то­рую при­тас­ки­ва­ют по­ис­ко­ви­ки в об­ход всех ин­ст­рук­ций, кто-то кле­ит под­руж­ку из де­вок по­дос­туп­ней, а кто-то раз­би­ра­ет и со­би­ра­ет ав­то­мат с за­кры­ты­ми гла­за­ми, как Иг­на­тов, у ко­то­ро­го все рав­но дру­гих ра­до­стей в жиз­ни нет.