06,06,2019

* * *

176

Третий, четвертый и пятый пехотные, а так же первый резервный, (второй был в "особом резерве") корпуса Дунайской армии, под общим командованием генерал-адъютанта князя Михаила Дмитриевича Горчакова успешно переправились через Дунай, нанеся сокрушительное поражение османам в приграничном сражении, быстрым маршем двигались сквозь Силистрию и Добружду.

Корпус Российской Империи являлся высшим войсковым соединением. Состоял из 3-х пехотных, 1-й кавалерийской, 1-й артиллерийской дивизий и 1-го саперного батальона. В резервных корпусах по две кавалерийские дивизии. По обычному штатному расписанию войсковой части — 230 человека в роте, 133 коня и 168 рядовых в эскадроне. Впрочем, поскольку данная войсковая операция предусматривала длительный поход, до самого Царьграда, по Высочайшему повелению резервные кавдивизии были усилены бронированными самодвижущимися-самоплавающими машинами на гусеничном ходу под названием "Бронированная Машина Дунайцев" (БМД-1). Так же — "царский" самолётный отряд, а на момент генерального сражения — особо секретная артиллерийская группа "ракетных мортир".

Но перед всем этим, когда ещё войска Дунайской армии находились "на исходных позициях" и только готовились к освободительному походу, к ним прибыла обширная ревизионная комиссия.

Здесь нужно уточнить, что данное нововведение было инициировано лично Его Императорским Величеством под благовидным предлогом "общего наблюдения за состоянием и благоустройством войск по предметам, составляющим снабжение и специальность армейской специфики".

Согласно приказа, в ведении генерал-контролёра находились вопросы снабжения, комплектования, строя и обмундирования частей. А так же контроль за применением уставов, развитием боевых качеств и принятие мер к их совершенствованию, ремонтирования конского и иного подвижного состава, включая артиллерийские лафеты. В общем, всё-всё.

Совершенно иной вопрос, что в данную комиссию был включён военный прокурор. Поскольку в тот период гражданское судопроизводство в России не было гласным и открытым, а было тайным и письменным — адвокатов не было как таковых, равно как и присяжных, о военном же трибунале и говорить не стоит.

Задача военного прокурора была:

Первое. Сформировать в пределах каждого корпуса штрафной батальон численностью в 300 человек, куда направлять средних и старших офицеров, в основном снабженческих и тыловых, всех родов войск, провинившихся в растрате и нерадивости. Так же уличённых в нарушении дисциплины в военное время по трусости или неустойчивости.

Второе. Сформировать в пределах каждого корпуса 3-4-ре штрафные роты, по 250 человек для провинившихся рядовых и унтеров...

Третье. Осуществлять контроль, дабы штрафников ставили на более трудные участки фронта, чтобы дать возможность искупить кровью свои преступления против Отечества.

После того, как с данным нововведением были ознакомлены солдаты и офицеры, общая дисциплина, качество исполнения поручений и приказов, равно как и продовольственное, материальное и боевое снабжение войск, при тех же финансовых затратах, невероятным образом значительно улучшилось.

Всё это находилось под общим командованием остзейского немца (совокупное название курляндцев, лифляндцев и эстляндцев), упрямого и медленно говорящего генерал-контролёра (генерал-майор) Йонсона Густова Карловича. На самом же деле Густав Карлович по происхождению был эстляндским дворянином шведского происхождения, но все, по-тихому, упрямо именовали его не иначе как курляндской самкой собачки.

Кроме вышеперечисленного, в войска зачастил "личный инспектор", глаза и уши, фаворит и друг детства военного министра Александра Ивановича Чернышева, генерал-майор Сазонов Никанор Сергеевич, человек беззаветно преданный Отчизне и Империи, беспринципный и неподкупный.

Но все это было совершенно не важно, поскольку у него имелась бумага, подписанная военным министром и утверждённая самим Императором, удостоверяющая его как порученца Чернышева (военного министра) и дающая обладателю данного манускрипта чрезвычайно особые, неограниченные полномочия.

Генерал-майор Сазонов в войска прибывал на белом самолёте-стрекозе с надписью "Орёл", хаживал в белом мундире, передвигался на белом автомобиле, а в случаи ином, на белой лошади. Именно по этой причине офицеры-штабисты, а за ними и все остальные, вскорости начали именовать его "Белый орёл". Турки так же признавали, что он "Ак-картал", но уже со страхом. Потому как где был замечен данный мундир турецкие офицеры, спешно бросив вверенные им подразделения, всем штабом, отступали в тыл поглубже, даже не пытаясь организовывать оборону, потому как все равно бесполезно и невероятно опасно для жизни. Чрезвычайно убийственные русские артиллерийские системы перепаховали всё и всех, после чего самодвижущиеся панцерные телеги и тачанки, за которыми лавой скакали всадники, сметали на своём пути всю оставшуюся оборону.

Но это проявилось чуть позже, в период наступления.

Были с "Белым орлом" и помощники, офицеры-преподаватели военных училищ, кои, на организованных тут же курсах доподготовки проповедовали принцип — "интеллигентного штыка". Суть коего в том, что солдат должен быть самостоятелен, инициативен, образован и умен.

Причина же аврально введённых курсов повышения квалификации в том, что военное дело и общепризнанные доселе навыки, ввиду новых образцов вооружения активно менялось, и пришедший на смену сомкнутым колоннам рассыпной строй требовал от солдат и унтер-офицеров большей самостоятельности и образования для успешных и умелых действий.

Требования, в сущности, просты — каждый солдат должен знать свою задачу, а в случае гибели офицеров, что часто случалось особенно на войне, унтер-офицер должен быть в силах возглавить роту.

В это же время в войсках появились средства "воздушной связи"(рации) и если ранее, с посыльным время доставки одной записки составляло 24 часа, то ныне значительно сократилось до 10-15 минут, а ежели нужный офицер находился рядом с пунктом связи, тогда он мог тут же получать информацию от передовых, разведывательных отрядов или лично отдавать приказы командирам отдалённых частей, причём непосредственно.

Хоть туркам и было известно о развале Австро-Венгерской империи и "пропаже" буферных австро-венгерских войск, выводы с сего знания ими сделаны небыли, к тому же казаки тайно очистили всю прибрежную территорию от османских наблюдателей и прочих доносителей.

Штурм укреплённого лагеря турок был внезапным ранне-утренним, мощным, решительным. Вначале по лагерю массированно отработала артиллерия в виде "царских мортир", потом, распугивая всех и вся, начали кружить самолёты, безжалостно расстреливая и бомбя уцелевших. Русские же войска, вначале выполнив охват турецких сил, при поддержке "Бронированных Машин Дунайцев" (БМД-1) и автотачанок пошли-поскакали в сабельно-штыковую атаку. В сущности, воевать уже было не с кем. Напуганные, деморализованные, без единого командования разрозненные группы сопротивлялись неохотно, вяло и чаще, с невероятной скоростью и прытью разбегались кто куда. Русские же, заранее настроенные на жестокие штыковые схватки и упорные бои шли под барабанный бой, с развернутыми знамёнами пытаясь нанести сокрушительный удар, но так и не организованная, сразу же развалившаяся турецкая оборона произвести данное деяние им не позволила. В плен попало более 45 тысяч человек и полторы сотни всевозможных орудий. Остальные османские воины разбежались в неизвестность. Так же был захвачен огромнейший обоз, в котором окромя привычных лошадей, быков и ослов отыскалось три сотни верблюдов. Совсем немного "почесав затылки" было решено данных животных, для убыстрения продвижения раздать по полкам.

Позже, присутствовавшие при армии прусские корреспонденты писали:

"Удивительны русские солдаты и способности ко всему непривычному у них изумительны. Верблюд, необычное для Европы животное, но русские, посади их на шею хоть слону сиамскому, любого корнака за пояс заткнут и скотину быстро и примерно обучат всевозможным излюбленным русским словам и выражениям".

В общем, это была полная победа, открывавшая дорогу вглубь как Дунайских княжеств, так и в Болгарии до Царьграда. В дальнейшем, данная войсковая компания обещала свестись к преследованию разбитого врага, по крайней мере, до того момента, пока турки не организуют вторую армию и новую линию обороны.

Дунайские князья, правители и прочие бояре-суверены, верно оценив важность происходящего момента, тут же принялись признавать Императора России своим правителем и даже направили в русскую армию имеющиеся у них немногочисленные и скверно обученные вооружённые отряды, которые в войсках использовали как проводников под присмотром, хорошо знающих местность.

Турецкие же правители и иные представители Стамбульской власти, дабы усложнить продвижение русских войск провоцировали население к бегству, распространяя слухи о кровожадности русских и возмездии за былое примкнувших к ним болгар, сербов и прочих славян.

Люди, турецкой национальности и потурченцы, услышав такое от своих правителей и священнослужителей, ослепленные страхом, бросив свои дома, большую часть имущества толпами брели по дороге, гибли в давках на мостах и узких перевалах. После них на обочине оставались уже никому ненужные пожитки, людские тела вперемешку с трупами животных зачастую так и оставшихся запряжёнными. У дорог, оглоблями вверх торчали сломанные телеги, возы, арбы и кареты не сумевшие добраться к безопасному, спасительному месту, да и где оно такое, средь идущих не знал никто.

Русские же войска, после прорыва были разделены на три отряда: Передовой, Восточный, Западный. В каждом из отрядов имелась отдельная болгарская бригада ополченцев, которая попервой состояла лишь из офицеров да унтеров, все из "русских болгар", и уже по мере продвижения из добровольно желающих, доводились до штатного состава.

Вначале продвижение слегка замедлялось местным болгарским населением, которое в полном составе выходило встречать освободителей. Люди плакали и смеялись от радости, обнимали и целовали русских солдат, офицеров приглашали посетить дом. При этом всех угощали тем немногим, что у них еще осталось, желающие записывались в болгарские ополченцы.

Преодолевая непредвиденные трудности, русские войска и болгарские дружины, не встречая хоть какого серьёзного сопротивления, неустанно продвигались вперёд. Казаки и прочие кавалеристы, желая как можно детальнее и качественнее разведать местность, вырывались много вперёд, но пешие пехотные колонны, частично посаженные на конно-гужевой трофей, к вечеру умудрялись их догнать и расположиться неподалёку. Люди уставшие, сосредоточенные, мрачные колоннами шли вперёд, проходя в день по 50-т километров. Высокая взаимовыручка, взаимопомощь, многократно завышенное, нежели по штату, количество телег и прочего подвижного транспорта так же способствовало успеху. Другими словами — отставших не было.

Быстрому продвижению благоприятствовала и правильная организация тылового снабжения. Кухонные телеги, при охране, начинали свой путь сразу же за кавалеристами, проходили определенный кусок пути и организовывали "столовую". Зачастую в этом месте их дожидалось местное молдавское или болгарское, но не редко и турецкое население, которое заранее было предупреждено офицерами-снабженцами о продовольственных закупках русской армией. Причем закупали много и по совершенно выгодным для населения рыночным ценам. Попервой народ был пуганным и к сказанному относился с опаской, но когда русские начали с ними честно рассчитывается деньгами, слух полетел вперёд как ветер, опережая всё мыслимое и немыслимое. Народ поверил, и не редко находились старосты селений, которые сами разыскивали русских снабженцев, дабы заранее узнать место закупки, что конкретно и в каких количествах будет приобретаться русскими, ну и главное — заблаговременно занять очередь.

Главное — правильно начать, дальше процесс пошёл сам собой.

Инспектор военного министра, генерал-майор Сазонов изъявил желание следовать с войсками Передового отряда. Генерал-лейтенант Стаматинский Платон Константинович, официально командовавший данным соединением, был против, но возражать генерал-майору Сазонову, Никанор Сергеевичу — инспектору и доверенному лицу военного министра, за которым непременно был сам Император, он не посмел. Вместе с Сазоновым прибыли и его помощники — офицеры-преподаватели военных училищ, теоретики, создатели и вдохновители новой концепции ведения боевых действий, а с ними два десятка "Бронированных Машин Дунайцев" (БМД-1), множество средств "воздушной связи" (раций) коими тут же укомплектовали штабы частей, от полка и выше, а так же все передовые разведывательные подразделения.

Здесь нужно сообщить, что "вестовых воздушной связи", тут же прозванных связистами, командиры частей получали под личную ответственность подтверждённую росписью в соответствующем журнале. Те же, закрепив за ними "личную охрану" старались оных вестовых-связистов держать подле себя.

Впрочем разведка в Передовом отряде генерал-лейтенанта Стаматинского, нынче происходила по иному, нежели было ранее. Летевший впереди самолёт обнаруживал врага с воздуха, конные казачьи разъезды уточняли количество и месторасположение. После данная информация, по средствам "воздушной связи" попадала в штаб, где и принималось соответствующее решение.

Два кавалерийских полка и дружина болгарского ополчения, при четырёх бронированных самодвижущихся машинах на гусеничном ходу именуемых "Бронированная Машина Дунайцев" (БМД-1), вышли к большому городу с множеством красивых, богатых домов, сотнями всевозможных лавок и магазинов. Тырново — старинная столица болгар расположенная в виде амфитеатра на склонах двух возвышений, прорезанных рекой Янтрой.

Казачьи разъезды произвели разведку. О поражении турецкой армии здесь было известно. Хоть у осман здесь войск было всего три табора (батальона) из которых один — низам (полевые войска), два мустахфиз (ополчение) и одна полубатарея (три орудия) очень устаревших пушек, каймакам (наместник, правитель санджака, или округа) Тезер-бей был полон решимости город оборонять.

Дабы не лезть в узину на изготовившегося к обороне противника с пушками, атакующие решили на высотке установить конную артиллерийскую батарею, по фронту демонстрировать желание атаки, основными же силами, при поддержке БМД обойти город с севера и юга, переправиться через Янтру — атаковать.

Как только кавалеристы вышли во фланг обороняющимся туркам, те сразу же очистили занимаемые позиции, бросив там все пушки.

Вначале отступать пытались организовано, потом же, когда к ним на полной скорости, рыча и стреляя, "низко полетели" бронемашины и тачанки, сзади которых, с саблями наголо мчалась кавалерия, турки панически побежали, бросая на дороге амуницию, оружие и боеприпасы. Отступление было столь стремительным, что каймакам Тезер-бей (дословно — быстрый воин), не дождавшись когда подадут коня, побежал дорогой на Еленовку, но был изловлен казаками.