Правильный вопрос

— Ну вот, вам сюда, — водитель остановил грузовик недалеко от просторного двухэтажного дома, утонувшего в пышной тропической зелени небольшого сада. — Только...

— Алехито чужих не любит и меня обязательно выгонит, — с улыбкой закончил пассажир. — Не переживай так, справимся.

После чего закинул на плечо рюкзак и соскочил из кабины на землю.

К удивлению водителя, загадочный, непривычно высокий и худощавый инопланетник не стал звонить в домофон у ворот, а перепрыгнул через заборчик. Однако дальше всё равно пошёл, как полагается, по дорожке. Хозяин обнаружил непорядок явно не сразу и на веранде появился, когда чужак уже почти добрался до дома.

— А я-то думаю, что за нахал так нагло лезет по моему газону! — гость утонул в медвежьих объятиях Алехито, после чего хозяин тут же повел друга в дом. — Тамаш, сколько лет, сколько зим! Каким ветром тебя занесло в наши захолустные края?

— Да так. Случаем. Оказался тут с исследовательской экспедицией — наши умники из Адмиралтейства в очередной раз хотят узнать, что же творится в 'цветных пятнах'. Ну а мы, не будь дураками, согласились. Отдохнуть за счёт военных на хорошем курорте кто не согласится?

— Ты?.. — хозяин дома остановился так резко, что чуть не споткнулся о ступеньку веранды, и непонимающе взглянул на старого друга. — Ты обычно бездельников...

— Алехито, — негромко, так, чтобы услышали только они двое, ответил Тамаш. — Наши военные откопали на одной из планет редкостную мерзость, с которой я не желаю иметь дела. Чтобы в ней разобраться, неизбежно пригласят меня. Как только вспомнят, что остальные специалисты по этому направлению физики живут либо в Содружестве, либо в Соединённых мирах. Хорошо, не перевелись добрые люди — предупредили. Но если я временно не исчезну... Повезло, что подвернулась поездка именно на Синюю лазурь. Другие приглашения были в места весьма поганые.

— Понял, — шепнул Алехито и громко добавил: — Это удачно, что ты к нам, как раз сезон начинается! Я тебе такие исследования организую... И отчёты, и рыбалка будут отменные! Лита, встречай гостя!

На крик из глубины дома на веранду выглянула высокая молодая женщина лет двадцати пяти, в брюках и строгой блузке. Тамаш удивлённо приподнял бровь: судя по сочетанию загорелой до бронзы кожи, роскошной волны медового цвета волос ниже пояса и чуть раскосым глазам на типично европеоидном лице, девушка была не из колонистов, а из эйфов.

— Позволь тебе представить мою жену Мариселу. Лита, это мой очень старый и лучший друг Тамаш Чарский. Целый профессор, кстати.

— Очень приятно. Хотя я больше люблю, когда меня называют Лита, — мелодичным сопрано хрустального колокольчика добавила хозяйка.

— Удивлён? — широко ухмыльнулся Алехито. — Никак думаешь, седина в бороду, бес в ребро?

— Ты ещё в шовинисты 'лиги против мутаций' меня запиши, — с бесстрастным выражением ответил Тамаш. — Ты должен помнить — я довольно серьёзно увлекаюсь историей ранних перелётов. И поэтому знаю, что эйфы — не инопланетная раса, как думали поначалу. А потомки одного из 'слепых' прыжков за пределы устойчивой навигации по тогдашним гипермаякам плюс результат воздействия местных условий. Также я имею привычку изучать место предстоящей работы и помню: наши методы продления жизни на эйфов не действуют. С учётом твоего возраста примерный биологический предел у вас обоих ещё около восьмидесяти лет, и мы с первопоселенцами полностью совместимы...

— Сдаюсь! — замахал руками и засмеялся Алехито. — Всё такой же зануда.

— Ну уж извини, — улыбнулся в ответ гость. — Ты ждал от меня именно такого поведения, вот я и не удержался. А помнишь, как на Фелиции, пока я убалтывал попутчиков, ты им планшеты взломал? И когда они сели нас в даб-покер 'раздевать', какие у них лица были?

— Было, было... Весёлые студенческие времена...

— Так, — вдруг вмешалась Лита. — Алехито, не позорь меня перед гостем, соловья воздухом не кормят! Так что давайте-ка завтракать, вспоминать грехи молодости будете потом.

Уже через пятнадцать минут все трое сидели в столовой, и Лита неторопливо раскладывала по тарелкам омлет. Алехито попытался было продолжить разговор сразу за едой, но, споткнувшись о строгий взгляд жены, смущённо уткнулся в тарелку. В первый момент Тамаш подумал — его стесняются, но быстро понял, что дело лишь в характере Литы: спокойном, размеренном, каждому делу своё время и место. Зато когда все снова расположились за столиком на веранде, с чайником и чашками душистого чая, Лита 'смилостивилась', и хозяева дома принялись расспрашивать гостя.

Через три дня профессор Чарский связался с руководителем экспедиции.

— Господин Норберт, мне удалось получить разрешение на поездку в зону одного из 'цветных пятен'. На меня плюс одного ассистента.

— Профессор, вот вы просто волшебник! — видеоканал, сославшись на плохую местную технику, Чарский специально не включал. Поэтому только мысленно представил, как сейчас от волнения мясистое лицо руководителя покраснело и он шумно высморкался в платок. — А я тут вот уже столько времени безуспешно пытаюсь получить хоть что-то от старейшин аборигенов. И вот представляете, так упёрлись!.. Даже вот местная администрация ничего не может сделать. Здешние бюрократы все как один заявляют, что вот Синяя лазурь имеет статус ассоциированного мира, потому без дозволения туземцев они тоже вот ничем не могут помочь.

Тамаш позволил себе недовольную гримасу. Ну, нельзя же быть до такой степени дураком! Наверняка и в разговоре с местными те же слова по отношению к эйфам употреблял. Неудивительно, что Норберту начали вставлять палки в колёса, хотя открыто отказывать обладателю столь солидных бумаг никто и не посмел. Ведь даже в туристических брошюрах по Синей лазури написано: вторая волна поселенцев быстро сообразила, что самим по себе им здесь не выжить. Колонисты наладили взаимовыгодное сотрудничество, во многом переняв обычаи эйфов. Принялись родниться так, что на шестьдесят миллионов чистокровных людей только официально приходится столько же метисов... И патриотами своей новой родины стали куда более горячими, чем первопоселенцы. А господин начальник экспедиции им: 'Туземцы, аборигены'.

— Хорошо, хоть не побили из уважения к возрасту, — себе под нос усмехнулся Чарский. И ровным голосом с ноткой печали добавил в телефон: — Увы, господин Норберт, даже все мои связи и знакомства большего пока сделать не смогли. И на остальных...

— Что вы, что вы, — в словах Норберта послышался испуг: вдруг и такой небольшой успех провалится, — нам для начала работ хватит и ваших замеров...

Тамаш еле сдержался, чтобы не расхохотаться: для начала! Да 'начальничек' сейчас на седьмом небе от счастья — ведь появилась возможность хоть как-то отчитаться за потраченные деньги. А затем, глядишь, и себе лично какой-нибудь бонус в виде пары околонаучных статей на добытом материале отхватить. Но видимость игры 'руководитель-подчинённый' надо соблюдать. Вдруг ещё рекомендация Норберта понадобится, если придётся прятаться по командировкам и дальше? Поэтому следующие минут пятнадцать шли вежливые расшаркивания, договорённости, где и когда профессора сможет найти ассистент. Наконец утомительный разговор завершился, и Тамаш отправился собирать вещи. Вечером к Алехито должен приехать обещанный гид из местных, и заставлять его ждать было бы невежливо.

Проводник-сопровождающий оказался совсем не таким, как ожидал профессор.

— Вас будет сопровождать моя младшая сестра Тавия, — сказала Лита. Почти сразу в комнату вошла девушка-эйф лет семнадцати на вид, такая же рослая и с роскошной толстой медовой косой... На этом сходство заканчивалось. Если Лита явно даже дома предпочитала строгий, почти деловой стиль, то Тавия была одета в лёгкий сарафан, на ногах в тон ему голубовато-белые босоножки, а щёку украшал нарисованный разноцветный цветок.

— Очень приятно, сеньорита, — Тамаш сумел справиться с растерянностью и обратился к девушке на языке эйфов.

Та в ответ прыснула и сказала на имперском:

— У вас акцент очень смешной.

Лита недовольно посмотрена на сестру. Тамашу показалось, что Тавия в ответ чуть не показала язык... И вообще, вся эта подчёркнутая демонстрация подростковой бравады и независимости — на самом деле отголосок какого-то спора между сёстрами. Алехито, видимо, знал всё гораздо лучше, поэтому поспешил перевести разговор на нейтральную тему.

— А ты-то откуда язык знаешь? Ты ж здесь всего второй раз, а первый, насколько помню, мы оба все дни просидели на орбитальном вокзале?

— На самом деле всё просто, — улыбнулся Тамаш. — Дело в том, что ваши предки, госпожа Лита и сеньорита Тавия, родом с континента 'А-мер-ри-ки', — произнёс профессор по слогам, — это на Старой Терре. На заре звёздных перелётов там существовало государство, называвшееся, если не ошибаюсь, Бразилия. Оттуда родом один из величайших теоретиков гиперперехода, и так получилось, что многие его выкладки сегодняшняя наука оспаривает, поэтому на современные языки немалая часть трудов никогда не переводилась. Пришлось учить старотерранский вариант испанского. По дороге сюда я освежил его в памяти, с учётом местного самостоятельного развития за сотни лет. Но вот от акцента и некоторых мелочей без практики не избавишься.

— Ничего, я помогу, профессор, — игриво подмигнула Тавия. — А пока предлагаю поторопиться. Нам ещё вашего ассистента забирать. И если 'там' мы не хотим таскать его с собой, то на вечерний рейс лучше не опаздывать. Скоро праздник Летних серебряных лун — бронь в гостинице сгорает моментом.

На автобус они успели, забрать ассистента тоже... Через пару часов Тамаш думал, что лучше бы они 'забыли' аспиранта где-нибудь на вокзале. Навязанный помощник был красив — смуглый жгучий брюнет — и явно привык к женскому вниманию, а тут вовсю играющая наивную простушку Тавия. Парень сразу же попытался очаровать спутницу, рассказать 'о поездках по разным мирам'... Можно было бы объяснить, что по законам Лазури девушка ещё ограниченно совершеннолетняя, семейные обычаи достаточно строгие, а ума не вестись на 'инопланетную экзотику' у Тавии, несмотря на показную несерьёзность, хватает. Поэтому сколько ни старайся, нахалу не светит даже поцелуй. Но не хотелось — пусть балбес набивает шишки сам, если уж не удосужился за месяц в столице познакомиться с планетарными законами и обычаями.

Сама же девушка в ответ отнеслась к разговорчивому ухажёру как к багажу профессора Чарского: тащить неудобно, бросить нельзя, но и обращать внимание сверх необходимого минимума не обязательно. Невольному молчуну вдвойне было обидно то, что со старшим спутником Тавия болтала почти беспрерывно и расспрашивала как раз о том, где Тамаш путешествовал, особенно вместе с дядей Алехито. Причём если поначалу парень пытался хоть как-то в разговоре участвовать, вставлять свои комментарии, то скоро Тавия перешла на местный язык. И несчастному ассистенту оставалось только гадать, что такого в рассказах этого сухопарого мужика забавного, если у очаровательной девушки улыбка не сходила с лица, и время от времени Тавия начинала заливисто хохотать. К тому же в купе, кроме них троих, никого не было, за окном царила ночь, и за пределами ярко освещённого шоссе ничего разглядеть не получалось.

Через час вынужденного молчания парень не выдержал и попытался вклиниться в разговор.

— Профессор, почему вы выбрали именно этот вид транспорта? Нет, я понимаю, что местная техника тут примитивная. Но... Средства позволяли арендовать флаер в порту? И не пришлось бы трястись...

— Молодой человек, — от презрительного взгляда ассистент покраснел и ему захотелось провалиться на месте, — вы приехали сюда отдыхать или работать? И если второе, то обязаны знать, что особенность зон 'цветных пятен' не только в том, что в активной фазе они по всей площади из космоса кажутся ярко-синими, откуда и пошло название планеты — Синяя лазурь. Но также и в том, что в это время на их территории перестают функционировать многие электронные устройства и меняют свойства некоторые полимеры. Предсказать же смену фаз возможно с очень большой погрешностью.

Больше до самой гостиницы ассистент не проронил ни слова. А утром, получив указания, клятвенно пообещал за время отсутствия профессора внимательно следить за оборудованием, провести все положенные замеры... Видно было, что парень ждёт не дождётся, когда свидетельница его позорного поражения уедет сопровождать Чарского на фестиваль.

Праздник Тамаша очаровал. В повседневной жизни эйфы предпочитали изящество простоты, поэтому видеть пёстрый многоцветный карнавал было непривычно. Маски, самые вычурные наряды, а с наступлением темноты танцы на зеркальной глади озера. И пусть Тавия объяснила, что на самом деле под водой спрятаны специальные помосты, их просто не видно из-за преломления и не очень хорошего освещения — свет давали только две большие луны, у которых в это время года совпадало полнолуние — ощущение сказочности происходящего уходить не желало. И никак себя не убедить, что на серебряной дорожке, чуть касаясь глади озера, танцуют люди, а не волшебные фейри и сидхе, специально ради праздника покинувшие древние холмы Старой Терры.

Две недели фестиваля пролетели как одно мгновение. Да и вторая половина отдыха оказалась ничуть не хуже. Получив уже собранные измерения и настойчивые заверения ассистента, что с приборами тот справится и сам, Тамаш не стал возвращаться в город. Вместо этого Тавия сняла ему домик на берегу реки, куда по просьбе Алехито подъехали несколько местных специалистов по аномалиям. И следующие десять дней учёные с интересом обсуждали за рыбалкой 'пятна' и способы их изучения. Под конец договорились, что как только Тамаш вернётся в столицу, то сразу перешлёт оставшуюся половину замеров, а коллеги взамен поделятся результатами многолетних наблюдений за аномалиями.

К гостинице, где оставили ассистента, Тамаш подъезжал в самом радужном настроении. Такого замечательного отпуска у него не было уже много лет... Номер встретил странной тишиной, комнаты были полны следов недавнего пребывания, парень явно собирал вещи, но сам жилец словно испарился. Хотя предыдущим вечером, когда Тамаш звонил в гостиницу, помощник клятвенно обещал ждать начальство полностью готовым к отъезду. Ничего не знала про постояльца и администратор на входе, куда Тамаш и Тавия спустились за разъяснениями: по словам девушки за стойкой, мимо неё инопланетник не проходил.

Возможное объяснение пришло через полчаса... Вот только вопросов от него добавилось. В здание буквально вломился коренастый мужчина-эйф в сопровождении двух парней и со скандалом потребовал доложить, в каком номере спряталась инопланетная сволочь, обворовавшая его дом. А когда узнал, что парня нет, но появился его начальник, с бранью обрушился на Чарского. От драки спасла лишь приехавшая по вызову администратора полиция. Несостоявшийся буян вынужден был удалиться, а растерянные Тавия и Тамаш поднялись в номер и сели обсуждать инцидент.

— Не сходится, — начал Чарский, едва добрался до кресла и смог перевести дух. — Бред получается.