Прокляты одной судьбой

Глава 1

Владислав был зол до зубного скрежета. Он ненавидел ходить через общественные порталы, но сильнее всего, он ненавидел очереди, а на площади Мильевера — столицы эльфийского государства Сальхи естественно была огромная очередь, ведь портал был не только междугородний, но и межмировой, и к тому же единственный во всем государстве. Но курить хотелось слишком сильно, а последнюю аритту* он скурил час назад. Дурная привычка, помогающая ему сдерживать злость во время переговоров особенно с этими непробиваемыми хитрозадыми снобами — эльфами, но она была единственной дурной привычкой Владислава, от которой он не собирался отказываться. Самое смешное, что эту привычку он завел специально, только для того, чтобы самому себе доказать, что он способен, хоть в чем-то пойти наперекор...

"Слабак!" — проскрипел ненавистный голос деда в голове Владислава.

Высший демон сжал кулаки с такой силой, что ногти трансформировались в когти, и практически прорвали кожу на руках. Или все-таки лапах?

Этого старого маразматика уже давно нет в живых, а все его слова, которыми он одаривал единственного внука и наследника огромного герцогства Корн, занимающего почти пятую часть империи демонов — Альдарии, так и преследуют Владислава до сих пор.

— Хордова слыш! — проскрежетал зубами демон, ругательство на языке древних, понимая, что чуть не обратился посреди площади, и мысленно представил, какие бы неприятности его ожидали, если бы тысячи эльфов, увидели высшего демона в боевой трансформации в столице.

Владислав со злостью пробормотал, как можно тише, обращаясь в никуда:

— Надеюсь, твоя душа не ушла на перерождение, а до сих пор мается в этом мире, старая сволочь.

Почувствовав, что раздражение отпускает, а руки становятся обычными, демон подошел ближе к огромной каменной арке, и прошел во внутрь трехслойного силового купола.

Он не собирался стоять в очереди, он никогда так не делал, всегда шел напролом. Хотя сам в таких местах и отвык бывать.

"Надо было оставить хотя бы Эртенса", — мысленно пробурчал Владислав, но тут же отринул эту мысль.

Он больше не доверял своей службе безопасности, после вчерашнего инцидента, он решил полностью сменить всех, кто лично охранял его. Это решение он принял ночью и не собирался его менять. Поэтому и остался без личного артифакторщика, создающего порталы, не говоря уж об охране, и инкогнито поехал на площадь.

— Шмесс! Из-за твоей паранойи, мы перебрали уже все агентства по найму демонов-наёмников в стране, Владислав, — злился в трубку Гидеон, его личный, бессменный уже более трех сотен лет, начальник службы безопасности.

— Эта моя паранойя, много раз уже помогала мне выжить, поэтому не гундось, убирай всех, хочу новых.

— Хоть Эртенса оставь, кто тебе порталы будет открывать, когда ты в очередной раз захочешь сбегать за новой рубашкой к своему личному портному?

— Разберусь, как-нибудь.

— Ну как знаешь Владислав, сейчас я их всех уберу.

Вспомнил он ночной разговор с Гидеоном, после того, как увидел слишком нервный взгляд и удивление одного из своих телохранителей, когда он в последний момент отменил поездку в карточный клуб.

Кто другой сказал бы — глупо. Но только не герцог Корн.

Он доверял своему чутью и интуиции, и если ему что-то не нравилось — взгляд, жест, да все что угодно, то ему было уже плевать, как он выглядит и что о нем подумают.

Единственное, что вдолбил ему старый демон, так это то, что нужно доверять своей интуиции и, конечно же, логике.

И Владислав всегда подчинялся этим правилам.

Но, к сожалению, из-за этих правил ему сейчас самому идти в общественный портал, в котором естественно была очередь! Он видел это через полупрозрачные защитные силовые стены ограждающие арку-портал от незаконных вторжений.

Но уж в очереди он точно не собирался стоять.

И никто бы никогда не посмел ему сказать что-то против. Владислав умел смотреть таким взглядом, что все вокруг мгновенно тушевались и, если не подобострастно кланялись в его личных владениях, так отводили глаза, как минимум.

Вот и сейчас, как только герцог вошел, то его властная аура мгновенно подействовала на всех без исключения эльфов, находящихся в помещении. Демон окинул всех взглядом, мысленно сосчитав пятерых среднестатистических обывателей возрастом от ста пятидесяти до пятисот лет, с доходом не больше тысячи золотых, стоящих в очереди и уже хотел идти сразу к стражу портала, не смотря на эльфов, но его привлек, какой-то неестественно яркий свет.

Он автоматически посмотрел на этот свет и увидел — её.

Незнакомка стояла в углу у окна и на нее светило яркая эльфийская звезда — Иичи. И ему показалось, что звезда заставляет её светиться еще сильнее, так, словно она способна накапливать её свет и освещать все вокруг себя.

"Какое-то тупое сравнение", — мысленно пробурчал Владислав, дивясь своим непривычно-романтичным мыслям, уж точно не свойственным ему.

Ее волосы были ярко красными с переливами в фиолетовый — совершенно не свойственный цвет, для чистокровных эльфов, и белый кружевной сарафан до самых лодыжек с открытыми плечами — опять же не по эльфийской моде. На ногах — белые сандалии, с мелкими разноцветными цветочками на застежках, на плоской подошве.

А миндалевидные глаза с желтой радужкой и узким зрачком — выдавали в ней кровь демонов, причём высших. Потому что рожек и хвоста — отличительная черта низших демонов, у девушки не наблюдалось. Значит, как минимум виконтесса. У всех высших демонов, даже у полукровок были титулы учтивости, если они не являлись первыми наследниками по крови, или детьми обедневших или потерявших свои земли высших — это закон государства, установленный еще несколько тысяч лет назад, в котором вырос Владислав. Данный закон принял один из императоров мира демонов ради своей безродной возлюбленной, оказавшейся его истинной парой.

Ростом незнакомка была очень маленькая, примерно на две головы меньше Владислава. И можно было бы подумать, что это не женщина, а подросток, но ее грудь и бедра, ясно давали понять, что это именно женщина. И даже уже не молодая студентка. Навскидку Влад дал бы ей лет триста, а может даже четыреста, примерно. Явно, его ровесница. Может, чуть по младше, если более пристальнее рассматривать ауру.

Она скрестила руки на груди в защитном жесте. Было заметно, что полукровка нервничает. Ее милое личико с пухлыми губами, чуть тронутыми блеском, и веснушками на носу, вертелось из стороны в сторону. Она разглядывала силовую стену, переливающуюся всеми цветами радуги, свои ногти на руках и вновь ее взгляд падал обратно на стену. Переступала с ноги на ногу, поправляла попеременно то волосы, то сумку на плече. И опять возвращала взгляд на стену.

Владислав поймал себя на мысли, что рассматривает ее узкие запястья, кисти рук и тонюсенький обручальный браслет на правой руке — брачная традиция эльфов. Больше никаких драгоценностей на ней не было. Вообще.

Владиславу почему-то безумно захотелось увидеть на ней гарнитур из красного мирта* с черными фольсиями. Именно черными. Браслет, пару колец, сережки и колье на ее тонкой длинной шее. Нет, это должна быть цепь с толстыми звеньями, а на ней подвеска из черного фольсия — самого редкого и дорого в Десятимирье камня. Она бы наверняка неплохо смотрелась в ложбинке между ее грудей.

А этот белый кружевной сарафан... он бы сорвал его с нее прямо сейчас, не раздумывая. Да, именно так. Абсолютно голая и из одежды, только лишь самые дорогие в мире фольсии — черные. И она стоящая перед ним на коленях, а во рту его член.

Герцог Корн и сам не понял, как медленно подошел и встал в очередь. Точнее сказать, рядом с ней. И даже не заметил, что очередь не двигается. А духа-стража вообще нет на месте. Ему было наплевать, он уже никуда не торопился. Хотя в другой раз, он бы устроил такой скандал, что вся площадь бы гудела, и всех стражей развоплотили, поменяв на новых. Но сейчас ему было все равно.

Он до боли в члене захотел ее.

Нисколько не стесняясь, он переступил с ноги на ногу и поправил, рвавшееся наружу естество из его светлых летних брюк, сшитых на заказ у одного из самых известных и дорогих портных Мира Демонов.

Владислав отвел взгляд, чтобы хоть как-то унять странную звериную похоть. Он даже удивился этому факту. Вроде бы вчера вечером он как всегда трахнул свою личную помощницу — низшую демоницу Лилеану, перегнув ее прямо в приемной через ее рабочий стол, и намотав на руку хвост девушки. А сейчас он хочет эту красноволосую так сильно, словно не трахался, как минимум месяц... или даже год...

"Что за Шмессова дрянь?" — мысленно удивился мужчина.

И правду говорят, что все красноволосые — шлюхи самого Шмесса...

Пока Владислав старательно отводил взгляд от полукровки, чтобы унять свои разбушевавшиеся гормоны, то заметил, что оказывается не один пялится на нее.

Все эльфы, что стояли в очереди, сейчас делали то же, что и демон.

"Вот почему она так сильно нервничает, — мысленно усмехнулся Владислав. — Можно подумать, она не понимает, насколько сексуально выглядит?"

Все ее тело было закрыто этой кружевной белой тряпкой, но голые хрупкие плечи и тонкие пальцы с аккуратным маникюром на ногтях с прозрачным лаком, притягивали намного сильнее, чем любая короткая кожаная юбка и корсет, которые обычно носят падшие женщины из веселых кварталов.

Ему даже немного странно стало. Обычно такие красавицы знают себе цену и наоборот стараются при стольких самцах, хотя самцами этих ... назвать можно было с огромной натяжкой, но все же при стольких мужчинах, любая знающая себе цену красотка (особенно полукровка, и не из низших), начинает выставлять грудь вперед, бедра назад, облизывать губы, бросать томные взгляды то на одного, то на другого.

А эта же наоборот — вся ссутулилась, прикрылась руками, голову вниз опустила, волосы расправляет так, чтобы лица не было видно.

Но эти ее нервные стеснительные жесты, еще сильнее распалили всех мужчин в магазине. И они не просто захотели ее. Владислав видел в их взглядах то же самое звериное желание — похоть.

Он даже практически прочитал их мысли и желания, они готовы были объединиться сейчас, хотя совершенно не были знакомы друг с другом и, схватив ее за волосы поставить на колени, а затем каждый бы из них всунул ей свой член в рот, раздвинув эти пухлые губки и это было бы только началом.

Невинную, но до безумия сексуальную порочность — вот что излучала она.

Владислав вдруг понял теперь, почему некоторые мужчины, даже светлые эльфы становятся насильниками, он и себя сейчас ощущал именно таковым. Он тоже хотел присоединиться к этим пятерым...

Владислав опять с силой сжал свои руки в кулаки, и почувствовал запах собственной крови.

Шмесс! Он все-таки сделал это! Он поранил себя собственными когтями!

Герцогу показалось, что температура воздуха настолько накалилась в помещении, что охлаждающий артефакт, работающий на всю силу, уже не справлялся.

И виной тому была явно не Мильеверская жара, а она — красноволосая невинная, но безумно сексуальная Шмессова шлюха!

Владислав понял, что она будет его. На эту ночь.

А если герцог чего-то хочет, то он этого добивается.

Он огляделся по сторонам, дожидаясь встречных взглядов всех, кто был в магазине. Никто из них не был ему соперником. Каждый, кто встретился с ним взглядом, мгновенно отвел глаза и инстинктивно сделал шаг назад. Отступая перед сильнейшим.

Все мужчины поняли, что им здесь ничего не светит, не стоит даже мечтать.

Эта женщина уже принадлежала Владиславу Корну — высшему демону по рождению, и герцогу по происхождению, на эту ночь.

Страж все же вернулся, рассыпаясь перед всеми в извинениях. Но Владислав был уверен, что никто его не слушает.

Очередь двинулась. И помещение стало медленно пустеть. Владислав был последним. Он оплатил проход, дав каплю собственной крови стражу, чтобы тот открыл ему портал, туда же куда и ушла красноволосая полукровка, и быстрым шагом пошел вслед за ней. И немного удивился, когда девушка вышла на главной площади столицы государства демонов, и сразу же направилась на частную стоянку магикэбов.

Проследив взглядом за девушкой, мужчина двинулся в сторону личной зоны. У Корнов всегда на всех основных стоянках всех десяти миров были приготовлены магикэбы, в случае вот таких вот незапланированных переходов.

С помощью ауры, Владислав снял силовой купол и сев в магповозку поднял её в воздух и на высокой скорости подлетел прямо к кэбу полукровки, приземлившись, рядом.

Ее розовый "Мини-магикэб" старой модели, смешно смотрелся возле его огромного черного. Владислав не очень любил эту модель, слишком громоздкая. Но она была сделана на заказ и все ее стекла и двери, были усилены особой запрещенной магией крови, которую не брала не одна стихия.

Мэриэтта суетливо сняла охранный купол со своего кэба, оплатив один золотой за стоянку у духа-стража, и как можно быстрее пошла к маг-повозке. Она так сильно торопилась покинуть это место, что даже не заметила того, от кого она собственно и бежала.

Он преградил ей дорогу. Мэри в растерянности затормозила в самый последний момент, чуть не врезавшись во Владислава. Она подняла голову и посмотрела на него.

Герцог Корн, как и всегда, одарил ее своим надменным взглядом полным превосходства. Мэри застыла в ужасе. Столько лет уже прошло. Она думала, что забыла... но нет, его не забыть. Этот взгляд, эту внешность эту властную ауру. Да даже когда он достиг лишь первого совершеннолетия, даже тогда он был уже таким.

Хозяином жизни...

И почти не изменился. Разве что возмужал, раздался в плечах и ростом стал еще выше? А еще взгляд... взгляд у него сейчас был немного другой. Нет-нет, превосходство и надменность никуда не исчезли, но брезгливость и злость поменялись на что-то другое.

"Голод?" — подумала Мэри, но тут же отмела эту странную догадку, она сильно сомневалось, что Владислав Корн когда-либо вообще был знаком с этим понятием, в отличие от нее.

— Жду тебя сегодня здесь же перед вторым восходом Маркутана*, — дошел до Мэри его грубый и властный приказ.

Она и сама не поняла, как вздрогнув, автоматически кивнула.

А потом он сделал то, от чего у Мэри вообще случился разрыв мозга. Он поднял свою руку и, обхватив ее подбородок, провел большим пальцем по ее нижней губе. И этот, казалось бы, невинный, но до ужаса сексуальный жест, заставил девушку подавиться воздухом.

А затем он убрал руку и, развернувшись и не оглядываясь, пошел в сторону своей повозки.

И когда он уже открыл дверь, только лишь тогда до неё, наконец, дошло, что случилось.

...

Ярость затопила ее. Всепоглощающая черная, сжигающая всю ее душу с самого юношества ненависть и ярость. Все то, что она копила в себе с того самого дня, как он походя плюнул в ее душу и практически уничтожил, как личность.