Лось-прода 09/02

Глава 12.

Хороший день — воскресенье! Можно уйти с работы домой пораньше — часиков в пять-шесть, а не в девять-десять как обычно. После почти двух с половиной месяцев в режиме нон-стоп учишься видеть позитив даже в таких мелочах. Впрочем, эти выходные должны были стать последними не-выходными — в зависимости от планов Забелиной десятки Жоппера и Утки я собирался на следующей неделе выпустить на окна, смешав со старым составом. Арсений Утка оказался вторым самородком после Дмитрия Ярославцева — прирожденным пилотом экзоскелета, понимающим все тонкости управления с полуслова, аж зависть иногда брала. Утешал себя мыслью, что оба парня пришли уже на все готовенькое, а вот попробовали бы они как я — выйти на поединок в одном каркасе!

Остальные двадцать человек, собранные в одну группу, тоже показывали хорошие результаты, особенно в стрельбе по движущимся мишеням. До снайперского уровня Квадрата им, конечно, далеко, но тот из пулемета вообще мог мухе крылья на лету отстрелить, а всадники все же покрупнее. И после тысяч и тысяч бросков учебных гранат появилась робкая уверенность, что взрывы раздадутся не где попало, а почти у ног тварей.

Еще кураторы тут отличились, притащив нам откуда-то из закромов весьма натурально сделанные чучела всадников. Ох и визгу было, когда группа зашла в зал, а там стоят красавцы в масштабе один к одному! Хороший был урок для преодоления психологического барьера.

Заодно с интересом узнал, что настоящие тушки, оказывается, являются трофеем, причем недешевым! По какой-то причине трупы главных пришельцев после потери целостности очень быстро начинали разлагаться, и для изучения годились лишь свежеубитые, а всадницы своих исправно забирали. Те же, что доставались имперским лабораториям после ликвидации прорывов спустя сутки, а то и двое, можно было охарактеризовать одним словом — кучка полужидкого дерьма с вкраплениями чего-то полутвердого! Понятно, что без дела местные уфологии не сидели — копались в этом гавне, что-то выкупали у кланов, что-то где-то доставали, но лишь с нашим появлением в исследовательский центр потек полноценный ручеек рабочего материала. Игле, кстати, до сих пор припоминали покромсанного в фарш Раздора — науке после его нарезки почти ничего не досталось.

Твари помельче, складывалось впечатление, относились к совсем другому виду нежели всадники и были хорошо изучены, поскольку разлагались обычным порядком. Ценности они не представляли — сам свидетель, как мы с Максом лопатами закидывали разномастных кракозябр в грузовики, чтобы их вывезли из города и где-то потом утилизировали. Кое-кто из добровольцев брал на память по клыку или когтю, я сам не удержался — подобрал несколько блеснувших в мусоре голубой искрой чешуек, но потом легко с ними расстался, отдав как ингредиент для выплавки Кудымовских обручальных колец.

В общем, побочкой от наших поединков стала некоторая движуха в изучении всадников и даже некоторый прогресс в подборе присадок к сплавам на вибро-мечи. Вплотную подобраться к клановым секретам пока не удавалось, но процесс тронулся с места.

Лениво наблюдая за кульбитами соревнующихся между собой рыбожопа и птица, тихо предвкушал, как проведу вечер. Приставленная ко мне помощница уже привезла из кондитерской торт и заказала букет, который осталось только выкупить по пути домой. Вчера Натка напросилась вывести ее в люди — сразу после работы мы с ней отправились на дансинг, где я окончательно выдохся, зато сегодня никаких мероприятий не предполагалось. Да здравствуют долгие томные прелюдии и неспешные телодвижения!

— Та-да-дам, та-да-дам! Мы прерываем наше вещание для экстренного сообщения! — прислушался к постоянно включенному бубнящему радио.

— ... сегодня в четыре часа по московскому времени... пресс-конференция... Антонида Агдаш, Виталия Коморина...

— Михаил Анатольевич! Можно погромче? — на тренировках я разрешал звать себя позывным, чем пользовался в основном только Жоппер, остальные предпочитали обращаться хотя бы по имени-отчеству.

— Тихо ты!!! — шикнули на говорящего со всех сторон, опять заглушая голос ведущего. Пока крутил ручку громкости, боковым зрением отметил, как группа замерла, прекратив упражнения.

В звенящей тишине мы дослушали сообщение, сменившееся не самого лучшего качества записью речи. После информационного блока в эфире зазвучала тревожная классическая музыка. Не "Лебединое озеро", но все равно ассоциации нехорошие.

— Что же теперь будет? — прозвучал непонятно чей тоненький голос.

— Пока что будет внеплановый конец тренировки! — не позволил начать обсуждения, — Ярославцев, Утка! Переодеваетесь, строите свои отделения и марш в казарму! Охрану я сейчас предупрежу!

— Лось?.. — попытался встрять Димон на правах знакомого.

— Жизнь не кончилась, а для нас пока ничего не меняется! Все, что нужно, до вас доведут на вечернем построении!

Великая тройка Агдаш-Коморины-Ногайские сделала свой ход.

"Двадцать второго июля ровно в четыре часа..." После замены в названии месяца одной буквы, строчка снова стала актуальной: в четырехчасовых воскресных новостях три из пяти великих кланов выступили с совместным заявлением. Зачитывала его Алена Агдаш, она же Карательница — бывшая всадница, известная несколько лет назад не меньше Кровавой Ведьмы. Если коротко, то так, мол, и так, несем потери и невмоготу нам больше Русь-матушку оборонять! "Не виноватые мы!!!" Десятиминутная речь была выверена до последнего ударения — трагизм зашкаливал. Но если кое-что в жизни понимать и вслушиваться между слов, то они давали правительству неделю на исполнение их требований, иначе в следующее воскресенье ни одна их всадница ни на одно окно не выйдет. "А нетути!!!" Даже если к их ультиматуму не присоединится никто больше, то в совокупности три клана выводили из боев больше трети состава поединщиц.

Свой кабинет я открывал под надрывающийся звонок телефона.

— Да?!

— Слышал?! — утруждать себя вежливостью Маздеева не стала.

— Слышал.

— Сиди, никуда не уходи! Сейчас придем!

— Жду!

Первым в здании появился Воронин. Он, судя по всему, выскочил из дома, в чем был, так и явившись на работу в испачканной по плечу створоженным молоком футболке, кое-как заправленной в джинсы. В непривычном прикиде взлохмаченный шеф смотрелся гораздо моложе своего настоящего возраста.

— Пошли ко мне, у меня места больше! — притормозил он у моих распахнутых дверей.

Людмилу Васильевну я видел всякой, но тоже не ожидал увидеть в легком цветастом сарафане в пол. В противовес ей Младший, с трудом вписавшийся после забега в дверь, был задраен на все форменные пуговицы. Зато столкнувшиеся следом на входе Зайки щеголяли голыми плечами и коленками — летние платьица обеим стройным спортивным девушкам необычайно шли. За пять минут кабинет пополнился еще несколькими действующими лицами. По скорости прибытия и по одежде набивавшихся в помещение людей легко можно было вычислить, где кого застал выпуск новостей.

Назвать эту встречу совещанием не поворачивался язык — скорее собралась встревоженная стайка единомышленников.

— Что будем делать? — первой взяла слово Маздеева.

— А какие у нас есть варианты? Ноги в руки — и вперед под танки! — отозвался я.

— Я не дозвонилась до Забелиной...

— Она в Кремле, — вылез Младший, — И вряд ли будет доступна до самого вечера.

Никто, к счастью, не стал допытываться до его источников информации, принимая сообщение как должное.

— Вряд ли ей вообще сейчас до нас! — озвучил свое мнение.

— Сейчас — да, а потом она позвонит, и я должна быть готова ответить, — пояснила майор.

— Шеф, что у нас по девяткам? — поинтересовался техчастью.

— Все готовы, ты же знаешь... — не понял вопроса Воронин.

— Извините, неправильно сформулировал. Как долго мы сможем восстанавливать использованный ресурс?

— Вот они где! — в дверь сунулись Кудымов с Панцыревым, — Мы не опоздали?

— А вот Максим пусть и ответит! — переадресовал вопрос Ван-Димыч.

— Что? — растерялся зам по движкам.

— Берем по худшему сценарию — четыре окна в день, все наши. Шестнадцать комплектов батарей выкладываются в ноль. Сто Сомовских плюс двенадцать более-менее неушатанных стареньких. Итого — за неделю каждая девятка съездит на поединок, еще через неделю их станет меньше — начнутся поломки и отказы, — про возможные потери суеверно не упомянул, — Как долго мы их сможем восстанавливать?

Макс, почти не задумываясь, доложился:

— Сомовские почти все уже хотя бы в одном бою побывали, но ресурс у них еще порядочный, плюс небольшой запас на складе есть. Если вы не будете растягивать поединки на два часа, где-то на месяц, может быть чуть больше, того, что есть, нам хватит. Потом придется комбинировать. И я скажу, что нам очень повезло иметь целую сотню абсолютно идентичных экзов — не придется извращаться.

— Я не знаю, где их заказывал князь, — вмешалась в доклад Макса Натали, — Но вряд ли там успели забыть необычный заказ...

— "А-девять", — хором произнесли мы с Сергеем, — Полный цикл изготовления одного движка — три недели, — дополнил Младший, — Если мы в деле, то заказ надо отправлять уже сейчас.

— Не забывайте, что здесь их надо будет еще до ума доводить! — снова взял слово Кудымов, — Поэтому с заказом надо поторопиться. А мы, если надо будет, часть спецов с других направлений перекинем, решим вопрос. Лишь бы было!

— Итого! — подытожил Ван-Димыч, обращаясь к нам с Маздеевой, почему-то опять мы с Людмилой сели рядом, — С тем, что есть, четыре недели мы вам гарантируем, дальше без дополнительного поступления со скрипом сможем обеспечить еще одну-две.

— А по шарнирам что? — уточнил я еще одно слабое звено экза.

— За это даже не переживай! — успокоил шеф, — По сравнению с движками и батареями у них десятикратный запас прочности, если не больше. В худшем случае — к зиме заменять придется.

— Тьфу-тьфу-тьфу! — постучал по спинке стула, — Я все же надеюсь, что серия закончится раньше!

— Что по людям?— задала вопрос Маздеева.

— Пятьдесят пять человек, включая меня, готовы хоть завтра. Еще примерно десять до их уровня не дотягивают, но близко, у меня есть надежды, что к концу новой недели они подтянутся. В крайнем случае аттестацию им твари проведут. Еще примерно десяток следующий на очереди — им бы еще три недели! Остальных будем выпускать по мере готовности, но раньше, чем через два месяца рассчитывать на них не стоит.

— Может и не понадобится, — снова влез Младший, — По количеству окон серия беспрецедентная, а вот по продолжительности — всего на четыре дня длиннее предыдущего рекорда. Может закончиться в любой момент.

— Ох, не надеялась бы я на это! — покачала головой Людмила Васильевна. И в своих сомнениях она была не одинока — в такт ей кивнула примерно половина собравшихся.

— И все равно! — не унимался Забелин, — Во-первых, неделя у нас есть. Во-вторых, ультиматум выставили только трое из четырнадцати...

— Как раз этот ультиматум меня смущает! — опять возразила ему легкомысленно одетая майор Маздеева, — Они словно что-то знают!

— Знают — не знают! — положил конец их спорам Воронин, — Мы должны рассчитывать на худшее.

— Майор, лейтенант! — обратился я к недовольно переглядывающимся кураторам, — На вас связь с руководством. Натали, Света, Елена, если что-то узнаете по своим каналам, буду рад любой информации. Иван Дмитриевич, с вас завтра... нет, пожалуй, лучше сегодня! — полная ревизия склада. Возьмите на учет даже ваши самые первые экспериментальные поделки. Макс! С тебя предварительный лист заказа из расчета еще трех месяцев серии.

— Ты думаешь?..

— Лично я склонен согласиться с Людмилой Васильевной — великая тройка что-то знает. Если серия вдруг прекратится завтра, то их заявление — как пук в лужу...

— Люблю я твои метафоры! — фыркнул Кудымов, — Но суть понял. Сейчас разойдемся и посмотрим, что у нас есть, чтобы иметь обоснование.

— Мы что? — деловито спросила Тушка за всех пилотов.

Ох, чует мое сердце, обойдет она Иглу и станет моим замом!

— Успокоить личный состав и следить за ними в оба глаза! Если хоть один залет сейчас случится!..

— Лось!!! — хором взвыли лейтенанты, — Задолбал уже!!!

— Вас четверых задолбало, а уж как меня одного долбят!!! Доведите до всех — шутки кончились. Уж если совсем невмоготу, то я готов сам коробку презиков им купить и выставить на видное место, но ни одного медотвода кроме плановых через неделю быть не должно! Если через неделю мы будем не готовы, то вовек не отмоемся.

Несмотря на желание некоторых посидеть и помусолить тему, посиделки не затянулись — как только пошло переливание из пустого в порожнее, мы с Ворониным пинками погнали всех на позиции. Лейтенанты отправились к бойцам, научники пошли шерстить склад, а мы с Натали — оружейку. Чуть позже на свой страх и риск я собирался позвонить Дегтярному с новым заказом, потому что пулеметы в нашем деле тоже являлись расходниками — их в лучшем случае хватало на четыре поединка, потом приходилось проводить полную замену стволов. Гранаты тоже следовало пересчитать и поставить на контроль: до нового поступления — никакого расхода на полигоне! СБшники тоже куда-то собрались по своим кураторским делам.

— Лось, а тебя где крестили? — ошарашил меня неожиданным вопросом Сергей, прибирая в карман блокнот, куда стенографировал все предложения.

— Ну, ты спросил! Тебе точно именно сейчас ответ нужен?

— А ты не знаешь?

— Серега, я то, что я крещеный, знаю только по наличию креста на шее! — вытянул из-под ворота простой серебряный крестик на шнурке, бывший со мной с первого дня здесь, — А ты в такие дебри лезешь! Но если чисто по логике, то где-то в Бирске, родился я там.

— Ладно, извини, просто к слову пришлось! — Младший, догоняя Маздееву, испарился из поля зрения.

— Хуяссе, к слову!.. — подивился я его полету мысли, почти тут же переключаясь на насущные проблемы.

Уже почти ночью мы получили высочайшее "одобрямс" на свои действия, переданное по телефону Забелиной. Все наши заказы ушли "красным списком", причем помноженные надвое. Похоже, в Москве уже точно решили не идти на поводу у шантажистов.

В понедельник ультиматум поддержали Ходжиевы и Поповы. Их заявления звучали мягче, оставляя пути для отступления, но единомыслие двух кланов-антагонистов (Ходжиевы исповедовали ислам, а Поповы, как следует из фамилии, позиционировали себя ярыми православными) навевало...

К полуночи по столичному времени к забастовщиками присоединились Левины, бездарно просравшие окно перед самым входом в основную резиденцию. Дурость пополам с бравадой или чья-то умелая провокация? — все руководство клана осталось наблюдать за поединком. До кучи они еще молодняк своих всадниц посмотреть на схватку поставили. И просрали. А тварям все равно, кто перед ними — из двухсот наблюдателей уцелели единицы. Пожалуй, из всех отказников ситуация Левиных была наиболее близка к декларируемой. Они и так после слива Октюбиных стояли в конце рейтинга.