|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 8
Знаете, что такое закон подлости? Это когда ты очень не хочешь попасться на глаза одному странному типу, а натыкаешься именно на него. Хуже того, окликаешь, и видишь его вытянутое от удивления лицо, при этом твое, по мере узнавания, тоже меняется и, как вы понимаете, не в лучшую сторону. Маски спали, и в доли секунды можно узнать друг о друге много чего интересного.
— Рита?
— Эд.. Эдвард?
Алхимик посмотрел по сторонам. Думаю, он заподозрил, что я не одна, и мой сообщник сейчас возьмет и выскочит за-за угла. Не вскочил. Точнее не выскочила, и Эдвард криво усмехнулся:
— Я вижу тебе лучше.
— Вроде бы, — прижала я к себе сумку, холодея от мысли, что сейчас будет.
Может внешне они и похожи с Роди, но по сути разные. Эдвард меня пугает. Совсем как Темный Лик, когда забывается — с тем тоже надо быть настороже, но с Эдом хуже — я не знаю, что ему нужно и только догадываюсь.
А он действительно не ожидал меня увидеть, и теперь не был уверен как себя вести. Он всё еще меня подозревает — в чем именно, он и сам не знает, но держится настороженно.
— Ты меня преследуешь?
Нет, конечно! Но если подумать и посмотреть на ситуацию с его стороны, то похоже, что да — я его преследовала, точнее не его... Тьма! Как же все запуталось.
— Н-нет, — медленно произнесла я, яростно соображая, как бы и отсюда сделать ноги — улочка узкая, выход один — за моей спиной.
— Нет?
Ну, ошиблась я, с кем не бывает. Кто же знал, что у вас плащи одинаковые... Или нет. Тьма! Я уже ни в чем не уверена! Этот город сведет меня с ума! Мне нужно поскорее выбраться отсюда.
— Рита?
Я вздрогнула — не заметила, как он подошёл.
— Я не преследовала — я ошиблась.
Ни грамма лжи — всё честно. Но почему он злится? Глаза темнеют, но я не вижу Тьмы — снова. Что с ним не так?
А Эдвард начал надвигаться на меня.
— Ошиблась? В чём конкретно? Ты не меня искала?
— Нет. Я думала... — Думать пришлось быстро. Отвела и сделала упор на правую ногу — надеюсь, у меня получится. — Думала, что видела учителя. Уверена, он ищет меня.
Разворот получился быстрым и точным, но я не учла, что скорость реакции у него лучше моей будет, да и руки длинные.
— Ку-уда? — схватил он меня за локоть, и рывком развернул обратно.
Я закрутилась, запуталась в ногах и повалилась на него. Удивительно, но Эдвард не отступил — хотя мог — наоборот, поддержал меня за локоть, а второй рукой сжал плечо, так что я смогла восстановить равновесие. Я поморщилась. Заметив это, мужчина разжал пальцы, и рука его сползла к локтю. Так они оба оказались в его руках, и отпускать он их не собирался.
— Теперь не сбежишь, — коварно улыбнулся алхимик, и медленно потянул на себя.
Он развёл мне руки и заставил себя обнять. Я была в таком шоке, что не сопротивлялась. Тогда слегка отстранившись, он наклонился и обнял меня сам, доверительно прошептав на ухо:
— Мне кажется, я схожу с ума.
"Аналогично", — подумала я, боясь сделать лишний вдох — мало ли что ему в голову взбредёт — возьмет, и придушит меня прямо здесь и сейчас.
"Осторожно!" — предупредило кольцо.
Я дернулась, но не преуспела. Эдвард поднял руку и сжал мою шею сзади. Плохо! Последовал укол в шею, и по телу прошла волна слабости.
— Тихо, — Эдвард успокаивающе погладил меня по голове. — Тихо.
Голова продолжала работать, но мир перед глазами закружился. Чертов алхимик! Что он со мной сделал?!
— Идем, — повел он меня к дому, но ноги не слушались и я споткнулась. — Потихоньку. Я держу тебя.
Он завел меня в дом и закрыл за собой дверь, снял с меня плащ, сумку, башмаки и, подняв на руки, отнёс наверх — в спальню, а пока нес, размышлял:
— Меня сильно тянет к тебе, Рита. Но я не понимаю, почему? Провести с тобой ночь это одно, но я хочу больше — я хочу, чтобы ты осталась со мной. И это меня пугает. Я другой. Я..., — Эдвард задумался и поджал губы, словно не желал сболтнуть лишнего, поэтому последовавшее за этим утверждение приобрело оттенок неуверенности. — Я алхимик. У меня не может быть подобных чувств и желаний.
Он боком вошел в комнату, придерживая мою голову, чтобы не ударилась об косяк, и бережно положил на постель.
— Ты останешься здесь, пока я не решу, что с тобой делать. Или пока не пойму, почему ты вызываешь у меня эти чувства. — Он постоял, нависнув надо мной, вздохнул и поцеловал в лоб. — Я скоро вернусь.
Когда Эдвард вышел из комнаты и быстро спустился по лестнице вниз, кольцо ожило:
"Ну, прямо нарасхват", — язвительно поддело оно и мою руку дернуло от боли, да так сильно, что я вскрикнула, и села на постели.
— Твою ж! — попыталась стащить кольцо с пальца — не получилось. — Больно! Больно же!
Появившийся дымок спиралью закрутился вокруг пальцев, кольцо мгновенно покрылось легкой изморозью, и боль отступила. Я потом подумаю, что это было, главное теперь не больно.
Прислушалась. Уверенный, что теперь я точно никуда не сбегу, алхимик не торопясь занимался своими делами: что-то искал, чем-то звякал, что-то громко бормотал себе под нос. Наконец, дверь внизу закрылась — Эдвард ушёл.
На секунду позволила себе закрыть глаза и облегченно выдохнуть. Голова все еще немного кружилась. Я подняла руку и потерла шею, а когда посмотрела, поджала губы — на пальцах осталась полоска крови.
Встав с постели, в очередной раз убедилась, что во сне была именно в этой спальне. Деревянная ширма, сундук, туалетный столик, балдахин тот самый — с витыми столбиками. Смутилась. Ох, не те это воспоминания, не те.
Пошатывающейся походкой подошла к окну, — если не изменяет память, на той стороне должен быть какой-то магазинчик — но окно оказалось слишком грязное, чтобы рассмотреть в нем что-то, зато легко открылось, и я выглянула на улицу.
О, вот и он — магазин, о котором думала Рыжая. Даже вывеска есть. Что написано не понятно, но рисунок цветка я уже где-то видела. Точно! Косметика! На мешочке была вышивка — эмблема этого магазинчика. По правде говоря, дался мне этот магазин.
Звякнул колокольчик — на улицу вышел молодой человек в белой рубашке, серых брюках и переднике с карманами. Лицо худое — открытое, уши, как два локатора и милые короткие кудряшки. Он доброжелательно поздоровался со стриком, улыбнулся девушке, помахал пробегающему мимо пареньку, с хрустом потянулся и намеревался вернуться в магазин, но его окликнула миловидная пухлая женщина в синем платье и белом чепце, она предложила ему зайти сегодня в булочную, ее муж приготовил замечательную сдобу с лепестками роз и она всех приглашает. Женщина протянула буханку хлеба, которую принесла ему, и молодой человек в благодарностях раскланялся перед ней. Мой взгляд непроизвольно зацепился за не состыковку — его тень. Я даже не сразу поняла, что с ней не так — она тянулась к двери магазина, а не отбрасывалась вбок, как объемная тень жены булочника. За дверью кто-то стоял, маленький, кривоногий с огромным носом и злыми глазами — он прятался в тени мальчишки.
Показалось, что он заметил меня, и я отшатнулась, закрыла окно и прижала руку к груди. Что это было? Еще один темный? Тьма! Сколько же их здесь?!
Но подождите, если мальчик ширма для карлика то, что тогда искала Рыжая? И, главное, почему меня это волнует?
Замерев у туалетного столика, я непроизвольно потянулась к ручке одного из трех ящиков, выдвинула и заглянула внутрь — ничего особенного: чистые листы бумаги и перья для письма. Выдвинула второй: толстые свечи, мел и точильный камень. В третьем: набор для письма. Однако странное у Эдварда понятие, что должно лежать в ящиках туалетного столика. Такое ощущение, что ему важнее что-то записать, чем привести себя в порядок. Но по нему не скажешь. Представляю себе, какое разочарование испытала Рыжая, когда увидела это. Я и сама в недоумении.
Заглянула в сундук — одежда. Ничего кроме одежды. Это уже подозрительно. У Роди даже в одежде всегда что-то припрятано, какой-нибудь защитный амулет, или лапка птички, или веревочка с узелками, — не спрашивайте, как я это узнала — но то, что у Эдварда в одежде я ничего не нашла, заставило меня насторожиться. Может это внизу?
Вернув одежду на место, я подошла к двери и осторожно повернула ручку, потянув ее на себя — закрыто. Кто бы сомневался. Тут же дымок от моей руки проскользнул в замочную скважину. Послышался поворот механизма и дверь открылась.
"Вот значит как", — грустно усмехнулась я, но уверенно шагнула вперед. Для паники нет времени — приму как данность.
Спустившись я первым делом поискала ведьмин плащ — не нашла, зато нашла сумку и в ужасе обнаружила, что Эдвард в ней рылся. Всё перерыл и забрал самое ценное — розу.
— Твою...! — взвыла я, чуть ли не со слезами перебирая содержимое сумки. — Роза! Он забрал мою розу! Как же я теперь?!
Так, не ныть. Не ныть. Не паниковать. Думать. Ай! Укололась. Он точно алхимик? Кто щепки стоймя кладет?! У меня же для них отдельный карман выделен!
Крупная капля крови надулась на безыменном пальце правой руки. К Тьме! Как же всё бесит! Потянула палец в рот, но вспомнила про шкатулку. Не пропадать же добру.
Шкатулка Эдварда не заинтересовала, возможно, потому, что лежала на самом дне, и пентаграммы не было видно. Вытащив её, я беспощадно надавила на палец, выжимая побольше крови. Углубления быстро наполнились и знак засветился. По краю шкатулки проявилась линия соединения. Ну-с, посмотрим.
— Ты, что, издеваешься?! — вырвалось у меня, как только заглянула внутрь.
В шкатулке лежал завернутый в бумагу набор резцов и стамесок. И как это понимать? Я проверила бумагу — нет записей, вытащила инструменты и тщательно проверила дно шкатулки — потайного отделения тоже нет. Где моя страница?!
За спиной раздался тихий смех. Я вздрогнула и обернулась. У двери стоял призрак — силуэт в черной накидке. Я дернулась и едва не упала, когда попятилась назад, ударилась об стену и вдавилась в нее, испуганно смотря, как призрак идет на меня. Но призрачный силуэт прошёл мимо, на ходу снял накидку и кинул ее на перила и пошёл дальше.
В этом момент я его узнала. Сначала не поверила глазам — это же Эдвард! Но с каждым шагом к двери, ведущей в подвал, алхимик менялся: плечи раздались, волосы потемнели и удлинились, а походка стала жесткой и уверенной. Это уже Лик.
Мать моя — женщина! Я так инфаркт с ним заработаю! Отдышавшись, — испугалась я сильно, с призраками еще не сталкивалась — пошла за ним. У двери остановилась. Он-то свою призрачную дверь открыл и вошёл, а мне пришлось попрыгать, чтобы ключ достать, потом зло пыхтеть с трудом проворачивая его в замке, а когда дверь удалось отпереть, понять, что придется идти наверх.
— Как же меня это достало, — вздыхала, поднимаясь, беря из ящика две свечи и спускаясь вниз.
Одну свечу наколола на иглу подсвечника у двери, вторую взяла с собой. Хорошо, что огниво ношу в сумке, иначе пришлось бы еще и его искать. Спускаясь, ожидала увидеть всё что угодно, но подвал меня удивил. Я словно попала в филиал лаборатории Темного Лика. Длинный стол, заставленный склянками, два небольших стеллажа с книгами и компактная жаровня. Так же чисто, темно и холодно. Совсем как у Темного Лика.
Я подошла к столу. Краем глаза заметила шевеление и испугалась. Локтем зацепила стул. Он не упал, но сдвинулся с громким звуком, от которого моё сердце понеслось галопом.
Очень захотелось превратиться в Алекса. Я зажмурилась и несколько секунд убеждала себя, что бояться нечего. Открыв глаза с облегчением убедилась, что в подвале никого нет. Двигаясь механически, зажгла свечи на столе. Сердце всё еще трепетало, поэтому я едва не подскочила, когда повернулась и увидела свое отражение в большом овальном зеркале на подставке.
— Зеркало. Это всего лишь зеркало, — нервно рассмеялась я, поднимая свечу и махая ей перед собой.
Зеркальная поверхность показала бледное перепуганное лицо. Я подошла ближе. Шрамы от шипов — я потрогала бровь — они зажили, и царапин почти не видно. Похоже, я выздоравливаю.
Посмотрев на отражение стола, вернулась к нему и, отодвинув стул, села. С тоской посмотрела на стеллажи. Если начать здесь искать это займет целый день. Если не два. Но начать с чего-то нужно. С правого или с левого? С верхних полок или нижних?
"Сложно думаешь — подойди и увидишь" — проворчало кольцо.
Вот же, вредное! С чего это оно вдруг разговорилось? Заклинание спало? Я подергала кольцо, но недовольных замечаний не последовало. Ладно, допустим, беру свечу, уду смотреть стеллажи. Только я к ним подошла, как мою свечу задуло сквозняком.
— Вот, блин, — устало воздохнула я и посмотрела на дверь.
Призрачная фигура Лика снова появилась. Мужчина, закрыл за собой дверь, щёлкнул пальцами и на его руке появился крохотный огонёк. Огонёк облетел комнату, зажигая призрачные свечи — стало значительно светлее. Лик быстро спустился по ступенькам и, не глядя на меня, подошёл к столу. Он, как и я, отодвинул стул, сел и, нагнувшись, провел рукой по внутренней поверхности стола. Послышался звук похожий на "клик" и с левой стороны стола открылось небольшое потайное отделение.
Лик вытащил из него тесненный кожаный дневник, развязал тесёмки и, пролистав его до нужной страницы, о чем-то серьёзно задумался. Барабаня пальцами по столу, он то смотрел на свечу, стоящую перед ним, то на записи. Я подошла ближе. Интересно же!
— Эдвард! — неожиданно позвал Лик.
Я задергалась, не сразу сообразив, что ни Лика, ни Эдварда здесь нет — это очередная иллюзия. У-уф. Напугал, зараза!
— Эдвард! — рыкнул Лик, и меня резко окатило холодом. — Появись! Нам нужно поговорить.
Озадаченно уставилась на алхимика. Какой-то он странный. Ощущение, словно в нем в то время было больше от Тёмного, чем от него самого.
— Здесь я, — раздалось близко, но голос звучал сбоку. Повернула голову и увидела Эдварда в зеркале. — Зачем звал? Сам же хотел, чтобы я ушёл...
— Ты забываешься, — холодно предупредил Лик.
— Забудешься с тобой, Палач, — вздохнул Эдвард.
Я посмотрела на Лика, в его породистое лицо с чётко очерченными скулами, длинноватым носом и едва заметной отцовской ямочкой на подбородке, в черные, чернильные глаза и ахнула. Он ведь прав! Это Тёмный! От Лика здесь осталась только оболочка.
— Что это за запись? — Темный взял в руки дневник и указал на строчку: — "Отдал синюю розу"? Кому ты ее отдал?
— Ронде, — поморщился Эдвард. — За зелья. Деньги она отказалась принимать.
Темный покачал головой, но голос у него стал чуть спокойнее:
— Ты предупредил ее?
— О чём? О том, что поливать придётся собственной кровью? — Эдвард пожал плечами. — Сказал. Но она и сама это знала: десять капель на ведро родниковой воды в темное время суток.
— О зависимости, — на лице Лика появилось выражение тревожности. — Ты предупредил ее, что нельзя подпускать к розе ни светлых, ни людей?
— Я прослежу за ней.
Тёмный Лик недовольно поджал губы и начал приглаживать волосы. Он определённо был чем-то встревожен, хотя и не сильно.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
