1.На границе Пустоты

Пролог.

Хуэко Мундо. Время — неизвестно. Местонахождение — сопоставимо с Бермудскими островами Мира Живых.

— Чертов мир. Сколько ни иди, сколько ни странствуй, а все одно и то же — неизменный унылый пейзаж и царство песка вокруг тебя. Сколько я себя помню, а, надо сказать, это немалый промежуток времени, пустыня никогда не менялась. Скука. Смертельная скука. Потому как стоит хоть немного расслабиться и этот мир поглотит тебя. Причем для этого у него масса возможностей. Можно напороться на какого-нибудь дырчатого tertia generationem, который, походя, прикончит меня, если я не успею вовремя замаскироваться. Или, если уж совсем не повезет, то встречу quartam generationem, который, походя, размажет меня давлением своего дыхания. Высока вероятность гибели, если я слишком ослаблю контроль разума и опять сойду с ума, и не факт, что мне снова повезет вернуть себе разум раньше, чем кто-то прервет мое существование. Ну, или начнется страшная стирающая все и всех на своем пути песчаная буря, при которой атмосфера вокруг будто сходит с ума и все псевдо живое буквально разрывается на части. И даже схоронившись на самой глубине Подземного Леса, ты чувствуешь это ужасающее буйство стихии. И это только самые очевидные из всех возможных вариантов. Есть и более экзотические варианты для гибели. Так, к примеру, с определенным интервалом в эту пустыню имеют тенденцию наведываться различные личности, вооруженные колюще-режущим инвентарем и совершенно безумной, на мой взгляд, целью — сократить поголовье местного населения. Благо Мир Пустых очень быстро поглощает их (способы смотри выше), и все возвращается на круги своя.

...

— Левый. Правый. Левый. Правый. Итого 1 200 000 на семнадцать раз по десять шагов после последнего периода невменяемости и моего решения продолжить движение на север. Однако, араб, придумавший эти цифры, был гений! Жаль, что с миром живых здесь практически нельзя связаться и наверняка многие мои придумки являются лишь переизобретениями. И все-таки, какое круглое число получается! Юбилей прям. Таким оригинальным образом в этом, с позволения сказать, мире мною измеряется не пространство, а время. А что вы хотели? Луна здесь намертво прибита к небосклону и поэтому не то, что время, даже условные направления здесь целиком моя заслуга! Как почему? Да потому, что, измерив, в каком месте луна ближе к горизонту, я, не задумываясь, обозвал это направление севером и успокоился. Нет, не восток — север и точка! Так, стоп. Успокоиться, надо успокоиться. Я один, а спорщик в моей голове это всего лишь шиза. Игнорируем ее. И тебя тоже! А-а-а! Так. Левый. Правый. Левый. Правый. Проверенный метод. Помогает. Я конечно невероятно везуч, пережить шесть сумасшествий (насколько без последствий — умолчим) плюс две регрессии и все равно остаться псевдо живым и даже почти вменяемым. Это ОЧЕНЬ большое везение. Настолько долго, сколько я шляюсь в этом мире, наверняка никто до меня не существовал. Скорее всего, я поставил местный рекорд. Нда. Впрочем, неважно. Так, о чем бишь я? А-а-а. Да! Так вот не стоит слишком уж искушать Фортуну и терпение предков.

...

— И все-таки, похоже, что мое решение идти на север было верным. Скучно конечно, но уже 7812 на семнадцать раз по десять шагов мне не попадался ни один местный житель. Что очень даже хорошо, несмотря на мои навыки скрытности и опыт, я тут всем на один зуб. Когда-нибудь на меня могут банально наткнуться, и наступит мой окончательный конец. Гы, окончательный конец. В словарик. Так вот, судя по тому, что Мир Пустых вокруг стал практически не населенным, то моя теория верна. Где-то три сумасшествия назад мне в голову пришла мысль, что населенность мира дырявых напрямую зависит от населенности Мира Живых, так сказать, над ним. И, трезво оценивая мой уровень силы, я решил удалиться в сторону от основного ареала проживания местных силачей. Ведь элементарно, чем меньше в округе псевдо живых, тем сложнее прогрессировать, а, следовательно, в пустынных местах и уровень жильцов будет куда ниже. Но, если честно, не ожидал, что смогу уйти в абсолютно незаселенные места. Здесь даже в лесу secundo generationem не слышно! Представляешь?! Так. Стоп. Я дома один. Я один дома. Один я дома. Гы. Тьфу. Левый. Правый. Левый. Правый.

...

— Хм. Что это? Ветер? На начало бури не похоже. Странно. А чтоб вам с Плутоном поцеловаться! Накаркал! Кто это? Давление от него не сказать что бы очень сильное, так что вариантов два, либо незнакомец скрывается, и тогда он может быть любого уровня силы, либо нет, и тогда он, так же как и я, очень сильный primum generationem. И что делать? С одной стороны любопытно, от него идет совершенно другой запах... смутно знакомый... нет, не могу вспомнить. А с другой стороны обидно будет погибнуть, если все пойдет по худшему сценарию. Нет, первого поколения я не опасался, несмотря на мои более чем слабые боевые характеристики я был во много раз опытней, чем самые старые из попадавшихся мне пустых. К тому же я смог не потерять все навыки со времени моего пребывания tertia generationem, такие как Скорость, Излучение и мое изобретение — Доспех. Конечно, на текущем уровне сил ими особо не попользуешься, но зато каждый прием отработан идеально и не потребляет ни капли лишней силы. А это дает мне практически гарантированный шанс победить любого из первого поколения, но... А кто сказал, что это именно обычный дырявый? Странно, Дыхание слабеет и одновременно изменяется, приобретая более знакомые мне оттенки запаха дырчатого. Стра-а-анно. Что-то мне все это напоминает, но вот что — никак не пойму. Ладно, была не была.

Один из бесчисленных холмов Хуэко Мундо зашевелился, приняв очертания трехметровой человекоподобной фигуры закутанной в плащ ничем не отличающийся по цвету от окружающей пустыни, и неторопливо побрел в сторону недавно прогремевшего разрыва, где нехотя опадала пыль, поднятая падением тела. Не доходя до небольшого кратера, фигура замерла будто в замешательстве. Однако, постояв минут пять и, видимо приняв какое-то решение, начала медленно спускаться к лежащей в центре воронки небольшой фигурке.

— Так вот ты какой... человек. Нда... Давненько я не видел представителей этого вида. Даже не помню сколько... странно, на память вроде не жалуюсь. Но не суть важно. Вот уж кого не ожидал встретить здесь, так это человеческую душу. Теперь понятно, почему я не узнал запаха. Однако цепь, только за то время что я тут стою, укоротилась на пять звеньев, еще немного и передо мной будет новенький дырявый. И что мне с ним делать? Кстати, это особь женского или мужского пола? Вроде парень, худющий — лет четырнадцать навскидку. Нде-е-е, в мое время так не одевались, плебей что ли? О! Зашевелился и даже что-то бормочет. Хм, а это что? Влага? Влага из глаз? Помню... это слезы. Да, не позавидуешь ему сейчас. Превращение в пустого — это далеко не самый приятный момент существования. Однако вопрос "что делать?" не закрыт. Хм-м-м. Съесть? Не сочтите за шутку, но что-то он не очень аппетитно выглядит. Да что же это такое! Почему у меня такое дикое ощущение дискомфорта, когда я гляжу на эти слезы?!

— Жалость?

— Не смеши меня, я уже поглотили десяток таких горемык в момент их превращения, и тем самым набрался их знаний. Так что выгода налицо, и ничего подобного в те моменты я не чувствовал.

— От них пахло, как от других дырявых, а от него пахнет жизнью. Пока что...

— Это ничего не значит!

— Значит. Ты впервые за тысячелетия встретил живое существо, и тебе его жалко.

— Ха-ха-ха. Очень смешно.

— Ты знаешь, что я прав.

— Ох, ладно, сгинь шизофрения. В-общем так, парень. Я попытаюсь спасти твою личность, хотя это будет вероятно самый глупый поступок за всю историю моего существования. Но, если что, не обессудь. Я только в теории представляю, как тебе помочь, на практике, естественно, не тренировался, так что, чур, не обижаться в случае гибели, ясно?

Человек очередной раз что-то простонал и выгнулся дугой от боли, цепь начала поглощать свое предпоследнее звено. Высокая фигура над ней видимо и не надеявшаяся на ответ вздохнула и, нагнувшись к человеческой душе, укутала их обоих плащом.

Над пустыней начинался ураган.

primum-generationem — первое поколение (лат.)

secundo generationem — второе поколение (лат.)

tertia generationem — третье поколение (лат.)

quartam generationem — четвертое поколение (лат.)

Мир Живых. Наше время. Бермудский треугольник. Научно-исследовательское судно Российской академии наук "Тесла".

Ну, что стоит сказать мне в оправдание? Да, я действительно самовольно пробрался на судно. И да, я об этом не жалею. Ну почему родители не хотят понять, что мне уже можно заниматься исследованиями вместе с ними?! А еще у меня скоро день рождения, а они решили, что электромагнитные аномалии, неожиданно возникшие три месяца назад в печально известной области бермудского треугольника, важнее! Но конечно первая причина важнее! Мне уже пятнадцать лет, а они ведут себя со мной как с маленьким. Да и вообще что это за ерунда, я заочно окончил школу еще в тринадцать лет и сейчас учусь уже на последнем(!) курсе расхваливаемого ТоДай (так себе, кстати, программка у них, не знаю, из-за чего он так популярен). И, несмотря на это: "Сергей ты еще несовершеннолетний, а эта поездка может быть опасна, из-за аномалии на море еще неспокойно". Какая связь между моим возрастом и опасностью на море?! То есть, будь мне 18, и я оказался бы в безопасности? И вообще, значит им рисковать своей шкурой можно, а мне сиди и грызи ногти на берегу? Молодцы предки, за логику и последовательность награждаю вас шоколадным орденом! Впрочем, все это лирика. Мне удалось выцыганить у дяди Сергея, капитана этого судна, разрешение отправиться вместе с ними в обмен на обещание вести себя хорошо, не путаться под ногами и выполнять любую указанную мне работу как последний юнга. Старик бы хорошим другом моих родителей, а заодно и нашим соседом все время нашего проживания в Токио, за исключением того времени, когда он болтался по морю. А еще он был одинок, и я прочно занял у него в душе место любимого внука, чем, каюсь, без зазрения совести пользовался, а этот добрый старикан все мне прощал. В отличие от родителей. Вот и в этот раз, узнав о том, что я таки просочился на корабль, они закатили мне жуткий скандал. Проявляя редкостное единодушие в своих мыслях и желаниях, приказали скрыться с глаз их долой и не появляться в поле видимости до того чудного момента, когда мы вернемся обратно в порт, где меня ожидает продолжение "разговора". Вот сейчас и чищу картошку на камбузе (ничего не скажешь, очень мужественное занятие) и дуюсь на весь мир. Почему я дуюсь? Не-э-эт, я не злопамятный, просто: "День рожденья только ра-а-аз в г-о-оду". Жаль, что гармошки нет. Несмотря на праздничный день настроение похоронное. Во-первых, родители уже две недели злятся и делают вид, что меня нет, несмотря на мои щенячьи глазки при каждой встрече, следовательно, с праздником меня поздравил только дядя Сергей. Во-вторых, погода стояла ужасная, штормило уже с неделю, а сегодня качка еще усилилась, представьте, каково заниматься хоть какой-нибудь работой в таких условиях? Ну, и, наконец, в-третьих, два дня назад мы достигли-таки предполагаемой зоны расположения треклятой аномалии, из-за которой и поднялся такой сыр-бор, что даже не очень богатая Академия наук выделила деньги на экспедицию. Для простых смертных преодоление границ аномалии (не пересечь которые мы не могли благодаря шторму, буквально втолкнувшему нас в опасную зону) выразилось жуткой чесоткой по всему телу, стоящих дыбом волосах, непрекращающейся головной болью и мгновенно прилипшей к телу одежде. И так уже два дня. Да, до кучи у нас сдохла вся электроника на корабле. Но это же все мелочи? Мало ли, что корабль теперь слеп, нем, глух и практически неуправляем? Нда. Два дня... грустно. А самое обидное, что родители, несмотря на всю опасность ситуации, не хотят со мной мириться, а это очень...

Додумать свою мысль я не успел, потому что откуда-то с верхней палубы раздался жуткий крик. А потом внешняя стенка камбуза разорвалась, словно была сделана из бумаги, и меня в яркой вспышке света выбросило вместе со всем содержимым кухни в море, в полете приложив чем-то твердым по голове. Испугаться я не успел. Сознание милостиво покинуло меня и я даже толком не почувствовал ледяной воды океана.

* * *

Не знаю, как долго пробыл без сознания, но через энное количество времени я осознал себя лежащим в кровати. Солнце ласково пробивалось сквозь веки, и вставать совершенно не хотелось. Было очень тепло, мягко и невероятно уютно, особенно после такого кошмара. Или не кошмара? Я ведь вроде плыл с родителями на корабле, а потом... крушение?

От таких мыслей я резко открыл глаза и сел. О чем тут же пожалел. Голова болела нещадно. А вокруг... А вокруг ничего. Совсем. Н. И. Ч. Е. Г. О. Пусто. Ноль. Вакуум — белый, необыкновенный.

— Где я?

Даже самому себе мой голос показался жалким и слабым. Однако его звучание наполнило окружающую пустоту и мне чуть-чуть полегчало.

— Так, попробуем мыслить логически, где я могу быть? Вариант номер один — в бреду. Весьма возможный вариант, и самый неоднозначный, что мне делать, если я прав? Ждать пока он сам пройдет? Это может затянуться надолго. Ладно, пока рассмотрим иные предположения. Вариант два — это сон. Маловероятно. Щипать я себя не буду, да и не нужно, голова раскалывается от боли так, что будь это сном, я бы уже давно проснулся. Хм. И грудь жжет. Странно, как головой ударился, помню, а вот про грудь ничего. Может, я об воду ею приложился? Похоже на правду. Ну, и третий вариант, самый грустный, я мертв. Как это проверить? Аналогично первому варианту — никак. Хм, и почему мне так спокойно? Подумаешь, возможно умер. Ха-ха-ха-а-а. Мама! Хочу домой.

Вот честно скажу — я не плакса. Все случаи в своей жизни кода давал волю слезам могу пересчитать, пусть и не при помощи пальцев одной руки, но, думаю, не больше двадцати. А тут накатило так, что сил, а главное и желания сдерживаться не было. Наверное, это запоздалая истерика. Так что минут двадцать по своим внутренним часам я проревел точно. Вероятно, плакал бы и дальше, но боль в груди, поначалу лишь слегка напоминавшая о себе, стала усиливаться в геометрической прогрессии, и уже через полчаса буквально разрывала меня. Слезы уже потекли не от жалости к самому себе, а от боли.

— Господи, как же мне больно! Кто-нибудь сделайте хоть что-то! Что угодно, лишь бы прошла эта боль!