Корни всего зла

Корни всего зла

— Просто невероятно. Погода прекрасная, солнышко светит, лес вокруг такой светлый и добрый и сразу настроение такое, словно мы едем на ярмарку, а вовсе не ведьму ловить, не так ли, мейстер Клеппербайн? Конрад хмуро покосился на болтливого собеседника и тяжело вздохнул. Пару дней назад ему показалось хорошей идеей взять этого сомнительного типа в свои спутники. Тогда в трактире, где пиво лилось рекой, а тосты за здравие поднимались так часто, что можно было быть уверенным, что все участники пиршества будут жить вечно, в той атмосфере было легко поддаться на уговоры бывалого наёмника желающего прогуляться вместе с инквизитором и лично посмотреть на живую ведьму.

По словам спутника, которого звали Дитрих, он уже изрядно засиделся. Полгода назад он заработал рану, после которой его левая рука почти полностью перестала двигаться. С тех пор он странствовал по городам и тратил заработанные деньги на всевозможных лекарей. Успеха особого никто не достиг, поэтому наёмник впал в отчаяние. Конрад подозревал, что и к походу за ведьмой он присоединился, рассчитывая попросить у неё исцеление перед тем как сжечь.

— Вы, кстати, боитесь ведьм? — задал очередной вопрос Дитрих. Конрад неопределенно повёл плечами, но всё же решил ответить.

— Сложный вопрос. Скажем так, я боюсь ведьму как женщину, но если брать женщину как ведьму, то в данном случае я не боюсь.

— Это как? — озадачился наёмник.

— На моём теле пять ран, полученных по вине женщин, и среди них нет ни одной от ведьм. Надеюсь, такой ответ устроит?

— А что за раны? Дюже интересно, каким образом женщина может ранить инквизитора.

— Ну, скажем, вот сюда, — Конрад приложил руку к правому боку. — Меня попыталась пырнуть кинжалом моя любовница, взревновавшая к подруге. Не очень удачно, но шрам остался. И так уж вышло, что пару дней спустя в то же место меня ударила её подруга, ставшая моей новой любовницей. Узнав, откуда у меня шрам, она также взревновала и попыталась закончить дело. К счастью, тоже неудачно.

— Опасные у вас знакомства, как я погляжу.

— Какая работа, такие и знакомства, — Конрад тяжело вздохнул и продолжил. — На бедре след от дуэли. Связался с одной замужней женщиной, жаловавшейся мне, что у её мужа уже давно ничего не стоит. Как оказалось, родовой меч у него вполне еще стоял, да так стоял, что первым же выпадом пробил мне бедро. Хорошо хоть, этим и ограничилось. Ну, там мужик оказался еще старой школы. Смело решал проблемы лицом к лицу. Молодежь, увы, уже не та. — Инквизитор ткнул пальцем себе в спину. — Другой ревнивец, но уже молодой, попытался прирезать в переулке. Ткнул не очень удачно, поэтому я смог снести ему башку. Думал, что кто-то из недовольных моей работой попытался отомстить, а на деле всё банально оказалось.

— А пятый шрам? — Продолжал допытывать Дитрих.

— Пятый? — Конрад молча кусал губы, но, наконец, решился. — Представь себя мальчиком двенадцати лет. На твоих глазах инквизитор, имеющий зловещую репутацию, довольно требовательно уводит твою мать в спальню, а через пару минут до твоих ушей доносятся её крики. Понятное дело, что ты решаешь спасти её от мучителя, и тут под руку подворачивается отцовский арбалет. Страх за мать придает сил взвести тетиву, ворваться в спальню и выстрелить в самую подходящую для твоей неопытной руки мишень.

— То есть, — наёмник дико захохотал. — Тебе прострелили...

— Да-да-да, я потом целый месяц не мог нормально сидеть. Про то, как мы успокаивали ребёнка и мать, я уже молчу. Так что, могу смело сказать, ведьм я не боюсь, а вот женщин опасаюсь.

— А что за ведьма нас ждет впереди? Она портит посевы, дружит с чертями или лишает мужиков их силы?

— Если верить доносу, в её доме обитает демон жутко охочий до мужчин. Крестьяне заверяли, что любой мужик, которого она своими кознями затягивала к себе, становился жертвой этого демона. Правда смущает, что ни один из них не смог описать, как он выглядит. Кто-то заверял, что демон приходит в обличье безобразной старухи, для кого-то он был похож на девочку-подростка, но большинство утверждали, что выглядел он как очень яркая женщина средних лет, правда, изрядно путаясь в описании внешности.

— Ого, как всё серьёзно. А если честно, что вы сами думаете, мейстер Клеппербайн?

— Думать я начну лишь тогда, когда сам лично допрошу эту ведьму. А до этого момента могу лишь предполагать. Пока что, исходя из моего опыта, скорей всего, на месте мы увидим заурядную травницу, у которой просто вышел небольшой конфликт с жителями ближайшей деревни, и теперь те пытаются её извести любыми средствами. Впрочем, не исключаю возможности того, что нам может повстречаться особа, которая нечаянно заигралась с некими силами, общение с которыми может пойти во вред, как ей, так и всем окружающим. Ну и как самый крайний случай, там действительно окопалась могущественная ведьма, использующая деревню как плацдарм для своей дальнейшей зловредной деятельности. В первом случае мы можем просто вежливо извиниться и постараться уладить дело миром, во втором попытаться завербовать потенциально полезного для нас члена общества, ну а в третьем... — Конрад тяжело вздохнул. — Возможно, что нам вдвоем придется избавляться от дьявольского создания.

— Так может, для начала стоит поговорить с пострадавшими? Может, они расскажут чего интересного?

— Видишь ли, мой дорогой друг, — Конрад смущенно почесал затылок. — Деревня, в которой мы встретим всех потенциальных пострадавших, находится прямо за этим лесом. Что же касается хижины ведьмы, то она, если верить моим осведомителям, расположена на этом тракте аккурат на полпути к деревне. И тебе не кажется, что вместо того, чтобы мотаться к крестьянам, а потом возвращаться обратно, лучше сразу провести допрос подозреваемой?

— Возможно, вы и правы, мейстер инквизитор. Если мотаться туда-сюда, то вернемся уже затемно. А допрашивать ведьму на ночь глядя это, по-моему, то еще испытание для нашей веры! Вы же помните, что именно в полночь их сила становится столь велика, что лишь истинно верующий сможет бросить им вызов!

— Дитрих, да не будьте вы столь суеверны, — инквизитор вежливо улыбнулся. — Сила ведьм не зависит от времени суток. А ночь я не люблю лишь потому, что она не дает мне изучать подробности. Поверьте, у вас больше шанса умереть от кинжала разбойника в спине, чем от чар злокозненной ведьмы. И кстати, похоже, мы уже прибыли.

Наемник даже немного привстал, после чего с огорченным видом опустился обратно в седло. Он явно ожидал увидеть мрачную покосившуюся избу, украшенную черепами и скелетами жертв, вокруг которой будут бегать стаи чертей и демонических псов. Вместо этого их взору предстала вполне себе милая приветливая хижина. Ничем не отличающаяся от тысяч подобных хижин, которые можно увидеть в каждой деревне. Самый заурядный домик с небольшим огородом и парой хозяйственных строений. А судя по тому, что из трубы домика шел дым, хозяйка явно была на месте.

— Ну что, врываемся, связываем её и начинаем поджаривать пятки? — поинтересовался нетерпеливый Дитрих. Конрад лишь вяло качнул головой.

— Отнюдь. Мы вежливо постучим, представимся по всей форме и попробуем расположить к себе подозреваемую. Поверь мне, вежливость это лучшее оружие инквизитора. После дыбы и прижигания пяток, конечно. — С этими словами Конрад въехал во двор, спешился и подошел к дверям. Наемник, слегка промедлив, поспешил присоединиться к своему спутнику и подбежал к дверям избушки в тот момент, когда инквизитор начал в них стучать.

— Иду-иду, — донесся до их ушей бодрый женский голос, а через пару мгновений дверь отворилась, представив взору гостей хозяйку дома. Конрад тут же одарил потенциальную подозреваемую самой яркой и вежливой улыбкой, на которую был способен. Что же касается Дитриха, тот аж присвистнул от восторга. Предполагаемая ведьма была молода и хороша собой. Нет, она вовсе не была юной и невинной девицей. Взору инквизитора и его спутника предстала молодая и уверенная в себе женщина. Которая, к сожалению, сильно прихрамывала. — Вы по поводу ночлега? — поинтересовалась она, спускаясь по ступенькам, с трудом при этом ковыляя.

— Отнюдь, мы совсем по иному вопросу, — инквизитор сунул руку за пазуху и извлек на свет божий свою инсигнию. — Конрад Клеппербайн к вашим услугам и я искренне надеюсь, что мне не придется истолковывать значение данного знака.

— Не придется, — женщина разом потеряла весь свой задор. — Проходите в дом, мейстер инквизитор. Я к вашим услугам.

* * *

Хозяйку звали Марией, и она ничуть не отпиралась от того, чем занималась. В первую очередь она предложила гостям настойку, сделанную, по её словам, по фамильному рецепту, но после вежливого отказа села на стул и уверенно начала отвечать на вопросы инквизитора.

— Я здесь прожила, считай, всю свою жизнь, — слегка задумчиво начала она пересказывать свою биографию. — Дед — бортник, отец — лесничий при местном бароне, вот так и живем на отшибе. То, что рядом тракт проложили, это почитай чудо, раньше сюда разве что по тропкам можно было добраться.

— И где же ваша семья? — продолжал задавать вопросы Конрад.

— Да вот, почитай, я одна и осталась. Матери уже три года как нет, от лихорадки сгинула. А отец в прошлом году на кабана нарвался. Даже до дома донести не сумели. Ну и, с тех пор живу одна.

— Так почему бы не перебраться в деревню? До неё же рукой подать?

— А смысл? — Мария тяжело вздохнула. — Там меня не особо любят. Терпят, я бы так сказала, не больше. А тут я каждую тропку знаю и каждое дупло. Где мёд достать, где силки расставить, ну и, что уж говорить, в травах я знаю толк.

— Потому-то вас и считают ведьмой?

— Считают. Хотя, что я такого делаю, ума не приложу. Ну, лечу скотину и иногда людей. Погоду иногда предсказываю. На костях, бывает, гадаю, хотя тут как повезет. В любом случае, мне за это часто перепадает, так что живу, особо не голодая.

— Вот по данному аспекту деятельности у меня и есть пара вопросов, — Конрад стал чрезвычайно формальным, чем очень удивил своего спутника. Дитрих, напротив, пожирал ведьму глазами, почти не слушая ничего из того, о чем говорил инквизитор. — Местные крестьяне неоднократно жаловались на то, что в стенах сего дома становились жертвой насилия со стороны мистических сил. У вас есть, что сказать по данному вопросу?

— А, так вы поэтому сюда явились, — Мария облегчено улыбнулась. — Мой вам совет, если будете заглядывать в деревню, спросите, кто их надоумил написать донос. Их собственные мысли или их суровые жены?

— Вы хотите сказать, — Конрад иронично ухмыльнулся. — Что их заставили?

— Да это ясно, как божий день. Сказать вам честно, за счет чего я выживаю? Бабка моя, царство ей небесное, показала мне пару травок, которые, если собрать их в определенный день да особым образом заварить, придают просто невероятную мужскую силу тем, кто выпьет этот настой. Поэтому половина деревни ко мне и бегала. Что там больные овцы и козы. Вот желание показать себя мужиком, особенно при молодой жене, вот, что у многих свербело.

— И как же связан донос с вашим фамильным рецептом? — На этих словах ведьма слегка потупилась.

— Как бы вам сказать, среди мужиков есть много тех, кто не особо верит в силу моих трав. Вот они и решаются проверить мой настой на вкус и силу прямо на месте. Ну а дальше всё понятно.

— Мне пока ничего не понятно, — твердо заявил Конрад.

— Да что там понимать, — взмахнула руками Мария. — Выпил настоя и сразу хочется бабу. А баба под рукой всего лишь одна, то есть я. Вот и бросаются они на меня с целью показать свою удаль молодецкую.

— А что делаете вы?

— А что я могу? Раньше сразу дверью хлопала и в лес бежала. Но по весне один молодец меня догнал и ногу так заломал, что теперь не то, что бегать, ходить не могу. Так что приходится терпеть.

— Так доносы здесь причем?

— При том, что до жен их слухи-то доходят, с какой целью ко мне бегают и чем занимаются. А поскольку напрямую с ведьмой связываться никто не хочет, вот и заморочили мужьям головы, чтобы извести меня хоть таким образом.

— Вот же какие негодяи! — внезапно воскликнул Дитрих, явно впечатленный историей.

— Да, не самое лучшее поведение, — вежливо согласился с ним Клеппербайн. — С другой стороны, не думали ли вы сами о последствиях, когда разрешали употреблять пациентам ваши, так сказать, препараты?

— Естественно думала. А что я могу сделать? За них мне больше всего платят.

— Думаю, этого мне достаточно, — Конрад вежливо улыбнулся. — Конечно, я непременно проведу допрос тех самых крестьян, якобы пострадавших от ваших козней. Но, если вы мне не соврали, думаю, никаких проблем не возникнет. Прошу прощения за беспокойство.

— Вы уже уходите? — Мария искренне удивилась.

— Да, я узнал всё, что хотел.

— Просто вы не успеете добраться до деревни до дождя.

— Какого ещё дождя?

— Того, что сейчас начнется.

— Об этом вам говорят ваши ведьмовские способности? — взгляд Конрада стал по-особенному колючим, но хозяйка лишь рассмеялась в ответ.

— А вот за это скажите спасибо моей ноге. Чуть какая тучка над лесом повиснет, ее сразу так стрелять начинает, что хоть святых выноси. Ну а ежели не верите, то выйдите сами и взгляните на небо.

Инквизитор, недолго думая, подошел к двери и выглянул на улицу. Погода явно начинала портиться. Небо хмурилось на глазах, а поднявшийся ветер носил по двору всевозможный мусор. Это был тот самый случай, когда перспектива быть залитым дождем посреди дороги целиком и полностью перечеркивала какие-либо стремления.

— Похоже, погода реально портится, — нехотя пробормотал Конрад. — Возможно, нам стоит задержаться здесь.

— Можете хоть заночевать, — обрадовалась Мария. — У меня есть свободная комната, я туда обычно на постой путников пускаю. Могу и вам постелить. И даже медяка не возьму.

— Милая, — ухмыльнулся Клеппербайн. — На мне висит много грехов, но поверьте мне, с женщинами я обычно расплачиваюсь до последней монеты.

* * *

Молнии сверкали так сильно, что их отблеск пробивался даже сквозь толстые бревенчатые стены. А грохотание грома заставляло сурового наемника ежеминутно креститься, вспоминая бога и всех святых, перемежая эти возгласы отборнейшей руганью.

— Как же нам повезло! — в очередной раз выдал Дитрих. — Сидели бы сейчас под каким-нибудь деревом, прикрываясь плащом. А так тепло, хорошо, медовуха отменная, да и пироги наша хозяйка печет такие, что готов их есть до конца жизни.

— Повезло, да, — пробормотал Конрад, задумчиво сидя на краю кровати. — Возможно, повезло даже сильней, чем я думал.

— Вы о чём?

— Да так, что-то не складывается история у нашей хозяйки. Ой, как не складывается.

— И что же в ней не так?

— Да в целом все выглядит логично. Жертва насильников, которые, пытаясь выгородить себя, придумывают историю о том, что жертвы на самом деле они. Вот только есть одно но, — Конрад многозначительно помолчал, после чего произнёс. — Меня можно считать экспертом по насилию. Поверь мне, женщины, прошедшие через то, чему подверглась наша хозяйка, делятся на три типа. Те, кто ломаются, те, кто принимают, и те, кто получают от этого удовольствие. Так вот, ни под один из перечисленных типов она не подходит. Наоборот, я смотрел в её глаза и видел кипящие там ярость и злобу, несмотря на спокойные слова. Значит, она не сломалась и не приняла этого. Выходит, что мы имеем дело с четвертым типом. Типом мстителя, — последняя фраза утонула в раскате грома, что не помешало наемнику застыть с отвисшей челюстью.