Корни всего зла

Корни всего зла

— Просто невероятно. Погода прекрасная, солнышко светит, лес вокруг такой светлый и добрый и сразу настроение такое, словно мы едем на ярмарку, а вовсе не ведьму ловить, не так ли, мейстер Клеппербайн? Конрад хмуро покосился на болтливого собеседника и тяжело вздохнул. Пару дней назад ему показалось хорошей идеей взять этого сомнительного типа в свои спутники. Тогда в трактире, где пиво лилось рекой, а тосты за здравие поднимались так часто, что можно было быть уверенным, что все участники пиршества будут жить вечно, в той атмосфере было легко поддаться на уговоры бывалого наёмника желающего прогуляться вместе с инквизитором и лично посмотреть на живую ведьму.

По словам спутника, которого звали Дитрих, он уже изрядно засиделся. Полгода назад он заработал рану, после которой его левая рука почти полностью перестала двигаться. С тех пор он странствовал по городам и тратил заработанные деньги на всевозможных лекарей. Успеха особого никто не достиг, поэтому наёмник впал в отчаяние. Конрад подозревал, что и к походу за ведьмой он присоединился, рассчитывая попросить у неё исцеление перед тем как сжечь.

— Вы, кстати, боитесь ведьм? — задал очередной вопрос Дитрих. Конрад неопределенно повёл плечами, но всё же решил ответить.

— Сложный вопрос. Скажем так, я боюсь ведьму как женщину, но если брать женщину как ведьму, то в данном случае я не боюсь.

— Это как? — озадачился наёмник.

— На моём теле пять ран, полученных по вине женщин, и среди них нет ни одной от ведьм. Надеюсь, такой ответ устроит?

— А что за раны? Дюже интересно, каким образом женщина может ранить инквизитора.

— Ну, скажем, вот сюда, — Конрад приложил руку к правому боку. — Меня попыталась пырнуть кинжалом моя любовница, взревновавшая к подруге. Не очень удачно, но шрам остался. И так уж вышло, что пару дней спустя в то же место меня ударила её подруга, ставшая моей новой любовницей. Узнав, откуда у меня шрам, она также взревновала и попыталась закончить дело. К счастью, тоже неудачно.

— Опасные у вас знакомства, как я погляжу.

— Какая работа, такие и знакомства, — Конрад тяжело вздохнул и продолжил. — На бедре след от дуэли. Связался с одной замужней женщиной, жаловавшейся мне, что у её мужа уже давно ничего не стоит. Как оказалось, родовой меч у него вполне еще стоял, да так стоял, что первым же выпадом пробил мне бедро. Хорошо хоть, этим и ограничилось. Ну, там мужик оказался еще старой школы. Смело решал проблемы лицом к лицу. Молодежь, увы, уже не та. — Инквизитор ткнул пальцем себе в спину. — Другой ревнивец, но уже молодой, попытался прирезать в переулке. Ткнул не очень удачно, поэтому я смог снести ему башку. Думал, что кто-то из недовольных моей работой попытался отомстить, а на деле всё банально оказалось.

— А пятый шрам? — Продолжал допытывать Дитрих.

— Пятый? — Конрад молча кусал губы, но, наконец, решился. — Представь себя мальчиком двенадцати лет. На твоих глазах инквизитор, имеющий зловещую репутацию, довольно требовательно уводит твою мать в спальню, а через пару минут до твоих ушей доносятся её крики. Понятное дело, что ты решаешь спасти её от мучителя, и тут под руку подворачивается отцовский арбалет. Страх за мать придает сил взвести тетиву, ворваться в спальню и выстрелить в самую подходящую для твоей неопытной руки мишень.

— То есть, — наёмник дико захохотал. — Тебе прострелили...

— Да-да-да, я потом целый месяц не мог нормально сидеть. Про то, как мы успокаивали ребёнка и мать, я уже молчу. Так что, могу смело сказать, ведьм я не боюсь, а вот женщин опасаюсь.

— А что за ведьма нас ждет впереди? Она портит посевы, дружит с чертями или лишает мужиков их силы?

— Если верить доносу, в её доме обитает демон жутко охочий до мужчин. Крестьяне заверяли, что любой мужик, которого она своими кознями затягивала к себе, становился жертвой этого демона. Правда смущает, что ни один из них не смог описать, как он выглядит. Кто-то заверял, что демон приходит в обличье безобразной старухи, для кого-то он был похож на девочку-подростка, но большинство утверждали, что выглядел он как очень яркая женщина средних лет, правда, изрядно путаясь в описании внешности.

— Ого, как всё серьёзно. А если честно, что вы сами думаете, мейстер Клеппербайн?

— Думать я начну лишь тогда, когда сам лично допрошу эту ведьму. А до этого момента могу лишь предполагать. Пока что, исходя из моего опыта, скорей всего, на месте мы увидим заурядную травницу, у которой просто вышел небольшой конфликт с жителями ближайшей деревни, и теперь те пытаются её извести любыми средствами. Впрочем, не исключаю возможности того, что нам может повстречаться особа, которая нечаянно заигралась с некими силами, общение с которыми может пойти во вред, как ей, так и всем окружающим. Ну и как самый крайний случай, там действительно окопалась могущественная ведьма, использующая деревню как плацдарм для своей дальнейшей зловредной деятельности. В первом случае мы можем просто вежливо извиниться и постараться уладить дело миром, во втором попытаться завербовать потенциально полезного для нас члена общества, ну а в третьем... — Конрад тяжело вздохнул. — Возможно, что нам вдвоем придется избавляться от дьявольского создания.

— Так может, для начала стоит поговорить с пострадавшими? Может, они расскажут чего интересного?

— Видишь ли, мой дорогой друг, — Конрад смущенно почесал затылок. — Деревня, в которой мы встретим всех потенциальных пострадавших, находится прямо за этим лесом. Что же касается хижины ведьмы, то она, если верить моим осведомителям, расположена на этом тракте аккурат на полпути к деревне. И тебе не кажется, что вместо того, чтобы мотаться к крестьянам, а потом возвращаться обратно, лучше сразу провести допрос подозреваемой?

— Возможно, вы и правы, мейстер инквизитор. Если мотаться туда-сюда, то вернемся уже затемно. А допрашивать ведьму на ночь глядя это, по-моему, то еще испытание для нашей веры! Вы же помните, что именно в полночь их сила становится столь велика, что лишь истинно верующий сможет бросить им вызов!

— Дитрих, да не будьте вы столь суеверны, — инквизитор вежливо улыбнулся. — Сила ведьм не зависит от времени суток. А ночь я не люблю лишь потому, что она не дает мне изучать подробности. Поверьте, у вас больше шанса умереть от кинжала разбойника в спине, чем от чар злокозненной ведьмы. И кстати, похоже, мы уже прибыли.

Наемник даже немного привстал, после чего с огорченным видом опустился обратно в седло. Он явно ожидал увидеть мрачную покосившуюся избу, украшенную черепами и скелетами жертв, вокруг которой будут бегать стаи чертей и демонических псов. Вместо этого их взору предстала вполне себе милая приветливая хижина. Ничем не отличающаяся от тысяч подобных хижин, которые можно увидеть в каждой деревне. Самый заурядный домик с небольшим огородом и парой хозяйственных строений. А судя по тому, что из трубы домика шел дым, хозяйка явно была на месте.

— Ну что, врываемся, связываем её и начинаем поджаривать пятки? — поинтересовался нетерпеливый Дитрих. Конрад лишь вяло качнул головой.

— Отнюдь. Мы вежливо постучим, представимся по всей форме и попробуем расположить к себе подозреваемую. Поверь мне, вежливость это лучшее оружие инквизитора. После дыбы и прижигания пяток, конечно. — С этими словами Конрад въехал во двор, спешился и подошел к дверям. Наемник, слегка промедлив, поспешил присоединиться к своему спутнику и подбежал к дверям избушки в тот момент, когда инквизитор начал в них стучать.

— Иду-иду, — донесся до их ушей бодрый женский голос, а через пару мгновений дверь отворилась, представив взору гостей хозяйку дома. Конрад тут же одарил потенциальную подозреваемую самой яркой и вежливой улыбкой, на которую был способен. Что же касается Дитриха, тот аж присвистнул от восторга. Предполагаемая ведьма была молода и хороша собой. Нет, она вовсе не была юной и невинной девицей. Взору инквизитора и его спутника предстала молодая и уверенная в себе женщина. Которая, к сожалению, сильно прихрамывала. — Вы по поводу ночлега? — поинтересовалась она, спускаясь по ступенькам, с трудом при этом ковыляя.

— Отнюдь, мы совсем по иному вопросу, — инквизитор сунул руку за пазуху и извлек на свет божий свою инсигнию. — Конрад Клеппербайн к вашим услугам и я искренне надеюсь, что мне не придется истолковывать значение данного знака.

— Не придется, — женщина разом потеряла весь свой задор. — Проходите в дом, мейстер инквизитор. Я к вашим услугам.

* * *

Хозяйку звали Марией, и она ничуть не отпиралась от того, чем занималась. В первую очередь она предложила гостям настойку, сделанную, по её словам, по фамильному рецепту, но после вежливого отказа села на стул и уверенно начала отвечать на вопросы инквизитора.

— Я здесь прожила, считай, всю свою жизнь, — слегка задумчиво начала она пересказывать свою биографию. — Дед — бортник, отец — лесничий при местном бароне, вот так и живем на отшибе. То, что рядом тракт проложили, это почитай чудо, раньше сюда разве что по тропкам можно было добраться.

— И где же ваша семья? — продолжал задавать вопросы Конрад.

— Да вот, почитай, я одна и осталась. Матери уже три года как нет, от лихорадки сгинула. А отец в прошлом году на кабана нарвался. Даже до дома донести не сумели. Ну и, с тех пор живу одна.

— Так почему бы не перебраться в деревню? До неё же рукой подать?

— А смысл? — Мария тяжело вздохнула. — Там меня не особо любят. Терпят, я бы так сказала, не больше. А тут я каждую тропку знаю и каждое дупло. Где мёд достать, где силки расставить, ну и, что уж говорить, в травах я знаю толк.

— Потому-то вас и считают ведьмой?

— Считают. Хотя, что я такого делаю, ума не приложу. Ну, лечу скотину и иногда людей. Погоду иногда предсказываю. На костях, бывает, гадаю, хотя тут как повезет. В любом случае, мне за это часто перепадает, так что живу, особо не голодая.

— Вот по данному аспекту деятельности у меня и есть пара вопросов, — Конрад стал чрезвычайно формальным, чем очень удивил своего спутника. Дитрих, напротив, пожирал ведьму глазами, почти не слушая ничего из того, о чем говорил инквизитор. — Местные крестьяне неоднократно жаловались на то, что в стенах сего дома становились жертвой насилия со стороны мистических сил. У вас есть, что сказать по данному вопросу?

— А, так вы поэтому сюда явились, — Мария облегчено улыбнулась. — Мой вам совет, если будете заглядывать в деревню, спросите, кто их надоумил написать донос. Их собственные мысли или их суровые жены?

— Вы хотите сказать, — Конрад иронично ухмыльнулся. — Что их заставили?

— Да это ясно, как божий день. Сказать вам честно, за счет чего я выживаю? Бабка моя, царство ей небесное, показала мне пару травок, которые, если собрать их в определенный день да особым образом заварить, придают просто невероятную мужскую силу тем, кто выпьет этот настой. Поэтому половина деревни ко мне и бегала. Что там больные овцы и козы. Вот желание показать себя мужиком, особенно при молодой жене, вот, что у многих свербело.

— И как же связан донос с вашим фамильным рецептом? — На этих словах ведьма слегка потупилась.

— Как бы вам сказать, среди мужиков есть много тех, кто не особо верит в силу моих трав. Вот они и решаются проверить мой настой на вкус и силу прямо на месте. Ну а дальше всё понятно.

— Мне пока ничего не понятно, — твердо заявил Конрад.

— Да что там понимать, — взмахнула руками Мария. — Выпил настоя и сразу хочется бабу. А баба под рукой всего лишь одна, то есть я. Вот и бросаются они на меня с целью показать свою удаль молодецкую.

— А что делаете вы?

— А что я могу? Раньше сразу дверью хлопала и в лес бежала. Но по весне один молодец меня догнал и ногу так заломал, что теперь не то, что бегать, ходить не могу. Так что приходится терпеть.

— Так доносы здесь причем?

— При том, что до жен их слухи-то доходят, с какой целью ко мне бегают и чем занимаются. А поскольку напрямую с ведьмой связываться никто не хочет, вот и заморочили мужьям головы, чтобы извести меня хоть таким образом.

— Вот же какие негодяи! — внезапно воскликнул Дитрих, явно впечатленный историей.

— Да, не самое лучшее поведение, — вежливо согласился с ним Клеппербайн. — С другой стороны, не думали ли вы сами о последствиях, когда разрешали употреблять пациентам ваши, так сказать, препараты?

— Естественно думала. А что я могу сделать? За них мне больше всего платят.

— Думаю, этого мне достаточно, — Конрад вежливо улыбнулся. — Конечно, я непременно проведу допрос тех самых крестьян, якобы пострадавших от ваших козней. Но, если вы мне не соврали, думаю, никаких проблем не возникнет. Прошу прощения за беспокойство.

— Вы уже уходите? — Мария искренне удивилась.

— Да, я узнал всё, что хотел.

— Просто вы не успеете добраться до деревни до дождя.

— Какого ещё дождя?

— Того, что сейчас начнется.

— Об этом вам говорят ваши ведьмовские способности? — взгляд Конрада стал по-особенному колючим, но хозяйка лишь рассмеялась в ответ.

— А вот за это скажите спасибо моей ноге. Чуть какая тучка над лесом повиснет, ее сразу так стрелять начинает, что хоть святых выноси. Ну а ежели не верите, то выйдите сами и взгляните на небо.

Инквизитор, недолго думая, подошел к двери и выглянул на улицу. Погода явно начинала портиться. Небо хмурилось на глазах, а поднявшийся ветер носил по двору всевозможный мусор. Это был тот самый случай, когда перспектива быть залитым дождем посреди дороги целиком и полностью перечеркивала какие-либо стремления.

— Похоже, погода реально портится, — нехотя пробормотал Конрад. — Возможно, нам стоит задержаться здесь.

— Можете хоть заночевать, — обрадовалась Мария. — У меня есть свободная комната, я туда обычно на постой путников пускаю. Могу и вам постелить. И даже медяка не возьму.

— Милая, — ухмыльнулся Клеппербайн. — На мне висит много грехов, но поверьте мне, с женщинами я обычно расплачиваюсь до последней монеты.

* * *

Молнии сверкали так сильно, что их отблеск пробивался даже сквозь толстые бревенчатые стены. А грохотание грома заставляло сурового наемника ежеминутно креститься, вспоминая бога и всех святых, перемежая эти возгласы отборнейшей руганью.

— Как же нам повезло! — в очередной раз выдал Дитрих. — Сидели бы сейчас под каким-нибудь деревом, прикрываясь плащом. А так тепло, хорошо, медовуха отменная, да и пироги наша хозяйка печет такие, что готов их есть до конца жизни.

— Повезло, да, — пробормотал Конрад, задумчиво сидя на краю кровати. — Возможно, повезло даже сильней, чем я думал.

— Вы о чём?

— Да так, что-то не складывается история у нашей хозяйки. Ой, как не складывается.

— И что же в ней не так?

— Да в целом все выглядит логично. Жертва насильников, которые, пытаясь выгородить себя, придумывают историю о том, что жертвы на самом деле они. Вот только есть одно но, — Конрад многозначительно помолчал, после чего произнёс. — Меня можно считать экспертом по насилию. Поверь мне, женщины, прошедшие через то, чему подверглась наша хозяйка, делятся на три типа. Те, кто ломаются, те, кто принимают, и те, кто получают от этого удовольствие. Так вот, ни под один из перечисленных типов она не подходит. Наоборот, я смотрел в её глаза и видел кипящие там ярость и злобу, несмотря на спокойные слова. Значит, она не сломалась и не приняла этого. Выходит, что мы имеем дело с четвертым типом. Типом мстителя, — последняя фраза утонула в раскате грома, что не помешало наемнику застыть с отвисшей челюстью.

— И как же она мстила?

— Понятия не имею, — инквизитор пожал плечами. — Быть может, я просто устал или слишком мнительный, быть может, наша хозяйка просто заигрывала со мной, а я углядел совсем иные эмоции. В любом случае, доказательств у меня нет.

— И что мы будем делать?

— Темнеет, а это значит, что нам пора спать. Возможно, утром мы найдём ответ.

— Но если она мстит, то возможно...

— Вот если она вздумает избавиться от нас, то, поверь, её ждет немало сюрпризов. А пока советую заканчивать с ужином и гасить свет.

* * *

Одним из самых важных навыков и умений, которым Конрад очень гордился, была способность воспринимать окружающий мир, даже будучи погруженным в Царство Морфея. Вот и сейчас, несмотря на глубокий сон, он резко открыл глаза, почуяв приближающуюся опасность. Свечи были давно погашены, и в комнате должно было быть темно, но, тем не менее, инквизитор осознал, что может разглядеть детали убранства, освещенные легким голубоватым светом. А через мгновение он разглядел источник этого самого света.

Эта женщина, словно бы, обладала неземной красотой. Один её вид заставлял потерять рассудок и броситься в её объятия. И будь на месте Конрада кто-то помоложе, он бы, возможно, уже сдался, поддавшись такой агрессивной страсти. Но в данном случае ей достался достойный противник.

— Изыди Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica..., — с яростью прошептал он, вцепившись в распятие и прижимаясь к стенке, и тут же благим матом позвал на помощь. — Дитрих, вставай!

Вместо ответа до его ушей донесся протяжный стон, свидетельствовавший о том, что наемник уже угодил в эту ловушку и рассчитывать стоит только на свои силы. Конрад, закусив губу, продолжал отчаянно читать экзорцизм, но женщина, казалось, не замечала его усилий.

— Ну, иди же ко мне, — томно шептала она, протягивая руки. — Эта ночь принадлежит только тебе и мне!

— Изыди, — продолжал шептать Конрад, чувствуя, как слова женщины проникают в его мозг. Каждое её слово, словно паутина, оплетало его разум, убеждая перестать противиться и отдаться на волю судьбы. Инквизитор сам не понял, в какой момент он лишился всей одежды и, сделал шаг навстречу коварной соблазнительнице. Та, ухмыляясь, прикоснулась своими губами к его, после чего одним толчком бросила мужчину обратно на кровать, явно намереваясь занять положение сверху.

Того, что случилось дальше, явно не ожидал никто. Нет, помогли не жестокие тренировки, доводившие тело Клеппербайна до автоматизма, не его фанатичная преданность делу, даже не ненависть к всевозможным проявлениям сверхъестественного. Нет, всего лишь установки, заложенные в мозгу еще с самого рождения, что в постели главным должен быть мужчина. Именно они внезапно встряхнули Конрада, заставив его очнуться от заклятия и, наконец, начать действовать.

Раз, и его тело ловко ушло в сторону, уклоняясь от коварных объятий незнакомки. Два, и руки автоматически перехватыватили тело женщины, бросая её на кровать и заламывая руки за спину. Три, и умелым движением запястья обматались четками, висевшими на груди, не давая возможности противнице лишний раз дернуться. Четыре, умелым движением заставил нападавшую ткнуться носом в кровать, тем самым оттопырив её задницу. И, наконец, пять, подхватил лежащую у изголовья плеть и, возблагодарив всех святых за идею вплести в её концы серебряные шарики, начал охаживать данным инструментом по выпуклым ягодицам диавольского отродья.

Женщина взвыла от боли и попыталась вывернуться, но все было бесполезно. Конраду было плевать, кто сейчас стонет под ним, лесная ведьма, деревенская шлюха или, может быть, сам дьявол. Его тело полностью отдалось на волю инстинкта, заставляя раз за разом входить в тело ночной гостьи, не забывая охаживать плетью по её ягодицам.

Незнакомка выла, стонала, кричала, пыталась вывернуться, дабы хоть как-то достать своего мучителя, но всё было бесполезно. Конрад слишком хорошо знал своё дело и гасил любое сопротивление в зародыше. Его разум был отключен, но инстинкты и навыки, объединившись, позволяли удерживать порождение ада в надежным руках. И это работало. В какой-то момент женщина перестала сопротивляться, её тело обмякло, а затем внезапно она просто исчезла, прямо во время очередного движения бедрами. Инквизитор моментально потерял равновесие и упал на кровать, недоуменно озираясь по сторонам. Дьявольское свечение постепенно исчезало, поэтому Конрад, не медля ни секунды, поспешил зажечь свечу. Он был один в комнате, если не считать стонущего Дитриха. Впрочем, пары прикосновений хватило, чтобы заставить наёмника проснуться.

— Что случилось? — удивленно пробормотал он. — И почему вы в таком виде?

— На нас напали, — хмуро ответил инквизитор, оглядываясь по сторонам в поисках своих штанов. — И, похоже, кого-то сегодня ждет долгая ночь.

* * *

Ведьму они нашли возле печки. Та лежала без сознания возле небольшой пентаграммы. Конрад брезгливо изучил данный рисунок, отбросив в сторону пару крыс, явно принесенных в жертву. После он попытался привести в чувство Марию, но это оказалось сложным делом. Ведьма не реагировала ни на что. К счастью, внезапная помощь подоспела со стороны Дитриха.

— Дай-ка я, — выдал тот, отодвигая инквизитора в сторону. — У меня есть опыт приведения в чувство тех, кто не очень хочет, чтобы его расспрашивали.

— Поверю на слово, — сухо бросил Клеппербайн, отходя в сторону. Наемник тем временем изучил ступни ведьмы, после чего всадил в них пару непонятно откуда извлеченных игл. Мария тут же вскрикнула и отшатнулась, с ужасом глядя на лица стоящих рядом с ней людей.

— Так-так-так, — с показной вежливостью произнёс Конрад. — Ну и кто тут у нас? Неужели злая ведьма, так старательно заверявшая нас, что её оболгали злые и завистливые крестьянки? А ведь я почти поверил. И, возможно, не будь этого ночного номера с суккубом, мы бы так и расстались. Но после сегодняшнего приключения у меня как-то не осталось жалости.

— А я в ней и не нуждаюсь, — мрачно пробормотала хозяйка, обхватывая колени. — Сама знала, во что вмешиваюсь, сама и виновата. Хотите жечь, вон, за домом поленница полная. На дюжину ведьм хватит.

— Ну, сжечь мы всегда успеем. Для начала хотелось бы выяснить, откуда ты узнала про данное заклинание и для чего именно его используешь? Надеюсь, мне не придется вытягивать ответы клещами?

— Для чего? — в голосе Марии послышалась боль. — А вы представьте, что ты чувствовуешь в ту минуту, когда похотливый самец, которого я сама возбудила своими средствами, в какой-то момент силой заваливает тебя и делает что хочет. И ты ничего не можешь сделать, поскольку все, на что ты способна, это смешивать разные травки. И у тебя не осталось живой родни или друзей, готовых заступиться за твоё честное имя. Поэтому остается лишь реветь и бессильно биться головой об стену. И в какой-то из этих моментов я вспомнила случай, когда отец взял меня с собой в замок. Господин барон принял его в библиотеке, и они долго разговаривали. А мне было скучно, и я изучала лежащие вокруг книги. И в одной углядела нечто любопытное. Заклинание призыва некоего существа, способного утолить любую страсть. Когда я была маленькой, то ничего не поняла, но тут внезапно вспомнила страницу в мельчайших подробностях и постаралась воспроизвести её. Ну а дальше вы и сами знаете.

— Давай представим, что я не знаю. Рассказывай.

— Так нечего рассказывать. Призвала, разобралась, как это работает. Ну и когда пришел следующий клиент, была готова. Принесла в жертву пару крыс заранее. Дождалась момента, когда у очередного самца слюна потечет от желания, и тут же выпустила суккуба. После этого стала действовать только так. Но не рассчитала, что мужики будут слишком сильно истерзанными. Да и следы на теле остаются, так что пошли подозрения и наветы. Я бы, если честно, рада была убраться, но куда убежишь с больной ногой? Догонят и сожгут своими силами. Поэтому и решила держаться до конца.

— С крестьянами это понятно, но зачем на нас было натравливать?

— Так запаниковала. Думала, ну всё, с утра с местными поговорите, сложите всё и дальше мне несдобровать. А так, возможно, отлежитесь денек другой и может даже передумаете.

— Ну, будь вместо меня кто помоложе, то, скорей всего, передумал бы, — сухо выдавил Конрад. — Но в данном случае, тебе, ведьма, не повезло.

— Эй, мейстер Клеппербайн, — подал голос Дитрих. — Ты чего это удумал?

— А ты разве не понял? Она виновна в чернокнижие и конкретном злодеянии. Мало того, она пыталась препятствовать моему расследованию, а это очень тяжкий грех.

— Так она сама же призналась, что её вынудили. Корни зла лежат не в ней, а в тех, кто довел её до подобного!

— И я это отчетливо понимаю. Но что еще можно сделать? Забрать её с собой? Это обычная травница, которая случайно научилась вызывать демонов. Нам такой талант не нужен. Оставить её здесь чтобы она продолжала использовать свои чары на местных? Ты не боишься, что рано или поздно это зайдет слишком далеко? Можно, конечно, перевезти её в другой город, но кто даст гарантию, что и там не дойдет до этого? Кто проследит за её деятельностью? Так что прости, но в данном случае я считаю, что иного выхода нет. Госпожа Мария виновна и я не побоюсь утверждать это...

— А ведь выход есть, — внезапно задумчиво пробормотал Дитрих. — Эй, ведьма, говоришь, что ты целительница? Я вечером все хотел показать свою руку, но сомневался, компетентна ли ты. А после сегодняшней ночи понял, что ты очень талантлива. Так вот, скажи мне, можно ли вернуть ей подвижность?

— Думаю, можно, — устало произнесла Мария. — Есть нужные травы, да и пару наговоров знаю. Времени уйдет, конечно, немало, но...

— Ну вот, а время у нас есть. Что скажете, мейстер инквизитор? Я останусь тут и буду приглядывать за нашей ведьмой, одновременно защищая её от местных навязчивых ухажеров При таких условиях ей не потребуется колдовать и призывать суккубов, хотя, честно говоря, я и не против повторить данный опыт.

— Ты готов пожертвовать своей воинской карьерой? — в голосе Конрада послышалось неподдельное изумление.

— Ну, лечение всё равно, я так понимаю, длительный процесс. Ну, а потом я в любой момент могу предложить свои услуги местному барону. Сомневаюсь, что он отвергнет бойца с таким богатым опытом. Что вы на это скажете, мейстер Клеппербайн?

— Скажу лишь одно, — в голосе Конрада промелькнули нотки уважения и зависти. — Когда я согласился взять тебя в спутники, то думал, что ты лишь обычное нахальное трепло. Но, похоже, что по итогу нашего дела ты оказался большим человеком, чем я сам. Я, конечно, еще подумаю, но твой вариант мне чем дальше, тем больше нравится.

— Так для чего и нужны спутники, — ухмыльнулся наёмник. — Как не для того, чтобы помочь в случае сложного выбора!

* * *

Конрад с интересом наблюдал за Дитрихом, который отточенными и яростными движениями рубил дрова. Наемник без особых проблем вошел в новую роль. И судя по тому, с каким выражением лица смотрела на него Мария, инквизитор даже не сомневался, что все проявления сверхъестественного исчезнут, словно по волшебству.

Ведьма получила своего защитника, а защитник — надежду на исцеление. И у Клеппербайна не было ни малейших сомнений в том, чем дело закончится. Вскоре Дитрих предложит свои услуги местному барону и получит постоянное место работы, куда и перетащит лесную ведьму. Ну а уж та не останется в долгу. Да и, скорей всего, изучит библиотеку замка от корки до корки. И кто знает, что ей удастся найти. Конрад даже сделал мысленную пометку прислать сюда своего человека, который проследит за развитием ведьмы и, с большей долей вероятности, может дело и действительно закончится её вербовкой.

Что касается наемника, то, завидев инквизитора, он тут же бодро замахал рукой, привлекая к себе внимание. Конрад тяжело вздохнул, но все же свернул в его сторону, понимая, что расспросов избежать не удастся.

— Ну что там, в деревне? — тут же поинтересовался Дитрих. — Сумел убедить, что наша красотка тут не причем?

— Без особых проблем, — сухо ответил Конрад. — Пришлось объяснить местным землеройкам, что сношения с деревенской травницей вовсе не равнозначны проявлениям темных сил и что в данном случае им следует винить свою похоть, а не чернокнижное колдовство. Ну и плюс я добавил, что ведьма обзавелась покровителем, отличающимся талантом в плане наказания за посягательство на свою подопечную. И ты понимаешь, о ком я говорю.

— Правильно всё сделал, — ухмыльнулся Дитрих. — И спасибо, что взял меня в спутники. Я-то думал просто прогуляться, а на деле, походу, застряну здесь на неопределенное время.

— Спасибо вам, — тихим голосом добавила ведьма.

— Ты его лучше благодари, — Конрад кивнул в сторону наемника. — Если бы не он с его корнем зла, гореть бы тебе по всем правилам. И если честно я ему благодарен что он остановил меня. Потому что во-первых я бы пусть немного но всё же переживал что по моей вине погиб в целом хороший человек, а во-вторых, что так и не узнал бы один секрет.

— И какой же?

— Я поговорил с пострадавшими от нападения суккубы, и они подтвердили все что было сказано в доносе. Каждый из них видел своё, красавицу, уродину, девочку подростка, один из них заявил, что его изнасиловал лесной черт, что меня искренне изумило. Так вот, почему такой странный эффект?

— Ничего странного, — Мария тихонько захихикала. — Просто суккуба принимает вид самого желаемого объекта. Так что каждый из них видел лишь то чего страстно желал большую часть жизни.

— Ясно! — Конрад внезапно ухмыльнулся и повернулся к наемнику. — Ну что могу сказать Дитрих, береги её. И возможно что через полгода я вернусь дабы воспользоваться её услугами.

— Какими же?

— Ну как бы тебе сказать, — инквизитор внезапно глупо захихикал. — Возможно что за это я могу получить по шапке, но мне дико хочется узнать про вкусы ряда моих коллег.

Он еще долго хохотал, а ведьма и наемник с недоумением смотрели ему вслед. А Конрад ехал по дороге улыбался и со всем свойственным ему цинизмом подмечал, что сам становится корнем очередного зла. Но это была уже совсем иная история...