Часть четвертая. Глава 43

Глава 43.

Прибыл "Юпитер" с десантом гуанчей. Канарцев поселили на острове Кроликов. Матросы и капитан корвета с облегчением стали наводить порядок на верхней палубе после того табора. В Рим гуанчи поедут на нефе и фелюке.

На следующий день я устроил смотр всех участников операции "Тибр". Хотя бы внешний вид посмотреть — они все должны быть в шкурах и кожи, признаков цивилизации должно быть как можно меньше.

Да — вид что надо. "Дикая дивизия" буквально. Ну не дивизия — рота. Но очень дикая. Лохматые шкуры создают совсем первобытный вид. Кожаные штаны и сандалии на этом фоне не особо заметны. Еще шлемы с рогами — наши сделали десяток. По мне — как у викингов, но у остальных таких ассоциация почему-то не возникает. Гуанчам шлемы очень понравилось, тут понятие "рогоносец" не имеет отрицательной коннотации. Удивились размерам бычьих рогов — КРС на Канарах не водится, только козы с овцами. Кроме Марселя и еще нескольких сержантов никто быков в жизни не видел. Пришлось позже провести экскурсию, показать наших коров.

Я еще опасался, что Марсель будет в нашей офицерской форме, в какой он приехал. Но нет — переоделся как все. Но не совсем — при ближайшем рассмотрении я заметил, что качество кожаного шитья отличается от одежды остальных. Качественно пошито, но не нашими. Вот сандалии — модель как у нас, но в мелочах — лучше, все сделано как для себя, без компромиссов и экономии.

Марсель заметил мой интерес и рассказал, что у него есть хороший мастер, который делает кожаную одежду лучше всех на острове. А когда тот получил новые железные инструменты, то получаться стало совсем замечательно. Вот только тот за новым столом работать не смог, привык за всю жизнь сидеть "на пятках". Хотя из-за этого у всех ремесленников ноги болят и некоторые ходят с трудом. Мастеру сделали дощатый настил из привозных досок вместо стола, на нем очень хорошо кожу стальным ножом кроить.

Но я все же разглядел недочет — у Айваза строчка идеально ровная. Он сначала пробивает отверстия в коже специальным инструментом, похожим на стальную расческу с пятью зубьями. Шов получается ровный и с одинаковым шагом. Надо такой же инструмент послать тому скорняку.

Марсель в бой пойдет с сиреневым копьем, пистолет спрячет под одеждой. Мы его убедили поменьше воевать самому, побольше командовать. Потому как эта операция сложна именно в организационном плане, многие действия надо делать строго в определенное время и в нужной последовательности. Причем это должны исполнять гуанчи, а для них самый высокий военный авторитет — Марсель. Есть в отряде еще один — "воевода", он и воин хороший, и в тактике лучше разбирается. Но фигура Марселя больше политическая, он — знамя, с которым идут в бой. Если его выведут из строя в начале операции, то можно будет не продолжать — будет бардак. Хотя бардак может случиться и по множеству других причин — потому и тренируемся.

Провели учения уже в полном составе: высадка с нефа на берег, штурм зданий через окна. Еще у гуанчей отработано такое построение — два копейщика со щитами прикрывают стрелка с дробовиком. Ребята крепкие, легко носят большие дубовые щиты, поэтому двух щитов для троих почти хватает. Можно действовать как тройками, так и шеренгой. Те, у кого нет щитов, стоят во втором ряду. Такая шеренга в обороне выглядит грозно, без огнестрела взять будет трудно. Разве что копейным ударом тяжелых конных, да и тех на подходе от картечи поляжет много. У гуанчей копья короткие, хоть и крепкие. Против конных рыцарей с такими копьями сложно. К длинным копьям канарцы не привычные, да и не нужны уже — дробовики решают.

Еще раз "проехались по мозгам" стрелкам — чтобы не потеряли ни одной гильзы. Наш офицер это еще раз объяснил, а Марсель переводит. Вдруг гуанчи начали свои руки рассматривать.

— Что это они? — наш у Марселя спрашивает.

— Я им сказал: кто сколько гильз потеряет — столько пальцев отрежем. Если собрались терять гильзы, выбирайте пальцы заранее. Вот — задумались.

— Брр! Ну ты ...

Наши штурмовики рядом стоят. Эти слова вроде к ним не относятся, но они немного погрустнели, и украдкой на свои пальцы посматривали.

Для стрелков уже давно сшили кожаные сумки для патронов. Сейчас их немного модернизировали. Стреляные гильзы закидывали обратно в сумку, и там они смешивались с заряженными патронами. Во время боя — неудобно, сильно отвлекает. Теперь внутри сумок нашили патронташ для патронов, а гильзы проваливались глубже, и уже не мешали. Осталось отработать навык, что патроны в ячейках, а не на дне сумки. Но это быстро.

На Тенерифе, еще до отбытия "Юпитера", произошло одно событие. К Бенеаро пришли несколько менсеев с серьезным разговором. Они открыто выступили против попыток Бенеаро объединить жителей острова под своей рукой. Наша сторона тогда ничем конкретным не ответила, нам сейчас некогда, готовимся к важной операции.

Но выступление одного из менсеев меня заинтересовало. В телеграфном режиме содержание было передано очень сжато, и сейчас появилась возможность узнать подробности. Из прибывших на "Юпитере" в том разговоре участвовали Марсель и корветтенкапитан. Совместными усилиями удалось восстановить содержание беседы. Конечно, большинство менсеев против объединения, так как оно приведет к утрате власти. Но этот князь привел другие аргументы. За кучей шелухи, тараканов и упоминания традиций проглядывала интересная мысль. Он считает, что в такой конфигурации — девять княжеств — люди работают эффективнее, чем когда народ острова был един. Я сначала это даже слушать не стал, тоже подумал, что он придумывает любые аргументы в попытках удержать власть. Но стал вникать, и задумался надолго. Если это правда — то чем это вызвано?

В одном княжестве от полутора до трех тысяч человек, чаще — две тысячи. На всем острове — около пятнадцати тысяч. Объединяться, чтобы купить трактор или построить дорогу, гуанчам нет необходимости. Это нужно для войны — "Бог всегда на стороне больших батальонов" — как сказал какой-то французский маршал. А в мирное время — чем больше бригада, тем больше уравниловки. К тому же социальное устройство на Тенерифе не совсем обычное, я даже не могу определиться — какое оно. С одной стороны каждое княжество больше похоже на вождество, но при этом много отдельных родов скотовладельцев-пастухов, которые платят своему менсею натуральный налог. А это уже феодализм. Еще все это маскируется каменным веком по формальному признаку — отсутствие какой-либо металлургии. И искажено очень маленьким изолированным сообществом — пятнадцать тысяч человек.

Но специализация и разделение труда уже есть, есть и прибавочный продукт, который частично присваивает элита. Но присваивает как-то осторожно, скромно. Никаких дворцов и пирамид не строят. Служители культа есть, но тоже какие-то незаметные. Ну и того прибавочного продукта не очень много. А может как раз дело в небольшом размере сообществ? Когда две тысячи жителей, вождь в состоянии прислушаться к мнению каждого, принимать относительно справедливые решения. Да и сам он на виду. Ручное управление.

А вот при пятнадцати тысячах, часть власти уже надо делегировать нижестоящим руководителям. И тут уже проблема ответственности, возникают конфликты интересов. Это видно даже на примере больших организаций.

Неужели это так? Тогда пока не будем продавливать объединение силой, чтобы не вызвать серьезных социальных потрясений.

Нам от них надо три вещи — войско, место для базы и ресурсы — дрова и продукты. Продуктами они смогут делиться, только если будут излишки. Если потрясения будут слишком сильными, то излишков может не стать. И так уже возникают проблемы в связи с оттоком людей в армию. Аккуратнее надо.

Не будем пока ломать. Только озвучивать этого тоже не надо, пусть висит "морковка" для Бенеаро. Попробуем другую мягкую силу — деньги. Небольшая инъекция капитализма уже началась — продолжим ее. Валютные ножи сработали весьма эффективно. Но надо следить чтобы это было эффективно не только для нас и Бенеаро, но и для экономики всего острова — то есть в долгосрочной перспективе и для нас тоже.

Напрашивается модернизация сельского хозяйства острова. Для растениеводства нужны стальные лопаты, мотыги, серпы, косы. Но ведь они все это будут пересчитывать по весу на ножи. Очень дорого для них получается. Начну с серпов, там стали немного, а прибавку эффективности они дадут серьезную. Сейчас там жнут "композитными": костяной серп со "стеклянными" зубчиками. Каждый такой зубчик острый, пока новый, но серп как инструмент в целом — стальному сильно проигрывает.

Плуг бы им еще, но быстро не получится — нет тягловой силы, козу не запряжешь. Еще и поля для плуга не приспособлены наверняка. Там мотыжное земледелие, стальные мотыги им точно сейчас необходимы. Вот только какие? Я пытался узнать у приехавших, но описание скудное — "палка такая с крючком, или кость привязана". А нам надо до обратного рейса хоть несколько штук сделать для пробы и с кораблем послать. Вот в Азии кетмень используют, но он большой и тяжелый, он больше для рытья арыков предназначен. Тяпка тоже не очень подходит, она для прополки, взрыхлять или копать ею плохо. Насколько я понимаю, мотыга больше прямоугольная, узким концом должна глубоко погружаться в землю.

Вот в моей реальности, уже довольно давно, один изобрел похожую мотыгу заново, назвал ее "плоскорезом". Довольно универсальный инструмент получился: можно и взрыхлять, и пропалывать, и немного скашивать траву. Я сначала хотел такой на огороде у родственников испытать, но заказывать и ждать — долго. Конструкция-то простейшая, можно сделать. Но мне не понравился метод крепления к черенку — двумя болтиками. Взял обломок косы, сантиметров двадцать, заточил еще и узкий торец. К противоположному углу приварил кусочек трубы — втулку для тонкого черенка. Получилась такая несимметричная тяпка-мотыга, очень легкая. Узким концом можно глубоко вкапываться, как мотыгой. Широкой заточенной стороной — действовать как тяпкой. Лезвие острое, сорняки легко срезаются. Вот такую штуку сделаем для гуанчей, только немного покрупнее, чтобы функционал мотыги лучше проявлялся. Металлоемкость будет небольшая, гораздо меньше чем у кетменя, сравнимая с ножом.

Попробуем выдать землепашцам инструмент как товарный кредит, в счет будущих поставок зерна и овощей. Кредит — мощный инструмент, даже не нужен рабский ошейник. Только это надо делать осторожно, чтобы у клиента была перспектива, чтобы не бунтовал.

Тут другую проблему вспомнил. Князя Бенеаро мы тоже осторожно загоняем в кредит поставками оружия. Но вот в предстоящей операции мы можем взять большие трофеи. Мы договорились: доли пополам, хотя наших там будет только несколько человек. Но корабли и пушки — наши. Наша подготовка, планирование.

И то что золото и серебро сильно дороже стали — Бенеаро знает, хотя бы от сына. Вот теперь я опасаюсь, что гуанчи быстро расплатятся с нами трофеями. И своим штурмовикам я сказал чтобы на золоте и серебре внимание не заостряли. Пусть лучше всякую рухлядь хватают. Ладно, посмотрим.

Еще один вопрос с Тенерифе привез Марсель. Нож — слишком крупная "монета", нужен размен. Они там давно обсуждают: одни хотят бумажно-пластиковые сольдо, как у нас, другие — хотят монеты. Но мне этот вариант не нравится, себестоимость этих купюр довольно высокая, монеты еще дороже. Даже если делать мелочь не один к ста, а один к двадцати, то себестоимость двадцати купюр в несколько раз выше себестоимости ножа-"рубля". Нужно что-то еще более дешевое.

Просто бумажки напечатать? Но все равно нужно качественно, водостойкими чернилами. Дерево? Кожа? Монеты нужны. Ага — в двадцать раз дешевле простого ножа. Только если из железа. А почему бы и нет? В двадцать первом веке почти все монеты производят из стали, только с покрытием, чаще — никелевым. Никеля у нас нет, можем покрыть кадмием. Не, его тоже мало. Цинк! Вот его тонны, на монеты едва килограмм уйдет.

Наши освоили новый кривошипный пресс — я смотрел недавно. При штамповке мелких деталей ставят максимальную скорость — больше тридцати циклов в минуту. Штамповали плоские шайбы, за день сделали столько, что хватит на год. Так вот — эти шайбы — почти готовые монеты. Сделаем новый штамп. Монета — простой небольшой диск, без отверстия. На одной стороне оттиск "Т" — Тенерифе. На другой ... еще не придумал. Простой дизайн будет. Потом в галтовочный барабан, это недорого, пусть будут гладкими на ощупь.

Хорошо — высечные пуансон и матрица простой формы — тела вращения. Сделали из углеродистой стали. После термообработки ее надо еще шлифовать, но с такими формами это несложно. Заготовки для комплекта штампов наносящих рельеф сделали так же, а сам рельефный рисунок получили электролитическим травлением, как нарезы на стволах. Ювелир нанес последние штрихи.

Но цинкование у монет не как у шайб. Крупный крепеж мы научились цинковать в расплаве. Сложности были с подготовкой поверхности, надо правильно очистить и протравить. И проблема с удалением лишнего цинка. "По-правильному", детали после расплава раскручивают в центрифуге, чтобы лишний расплавленный цинк улетел. Но центрифуга нужна керамическая и прочная, там почти пятьсот градусов. Даже пытаться не стали, детали высыпаем на горячее стальное вибросито, лишний цинк стряхивается. С болтами и шайбами получается нормально, а вот гайки забиваются цинком полностью. Болты слегка прогоняем леркой, но в гайках резьбу хоть заново нарезай. Так что гайки цинкуем гальваническим способом — так дольше, слой тоньше, много ручной работы. Но покрытие получается ровным и блестящим — для монет самое то. Монета будет необычной, но для нас очень дешевой — пару тысяч легко изготовим.

И вот мастера принесли мешочки с новыми "канарскими" монетами — хвастаются. Ровные блестящие кружочки. Шайбы М8, только без дырок. С одной стороны буква "Т", с другой — "1". Ничего оригинальнее не придумали. И чего "1"? Названия для монет тоже нет, пусть сами придумывают. Только с курсом определились — двадцать монеток за один нож.

Вот только цинк быстро потемнеет, такая перемена вида денег многим не понравится. Пусть лучше они и не видят таких блестящих. Сказал замочить монеты в морской воде, чтобы цинк потемнел. И слегка помешивать, чтобы не слипались.

Эти заказы для гуанчей на завод пришлось "пропихивать" мне лично, вне очереди. Очень много сейчас работы — кораблестроение вытеснило в машиностроении почти все остальное. Многие опытно-конструкторские работы прекратились — не хватает квалифицированных рабочих. Производство боеприпасов немного сократилось, там остались только мастера, подсобников забрал на верфь. И в оружейном производстве так же — оставил только мастеров "носителей технологий". Они там не спеша занимаются производством сложных деталей, чтобы не терять навыки. Только небольшую бригаду по производству пулеметов не трогал, это производство оказалось очень трудоемким: много сложных фрезеровочных работ. На этом участке у нас сейчас работает самый лучший фрезеровщик, и за ним еле поспевает инструментальщик. Фрезы у нас из углеродистой стали, ни быстрореза, ни твердосплавов у нас нет. Фрезы из углеродки кончаются очень быстро, несмотря на применение СОЖ. А делать их сложно, это не токарный резец. Вот это у нас сейчас самое узкое место в производстве пулеметов.