Дела семейные

Откровенно говоря, из всех обязанностей посредника миротворческие — самые мной нелюбимые. А ведь именно они и были первопричиной создания посредников, основой их появления. Почему столь негативное отношение? А вы сами попробуйте примирить двух братьев-сорванцов, при этом старших, двух сестер-непосед, даром что младших, родителей, слуг, знакомых, приятелей, друзей. Отчего так много? Ну, по первому времени только с семьей разбиралась, потом как-то незаметно слуги с просьбами стали обращаться, а уж далее... Но ведь ничего этого не скажешь рыдающей уже полчаса посетительнице. И это тоже одна из обязанностей посредника — вытерпеть посетителя. Жизнь, она ведь всякая бывает, мало ли как обернется?

-И ведь он таким не был! — едва доносилось сквозь рыдания.

Это о муже лиа речь ведет.

-Он даже на руках носиииил! — вновь зашлась в плаче лиа Сарина Скирсо.

И так последних полчаса. Хотя нет, уже тридцать пять минут. Кому-то разница в пять минут покажется незначительной. Но лишь до тех пор, пока сам не станет активным слушателем женских рыданий: настоящих, навзрыд, будто мир рушится. И ведь ничего не помогает: ни увещевания, ни чай, ни микстуры. Ну не к магам же мне за помощью обращаться?!

-Лиа Скирсо, давайте попробуем определиться, что же вы хотите? — надеюсь, новая попытка даже не утешения, а переключения внимания поможет.

-Вы простите меня, лиа Данери, только мне больше не к кому идти. Я не знаю, как справиться с бедамиииии... — Рыдания лишь усилились, попытка не удалась.

Собственно проблему-то я уже поняла — лиэн Скирсо, муж уважаемой лиа Сарины, за последние три-четыре месяца разительно изменился, увы, не в лучшую сторону.

-Я ему говорю: родители хотели бы нас навестить, а он: "Скажи заранее, чтоб я убраться из дома успел", — донеслось сквозь рыдания. — А ведь раньше он, когда в Фирлане жили, и сам в гости с радостью ходил, и к нам частенько звал. Да он даже мою маму "мамой" называл! А теперь и слышать не хочет. Родители не понимают ничего, думают, я их стыжусь! У-у-у-у...

Ну вот как тут помочь? Да никак: терпение — наивысшая добродетель, как сказал какой-то мудрец. Вот и будем терпеть.

Наконец рыдания стихли. Всхлипывания и судорожные вздохи остались, но именно рыдания прошли. Начнем диалог?

Не сказать, что диалог был безрезультатным, но и в активы его тоже не занесешь: все упиралось в непонятное поведение мужа моей клиентки. Только это с ее слов выходит. А как на самом деле? Да, лиа Скирсо не была похожа на лгунью, да и амулет Хаутиро не менял окрас. Вот только каждый судит со своей колокольни, желает он того или нет.

Со слов лиа выходило: лиэн Клаус стал раздражаться по мелочам, все то, что раньше умиляло, ныне вызывало брюзжание и неприятие. Ласковых слов для жены он не находил, хорошо хоть не ругал бранными. А просто ругать... ну, мало ли, может, и правда, суп пересолен, цветы слишком резко пахнут, лампы долго горят. И, самое постыдное, лиэн не торопился исполнять супружеский долг, супруги вообще ночевали в разных комнатах.

Информации на самом-то деле мало. По большей части — эмоциональные умозаключения взвинченной лиа. Хорошо бы самой на лиэна посмотреть. И как это организовать? Озвучила свою мысль. Лиа Скирсо нахмурилась, все еще изредка всхлипывая.

-Может... если вас это не затруднит, вы придете к нам на фаитан? Может, сегодня? Часов до трех муж на складах занят, а к фаитану как раз вернется. Знаете, Клаус совсем не слушает, что я ему говорю, могу вас представить своей подругой, — лиа Сарина с надеждой смотрела на меня.

-Почему бы и нет? Только если вас это не затруднит.

-Что вы, что вы, — замахала руками лиа. — Это же такие мелочи, а вы...

Лиа не договорила, но и так мысль ясна: посредник вовсе не обязан посещать дом клиента и делить с ним трапезу, если оное не оговорено в договоре. А мы ведь и договор толком не заключили.

-Таким образом, я прибуду без четверти четыре, — подвела итог нашей "беседы", у меня еще время полистать старые лекции останется.

-Замечательно, буду ждать! — воодушевилась лиа Скирсо.

И что сказать в ответ? Только вежливо и немного обнадеживающе улыбнуться: я не сказочный волшебник, по взмаху волшебной палочки которого все плохое превратится в хорошее. Я — посредник, а значит, кое-что могу.

Едва проводив лиа Скирсо после подписания предварительного договора, я... нет, слово "поспешила" не отражало в полной мере скорости моих действий. Лекции! Я ведь даже не помню, где они! То есть они определенно должны находиться в кабинете, в одном из шкафов, поскольку еще в самом начале работы максимально собирала полезную литературу, чтобы она под рукой была. А лекции... Быть может, для кого-то они сухой набор слов, для меня же — конкретика, логика, суть, ведь каждый по-своему пишет.

На мое счастье Кирин не заглядывала в кабинет, а то, боюсь, ее хрупкой психике был бы нанесен серьезный урон. В очередной раз. Ибо в поисках лекционных тетрадей, заткнув юбку за пояс, я то залезала на шкаф, то забиралась в глубины нижних полок. По закону подлости лекции оказались в самой-самой нижней полке последнего из обыскиваемых шкафов.

Так, что у нас тут. Метеорология. Конспекты по семейному праву. Тезисы по наследственному. Краткий курс (всего пять занятий) геммологии. Не то, все не то. Ага! Тетрадь семинарских занятий общего ведовства и магии! Именно то, что нужно. Если мне не изменяет память, материал по привороту и отвороту давали где-то в середине семестра, значит. Ага-ага... Вот!

"Приворот — это осознанное воздействие на индивидуума с целью сосредоточения всех эмоциональных, духовных и физических сил объекта воздействия на субъекте, то есть инициаторе приворота. Характеризуется измененными поведенческими реакциями, нетипичным функционированием нервной системы, мыслительной деятельностью, акцентировании на физиологических потребностях в сношении с субъектом (инициатором) приворота. Действие незаконно, карается в зависимости от причин и глубины приворота. Так, в случае приворота в эмоциональном состоянии, именуемом "любовь", и по младости лет — до года общественных работ, при более высоком возрастном уровне — до двух лет тюремного заключения. В случаях наложения приворота с целью обогащения — конфискация имущества плюс до десяти лет каторжных работ, независимо от пола инициатора". А далее у нас следует симптоматика приворота. Неестественный блеск в глазах, повышенная раздражительность объекта при отсутствии в непосредственной близости субъекта. Несдержанность в словах, путаница в речи. Перепады настроения. Ну и сказанное ранее — повышенное половое влечение к субъекту. Плюс еще несколько десятков симптомов.

Если рассуждать здраво, то поведение лиэна Клауса Скирсо имеет только два очевидных признака приворота: повышенная раздражительность и несдержанность в словах. Однако не могу утверждать, что первое и второе не может быть следствием, к примеру, неприятностей в работе. Мало ли чем занимается лиэн? Однако что-то же напомнило о привороте? С чего вдруг возникла сама мысль о нем?

К сожалению, на занятиях нам дали сведения только об отношениях объекта и субъекта приворота. А вот как складываются отношения с членами семьи привороженного, друзьями, приятелями — ни слова. Почему? Не озадачивались проблематикой? Ой-ли, маловероятно. Скорее всего, впихнуть такие подробности в двухчасовое занятие да еще с разбором практических ситуаций (все-таки семинар, а не лекция, на ней о привороте только упомянули) невозможно. Увы, увы, увы.

За поиском время пролетело незаметно. По-хорошему мне бы отправиться домой и переодеться в нечто более легкомысленное и тонкое (июль, как и всегда, отличался зноем), однако тогда банально опоздаю на встречу. Чего, как настоящий посредник, допустить не могу. Придется лиа Скирсо встречать меня в таком виде.

Солидный двухэтажный особняк намекал на достаток хозяев. А еще на их желание всерьез и надолго обосноваться в Танмаре. Внутреннее убранство холла тоже указывало на состоятельность здешних жильцов: облицовка стен шелковым деревом, мозаичный пол из вайяракской плитки, изящные настенные светильники — дорого и стильно, а не вульгарно.

Встречавшая едва ли не на пороге лиа Сарина просто светилась от счастья. Мне бы ее оптимизм... Надо признать, улыбающаяся лиа выглядела великолепно. Лиа Скирсо вообще сама по себе была очаровательна: пшеничные локоны собраны в косы и уложены на лиданский манер, но короткие пряди все же выбиваются из узла и вьются мелкими кольцами; большие серо-зеленые глаза опушены длинными черными ресницами, и это не достижение туши, а природное богатство. Хотя фигурка лиа была далека от новомодных идеалов тонкого стана, но на мужской взгляд очень даже ничего. Именно о таких дамах один мой однокурсник говорил: "И глазу приятно, и рукам есть что обнять". Ну, это в цензурном варианте. Платье из гилемского шелка с одной стороны подчеркивало плавные изгибы фигуры, с другой — состоятельность его владелицы. Причем видно было, что платье — привычный наряд, а не специально заготовленная диковинка.

-Лиа Данери, я так рада, — щебетала лиа Скирсо, провожая меня в гостиную. — Клаус еще не пришел, но наша кухарка видела лиэна Биоли — секретаря моего мужа, — идущим домой. Обычно через полчаса или чуть меньше и Клаус возвращается. Поэтому на стол уже накрывают, а мы пока здесь посидим. Вы не против? — хозяйка испугано посмотрела на меня.

-Время еще есть, как раз уточним кое-какие детали. И без посторонних ушей. — Я не то чтобы успокоила лиа, но и не солгала: нам действительно стоит кое-что уточнить.

Итак, первый вопрос:

-Лиа Сарина, чем занимается ваш муж.

-У него в собственности несколько складов: часть в порту, часть около Центрального рынка. Лет пять назад у него только один был, мы тогда не так жили, бывало и с деньгами туговато. А потом удачно купил участок земли на Задорной площади — продавался относительно дешево, как говорил Клаус, а после рынок в ту сторону и развернули. Вот и Клаус развернулся. Он у меня вообще-то по образованию инженер-строитель, он каждый склад сам проектировал, сам за стройкой следил. Домой приходил черный и жуть какой уставший, он же иной раз и сам молотком орудовал, — с гордостью поведала лиа.

Ага, деловая хватка имеется, а еще упорство, целеустремленность. А боязни тяжелой работы нет. Значит, дело не в деньгах, как таковых.

-На чьи деньги был куплен тот участок?

-Муж кредит брал, под залог моего ожерелья. Мне от прабабушки досталось, старинное, тонкой работы, говорят мастера знаменитого, только я... — лиа покраснела. — Стыдно признаться, но не имени мастера, ни еще чего не помню, мы в семье и не знали о нем, пока после похорон душеприказчик мне его не отдал. Вы не думайте, нет-нет, Клаус с первой же прибыли погасил долг и вернул ожерелье, в первый же день принес. Аж светился весь. Он ведь очень не хотел его брать, родители мои предлагали ссудить деньгами — не так уж и много, на покупку б не хватило, — так Клаус наотрез отказался их брать, вот и с ожерельем то же самое было. Неделю уговаривала. Как я и говорила, с того участка в гору дела пошли.

-Что-нибудь необычное предшествовало изменению поведения вашего мужа?

Лиа нахмурилась, вспоминая:

-Да вроде бы ничего такого не было.

-А что-то новое случалось?

-Новое?

-Хм... какие-то новые знакомые появились, новые события произошли, новые вещи куплены, — попыталась объяснить свое желание узнать новости. Ведь логично предположить, что изменения произошли не на ровном месте, что-то же послужило толчком. Но это в том случае, если эти самые изменения есть на самом деле, а не мерещатся лиа в обычном плохом настроении супруга.

-Скатерть новую, с алой вышивкой купила — специально для праздников Новоденья, но пока еще не застилали, ведь и месяца не прошло, — поделилась хозяйственная лиа.

-Быть может еще что? Как насчет новых знакомых?

-Да вроде бы и нет никого: у нас не такой большой круг близких друзей. Знакомых да приятелей у мужа много, но все давно известны.

-А прислугу новую не нанимали?

-Нет, не было, все давно служат, да они и не слуги, а практически члены семьи, — вновь разочаровала меня лиа Скирсо. — Хотя... наверное, это не то, но где-то с полгода назад, а может и больше, муж нанял в головную контору помощницу-секретаршу, — неожиданно припомнила лиа.

-Помощницу? Из местных или приезжих? Молодую или не очень? — я тут же навострила уши: вот уцепилась почему-то за идею приворота, а и сама понять не могу почему.

-Ой... знаете, лиа Данери, а я и не знаю. Помощница ведь не у мужа, а у лиэна Биоли — его секретаря. Клаус как-то говорил, что архив арендных и прочих дел разросся, мол, Биоли не управляется со всеми бумаги, вот и наняли помощницу, — старательно припоминала лиа. — Кажется, сперва из гильдии для прохождения практики присылали, а потом муж на постоянное место кого-то принял. Лиа... лиа... нет, не помню, совершенно, — расстроилась Сарина.

Ответить я не успела: в комнату резво постучали, и в дверь протиснулась вихрастая голова мальчика-слуги:

-Лиа, хозяин уже подъезжает! — и так же резво исчезла.

В глазах лиа Скирсо начисто пропал зеленый оттенок, серая муть тревоги полностью залила радужку. И я ее понимала: а ну как муж что заподозрит? И ладно бы поскандалил и забыл, не приведи молельцы выгнать может. Тут уж впору к Великой Матери обращаться с мольбой, чтобы беда миновала.

-Лллиа... — заикаясь, начала хозяйка дома.

-Лиа Сарина, может, выйдем поприветствовать вашего мужа, заодно и нас познакомите? Помните, вы хотели представить меня своей подругой? — надеюсь, мои слова хоть немного успокоят лиа Скирсо, иначе с работой ничего и не получится, а женщину мне искренне жаль.

Лиэн Клаус Скирсо оказался немного не таким, как я себе успела его представить. Чуть выше среднего роста, не полный, а, как это ни странно, жилистый. Густым каштановым локонам до плеч мог бы позавидовать и франт. Жаль сейчас волосы лиэна не отличались особой ухоженностью: будто он постоянно их ерошил и теребил. Строгий темно-синий сюртук до колен, черные, слегка запыленные классические брюки, рубашка с высоким воротом, полотняный жилет с вышивкой, галстук из светлого сукна, а не шелка, со сбитым узлом — так бывает, когда человеку душно или задыхается, а потому все время дергает узел, пытаясь ослабить его, — все это характеризовало лиэна Скирсо как человека небедного, но... Все вещи не соотносились с жаркой летней погодой, стоящей на дворе. Такую впору надевать в середине осени, когда сырые ветра да туманы заволокут город с раннего утра и до самого обеда. Недовольное выражение лица и нахмуренные брови можно было отнести как к домочадцам, так и к оставленным работникам, что вернее — пока даже думать не буду.

Но вот глаза... С одной стороны, с расстояния в пятнадцать-двадцать шагов вообще сложно определить цвет радужки, расширен ли зрачок, если только не обладаешь особым зрением. С другой, можно почувствовать, понять, какой взгляд обращен на тебя. Так вот взгляд лиэна Скирсо был обращен в себя, он будто вообще никого не замечал. При этом глаза... да при всем желании в этой мути и сумрачности и не разберешь их цвет. И я не говорю об освещении в холле, с этим тут как раз отлично.