Материалы архивных дел не дают полной картины эвакуации и не позволяют выяснить, почему для нового места был выбран именно Новороссийск. Не все благополучно с хронологией документов, встречаются случаи подшивки их в дело, не соблюдая их очередность. Но они придают картине переезда дополнительные штрихи, рельефнее оттеняющие ход времени и действия людей.

Исходя из наличных документов, создается впечатление, что вопрос об эвакуации именно в Новороссийск был решен буквально на ходу и незадолго до времени составления документов , поскольку экспедитор Станевич, прибывший в Новороссийск для увязки взаимодействия с местными властями и информации Общества об этом, сообщает, что он встретился с местными властями и выяснил следующее:

Командир порта капитан первого ранга Верховский заявил о возможном содействии со стороны порта, если завод будет передан Морскому Ведомству.

Местный Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов готов передать заводу дома Љ 13 по Коммерческой улице и Љ5 по улице Береговой для размещения прибывающего персонала. Но вопрос о судьбе завода Лямпе ( куда будет переезжать завод из Ревеля ) еще не ясен.

Переводы денег лучше проводить через Государственный банк.

Ранее отправленный второй эшелон со станками застрял в Никитовке и стоит там 12 дней. Сведения эти получены Станевичем не из первых рук.

Сообщение адресовано в правление Северо-Западного акционерного общества ( город Петроград, Невский проспект 1) и отправлено Станевичем из дома по улице Береговой 5 (бывшая гостиница "Франция").

То есть в город был направлен экспедитор, а не член правления с соответствующими полномочиями, но городские власти, видимо, все же были предупреждены заранее и готовы сотрудничать. Морское ведомство явно не сработало по своей линии, вследствие чего командир порта отреагировал так, как будто все решение возложено исключительно на него, эшелон со станками отправлен на еще не готовое место и только случайность позволяет произвести разведку ранее, чем они прибудут.

Сообщение Станевича датировано 18.12.1917 года.

Несколько позже в одном документе общество названо "Правительственное правление Акционерного Общества Северо-Западных металлических, механических и Судостроительных Заводов". Если это не путаница, допущенная членами Ярославской Биржевой артели в прошении, то, возможно, АО было национализировано.

Имеется документ, подписанный Председателем ВРК Эстляндского края (подпись неразборчива) о разрешении заводу вывести свой автопарк в Новороссийск. В него входили: грузовая машина "Бенц" в 40 НР, 16 местный автобус "Бенц" в 20 НР, "Остин ландоле" в 8 сил, ландоле "Форд" в 12 сил, дубльфаэтон "Форд" в 12 сил. Название "Остин" в документе пишется как "Аустин". Этот автопарк при перевозке был реквизирован в Лозовой местной властью 29.12.1917 года, что вызвало жалобу Общества в СНК. Результат неизвестен.

Согласно документу на странице 214 ,начальнику станции Ржев предписывалось переадресовать 24 вагона с оборудованием завода с направления Вязьма-Брянск-Ростов на направление Москва-Курск-Харьков-Ростов-на-Дону.

Ревельские власти противились полной эвакуации завода ( 3 января 1918 вышло решение о приостановке эвакуации завода, а 5 января Ревельский Совет подтвердил, что все машины, топливо, сырье, не подлежащие отправке в Новороссийск, должны быть оставлены в Ревеле ), вследствие чего Ревельскому Совету Депутатов указано, что все оборудование Ревельского завода "Беккер" должно быть эвакуировано в Новороссийск. Документ подписали Позерн и Крутов, датирован 18 .02. 1918.

Всего к началу января отправлено не менее 6 эшелонов с оборудованием.

Пока шла эвакуация, всплыл альтернативный план использования завода.22.02. 1918 года приказом ЦК Черноморского флота от завода потребовали выделить комиссию из 6 человек для приезда в Севастополь и изучения вопроса о возможном размещении там завода (полностью или частично). Распоряжение подписано первым помощником ответственного члена Центрофлота Нищенковым (фамилия недостаточно разборчиво написана в документе).

Эвакуация по морю также производилась, чему свидетельство следующая история — недостроенный заводом, но имеющий ход буксир был использован для эвакуации людей в Петроград. У финского берега он сел на мель, но люди с него были спасены финнами. Поскольку на буксире сотрудники завода вывозили продовольствие, это продовольствие финнами было реквизировано, но взамен произведена денежная компенсация. Мастеру Гринбергу финны выделили 1500 рублей на всех владельцев продуктов . Но мастер разделил деньги в основном для себя и своих знакомых, обидев остальных. По приезду в Новороссийск обиженные обратились в рабочую комиссию завода с жалобой на то, что мастер не вез столько продуктов, чтобы получить львиную долю денег, поэтому они просили, чтобы на мастера повлияли, дабы он вернул деньги, либо передали дело в Военно-революционный трибунал.

Переезд персонала в Новороссийск сильно затянулся, особенно из-за захвата эстонской территории немцами. Поэтому сначала он вообще прервался, потом немцы начали разрешать выезд в Новороссийск. 25.03.1918 прибыло в Новороссийск 38 заводчан (с 2 женами и 5 малолетними детьми). Эта группа называлась первым эшелоном (очевидно, после перекрытия выезда немцами), старшиной эшелона был Н.И. Смуле.

4.апреля прибыло еще 12 заводчан и 6 членов их семей. 18.03.1918 еще 54 человека ( здесь проявилась вышеупомянутая подшивка более ранних документов позднее).

Списки эвакуированных лиц многократно исправлены от руки, нумерация в тексте сбита

Люди прибывали и позже, что вызвало затруднения в выплате им денег за время проезда.

Последние из них прибывали уже летом, чему свидетельство следующий документ — выписка из протокола заседания Новороссийского окружного Совета народных комиссаров. В нем сообщается, что по ходатайству представителя Ревельского завода о том, что многие сотрудники завода оказались в немецком плену и прибыли в город с опозданием, Совет Народных Комиссаров постановил выплачивать деньги им за период в течение двух недель после освобождения их из германского плена. Поскольку в это время завод подготовлялся к закрытию, и на нем уже формировалась ликвидационная комиссия, это был благородный жест со стороны СНК.

Впрочем, в документах упоминается, что многие заводчане не захотели покидать Ревель, но каких-либо сведений, характеризующих количество отказавшихся, не приводится.

Из участников эвакуации завода в документе упоминается еще уполномоченный от эвакуационной комиссии Фридберг.

Часть 2. Планы реконструкции завода.

Планы и сметы ее разрабатывало Петроградское строительное товарищество на паях.

Согласно первоначальной смете общая стоимость воссоздания завода в Новороссийске составляла 3 миллиона 894 тысячи 123 рубля 31 копейка, в том числе на судостроительную мастерскую 700000 рублей, на плаз 350000 рублей, сборочно-установочную мастерскую 304 569 рублей, плотнично -столярную мастерскую 85050 рублей, вагранку 15639 рублей, кузницу 56520 рублей, модельную 73585 рублей, такелажную мастерскую 72650 рублей, заводскую трубу 60000 рублей, электростанцию 50000 рублей и др.

Потом запланировано было создание двух заводов — механического на территории бывшего завода Лямпе (в документах "Лампе") и судостроительного (точная локализация в документах не приводится). В дальнейшем из-за финансовых трудностей воссоздание завода было разбито на две очереди, при этом судостроительные мастерские были отнесены ко второй очереди и должны были быть сданы к 15 сентября 1918 года.

Согласно уточненному плану, на устройство судостроительной мастерской было назначено 808487 рублей 94 копейки, на плотнично — столярную мастерскую 95076,57 рублей, такелажную и малярную 73049,46 рублей, сборочно-установочную мастерскую 302.156,66 рублей, плаз 516690,61 рублей, модельную 73585,33 рублей, железнодорожные пути 106961,28 рублей, шоссе 69343,90 рублей, бетонный мостик через речку 15002,30 рублей и др. затраты. В число построек входила заводская амбулатория и туалеты.

Окончательный вариант предусматривал выделить на воссоздание судостроительного завода 2 миллиона 927 тысяч 345 рублей 68 копеек, на механический завод 1 миллион 583 тысячи 279 рублей 43 копейки.

При создании завода широко использовались уже имеющиеся постройки — кузница перестроена из существующего здания, инструментальная тоже. Для постройки заводской конторы частично разобраны старые жилые постройки, а оставшаяся часть их надстроена, для постройки помещения вагранки разобрано существующее бревенчатое строение. Главный магазин завода размещен в перестроенном сарае. Для склада моделей выделен существующий сарайчик. Строения, где размещались станки, усиливались металлическим каркасом из рельсов, расширялись окна (с окантовкой нового проема металлическими профилями), фундаменты заново построенных зданий и фундаменты под машины делались из бетона. На остекление была выделена сумма в 44 тысячи 056 рублей 50 копеек.

К сожалению, ход реконструкции документами практически не освещен. Имеются жалобы рабочих, нанятых товариществом, которые считали себя обманутыми подрядившей их организацией, сначала они жаловались на обман в администрацию завода, затем даже устроили стачку (участвовало 34 человека). Вследствие финансовых неурядиц с товариществом настроение рабочих упало, упала и производительность труда, что негативно отразилось на готовности механических цехов.

Косвенным путем можно установить, что литейные и механические производства были оборудованы и работали, плаз же, стапельное хозяйство и прочие подразделения, относящиеся к судостроению, в строй введены не были. Поэтому планы восстановления на заводе судостроительных и судоподъемных сооружений продолжали возникать до 1921 года. Была ли достроена полностью и работала ли электростанция — из документов не очень понятно, ибо в 1919 году возникает проект получения судовых котлов Бельвиля для запуска их на электростанции.

Качество ремонта и переоборудования оказалось низким. Уже в 1921 году отмечалось, что все заново перекрытые крыши обильно протекают, у надстроенной конторы стены растрескались и здание угрожает обвалом. При этом переходы города из рук в руки не сопровождались значительными боями за город, то есть причина в качестве постройки и ремонта, а не повреждениях.

Возможно, отставание с вводом в строй стапельного хозяйства обусловлено было тем, что не был решен вопрос с выделением земли под него.

В качестве дополнительных штрихов про положение завода следует указать, что часть мастерских завода были размещены в пустующих помещениях цементного завода "Орел" ( впоследствии стал шиферным заводом, а еще позже заводом асбестоцементных изделий "Коммунар"). Территории заводов граничили, что не создавало трудностей с перевозками.

Часть эвакуированных сотрудников очень долго жили в железнодорожных вагонах из-за отсутствия жилья. Требование железнодорожников освободить эти вагоны датировано 4.07. 1918 года.

Летом 1918 года на заводе организовано эстонское общество (председатель В.Луйк).

18 большевиков завода были выдвинуты делегатами в различные собрания в городе.

Директором завода в то время был М.Н. Вишняков.

Но летом над заводом нависла угроза закрытия. Собственно, ожидать этого следовало уже давно, ибо еще в декабре 1917 года было начато свертывание военных заказов. Для завода это усугублялось тем, что судостроительное производство оказывалось на Черном море, а еще не законченные постройкой эсминцы на Балтийском. Но переезд на Черное море давал тень надежды, что в результате образования самостоятельного государства УНР (а потом гетманата Скоропадского) завод останется основным судостроительным и судоремонтным предприятием России на Черном море.

В архиве сохранился весьма примечательный документ, показывающий состояние промышленности Кубани на 21.07 1918 года и потребности тогдашнего рынка в металлических изделиях. Автор документа характеризовал состояние административного аппарата как полная разруха. Потребности рынка в металлоизделиях были достаточно велики. Очень ценилось чугунное литье ("идет по любой цене"), замки (их брали по неслыханной для тех лет цене в 25 рублей), арматура ( при ее поставке ориентировались на довоенный каталог Ганеманна как по номенклатуре, так и ценам, прибавляя к довоенной цене 700-800 процентов), различные сельхозорудия. Очевидно, этот документ был использован заводом для выработки новой стратегии развития, поскольку заказы центра на военные корабли отсутствовали, а местный рынок также не нуждался в эсминцах. Но заводу не суждено было стать основным поставщиком утюгов и мясорубок на кубанский рынок. Летом 1918 года из-за невозможности нормально функционировать в условиях разрухи и гражданской войны встал вопрос о закрытии завода. В протоколе собрания рабочих и служащих завода от 20.06. 1918 года сказано, что "ввиду угрожающего положения и невозможности получения...заказов собрание постановляет временно закрыть завод. Если будет возможно — удовлетворить требования рабочих по уплате заработной платы, за исключением тех, кто будет оставлен для ликвидации завода. " Подписано председателем собрания Тимофеевым. Как мы уже знаем, через шесть дней СНК Черноморского округа нашел возможность выделить некоторое количество денег для выдачи сотрудникам, прибывшим из германской зоны оккупации.

Ликвидационная комиссия, согласно документу от 19.06.1918 года, включала в себя 59 человек плюс 30 человек вспомогательного персонала (5 пожарных, 3 конюха, 2 "человека в гараж", швейцар и др.). В комиссию входил будущий директор завода при белых Зозулин (тогда он именовался "заведующий постройкой завода"). Ему был положен наивысший оклад 2000 рублей. Еще два человека (Кожевников и Дюков) имели следующий по величине оклад 1400 рублей. Входившие в состав комиссии мастера имели оклады 864-1098 рублей. Остальные оклады работников по ликвидации завода были значительно ниже — пожарный, конюх, сторож, швейцар имели оклад в 350 рублей, почтальон 375 рублей в месяц.

Участие работников завода в гражданской войне на стороне красных отражено мало. Есть лишь один документ, об отправке 50 вооруженных рабочих на станцию Тоннельная в распоряжение Красной Армии. Период до января 1919 года в документах, исследованных автором, не отражен.

Косвенным путем можно установить, что руководство завода активно обращалось к различным высшим чинам ВСЮР и добилось получения разнообразных военных заказов.

Завод строил бронеплощадки и отдельные устройства для них, ремонтировал поврежденные бронепоезда, активно занимался судоремонтом, ремонтировал автомобили, строил и ремонтировал бронетракторы, артиллерийские приборы, приспособления для переделки импортных патронов для русских винтовок. В одном из документов правление завода жалуется, что оно, ожидая обещанных заказов, увеличило штат завода с 180 человек до 700, устроило автомастерскую, которая могла производить ремонт до 50 автомобилей в месяц. В тоже время как обещанные заказы не поступают, а число ремонтов автомобилей не более 30 за несколько месяцев. Таким образом, мы видим

123

↓ Содержание ↓