|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 64
Самым ужасным было не падение. Самым ужасным была не пронзающая боль от удара тела об асфальт и не жжение в ладонях, локтях и коленях, когда я пропахал на них полметра. Не было самым ужасным и яростное, раскалывающее череп гудение в голове.
Самое ужасное настало, когда я приподнялся на четвереньки, когда поднял голову и увидел, как старуха разворачивает свой велосипед коротким, неуклюжим виражом, и начинает ехать прямо на меня.
Задыхаясь после падения, я не мог ни кричать, ни ругаться. Я смог, однако, издать какой-то панический всхлипывающий звук, раздавшийся будто со стороны.
Она закрутила педали сильнее, набрала скоростью, завизжала "Уиииии!" и помчалась ко мне.
Я схватил сумку за кожаные лямки и поспешно вскочил на ноги.
В сумке оружие, если верить Лоис. Но она застегнута на десяток разных молний. Мне никогда не вытащить оттуда ничего вовремя.
Да и не выстрелил бы я в старую суку, даже если мог.
Скорее всего.
Согнувшись над рулем, ухмыляясь как полоумная, она выглядела так, словно вполне всерьез намеревалась задавить меня своим велосипедом.
Дзынь-дзыннннь! Дзынь-дзынь-дзыннннь!
Когда она вышла на прямой курс, я приготовился в последнюю секунду прыгнуть вправо или влево.
Ее шансы будут пятьдесят на пятьдесят...
Я метнул сумку ей прямо в лицо и прыгнул вправо. Велосипед все равно бы в меня врезался, но он в последний момент вильнул в сторону, и тяжелая сумка попала в старуху — только не в лицо, а прямо в руки.
Я пошатнулся, ухватился за корпус припаркованной машины, и развернулся.
Сидя ровно в своем седле, вело-карга удирала по середине проезжей части, вообще не держа руль — а держа над головой сумку Лоис, словно трофей.
У меня осталось достаточно воздуха в легких, чтобы вскрикнуть "НЕТ!"
Карга ответила удаляющимся "Хи-хиииии!", и опустила сумку перед собой.
Я был не в состоянии за ней гнаться. Падение на асфальт нанесло мне куда более серьезные травмы, чем автомобильная авария. Джинсы были порваны на коленях. Как и рубашка на локтях. Колени, локти и ладони горели так, словно их отколошматили дубинками и освежевали наждачкой. Голова пульсировала острыми приступами огненной боли. Но я должен был преследовать старуху. Я не мог позволить ей удрать с сумкой Лоис — и ее стволами.
Метрах в пятидесяти передо мной, она налегла на педали. Хоть я и бежал так быстро, как мог, этого явно было недостаточно. Я чувствовал струйки крови, стекающие по моим голеням.
Расстояние между нами все росло и росло.
Где-то вдали, она плавно повернула за угол, даже не касаясь руля, прижимая к груди сумку.
К моменту, когда я достиг этого перекрестка, она уже исчезла. Я проковылял из последних сил еще с пол-квартала, затем перешел на шаг.
Я потерял ее.
Потерял сумку Лоис с оружием.
Теперь карга вооружена.
Я простонал.
Казалось, что тяжелая сумка должна ударить ее в лицо и сбить с велика. Я так думал.
Не думал, просто сделал это рефлекторно.
В конце квартала, перекресток вдруг стал ярче освещен.
Фары.
Не дожидаясь появления машины, я отбежал к обочине. К моменту, когда фары осветили меня, я уже стоял на тротуаре. Но дерево хорошо меня скрывало. Когда огни промчались мимо, я выглянул из-за ствола.
Черный фургон.
Выглядел в точности как вчерашний фургон, который остановился передо мной у моста на Фейрмонтской улице, где сидела женщина за рулем и несколько мужчин сзади.
Фургон двигался по улице медленно, в моем направлении.
"Вряд ли тот же" — подумал я.
А потом подумал, что буду делать, если водитель меня все-таки заметил, и сейчас остановится, и вся шайка выскочит оттуда, погнавшись за мной?
Был бы мне милый сюрприз, для полного комплекта.
Хотя фургон ехал медленно, он все-таки миновал мое дерево и продолжил двигаться дальше по улице.
Я уставился на его задний бампер, вот-вот ожидая увидеть вспыхнувшие стоп-сигналы.
Господи, пронеси, господи, пронеси...
Они зажглись, ярко вспыхнув алым во тьме, и мое сердце чуть не остановилось. Фургон затормозил. Потом свернул направо.
Да!
Но вдруг это уловка? Может, мне лучше остаться у моего дерева на какое-то время, если они вдруг вернутся.
"Хорошая идея" — подумал я.
Отдохнуть заодно.
Я развернулся и прислонился спиной к стволу дерева, закрыв глаза.
"Минутку-другую, не более, — сказал я себе, — Все равно в таком состоянии далеко не уйду. И потом, какой смысл? Я не знаю, где нахожусь. Не знаю, куда Рэнди увез Айлин. Карга смоталась с оружием, и я даже где она не знаю. Я не знаю, где вообще кто-либо. Все как-то резко пошло по пизде.
И где, ох, ну где же сейчас Кейси? Если бы только Кейси была тут. Но ее тут нет.
"А город Мадвилл в этот день мог только лишь рыдать..."
По крайней мере, хоть отдышаться смогу.
Прилечь было бы еще лучше. Прилечь на эту прекрасную мягкую траву. Но я не мог этого сделать, не пошевелившись, а шевелиться мне не хотелось. Мне было хорошо и так, прислонившись к дереву.
"Навряд увижу я опять
Милее дерева кровать..."(1)
Я должен идти.
Должен найти Айлин.
Но как?
Без понятия.
Лучше найти телефон и позвонить уже в полицию. Может, они ее найдут.
Если бы я еще знал, где найти телефон.
Почему бы не поступить как Кейси — проникнуть в ближайший дом?
Нет, не-не-не-не-не, нет.
Вспомни, чем это в прошлый раз закончилось.
Наверняка есть таксофон у закусочной Данди. Но где закусочная Данди?
"Где Альф бежит, поток священный,
Сквозь мглу пещер гигантских, пенный,
Впадает в сонный океан."(2)
Нет тут никаких священных рек. Только наш Старомельничный ручей, да и тот столь далеко от закусочной Данди, что черт знает, сколько идти.
И мне полезна прогулка перед сном, и я...
Не спать!
Не сплю. Просто отдыхаю.
Прекрати отдыхать, и отправляйся искать Айлин. Рэнди схватил ее.
Знаю, знаю, знаю. Только не знаю, что я могу с этим сделать!
Начать двигаться, хотя бы.
Я не могу.
Нет, можешь. Просто оттолкнись от этого дерева и начинай идти.
Через секунду. Дай мне всего секунду.
Хорошо, может быть, и не прямо сейчас. Но уже скоро.
Скоро.
Потом я почувствовал руки у себя на плечах. Спустя несколько мгновений, теплые, влажные губы нежно целовали меня.
"Так приятно..." — подумал я.
А стало еще приятнее.
Мягкие груди прижались к моему торсу. Ее плоский живот соприкоснулся с моим. Она жалась к моему паху. Ее ноги тепло терлись об мои бедра. Похоже, она стояла между моих ног, наклоняясь ко мне.
Я простонал от удовольствия.
Мой член напрягся.
Ее язык скользнул по моим губам, проник мне в рот.
"Кто это может быть?" — подумал я.
Никто. Я вижу сон.
Или нет? Это было не очень-то похоже на сон. Губы и язык казались такими реальными, и влажными, и податливыми. Груди были столь упругими, живот таким теплым.
"Если это и сон, — подумал я, — То очень хороший. Не надо просыпаться и его портить. Что бы ты ни делал, только не просыпайся. Если проснешься, она исчезнет".
Кто исчезнет?
Вело-карга!
(1) — Переиначенное двустишье
"I think that I shall never see
A poem lovely as a tree."
из стихотворения "Деревья" американского поэта Джойса Килмера.
(2) — из поэмы "Кубла-хан" Сэмюэля Кольриджа. Перевод Константина Бальмонта.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
