Ваше Величество?! 3. Анремар

Ваше Величество?!

Часть 3. Когда работать-то?

Звон мечей отвлёк Криса де Вена от неспешной прогулки по утреннему парку. Мужчина прислушался. Звук доносился со стороны плаца, где обычно тренировались гвардейцы. Но для них было слишком рано, да и услышал он только одну пару оружия. По ритму больше походит на выяснение отношений, а не на дуэль или тренировку. Заинтересовавшись, Крис направился в ту сторону.

— Зараза, — услышал он тихое восклицание, когда звон резко прервался. Этот голос он бы узнал из сотен. Судя по всему, у Её величества выбили из рук меч, и она сейчас идёт его подбирать. Так и есть.

— Продолжим, — донеслось через несколько секунд, и поединок возобновился.

— Доброе утро, господин де Вен, — князя приветствовал де Шпиц, императорский целитель.

— Доброе утро, — де Вен вернул приветствие. — А разве ей уже можно тренироваться?

— О, не волнуйтесь, здоровье Её Величества быстро идёт на поправку. Я сам попросил господина Торнгейма провести с ней бой. Хочу оценить состояние после серьёзных нагрузок.

На плаце, тем временем, события явно развивались. Темп боя увеличился и снова резко замер.

— Убил, — со смешинкой в голосе прокомментировал Эрик. — Почти две минуты.

— А ты не поддавайся, — чуть обиженно и запыхавшись ответила девушка. Всё же долгая болезнь дала о себе знать, ей снова надо приходить в хорошую физическую форму.

— Тогда убил бы за половину минуты, — ответил Эрик. — Вы попросите де Вена с вами позаниматься.

— Ага, и он меня за десять секунд раскатает.

— Вы так себе не доверяете? — звук поединка возобновился.

— Нет, я так в него верю, — несмотря на отвлечение на разговор, девушка явно не забывала о возможности атаки и попыталась сделать выпад. Крис улыбнулся. Приятно, когда о тебе такого хорошего мнения. Конечно, после потери зрения его возможности значительно сократились, но силуэты он всё же различает, и со средним воином, может быть, ещё справится.

* * *

Я откинулась на спинку кресла и потянулась. По мышцам растекалась приятная усталость, завтра они начнут болеть, но пока только напоминали о своём существовании. Меня хватило всего на четверть часа боя. Очень мало для прежних времён, но весьма заметно для того скелетика, что чуть меньше года назад привезли из Ютона. Тогда даже без поддержки ходила с трудом.

Всё же де Шпиц своё дело знает. И зря он боялся, что, став личным императорским целителем, растеряет знания и умения, занимаясь в основном расстройствами желудка. Со мной, почему-то, постоянно происходят всякие гадости и неприятности. Стоит только немного встать на ноги, как жизнь опять бросает с размаху о землю. И, если физическую форму мне возвращают в рекордные сроки, то психологическая восстанавливается заметно медленнее.

Я окинула взглядом предстоящую работу. Не так уж и много, до обеда должна закончить с бумагами. Отчёты о финансах, о строительстве новых объектов и формальные регулярные доклады послов просмотрела мельком. Это же самое услышала на еженедельном собрании совета министров, теперь только представили в письменном виде. Остальная стопка чуть побольше. Приятно, что лорд-защитник всё же ввёл единую форму для заявлений, времени на разбор прошений много меньше уходит, чем раньше. А продажа гербовой бумаги и бланков, к тому же, приносит какой-никакой, но доход государству.

Вот и сейчас в руках прошение о помиловании! Я не ярый сторонник смертной казни, но в этом случае казнь показательная и по политическим мотивам. Глава недавно появившегося объединения ночного мира Анремара взял себе титул "Император". Император Ночи, ни больше, ни меньше. Вовремя помешать созданию организованной преступности не удалось, но указать, что не всё дозволено, необходимо. Его честно три раза предупредили и просили сменить именование. Вместо четвёртого банально арестовали во время глобального шмона рынка, куда он неосторожно вышел. Ловкие карманники умеют не только вытаскивать вещи, но и незаметно их подкладывать, особенно после обещания полной амнистии и официальных бумаг на другое имя, поэтому отвертеться от найденной при обыске табакерки с синей пылью, глава преступности не смог.

"В прошении отказать. В Империи может быть только один Император", — я вывела слегка неровным почерком внизу страницы и поставила печать.

Опять отчёты. На этот раз вполне позитивные. Там что-то достроили, здесь налоги собрали почти полностью, тут тоже жители просят построить мост для улучшения торговли.

Очередная бумага с хорошо знакомым ровным и чётким почерком. Странно, что де Графу могло потребоваться такого, о чём он не может сказать лично? Я прочла прошение. Настроение резко упало куда-то на пол разглядывать плинтус. Я перечитала бумагу, но смысл не поменялся — лорд-защитник, князь Гвенио де Граф просит дозволения сочетаться браком с леди Адальмирой де Фронте, дочери маркиза де Фронте, девицей сорока семи лет.

— Ничего не понимаю! — календарь показывал обычную, ничем не примечательную дату. Про день дурака здесь не знают, и вряд ли всегда серьёзный князь станет так шутить. Я дёрнула шнурок вызова слуги. Пока болела, приходилось часто им пользоваться, а потом, к радости Криса, и скрытому удовлетворению обоих де Графов, привыкла вызывать слуг, а не самой бегать по замку.

— Это отнести в канцелярию, — я указала на подписанные бумаги явившемуся лакею. — И попросите господина де Графа зайти, когда освободится.

— Это ваше? — я протянула прошение подошедшему через четверть часа де Графу. Он мельком взглянул на него.

— Да, тено, — и подтвердил ответ лёгким кивком.

— И какое решение вы хотите?

— Простите? — казалось, он искренне не понял смысла вопроса.

— Я хочу знать, вы сами, по собственному желанию, без принуждения и в полном понимании написали это, или же нет? Может быть, хотите получить отказ и со спокойной совестью избежать брака? — я внимательно смотрела в лицо князя, но ничего не выдавало правоту предположения.

— Нет, тено, это написано добровольно и осознанно, — он спокойно ответил, и даже ухом не повёл. — Решение полностью на ваше усмотрение.

— Мне бы хотелось сначала поговорить с леди де Фронте, — прошение легло на стол к бумагам, требующим отдельного, более тщательного рассмотрения. Де Граф проводил его глазами.

— Как пожелаете. Она сейчас гостит в моём столичном особняке. Что-нибудь ещё?

— Нет, можете идти.

Дверь закрылась за привычно невозмутимым князем. Зараза! И ведь, казалось, что начала его понимать! Я расстегнула правый рукав. Браслет-татуировка всё также чернел на светлой коже, и за прошедшие годы ничуть не изменился. Первое время, пока не научились блокироваться, чужие чувства доставляли некоторые неудобства, но сейчас мне не удалось ничего уловить.

— Ваше величество, леди де Фронте, — с поклоном представил лакей молодую девушку и удалился, выполнив свою миссию. Я с любопытством и ревностью смотрела на присевшую в реверансе гостью. Не красавица, но весьма симпатичная, с достойными формами. Хотя, вряд ли де Граф повёлся на фигуру, но его предпочтения в женщинах мне неизвестны, может, и в его вкусе.

— Присаживайтесь, — я указала на лавочку рядом. У пруда они стояли немного под углом друг к другу, и собеседники не находились ни на одной линии, ни напротив друг друга, что позволяло вести более свободную беседу.

— Вы знаете, о чём я хочу с вами поговорить? — спросила у робко пристроившейся на самом краю сидения девушки.

— Да, Ваше величество, — и голос у неё приятный. Не то, что мой, дважды сорванный. А вот скромно потупленными глазками всё же рассматривает через опущенные ресницы.

— И вы действительно хотите выйти за господина де Графа замуж?

— Да, Ваше величество.

И ведь, не врёт. Явно не договаривает, желанием не горит, но и не похоже на согласие под принуждением. А что, жених видный, богатый и влиятельный. Не старик и не урод. Если нет других претендентов, то почему бы и не согласится? Даже если и есть, в любом случае ему проигрывают. Ну, и что мне с ними делать?

— Вы давно знакомы?

— Третий день, как в столицу приехали, — девушка покраснела. Ну да, о неземной любви в таком случае можно говорить только к деньгам и власти. Прошение-то подано немного раньше, ещё до знакомства. Но какой тогда повод у князя?

— И как вам город? — а, ну их, пусть сами разбираются. Попробую подружиться с ней, если всё же поженятся, то в будущем часто придётся общаться. Даже если не поженятся, должен же быть в окружении хоть кто-нибудь женского пола, кроме служанок.

— Не могу сказать, Ваше величество. Я его не успела увидеть. Без приличного надлежащего сопровождения меня не отпускали.

— Так пойдёмте, погуляем! — мне тоже надоело сидеть в четырёх стенах. — Хотя, если верить некоторым, моё общество можно назвать приличным только с натяжкой, — я встала с лавки, собеседница тоже сразу же поднялась, смущённо улыбаясь такому заявлению. А что, не будь я Императором, мой вид вызвал бы явное осуждение блюстителей приличий и вековых традиций. Вместо платья — мужской костюм, короткая причёска, больше подходящая мальчикам, на руках с аккуратным маникюром опять начали появляться неподобающие леди мозоли от меча.

— Как-то неудобно...

— Неудобно на потолке спать, одеяло сваливается. А там сейчас ярмарка, ещё пара дней, и закроется, — на эту ярмарку я давно хотела сходить просто посмотреть. Но то одно, то другое, то дела мешают, так за месяц и не выбралась.

Уговаривать девушку не пришлось, и вскоре лёгкий фаэтон высадил нас неподалёку от ярморочной площади. Два сопровождающих гвардейца спешились и привязали лошадей к задку повозки. Верхом или на любом транспортном средстве на ярмарку вход и въезд был закрыт из соображений безопасности, так что разница между простолюдинами и забредшими туда из старших сословий заключалась в том, что с последними ходили слуги или охрана.

Адальмира сначала стеснялась меня, и робела в толпе, заполонившей площадь. Несмотря на последние дни работы, посетителей всё равно оказалось много. Но девушка быстро освоилась и, словно забыв, с кем сюда прибыла, ринулась, как все нормальные молодые люди из провинции, рассматривать диковинки.

— Ой, какая прелесть! — Адальмира остановилась у палатки с тряпичными куклами. На мой взгляд, привлёкшая её внимание кукла была слишком девчачья — золотистые локоны и поросяче-розовое платье сразу скинули её вниз моего рейтинга привлекательности.

— Ничего так, симпатичная, — я скупо похвалила выбор. Вкусы у всех разные, не виноваты остальные, что я предпочитаю какой-нибудь практично-смертельный клинок или хорошую книгу подобным куклам.

— Берите, молодые люди, их немного осталось, — сразу нарисовался продавец, почуяв богатых клиентов.

— Спасибо, но меня такие куклы не интересуют, — вежливо отказалась от приобретения. Адальмире пусть жених покупает, если упросит, а мой взгляд привлёк шерстяной медвежонок, очень похожий на плюшевого, одиноко сидящий в дальнем углу.

— Вот был бы он с меня ростом...

Продавец разочарованно развёл руками, а я рассталась с несколькими монетами, всё же приобретя игрушку. Моя спутница торговца не обрадовала, перейдя к соседней кукле, такой же, что и первая, только брюнетке.

— Мне Леон обещал такую подарить, когда вернётся, — сообщила девушка.

— А Леон, это кто? — накануне я просмотрела семейное древо леди де Фронте, и никого с таким именем там не было

— Жених, — не задумываясь ответила Адальмира. — Мы хотели пожениться через три года. Хотя, наверно, теперь он уже бывший жених.

Она вернула куклу, и мы отошли, уступив место у прилавка женщине с совсем маленькой девочкой.

— А кто-то говорил, что нет причин для отказа в прошении, — я проворчала нарочито громко. — А тут, вдруг, жених появился.

— Вы не понимаете, — начала возражать девушка. — Да, мы с Леоном любим друг друга, но моя семья... У нас давний брачный договор с семьёй господина де Графа. Извините, подробностей не знаю, — она окончательно смутилась.

Что ж, хотя бы стало понятно, откуда ноги растут. Этот договор о брачном союзе явно только прикрытие, но истинную причину леди де Фронте сама не знает, а де Граф объяснять не намерен.

Разговаривая, мы вышли к краю площади, где собралась большая толпа смотреть на выступление бродячего цирка. Мне стало интересно, намного ли изменилось цирковое искусство со времени собственных представлений, потому остановились в тени одного из навесов.

Представление только начиналось. Клоун, разогревающий публику, сыпал остротами на грани приличия. Уверена, в городе поменьше у него давно бы уже свалились штаны, но здесь столица, центр культуры и заповедник аристократии. Не поймут.

Клоун скрылся за ширмой. Ему на смену вышел дрессировщик. У нас такого не было, мы без животных работали. Маленькие собачки прыгали через всё, на что указывал хозяин, ходили на задних и передних лапах и по команде "умирали". Публика увлечённо смотрела выступление, Адальмира восторженно хлопала и умильно что-то восклицала. Мне же этот номер показался скучным, и я чаще смотрела по сторонам, чем на сцену.

Один человек не сразу, но привлёк к себе внимание. Его тоже мало интересовало выступление, но он не спешил покидать площадь, как некоторые, пришедшие в одиночку. Наоборот, он, казалось, выбирал место, где людей побольше, и к тому же, нервничал.

Я подозвала одного из гвардейцев охраны и указала на подозрительного мужчину. Понимающе кивнув, охранник двинулся в его сторону. Но опоздал. Маор, я смогла рассмотреть лицо, резко поднял руки. С многочисленных перстней сорвались разноцветные лучи. Встречаясь с препятствием они с громким хлопком взрывались, убивая и калеча тех, на кого попали. Поднялся крик, кто-то завизжал. Цирковые, ещё не понимая, и не видя за первыми рядами зрителей, что происходит, продолжали играть весёлую мелодию. Второй гвардеец метнулся в мою сторону. Маор сразу же после первой атаки подкинул вверх какой-то шар. Я схватила Адальмиру и повалила на землю.

Внезапная яркая вспышка ослепила, следом почти сразу же грянул взрыв. Сверху, больно ударяя по телу, посыпались обломки навеса, какие-то палки, камни. На несколько мгновений установилась звенящая тишина, а потом окружение вновь разразилось криками, плачем и плохо опознаваемыми звуками.

Продолжения взрывов не последовало, и я, скатившись с Адальмиры, позволила себе оглядеться. Площадь выглядела как поле боя. Ближе к центру, там, где стоял маор, лежали искорёженные, разорванные тела. Чем дальше от эпицентра, тем пострадавших меньше, но всё равно слишком много для обычного ярмарочного дня. Недалеко от нас лежал гвардеец охраны, он не добежал всего два или три шага, когда его проткнуло сорванным взрывом шестом. Гвардеец был жив и даже в сознании. Я подошла к нему.

— Ваше величество, вы целы? — слова давались ему с трудом.

— Я в порядке, синяки будут, но это не страшно. Не шевелитесь, — я сняла у него с пояса кинжал и отрезала кусок от навеса, что упал рядом. Этой тряпкой зажала рану. — Держитесь, скоро придёт помощь.