|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 26. Заклёпкотворчество-онлайн.
Уже этим летом места на личных подворьях для кооператива "Красный рассвет" стало мало и обе его артели — "Красный калибр" и "Красный вал", мал по малу — перебрались в пустующие цеха Ульяновского металлургического завода, арендовав его за чисто символическую плату у Ульяновского Совета.
Там, отремонтировав кое-что из доставшегося эвакуированного, а затем — прихватизированого при моём непосредственном участии промышленного оборудования, переведя его на электрический привод и переделав-переналадив по моему разумению, первым делом уже к июлю — наладили производство самых ходовых гаечных ключей из списанных железнодорожных рельс. Насколько мне известно, даже в период Великой отечественной войны с этим делом было так плохо — что их комплекты закупались по "Ленд-Лизу" в Штатах...
А что творится сейчас?!
А сейчас, "творится" вообще что-то неописуемое!
В стране существует такая дикая нехватка любого ручного инструмента, что на предприятиях их не выдают: каждый рабочий должен приобретать их сам — на свои кровные. Общая нехватка инструментов провоцировала рабочих воровать их друг у друга, уносить домой с фабрик и заводов.
Стоило советскому рабочему положить молоток, гаечный ключ, любой другой инструмент и на минуту отвернуться — как они бесследно и навсегда исчезали. Поэтому их предпочитали носить всюду с собой — отчего наши "Ульяновские жилеты-разгрузки", мигом стали так популярны...
Буквально — нарасхват, среди гегемона!
Поняв, что в условиях НЭПа это обстоятельство без всяких кавычек — золотое дно, я решил решить эту проблему раз и навсегда — наводнив страну ручным инструментом и, заодно — приобрести средства для более продвинутых ништяков.
Гаечные ключи штамповали в горячую на специальных формах — "оправках", из остатков холявных железнодорожных рельс. Затем "сырьё" — списанные рельсы стали закупать по всей стране или выменивать по бартеру, что было гораздо чаще.
Здесь, очень хорошо помогли связи Ксавера.
Трест "Рудметаллторг" — государственная организация, которая в настоящее время занимается поиском, сбором и реализацией лома. Однако, Ксавер нашёл к кому-то из её руководства "ключик" и, сперва сотни, затем — тысячи пудов как списанного, так и вполне годного металла — минуя государственные заводы стали поступать к нам.
* * *
Среди железного хлама, что понавезли со всех железнодорожных станций Нижегородской губернии по прошлой осени, обнаружилось очень интересное для меня оборудование, причём — в достаточно работоспособном состоянии. Судя по обнаруженным на нём надписям и, найденных при нём документах на языке — который с превеликим трудом опознал как финский, это оборудование русско-финских заводов "G.W. Sohlberg" и "V.W. Holmberg" из Гельсингфорса. По современному — Хельсинки.
Как оно сюда попало — я без понятия, но подозреваю у красных финнов в 1918 году — тоже была какая-то своя "эвакуация", пусть и не такая масштабная.
Так вот, это оборудование было предназначено для изготовления так называемых "касок Адриана" французского образца — которыми в 1916 году, было решено оснастить русскую пехоту. Как известно, предохранение головы защитными шлемами во время ведения позиционной войны — снижает общие потери вчетверо.
Увидев и разобравшись в оборудовании для производства стальных касок "М17 Sohlberg ", я в который раз уже подумал:
"Да... Россия, оказывается — не только Родина слонов!".
Не знаю как мастырили французы своего "Адриана", а "наши" финны его изготовляли цельноштампованным. Такой способ производства массового продукции, как я уже говорил — экономит время на её производство, высвобождает рабочих для выполнения других работ, способствует экономии материалов и, в конечном итоге ведёт к резко-значительному снижению себестоимости продукции.
А ведь я до этого считал, что про технологию холодной штамповки в России узнали, лишь познакомившись с ней на построенном Генри Фордом в Нижнем Новгороде "Заводе имени Молотова" — знаменитом "ГАЗе", то есть!
"Как много нам открытий чЮдных...".
Так мало того: для присоединения отдельных металлических частей, использовалась не древняя как окаменелость динозавра клёпка — а точечная сварка... Вот это "рояль", так рояль — по своему значению, почти равный "забитому инфой" компьютеру!
Конечно, оборудование было частично раскурочено — в частности, с электрооборудования снята вся медная проволока... Да и разобраться в нём: настроить-наладить, переделать технологическую оснастку и хоть-мальски обучить персонал — времени и головняка, потребовалось достаточно много.
Однако, уже этой осенью, из раскатанных на паровом молоте в тонкий лист старых рельс, кооператив "Красный рассвет" — уже вовсю штамповал такие высокотехнологичные изделия, как штыковая и совковая лопаты... Скажите, что в ней — в лопате, "высокотехнологичного"? А сами попробуйте выковать из железа лопату, да затем попробуйте вскопать ею где-нибудь нетронутую землю — где есть камушки, корни травы, кустов, деревьев и прочее.
Вполне серьёзно заверяю — будете смотреть на этот мир, совершенно другими глазами!
Я лично перекопав по весне огород своего названного отца и переломав при этом кучу изделий местных кустарей, понял: оказывается, современная лопата — это более высокотехнологичное изделие, чем положим — самурайская катана. И мне стало жутко интересно — а чем это копали фундаменты под стены Колизея, предположим?
Лопатами из булата да дамаска, что ли?!
Как бы там не было, что наши гаечные ключи, что штампованные "ульяновские" лопаты — стали просто нарасхват. Качество последних, вообще — со временем вошло в поговорки и стало частью русского фольклора... Надеюсь, зэка мне спасибо скажут — когда вскорости "Беломор-канал" рыть начнут.
* * *
Ещё прошедшей зимой — вперёд всякого кооператива, его гаечных ключей и лопат, я решил изготовить для себя лично — пару 20-ти литровых канистр по типу мне современных...
Ибо, "бидоны" хроноаборигеннов — просто невероятно как, бесили меня своей непроходимой отстойностью!
Не токмо под бензин, кстати: народ здесь освещает жилища по большей части керосином и тары под него конкретно не хватает.
Задумка о том, в принципе, давно уж была... Но, так как ходить на керосиновый склад приходилось мне (как самому молодому из семейства, да к тому ж — самому активному "потребителю"), пришлось выстрадать этот девайс пораньше.
Особо мудрить и "изобретать ещё не изобретённый велосипед" не стал, взяв за образец знаменитую "Wehrmachtskanister" (канистру Вермахта) — что немцы примут на вооружение в 1937 году, а остальные промышленно-развитые страны — позже скопирайтят у них. Первым делом вырезал из "железа" кузова "Бразье-кабриолета" заготовки, согнул-выгнул их как надо и изрядно помучившись, спаял три первых образца: 5-ти, 10-ти и 20-ти литровые канистры.
Покрасил снаружи суриком и готово!
Хроноаборигенам такой девайс ужасно понравился и, меня просто доставали вопросами "где купить?" и осаждали просьбами "сделать по дружбе"... Поэтому ничего удивительного, что я при первой же возможности передал уже освоенную технологию в кооператив "Красный рассвет". Артель "Красный калибр" во главе с самим Климом, помучившись пару месяцев изготовила необходимый инструмент и оснастку и, "Красный вал" уже с августа приступил к массовому изготовлению канистр трёх видов.
Через Ксавера было налажено бесперебойное снабжение жестью, за которую расплачивались готовыми изделиями.
Конечно же, не получились их сделать — "один в один" с оригиналом... Да, этого и не требовалось.
Очень долго, не удавалось штамповать сам корпус канистры из двух половин, поэтому пришлось сперва паять его, а позднее соединять газовой или электросваркой из трёх частей: двух широких боковин и полосы "перед-дно-зад-верх".
Нефтестойкой резины на прокладку для горловины не нашлось — такой просто ещё не существовало, поэтому обошёлся хорошо притёртой свинцовой прокладкой...
Ничего!
Почти любую жидкость держит плотно, лишь рычаг крышки пришлось удлинить и сделать несколько мощнее — для большего усилия при закрывании.
Ну а так, очень на оригинальные похожи. Даже выдавленные косые "кресты" по бокам имеются, отчего в народе канистры так и прозвали — "андреевскими".
Всем без исключения потребителям такие ёмкости понравилось — от домохозяек до шоферов наркомовских лимузинов и, когда "андреевские" канистры стали достаточно дёшевы — они были просто нарасхват!
Научившись штамповать такие крупногабаритные предметы, как канистры, перешли на попроще что — "кейсы" для наборов слесарного инструмента, например. Тоже: "отрывали" их — просто с руками.
Далее, кооператив "Красный рассвет" легко и непринуждённо освоил штамповку ложек, мисок, кружек. Сборку из штампованных элементов нескольких видов навесных, накладных и врезных дверных замков, оконно-дверной фурнитуры, перочинных ножей...
Ну и так далее.
* * *
В начале июля из "разведывательной" поездки по заводам Приокского горного округа вернулась экспедиция профессора Чижевского с довольно обнадёживающими для меня сведениями. Нет, ничего подобного отвалам Ульяновска, они не нашли:
— Обычный доменный шлак с небольшими включениями королькового чугуна, конечно.
Мда... Надеялся, если честно, что на каждом шлакоотвале — меня будет поджидать свой "рояль". Однако, "кто-то" видимо уже устал кормить меня "плюшками" — не обломилось в этот раз. Обидно, досадно, да ладно...
Впрочем, есть идея:
— Не спрашивали цену, профессор, — за которую они согласны продать свой "обычный" шлак?
— Нет, а зачем Вам? — удивился Дмитрий Павлович, — это бесполезные отходы...
— Ну, не скажите! Бесполезных отходов не бывает.
— Тогда легко договоритесь, — пожимает плечами, — они там любой копейке будут рады.
— Ладно, про это потом. Как в целом обстановка в округе?
— Кроме Выксунского и Кулебакского металлургических заводов, которые ещё как-то держатся на плаву — происходит медленная но уверенная стагнация, — он протягивает мне папку с "досье", — здесь всё более подробно, вплоть до кратких отчётов о беседах с руководством как заводов, так и горного округа в целом.
Я жадно впился глазами в отчёт, позабыв про всё на свете, а профессор — видя это, добавил:
— На словах же скажу своё мнение — будущего у Приокского горного округа нет.
Хотя и были у меня на этот счёт кой-какие мысля, возражать не стал:
— На "нет" и суда нет...
Конечно, это "сырьё" только на шлакоблоки годится (тоже годнота!), зато обстановка в округе меня весьма порадовала: "фрукт" достаточно созрел — чтоб самому упасть мне в руки.
Примерно в это же время, наконец-то заработала установка по первичной переработке доменного шлака... Проработав всего неделю, она сломалась всерьёз и надолго — но успела дать порядка десяти тонн "королькового" чугуна, цементного клинкера и фосфатов. Для экспериментов, нам с профессором Чижевским Дмитрием Павловичем, этого вполне хватило.
Цемент из полученного клинкера, после некоторых технологических ухищрений оказался марки "800":
— Насколько мне известно, — поблёскивал Чижевский "стёклышками", — такой — высокопрочный, быстротвердеющий, жаропрочный цемент — делали только немцы для железобетонных укреплений в прошедшую Мировую войну.
И это ещё оказывается не предел!
— Если увеличить тонину помола и ввести в состав некоторые ингредиенты — попахивает маркой как бы не "2000", — профессор смотрит на меня поверх очков и сам видимо, внутренне охреневает, — ни в России, ни в мире насколько мне известно, такие цементы не производятся...
— Это "попахивает" строительством отдельного цементного заводика, — морщусь как от зубной боли, — и ещё одним "головняком" для меня.
Даже, ума не приложу, где такой цемент можно использовать!
До Днепрогэса ещё далековато и, до пресловутой "Линии Сталина" — ещё не додумались наши, до сих пор не репрессированные горе-вояки... Впрочем, скоро мы "выход" нашли: небольшие партии получаемого "клинкера-сырца" наши строители стали смешивать с местным портландцементом — повышая качество последнего и, использовать для собственных нужд.
Фосфаты — соли фосфорной кислоты (в основном калия и кальция), предполагается использовать для производства минеральных удобрений (фосфат аммония или "Амофос"), жидких моющих средств как компонент мыла (для умягчения воды) и огнестойких антипиреновых составов для пропитки дерева... Чтоб наши быстросборные домики — стали ещё и пожаробезопасными.
Но это всё, тоже отложу на следующий год — пока работаем "на склад".
Но, первым делом понятно, мы с Чижевским и его группой "студентов-химиков" плотно взялись за ульяновский чугун.
Для самого профессора и его престарелой матери, мною был куплен и отремонтирован довольно приличный дом на живописной окраине Ульяновска, с небольшим садиком и огородиком, раньше принадлежащий какому-то "выморочному" мещанину. Прислугу он уже самостоятельно нанял за свои "кровные", что я ему плачу. Для его группы из пяти разновозрастных "младших научных сотрудников", были сняты отдельные комнаты...
После их университетской общаги, где я как-то раз бывал и где мне больше бывать не хочется — это просто рай земной!
Лаборатория профессора Чижевского первое время будет в одном из пустующих зданий Ульяновского чугуноплавильного завода — где уже как два месяца идёт ремонт и перепланировка. Потом посмотрим-поглядим.
— Возможно, — говорю я ему как-то под чай, — где-нибудь в местах поживописней этих, профессор, мы с вами построим отдельный "Академгородок". Со своим университетом, опытно-экспериментальными цехами и заводами, парками, стадионом и крытым бассейном...
— А Вы часом не температурите?! — не на шутку встревожился тот, — отдохнули бы, Серафим Фёдорович... Что-то Вы постоянно на ногах, постоянно куда-то и зачем-то бегаете... Совсем не бережёте себя!
Что-то действительно — "прёт" меня сегодня, просто не по-детски! Спохватываюсь и возвращаюсь на грешную Землю:
— Иногда полезно в облаках "повитать", знаете ли... По крайней мере не вредно.
Понимаю его опасение — потерять такого работодателя и опять оказаться в коммуналке наедине с соседями-хамами...
* * *
Но, это всё — лирика!
Силами кооператива "Красный рассвет", с помощью специалистов из "Сормова" и ещё живых местных мастеров — не утративших навыки, восстановили на заводе вагранку — печь для плавки чугуна. Первая плавка пошла на массивный крест-надгробие на могилу Георгия Тимофеевича Доможилова — подсказавшего мне про песок из Лавреневского карьера. На кресте изображение скорбящего Серафима — шестикрылого ангела и надпись: "Земляку от благодарных ульяновцев: помним и чтим".
Затем пошли опытные плавки: мы мешали ульяновский чугун с обычным литейным — ища наиболее выгодное соотношение. После около сотни экспериментов идущих практически круглосуточно, наконец удалось его определить — один к десяти.
— Да! Этот тот самый — "ульяновский литейный чугун", — резюмировал профессор Чижевский, — что дальше, Серафим Фёдорович?
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
