Глава 12

Глава-12

С отбытием поисковой группы красноармейцев, выделенных из взвода охранения, суета в роще вовсе не спала. Наоборот, движение будто усилилось. Командиры звучно командуя собирали личный состав и отводили куда-то. Забегали посыльные и ординарцы. Послышалось звучание работающих двигателей. Явился водитель полуторки, козырнул отдыхающим командирам, раскрыл моторный отсек и стал в нем что-то делать.

— Нет, ну какие сволочи! — сказал Головатый, потирая раненую ногу. — Расстреливать летчика на парашюте!

Жуков согласно кивнул. То, что наши пилоты будут действовать так же, умолчал, ибо для наших летчиков, имеется разница, и существенная. Если немцы уничтожают подготовленного вражеского пилота, то наши врагов напавших на страну. И что делают пилоты Люфтваффе, когда видят колонны беженцев, Сергей уже знал. Сам не видел, но правнук рассказал. Причем в красках. Рука нервно дернулась — строчка сползла...

— Поймать, эту суку, повесить и расстрелять! — не унимался лейтенант, очевидно имея ввиду сбитого немца.

— А потом сжечь? — покосился на Головатого Сергей. — Остынь, мешаешь...

Тихо подошел Ким, следом за ним Зарубин с Березиным. Расположились рядом. Подразделение, так сказать, за исключением двоих, в полном сборе — горько подумалось капитану. Батальон, етить!

— Что там Крамаренко?

— Отошел, майор, — ответил Ким, и тут же добавил, — то-есть успокоился. С ним товарищ комиссар долго говорил. Да и я потом немного. Про сестру... — Сержант тяжело вздохнул и задумался. Больше ничего уточнять Сергей не стал. Тут уже каждый хлебнул горя, а сколько еще будет...

Внезапно, в какофонию звуков вплелось рычание работающего двигателя. Причем капитану показалось, что это рычание отличается от привычной работы двигателей, но смутно знакомое, и сопровождавшееся гусеничным лязгом. Но это не тягач, и не танк. Что-то другое. Но что? Головатый тоже насторожился, прислушиваясь. Закрутили головами бойцы. И вдруг лейтенант вскинулся.

— Ганномаг!

— Точно! — Жуков тоже вскочил, выхватывая пистолет.

Ким, Зарубин Березин уже перехватили оружие по-боевому, и теперь настороженно озирались. Как не забыть этот звук немецкого бронетранспортера, когда бойцы разведбата сталкивались с мобильной разведкой немцев черт знает сколько раз. Мысль сразу выхватила вопрос — почему всполошились только они? Другие красноармейцы, что находились поблизости, лишь заинтересованно поглядывают. Никакой суеты, ни криков — к бою. Рычание стало громче, и из-за деревьев показался именно Sd.Kfz.251. На бортах кресты. У пулемета с щитком боец в камуфляже. Однако рядом с ним торчит пара красноармеецев.

— Наши вроде... — прищурился Головатый. — Да это наши бойцы.

Жуков тоже узнал сержанта Кравцова и красноармейца Федорова. Именно они находились рядом с пулеметчиком. Значит, в бронике наши, а какие наши, сейчас выяснится. Не зря сержант, что командовал охранением с юго-восточной стороны, сопровождает бронетранспортер. Ганномаг остановился у штабной палатки. И с него бодро выпрыгнул человек в маск-комбинезоне "амеба".

— Это что за хрен с горы? — спросил Головатый.

Громко спросил, так как неизвестный оглянулся, поморщился, но как раз из палатки вышел Скоробогатов. Неизвестный шагнул к нему, козырнул и представился:

— Капитан госбезопасности Лукин.

— Полковник Скоробогатов, — представился комдив. — Документы имеются?

— Имеются, — кивнул капитан. — Пройдемте в палатку, товарищ полковник. Документы и полномочия я предъявлю там.

Они направились в палатку. Из ганномага вышел боец, что за пулеметом стоял. Закурил. Федоров остался в кузове, а Кравцов, спрыгнув, отошел чуть в сторону, зыркнув при этом в сторону бойцов, что двинулись было стрельнуть курева у гостя. С куревом было туго. Но красноармейцы все поняли правильно...

То, что его подчиненные грамотно взяли под охрану, капитана порадовало. Потому что, пока не подтвердились личности неизвестных, доверия нет. Что там они бы про себя не говорили.

— Ждите тут, — буркнул Жуков, направляясь в палатку, но на пути свернул к бронетранспортеру, знаком подозвал сержанта, и спросил:

— Откуда пришли?

— На юго-восточное охранение выскочили, — сообщил Кравцов. — Сказали — столкнулась с немецким дозором. Приняли бой, захватили броник и на нем от погони ушли...

Ясно, что у этой группы имеется конкретное задание, которое встречным озвучивать не будут. Но цель важная, иначе зачем направлять группу бойцов из госбезопасности? Жуков кивнул и вошел в палатку. Скоробогатов, Колышкин и Воеводин стояли у стола и слушали Лукина, который им что-то рассказывал, показывая на карте. Значит документы проверены и в порядке — об признаках немецких подделок Жуков командирам говорил. Капитан при появлении Сергея умолк, на миг глянув на вошедшего, затем вопросительно посмотрел на Скоробогатова.

— Это командир развед-батальона капитан Жуков. При нем можно.

Лукин кивнул и продолжил. Из его рассказа стало ясно — выполняя приказ, они двигались вдоль железнодорожной ветки и переезда наткнулись на немцев. В ходе боя удалось захватить бронетранспортер и отойти на север. Оторвались от преследования чудом. Но в бою потеряли четверых. Теперь для выполнения приказа сил группы недостаточно.

— Просишь людей, капитан? А их нет у меня, понимаешь? — зло сказал Скоробогатов. — Дивизия в полтора батальона. Командиров кот наплакал. У капитана вон, только пять человек из списочного осталось. Кого я тебе дам? У меня каждый боец на счету!

— У меня приказ особой важности, — веско сказал Лукин. — Нужны полномочия? Обождите минутку...

Капитан быстро скинул верхнюю часть "амебы" и выпростал полу гимнастерки. Вынул нож и принялся распарывать шов. Скоробогатов, Колышкин и Воеводин с интересом наблюдали. Странно, что гимнастерка имеет двойную ткань, и не жарко капитану в ней? Наконец пола распорота, и в руках капитана появился кусок белой ткани.

— Вот мои полномочия, — сказал Лукин, протягивая ее Скоробогатову.

Комдив развернул ткань и пригляделся. Брови его поползли вверх.

— Сам Меркулов подписал?

— Так точно, — подтвердил Лукин.

— Что ж... — задумался комдив. — Раз так, придется выделить.

— Мне нужны люди капитана Жукова, — требовательно сказал Лукин.

Скоробогатов побагровел, но ничего не сказал. Жуков решил вмешаться:

— Готов к выполнению приказа. Докладную записку составил, товарищ полковник. Считаю необходимым передать карту и докладную товарищу капитану госбезопасности. Так вернее будет.

После недолгих препираний, полковник уступил капитану. Ему не хотелось лишаться разведчиков, но документ с подписью комиссара госбезопасности, перевешивал все доводы комдива. Лукину надо было минимум четверо, а лучше шестеро бойцов в группу. Больше не требуется. Жуков мысленно отобрал Кравцова, Федорова, Березина, Зарубина и Кима. Головатого оставлял — ранен. Внезапно с ними попросился Крамаренко. Он явился в штабную палатку в момент "торгов" комдива с капитаном. Быстро вникнув в суть споров попросился в группу. Командиры переглянулись, но решение было за Лукиным. Переговорив с комдивом, капитан принял решение майора взять, а что там с ним было — не важно. Раз майор сказал — перегорело, значит так и есть.

Когда определился состав группы, Лукин довел собственно саму задачу. Необходимо найти товарный состав. Точнее найти вагон, что был добавлен в товарняк специально. То, что находится в нем, не должно попасть в руки врага. Товарняк вышел из Белостока три дня назад, но к месту назначения не прибыл. Точно известно, что состав миновал Волковыск и пропал. Выяснить где он находится, и какие разъезды и станции состав миновал, не вышло — связь по железной дороге была нарушена. Группа капитана Лукина имела иное задание, но по выходу была перехвачена посыльным с приказом связаться с Москвой. По связи капитан и получил задачу найти пропавший состав, обеспечить его прохождение по лидеру, при невозможности вагон уничтожить. Для привлечения подразделений Красной Армии использовать полномочия полученные ранее.

— Вопросы?

Вопросы конечно имелись. Лукин ответил на каждый. Вагон товарный, обычный закрытого типа. Да, опечатанный вагон сопровождали, но вследствие неудобства охраны, вооруженного сотрудника НКВД ввели в бригаду машинистов. И нет, вагон специально к уничтожению не готовили. Вагон прицеплен четвертым от тендера...

Шум у палатки привлек наше внимание. Оказалось, вернулась поисковая группа. Привезли двух наших летчиков и немца. Немец, правда, в виде трупа. Отстреливался, сволочь. Одного нашего летчика сразу утащили в санбат, ибо был ранен, второй пилот хоть и хромал, но от помощи отказался. В штабной палатке он представился:

— Старший лейтенант Терещенко. Энский истребительный.

Далее старший лейтенант рассказал, что вылетали на перехват бомбардировщиков, но их прикрывали истребители. Месеров было много...

— Скажите, старший лейтенант, — перебил Лукин Терещенко, — а вы не вдоль железной дороги летели?

— Да, товарищ капитан. Железка хороший ориентир, летели по ней, — ответил летчик. — В районе разъезда на север ушли.

— А вы не помните, стояли ли составы на перегоне, или на разъезде?

— Меж станциями составов не было, — уверенно ответил Терещенко. — А на разъезде два состава стояло.

— Это точно? Подумайте, очень важно.

— Обижаете, товарищ капитан. Для летчика наблюдательность, одно из важных качеств! Я еще заметил, что оба паровоза и пути со стрелками повреждены. Видно авианалет был. Но сами составы целы. Еще заметил, что в составах цистерн много. Сколько топлива впустую пропадает, когда на аэродромах нехватка.

Командиры переглянулись. Если нужный вагон в тех товарных составах, то задача несколько упрощается.

Ветки хлестнули по бортам и затрещали, ломаясь — ганомаг протискивался меж двух сосен. Это не дорога, а больше тропа. Правда имелась колея. Чуть видимая, узкая, тележная, но пока по этой лесной тропе-дороге ехать удавалось.

Сосновый лес почти без подлеска. Видимость хорошая. Бойцы из кузова торчат намеренно, лишь при проезде меж стволов и через кусты прячась за броню. Пулеметчик тоже бдит. Не немцев опасаемся, а своих. И бойцы вдоль бортов принадлежность к Красной Армии обозначают, если вдруг попадется группа окруженцев. Черт его знает — сколько красноармейцев сейчас бродит в лесах, выходя из окружения. Злые, голодные, а тут техника вражеская, с крестами на бортах. Пальнут, не разбирая. Как выразился правнук, когда советовал поступить так — по закону подлости ведь попадут, и не дай бог как со случаем недавней бомбардировки. Ведь сорвут задание.

Жуков переключился на вторую передачу и прибавил газу. Прямой участок дороги короток, особо не разгонишься. Впереди опять меж стволов придется маневрировать. Если попадется ствол поваленный, то на этот случай имелась пила-двуручка и пара топоров. Или мешающий проезду ствол спилить...

Руль у ганомага тугой. Прямо ехать еще ничего, а как дорога начинает петлять, нарулишься. Жуков уже километров десять ведет броник. Руки с непривычки отяжелели, пора у Лукина смену просить. Он сидит рядом, тетрадь изучает, иногда поглядывая на немецкую карту. Хмурится, но молчит. Не прост этот гэбэшный капитан. Сложившуюся обстановку изучает вдумчиво, сравнивая прочитанное, то что сам знал, и что летчик рассказал. Явно не боевик, но стрелковая подготовка на высоте. Аналитик, из следователей. Это мнение сложилось из двух — самого Сергея и правнука, после наблюдений за Лукиным. Это и манера держаться, говорить, моторика... и еще навык вождения. Но не как показатель. Просто оказалось, что в собранной группе водить умеют только двое — Жуков и Лукин. Ибо свой водитель из группы погиб. Правда Жуков не стал уточнять, что водитель он не ахти, но правнук, уверил, что поможет, так как он водит все что двигается.

"То есть все-все-все? — уточнил Сергей". "Все, кроме самолетов и вертолетов, — ответил правнук". "И танк?" "Современный мне без проблем. Но с профи даже рядом не стоял. С нынешними — разберусь, но времени больше потрачу". "Серьезно вас там учат! — подумал Жуков". "А то!"

Еще в расположении Лукину под роспись вручили трофейный немецкий планшет с картой и пояснительной запиской. Капитан госбезопасности с минуту изучал карту, потом бегло просмотрев записи, посмотрел на Жукова. Сергей почувствовал себя неуютно.

"Оттиск ОГВ у себя на лбу не ощущаешь? — Сострил правнук".

Какие бы мысли не шевелились в голове Лукина, но ничего менять не стал. Наверно решил, пусть этот комбат будет рядом. Только уточнил — может ли капитан водить бронетранспортёр? Именно это и стало решающим...

К выезду приготовились быстро. Вопрос встал в заправке. Промер бака показал — чуть менее половины, а это литров шестьдесят-семьдесят, на восемьдесят километров должно хватить. Но это по хорошей дороге. Сколько придется плутать по буеракам — не известно. В дивизии горючим помочь естественно не смогли, самим было мало. Предложили только канистру авиационного, но было сомнительно — прожует немецкий мотор этот бензин, или нет. Канистру естественно взяли.

Впереди показалась развилка. Судя по солнцу, правый съезд имел южное направление, а левый по дуге уходил на восток. Что в правом направлении, что в левом далее виднелись просветы. Лес заканчивался, начинались поля. И виднелись крыши домов.

— Останови-ка, — сказал Лукин, поднимаясь.

Жуков остановил ганомаг и выключил скорость. Обернулся и мотнул головой. Бойцы поняли без слов. Зарубин и Березин выскользнули из кузова и выдвинулись по дорогам вперед. Ким занял позицию в тылу. Тем временем капитан развернул свою карту. Хмыкнул. Сунул планшет Жукову.

— Что думаешь?

Сергей посмотрел — этой развилки, как и самой дороги на карте не было. Как не были обозначены те селения, что виднелись впереди.

— Чудесное вредительство, — ответил Сергей. — Дрянь, а не карты. А на трофейной?

Лукин поджал губы. Ага, развел тут секретность...

— Хорошо, — сказал капитан госбезопасности, и достал немецкую карту.

На трофейной, в отличие от имеющейся, все обозначения селений имелись. Надписи на немецком конечно, но привязаться к нахождению не проблема. Через плечо заглянул Крамаренко.

— Думаю нам налево, — сказал он.

— Да, налево, — согласился Жуков.

— Почему? — спросил Лукин.

— Мы больше на запад сместились, — ответил Жуков. — Вот тут ехали...

— А нам восточнее надо, — добавил майор. — Вам несподручно было, а я на компас смотрел и азимуты брал. Мы тут. — И Крамаренко ткнул в карту.

— Ага... — сказал Лукин, присмотревшись, — выходит, что правая дорога на Волковыск ведет, и там Задворье виднеется. А если налево, то впереди Ляховичи. Но в Ляховичах через речку моста нет. Может и есть, но сомневаюсь, что на бронетранспортере проедем. Нужно еще правее брать, и через Самаровичи ехать, а там, через Конно до Зельвы восемь километров.

— И вопрос в том, есть ли тут немцы? — сказал Крамаренко.

— Еще вчера через Зельву части четвертой армии проходили... — задумчиво сказал Лукин. — Почему летчик про мост ничего не сказал? А немцы ударили... — и вопросительно взглянул на Жукова.