|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Сколько времени я отсутствовал в этом мире — не знаю, очнулся под монотонный голос Варвары:
— Гор, Гор, Гор....
Мне это напомнило сцены из военных фильмов, когда радист или радистка безнадежным голосом бубнят в эфир;
— "Заря", "Заря", ответьте, я "Берег". "Заря", "Заря", ответьте...
Моментально вспомнилась толпа мерзких животных и их погонщик. Мне даже показалось, что в последний момент я смог увидеть, как эта тварь, сидящая на шее вожака стада, ехидно скалится. Раз что-то помню, значит мозг цел, это главное.
— Эх, Варя, Варя, не уберегла ты меня, чуть в жареную тыкву не превратился.
— Гор! Гор, миленький, очнулся! Я уже всего тебя проверила, все целое, а ни на что не реагируешь. Почти двадцать минут тебя тормошила. Как я испугалась!
— Тебя что-то может испугать, подруга моя?
— Конечно. Вспомни хотя бы зеленых жуков, когда с Седым разбирались. А сейчас? Думаешь, мне весело было? Меня чуть не разорвало на тысячу маленьких шариков. И, кстати, закрывать двух человек от ТАКОЙ вибрации была очень плохая идея.
"Зора"! Не вся память сразу вернулась. Я попытался подскочить, но рухнул обратно, тело отказывалось повиноваться, болела каждая клеточка. С трудом повернув голову, увидел девушку, лежащую рядом. Глаза закрыты, на висках, на ушах виднелись потеки засохшей крови.
— Зора! — позвал ее почему-то шепотом.
Негритянка открыла глаза, с трудом повернула голову и попыталась улыбнуться:
— Я здесь, Змей.
— Как ты? — задал я дурацкий вопрос.
— Мне больно, Змей. Я еще немного полежу и потом помогу тебе, хорошо?
— Нет, лежи, отдыхай, — не хватало, чтобы почти простая девушка ухаживала за "грозным и могучим" магом. — Это я сейчас полежу немного я займусь твоим лечением.
Со стороны долины периодически слышался хруст и чавканье.
— Варя, что эти твари там делают?
— Почему твари? На мой взгляд они очень даже симпатичны, особенно Маяна.
— Причем здесь Маяна? — сильно прогретые мозги никак не могли собрать картинку воедино. — Что это стадо делает?
— Насколько я вижу, — Варвара сделала небольшую паузу, — стада больше нет. Досталось им знатно, некоторым не повезло совсем, их вон драконы доедают, остальные смылись под землю.
Такое я пропустить не мог. Собрав все силы, цепляясь за шершавые камни стены, поднялся и посмотрел в пролом. На месте стада валялись какие-то сильно неаппетитные останки, чуть дальше все поле было изрыто свежими кротовинами. Посреди всего этого безобразия возвышалась Маяна, с видимым удовольствием доедающая то, что еще совсем недавно было частью стада этих огромных "медведок".
Мелкий уже не мог бегать, раздутое брюхо тянуло к земле, но все равно, тяжело переваливаясь, Май добирался до очередной погибшей твари и, прицелившись, с хрустом вырывал одному ему ведомые лакомые куски, урча и чавкая на всю долину.
Кое-как спустился вниз и побрел в долину, чтобы поблагодарить драконов за свое спасение. Первым меня заметил Май:
— Эй, Змей, поторопись, скоро ничего не останется!
Маяна повернула голову в мою сторону.
— Ты молодец, Змей! Ловко ты их заманил сюда. Я два дня за ними охотилась, но у них неимоверное чутье, сумела только одного хрустика отловить. В этом мире очень мало хитина, ты даже не представляешь, насколько он нужен драконам, а особенно молодым растущим организмам, — Маяна нежно посмотрела на братика. — А тут такое лакомство! И спасибо, что позвали на эту замечательную охоту.
Май еле дополз до сестрицы и рухнул возле ее туго набитого брюха.
— Да, спасибо, — пробормотал он и прикрыл глаза.
Что-то я не припомню, чтобы я кого-то звал, не до того было.
— Ты не звал, это твоя двуногая позвала, — и драконна кивнула головой куда-то мне за спину.
Я обернулся, за моей спиной стояла Зора, тяжело опираясь на палку, приготовленную для костра.
— Круто. Как тебе такая мысль пришла в голову? Я думал, что драконы улетели.
Зора пожала плечами.
— Мы уже практически улетели, — сказала драконна, — но тут услышали ее зов и вернулись. А тут столько еды!
— Я рад, уважаемая Маяна, что вы вернулись, честно, искренне рад. Нас эти твари убили бы своим жужжанием. А на вас это не действует?
— Не знаю, я летела довольно быстро. Ты бы видел, Змей, как они полетели в разные стороны, — Маяна опять оживилась, — штук сорок с одного удара, не меньше!
— Это здорово! Уважаемая Маяна, вместе с этим стадом был один двуногий, вы случайно не знаете, что с ним?
— Мы двуногих практически не едим, Змей, не, не знаю.
— Он в двух паках отсюда, — влезла в разговор Зора, — он ползет, ранен, ему плохо.
— Мы тоже двуногих не едим, уважаемая Маяна (по крайней мере я, Зора, надо полагать, при случае не откажется), нам бы поговорить с ним. Мы тогда пойдем, хорошо?
— Значит, на вас не оставлять? — спросила драконна. — Ты, если что, зови, Змей. Слышишь, двуногая? Дня через три я смогу съесть еще столько же. Отличная была охота.
Я помахал рукой драконам, Зора склонила голову и протянула вперед руки, сложенные лодочкой.
Негритянка повела меня по следу предводителя стада. С каждой минутой становилось легче, вот что значит маговская регенерация. Зора, кстати, тоже выглядела вполне сносно, у них там на Лугурунде без запредельной выживаемости, как я понимаю, делать нечего.
— Варечка, солнышко, ты как?
— Вспомнил про меня, да, Гор? — немедленно отозвалась сварливая тетка. — Нормально, вот только энергии потратили уйму, запасать и запасать.
— Не обижайся, Варечка, я про тебя всегда помню. Энергии еще накопим, надеюсь, больших битв в ближайшее время нам не уготовано.
Теперь уже и я четко видел полосу примятой травы, а метрах в ста впереди маячило какое-то черное пятно. Недолго тебе осталось, дружок, сейчас мы тебе зададим несколько вопросов. И лучше тебе на них ответить, иначе... Я зол, я очень зол на тебя.
Человек в меховой накидке полз, похоже, из последних сил, стараясь оказаться как можно дальше от места разгрома его армии. Одна нога была неестественно вывернута, ползун стонал при каждом движении.
Я обошел его и преградил путь.
— Все, дядя, тормози, приплыли. Поднимайся-ка, покажи личико.
Но человек замер и не шевелился. Пришлось наклониться и перевернуть его на спину. Глаза у собеседника закатились, дыхание прерывистое, цвет лица не определить, так оно измазано черной краской. Твою мать, да он же сейчас сдохнет! Нет-нет-нет, мы так не договаривались! У меня к нему куча вопросов.
Схватил подлеца за руку и начал закачивать в него энергию. Уже перекачал немало, а тот все еще в отключке. Похоже, полз он на одних морально-волевых.
— Гор, ты собрался всю нашу энергию потратить? — опять проснулась сварливая тетка. — Я же тебе сказала, у нас запаса практически нет.
— Варечка, еще немного. Пожалуйста. Он мне очень нужен.
Наконец, полутруп глубоко вздохнул и отключился полностью. Но дыхание выровнялось, руки потеплели. Жить будет. Может и недолго, конечно, но на мои вопросы ответить времени ему хватит.
— Что тут у вас интересного? — над нами внезапно нависла огромная голова Маяны.
Спасаясь от нежданной опасности, я прыгнул, перекатом уходя в сторону. Зора метнулась в другую, по ходу доставая свой дротик.
Драконна весело скалилась. Как?! Как такая громадина может перемещаться так бесшумно? Ладно я, чурка городская, но Зора?! Она-то почему не отследила? Так же можно инфаркт заработать.
— Не переживай, Змей, — усмехнулась Маяна, — ты же нас совсем не знаешь. Вот этот тебе нужен? — драконна понюхала неподвижное тело, шумно втянув воздух ноздрями. — Ничего интересного, обычный двуногий.
Обычный двуногий весьма некстати для себя очнулся, в полуметре увидел задумчивую морду Маяны и заорал от ужаса. Согласен, не совсем обычное зрелище.
— Помощь нужна? — драконна продолжала изучать шамана.
— Нет, уважаемая Маяна, огромное спасибо, справимся сами.
— Как знаешь, Змей. Да, мы тут задержимся ненадолго, у меня появились некоторые мысли, как ловить "хрустиков".
— Я рад за вас, Маяна. Удачной охоты!
Зора опять поклонилась своим фирменным поклоном.
Драконна кивнула и пошла на взлет. Май, оказывается, все это время лежал на спине у сестрицы, мирно посапывая. Через несколько секунд они исчезли.
— Ну что, черный человек, говорить будем? — обратился я к погонщику "медведок". Но тот молчал, ошалело глядя в пустое северное небо. Может оно и к лучшему, допрашивать пациента посреди долины мне кажется не совсем правильным, вдруг какой шальной "хрустик" выползет.
— Зора, сходи, пожалуйста, в крепость, возьми там пару палок покрепче, сделаем волокушу, оттащим этого к нам. Там и побеседуем.
Негритянка странно посмотрела на меня, подошла к лежащему, взвалила его на спину и молча пошла в сторону крепости. Что ж, дело хозяйское, я хотел как лучше.
Зайдя в комнату, Зора бесцеремонно свалила мужика в угол как мешок картошки. Шаман вскрикнул и, по-моему, опять потерял сознание. Это и хорошо, я пока без помех отмою его лицо от краски, терзают меня смутные сомнения.
Так и есть, подозрения были не напрасны, предо мной лежал чистый европеец, не имеющий никакого отношения ни к пыркам, ни к корянам.
— Он очнулся, — сказала Зора, несмотря на то что страдалец лежал неподвижно в той же позе.
— Вот и ладушки. Шаман, открывай глаза, разговор есть.
Ноль эмоций.
Девушка привалила мужика к стене в углу, постояла-постояла, да как треснула ему по отмытой роже, думал, голова у товарища просто оторвется. Левый глаз пленника стремительно заплывал.
— Зора, Зора! Оставь мне хоть что-нибудь, зря что ли я его лечил.
Шаман, а шаман, давай быстро поговорим и разойдемся по своим делам, а то эта нервная девушка тебе обязательно что-то еще повредит. Ну, чего молчишь? Ты же сам хотел с нами поговорить, когда сидел на этом своем кузнечике, прости господи.
— Великая богиня До покарает тебя! — выдал собеседник хриплым голосом, оставшийся глаз горел лютой ненавистью. — Никто не смеет заходить в священную долину!
— Да ладно, шаман! А торговцы людьми, у которых вы покупаете пленников на свои сушеные грибы? Они шляются у вас как попало. Что, им ваша великая богиня разрешила?
Презрительное молчание в ответ.
— Вот, вот, помолчи насчет священной долины. Ты мне лучше скажи вот что, сам-то ты откуда взялся? Судя по твоей роже, ты совсем не из местных.
Нет ответа.
— Предупреждаю, шаман, что ответы я получу обязательно, но тебе будет очень больно. Ты даже можешь умереть, это дело твое, но потом мы пойдем в стойбище. И если для получения ответов на мои вопросы надо будет убить все племя, мы сделаем это, не сомневайся. Подумай.
Шаман закрыл глаза (в смысле, глаз) и устало откинул голову. Ну что ж, вольному — воля, а упрямому шаману — горячее железо. Развели костерок у входа в жилище, я сходил к останкам старых ворот, выбрал кусок железа поцелее и положил в огонь разогреваться. Зора с большим интересом наблюдала за приготовлениями.
Стало жарковато, пришлось скинуть камзол. Ничего страшного, вокруг все свои, да и с шаманом, похоже, мы не договоримся, поэтому через некоторое время он никому ничего рассказать уже не сможет.
Можно начинать. Я наступил товарищу на больную ногу:
— Давай, друг мой, просыпайся, железо уже готово.
Мужик глухо вскрикнул, открыл целый глаз и хотел что— то мне рассказать, думаю, что-то не очень приятное, как вдруг зацепился взглядом за мой браслет. Единственный глаз округлился, шаман учащенно задышал и забормотал:
— Предсказание, предсказание, предсказание...
Он попытался сесть на колени, но из-за сломанной ноги не смог, упал на спину, застонал и, кажется, опять потерял сознание.
Что, собака, понял, что мы за него всерьез взялись? Представление устроил. Ну-ну...
— Зора, ты умеешь переломы лечить?
— Нет, Змей, я хорошо умею убивать.
Понятно. Я тоже не лекарь, но хотелось бы, чтобы собеседник оставался в сознании подольше. Надо бы посмотреть, что у него там с ногой. Может, Варвара поможет?
— Варечка, ты не посмотришь ногу у мужичка, а то он разговаривать не хочет, болит, наверное.
— Гор, ты все-таки решил угробить всю нашу энергию? — с укоризной произнесла Варвара. — Что значит посмотреть? Посмотреть ты и сам можешь. Лечить или не лечить? Твоя доброта, Гор, доведет нас до цугундера. Я, значит, лечи, а ты его потом раскаленной железкой. Где логика?
— Варечка...
Серебристый шар спланировал вниз и облепил ногу страдальца.
Через минуту Варвара буркнула:
— Поверни его ногу в нормальное положение.
Я взялся за ступню, смотревшую куда-то сильно вбок, и аккуратно провернул ногу в колене почти на девяносто градусов.
Еще через минуту Варвара подлетела ко мне и спряталась на свое место.
— Получай. Неделю похромает, потом будет зайцем скакать.
— Варечка! Нет слов! Ты самая лучшая на свете Варечка!
— Подхалим.
В этот момент шаман открыл глаза и непонимающе уставился на свою ногу, чуть согнул, разогнул. С трудом поднялся, опустился на колени и бухнулся лбом в каменный пол.
— Свершилось! Предсказание великой богини До свершилось!
— Ты, дружок, заканчивай здесь цирк устраивать. Либо отвечай на вопросы, либо помрешь со здоровой ногой. Жалко трудов наших, но уж как-нибудь переживем. Будешь говорить? Блин, железяка уже остыла. Зора, подкинь еще немного дровишек.
— О, великий шаман, говорящий с чудовищами, прости меня! — мужик оторвался наконец от пола и смотрел на меня преданной собакой. Вот какие чудеса демонстрация сильно нагретого железа делает!
— Быстро ты переобулся, красавчик. Ты ж совсем недавно хотел нас убить, а теперь — прости? Страшно стало?
Непрошенный гость презрительно скривил губы и отрицательно мотнул головой.
— Шаманы ничего не боятся.
— Да, да, я помню, как ты сегодня заорал, когда дракона увидел.
Мужик насупился, но промолчал.
— Ну, хорошо, испугался — не испугался, это мы всегда сможем проверить. Тогда с чего вдруг ты стал таким вежливым и добрым?
— Это, — шаман уверенно ткнул пальцем в мой браслет, — это Знак божества.
Приехали... Абориген в чумовом прикиде, живущий на краю земли, далекий от достижений цивилизации как туманность Андромеды от Земли (где-то она сейчас?). И, несмотря на это, знает о существовании браслета. По крайней мере, точно его видел. И здесь Изначальные наследили? Послушаем, послушаем.
— Допустим. Знак божества. И что дальше?
— Каждый год в день летнего солнцестояния из чума богини старший шаман выносит Знак божества, кладет на камень предсказаний и ждет. И каждый год богиня просыпается и разговаривает с шаманом. И каждый год великая До произносит предсказание.
Шаман закрыл глаза и нараспев начал читать заученный текст, слегка раскачиваясь из стороны в сторону:
— Настанет день и в долину придет человек, неважно, мужчина или женщина, и у него будет Знак божества. И он скажет слово, и как он скажет, так и будет. Захочет уйти — уйдет, захочет остаться — останется, будет править племенем долго и справедливо, и настанут счастливые времена.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
