Фазовое превращение

Варнинги: те, кого не устраивает существование в этом мире не только гетеросексуальных отношений, просьба уйти сразу, не читая.

Cambio de estado(1).

Ален взял справки, поблагодарил врача и вышел в коридор. Тут же пришлось прижаться к стене, чтобы пропустить бегущую с ворохом капельниц медсестру, а потом и реанимационную капсулу, но это лишь подняло настроение: еще несколько минут и о больничных реалиях можно будет забыть. Претензий к врачам у него не осталось, но двух месяцев, проведенных в Центральном госпитале космопорта, было более чем достаточно. Последнее время не утешала даже мысль, что пребывание здесь необходимо ему же, чтобы никто не мог потом заявить о его непригодности для полетов.

— Выписывают? — тяжелая рука, шлепнувшаяся на плечо, заставила Алена вздрогнуть и почти прыжком обернуться. Джейк. Можно было и не сомневаться. Ни у кого больше здесь не было дурацкой привычки подкрадываться.

— Да. — Он не смог сдержать расплывающуюся по лицу улыбку. — Уже выписали. Только вещи осталось собрать.

— Так это же здорово, парень! Дай пять! — по голосу Джейка никто бы не смог догадаться, о чем он думает на самом деле. Только хлещущие через край оптимизм и радость за приятеля. Но Ален знал, что пройдет еще не одна неделя, прежде чем Джейк покинет эти стены. — Ну и куда ты теперь? — продолжил бывший десантник, увлекая Алена в сторону их палаты. — Вернешься в Академию?

— Пока нет. — Ален покачал головой и придержал перед Джейком дверь. — У меня отпуск на период реабилитации. Три или четыре месяца, как пойдет. Я... не хочу спешить.

— Не сомневаюсь. — В глазах Джейка впервые мелькнуло что-то похожее на грусть. Он подошел к своей койке, осторожно присел и ослабил поле корсета. — Они не списали тебя в грязь?

— Кажется, нет. — Ален вынул из кармана пижамы ворох разноцветных бланков. — Здесь нет ни слова о моей непригодности. Да я и не завалил ни одного теста.

— Тогда тебе повезло. — Резюмировал Джейк, вытягиваясь на покрывале так, чтобы не потревожить позвоночник. — Увидишь кого из наших, привет передать не забудь.

— Не забуду. — Пообещал Ален. И замолчал, не зная, чем можно подбодрить друга. Потоптавшись на месте, он убрал бумаги во внутренний карман спортивной сумки и уселся на тумбочку возле кровати. — Джейк... но ведь это не приговор. Современная медицина...

— ... дойдет до нашей дыры еще лет через пятнадцать. — Закончил Джейк, поворачивая к Алену привычно улыбающееся лицо. — Не переживай за меня, парень. Прорвусь. И не из такого выбирались. Главное, я все еще могу ходить, пусть пока и не самостоятельно. А ты — выметайся давай. Или так прикипел к этому клоповнику?

Ален робко улыбнулся краем рта. Наверное, Джейк был прав.

— Еще увидимся. — Пообещал он, крепко пожимая протянутую руку.

— Молись демонам космоса, чтобы не здесь. — Добродушно хмыкнул Джейк. — И береги себя. Зря, что ли, тебя учили драться?

— Ох, Джейк, знаешь, как хочется надеяться, что зря? — засмеялся Ален, натягивая комбинезон.

— Понимаю. Только ты на свои надежды особо не полагайся. Когда это миру было на них не плевать?

— Не плевать нам. Значит, мы изменим мир. — Ален знал, что несет чушь, но должен был сказать хоть что-то. — Джейк...

— Все-е, парень, — замахал руками десантник. — Никаких соплей. Пшел вон давай. И если будешь пропивать страховку, выпей и за мое здоровье тоже.

Ален помедлил немного, нерешительно глядя на приятеля. Потом закинул на плечо сумку и пошел к двери. Лучше потом еще не раз встретиться, чем сейчас сентиментально затягивать прощание.

+++

Ночью ветер сорвал навес и разметал по двору запчасти от скутера. Утром закоротило печку на кухне. А днем Ален сидел на грядке с зеленью, бессильно смотрел на инструмент и тихо матерился. Он бы с удовольствием делал это во весь голос, но стеснялся скудости словарного запаса.

Уже первый час возни с поломками показал, что ничего здесь Алену не светит. Попытки найти в печке и крошечном воздушном мобильчике общие узлы с военными кораблями, закончились... нет, разумеется, они еще не закончились. И будут продолжаться, потому что иначе он будет обречен на питание сырыми овощами с чахлого огорода. Но толку пока не было ни малейшего.

С каждой новой незнакомой микросхемой Ален все больше жалел, что не пошел в техники, прельстившись военной карьерой. Насколько он знал, на старших курсах преподают общее устройство распространенной техники, но до старших курсов еще надо было доучиться. А есть хотелось уже сейчас.

Конечно, у Алена не закончились деньги, и можно было пообедать в кафе, но не каждый же день это делать. Обращаться за помощью к соседям было не принято, да и не стал бы он так поступать в любом случае. Они — такие же выздоравливающие. Некоторые и после более тяжелых травм. А от местных жителей и воды в дождь не допросишься. Они не считали за людей никого, кто родился вне их общины, и обращали внимание на чужаков, только если нужно было сделать им гадость.

Ален вздохнул. Когда он только появился здесь, пришлось несколько ночей не спать, постоянно обходя участок. И дымовые шашки были самым безобидным уловом. Он просил у администрации разрешение на дробовик, но получить удалось только малокалиберную винтовку. Не потому, что никто не захотел доверять оружие девятнадцатилетнему пацану, а выбора особого не оставалось: все разобрали.

Теперь еще и это. Ален швырнул ключ в кучу других, тоже неподходящих, инструментов, сгорбился и уткнулся подбородком в колени. Должен же быть выход? Из худших ситуаций находился. А тут всего-то.

Послышался громкий, быстрый стук в калитку, и через забор перемахнул невысокий мальчишка в перемазанной ягодным соком куртке.

— Здравствуй, Эктор. — кивнул соседу Ален, не меняя позы.

Тот с важным видом покивал, уставился в разворошенное нутро скутера и присвистнул.

— Ты его так?

— Частично я. — Признался Ален. — Батарейки поменять хотел. Остальное — ветер.

— Угу, деревья здорово гнуло. — Восхищенно подхватил Эктор. — Я думал, хоть одно, а повалит. Жалко было бы. У нас же яблони в основном.

Отец Эктора, военный связист, тоже проходил курс реабилитации. Только у него еще была семья, которую он привез с собой, полагая, что свежий воздух и физический труд пойдут сыну на пользу. Сам Эктор признавался, что предпочел бы проводить дни возле игровой приставки, но с отцом не спорил. С таким отцом и сам Ален спорить бы не стал, будь у него отец.

— Да, с участком вам повезло. — Согласился Ален.

— Хочешь, приходи — хоть мешок насыплем. — Радушно предложил мальчишка, ковыряя пальцем в кожухе мотора. — А то матери уже надоело компоты делать.

— Кто же ее заставляет? — удивился Ален. — Пусть бы падали, норные растащат.

— Так жалко ей. Добро, говорит, пропадает. Слушай, а ты починить не можешь, что ли?

— Скажи еще, ты можешь. — Огрызнулся Ален, ревниво наблюдая, как Эктор, насупившись, изучает обломок рулевой тяги.

— И я не могу. — Покладисто согласился тот. — Боюсь, даже отец не сможет. Он по бытовой технике у нас не очень. Что же тебе делать-то? — Эктор уселся на грядку и, похоже, всерьез задумался. Отвлекать Ален не стал, по недолгому опыту общения зная уже, что, если тому сопло под хлястик попало, то будет биться об стену до последнего.

Пока Эктор что-то там соображал, Ален поднялся и побросал инструменты в ящик. Детали скутера он, подумав, сложил в чехол и, вместе с самой машиной, затолкал в сарай. Навес он уже укрепил, но так будет надежнее.

— Придумал! — завопил Эктор, когда Ален уже и забыл о нем, занятый спасением уцелевших после ремонтных работ растений. — Я сегодня был на площади, ребят ждал. Так с Мэлом приехал новенький, из спецкорпуса.

Ален аккуратно связал в пучок остатки базилика и убрал в холщовый мешочек. Спецвойска Союза всегда славились еще и тем, что способны были из двух реек и гвоздя собрать космический корабль, но, в остальном, репутация была такова, что с подобной просьбой к их офицеру пристать рискнет разве что Эктор.

— А почему ты решил, что он из особого отряда? — Ален знал, что спрашивает глупость, но как-то отреагировать было надо.

Эктор недоуменно покосился на него, курсанта военной Академии, и возмущенно фыркнул.

— Ты много видел ребят с татуировкой на виске? И вообще, Ален, не отнекивайся, знаю я тебя. Ну, хочешь, я за тебя попрошу? — Эктор с готовностью вскочил и отряхнул штаны.

— Не надо за меня просить. — Ален покачал головой. — И вообще не надо. Ты же знаешь, просто так тут никто не появляется. И, поверь, после госпиталя не до малолетних идиотов со сломанными игрушками.

— Какими игрушками?! — взвился Эктор. — Ты что, пешком будешь через лес ходить?

Ален промолчал. Неприятно, однако, он прав. Одному, да еще с маломощной винтовкой лучше было далеко не забираться. Но ждать поставок из города считалось дурным тоном. Ален не мог назвать себя чересчур гордым, да только расписываться в неспособности себя обеспечить не хотелось.

Он пожал плечами.

— Придется, пойду пешком.

— Ну и придурок. — Эктор покрутил пальцем у виска. — Тебя для того лечили, чтобы дикий сожрал?

— Дикого можно одним выстрелом уложить, если знать, куда целиться, — возразил Ален, добавляя в мешочек немного укропа и душицы. — Вот, держи. Матери передашь.

Глаза Эктора восторженно блеснули. Приправы были недешевым удовольствием, а на их участке почему-то не росли. Отец Эктора обращался в администрацию поселка, но внятного ответа не получил. Скорее всего, территория поселка была неравномерно терраформирована. Здоровью это не угрожало, поэтому, исправлять никто ничего не собирался.

— Ты это... ужинать приходи, — неловко выговорил Эктор. Говорить спасибо он не умел, краснел и заикался. Но всегда находил способ отблагодарить делом. — И подумай насчет парня из спецуры.

— Подумаю, — пообещал Ален. — Спасибо тебе. Отцу привет передавай. Скажи, я еще не сдался.

— Он тебя все равно сделает, — оживился Эктор. — Он новый тренинг скачал.

— А я — будущий пилот военного корабля, — улыбнулся Ален. — Вот разберусь с этим металлоломом, и продолжим с ним обязательно.

— Я ему передам, — шутливо пообещал-пригрозил Эктор, снова залезая на забор. Дверей он не признавал. Даже к себе, на второй этаж, забирался по приставной лестнице.

Оставшись один, Ален нарвал еще немного травок и пошел на кухню. Хорошо, что готовить каждый день он ленился, и в холодильнике оставался еще замаринованный шашлык. Сейчас кинет на сковородку пару кусков и нарежет салат. А поужинает у Эктора. Тут ничего неловкого нет: капитан Шнайдер — отличный охотник, мясо у них всегда было. А мать Эктора только рада была кого-нибудь накормить.

Ален тихо засмеялся. Славной женщине казалось, что он слишком худой и маленький для своего возраста. Но он знал, что вряд ли еще вырастет, а поправиться не получалось даже в детстве у бабушки, которая каждое утро пекла пирожки с жирным творогом. Привычно, воспоминания о прошлом заставили Алена замереть и закрыть глаза.

Но уже в следующий миг он поднялся по деревянным ступенькам на крыльцо и, перегнувшись через подоконник, прицельно бросил пучок в мойку. Вот так. Сейчас он переоденется и будет готовить. А завтра пойдет на охоту. Конечно, без скутера сложно поймать что-то стоящее, но хоть парочку норных раздобудет. Они мелкие, но вкусные, если потушить подольше.

Покосившись на потемневшую печку, Ален решительно зажег самодельную горелку. Цивилизация — это прекрасно, но когда она тебя окружает во всем, даже в мелочах, иначе от нее одни неприятности. Ни к кому он не пойдет, ясное дело. Еще не хватало незнакомого человека нагружать своими проблемами. Алену даже друзей неудобно было просить о чем-либо.

Он вытащил кастрюлю с мясом и опять улыбнулся. Письма от сокурсников он получал почти каждый день, поэтому знал обо всем, что происходило в Академии. И лекции ему пересылали регулярно, потом меньше придется наверстывать. Недавно ребята написали, что Джейку сделали еще одну операцию и врачи говорят, он идет на поправку. И это замечательно. Конечно, Ален не был уверен, что Джейк сможет когда-нибудь снова стать пилотом, но на любой базе хватало и административной работы. Все не "в грязи": сын фермеров, Джейк ненавидел планеты и мечтал переселиться на станцию или спутник.

Ален нахмурился. Винить себя бесполезно. И даже не потому, что не поможет. Его вины в произошедшем не было. Но легче не становилось совсем. Он побросал нарезанную зелень в соусник. Какой уже раз так: он не виноват, а совесть мучает.

Может быть, он все же зря отказался поселиться вместе с еще тремя "переболевшими", чуть его старше. Не оставался бы сейчас наедине с невеселыми мыслями. Напиваться, правда, пришлось бы каждый день, да и девушки в доме не переводились. Ален не умел ни пить, ни общаться с женщинами, ни отказывать. Так что все правильно. А к мыслям он привык.

Но все равно, когда обед был готов, Ален достал учебник по физике. Привычка привычкой, а отвлечься от размышлений не помешает. Это он тоже уяснил уже давно. Хотя, ему и просто нравилось учиться. Это было интересно и это было будущее. Если, конечно, что-нибудь его не угробит еще в процессе обучения.

Или намного раньше, на охоте. Правилами санаторного поселка было запрещено заходить в лес глубже, чем на полмили, одному и без специального снаряжения. Или надо было брать скутер. Их выдавали всем, но лишних не было. Ждать замену приходилось недели по четыре. А ему всего здесь оставалось пробыть дней тридцать. Не успеют прислать. Ну что ж, значит, он обойдется и так.

После обеда Ален вымыл посуду, сунул ее в шкафчик и растерянно огляделся. Он собирался сегодня прокатиться на реку, но без скутера не получится. Одно дело отправиться в лес за едой и совсем иное пройти его весь насквозь, чтобы искупаться. Что ж, придется искать занятие недалеко от дома. Можно, например, помочь матери Эктора с яблоками. Заодно отработает ужин.

Эстель Шнайдер добровольному помощнику только обрадовалась. Но, разумеется, перенапрячься она Алену не позволила, каждые полчаса зазывая в дом на стакан яблочного сока с булочками. Когда Ален только приехал сюда, подобная забота вгоняла его в краску. Он едва не стал скрываться от приветливых соседей, но быстро понял, что им нравится заботиться о других. Это не в тягость ни самой Эстель, ни ее супругу. Плохо только, что его возраст превращал опеку почти в родительскую. Но он, в благодарность за полученное тепло, не возражал.

Сам капитан и шлявшийся где-то Эктор вернулись, когда на столе появился огромный окорок, запеченный с травами. Хозяйка ворчала, что только ради еды ее мужчины домой и приходят, но Ален знал, что это шутка. Основной темой разговора за столом стал офицер спецкорпуса, о котором днем рассказывал Эктор. Так всегда было: новичка обсуждали день или два, но вскоре забывали за каждодневными хлопотами, а потом приезжал кто-нибудь еще.

Эктор, с набитым ртом, стараясь не упустить ни капли мясного сока, выкладывал все, что удалось узнать. Где офицера поселили, что он с собой привез, от чего, если судить по внешнему виду, мог пострадать, и каков он по характеру. Последний пункт оказался самым неутешительным: никакого желания общаться с местной детворой новенький не проявил.