Калейдоскоп. Эпизод 4

Люди, которых не устраивает существование однополых отношений, не читайте, пожалейте и свои, и мои нервы.

Эпизод 4. Анхель

Хьяли — Вирра, 934-936гг.

Никлас занес в комм последнюю сумму и с чувством потряс Баркеру руку. Столько денег — Хьяли не прекращает радовать.

— Отметим сделку? — предложил Баркер и открыл перед ним дверцу.

— Только чтобы девки были, — подумав, кивнул Никлас.

По дороге Баркеру позвонили. Никлас с любопытством вслушивался в разговор, а когда Баркер нахмурился и начал юлить, закрыл динамик ладонью.

— Не отказывайся, едем вместе. Думаю, тоже будет весело.

На рудниках он еще не был, а тут оказия. Никлас откинулся на сидении и опустил стекло, чтобы лучше видеть. Местные камни — подобие аргисских алмазов, но с большим процентом брака. Ими владелец копей украсил ворота и улицы рабочего поселка. Вольнонаемной охраны, конечно, работники жили в бараках. Их тоже интересно посмотреть. Даже тут рабство — экзотика, а не норма, как бы союзная пропаганда не драла глотки.

Никласа на Хьяли вообще знали, представляться не пришлось. Пока Баркер улаживал свои скучные дела, он договорился об экскурсии по копям. Сверху, разумеется, внутри слишком опасно. Никлас понимал, что не с его профессией ждать долгой жизни, но лет на десять рассчитывал.

Экскурсия ему понравилась. Чисто кругом, дорожки песком посыпаны, любая проверка останется довольной. Один раз мимо провели цепочку работяг в силовых наручниках, но это потому, что его знали, обычно, как гид сказал, водят под землей. Сортировочный цех оказался выше любых похвал, Никлас все осмотрел — идеально. Здесь тоже работали вольнонаемные, менялись часто — воровали. Никлас взял себе сувенир — синий камень в оранжевую полоску. А зеленых с завитками, как на воротах, не нашлось, истощилась жила.

— Кругом убытки, — развел гид руками. Никлас погладил комм и мысленно с ним не согласился. Что убытки одним, то другим сплошная прибыль: новая синтетика неотличима без дорогостоящего оборудования.

На веранде административного здания к их возвращению накрыли стол. Никлас, которому ботинок натер правую пятку, высмотрел батарею пузатых бутылок и расслабился. Правильная анестезия.

— Пластырь есть? — спросил он гида, пока тот не успел откланяться.

— Присядьте, сейчас все принесут, — гид заорал в комм.

Никлас поморщился и пошел выбирать кресло. Расшнуровал ботинок и стягивал носок, когда на ступню упала тень, а перед ним склонился служка в рудничной спецовке. Принес коробку с перевязкой. Никлас сунул ему ногу и блаженно застонал: салфетка с ментолом освежила натертую кожу.

— Я помогу вам обуться, — сказал служка, закрепив бинт.

— Валяй.

Пальцы у мальчишки слегка дрожали, но управлялся он ловко. Никлас позволил надеть носок и проследил, чтобы шнурки были завязаны красиво.

— Рад, что смог услужить, — спина гнулась в поклоне, волосы дергались, закрывая лицо, но Никлас высмотрел интересное и заставил выпрямиться.

Ты гляди — вылитый Джо в старших классах. Даже жаль, что не он, вот кого бы на рудники пожизненно, с-суку. А еще этот мелкий говнюк — наркоман. Никлас брезгливо оттолкнул его и жестом приказал убираться. Ладно, ботинок не поцарапал.

— Может быть, таблетку? — на веранду вышли Баркер и Джанни, местный большой босс.

— Нет, лучше выпить, — Никлас указал на батарею. — Баркер, ты помнишь, о чем я тебя просил? — без девок любой вечер будет тухлым.

— Конечно, господин Рихтер, этим уже занимаются, — Баркер сел напротив, взял штопор. — Какое вино предпочтете?

Никлас задумчиво рассмотрел этикетки и ткнул наугад. Не разбирался он в винах. Хорошее то, с которого утром голова не трещит, но репутация требовала изображать знатока. Вот, вроде угадал — Баркер кивнул одобрительно.

Через час, когда вскрыли еще бутылку, подвезли девиц. Часть высадили на проходной — охране побаловаться, остальных провели к веранде, чтобы Никлас оценил. Он выбрал рыжую с большими сиськами и блондинку-нимфетку, рассадил по коленям и пошарил под юбками. Немного, для затравки, чтобы девицы развеселились. Они послушно засмеялись и налили себе шипучки. На столе появились закуски, разносили пацаны и девчонки в робах. Никлас пощупал пару — ничего, но заморенная рабыня с вольной бабой не сравнится.

Он пил много, отрывался за месяц, когда дела не позволяли. Шлюхи терлись о него сиськами, чтобы не забывал, в итоге Никлас увел их наверх, пока не надрался до нестоячки. Что-то делал, наверное, но когда проснулся — ни шиша не помнил. Девки спали в обнимку поперек кровати, сам он лежал на ковре, закинув на постель перебинтованную ногу. В голове стучал бур, во рту гадили буйволы. Он поднялся, держась за матрас, и шлепнул по ближайшей заднице, чтобы узнать, где вода и сортир.

— Та-ам, — простонала девица и заснула опять, добудиться не вышло.

Никлас от злости сплюнул на пол и побрел к выходу, искать живых. Дом как вымер, на веранде убрали. Канализации здесь точно нет, он помнил, из-за копей, а куда эти ублюдки могли поставить септики? Держась за перила, Никлас спустился вниз и пошел на задний двор, если там нет — нассыт под ступеньки.

Возле общей столовой еблись трое. Никлас присмотрелся — два охранника долбили в рот рабыню. Член подскочил, моча подступила к горлу, потому не досмотрел. Зато нашел септик — три ярких домика прямо по ходу. Когда вышел, мурлыча от облегчения, охранников не было, а девка валялась на земле и судорожно вздрагивала. Никлас подошел ближе, перевернул ногой — сдохнет так, — и брезгливо поморщился. Не девка, нарик, что пятку мазал. Еще и пидор. Никлас пнул сильнее.

— Пошел ты, — отчетливо прохрипел тот, силясь подняться на руках.

— Чего-о?! — опешил Никлас и сел на корточки, чтобы разглядеть наглую шлюшку. — Да я тебе шею сверну.

— Платить... заставят, — пацан закашлялся и сплюнул кровью. — А я спасибо скажу.

Никлас обиделся и ударил прямо в заляпанный рот. Издевок он не понимал и не терпел, а когда всякая шваль... ответный удар был слабее, но был! Пока Никлас хватал воздух, пацан встал и отошел к стене. В свете фонарей Никлас увидел мертвые, черные от наркоты глаза, и стало противно до тошноты.

— Ну, что? Ни бить не можешь, ни трахать? — губы растянула неожиданно белозубая улыбка. — Слаба-ак.

Оттаскивали его втроем. Никлас, когда блажь сошла, оглянулся на кучку мокрых тряпок и оскалился сам. Вот так, последним смеется он. Отвернулся — и сблевал Баркеру на ботинки.

Утро наставало мучительно и долго. Никлас страдал в темной комнате, таблетки не брали, жизнь казалась дерьмом, хотелось, чтобы все сдохли. К полудню полегчало, в темных очках, но смог выйти в столовую. Там сидел Джанни и пил чай, для Никласа тут же поставили горячий суп и стакан с лекарством.

— Я это... прости, — Никлас выпил залпом. — Сколько стоил мальчишка?

— Почему стоил? — удивился Джанни. — Оклемается. Не волнуйтесь, господин Рихтер, ему не впервой.

Не убил? Никлас тоже удивился. Он и не хотел, но был уверен. Вот же сученок. Но платить придется. Он включил комм и прямо спросил:

— Сколько?

Джанни назвал сумму.

— Чего?! — Никласа опять затошнило. — Да я купить его могу за эти деньги.

— Ничего не имею против, господин Рихтер, — Джанни невозмутимо пил чай дальше.

Никлас задержал пальцы над банк-клиентом и уставился на бабочку в горошек. К обеду дома, пижон.

— А тебе зачем? — уточнил он. — От строптивой рухляди хочешь избавиться? И кто будет твоим бугаям сосать?

— Он на "красной смерти". Это еще полгода, если повезет, и с каждым днем от него будет все меньше проку. Что, тем не менее, не отменяет порчи моего имущества.

Хочет сбагрить ненужный товар, ясно. Никлас прикинул, может ли обколотая шлюха знать что-то полезное. Огрызается, с другой стороны, мозг пока цел.

— Плачу треть от твоей суммы и забираю обдолбыша.

— По рукам, господин Рихтер, — Джанни поставил чашку и протянул руку. — Съешьте суп, он действительно помогает.

После завтрака Никлас пошел смотреть, что купил. Лазарет для рабов находился с другой стороны копей — длинный низкий сарай, разукрашенный камнями снаружи и вонючий внутри. Ни палат, ни занавесок, поэтому от входа стало видно — пацана снова хотят трахнуть. Этого Никлас не стерпел — теперь он сам будет решать, под кого гниль подкладывать. Охранник, получив в зубы, отступил в проход и возмущенно зыркал, Никлас вынул из штанов местную купюру, сунул ему под воротник, другую протянул Джанни. Тот вежливо отказался и позвал санитара. А, ну да. Никлас сам нагнулся посмотреть, что вчера успел сделать. Рука сломана, ребра замотаны, россыпь синяков и порванный рот. Это не он точно, а в остальном — сплошная симуляция.

— Сегодня заберу, — решил Никлас.

Пацан тут же раскрыл глаза. Оказалось — не черные, но настолько темно-синие, что немудрено спутать. Никлас и не знал, что "красная смерть" такое творит.

— Тебя продали мне, — сказал он четко, на случай, если с ушами что — по голове точно бил. — И вечером ты идешь со мной, — хотел добавить, что пристрелит иначе, но вспомнил ночную беседу. — Даже если не можешь — все равно идешь. Иначе не получишь дозу.

— Тебя наебали, — разбитые губы скривились. — Я скоро сдохну.

— Не твоя проблема, — осклабился Никлас. Пожалуй, ему нравилось, что это раздавленное дерьмо не сдается. Так всегда интереснее.

Джанни развел руками, намекая, что сделка обратно не крутится, но Никласа все устраивало. У него даже настроение, сбитое похмельем, поднялось.

— Много членов откусил? — спросил он, когда шли обратно. Никлас вдруг жрать захотел.

— Охрана сама разбирается со строптивыми рабами, меня не ставят в известность о каждой мелочи.

— А зря. Лишней информации не бывает. Мало ли.

— Дженни не знает ничего.

— Дженни? — засмеялся Никлас, игнорируя намек. — Почти тезка.

Большой босс недовольно поморщился.

— У всех рабов прозвища вместо имен. На рудниках — одни, в доме — другие.

— Ну да, девкой работает, девкой и зовут, — согласился Никлас. — Есть еще суп?

Дженни ему притащили к флаеру, в чистой робе и с пакетом в руках. Никлас удивился: что за имущество может быть у раба? Оказалось — вторая роба, нестиранная; ткань одноразовая, а чужая зараза никому не нужна. И таблетками пацана накачали — из ушей сыпались, иначе бы стоять не смог. Никлас почесал затылок, вспоминая, работает ли у него капсула на корабле. Последние два года техосмотр на нее он покупал, да и на корабль тоже. Ладно, как повезет. Хотя из принципа хотелось заставить мелкого обдолбыша жить, назло, чтобы знал, кто тут решает.

Сегодня Никлас сел вперед, к водителю, потому что ехать сзади противно. От пацана ничем не воняло, но тощие, с вдавленными венами и дрожащими пальцами руки вызывали отвращение. Вышвырнуть его в шлюз и похрен на деньги, все равно ничего не вытянешь, если Джанни не брешет.

— Ты сколько здесь прожил?

— Не знаю. Полгода?

— Пиздец, — вздохнул Никлас. — Убогое животное. Ты что-нибудь, кроме членов, вокруг видел?

— А это смотря что тебе надо, — в бесцветном голосе вдруг прорезалась насмешка.

Никлас покосился на водителя и смолчал.

Космопорт на Хьяли не достроили — постоянно не хватало денег. Садились тут пока лишь яхты и челноки — на большом поле, еще недавно заросшем травой. "Косатка" Никласа стояла в дальнем ряду, и этот переход — минут пятнадцать по условной дороге, снова превратил пацана в навоз. Он прислонился к толстому боку и тяжело дышал, закатив глаза, пока Никлас матерился на электронный ключ. Подъехал рабочий краулер, с него спрыгнул мужик в форме, размахивающий желтой бумажкой.

— Господин Рихтер! Так не пойдет, господин Рихтер. Вы регистрировали прибытие одного человека, с вас пошлину взяли за одного, двоих вы увезти не имеете законного права.

Никлас выругался ему в лицо и уже собрался сдать издыхающую шлюху, как та внезапно очнулась.

— Я не лечу, офицер, простите.

— Чего?! Ты, бля, моя собственность! — взвился Никлас. — Вот, — он ткнул в козырек фуражки купчую. Официально на Хьяли работорговля запрещена, но все знают и молчат.

— Тогда прошу оплатить налог на вывозимый товар по весу, — ничем не проймешь, Никлас восхитился. — Скажем, за сто пятьдесят фунтов веса.

В Дженни и сто двадцать набралось бы с трудом, но Никлас не хотел опускаться до спора из-за грошей. Такой налог брали, разумеется, наличными, даже квитанцию выдали, и краулер поехал искать еще лохов. А Никлас пнул дохлятину за попытку уползти и затащил на борт.

Медкапсула включилась, первичный тест выдал пригодность к использованию, вторичный — безопасность для живых существ и достаточное количество препаратов. Никлас не знал, какой у лекарств срок годности, но даже если просрочены — этому хуже не будет.

— Лезь, — приказал он Дженни.

Тот осторожно заглянул внутрь, с вожделением посмотрел на трубки катетеров и облизнулся.

— Наркоту не вожу, поэтому быстро давай, — Никлас шлепнул по заднице и потряс рукой — кости одни. На Хьяли совсем швах с дешевыми блядьми, чтобы до такого докатываться. — Ты минет хорошо делаешь?

— Плохо — рот по швам болит. А-а, совсем ничего нет, да? Ты меня забрал, живым нужен, значит.

— Пошантажируй еще! Потом решу, что с тебя получить. Может, на мыло пущу. Снимай штаны, или я тебя усыплю, — Никлас потянул из шкафа пневмошприц.

Дженни отступил и сглотнул, вот теперь глаза точно стали черными. Замотал головой и быстро стянул через голову робу, потом скинул штаны и ботинки. Белья рабам не полагалось. Да, лучше бы не раздевался — так трахаться, чтобы на это польститься, Никлас и в пятнадцать не хотел. И шрамов, как путей на звездной карте. Закрыв капсулу, Никлас подождал, пока шкала на запоре не окрасится в зеленый, и пошел мыться. Трогал это вот, еще заразится чем.

Лететь неделю, без прыжка, его Ассет в одной системе с Хьяли. Никлас обычно тратить время зря не любил, но тут пользовался, все равно не денешься никуда. Можно купить дорогущий контрабандный корабль, а можно подбить баланс и посмотреть кино. У него еще ворованные союзные фильмотеки за последние два года не пересмотрены.

О Дженни он на третий день совсем забыл, вспомнил перед посадкой, когда компьютер заявил о перегрузках и человеке в капсуле. Пришлось идти — без подтверждения из медотсека спуск не начнется. Гребаная электроника. На монитор, оказывается, выводились данные. Никлас из интереса почитал и к концу списка сообразил, что шлюху-то буквально спас. Какие полгода — месяц в самом лучшем случае. А так — одна наркозависимость, для нее нужны другие методы. Он даже открыл смотровое окно капсулы, чтобы подтвердить собственное благородство. Теперь Дженни точно похож на девчонку, в хорошем смысле: пропали бледность и синева, рассосались швы, на питательном растворе округлились щеки. Хм, а если он к охране попал таким, даже лучше, то понятно — по старой памяти натягивали. Такого можно. Никлас довольно погладил монитор, ткнул нужную кнопку и вернулся в кабину.

Ввез он Дженни тоже как груз, не вынимая из капсулы. Его и тут знали, проблем не возникло. Машина — новенький, приземистый "Исдар-примо" — ждала на стоянке. Никлас погладил по капоту, пообещал самого лучшего топлива за терпение и прицепил сзади капсулу. Вскрыл уже дома, когда пожрал и просмотрел почту. Зеленые огни сменились желтыми, питательная смесь на исходе, медикаменты кончились еще вчера. Ладно, живой зато. Никлас отстегнул замки и скомандовал: