Поттер! Что будет, если ...

Годрикова лощина мирно спала, обе ее части. И в домах магов, и домах обычных людей по большей части давно погашен свет, а те, что все еще освещены, стояли чинно и спокойно, укутанные снаружи в ночной полумрак. Ближе к краю поселка стоял один незаметный дом. Если раньше можно было спросить любого магла, что же находится на этом месте, и получить недоуменный ответ — ничего, то теперь так же отвечали и маги. На доме стояло мощнейшее заклятие Фиделиус, скрывающее дом от взгляда и от мыслей, и лишь посвященные в тайну дома, люди, одобренные хранителем, могли разглядеть дом и попасть внутрь. Этот скрытый дом тоже спал.

Спал, пока на его порог не трансгрессировали две фигуры в черных мантиях. Уже через секунду на втором этаже зажегся магический светильник, а через десяток на первый этаж спустился темноволосый парень, на вид лет двадцати, крепко держащий деревянную палочку в вытянутой руке. Вот только применить он ее не успел. С палочки бывшего хранителя тайны, а теперь предателя, сорвалось темное заклятие — зеленый луч некротической энергии, известный под названием Авада Кедавра. Попав в бок хозяину дома, оно мгновенно изгнало душу из тела. Если бы парень серьезно изучал некромантию, то смог бы тут же вернуться, но подобное знание было уничтожено Отделом Тайн по распоряжению Визенгамота еще три века назад. Хотя некоторые заклинания из этой школы, по недосмотру или по умыслу, до сих пор остались в арсенале многих волшебников.

Труп Джеймса Поттера, громыхая, скатился по ступенькам. Волдеморт спокойно перешагнул тело врага, даже не посмотрев в сторону своего дрожащего слуги, кинувшего роковое заклинание. Поднявшись на второй этаж Лорд Судеб увидел направленную на него волшебную палочку, и бросил невербальный Экспеллиармус. Палочка вырвалась из руки рыжеволосой девушки и, упав под ноги Волдеморту, жалобно хрустнула под наступившей на нее ногой. Тишина в комнате стала оглушительной. Ни секунды не колеблясь, лорд спокойно пошел дальше, обходя Лили Поттер, направляясь к кроватке с младенцем в ней. Вот только по дороге его остановила звонкая пощечина, нанесенная женщиной с пронзительным изумрудным взглядом.

— Нет, только не это, ты не посмеешь убить моего сына! Убей лучше меня, а его...

— Да без проблем, чертова грязнокровка. Авада Кедавра! — проревел разъяренный лорд.

Зеленый луч искрой проскочил между волшебниками и зеленые же глаза девушки погасли навсегда. Темный лорд перешагнул еще одно тело, подошел к кроватке и с наслаждением повторил заклинание, вот только в этот раз зеленые глаза младенца угасли лишь на мгновение, а затем наоборот, лишь ярче вспыхнули. Не только потому, что на пути заклинания стояли две души, желавшие защитить своего ребенка. Сильно ослабленная, душа Волдеморта не вынесла очередного разрыва от только что нарушенного договора и сама раскололась седьмой раз. Остаток души, оставшийся в теле лорда, оказался слишком слаб, чтобы управлять всей магической мощью: заклинание не было доведено до конца и откат энергии вмиг испепелил тело. Когда Волдеморт осел на пол в виде мелкой черной пыли, а душа новорожденного вернулась в маленькое тельце, родители как можно крепче привязали душу ребенка к его телу, тратя драгоценную энергию. Испуганный Питер Петтигрю собрал останки темного лорда заклинанием и немедленно аппарировал. По странному стечению обстоятельств, больше никого из Пожирателей сегодня лорд с собой не взял. Таким образом никто, кроме исчезающих душ, не видел, как младенец ошарашенно посмотрел на свою ручку, потрогал свежий шрам и грязно выругался на русском матерном. Невнятно, но очень эмоционально.

Глава 1

Как мне повезло, что в первый год мне не обязательно было ничего говорить, и никому ничего объяснять. Просто не представляю, чего бы я всем наговорил. Потому что после некоторых пространственных перемещений, я осел в доме семейства Дурслей, вот же дал бог фамилию. А сам оказался кем? Правильно Гарри Поттером. И о чем мне говорить с персонажами книги? Вот и лежал, сидел, стоял я и думал, что же все-таки делать, чего не делать, чего рассказывать, а чего нет. В итоге, пришел к выводу, что часть истории менять все-таки придется, не хотелось бы прожить в точности то, что теоретически предстояло Гарри. Помня о том, что в покое меня вряд ли оставят, даже если ничего не менять, я старался как можно раньше начать готовиться. Хотя это скорее было похоже на спонтанные выбросы магии с заранее задуманным результатом.

Осваивать выбросы я стал еще в полтора года. Тогда мне просто было интересно что это вообще такое — магия, и я с упоением раз за разом вызывал эти самые выбросы, причем с каждым днем было все проще. Достаточно было хорошенько разозлиться и ф-ф-у-х, от тебя исходит сфера искажения реальности. Было немного странно, что я такое могу в столь юном возрасте, ведь в книгах было описано, что это не такое уж частое явление — выброс, но это не мешало мне наблюдать за абсолютно невообразимыми эффектами от них. Подоконник мог пустить свежий побег, столик — подняться над полом на пару сантиметров, игрушка могла внезапно ожить. Со временем это стало довольно опасным развлечением — результаты становились все масштабнее и все хаотичнее. Однажды мой выброс заставил взорваться все керамические предметы в доме, а так как на каждом углу стояли тетушкины вазы ... В общем, никто не пострадал только чудом. И вот именно тогда состоялся первый серьезный разговор с Верноном, который решил 'выбить из ненормального всю дурь', что стоило мне пары переломанных ребер и синяков по всему телу.

— Дядюшка Вернон, а вы теперь так все вопросы со мной решать будете? — спросил я на следующий день, поигрывая самым большим кухонным ножиком из тех, которые нашел. Плохо тренированный язык ворочался неохотно да и координация движений оставляла желать лучшего, но психологический эффект был достигнут.

— Что? — глаза Вернона стали большими-большими, второй подбородок затрясся — Что это значит?

— А значит это, дядя, что сейчас я тебе опишу варианты, а ты выберешь.

Вернон попытался возразить, но я громко перебил его.

— По первому варианту ты еще раз избиваешь меня, а я ночью режу вам глотки этим самым ножом. — максимально серьезно заявил я, на себе показывая, как именно будет двигаться нож.

— Да ты сопляк неблагодарный, ты мне угрожать взду... — Вернон осекся, когда в пузо уткнулся кончик ножа, проколов рубашку и кожу.

— Второй вариант — продолжил я, когда он заткнулся — ты сдаешь меня в детдом, где я рассказываю про тебя такое, что сам повесишься: педофилов, знаешь, в тюрьме очень не любят... или любят, но весьма своеобразно.

Вернон дернулся как от пощечины и отступил пару шагов назад. Он покраснел, дыхание его сбилось, он открывал рот, в попытке что-то сказать, но ни звука не выходило.

— Третий вариант — ты меня сейчас убиваешь тем или иным способом, вот только после этого придут маги, очень-очень злые маги и сделают так, чтобы тебе было мучительно больно за сделанный выбор.

Вернон промолчал, лишь сердито сопя. Честно говоря так и не понял, он так переваривал еще прошлую новость или уже эту.

— По четвертому варианту, который мне, лично, больше всего нравится, я тут живу, сплю, ем и даже обязуюсь больше не использовать опасную магию в доме. А вы стараетесь не обращать внимания на мои странности и никак не контролируете мою жизнь. Все живы, здоровы, и более-менее счастливы. Ну как?

— С чего это ты так заговорил, мальчишка? — выдавил из себя Вернон.

— Просто я не собираюсь становиться твоей грушей для битья, дядя.

— Я не об этом, ты же раньше звука не произносил!

Он что, серьезно, его сейчас волнует именно это?

— Я же маг, дядя. — Дядя дрогнул на слове 'маг' — Молодой, необученный, но маг. И маг все еще ждет твоего выбора, Вернон Дурслей.

— Дожил, — проворчал дядя — племянник жены ставит мне ультиматум в моем собственном доме... — Вернон задумался — Шкет, ты не оставил мне выбора!

— Это ты не оставил мне выбора, дядя. Хотя нет, что же это я? Выбор был — поставить ультиматум или терпеть побои. Я свой выбор сделал, теперь делай ты.

— Естественно я выбираю последний вариант, шантажист мелкий. — с затаенной злобой сообщил дядя. — Но чтобы никакой магии в доме! — попытался он отыграть немного назад.

— Отлично, и вот еще, по поводу денег, которые присылают на мое содержание... — Вернон напрягся — с вас качественная одежда, питание и вещи для школы, когда придет время. А, да, еще десять фунтов в месяц на карманные расходы. Остальное можете вкладывать в свой бизнес, или что вы там с ними делаете.

Когда Гарри ушел к себе в комнату, Вернон без сил упал на диван. Его колотила крупная дрожь. Ребенок, еще вчера казавшийся просто раздражающим пацаном, сейчас представлялся едва ли не исчадием ада. В один момент даже показалось, что мальчик не только старше своего возраста, но и старше него самого. Да еще этот спокойный тон и сбивающий с толку 'советский' акцент...

В соответствии с соглашением пришлось на время сбавить обороты изучения магии, что позволило плотнее заняться телом. Ничего особенного, просто обычные игры на развитие моторики и равновесия. К четырем годам я довел ловкость до уровня своего прошлого тела и продолжал повышать: чем-чем а ловкостью я раньше не мог похвастать. А упражнения в магии свелись к выбросам, без эффектов, просто выбросам сырой силы, подальше от дома, чтобы потом приходить домой и не излучать. Местом ежедневных занятий стала опушка дикого парка (местные считали это недоразумение лесом) и уже через две недели стало понятно, что магическим лес можно сделать из обычного. Уже на второй неделе занятий появились пикси, поселившись меж ветвей осины, и часто наблюдали за моими экспериментами, впрочем особо не мешая. Потом появились травы, которые никогда здесь не росли, светлячки, размером с мой большой палец и прочая атрибутика волшебного леса. Выбросы с каждым днем становились все мощнее, вызывать их становилось все легче, но результат по-прежнему очень зависел от настроения.

В шесть лет я поступил в начальную школу прямо здесь, в Литтл-Уингинге и основательно сел за литературу. Удалось выпросить у Дурслей, пропуск в публичную библиотеку. События четырехлетней давности немного выветрились из сознания Вернона, и на мои частые отлучки начали ворчать, но, в принципе, договор семейка выполняла, а поэтому нагнетать обстановку я не стал. Среди гор литературы я пытался найти систему, по которой можно обуздать собственные магические силы. Техники медитаций йогов, буддистов и прочих эзотериков в деле контроля результата помогли мало, да и подборка в немагической библиотеке оставляла желать лучшего. С другой стороны я смог сделать выброс не одномоментным, а растянутым по времени, и мог часами сидеть с относительно слабой магической аурой вокруг. Для этого нужно было не злиться, а наоборот, успокаиваться, как было написано, очистить разум. Он, конечно, не совсем очищался, скорее от мыслей отсекались эмоции, сами мысли текли свободно, не задевая волнующие понятия — созерцание природы для этого подходило идеально. Со временем я даже смог, не отрешаясь от этого состояния, бродить по парку. Правда дома приходилось себя контролировать гораздо лучше, полностью убирая фон и не допуская случайных утечек, потому что электроника не выдерживала ни мощных всплесков, ни постоянной ауры, а оставить мистера Дурслей без телевизора было бы жестоко — он мог начать думать.

Мою жизнь в те времена трудно было назвать разнообразной, все мое расписание занимали младшая школа и тренировки. В школе старался особенно ничем не выделяться, ну кроме нелюдимости. Дети не слишком жаловали молчаливого ученика, который и сам не слишком-то лез в школьные дела. Задирать же меня было себе дороже: мало того, что я старше, а значит языкастее, так еще и без особых раздумий бил в челюсть. Немного, конечно, нечестно по отношению к детишкам, но с другой стороны — так мне не мешали. Из всех предметов меня интересовал разве что английский, поэтому сидя на задней парте, я чаще всего вспоминал все, что прочитал и просмотрел в прошлой жизни. Фантастики, фэнтези и всего такого оказалось на удивление много, и я смог получить оттуда множество способов работы с силой, маной, магией, праной, чакрой, рейацу и прочих вещей. С другой стороны, практически никто не описывал методику обретения сил и тренировки контроля, что не радовало. Тем не менее, я пытался и так, и эдак в течение трех с лишним лет.

Прорыв случился после девятого дня рождения. Мне удалось записаться на занятия ушу в средней школе Литтл-Уингинга. Я занимался примерно полгода просто ради здорового тела и только в зале, когда занятия внезапно отменили в связи с болезнью учителя. Времени вдруг оказалось больше чем нужно, и я решил не терять форму и позаниматься на опушке. Зимняя погода меня к этому времени уже смущала мало. Впрочем, по сравнению с нашими зимами, эти и так вызывали широкую улыбку и желание пойти погулять, а уж в сочетании с магической аурой я мог сидеть без куртки и свитера даже под снегопадом и не заболевать. Так что и в этот раз я без раздумий скинул куртку, перебросив через ближайшую ветку, и стал разминаться. После получасовой разминки, мы обычно с десяток минут сидели в позе лотоса, но в этот раз я выбросил эту часть и сразу приступил к отработке ката, единственному, пока что, подробно показанному нам. Удар, блок, подшаг, удар, выпад, подсечка, удар, прямой с ноги, подшаг, удар. Проход, другой, третий... Постепенно знакомая по медитациям обстановка сделала свое дело: мысли привычно успокоились, аура раскрылась, по мышцам разлилось приятное тепло, двигаться стало легче и приятнее. Пришло понимание, что вот на этом движении руку лучше расслабить, здесь довернуть стопу, чтобы увеличить скорость, на подсечке корпус закрутить в обратную сторону, увеличивая массу удара, чтобы затем использовать запасенный момент для удара рукой. С каждым повторением скорость возрастала, снежинки поднимались с земли и кружились вокруг меня, постепенно тая. А потом случился он. Прорыв. Удар с выплеском, как учили — 'на последнем движении вложите в удар всю свою энергию'. Энергия выплеснулась, удар разметал сугробы в воздух, а главное — появилась охринетительная дырка в дубе. Да я туда, пожалуй, мог бы голову сунуть! Даже присвистнул невольно.

Конечно такой результат в ушу показывать нельзя, он мог мне помочь разве что при убийстве кого-то, ну как-он-там-назывался. Зато с места сдвинулись мои магические тренировки — это самое чувство струящейся сквозь руку магии оказалось тем кирпичиком, которого мне так не хватало. Теперь при каждой медитации я чувствовал этот самый поток, слабый, но во всем теле, собственно слабый ток и давал стабильную ауру. Вызвать его снова получилось легче легкого. И выплески, не всем телом, а через одну-две точки, дали наконец то, что от них требовалось — контроль.

Самое интересное, занятия ушу тоже стали более продуктивными. Уже не надо было окриков со стороны учителя, чтобы правильно проводить удар или захват, тело само сигнализировало, что что-то не так, неудобно. Тренер заметил. В итоге следующие полтора года я ходил на занятия со специальной группой, выступал даже на каких-то соревнованиях, получил синий пояс, так и не поняв, что именно он дает. Нельзя сказать, что оказался лучшим, даже в своем возрасте, но в первой десятке — точно. Хотя много ли изучающих ушу детей в Великобритании? Сам-то я совершенно случайно наткнулся на объявление о занятиях — все же здесь больше любят бокс. На который, кстати, удалось затащить двоюродного братца.