Предсказать прошлое

Предсказать прошлое

Пролог.

XIX век.

Дорогой мой внук! Я знаю, что это письмо станет для тебя полной неожиданностью, но не имею морального права не предупредить тебя о грядущих изменениях в твоей жизни. Конечно, можно было бы пустить события на самотек в надежде, что судьба сама расставит все по своим местам, но я не хочу рисковать твоим счастьем. Судьба — изменчивая дама, и многое может зависеть от ее капризов, поэтому очень важно, чтобы ты был готов. Ты помнишь, как шептались за моей спиной, называя то странной, то блаженной, и лишь немногие знали, что мой дар был благословением. Да ты и сам неоднократно просил предсказания для себя, но тогда тебе было слишком рано знать свое будущее. Время пришло. К сожалению, я не могу помочь тебе, так как меня давно уже нет в живых, да и видения мои расплывчаты и неоднозначны. Тебе самому придется искать истинное их значение. Знаю лишь то, что главным событием в твоей жизни станет приход женщины, которая появится, когда стрелки на часах сорвутся в обратный бег. Она станет твоим наваждением, страстью и счастьем. Ты обретешь ее, только потеряв в жарком пламени огня. Я сама воспитывала тебя и потому знаю, что не усомнишься в моих словах. Встреть свою судьбу с открытым сердцем и будь счастлив, мой мальчик.

Любящая тебя бабушка Изольда

Глава 1

Я никогда ничем не выделялась из общей толпы таких же студенток, как и сама. Не имела ни исключительных талантов, ни специфических знаний (бомбу из подручных материалов соорудить не смогу, да что там, даже находясь среди оружейного цеха, рогатку не сделаю), не пою, не танцую, спортом не занимаюсь. И самое печальное — никакой выдающейся внешности не имею. Среднего роста и телосложения, прямые волосы до лопаток, типичного цвета для наших мест — каштановые. Лицо славянского типа ничем не примечательное, единственное только — красивые большие глаза василькового цвета и пухлые губы, которые, по словам моих знакомых, придают мне особое очарование. Мужчины, которые изредка выделяли меня из толпы, говорили, что любой пройдет мимо, не зацепившись взглядом, но если хоть раз заговорит со мной, то обязательно будет очарован. Оказывается, у меня очень живая мимика, которая в процессе общения завораживает и пленит. Ага, и где тогда все эти плененные? Ау!

А в остальном — обычная студентка сельскохозяйственного института.

Да, да. Буду агрономом. А что? Люблю я землю и растения, не одно лето на бабушкиной даче взращивала цветы и различные полезные культуры. Оценив свои возможности, решила, что в каком-нибудь провинциальном городке специалистами разбрасываться не будут. Через два года закончу учебу и подамся куда-нибудь подальше от городской суеты, поближе к земле без асфальта, к бескрайним полям и лугам.

Но уехать, да и доучиться возможности мне не дали, потому как началась эта история. Почему это произошло именно со мной, я не знаю, но знаю одно — я рада, что это случилось. В тот теплый августовский вечер, сбежав от очередной студенческой вечеринки в нашей общаге, ушла в ближайший сквер. Там, найдя уютную лавочку, грелась на солнышке, углубившись в сюжет любовно-фантастического романа. Это мое любимое времяпрепровождение. Своих отношений нет, так хоть о других прочитать и помечтать. Вот где эти замечательные мужчины в реальной жизни прячутся? Это тайный клуб для избранных? Так, скажите где, я готова внести членский взнос, чтобы хоть глазком взглянуть.

Гроза началась внезапно. А, возможно, это я прозевала все признаки надвигающейся стихии, сосредоточившись на событиях, разворачивающихся на страницах бульварного издания. Когда я оторвала глаза от книги и подняла голову, дождь уже начал покрапывать, а вдали раздались раскаты грома. Пока я вприпрыжку неслась к своему корпусу, гроза успела набрать свою максимальную силу и обрушилась на улицы города сплошным потоком. Я успела вымокнуть и продрогнуть, когда заскочила на крыльцо здания общежития. А ведь уже была практически внутри, когда увидела маленькую яркую молнию, бьющую в металлическую ручку, за которую я в этот момент держалась. Понимая, что уже ничего не смогу сделать, я лишь зажмурилась. Столп искр слепил даже сквозь сомкнутые веки. Было ли мне больно? Нет, но как-то пугающе...

Спустя мгновение я осознала, что по-прежнему стою и держусь рукой за холодный металл, но при этом не чувствую ни дождя, ни ветра. "Странно" — подумала я и открыла глаза. А вот теперь, действительно, странно...

Я, как и секунду назад, стояла в мокрой майке и джинсах, с которых вода ручьями стекала в кеды. Влажные пряди прилипли к лицу и мешали осмотреться. Одну руку я прижимала к себе, так как подмышкой была зажата книга, а другой я держалась за металлический столбик кровати. Это было гигантское ложе с резными спинками и шикарным бархатным балдахином травянисто — зеленного цвета с золотыми нитями. Комната представляла собой шикарное сочетание камня и дерева. Камин почти во всю стену мог бы, наверное, телегу дров вместить. Плотные шторы из того же зеленого бархата добавляли таинственного полумрака к впечатляющей обстановке.

Может, я бы осмотрела комнату повнимательней, но от созерцания очень сильно отвлекали две пары глаз, смотрящих на меня с этой самой кровати. Одна пара глаз под светлыми прядями и того же оттенка бровями была очень красивого зеленого цвета, другая пара по-телячьи карих глаз принадлежала жгучему брюнету. Обе пары мужских глаз изучали меня с не меньшим любопытством, и их, по-моему, даже не смущало совсем неодетое пребывание передо мной.

И куда я попала? Вот и дочиталась... стала типичной попаданкой, которой и тут не повезло. А где принц на белом коне? Или, на худой конец, вампир — вегетарианец? Так нет же, у меня целых два красавчика. Ха-Ха. Два красавчика — гея. С ума сойти! Посмеялась и хватит. Вопрос, где я и что происходит, остается насущным независимо от тонкости чувства юмора. Когда первый шок прошел, парни явно стушевались. Ясно. Шифруются, а тут я — свидетель. Надеюсь, свидетелей в расход пускать не будут, а то кроме, как книгой двинуть, больше и сделать-то ничего не смогу.

— Мадмуазель, что вы здесь делаете? — откашлявшись, выдавил из себя блондин. Ага, вот и доминант определился. Сначала даже смех прорывался, а потом резко исчез. Мама дорогая, да он же француз! Беру свои слова обратно, все-таки изредка и мне фартит. Надо же, а я в свое время переживала, что являюсь единственной на потоке студенткой с французским курсом. Зато учиться приходилось всерьез и с самоотдачей, списать-то все равно не у кого. Так что французский язык понимала и даже любила, только говорила с акцентом. Но и этот блондин тоже как-то странно слова произносил, только пока не пойму, чем именно меня смущает его выговор.

— А здесь, это где? — решила уточнить я место своего нахождения, старательно выговаривая слова. Парни переглянулись, и блондин более уверенно продолжил:

— Здесь — это родовой замок ДеБюси под Парижем.

— Зашибись! — прошептала я себе под нос.

-Что? — не поняли они.

-Ничего. А вы не подскажите, случайно, как я тут оказалась? — решила на всякий случай уточнить, мало ли, может, они сами к этому руку приложили. Ну, там, для разнообразия и эксперимента. А что, бывает, я читала про такое.

-Вы не знаете, как здесь оказались? — выпучил на меня глаза мой собеседник.

— Знала бы, не спрашивала, — начала я злиться, но все впечатление испортили стучащие от холода зубы.

— Стоп! — подал голос второй. — Жак, давайте отложим допрос на более позднее время. Она мокрая и замерзшая, заболеет еще. Предлагаю ее переодеть, а потом задавать вопросы, да и нам бы себя в порядок привести.

Последнюю фразу он сказал тише, видимо, скорее своему... другу, чем мне. Должна согласиться, рациональное зерно в его предложении было. Где я и как надолго — непонятно, и заболеть было бы совсем лишним. А то, что забота обо мне была высказана совершенно искренним голосом, заставило улыбнуться. Ну, что за курица-наседка, прям как моя мама, сначала всех накормит, обогреет, а потом устраивает разбор полетов. Причем, делает это с тем же рвением и дотошностью, с которой, только что заботилась.

— Вы не могли бы дождаться нас в моем кабинете, — махнул рукой в сторону одной из дверей тот, который Жак. Надо же, вспомнил о приличиях. Выйдя в соседнюю комнату, я, наконец, осознала, как же я все же влипла. В кабинете не было ни компьютера, ни телефона, ни телевизора, а на столе стояли подсвечники. Вот, черт! Мало того что не в своей стране, так и не в своем времени. Зато стало понятно, что именно меня смутило в их выговоре, я-то изучала современный диалект, а они-то динозавры. Ну, ладно, хоть Земля. И как тут жить? Электричества нет, автомобилей нет и (о, ужас!) интернета нет. А домой как? Если сначала я думала, что уговорю аборигенов организовать переезд до дома — до хаты, то теперь что? Да я сама в этот бред до конца не верю, как это другим рассказывать?

Пока я металась по комнате, обдумывая, как буду объяснять свое присутствие в чужой спальне, раздались громкие голоса из глубины дома. Причем голосившие судя по громкости и напору пришли с мечом. Выйдя через главную дверь в коридор, не любопытства ради, а познанья для, я решила разведать обстановку места, куда загремела. Оказалась на балконе второго этажа над холлом. В парадных дверях стояла группа людей. Рассмотреть их подробно мешал полумрак, но основные моменты я уловила. Спиной ко мне стоял невысокий мужчина, судя по седине и слегка сгорбленной спине, уже старик, а одежда выдавала в нем дворецкого, который всеми силами пытался избавиться от нежелательных гостей. Но силы были явно неравны. На него наступала молодая, очень красивая девушка с золотистыми волосами и в длинном черном плаще со спущенным на плечи капюшоном. Она пыталась обойти несчастного растерянного дворецкого, таща за собой священника. Этого я определила сразу, по длинной рясе черного цвета и белому воротничку. Чувствовал он себя определенно неловко и все время пытался отмахнуться увесистой библией то ли от настойчивой девушки, то ли от дворецкого, мешающего пройти. Отмахнуться от девушки ему удавалось плохо, в результате он только утомился и постоянно вытирал полное лицо белым платком, уже смирившись с судьбой. Четвертым действующим лицом был мужчина, возвышавшийся над остальными на целую голову. Ко мне он стоял боком, поэтому рассмотреть его внимательней не представлялось возможным. С моей точки обзора были видны лишь черные длинные волосы, связанные сзади в низкий конский хвост, и греческий профиль загорелого лица. Пока я осматривала гостей, дворецкий стремительно сдавал свои позиции. Мялся и путался в показаниях, сначала пытаясь заверить девушку, что хозяина нет дома, потом утверждал, что тот очень занят и не велел беспокоить. После придумал какую-то заразную болезнь, в общем, сдал контору с потрохами.

— Я знаю, что мой муж здесь, — твердо и с нажимом сказала девушка.

— Я, конечно, могу спросить хозяина, есть ли у него гость, но... понимаете... — замялся дворецкий.

— Не стоит утруждаться, мы сами посмотрим, — твердой рукой отодвигая дворецкого в сторону, сказал громила и двинулся к лестнице.

-Прэтр, Вы будете свидетелем, чтобы в Вашем лице церковь убедилась в невозможности продолжения нашего брака, — тараторила девушка, заискивающе улыбаясь священнику. Так, значит, у Жака и его приятеля назревают нешуточные проблемы. Несущие проблемы двигались быстро, так что думать надо еще быстрее. Хозяин дома не выгнал, не наорал, слуг выпроводить меня не позвал, обещал позаботиться и во всем разобраться. И вообще, отнесся ко мне хорошо. Учитывая обстоятельства, надо ответить тем же. Все логично и, на мой взгляд, правильно. Дальше тянуть время не стала и через кабинет, кинулась назад в спальню. Сладкая парочка в этот момент что-то тихо обсуждала, и брюнет растерянно, а Жак раздраженно, уставились на меня.

— Ты, — ткнула в брюнета пальцем. — Под кровать. Там твоя жена нагрянула со священником и верзилой каким-то.

— Я не могу под кровать, я граф, это ниже моего достоинства, — гордо произнес тот, хотя было видно, что идея ему более чем нравится. Я даже глаза закатила, без слов обозначая свое отношение к этой вселенской глупости. Их сейчас практически без порток застукали, а они родословной кичатся.

— Граф, не граф, какая разница! Все равно об этом кроме нас никто не узнает, если поторопишься, — в нетерпении я даже попыталась силой подтолкнуть его в нужном направлении.

— Она разорит меня, если застанет здесь, — уже не так уверенно сказал он, печально и извиняясь, глядя на Жака. Еще бы руки заламывать начал.

— Она права, Поль, сейчас важнее спасти репутацию, — поддержал меня блондин и помог прикрыть покрывалом пространство под кроватью, куда мгновенно скользнул брюнет.

— А ты быстро возвращайся в кровать, будем страсть изображать, а то могут возникнуть вопросы, почему в спальне, и почти раздет, — продолжала излагать я свой спонтанный план, торопливо стаскивая с себя одежду.

Мы успели забраться на кровать, когда дверь дернулась, но не открылась. Заперто. Хоть до этого додумались. Это очень хорошо, есть еще несколько мгновений, чтобы подготовиться, ведь ложиться в центр этого аэродрома совсем не хотелось, мало ли что там может быть на простынях. Устроившись на краю матраса, прикрыла свое нижнее белье покрывалом, расплела косу и растрепала волосы. Так что, когда дверь распахнулась от сильного удара, я приглушенно пискнула и накрылась с головой одеялом, изображая испуг и смущение.

— Что здесь происходит? Как вы смеете врываться в мои покои? — очень зло спросил Жак. Если бы сама не была свидетелем подготовки к приему гостей, то поверила бы его негодованию и удивлению.

— Я пришла за своим мужем, — заявила девица. — Поль, я все знаю. Ты больше не сможешь никого обманывать, и церковь даст мне развод.

— Люси, Вы заблуждаетесь, здесь нет и не было графа Калю, — уже более спокойно сказал Жак. — Имейте приличия, покиньте спальню.

— Хватит юлить, — раздался хрипловатый голос совсем рядом со мной. В следующую секунду одеяло слетело с меня, раскрывая до самого пупка, выставляя на обозрение мою всклокоченную шевелюру, покрасневшее лицо и кружевной почти прозрачный лифчик. Я, конечно, понимала, что мне придется показаться, только я-то думала, что приспущу покрывало, похлопаю глазками, обозначив, что я не Поль, но к такому стриптизу была совсем не готова. Общий "ах" лишь усугубил мою красноту, и заставил поднять глаза на присутствующих и виновника моего смущения. Боже, вот это мужчина. Нет, не так. МУЖЧИНА! Закачаешься! Длинные черные волосы, темные почти черные глаза под густыми бровями, нос с горбинкой, большие, мягкие на вид губы, квадратный упрямый подбородок с просматриваемой щетиной. Глаза смотрели грозно. Ну, сначала грозно, а потом как-то смущенно и даже виновато. Хотя вина во взгляде не помешала ему пару раз скользнуть глазами по моему открытому телу, и с особым интересом задержаться на моей груди.

— Да как вы смеете? — закипел Жак. — Немедленно покиньте комнату!

Этот красавчик все же сообразил вернуть покрывало на место, прикрывая мои плечи. При этом он так низко наклонился, что мне удалось уловить исходящий от него запах морской свежести и прогретого солнцем песка.