Путь к сердцу

Часть текста отсутствует. Не рассылается.

Книга первая. Возвращение.

Глава 1

Предсвадебные хлопоты — это всегда восторженно-волнительное действо, особенно для невесты. Суета, переживания, набеги на торговые лавки с тканями, кружевами, лентами и украшениями.

Я в роли невесты сначала чувствовала себя не совсем уютно. Это же так ответственно, ведь в женихи умудрилась заполучить самого герцога Саблера, по которому сохнет, наверное, все женское население нашей страны. Как не подвести его и не упасть в грязь лицом самой? Как не оплошать в глазах местной аристократии? Однако довольно скоро мои сомнения и смятение сменил запал и азарт. Мне безумно захотелось приятно удивить и своего суженого, и утереть нос этим напыщенным леди и лордам, ведь я-то точно знаю, что сам титул совсем не гарантирует наличие изысканного вкуса и хороших манер. В образе Лиски такого насмотрелась на балах и приемах...

Начать решила с платья, которое собралась себе шить по собственным рисункам. Ну, не может же Лиса выходить замуж в обыкновенном наряде, пусть и в довольно дорогом, но как у всех? Нет, здесь необходимо что-то неповторимое, экзотическое, легкое, струящееся и чарующее, и обязательно — единственное в своем роде. От услуг герцогских белошвеек отказалась наотрез, как и от его денег. Свадебный наряд я и сама себе оплатить могу. И вообще, невеста ему досталась с достоинством и совсем не из бедных, потому все его поползновения в сторону оплатить, отмела категорически.

Через две недели должен был состояться бал, на котором его сиятельство планировал объявить о нашей помолвке. И надо было еще продумать наряд и для этого не менее, а, может даже, и более важного, события. Так что забот было невпроворот, но они были приятными.

Всё это время мы с герцогом виделись всего раз и то на следующий после состоявшегося на крыше признания день. Я понимала, что и ему очень многое нужно продумать и подготовить. И организационные моменты были далеко не самыми сложными и важными, ведь главное — представление меня родителям.

Этот предстоящее событие меня особенно пугало, хоть Давей не единожды заверял, что всё будет хорошо и совершенно нет повода для беспокойства.

И вот настал этот долгожданный вечер, я была готова задолго до назначенного часа. В который раз критично осмотрев свое отражение в зеркале, и не отыскав к чему придраться, перевела взгляд на часы. Если не хочу опоздать на собственную помолвку, то пора двигаться в путь. От волнения совершенно забыла, должен был Дав прислать за мной карету, или нет. Потому долго не думая, заказала транспортное средство сама. Всю дорогу до особняка, проделывала дыхательную гимнастику, чтобы унять выпрыгивающее из груди сердце.

И вот я у ворот его поместья. Уняв дрожь, расправила плечи, выровняла спину и торжественно поднялась по ступеням особняка. Стражник на входе услужливо распахнул мне дверь.

Сегодня — мой самый судьбоносный день в моей жизни, и это естественно, что я ужасно нервничаю.

На входе ненадолго замерла, рассматривая собравшихся гостей. Какие же они все нарядные! И зал сегодня был празднично украшен. Фигурные свечи в дорогих резных подсвечниках, причем в таком количестве, что было светло словно днём. Вдоль стен расставлены неописуемой красоты цветы в старинных вазах. Обилие элитных роз, гортензий, орхидей самой причудливой окраски, их пьянящий аромат, смешанный с запахом горящих свечей, создавали какую-то просто сказочную атмосферу. И это все для меня! В честь нашего праздника!

Медленно двинулась по направлению к центру, выискивая глазами Давея. Кругом царила праздничная суета, в воздухе витало предвкушение чего-то волшебного. Я улыбалась всем и каждому, так хотелось поделиться своей радостью со всем миром.

Наконец я его увидела. Герцог стоял в самом центре зала, держа за руки юную леди, и мило с ней щебетал. "Наверное, какая-то родственница", — промелькнуло в голове, но легкий укол ревности все же ощутила, ведь девушка была очень хорошенькая. Миловидное личико сердечком, пухленькие губки, голубые глазки, светло-пепельные, почти белые волосы, точеная фигурка. Ну, прямо куколка из магазина игрушек!

Я направилась к ним, как по пути меня неожиданно остановили.

— Марион? — удивлённо произнёс рыжик, а это был именно он. — Что ты здесь делаешь?

Должно быть, герцог нашу предстоящую помолвку держит в строжайшем секрете, раз даже ему, лучшему другу, ни слова не сказал. Странно! Внутри ёкнуло тревожно сердце, но я сразу же отбросила дурные предчувствия. Просто герцог хочет сделать сюрприз. Как достойный сын своей мамочки, видать, держит интригу до последнего.

— Аден, рада тебя видеть,— ответила ему вежливо. — Только сейчас нет времени на разговоры. Прости, мне срочно нужно к Давею, а то, боюсь, он меня уже заждался.

И вновь попыталась пройти, но он настойчиво перекрыл мне дорогу.

— Тебе не надо туда! — заявил твердо, перекрывая мне весь обзор своей статной фигурой.

— Аден, я не понимаю... — начала я, но внезапно всё вокруг пришло в движение.

Гости расступились, образуя пространство вокруг его сиятельства, и Адену пришлось отойти в сторону. Теперь мне стало прекрасно всё видно. Герцог все еще находился в обществе юной красотки, и та, как мне показалось, была чем-то взволнована.

"Ой, он же сейчас объявит о нашей помолвке, а невесты рядом нет!" — распереживалась я, и вопреки рыжику, пытающемуся меня остановить, решительно двинулась вперёд.

Когда была уже буквально в паре метров от них, Давей развернулся лицом к собравшейся благородной публике, отпустив, наконец, руки незнакомки. Я заторопилась, пытаясь пробиться сквозь толпу, даже захотелось крикнуть: "Я здесь!"

Но успела сделать только шаг вперёд, как герцог заговорил. В зале установилась абсолютная тишина. Я остановилась. Сначала он поблагодарил собравшихся за оказанную ему честь и проявленное внимание к его празднику. Потом продолжил говорить о том, что сегодня самый важный день в его жизни, и он рад разделить его со своими близкими и друзьями.

"Да, что ж такое? Мне же сейчас надо быть рядом с ним! Почему он меня не ищет?" — последняя мысль, отозвалась болью, но я от нее отмахнулась, ведь сердце так легко обмануть. Вновь попыталась к нему пробраться, как меня неожиданно крепко схватил за руку Аден. Даже рассердилась на него: "Что он себе позволяет? И почему всё время пытается удержать?"

— Хочу представить свою невесту и будущую жену, — завершал меж тем свою торжественную речь Давей, а я последний раз дернулась, пытаясь вырваться из цепкого захвата рыжика, — герцогиню Гвен Уэйд!

Куколка засмущалась, улыбнулась, принялась раскланиваться, а я застыла, во все глаза глядя на герцога.

Когда его сиятельство закончил свое выступление, зал взорвался аплодисментами, затем посыпались поздравления, а во мне всё замерло, отказываясь верить собственным ушам и глазам.

"Это не правда, это такая игра! Ну, конечно, здесь же, скорей всего, присутствует наследник и многие другие сиятельные лорды. И он играет на публику", — эти мысли немного успокоили моё сходящее с ума сердце. — "Надо всего лишь дождаться, когда он останется один и подойти к нему. Дав обязательно мне всё объяснит, и я зря себя накручиваю".

Вокруг поднялся восторженный шум, цокали бокалы, со всех сторон звучали поздравительные речи, а я продолжала стоять в растерянности, не зная, что делать.

— Возьми, — рыжик подал шампанское и даже помог удержать, потому как в моих руках бокал совсем не держался, пальцы ослабели и он был необычно тяжелым.

Молча отпила немного. Напиток оказался неприятно горьким, как с полынью. Я закашлялась, даже слёзы навернулись.

Будучи не в силах осознать случившееся, впала в некоторую прострацию. "Может это дурной сон? Скорей всего я переволновалась и уснула, собираясь на бал. Вот сейчас проснусь, и всё окажется ночным кошмаром". Ущипнула себя незаметно, скорей бы очнуться и оказаться у себя дома, в родной кроватке.

Не знаю, сколько времени пребывала в таком состоянии, но придя в себя, увидела, что герцог с куколкой отправились на балкон. Уже не обращая внимания на все попытки Адена удержать меня, поспешила за ними следом.

Когда я, наконец, добралась до балкона, они, как ни в чем не бывало, вели тихую беседу, облокотившись на перила и любуясь дивным садом при лунном свете. Понятно, что моё появление заметили не сразу.

Первой меня увидела девушка и, что-то шепнув герцогу, вернулась в зал. Мы остались вдвоём. Давей, всё так же, смотрел в темноту ночи.

Подошла к нему и осторожно дотронулась плеча.

— Дав? — прошептала еле слышно, во рту пересохло, и язык отказывался слушаться.

Он резко обернулся и окатил меня таким холодным взглядом, что невольно отшатнулась.

— Ещё раз тебя увижу, посажу на всю жизнь! — отрезал раздражённо и, даже не посмотрев на меня, резко развернулся и ушел.

Внутри всё сжалось, пронзив меня такой болью, что я согнулась пополам, тяжело дыша. Захотелось закричать, но из груди не вырвалось ни звука. Облокотившись о перила, отдышалась и медленно выпрямилась.

Как же больно! Казалось, моё бедное сердце перестало биться. В районе солнечного сплетения рождалась и распространялась по всему телу пустота, поглощая все эмоции и саму жизнь.

В этот момент хотелось только одно — умереть, чтобы больше не чувствовать ничего.

Где-то в глубине сада застрекотал кузнечик, свежий ночной воздух нежно прикоснулся к моему лицу, заставив меня вынырнуть из забытья. Сейчас бы хорошо заплакать, только слёз совсем нет.

Не знаю, сколько я там простояла ледяным столбом, но в тот момент пришла спасительная мысль: "Нужно выбираться отсюда!"

Нужно, только вот ноги стали такими тяжелыми и совсем не хотели слушаться. Держась за стенку, еле их переставляя, отправилась в зал, а через него медленно стала пробираться на выход.

Герцога я больше не пыталась найти, как пьяная, передвигаясь по стеночке и стараясь как можно меньше привлекать к себе внимание гостей.

Этот путь показался мне самым долгим в моей жизни. Вокруг царило веселье, праздник был в самом разгаре, иногда я натыкалась на людей, но чаще меня обходили, как прокажённую. Мне казалось, все эти люди смеются надо мной, их весёлые лица превращались в злобные оскалы.

Я не понимала, где нахожусь — в реальности или затянувшемся кошмаре.

Запах цветов был просто удушающим, а ещё перемешиваясь с дымом горящих свечей, становился совсем невыносимым, дышать с каждым шагом становилось всё трудней. Прошла, кажется, целая вечность, прежде чем я оказалась на улице. Теперь главное — добраться домой. Как была в бальных туфельках, так и отправилась в них пешком. О том, чтобы нанять карету, я даже не подумала. Нужно было взять себя в руки, начать разумно мыслить, это я понимала, но никак не получалось.

В голове колоколом звучал один вопрос: "Почему?" Почему он со мной так поступил? Почему я влюбилась? Почему попала в эту ситуацию? Почему... Почему... Почему... В сотый раз повторяла одно и то же слово. Если бы оно могло принести облегчение, но, увы, легче от этого не становилось. Брела, я не видя дороги, туда, куда ноги несли.

Внезапно меня осенило: "Он играл не ради меня, а со мной!" Эта мысль пронзила всё внутри как молния, вызвав новый приступ боли.

Глупая, глупая лисичка! Змей игрался, осуществляя свои вероломные планы. А они были до страшного просты: отомстить мне. Ведь я столько времени методично подрывала его репутацию. И он рассчитался со мной, наверное, самым коварным способом. Одним махом уничтожил лисичку. Растоптал меня. Вырвал глупое моё сердце. Как же больно! Хотелось заплакать, закричать что есть силы. Но ни слёз, ни сил не было, одна боль. Кажется, она пропитала каждую клеточку моего тела. Оказывается, раньше я ничего не знала о боли. Не знала, что она может быть такой всеобъемлющей, что все иные чувства на её фоне растворяются.

Сама не заметила, как оказалась на мосту. Монотонный плеск воды, успокаивал, укачивал, манил к себе. С удивлением узнала это место. Тот самый мост, где я прыгнула в речку, спасаясь от погони. Тогда я не доверяла ему, а это ведь было так недавно. Что же изменилось с тех пор? Когда я стала такой наивной и доверчивой? Зачем ему поверила?

Невольно взгляд упал на кольцо на моём пальце. Поднесла его к глазам. Настоящее, дорогое... Странно, зачем так раскошелился? Наверное, чтобы окончательно усыпить мою бдительность. И опять понимание ударило по сердцу, больно раня: вельможи часто откупаются от низшего сословия дорогими подарками, оплачивая оказанные им услуги.

Резко стянула кольцо, поцарапав себе пальцы, обернулась, выискивая, куда бы подальше его зашвырнуть.

— Мари! — неожиданно раздалось совсем рядом.

На долю секунды меня обмануло воображение, и надежда вспыхнула так ярко. Обернулась, светясь от нахлынувшего счастья. Но в тот же миг поняла, что выдала желаемое за действительное. Услышала того, кого хотела сейчас услышать больше всего на свете. Его голос мне просто почудился, на самом деле передо мной стоял сердобольный рыжик.

— Аден? — искренне удивилась.

Хотела еще добавить: "Что ты здесь делаешь?", но больше не выдавила из себя ни звука. Тоска накатила с новой силой так, что слова застряли в горле.

— Я провожу тебя, — сказал он тихо, и отвел виновато глаза.

Я поняла — этот всё знал. Не мог не знать о тех играх, в какие его друг играет.

Резко отвернулась, ничего не ответив. Пусть знает — мне его жалость не нужна, тем более ему я теперь тоже не верю.

Как я очутилась дома, не помню. Пришла в себя, когда в комнате было уже светло. Воспоминания того вечера вернулись острой болью, и я закрыла глаза, старалась уснуть. И мне удалось — вскоре я благодарно погрузилась в небытие. Мне снились сны, полные любви и счастья, где я ещё была любима, где он ещё был со мной. Просыпаясь, понимала, что всё обман, и, прячась от боли, вновь впадала в беспамятство. Не знаю, сколько времени я так провела, убегая от действительности в мир приятных сновидений.

Очнулась в очередной раз от странных звуков и тяжести в груди. Открыла глаза. Рядом со мной на постели сидела Кет и тихонько плакала. А на грудь мне положила свою светлую головку Соули, заглядывая мне в лицо. Рядом стоял Роджер, утирая скупые слёзы, и Хеттер, спрятав лицо в переднике, и вздрагивала всем телом.

— Что случилось? — спросила и не узнала свой голос, он был сиплый с надрывом.

Все сразу же встрепенулись, вокруг поднялась суета, разом заговорили.

Кет, продолжая всхлипывать, корила меня за что-то. Хеттер принялась ещё громче плакать. Лишь Роджер печально улыбался, да Соули подняла голову, с удивлением смотря на поднявших шум домочадцев.

Действительность вновь нахлынула болезненными воспоминаниями, и с жуткой силой захотелось опять уснуть. И только присутствие моих родных удержало в сознании.

Надо было брать себя в руки. Довольно жить прошлым!

— Кет! — перебила я причитания экономки. — Сколько времени я веду себя, как мёртвая рыба?