Проводник 1 часть

ПРОВОДНИК

ПРОЛОГ

"В разных местах империи меня зовут по-разному.

В Гуннии-витязем Матиашем, в Славонии паном Матиашем, в Тевтонии я — рыцарь Матвей.

Для одних я-доверенный агент короля Кароя, для других секретный посланник императора Иммануила. Кое-кто знает меня как резидента Великой Ложи Запада.

Инквизиция не прочь взять меня задницу и вытрясти на свет божий все тайны.

Только немногие знают мой настоящий облик и настоящее предназначение. Для них я-Проводник..."

Когда каурый жеребец захромал, витязь Матиаш ехал в задумчивости по старому имперскому тракту на северо-запад. Остановив жеребца, он поспешно спешился и мгновенно обнаружил причину хромоты. Подкова на задней правой ноге жеребца повисла на последнем гвозде. Остальные, видно, потерялись в последнем городке благословенной родины, когда, удивив стражу наместника, Матиаш ушел верхом прямо по каменной осыпи.

Матиаш тихо выругался, поминая демонов, но тут же перекрестился и сплюнул через левое плечо, отгоняя нечистых духов. Засмеялся. Привычки прилипчивы. Пожевал ус и вытянул из ножен на поясе муслимский кинжал. Вытащил гвоздь из копыта, а подкову, весьма потертую, сунул в седельную сумку.

Планы придется поменять. Корчма на краю Баконьского леса подождет. Подкова важнее.

Возвращаться обратно в Баконь Матиаш не собирался. Не для того бежал, бросив запасного коня, чтобы возвращаться в руки головорезов наместника и далее в тюрьму, а может и на эшафот.

Баконьский наместник— граф Гергей славился крутым нравом и за разбитую морду любимого сынка обещал обидчику всяческие кары.

Витязь покрутил ус и ухмыльнулся. О том, что набил морду сынку наместника нисколько не сожалел. Сам нарвался трусливый хам!

Дальше поехал по обочине, щадя ноги жеребца.

Через час, примерно, добрался до ответвления дороги. От мощеного тракта вправо в лес отходила обычная, пыльная грунтовая дорога со следами колес и копыт.

Следы свежие-значит недавно повозки проехали. Видимо торговец или местный господин. След колес четкий, значит ободья кованые, а такие селяне на свои скрипучие тарантасы не ставят.

На камне было выбито название ближайшего селения.

"Сливантерескул".

-Язык можно сломать! — возмутился Матиаш. — Должно быть, большое село или городок?

Свернул коня на грунтовую.

В городке или селе точно есть и кузнец и корчма. Подкова вещь важная, да и перекусить давно пора!

Ехал шагом, прислушиваясь к лесным звукам и держа руку на рукояти сабли. Можно в этих местах нарваться запросто на разбойных людишек .Десять лет назад здесь вольготно гуляла ватага Мирчи Кривого,пока его не изловили люди князя Эстерхази и с соратниками не колесовали на площади Сюркевароша.

В Баконьском лесу много кто искал приюта и спасения и не все такие невинные жертвы произвола господ, как поется в песнях разгульных хайдуков.

Долго ехать не пришлось. Лес поредел, а за подлеском открылась под бугром у речушки село с колокольней церкви.

Не доехав до крайней избы, витязь увидел двух пацанов лет по десяти, босых, в домотканых рубахах и стриженных под горшок..

Они увлеченно копали палками яму на склоне холма. Так увлеклись, что всадника не заметили.

-Чего ищем?!

Пацаны присели от неожиданности и вытаращились на незнакомца. Еще миг и сорвутся в паническом бегстве.

Матиаш немедля задействовал свое природное обояние. Улыбнулся по-дружески.

-К кузнецу проводите-дам медяшку.

-А не врешь, господин? — спросил самый смелый, светлорусый, с лицом усыпанном веснушками.

Матиаш ухмыльнулся и перекрестился размашисто.

-Чтоб я сдох, ежели совру!

Пацан с веснушками забрался смело в седло Матиаша, а его товарищ бежал следом. Как обычно бывает в Славонии кузнец обитал поодаль, шагах в двухстах от села.

Крепкая, закопченная кузня, от которой за версту несло железной окалиной и угольной гарью, а рядом избушка с маленькими окошками под самой крышей. На краю крыши сидел черно-белый кот и таращил на гостя круглые зеленые глазищи.

Матиаш ссадил пацана на землю, бросил ему из кошелька медяшку и спешился.

Мальчишки с восторженным писком помчались за угол кузни.

Привязав каурого у жерди, постучал кулаком в дверь.

-Кузнец! А, кузнец!? Работа есть! Заплачу серебром!

В ответ тишина.

Толкнув дверь, витязь вошел в кузню.

Горн погашен и угли холодные -плохой знак.Вышел на улицу, кусая ус с досады.Кузнеца нет и по всем видам подкову не скоро удастся наладить.

-Чего надо?!

В двух шагах от Матиаша стояла девушка с вилами направленными прямо ему в грудь.Статная, в длинном платье с расшитым воротом . Из-под подола выглядывали кожаные башмаки. Черноволосая, кареглазая, с правильными чертами лица-симпатичная, разве что плечи широковаты, да кисти рук великоваты.

-Витязь Матиаш к вашим услугах, ланько!

Он вежливо поклонился, не обращая внимания на вилы.

-Кузнец нужен-подкова слетела.

Девушка опустила вилы.

-Из Гуннии? — спросила она с легким акцентом. — Гвозди есть запасные?

Матиаш развел руками и виновато улыбнулся.

Девушка прислонила вилы к стене кузни и вошла внутрь.

-Эгей, ланько! Где же кузнец?!

Из-за угла захихикали мальчишки. Матиаш грозно посмотрел в их сторону, и только пятки засверкали.

-Я-кузнец!

Давешняя кареглазка нацепила видавший виды, прожженный во многих местах кузнечный передник, а волосы упрятала под полотняной тугой повязкой. В одной руке молоток, в другой подковные гвозди.

Витязь не успел рта закрыть, а девушка уже приступила к каурому.

Проверила все подковы оставшиеся, сменила пару гвоздей, ловко и быстро поставила злополучную подкову на место. Каурый стоял как вкопанный, только что не мурлыкал в девичьих ручках!

Быстро работала, залюбуешься.Матиаш и любовался, особенно когда девичий стан изгибался или когда платье тесно облегало заманчиво округлый зад.

-Готово. С тебя, витязь, два серебра.

Девушка-кузнец разогнулась и посмотрела строго.

Матиаш вынул из кошелька на поясе три монетки с профилем императора.

-Вот тебе за труды. И давно ты здесь кузнечишь?

-Года два уж, как отец умер. Эта монета лишняя, заберите.

Матиаш покачал головой.

-Это тебе. Подскажи дорогу к корчме, и будем в расчете.

-У нас нет корчмы, витязь. Ехать надо до Сливантерескул.

-А ваше село как именуется?

-Просто-Терескул.

-Далеко до города?

-Конь твой свежий, к вечеру доберешься.

Такой крюк делать Матиашу не хотелось, да и девушка-кузнец его заинтересовала. Такую встречать не приходилось.

-Как тебя зовут, ланько?

-Милой назвали, а священник велит называться Магдой, по крестильному обычаю.

-А что, Мила-Магда, найдется у тебя кусок колбасы, да краюха каравая? Заплачу сколько скажешь. Со вчерашнего вечера макового зернышка во рту не бывало!

-Похлебку сварила с утра.

-Пойдет и похлебка!

-Пива нет.

-Да я и без пива запьянел от твоих глаз!

Девушка нахмурилась.

-Зубы мне не заговаривай, витязь, я не дешевка что ноги перед каждым раздвигает. Заходи в дом, подам чего есть.

Девушка ушла в кузню, а Матиаш направился в дом, посмеиваясь себе под нос.

Есть ли ухажер у такой девушки? Или она всех скручивает одной рукой?

В доме с глиняным полом оказалось чисто. Пахло травами, что в изобилии и аккуратно развешены пучками по стенам. Из оконец под потолком проникало мало света, казалось после светлого дня, что наступили сумерки.

Гость снял шапку, окинул взглядом единственную комнату дома, не нашел распятия на стене и пожал плечами.

Не зря говорят, что кузнецы знаются с нечистой силой!

Сел на лавку у стола, лицом к двери. Кот, просочившийся следом потерся о сапог.

-Тоже есть захотел?

Кот мякнул, тараща зеленые глазища.

Мила пришла сразу же, принесла маленькую глиняную кринку со сметаной.

Из печи достала глиняный обливной горшок с похлебкой и в миску для Матиаша щедро налила.

-Густая похлебка! — похвалил гость, берясь за деревянную ложку. — И пахнет здорово!

Девушка добавила в похлебку ложку сметаны.

-Благодарю. А сама что же?

-Я уже поела.

Она села напротив витязя и подперла подбородок ладошками.

-Почему меня витязем назвала?

-Сабля-корабеля дорогая на поясе и перстень на пальце с гербом.

-Может я пятый сын витязя и у меня кроме коня и сабли ничего нет? — усмехнулся Матиаш. — Витязи разные бывают.

В глазах Милы налилась тоска.

-Возьмите меня с собой!

Выпалила и замерла.

Матиаш едва не поперхнулся похлебкой.

-Куда же я тебя возьму, красавица? Еду по важному дело в Славонию, а потом обратно в Гуннию вернусь.Я на службе и сам себе не хозяин.

-Мне все равно куда, лишь бы подальше...

-Тут твоя родина, могилы предков...

-Пришлые мы с отцом были и не прижились. Кузнец местный помер от горячки, и отец остался здесь, а мне тогда годков пять было.

-Не прижилась? Ну и ну...Сегодня выходной и в церковь не пошла ты, и распятия в доме не вижу. Ты не еретичка, случайно, Мила-Магда?

Девушка вздрогнула, сверкнула глазами.

-А вы что ж, из церковного суда?

-Избавь меня господь от такого работодателя! — хмыкнул Матиаш, отодвигая, пустую миску.

Мяса верно у девчонки нет совсем, одни овощи в похлебке, да и хлеба не предложила. Скудно живет и с местными не очень ладит.Обычно кузнецы живут сытно. Односельчане им всякого добра несут-только куй железо!Девка красивая, статная и не белоручка. Жалко, конечно....Пропадет она здесь.Но на всех доброго сердца не хватит, как говаривал один знакомец.

-Благодарю тебя, хозяйка, за еду. Пора мне в дорогу. Может на обратном пути заверну.

Мила закусила губу, вот вот расплачется.

-Денег не надо....

Матиаш поспешил выйти, разглаживая усы.

Больше она ни слова не проронила, выйдя проводить.

Витязь сел на коня, поклонился.

-Оставайся с богом, красавица!

По той же дороге добрался до края села, завернул к ближайшему колодцу с журавлем.

Спешился, достал воды, испил через край вкусной студеной водицы и сунул под морду коню.

Жеребец тянул воду долго, то и дело фыркая.

-Не нравится? Капризный ты! — сообщил жеребцу Матиаш и обернулся на приближающийся шум.

По улице валила толпа. Впереди селян в чистой одежде широко шагал с крестом в обеих руках местный священник. Да, с таким лицом не на добрые дела ведут....Матиаш с трудом подавил желане-сесть на коня, да врезать шпорами, чтобы унестись прочь. От толпы тупого мужичья ничего хорошего не дождешься.Селяне шли не к нему. Вся орава, человек в пятьдесят повернула в сторону кузни, торчащей на косогоре.Матиаш заметил у некоторых мужиков в руках жерди и дубинки. Выругался себе под нос.Не к добру такая делегация! Милу пошли бить, что ли?

-Эй, красавица! Куда все спешат?! — окликнул отставшую молодку в расшитой юбке и цветастом платке.

-В кузне ведьма живет! Спалить ее велел отец Антоний!

-Как то есть спалить?

-Огнем спалить, как же еще?

Молодка побежала за толпой.

Матиаш сел в седло, посмотрел вслед селянам. Вздохнул тяжко.Он не любил вмешиваться в местные дела, ничем хорошим это не оборачивалось никогда.

-Что будем делать, каурый?

Конь шевельнул ушами, дескать, как пожелает ваша милость!

-Ну не дура же она? Небось, уже убежала? Что скажешь?

Конь посмотрел укоризненно большим глазом на хозяина, мол хватит дурака валять-пора и дело делать!

.... Когда рядом с пылающей кузней парням надоело пинать сомлевшую ведьму, они перешли к самому интересному, начали рвать на ней одежду.

Но вмешался священник.

-Не пачкайте руки, сыны божьи! В огонь мерзкое дьявольское отродье! В огонь!

Вчетвером подхватили послушно обмякшее тело за руки и за ноги, поволокли к огню.

-Жалко, не дал старик нам потешиться! — буркнул сын бондаря, косясь на белые тугие груди ведьмы, торчачие из порванной рубашки.

-У меня в штанах тесно стало! — гыкнул сын старосты.

Голова ведьмы болталась как у куклы тряпочной, а кровь из глубоких царапин залила половину лица.

Испуганные крики заглушили треск и шум пламени. Топот копыт...Черная тень...

Всадник двумя ударами плети разогнал мужиков, налетел, перекрывая дорогу.

Страшно блеснула сабля. Захрапел конь, кося бешенными выкаченными из орбит глазами....

-Давай ее сюда, на седло! Давай, сволочи тупые! Порублю в капусту!— крикнул черный на фоне пламени всадник.

Ведьму без колебаний сунули в руки всадника и едва успели отскочить.

Конь заржал и ринулся вниз по склону.

-Сам дьявол приехал за ведьмой! Сам дьявол! — завизжала какая-то баба.

Мужики, было оцепеневшие от неожиданного вмешательства, бросились по домам.

Мила пришла в себя, когда Матиаш закончил бинтовать ее правую ногу.

Вскрикнула, села резко, отшатнулась.

-Это же я! Вот же, бешеная! Не бойся! Мы далеко отъехали-не догонят!

Узнав Матиаша, девушка попыталась прикрыть грудь обеими руками, но разорванная юбка сползла с колен, обнажив гладкие белоснежные ножки.

Витязь отвернулся, щадя ее стыдливость.

-Там, в сумке запасная рубаха моя, надень, я не буду смотреть.

Услышав плач, посмотрел через плечо.

Закрыв побитыми ладонями лицо, Мила горько плакала.

Он присел на корточки рядом. Протянул флягу кожаную.

-Глотни, тебе надо.

Девушка приняла флягу и дрожащей рукой поднесла ко рту.

Сделала большой глоток и закашлялась, багровея лицом.

-Что это? — прохрипела сквозь слезы.

-Водка грушевая. Очень хорошая. Пей еще.

Мила отчаянно замотала головой.

-Нет...нет...

-Сейчас для тебя водка-лекарство. Пей, кому говорю?!

Мила испуганно посмотрела на Матиаша и сделала малюсенький глоток, но уже без кашля.

Матиаш забрал у нее фляжку и тоже приложился. Осталось немного.

Извел полфляги, обрабатывая ссадины и раны.

Девушку поколотили, но не очень то сильно. Ребра целы, руки, ноги тоже. Ссадины и синяки заживут. Главное чтобы царапины на правой скуле не нагноились. Кровь с лица он успел смыть в первую очередь.

-Почему ты меня спас?

-Люблю спасать ведьм-усмехнулся витязь.

Девушка вздрогнула и плечи ее приподнялись.

-Я не ведьма... — тихо ответила, потупясь.

-Добро! В седле можешь держаться?

Девушка оглянулась, только теперь увидев куда попала. Деревья вокруг и лесная редкая трава под задом.

-Ланов десять отмахали от твоей кузни. Не бойся.

Матиаш протянул девушке руку.

-Надевай рубаху и мои штаны запасные и едем. К вечеру надо добраться до корчмы. Ночевать в лесу не люблю.

Вот только косу придется тебе того...Уж очень приметная.

К корчме на краю баконьского леса уже в сумерках подъехал всадник на кауром коне, обхватив витязя обеими руками, на крупе коня сидел юноша в белой рубашке и надвинутой на глаза шапке с пером цапли.

Всадник шагом въехал во двор. Спешился и помог спуститься своему спутнику.

Передал повод дворовому знакомому слуге.

-Напоить и дать овса. Хорошо сделаешь-получишь серебро,Штефан!