Cердце зверя

Оксана Головина

Сердце зверя

2014

ПРОЛОГ:

12 год от начала времени...

Яркое ослепительное солнце плавало перед глазами. Пустое синее небо разделялось лишь потемневшими опорами, которые удерживали мост над пыльной землёй. Клубы той самой рыжеватой пыли взметались вверх и заставляли глаза слезиться. Он прищурился, но не опустил голову. Пусть ноги отказывали, но человек велел себе идти достойно, до конца. Ещё сотня шагов и всё...

— Убийца!!

Он лишь проглотил горький ком, который подступал к горлу, скованному 'усмирителем', каждый раз, когда из толпы раздавалась очередная реплика в его адрес. Холодный камень рассёк скулу, заставляя на мгновение приостановиться. Кровь капала на металлический ошейник, стекая за воротник формы. Человек не повернул головы к тому, чья боль пересилила его собственную, заставляя поднять руку с камнем. Конвой не остановил горожан, кричащих проклятья, подталкивая заключённого в спину. Они озирались опасливо, словно готовы были броситься наутёк в любой миг, подальше от толпы.

— Убийца!!

Очередной камень задел голову, а следующий зажёг огнём плечо, едва не задевая конвоира. Выругавшись, офицер отступил, как и его товарищ, не желая быть растерзанным. Человек остановился на самом краю. Ободранные носки армейских ботинок ловили пустоту. Ещё полшага и его путь окончен.

— Капитан!

Он обернулся на голос конвоира, как и положено, перед зачиткой приговора. Расставив ноги, заключённый пытался устоять на краю, где его пытался столкнуть бушевавший ветер. Капитан ждал, но его палачи молчали.

— Хватит тянуть... — проговорил он пересохшими губами.

— Прости, капитан, но у меня приказ, — один из конвоиров выступил вперёд, доставая своё оружие.

Заключённый в недоумении глядел на него.

— Что это значит?

В его руке был один единственный патрон. Конвоир достал из кармана небольшую капсулу, отломил верхушку и, боясь касаться тёмной жидкости даже в перчатках, обмакнул патрон в содержимое. Ещё мгновение и пистолет был заряжен.

— Совет убедил Главу города, что так будет справедливо. Они так решили. Так что это их правосудие, капитан. Ты уж прости...

Заключённый не ответил. Он понял, лишь тихо усмехнулся и приготовился принять свой дикий приговор, оглушённый скандировавшей толпой. В следующую секунду адская боль обожгла его грудь. Опора под ногами была утеряна, и он, в последний раз глядя на перевернувшееся в глазах синее небо, устремился вниз, к высохшей траве у опор моста.

* * *

Холодная ночь рассыпала по чёрному небу тысячи звёзд. Очнувшись, капитан открыл глаза, глядя, как темнел над ним опустевший высоченный мост. Теперь он вёл в другой мир, более недосягаемый. Мужчина хотел пошевелиться, но вдруг понял, что тело отказывалось подчиниться ему. Капитан попытался подняться, ощущая, как вымокла форма в том самом месте, где прошла пуля. Пуля...

— Проклятье... почему я до сих пор...

Кое-как приподнявшись, мужчина непослушными руками распахнул полы куртки. Его взгляд метнулся к груди. Залитая тёмной кровью, она поднималась и опускалась, вторя его прерывистому дыханию, и приводя в ужас — была цела.

— Нет! Нет-нет, нет...

Внезапно появившийся жар в груди заставил капитана задыхаться. Он разгорался, вынуждая вновь упасть на холодную землю без сил. Перед глазами плясали звёзды, вторя мыслям, которые лихорадочно неслись в горячей голове. Сознание отказывалось принять то, что было ужасающим для него фактом. Яд разливался по телу огненными потоками, до самых пальцев рук и ног, обжигая грудь, впиваясь в мозг. Зелёные глаза вспыхнули, и последний тихий вздох, перерастающий в сиплый рык, разорвал мёртвую тишину.

ГЛАВА 1

93 год

Дождь лил с самого утра. Небо почернело, укрывая уже полуденное солнце. Струи дождя отплясывали на чёрной броне, которая укрывала плечи и грудь. Дмитрий стёр холодную влагу с лица, оставлявшую горьковатый привкус на губах.

— Почему именно на моём дежурстве?! — второй офицер, сетуя на непогоду, нервно стащил шлем с рыжеватой, коротко стриженой головы, — нет, Левин, я серьёзно! Хотели просто закончить объезд и всё. Я хотел к ужину быть дома, хоть раз! Чёрт!

— Кончай нытьё, Ник. Здесь чужие. Они не высылали запрос, иначе бы с нами уже связались. Вызывай остальных. Дело плохо, — Дмитрий Левин, лейтенант Службы Безопасности (СБ), оставил свой мокрый шлем на огромном чёрном мотоцикле.

Он пошёл к прибывшей раньше них группе южного патруля. Раздавая указания экспертам, их капитан махнул Левину рукой:

— Глядите под ноги, Димитрий.

Левин вовремя перевёл взгляд на свои ботинки. Смешиваясь с дождевой водой, алые потоки растекались по земле, дико контрастируя с мелкой скудной травой, шелестевшей на ветру. Его ботинок едва не окунулся в адскую лужу.

— Чёрт...

Останки были разбросаны по всей округе. Офицер быстро прикрыл рот кулаком в кожаной перчатке, заставляя желудок не выворачиваться наизнанку. Сколько ни готовил себя к подобному зрелищу, всё равно пробирало до самих пяток. Лейтенант повернулся к огромному мосту, темневшему над их головами, и сделал несколько судорожных вдохов, приходя в норму.

— Что вы забыли на нашей территории, капитан? — голос Дмитрия прозвучал глухо и тихо.

Стоявший перед ним мужчина, придержал узкие полы своей чёрной шляпы и взглянул на Левина. Его губы насмешливо изогнулись. Черты смуглого лица, аристократичные и безупречные, великолепно подчёркивал дорогой чёрный костюм. Полы пальто южанина подхватил ветер и Левин почувствовал, что продрог до самых костей, даже под своей чёртовой потёртой форменной курткой.

— Был почти уверен, что вы скажете — 'моей' территории. Вы, лейтенант, хватаетесь за этот кусок проклятой пустоши, слишком рьяно, — южанин элегантно подёрнул плечами, выводя из себя уставшего офицера.

Дмитрий проигнорировал его слова, повторяя свой вопрос:

— Что вы здесь делаете, Видаль?

Капитан приумолк, глядя, как прозрачные капли дождевой воды срываются с полей его шляпы.

— Не буду тратить ни ваше время, Димитрий, ни моё. Это излишне. Были обстоятельства, вынудившие нас обойти некоторые пункты устава.

— И что же это? Потому что в данный момент, наш патруль на полной скорости мчится сюда. У вас не так много времени на объяснения, — Левин прокашлялся в мокрый кулак, проклятая вода была повсюду.

— Вы забываетесь, лейтенант, — капитан возмущённо одёрнул полы пальто.

— Что же насчёт траты моего времени? — холодно осведомился патрульный.

Хавьер Видаль поджал губы, сдерживаясь, чтоб не продолжить этот бессмысленный спор, в который они вступали, едва приближались друг к другу. Он отступил к скудным зарослям. В длинных металлических ящиках, которые омывал непрекращающийся дождь, уже были уложены останки нескольких жертв. Левин подошёл ближе, глядя туда, куда указывал рукой капитан.

Желудок вновь возмутился. Лейтенант отвёл взгляд на холодный профиль Видаля. Тот снял перчатку с правой руки и, прикрывая свои, сверкнувшие золотом в свете фар глаза, приложил ладонь тыльной стороной ко лбу. Через мгновение рука сжалась в кулак, коснувшись сердца. Этот короткий ритуал прощания тронул душу. Левин шумно вдохнул.

— Четверо, Димитрий. Четверо моих людей... — отрывисто проговорил Видаль.

Не выдержав, он умолк, принявшись резко стирать воду с мокрого пальто. Нашивки на обрывках одежды не оставляли сомнений: жертвами стали офицеры южного патруля.

— Что ваши люди делали здесь, так далеко от вашего маршрута? — хмуро уточнил северянин.

— Их машина заглохла. Километрах в десяти от моста, — Видаль махнул перчаткой, которую держал в руке, в сторону темневших скал.

— И как они оказались тут? — устало продолжил допытываться лейтенант.

— Они преследовали тварей. Полагаю, от самих болот. Не вышли на связь. Нам пришлось идти по следу, — капитан вновь надел вымокшую перчатку.

— В этот раз совсем близко от стен города. 'Волки' убили не на своей территории. На открытой местности. Они ушли слишком далеко от своих обычных мест охоты, — хрипло заметил Левин.

— Они сделали это не ради охоты, Димитрий. Не из голода, — пробормотал Хавьер.

— Вы понимаете, что это может значить, капитан? — их мнения как всегда разнились, но Левин всегда считался с его словами, доверяя в некоторой степени.

— Они оставили тела у моста. Как плевок в нашу сторону! — с неожиданной резкостью проговорил Видаль.

— Эти твари неразумны. Их поведение не могло так резко измениться. Я понимаю ваше потрясение, Видаль, но всё обстоит по-другому. Нужно обыскать округу.

— Не говорите мне, что я не прав, Димитрий! — мрачно посоветовал капитан, — что же до округи...

— Твою ж мать! — голос Ника оборвал слова Видаля, — они их просто разодрали... чёрт! Когда они выдохнут, твари?!

— Подольский, захлопни рот! — Левин зло одёрнул коллегу.

Ник, оставив без внимания его слова, хлопнул Дмитрия по плечу:

— А у тебя, брат, нервы железные! — Подольский кивнул на безмятежно зелёный датчик на шее офицера.

Его собственный, медленно краснел у краёв, указывая на уровень эмоционального контроля носителя. Левин, спохватившись, поднял воротник куртки, прикрывая шею до самого подбородка.

— Как тебе это удаётся? — не унимался товарищ и пытался заглянуть за его воротник.

— А я вообще парень позитивный, — Левин заставил свои губы растянуться в короткой улыбке.

— Глянь-ка сюда! — Ник протянул лейтенанту планшет, — только что пробежался вокруг.

Левин оглядел снимки. Чёрное пятно на земле отчётливо выделялось, расходясь радиусом метра три. Трава и прочая растительность была выжжена до пепла.

— Не осталось и следа от того, что поджарилось тут. Причём совсем недавно. Земля, не смотря на дождь, до сих пор тёплая. Что вы здесь действительно делали, капитан, пока вас не застукали? — насмешливо осведомился Подольский.

Видаль собрал остатки самообладания и спрятал кулаки в карманы дорогого пальто, боясь пустить их в ход.

— Капитан? — Дмитрий обернулся к нему, ожидая объяснений.

— 'Жидкое солнце'. Так зовут этот 'коктейль' в пустоши. Если опрокинуть ненароком, не останется ничего. Уничтожает всё органическое. Горит секунды, но температура как в аду, — возмущённо пояснил южанин.

— Если кто-то хотел уничтожить улики, то зачем использовать этот состав так избирательно? — в привычных полуденных сумерках, Левин сумел разглядеть место пожара.

— Кто-то, кто бы это ни был, не тронул тела убитых. Только... — Видаль едва повернул голову в сторону погибших.

— Только? — Левин нахмурился, следя за взглядом южного товарища.

— Я не знаю, лейтенант. После применения подобного состава, пробы взять невозможно. И меня это приводит в бешенство не в меньшей степени. И если вы, Николя, позволите себе ещё хоть один комментарий в мою сторону, я обещаю вам большие неприятности! — Видаль повысил голос, зазвеневший в нависшей тишине.

Понимая, что оказался меж двух огней, поскольку Левин мысленно уже присоединился к южанину, Ник выдохнул, так и не произнося ни слова.

— Так-то лучше, — Дмитрий услышал, как подъехали несколько машин. Их люди прибыли, — теперь этим делом займётся северный сектор, капитан. Полагаю, вам стоит переговорить с нашим начальством. Я не сомневаюсь, что вы окажете полную поддержку и получите необходимую информацию о ходе расследования...

Последние слова дались ему с неожиданным трудом. Левин ощутил, как жаркая волна, удушая, поднималась от самой шеи к зашумевшей голове.

— Что с вами? Вы бледны как призрак, — Хавьер двинулся к нему, но офицер остановил его рукой и отступил назад.

— Видимо съел что-то не то... — просипел Левин.

— Я понял, приятель. У каждого свои черти в голове, — ухмыляясь, Ник жевал что-то, раскидывая куски обёртки по мокрой земле.

— Что? — Левин отвернулся от света фар, скрывая тёмные полосы, расходящиеся по шее, словно лучи паутины.

Его шея горела огнём вокруг индикатора, который стал полностью красным. Дмитрий прекрасно понимал, что его одолело. И понимал, что пора бежать.

— У тебя запоздалая реакция на стресс. Я видел таких ребят. Смеются себе, ходят, как ни в чём не бывало. А потом, когда всё уже кончилось, блюют и пьют в баре всю ночь. Так что — ты тормоз, Левин!

— Да... да... так всё и есть... я тормоз, Ник... — Дмитрий стиснул зубы и повёл головой, та просто раскалывалась, — нам пора, приятель. Ты доложил. Наша работа на сегодня окончена...

— Лейтенант! — голос Хавьера догнал его уже у мотоцикла.

Левин обернулся, держа в руках свой шлем.

— Я всё равно не отступлюсь от своих слов. Они сделали это намеренно, — сухо проговорил капитан.

Левин только молча кивнул ему.

— Не будьте так беспечны! Вы всего лишь человек... — Хавьер, тихо чертыхнувшись, поджал губы.

— Всё верно, — карие глаза офицера сузились, скрываясь под тёмным стеклом шлема, — как и вы, Хавьер.

ГЛАВА 2

Запрос был послан. Они ожидали и наблюдали, как впереди со скрежетом опускалась панель моста, образуя площадку для въезда. Ржавчина сыпалась, оседая на стёклах их шлемов.

— Однажды он рухнет! — проворчал Подольский.

— Как и этот мир, — Дмитрий зашёлся кашлем, он чувствовал, что голова скоро взорвётся.

Его взгляд, скрытый тёмным стеклом, затуманивался.

— Ты там в порядке? Поторопился я тебя нахваливать, Левин, — коллега удручённо помотал головой.

— Едем, — отрывисто бросил лейтенант.

Мотоциклы въехали на просторную платформу. Дмитрий чувствовал, как дорога под колёсами выравнивалась, поднимаясь и отгораживая ветреные земли пустоши от города. Они мчались в сторону стены, уходившей под небеса, пока затихавший дождь смывал пыль и грязь с их формы, после очередного долгого дежурства.

Когда короткий досмотр у ворот был закончен, и офицеры покинули пустынную приграничную территорию города, их мотоциклы привычно разъехались в разные стороны. Ник поднял руку в перчатке, прощаясь с коллегой. Дмитрий коротко кивнул, радуясь долгожданной свободе. Теперь его ничто не тормозило. Он летел на предельной скорости, понимал, что совершает огромную глупость, но лишь упрямо вёл мотоцикл вперёд.

— Ответь же!

Коммуникатор безрезультатно посылал вызов, лишая его всякой надежды услышать необходимый голос.

— Чёрт! Трижды — чёрт!

Левин вставил плоское устройство связи в приборную панель, переводя коммуникатор в режим отслеживания. На высветившейся карте мгновенно отобразился красный индикатор передвижения.

— Только не в главном дворе! Скажи, что на этот раз ты... чёрт...

Отметка на голокарте не оставляла сомнений: его невезение растёт, словно снежный ком. Мотоцикл свернул в прекрасную цветущую аллею, ведущую к главному корпусу Академии Службы Безопасности (АСБ). Левина успокаивала лишь мысль о том, что занятия уже закончились и курсанты покинули здание. Значит, шанс не быть отчисленным, у его бедового напарника всё же есть.

Левин оставил мотоцикл и побежал во внутренний двор. Они были там. Ему достаточно было одного взгляда, чтобы понять: ЕЁ не остановить окриком. Нападавших было всего лишь четверо. Бедолаги... намереваясь проучить одну из курсанток, они не подозревали, что попросту нарвались на бурю.