Тайное поручение

Драконы не плачут?

Но кто точно знает,

Какая там буря

На сердце бывает.

Никто ведь не видел

Как плачет дракон.

Лишь мрамор скалы

Да дождей перезвон...

"Мельница"

Пролог

Ледяной северный ветер пронизывал хрупкую фигурку высокой, чересчур худой девушки до самых костей. На ней не было ничего, кроме старенького заштопанного платья, шали и ботинок с протертой до дыр подошвой. Деревья таинственно шелестели остатками листьев, окатывали спешащую девушку холодными каплями, падающими ей за шиворот, цеплялись колючими ветками за волосы. Еле заметная каменистая тропинка вела на вершину скалы, где из-за тумана никак нельзя было рассмотреть скромное приземистое здание женского монастыря. "Ещё немного нужно потерпеть", — думала девушка, — "Наверное, все уже поужинали, стоят сейчас на коленях перед алтарем и молятся. Надеюсь, матушка-настоятельница разрешит сегодня обойтись без вечерней молитвы после того, как я отдам ей тяжелую шкатулку". Мысли о теплом жилище придали девушке сил. Она крепче прижала к груди неудобный сверток, пошла быстрее.

Позади бесшумно крался человек в темной одежде. На особо сложном участке подъема он с силой размахнулся и воткнул длинный нож в спину ни о чем не подозревающей путнице. Острое лезвие пронзило сердце легко, словно вошло в брусок сливочного масла. Девушка ещё падала, а убийца уже выхватил из холодных рук шкатулку, завернутую в черный шелковый платок, и исчез среди кустов боярышника, влажных от спустившегося с гор тумана. На земле, покрытой толстым ковром из опавших листьев, осталось лежать безжизненное тело. Между тем, в монастыре, на подоконнике настоятельницы одиноко горела свеча. Пламя слегка шевельнулось и погасло. Во всем мире никто даже не заметил, что девушка умерла.

С тех пор пролетели годы.

Госпитальный корабль с гордым именем "Лэндовери Кастл" 27 июня 1918 года шел из Галифакса, что в Новой Шотландии, в порт Ливерпуль, из Канады в Англию. Вечером, в половине десятого, новенькая медсестра Мэри Конкеннан выполняла распоряжение старшей медсестры. Она несла лекарство от головной боли штурману, дежурившему на мостике. Команду и медиков впереди ожидала тяжелая изнурительная работа, поэтому сейчас все, свободные от вахты, отдыхали. Никто не ожидал нападения, ведь на борту корабля красовался огромный красный крест. Торпеда немецкой подводной лодки взорвалась в нескольких метрах от девушки. Взрывной волной Мэри отбросило в сторону. Падая, она ударилась виском о железный выступ и умерла. В последний момент перед её глазами на долю секунды возник синий сверток. Экипаж подводной лодки жестоко расправился с командой корабля и медицинским персоналом. Их расстреливали прямо в шлюпках, куда людям удалось спуститься с тонущего корабля. Из военнослужащих на борту было всего лишь семеро канадских врачей. Весь мир узнал об этом преступлении, потому что одной из шлюпок удалось незаметно покинуть место трагедии.

Закончилась Первая Мировая война, отгремела, отболела Вторая. Большая страна возрождалась из пепла.

Далеко в горах, в самом сердце Грузии раскинулась небольшая долина, со всех сторон окруженная виноградниками. Рассвет ещё не наступил, но солнце уже старательно подсвечивало небосвод, окрашивая его в розово-лиловый цвет. Между длинных рядов медленно шла женщина с идеально ровной спиной. Каждое утро она обходила свой участок, наблюдая, как растет виноград, радовалась спеющим гроздьям. Важно вовремя заметить и принять меры, если вдруг нападет болезнь, листья покроются мучнистым налётом или, того хуже, бурыми вздутыми пятнышками. Вся её жизнь прошла в родной деревне. Здесь Нино родилась, отсюда бегала в школу, расположенную в соседнем поселке, мечтала. Когда пришло время, её выдали замуж. Никто даже не подумал спросить, согласна она или нет, ведь родителям лучше знать. Потом, один за другим, родились дети. На войну из деревни ушли мужчины. Вернулось всего три человека. Гиорги, её муж, не воевал, слава Богу. Он отвечал за деревню, за виноградники, за всех, кто остался. Жизнь прошла, как один день. Трое сыновей, десять внучат, скоро появится на свет первый правнук или правнучка. Стройная, как королева, женщина приложила ладонь козырьком ко лбу и встретила семьдесят девятый рассвет в своей жизни. Солнце вынырнуло сразу целиком и осветило склон, покрытый ровными ухоженными рядами винограда. Яркий свет ударил ей в глаза, голова закружилась. "Нужно присесть. Ненадолго. Отдохну и пойду. Пора выгонять коз на пастбище, готовить завтрак", — Нино опустилась на траву, прислонилась спиной к старой шелковице, которую сама же посадила пятьдесят лет назад, и со вздохом закрыла глаза. Душа её отлетела тихо, незаметно, без боли. Гиорги нашел жену спустя час. Улыбка на губах Нино поразила его в самое сердце, а в полдень младшая внучка родила на свет хорошенькую девочку. По обычаю её назвали именем ушедшей прабабушки. Нино по-грузински означает — королева. Через месяц женщины семьи собрались вместе, чтобы разобрать вещи ушедшей из жизни родственницы. Открыли большой сундук, давным-давно стоявший в углу под окном, и удивленно ахнули. Он был доверху наполнен рисунками. На каждом листе бумаги одно и то же. Шкатулка и дата в правом нижнем углу. Вещь рисовали, как будто смотрели на неё из разных точек, но форма ящичка не менялась. Изогнутые ножки уверенно держали на себе замысловатую вязь прорезных стеночек. С годами рука женщины становилась увереннее, мастерство росло, на последних рисунках можно было рассмотреть дракона, выглядывающего из плотного переплетения виноградных лоз на боку изделия неизвестного резчика. Переглянувшись, женщины вынесли сундук во двор и сожгли, в надежде, что теперь душа Нино успокоится, ведь не зря же она всю жизнь рисовала одну и ту же шкатулку. Кстати, ни в доме, ни в сарае, где Нино ткала на продажу домашние половики, загадочную вещицу не нашли. Хотя и искали.

Девчонке исполнилось целых восемнадцать лет. Ни в какой институт она поступать не собиралась. Родители давили, уговаривали, в конце концов, отправили к дяде, в Цюрих, на перевоспитание. Немецкий язык Катерина учила с удовольствием, не отрываясь от дела, неожиданно оказавшегося по душе. Дядя владел автомастерской и большим гаражом, где машины сдавались напрокат всем желающим. Он планировал пристроить племянницу к чистой работе, но Катя заинтересовалась ремонтом и все своё время проводила, если не в яме, то возле разобранных двигателей, общаясь с механиками. Призрак Формулы 1 не давал ей покоя. Скоро уже конец второго тысячелетия, может, повезет вырваться на соревнования? Группа молодежи устраивала собственные гонки ночью, когда трасса была относительно пустой. К зиме Катя успешно управляла стареньким дядиным Фольксвагеном, собственными руками перебрала мотор и о будущем даже не задумывалась. Вечером должна была состояться первая в её жизни гонка. Радость переполняла девушку до краев, когда она поцеловала на прощание дядю, помахала тетё, выглядывающей из окна кухни, и села за руль. По плану ребята ехали за город отдыхать. Когда в половину третьего ночи две машины сорвались с места и помчались вперед, словно выпущенные из лука стрелы, никто не предполагал, что навстречу им вылетит тяжеловес-дальнобойщик.

В семье хирурга и учителя средней школы родилась дочь. Москва — своеобразный город, и ритм жизни в нём сумасшедший. Третье тысячелетие настойчиво диктовало свои правила поведения. Мама девочки, заведующая кафедрой медицинского института и ведущий хирург одной из клиник, бывала дома очень редко. Часто она даже ночевала на работе, где у неё была отдельная комната для отдыха. Девочку воспитывал отец. Он терпеливо учил её ходить, разговаривать, читал сказки на ночь, в возрасте пяти лет отвел в художественную школу. Валерия получила в руки карандаш и больше уже никогда с ним не расставалась. Когда учеников попросили нарисовать что-нибудь от души, она изобразила шкатулку. Шли годы, девочка выросла, окончила школу, поступила на исторический факультет и занялась собственным расследованием. По ночам ей часто снилась изящная коробочка, завернутая в истлевший шелковый платок. Однажды группа студентов, Валерия в том числе, отправилась в Индию. Экскурсия уже заканчивалась, как вдруг девушка заметила на одном из уличных лотков шкатулки, по форме похожие на ту, что виделась ей во сне. Не задумываясь, Лера подошла и стала рассматривать сувениры. Но продавец оттолкнул её руку и грубо попросил уйти на плохом английском языке. Он нервничал, суетился, говорил что-то о печати, отметившей ауру студентки. Девушка удивилась, но отошла. Именно в тот момент Лера решила для себя, что ей необходимо узнать о загадочной шкатулке как можно больше. Медленно, по крупицам она собирала малейшие упоминания об изделиях, похожих на то, что снилось Валерии по ночам и с завидным упорством появлялось на всех её картинах. Однажды в новостях промелькнуло короткое объявление. Из далекого Китая на выставку привезли шкатулки, чаши, вазы, чайные сервизы. Все экспонаты были созданы вручную одним из известных мастеров. Валерия пригласила отца вместе полюбоваться на невиданную прежде красоту, но он отказался, сославшись на занятия с отстающими учениками. Мама работала над очередным докладом для научной конференции, а кавалер еще досматривал третий сон Веры Павловны, потому что прошлым вечером сидел допоздна в Интернете. Пришлось идти одной. В автобусе девушке досталось удобное место у окна, ехать нужно было на другой конец города, поэтому Лера расслабилась и почти задремала. Кто же знал, что на одном из перекрестков вылетит джип с пьяным водителем за рулем и врежется в пассажирский автобус. Девушка пришла в себя через несколько минут после столкновения. Из груди торчал кривой осколок. Точно напротив сердца. Дочь врача понимала, если его неосторожно выдернут или просто сдвинут её с места, смерть наступит мгновенно. Валерия всей душой верила в то, что душа вечна, поэтому собрала все силы и, умирая, просила Высшие Силы только об одном: чтобы ей оставили память обо всех прошлых жизнях. Когда к месту аварии прибыли машины скорой помощи, девушка уже почти не дышала.

Время шло, мир менялся, рождались и умирали люди...

Глава 1.

К трем часам пополудни у Тимошки поднялась температура. Мальчик горел в лихорадке. Ирина не знала, что делать. Нужно было выйти на улицу, перейти через дорогу, пройти насквозь три квартала и позвать на помощь Михалыча. А лекарства? Где взять деньги, чтобы купить у людей в черном антибиотики, если они вдруг понадобятся? Женщина присела на кровать рядом с сыном, убрала тряпочку с горячего лба, сполоснула в миске с холодной водой, отжала, и снова положила на лоб ребенку. Временное облегчение, но все-таки. Александра решительно закрыла книжку и стала одеваться. Двое штанов, майка, толстовка, теплый меховой жилет, еще папин. Сверху ветровка, тоже папина. Высокие ботинки на рубчатой подошве, тяжелые и устойчивые. Перчатки, шапка, сумка на плечо, — вроде всё взяла.

— Саня, девочка, куда ты? Скоро уже стемнеет, зима на дворе, — встревожилась мать.

— Мам, я быстро. Их уже неделю не было, а Тимошка больше ждать не в состоянии. Плохо ему.

— Может, мне самой сбегать? Нельзя тебе на улицу, вон после прошлого приключения еще не отошла. Девятнадцать лет скоро исполнится, парни проходу не дают.

— Мам! Перестань, я справлюсь. Позову Михалыча и денег найду, или просто лекарства. Аптека-то в центре целехонька. По окраинам все пограбили, а эта, как новая, стеклами сверкает.

Ухватив с тумбочки защитные очки, Александра выскочила за дверь и уже не слышала, как мать зовет её обратно. В их районе дома неплохо сохранились, а вот центр был разрушен почти до основания. Только аптека и большой супермаркет почему-то уцелели. Именно туда Александра решила заглянуть первым делом. Во-первых, в магазине могли еще оставаться крупы и консервы, а еды ой как не хватало. Во-вторых, лучше самой убедиться, что лекарств нет, чем потом переживать и нервничать, думая, что было бы, если бы она все-таки заглянула в заброшенное здание.

Два дня назад прошел сильный дождь, вокруг дома вода затопила все выемки, трещины в асфальте, большую яму напротив подъезда. Дети обрадовались, наделали из бумаги корабликов и стали пускать их в плавание по лужам. Непонятно, как случилось, что Тим поскользнулся и упал, да теперь это и неважно. Мокрая одежда, холодный ветер плюс слабый иммунитет сделали свое черное дело. Мальчик простудился. "Только бы не воспаление легких" — думала Александра, зорко оглядываясь по сторонам. Небо было чистым, ни облаков, ни летающих этажерок не видать. Девушка решительно надела очки и трусцой побежала в город, стараясь, по возможности, держаться в тени от развалин. Месяц назад в район перебралась настоящая банда разбойников. Никто из местных жителей не знал, откуда они пришли, но уже шли непрекращающиеся разговоры о том, чтобы избавиться от нервной компании раз и навсегда.

Шаг за шагом, остановиться, осмотреться, снова вперед. Короткими перебежками девушка приближалась к цели. Казалось бы, чего бояться? На землю медленно опустились сумерки, вокруг никого не было. Даже ветер притих. Это-то и настораживало. Слишком спокойно. Тишина пугала, звала спрятаться, не высовываться, будто заранее предупреждала об опасности. Решительный бросок через площадь, покрытую странными мерзкими пятнами, и Александра замерла возле стеклянной, просвечивающейся насквозь, двери. Оглянулась на всякий случай, потом медленно потянула на себя пластиковую ручку. Дверь не шевельнулась. Аккуратные полки, заполненные цветными коробочками, манили к себе, чуть ли не флажками размахивали. "Разбить стекло? Но тогда люди заметят изменения во внешнем виде аптеки, прибегут и утащат в один момент всё. Может, обойти вокруг? Должен быть служебный ход или нет..." — девушка ещё стояла на месте, когда над её головой послышался легкий, чуть заметный выдох. Нет, она не стала поднимать глаза, чтобы увидеть, кто это там дышит. Не прошло и секунды, как крепкая фигурка мчалась прочь, к ближайшим развалинам. Отец говорил, надо спрятаться, не шевелиться. Может, тогда её не заметят. Александра прислонилась спиной к кирпичной стене и только после этого позволила себе дышать. Задача усложнилась. Нужно было составить новый план действий. Первым делом следовало успокоиться, чтобы сердце в груди не билось от ужаса, словно загнанный кролик. Саня обвела взглядом полуразрушенное помещение и увидела большую дыру напротив того места, где стояла. Отсутствовала половина стены, благодаря чему можно было во всех подробностях рассмотреть золотистый немигающий глаз.