Тайное поручение

Драконы не плачут?

Но кто точно знает,

Какая там буря

На сердце бывает.

Никто ведь не видел

Как плачет дракон.

Лишь мрамор скалы

Да дождей перезвон...

"Мельница"

Пролог

Ледяной северный ветер пронизывал хрупкую фигурку высокой, чересчур худой девушки до самых костей. На ней не было ничего, кроме старенького заштопанного платья, шали и ботинок с протертой до дыр подошвой. Деревья таинственно шелестели остатками листьев, окатывали спешащую девушку холодными каплями, падающими ей за шиворот, цеплялись колючими ветками за волосы. Еле заметная каменистая тропинка вела на вершину скалы, где из-за тумана никак нельзя было рассмотреть скромное приземистое здание женского монастыря. "Ещё немного нужно потерпеть", — думала девушка, — "Наверное, все уже поужинали, стоят сейчас на коленях перед алтарем и молятся. Надеюсь, матушка-настоятельница разрешит сегодня обойтись без вечерней молитвы после того, как я отдам ей тяжелую шкатулку". Мысли о теплом жилище придали девушке сил. Она крепче прижала к груди неудобный сверток, пошла быстрее.

Позади бесшумно крался человек в темной одежде. На особо сложном участке подъема он с силой размахнулся и воткнул длинный нож в спину ни о чем не подозревающей путнице. Острое лезвие пронзило сердце легко, словно вошло в брусок сливочного масла. Девушка ещё падала, а убийца уже выхватил из холодных рук шкатулку, завернутую в черный шелковый платок, и исчез среди кустов боярышника, влажных от спустившегося с гор тумана. На земле, покрытой толстым ковром из опавших листьев, осталось лежать безжизненное тело. Между тем, в монастыре, на подоконнике настоятельницы одиноко горела свеча. Пламя слегка шевельнулось и погасло. Во всем мире никто даже не заметил, что девушка умерла.

С тех пор пролетели годы.

Госпитальный корабль с гордым именем "Лэндовери Кастл" 27 июня 1918 года шел из Галифакса, что в Новой Шотландии, в порт Ливерпуль, из Канады в Англию. Вечером, в половине десятого, новенькая медсестра Мэри Конкеннан выполняла распоряжение старшей медсестры. Она несла лекарство от головной боли штурману, дежурившему на мостике. Команду и медиков впереди ожидала тяжелая изнурительная работа, поэтому сейчас все, свободные от вахты, отдыхали. Никто не ожидал нападения, ведь на борту корабля красовался огромный красный крест. Торпеда немецкой подводной лодки взорвалась в нескольких метрах от девушки. Взрывной волной Мэри отбросило в сторону. Падая, она ударилась виском о железный выступ и умерла. В последний момент перед её глазами на долю секунды возник синий сверток. Экипаж подводной лодки жестоко расправился с командой корабля и медицинским персоналом. Их расстреливали прямо в шлюпках, куда людям удалось спуститься с тонущего корабля. Из военнослужащих на борту было всего лишь семеро канадских врачей. Весь мир узнал об этом преступлении, потому что одной из шлюпок удалось незаметно покинуть место трагедии.

Закончилась Первая Мировая война, отгремела, отболела Вторая. Большая страна возрождалась из пепла.

Далеко в горах, в самом сердце Грузии раскинулась небольшая долина, со всех сторон окруженная виноградниками. Рассвет ещё не наступил, но солнце уже старательно подсвечивало небосвод, окрашивая его в розово-лиловый цвет. Между длинных рядов медленно шла женщина с идеально ровной спиной. Каждое утро она обходила свой участок, наблюдая, как растет виноград, радовалась спеющим гроздьям. Важно вовремя заметить и принять меры, если вдруг нападет болезнь, листья покроются мучнистым налётом или, того хуже, бурыми вздутыми пятнышками. Вся её жизнь прошла в родной деревне. Здесь Нино родилась, отсюда бегала в школу, расположенную в соседнем поселке, мечтала. Когда пришло время, её выдали замуж. Никто даже не подумал спросить, согласна она или нет, ведь родителям лучше знать. Потом, один за другим, родились дети. На войну из деревни ушли мужчины. Вернулось всего три человека. Гиорги, её муж, не воевал, слава Богу. Он отвечал за деревню, за виноградники, за всех, кто остался. Жизнь прошла, как один день. Трое сыновей, десять внучат, скоро появится на свет первый правнук или правнучка. Стройная, как королева, женщина приложила ладонь козырьком ко лбу и встретила семьдесят девятый рассвет в своей жизни. Солнце вынырнуло сразу целиком и осветило склон, покрытый ровными ухоженными рядами винограда. Яркий свет ударил ей в глаза, голова закружилась. "Нужно присесть. Ненадолго. Отдохну и пойду. Пора выгонять коз на пастбище, готовить завтрак", — Нино опустилась на траву, прислонилась спиной к старой шелковице, которую сама же посадила пятьдесят лет назад, и со вздохом закрыла глаза. Душа её отлетела тихо, незаметно, без боли. Гиорги нашел жену спустя час. Улыбка на губах Нино поразила его в самое сердце, а в полдень младшая внучка родила на свет хорошенькую девочку. По обычаю её назвали именем ушедшей прабабушки. Нино по-грузински означает — королева. Через месяц женщины семьи собрались вместе, чтобы разобрать вещи ушедшей из жизни родственницы. Открыли большой сундук, давным-давно стоявший в углу под окном, и удивленно ахнули. Он был доверху наполнен рисунками. На каждом листе бумаги одно и то же. Шкатулка и дата в правом нижнем углу. Вещь рисовали, как будто смотрели на неё из разных точек, но форма ящичка не менялась. Изогнутые ножки уверенно держали на себе замысловатую вязь прорезных стеночек. С годами рука женщины становилась увереннее, мастерство росло, на последних рисунках можно было рассмотреть дракона, выглядывающего из плотного переплетения виноградных лоз на боку изделия неизвестного резчика. Переглянувшись, женщины вынесли сундук во двор и сожгли, в надежде, что теперь душа Нино успокоится, ведь не зря же она всю жизнь рисовала одну и ту же шкатулку. Кстати, ни в доме, ни в сарае, где Нино ткала на продажу домашние половики, загадочную вещицу не нашли. Хотя и искали.

Девчонке исполнилось целых восемнадцать лет. Ни в какой институт она поступать не собиралась. Родители давили, уговаривали, в конце концов, отправили к дяде, в Цюрих, на перевоспитание. Немецкий язык Катерина учила с удовольствием, не отрываясь от дела, неожиданно оказавшегося по душе. Дядя владел автомастерской и большим гаражом, где машины сдавались напрокат всем желающим. Он планировал пристроить племянницу к чистой работе, но Катя заинтересовалась ремонтом и все своё время проводила, если не в яме, то возле разобранных двигателей, общаясь с механиками. Призрак Формулы 1 не давал ей покоя. Скоро уже конец второго тысячелетия, может, повезет вырваться на соревнования? Группа молодежи устраивала собственные гонки ночью, когда трасса была относительно пустой. К зиме Катя успешно управляла стареньким дядиным Фольксвагеном, собственными руками перебрала мотор и о будущем даже не задумывалась. Вечером должна была состояться первая в её жизни гонка. Радость переполняла девушку до краев, когда она поцеловала на прощание дядю, помахала тетё, выглядывающей из окна кухни, и села за руль. По плану ребята ехали за город отдыхать. Когда в половину третьего ночи две машины сорвались с места и помчались вперед, словно выпущенные из лука стрелы, никто не предполагал, что навстречу им вылетит тяжеловес-дальнобойщик.

В семье хирурга и учителя средней школы родилась дочь. Москва — своеобразный город, и ритм жизни в нём сумасшедший. Третье тысячелетие настойчиво диктовало свои правила поведения. Мама девочки, заведующая кафедрой медицинского института и ведущий хирург одной из клиник, бывала дома очень редко. Часто она даже ночевала на работе, где у неё была отдельная комната для отдыха. Девочку воспитывал отец. Он терпеливо учил её ходить, разговаривать, читал сказки на ночь, в возрасте пяти лет отвел в художественную школу. Валерия получила в руки карандаш и больше уже никогда с ним не расставалась. Когда учеников попросили нарисовать что-нибудь от души, она изобразила шкатулку. Шли годы, девочка выросла, окончила школу, поступила на исторический факультет и занялась собственным расследованием. По ночам ей часто снилась изящная коробочка, завернутая в истлевший шелковый платок. Однажды группа студентов, Валерия в том числе, отправилась в Индию. Экскурсия уже заканчивалась, как вдруг девушка заметила на одном из уличных лотков шкатулки, по форме похожие на ту, что виделась ей во сне. Не задумываясь, Лера подошла и стала рассматривать сувениры. Но продавец оттолкнул её руку и грубо попросил уйти на плохом английском языке. Он нервничал, суетился, говорил что-то о печати, отметившей ауру студентки. Девушка удивилась, но отошла. Именно в тот момент Лера решила для себя, что ей необходимо узнать о загадочной шкатулке как можно больше. Медленно, по крупицам она собирала малейшие упоминания об изделиях, похожих на то, что снилось Валерии по ночам и с завидным упорством появлялось на всех её картинах. Однажды в новостях промелькнуло короткое объявление. Из далекого Китая на выставку привезли шкатулки, чаши, вазы, чайные сервизы. Все экспонаты были созданы вручную одним из известных мастеров. Валерия пригласила отца вместе полюбоваться на невиданную прежде красоту, но он отказался, сославшись на занятия с отстающими учениками. Мама работала над очередным докладом для научной конференции, а кавалер еще досматривал третий сон Веры Павловны, потому что прошлым вечером сидел допоздна в Интернете. Пришлось идти одной. В автобусе девушке досталось удобное место у окна, ехать нужно было на другой конец города, поэтому Лера расслабилась и почти задремала. Кто же знал, что на одном из перекрестков вылетит джип с пьяным водителем за рулем и врежется в пассажирский автобус. Девушка пришла в себя через несколько минут после столкновения. Из груди торчал кривой осколок. Точно напротив сердца. Дочь врача понимала, если его неосторожно выдернут или просто сдвинут её с места, смерть наступит мгновенно. Валерия всей душой верила в то, что душа вечна, поэтому собрала все силы и, умирая, просила Высшие Силы только об одном: чтобы ей оставили память обо всех прошлых жизнях. Когда к месту аварии прибыли машины скорой помощи, девушка уже почти не дышала.

Время шло, мир менялся, рождались и умирали люди...

Глава 1.

К трем часам пополудни у Тимошки поднялась температура. Мальчик горел в лихорадке. Ирина не знала, что делать. Нужно было выйти на улицу, перейти через дорогу, пройти насквозь три квартала и позвать на помощь Михалыча. А лекарства? Где взять деньги, чтобы купить у людей в черном антибиотики, если они вдруг понадобятся? Женщина присела на кровать рядом с сыном, убрала тряпочку с горячего лба, сполоснула в миске с холодной водой, отжала, и снова положила на лоб ребенку. Временное облегчение, но все-таки. Александра решительно закрыла книжку и стала одеваться. Двое штанов, майка, толстовка, теплый меховой жилет, еще папин. Сверху ветровка, тоже папина. Высокие ботинки на рубчатой подошве, тяжелые и устойчивые. Перчатки, шапка, сумка на плечо, — вроде всё взяла.

— Саня, девочка, куда ты? Скоро уже стемнеет, зима на дворе, — встревожилась мать.

— Мам, я быстро. Их уже неделю не было, а Тимошка больше ждать не в состоянии. Плохо ему.

— Может, мне самой сбегать? Нельзя тебе на улицу, вон после прошлого приключения еще не отошла. Девятнадцать лет скоро исполнится, парни проходу не дают.

— Мам! Перестань, я справлюсь. Позову Михалыча и денег найду, или просто лекарства. Аптека-то в центре целехонька. По окраинам все пограбили, а эта, как новая, стеклами сверкает.

Ухватив с тумбочки защитные очки, Александра выскочила за дверь и уже не слышала, как мать зовет её обратно. В их районе дома неплохо сохранились, а вот центр был разрушен почти до основания. Только аптека и большой супермаркет почему-то уцелели. Именно туда Александра решила заглянуть первым делом. Во-первых, в магазине могли еще оставаться крупы и консервы, а еды ой как не хватало. Во-вторых, лучше самой убедиться, что лекарств нет, чем потом переживать и нервничать, думая, что было бы, если бы она все-таки заглянула в заброшенное здание.

Два дня назад прошел сильный дождь, вокруг дома вода затопила все выемки, трещины в асфальте, большую яму напротив подъезда. Дети обрадовались, наделали из бумаги корабликов и стали пускать их в плавание по лужам. Непонятно, как случилось, что Тим поскользнулся и упал, да теперь это и неважно. Мокрая одежда, холодный ветер плюс слабый иммунитет сделали свое черное дело. Мальчик простудился. "Только бы не воспаление легких" — думала Александра, зорко оглядываясь по сторонам. Небо было чистым, ни облаков, ни летающих этажерок не видать. Девушка решительно надела очки и трусцой побежала в город, стараясь, по возможности, держаться в тени от развалин. Месяц назад в район перебралась настоящая банда разбойников. Никто из местных жителей не знал, откуда они пришли, но уже шли непрекращающиеся разговоры о том, чтобы избавиться от нервной компании раз и навсегда.

Шаг за шагом, остановиться, осмотреться, снова вперед. Короткими перебежками девушка приближалась к цели. Казалось бы, чего бояться? На землю медленно опустились сумерки, вокруг никого не было. Даже ветер притих. Это-то и настораживало. Слишком спокойно. Тишина пугала, звала спрятаться, не высовываться, будто заранее предупреждала об опасности. Решительный бросок через площадь, покрытую странными мерзкими пятнами, и Александра замерла возле стеклянной, просвечивающейся насквозь, двери. Оглянулась на всякий случай, потом медленно потянула на себя пластиковую ручку. Дверь не шевельнулась. Аккуратные полки, заполненные цветными коробочками, манили к себе, чуть ли не флажками размахивали. "Разбить стекло? Но тогда люди заметят изменения во внешнем виде аптеки, прибегут и утащат в один момент всё. Может, обойти вокруг? Должен быть служебный ход или нет..." — девушка ещё стояла на месте, когда над её головой послышался легкий, чуть заметный выдох. Нет, она не стала поднимать глаза, чтобы увидеть, кто это там дышит. Не прошло и секунды, как крепкая фигурка мчалась прочь, к ближайшим развалинам. Отец говорил, надо спрятаться, не шевелиться. Может, тогда её не заметят. Александра прислонилась спиной к кирпичной стене и только после этого позволила себе дышать. Задача усложнилась. Нужно было составить новый план действий. Первым делом следовало успокоиться, чтобы сердце в груди не билось от ужаса, словно загнанный кролик. Саня обвела взглядом полуразрушенное помещение и увидела большую дыру напротив того места, где стояла. Отсутствовала половина стены, благодаря чему можно было во всех подробностях рассмотреть золотистый немигающий глаз.

Девушка смотрела на диковинную радужку невозможного существа, заглядывающего в разрушенное взрывом помещение, и не шевелилась. Страха не было. Александре безумно хотелось подойти ближе, потрогать, как следует изучить создание, пришедшее из другого мира. Ведь никто же не проверял, разумные они или нет! Что, если с ними можно договориться?

* * *

Три месяца назад никому и в голову не могло прийти, что налаженную спокойную жизнь в одно мгновение разрушат сами же люди. Сначала в Интернете проскочило сообщение о появлении гигантской птицы, планирующей над Альпами. Потом кто-то во всеуслышание сказал, что китайцы испытывают новый самолет. Кто первым выпустил ракету дальнего действия — сейчас узнать невозможно, но хорошо, что дело не дошло до ядерного оружия. Только когда правительства опомнились и прекратили военные действия, оказалось, что Европа и Азия стали местом обитания новых, невиданных доселе вживую существ. Может быть, они разлетелись по всему миру, но людям было не до того. Драконов боялись все...

* * *

Дракон шумно вздохнул, моргнул и снова внимательно уставился на дрожащую от холода девушку. Александра оттолкнулась от стены, на которую опиралась, потом решительно вышла на улицу и, уже не скрываясь, направилась к аптеке. Так или иначе, прятаться поздно, но лучше погибнуть, занимаясь делом, чем тупо мерзнуть, дожидаясь пока ящерица-переросток откусит голову. Подергав за ручку, Александра убедилась, что дверь заперта. "Нужно найти камень, чтобы разбить стекло", — отстраненно подумала она и оглянулась по сторонам. За её спиной красовалась чешуйчатая морда дракона. Вытянув лапу почти вплотную к Сашиному телу, он поддел когтем створку двери и потянул к себе. Замок хрустнул, двери распахнулись, а перед Александрой открылся желанный доступ в большой светлый зал. Недолго думая, девушка влетела внутрь и принялась набивать сумку коробочками с лекарствами. Прихватив сверх необходимого, бинты, йод и несколько лишних упаковок со шприцами, Саша выскочила на улицу прямо перед носом загадочного создания, вежливо поклонилась на всякий случай, а затем бегом помчалась к Михалычу. Думать о том, почему зубастое страшилище вело себя не так, как другие, она будет позже, когда доберется домой.

Дом, в котором жил единственный на весь их жилой район практикующий врач, раньше служил поликлиникой. Но с тех пор, как все, кто мог, уехали на север, в здании остался только один практикующий врач. Приспособив два кабинета для жилья, третий он отвел для приема больных. Остальные комнаты пустовали. Перед входом в поликлинику застыли памятниками цивилизации два брошенных автомобиля со спущенными шинами и разбитыми стеклами. Конечно, их можно было оттащить в сторону, к разрушенной стене соседнего дома, освободив проход. Но Михалыч запретил жителям утаскивать транспортные средства и убедил народ, аргументировав свои слова тем, что наступит время и автомобили еще послужат не раз для общего блага. Так оно и вышло. К примеру, сейчас, когда Саша собралась переходить дорогу, она слишком поздно увидела человек пять парней, которые топтались возле соседнего с поликлиникой дома. Они тоже её заметили и, хоть и не могли рассмотреть толком, все-таки решили прицепиться, чтобы хоть как-то позабавиться. Когда они скопом ринулись навстречу девушке, она успела спрятаться за корпусом потрепанного форда, чтобы собраться с силами. Еще пара коротких перебежек и у неё получится добежать до дверей вместе с драгоценным грузом. На открытой местности в последнее время люди старались долго не оставаться. Мало ли. Услышав приближающиеся шаги, Саша поняла, что вляпалась. Скалясь и переглядываясь, парни окружали её временное пристанище.

— Слышь, пацан, а что у тебя в сумке? — спросил блондин в рваных джинсах и потертой кожаной куртке явно с чужого плеча.

— Делиться надо с обществом, — подержал его второй. — Мы всего лишь посмотрим, возьмем, что понравится, а ты пойдешь своей дорогой. Тебе ведь врач нужен? Ну, не жмись, давай сюда сумку.

Вперед протиснулся самый мелкий из них. Одетый в несколько свитеров, один поверх другого, он производил впечатление цыпленка, закутанного в капустные листья. А всё потому, что шея у подростка была тонкая и длинная. Шкет, рисуясь, сплюнул на землю и ткнул грязным пальцем в Сашу, медленно двигавшуюся вдоль машины по направлению к дому.

— Ха! Пацан? Да это же девчонка! Сам видел, как она на днях мальчишку из лужи вылавливала, ругалась не хуже тебя, Жека. Такие повороты, я аж заслушался. Хотите, повторю?

— Девочка? — оживились остальные парни. У них даже в глазах проснулся интерес. Теперь их интересовала уже не только сумка, но и сама Александра.

Прикидывая, как выбраться из окружения, девушка внезапно увидела, как вытягиваются, бледнеют лица парней от животного ужаса. Ребята одновременно подняли глаза вверх, а через секунду тишину разрезал вопль Михалыча. Доктор спешил на помощь Саше, когда заметил опасность, грозящую людям.

— Бегите! В укрытие! Я отвлеку его!

Мужчина подхватил камень с земли, готовясь бросить его в пикирующего на площадь дракона. Откуда он взялся-то? Две минуты назад никого не было. Громадная тень накрыла собой бегущих людей, лапы с острыми когтями уже тянулись к худенькой фигурке мелкого шкета, вот-вот схватят, как вдруг с той стороны, откуда пришла Саша, вышел второй дракон. Тот, с которым они встречались несколько минут назад.

"Наверное, плелся сзади по следу", — подумала девушка, влетая в открытые двери поликлиники и затаскивая с собой Михалыча. Следом ворвались два парня. Они переглянулись и захлопнули двери. "Можно подумать, драконов хлипкие створки остановят", — мысленно усмехнулась Александра и приникла лицом к стеклу.

Охотник тем временем отшвырнул парнишку лапой на груду кирпичей, и медленно опустился прямо на брошенный автомобиль. Машина глухо скрежетнула, крякнула и сложилась под тяжестью чешуйчатого тела, превратившись в металлический блин. Зрители, спрятавшиеся в здании, непроизвольно охнули. Голова, покрытая ржаво-красной чешуей мгновенно дернулась к ним, но перед зданием уже присел на задние лапы Сашин знакомый. Михалыч попытался оттащить девушку вглубь помещения, подальше от окон, но она отказалась наотрез. Всем было очевидно — если вдруг драконы сцепятся, победит ржавый. Просто потому, что по размеру он раза в два больше синего. Парнишка, лежащий безвольной кучкой на обломках кирпичей, вывалившихся из разрушенной стены, пришел в себя, сориентировался в обстановке, но двигаться пока не решался. Слишком близко находилась костистая лапа, вооруженная острыми зазубренными когтями. Двое парней, скрывшихся за дальними развалинами, тоже сидели тихо и не высовывались. Но далеко не уходили, ждали развязки.

Ржавый переступил с лапы на лапу и выплюнул струю пламени себе под ноги. "Так вот откуда пятна на асфальте", — догадалась Саша.

— Что теперь будет? — блондин стоял за её спиной и с тревогой вглядывался в неподвижное тело парнишки, лежащего в опасной близости от лап дракона. — Не понимаю, почему синий вроде как нас защищать взялся? Или они просто добычу не поделили?

Не успела девушка сообразить, что ответить, как вдруг Ржавый зашипел и стремительно бросился на Синего дракона. Тот выставил когти вперед, вцепился в грудь противника и ухватил его за основание шеи острыми зубами. Ящеры катались по асфальту, врезаясь в остатки машин, горы камней, разрушенные здания. Выбрав момент, парнишка быстро поднялся, после чего, хромая на обе ноги, поспешил убраться с поля боя. Ребята, сидевшие в засаде, не стали медлить. Они храбро выскочили из своего укрытия, подхватили жертву драконьего произвола под руки и потащили в убежище. Схватка длилась едва ли больше пяти минут, как вдруг Ржавый расправил крылья, мощно взмахнул ими, а потом поднялся вертикально вверх, не обращая внимания на лишний вес. Не переставая набирать высоту, он уперся когтями в бок противника и сбросил его вниз. Синий дракон грохнулся спиной на камни, где затих, неловко подвернув крыло. После победного круга над поверженным врагом, Ржавый демонстративно плюнул огнем в ближайшее здание и улетел.

Александра вывернулась из рук Михалыча и бросилась на улицу.

— Нет! — Доктор уцепился за рукав куртки. — Сожрет и не подавится.

— Ему плохо!

— Вот и хорошо. Одной тварью меньше, — заключил мужчина, разворачивая девушку к себе лицом, чтобы отвлечь её внимание от пострадавшего в бою зверя. — Ты зачем на ночь глядя примчалась?

— Тимофей заболел, — пожаловалась Саша. — Температура высокая, горит весь, кашляет, мы боимся, как бы не воспаление легких. Я лекарств набрала в аптеке полную сумку. Посмотрите? Может, что подойдет.

— Ну, что ж. Идем, — деловито сказал Михалыч. Набросил куртку, взял потертый саквояж и, вытолкав парней на улицу, запер двери на большой амбарный замок. Александра хотела пойти, посмотреть, жив ли синий дракон, но мужчина удержал её за руку и подтолкнул в направлении дома. Как ни хотелось девушке подойти к ящеру, чтобы узнать, жив он или нет, но здоровье брата важнее.

Ирина замерла возле дивана, судорожно сжав руки. Она смотрела, как врач слушает работу Тимошкиных легких через стетоскоп, как простукивает пальцами грудь, как, закончив осмотр, опускает футболку и укрывает одеялом больного ребенка. Потом все-таки не выдержала:

— Что с ним?

— Вовремя спохватились, — рассудительно ответил Михалыч.

Пересев за стол, он методично сортировал лекарства, рассыпанные беспорядочной кучей на старенькой клеенке.

— Тим поправится?

— Конечно. Это бронхит, а не воспаление легких. Будете делать то, что я скажу, и всё будет хорошо. Напишу на листочке сейчас. Карандаш есть? Или ручка.

Неожиданно снаружи донеслись шуршащие звуки, как будто тащили что-то тяжелое и постоянно роняли. Все замерли, а Саша насторожилась. Послышался скрежет, стук, потом тоскливый вздох. Стена, отгораживающая квартиру от улицы, вздрогнула, затем наступила мертвая тишина. Ирина подняла голову, но не успела ничего сказать. Не обращая внимания на предостерегающий взгляд доктора, Саша подошла к окну, выглянула и, набросив куртку, молча выскочила за двери.

— Куда она? — Женщина встревожилась. Взрослые дети доставляют столько хлопот. И ведь не уследишь за ними, не заставишь слушаться.

Михалыч отрицательно мотнул головой, прислушался, потом раздраженно фыркнул и пошел вслед за девушкой. На выходе из подъезда он споткнулся обо что-то, но не упал, схватившись за дверь, а только наклонился. Увидев хвост, доктор насмешливо хмыкнул, перешагивая препятствие.

— Деточка, он мертв?

— Нет! Дышит, сердце бьется неравномерно. Рана глубокая, только я не могу рассмотреть, света мало.

Александра бесстрашно забралась наверх тела еле дышащего ящера, изучая объем повреждений. Скрипнула дверь, и к ним присоединилась мать девушки. Она оценила картину в целом, вздохнула и, ни слова не говоря, вернулась в подъезд. Через несколько минут загудел генератор, чуть позже загорелся фонарь, прикрепленный к столбу на уровне трех метров. Выше они в свое время побоялись лезть, поэтому и закрепили лампу так низко. Ирина снова вышла на улицу со стопкой полотенец в руках и подошла к дракону.

— Ну что, доктор, таких пациентов у вас еще не было? Как думаете — осилим? Бензина хватит часа на два, вряд ли на большее.

— Тим спит? — Женщина кивнула. — Тогда почему бы не попробовать. У тебя, случайно, нет пистолета со скобами?

— Нет, и никогда не было, Михалыч. А зачем он тебе понадобился?

Доктор пристально рассматривал разодранный до костей бок пострадавшего зверя. Три глубокие борозды, сочащиеся темной жидкостью, в мертвенном свете неоновой лампы производили пугающее впечатление. Саша расправила большое кожистое крыло и сосредоточенно проверяла целостность косточек. Ей так было жалко великолепного синего дракона, что сейчас она даже не думала о том, что остатки топлива скоро закончатся.

— У меня есть пистолет. — В доме напротив открылось окно на втором этаже, и на улицу выглянула заспанная тетя Роза. — Вы вообще знаете, что вы — ненормальные? Сами не спите, людям не даете, расшумелись тут со своим генератором. Алекс, солнышко, зачем тебе нужна дохлая ящерка? Хочешь, подарю заводного тираннозавра? Кажется, его зовут Рекс. Есть не просит, эээ, ладно, неважно. Так. Сейчас спущусь к вам, принесу инструмент, скобы и спирт.

Когда тетя Роза вышла из своего подъезда с пистолетом наготове, Михалыч уже задумчиво инспектировал содержимое саквояжа. Валенки и махровый халат самой яркой личности квартала уже давно никого не удивляли. Но вот тулуп, который она набросила на плечи, напомнил о давней войне и партизанах.

— Извините, Розочка, за мой нескромный вопрос, но где вы откопали музейную редкость? — Доктор так удивился, что чуть не соскользнул на землю с того места, на котором устроился, готовясь зашивать раны. — Не понимаю, а спирт зачем?

— Как? — Потрясенно воскликнула женщина, широко открывая глаза. Немножко наигранно, но на врача подействовало. В юности, наверное, немало мужчин пало жертвами её обаяния и красоты, если Роза до сих пор оставалась привлекательной, несмотря на свой преклонный возраст. — А обработка? Или вы считаете, что этот странный экземпляр неземной фауны выживет просто так? А если в рану попадут земные бактерии? Я смотрела кино с Томом Крузом в главной роли. Там инопланетяне все, как один, передохли именно из-за этого! Кстати, тулуп в нашей семье передается по наследству, так что нечего среди меня иронизировать.

Преисполненная чувством собственной правоты женщина сочувственно похлопала дракона по шее и передала инструмент Михалычу. Тот не сразу отреагировал, чем вызвал дополнительный комментарий.

— Таки ты собираешься лечить ящерку, Айболит, или нет? Я даже пульс не могу нащупать! Нельзя расстраивать девочку, видишь, как она переживает! Кстати, почему? Чем ей дорог конкретно этот экземпляр? Может, возьмешь себе другого, Алекс, целого?

От избытка чувств тетя Роза слишком сильно прижала шею дракона, тот резко дернулся, но женщина не отступила ни на шаг, только ослабила нажим.

— Спокойно, птичка, сейчас тебя починят. Будешь дальше нападать на людей и воровать продукты.

— Он хороший! — возмутилась Александра.

— Да? — сощурила левый глаз соседка. — Вы так давно с ним знакомы? И почему твоя любимая тетя Роза об этом ничего не знает, я не пойму!

К тому моменту, когда в генераторе закончился бензин, Михалыч с Александрой все-таки успели зашить три глубокие длинные раны. Остались несколько царапин, разодравших чешую вместе с кожей, но врач подумал, что они не опасны для жизни ящера, и трогать не стал. Спиртом поливать не решились. Кто его знает, как подействует он на странное существо. Саша потихоньку вытащила из саквояжа пузырек с зеленкой и, не слушая, о чем беседуют взрослые, обработала края царапин. На рассвете из-за туч выглянуло солнышко, освещая бледными лучами нереальную картину. Дракон лежал, прислонившись к стене дома, а его живот чуть заметно приподнимался и опускался. Ирина устала бегать между квартирой и импровизированным полевым госпиталем, сочувственно обняла дочь, с надеждой рассматривая синюю чешую зверя, ещё совсем недавно бывшего персонажем сказок и легенд. Впрочем, нельзя было сказать, что чешуя равномерно окрашена в глубокий насыщенный синий цвет. На груди чешуйки красовались светлой ласточкой, а позвоночник был почти черным. По сравнению с теми драконами, которых люди уже успели увидеть, Синий экземпляр казался небольшим. И, хотя размах крыльев, если бы их можно было развернуть, поперек улицы не поместился бы, дома мешали, то вдоль — вполне. Как раз — четыре дома подряд. Мощные лапы заканчивались сильными пальцами с острыми, как бритва, когтями. Длинная вытянутая морда не помещалась на колени Александры, но девушке удалось как-то устроиться рядом на надувном матрасе. Кто его принес, когда, она не обратила внимания. Саша непрерывно гладила витые изогнутые рога, перебирала странную гриву, состоящую из тонких кожных образований и, не обращая внимания на окружающих, тихонько что-то шептала на ухо дракону. Утро между тем плавно перешло в день. Люди выглядывали из окон, удивлялись. Возле ящера собралось человек двадцать зевак, когда Михалыч вспомнил, что у него на сегодня назначен прием больных. Ирина пригласила доктора к себе домой — умыться и позавтракать, тетя Роза ушла досыпать, а соседи немного поудивлялись вслух, кое-кто даже решился потрогать горячую шкуру зверя, но дела сами себя не делают. Нужно было работать, и народ потихоньку разошелся, оставив девушку, сгорбившуюся над головой странного животного, одну.

— Ир, как ты считаешь, почему девочка так пронзительно реагирует на это существо? — поинтересовался Михалыч за завтраком.

— Не знаю, — пожала плечами измученная бессонной ночью и тревогой за сына женщина. — Сана никогда не приносила в дом котят, не приводила собак. Вообще не особо умилялась при виде животных. Зоопарк ненавидела. Их еще в первом классе повели туда на экскурсию, так она там такой скандал устроила, что классная руководительница жалобу накатала директору.

— На ребенка? Почему?

— Ну, да. Заявила, что это не девочка, а исчадье ада. А первоклассница просто требовала, чтобы животных выпустили на волю. Громко заявила о своем мнении, класс её поддержал воплями и криками. Можешь себе представить, как это выглядело со стороны.

— Ужасно, наверное. Кстати, сам себе удивляюсь. Не ожидал, что так легко решусь чинить зверя. Не боялся ни капельки ночью, а сейчас играет ретивое. Страшно. И за нас, и за девочку. Она ведь с ним там.

— Или с ней? — лукаво прищурилась Ирина. Лучи солнышка осветили лицо женщины, и Михалыч неожиданно для себя увидел, что Сашина мама — настоящая красавица! Густые светло-русые волосы, собранные на затылке в тяжелый узел, придавали обаяния изящным чертам лица и нежной коже. Карие глаза, брови вразлет, тонкий изящный носик, скульптурно вылепленные скулы, — всё вместе рождало в воображении образ, вдохновлявший в свое время не одного художника и поэта. Мужчина невольно выпрямился, расправил плечи, пытаясь вспомнить, когда он в последний раз брился, а Ира весело рассмеялась. — Это не дракон, а дракона. Девочка!

— Как ты узнала? — Михалыч облегченно вздохнул. Его неверно поняли, слава Богу.

— Ну, пока вы с Саной возились по локоть в крови, у меня было много времени, чтобы рассмотреть в подробностях зверюшку. И кое-чего не увидела.

— Я понял, спасибо. Тим в порядке. Уколы будешь делать по часам. Витамин С три раза в день по горошине. Хорошо бы морс ему приготовить, да где её взять, клюкву?

— Как где взять? Почему двери не закрываете? — На кухню втиснулась тетя Роза. — Или мы не соседи? Вот, принесла мальчику, перетертая с сахаром. Держи, Ириша. Тебе, Михалыч, не пора? Люди заждались.

— Да, простите, задержался немного. Так я вечером зайду? — Мужчина с надеждой взглянул на хозяйку и, получив согласие, уже веселее отправился на работу. Конечно, зарплата никому по нынешним временам не светила, но больные ждать не могут. Проходя мимо ночного пациента, врач с опаской убедился в правоте высказанного Ирой предположения. Действительно, не мальчик. "Чудны дела Твои, Господи", — подумал Михалыч и тут же забыл о своем открытии. Впереди его ждал тяжелый день.

Александра осторожно гладила кончиками пальцев мягкую податливую чешую на носу драконы и мысленно просила её очнуться. Слишком много крови пролилось ночью на асфальт. Откуда к Сане пришло знание о том, что её новая подруга хочет пить, девушка не знала. Но ощущение жажды с каждой минутой становилось всё сильнее. Девушка беспомощно оглянулась по сторонам и обнаружила вчерашнего знакомого. Парень, не шевелясь, сидел на корточках рядом с ней.

— Привет.

— Привет, — поежилась Саша, не желая отходить ни на шаг со своего места.

— Это я принес тебе матрас ночью. Удобно?

— Да, спасибо, я и не заметила. А ты не мог бы воды принести? Пожалуйста!

— Конечно. Сколько, кружку?

— Ты не понял, да? Не мне, ей. — Девушка снова погладила подругу. — Она много крови потеряла, нужно напоить как-то. Только она рот не может открыть.

— Подожди! Так дракон в сознании? — изумился парень и сразу шарахнулся в сторону.

— Вот ты смешной, — светло улыбнулась Саша. — Не надо бояться. Никто тебя не укусит.

Девушка прислонилась лбом к голове драконы, выдохнула воздух, и, только собралась прикрикнуть на добровольного помощника, как вдруг провалилась в чужое сознание.

Видение первое.

Каменный пол холодил колени через грубую суконную ткань, спина болела от напряжения, но разгибаться ни в коем случае нельзя. Матушка запретила. Скрипучий голос над головой повторил:

— Ты всё поняла? К ночи должна вернуться. Любой ценой. Беги, иди, ползи, но чтобы сверток попал в мои руки вовремя.

Прошла минута, вторая, и, наконец, девушка поняла, что ей можно встать. В келье больше никого не было. Бросив взгляд на окно, за которым теплился начинающийся рассвет, послушница оделась, сунула ноги в ботинки и, крепко завязав вокруг пояса обрывок веревки, отправилась на кухню. Пресная овсяная каша и горячий компот из сушеных яблок придали ей сил, а легкий дружелюбный подзатыльник от поварихи заставил поскорее отправиться по поручению матушки-настоятельницы.

Спускаясь по узкой каменистой тропинке, Кассандра размышляла о том, почему именно её отправили в город. Нет, конечно, она уже ходила несколько раз в деревню, в отличие от других послушниц, безвылазно копавшихся на грядках обители. Неожиданно на ум пришли слова настоятельницы о том, что нужно вернуться вовремя. Девушка обрадовалась. Вот и ответ! Она ведь уже знает, где находится тот магазинчик, в котором ей нужно забрать сверток, и не заблудится. Окончательно успокоившись, Касси выбросила из головы сомнения. Опасный участок дороги закончился, и, вместо того, чтобы смотреть под ноги, можно было радоваться тому, как смешно прыгает белка под кустом, собирая с земли что-то мелкое. Кучки уже накопленных ягод и орехов терпеливо ждали, пока их сложат в укромное место до зимних морозов. Когда девушка поравнялась с белкой, та насторожилась, присела на задние лапки, глядя черными бусинками глаз на странное существо, замершее напротив. Кассандра не двигалась. Чуть позже маленькая хозяйка успокоилась и вернулась к своему занятию, уже не обращая внимания на послушницу. Белка уверенно носилась то вверх, к дуплу, находящемуся высоко на дереве, то вниз головой, сосредоточенно помогая себе пушистым хвостом и подергивая кисточками на ушах. Девушка, наверное, еще долго наблюдала бы за беличьей суетой, но лучик солнца, коснувшись её лица, заставил вспомнить о том, что она находится здесь совсем по другому поводу. Мысленно пообещав себе вернуться к кустам боярышника при первой же возможности, Кассии пошла дальше, отводя разросшиеся ветви деревьев, чтобы не поцарапаться и, случайно, не порвать шаль, связанную прошлой зимой собственными руками.

Когда девушка, наконец-то, спустилась к хлипкой деревянной калиточке, городок уже давно проснулся и жил своей жизнью. Нужно сказать, что каменная стена окружала поселение только со стороны, обращенной к долине, примыкая одним концом к громадному, нависающему над обрывом скальному обломку, на котором не видно было ни деревца, ни травинки. Даже чахлые кустики привычной камнеломки избегали селиться на плотной белой поверхности. Сама гора выгодно отличалась от Снежного выступа. Крутой склон, поросший соснами, березами, орешником и стелющимися можжевеловыми зарослями, изредка перемежающимися боярышником и розмарином, кто-то додумался загородить деревянными брусьями. Их прикрепили параллельно земле на специально врытые столбы. Смотрелось все это глупо, потому что ограда ничего не загораживала, а калитка вообще запиралась на веревочную петлю и, как правило, болталась в открытом виде. Как ни странно, ни жители, ни их дети никогда не поднимались в лес. Козы обходили стороной узкую тропинку, ведущую вверх по склону, а через ограждение даже не думали перебираться.

Второй конец высокой, сложенной из дикого камня, городской стены упирался в сторожевую башню. Возле нее красовалась гордость местных властей — кованые ворота, ведущие в прибрежную часть порта. Корабли, нечасто прибывающие на остров, привозили товары из разных стран мира, а взамен грузили сыр, хлопок, овечью шерсть, изделия местных мастеров. Кассандра хотела полюбоваться на чужой корабль с резной фигурой на носу и лодочки рыбаков, разбросанные по гладкой поверхности моря, но она уже задержалась в лесу, поэтому вздохнула и бегом отправилась к своей цели. Матушка велела зайти в лавочку, где продавался табак, курительные трубки, красивые жестяные коробочки и другие мелочи. Владельцем маленького магазина был бывший сторож обители, Коста. И, как подозревала послушница, вся выручка, полученная стариком, шла на нужды монахинь. Нет, а как иначе? Материя на постельное белье, ткани для вышивок, для одежды. Книги, бумага, чернила, нитки, иголки. Для ведения хозяйства многое нужно.

Дома на узкой прибрежной улочке строили давно и впритирку, нельзя было различить, где заканчивается одно здание и начинается другое. Наверное, поэтому двери красили в разные цвета, а стены только известью. К примеру, улица, на которой располагался табачный магазин, отличалась деревянными дверями, покрашенными во все оттенки коричневого, охряного и желтого цветов. Подвесные ящики с алыми петуньями, белая герань в больших горшках, стоящих прямо на мостовой, маленькие зеленые деревца в деревянных бочках, как обычно, заставили девушку улыбнуться. Разве могло в таком сказочном месте случиться что-то плохое? Да никогда. Касси, легко подпрыгивая, спустилась по выложенным яркими желтыми плиточками ступенькам, покружилась на одной ножке и, напевая песенку, толкнула неприметную дверь, первую справа.

Коста нашелся не сразу. Послушница обнаружила ещё теплое тело старика между витриной и прилавком. Казалось, умирая, он пытался встать, так крепко держалась его рука за деревянную стойку. Кассандре не нужно было наклоняться, чтобы проверить, жив или нет хозяин лавчонки. Из груди верного помощника матушки-настоятельницы торчал большой мясницкий нож. И такой сильный был контраст между ярким солнечным днем снаружи и темным затхлым помещением, пропахшим табаком, что девушка замерла, пораженная ужасным зрелищем. Она прижала руку к губам, хотела выбежать, чтобы позвать на помощь людей, но вдруг ей в голову пришла мысль. Сверток. Матушка велела доставить передачу любой ценой. Где он может быть? Стараясь не наступить на лежащего человека, Касси пробралась в заднюю комнату и оторопела. Четыре высоких, под потолок, шкафа были доверху заполнены различного рода свертками, мешочками, ящиками, коробочками и круглыми картонными трубками, в которых тоже что-то хранилось. Девушка опустила руки по швам. Нельзя терять время, а вдруг её здесь застанут и решат, что это она убила старика? Нужно рассуждать. Если Коста ждал её, чтобы отдать сверток, значит, держал его где-то недалеко от себя. Не в этой комнате, а там, где сейчас открыта настежь дверь, и на полу лежит остывающее тело. Касси опрометью бросилась к прилавку — ничего нет. На витрине невозможно разобрать, что положили недавно, а что прозябает уже который год. Кассандра присела на корточки и заглянула под прилавок. Ничего, кроме пыли. Уже не размышляя, интуитивно, девушка коснулась выдвижного ящика, под которым держался за стойку бывший сторож. Кроме нескольких счетов, внутри ничего не было, но ящик выдвинулся не весь. Касси с силой дернула его на себя, дно вывалилось, и на пол с громким стуком упала резная белая шкатулка. Большой кусок из темно-синего шелка приземлился рядом. Девушка сообразительно обернула шкатулку несколько раз, засунула сверток под мышку. Потом осторожно высунула голову на улицу, — никого нет? Никого. Мысленно извинившись перед стариком, девушка выскользнула на улицу и быстрым шагом пошла в обратном направлении. Ей даже в голову не могло прийти, что убийца не убежал после содеянного преступления, а скрывается где-то неподалеку. Или специально ждет. Девушка надеялась, что она взяла именно то, что должна была, потому что вернуться засветло ей сегодня уже не удалось бы. А новый день, как известно, приносит новые хлопоты. Кто может уверенно сказать, что будет завтра? Погода портилась. Над маленьким прибрежным городком, неизвестно откуда взявшись, нависли тяжелые тучи, мелкой серой моросью начинал накрапывать дождь. Улицы опустели, только с пристани тянулись продавцы с легкими переносными прилавками. Все живое в преддверии начинающейся бури старалось убраться под защиту крыш и стен домов. Если бы не приказ матушки, Кассандра осталась бы до утра у своей подруги. Но — нельзя, нужно вернуться до полуночи.

Ботинки скользили по земле, девушка спотыкалась, пронизывающий ветер дул в спину. Как-то неожиданно стемнело. До обители оставалась самая сложная часть пути. Неожиданно острая боль пронзила спину и задержалась в груди, разрывая сердце напополам.

* * *

— Сана, милая! Очнись! Что с тобой? У тебя губы в крови! Если ты, поганец, ей что-то сделал, убью своими руками!

Резкий женский голос, казалось, звучит прямо внутри головы, болезненно отражаясь от костей черепа. Кассандра открыла глаза и сразу же прикрыла их ладонью. Солнце висело прямо над головой, а его яркие лучи обжигали веки. Боль под левой лопаткой никуда не делась, но сердце уже не разрывалось на части, мерно отсчитывая ритм и позволяя нормально дышать.

Медленно, осторожно девушка попробовала понять, где она находится, и оперлась ладошкой, пытаясь сесть. Рядом кто-то шумно выдохнул. Касси открыла глаза и уставилась на свою руку, упирающуюся в бархатный нос драконы. Матушка-настоятельница говорила, что в мире живет много разных существ. Если не знаешь, опасно или нет встретившееся создание, лучше всего замереть, не двигаться. Кассии шевельнулась и, неожиданно для себя, встретилась взглядом с большим выразительным янтарным глазом, пересеченным узким зрачком.

— Кто ты? — Слова возникли в мозгу, как будто нарисованные острым лезвием, причиняя боль.

— Кто ты? — Вопрос повторили, но боль стала сильнее.

— Кассандра? — прошептала девушка.

— Нет.

— Мама? Не кричи, у меня с головой не всё в порядке. — Сана благодарно погладила мягкие чешуйки. — Показалось, будто я — не я, а кто-то другой. Так отчетливо, словно кино в голове крутили. А теперь внутри всё болит.

— Ты потеряла сознание, — объяснила Ирина. — Ненадолго. На несколько минут всего. Мальчик сразу меня позвал. И воды принес, два ведра. Сказал, ты велела.

— Не велела, а попросила, — уточнила Сана, искоса поглядывая на крепкого парня. — Всё хорошо, мам. Думаю, просто не выспалась. Иди к Тиму, а то вдруг он проснется, а тебя рядом нет. Испугается.

— Ой, правда. Что это со мной. Поведение, как у заполошной курицы.

Саша рассмеялась, хватаясь за голову обеими руками, чтобы не развалилась от боли.

— Мам, у тебя такие смешные сравнения!

— Всё, проехали. Я поднимусь в квартиру и приготовлю завтрак. Молодой человек, составите нам компанию? — Ирина внимательно посмотрела на парня в одежде с чужого плеча, изучая. — Горячий чай со зверобоем и блинчики на воде.

— С удовольствием, — решился, наконец, он. — Почему бы и нет. Только мы сначала напоим зверя.

Саша со стоном на минутку закрыла глаза. Стыдно-то как. Забыла совсем, что хотела сделать. Потом, не обращая внимания на сверлящую боль в правом виске, мысленно обратилась к драконе: "Мы хотим, чтобы ты попила воды. Подымись немножко, а то не получится. Никто тебя не обидит". Ребятам удалось вдвоем приподнять тяжелую колючую голову, но, если бы не помощь тети Розы, выскочившей в нужный момент из подъезда, усилия были бы потрачены впустую. Просто потому, что воду некому было подвинуть к носу драконы. Но храбрая женщина мгновенно сообразила, в чем дело, и быстро переставила ведра. Потом, глядя на то, с какой жадностью пьет странное иномирное создание, сбегала к себе домой, чтобы принести еще два полных до краев ведра.

"Удивительный факт. Казалось бы, люди должны ненавидеть и бояться страшного зубастого зверя, плюющегося огненными сгустками", — думала Саша, наблюдая, как уже сосед по лестничной площадке меняет опустевшее ведро на полное перед носом синей красавицы. Когда, наконец, веки драконы благодарно закрылись, а голова ощутимо потяжелела, все облегченно вздохнули. Каким-то непостижимым образом в судьбе израненной зверюшки приняли участие жители всех примыкающих к улице домов. Тетя Роза решительно отправила молодых людей пить чай, заявив, что она и сама успешно справится с дежурством возле утомленной человеческой суетой гостьи. Авось, не съест, так сказала пожилая женщина, с достоинством опускаясь на принесенный из квартиры стул. Надувной матрас она брезгливо проигнорировала. Саша, наверное, не решилась бы уйти, но парень крепко взял её за руку и отвел домой.

Уже сидя за столом с чистыми руками и умытым лицом, девушка спросила:

— А ты, вообще, откуда взялся?

— Меня Евгением зовут. Можно, Женей. Ночью пришел, потому что следил за драконом, как он ползет. Очень уж было интересно, куда направляется чешуйчатая тварь. А потом вы все так активно бросились спасать зверюшку, что тоже не удержался, решил помочь, чем смогу. Можно мне еще два блинчика?

Ира положила гостю на тарелку угощение и присела на табуретку рядом с дочерью. "Тяжелые смутные времена наступили, а девочка-то совсем выросла. Вот и кавалер объявился. Как уберечь ребенка от взрослой жизни? Хорошо, что Тим поправляется. Ночь проспал, несмотря на шум за окном. Температура нормальная. Глядишь и обойдется. Только, как жить дальше?", — мысли сменяли одна другую, а мать печально смотрела на измученное бессонной ночью лицо Саши. И вдруг спохватилась:

— Ребенок, так что тебе привиделось? Давай обсудим, вдруг это важно. Моя прабабушка говорила, что нельзя игнорировать знаки, посылаемые Вселенной.

— А доисторический ящер под окном относится к каким знакам? Положительным или отрицательным? — вмешался Евгений, дожевывая последний блинчик. — Синий цвет, длинный хвост, острые зубы и когти. Опасное существо, с какой стороны ни глянь.

— Вот я тебе сейчас! — размахнулась полотенцем Александра. — Ой, как страшно!

— Дети, тихо! Тимофей еще спит, а вы кричите.

Молодые люди обиженно отвернулись друг от друга, но Ирина не собиралась на этом заканчивать разговор. Нужно было выяснить всё до логического конца.

— Сана!

— Ну, я там была Кассандрой, послушницей то ли монастыря, то ли обители. Не знаю, чем они отличаются. И матушка-настоятельница послала меня в город, чтобы забрать какую-то вещь в табачной лавке. А там еще корабль в порт пришел, красивый! На носу большая вырезанная из дерева женская фигура. Жаль, так и не удалось рассмотреть её поближе.

— Почему? — одновременно спросили хозяйка и гость.

— Потому что хозяина лавки убили, а я схватила какую-то шкатулку, завернула в шелковую тряпку и побежала назад.

Ирина прижала к губам руку, с ужасом глядя на собственного ребенка, а парень ехидно усмехнулся.

— С чего ты взяла, что его убили? Пульс щупала? Может, он просто в обморок упал. Испарений от табака надышался и временно потерял сознание.

— Конечно, ага. Из его груди торчал нож. Между прочим, большой.

— Ты его вытащила? — оживился Евгений. — На что похожа ручка? Наборная или выточенная из дерева? Может, из кости?

— Окстись! — прикрикнула на него Ира. — Еще не хватало, хвататься за режущие и колющие предметы, тем более, за орудие преступления. Саша! Ведь ты не трогала ножик?

— Нет, конечно, — рассудительно ответила девушка. — Когда мама по профессии следователь, то, даже находясь в другом теле, не забудешь о технике безопасности.

Парень вскочил, шарахнулся к двери, но промазал и больно ударился об стенку. Но исправиться не успел. Ирина цепко ухватила его за шиворот, снова усаживая за стол.

— Сидеть. Отпуск у меня сейчас, продолжительный, за свой счет. Не видишь?

— Дда, — дрожащим голосом выговорил Евгений и сжался в комочек, стараясь занимать как можно меньше места.

— Саночка, потом что?

— А потом резкая боль в спине, и я очнулась уже здесь, с вами. Только показалось сначала, что это Кассандра в будущее перенеслась.

— Значит, дело было в прошлом, — задумалась Ира. — Не к добру видение, ой, не просто так. Чует материнское сердце. Валите-ка оба на улицу, раненую охранять, а мне Розу пришлите. Скажите, пусть карты захватит. Надо бы прояснить кое-что. Да, Евгений!

Парень вжал голову в плечи.

— Не бойся, пожалуйста. Просто запомни: обидишь дочь — найду под землей и порву на кусочки. Лично.

— Понял. Разрешите идти?

— Идите, — отпустила ребят Ирина. Убирая посуду, она не заметила, как пролетело время, и в открытые двери тихонько постучалась тетя Роза.

Женщины переглянулись, убедились, что мальчик в комнате крепко спит, а молодежь смирно топчется вокруг ящера, и, согласно кивнув друг другу, расстелили на чисто вымытом столе черную скатерть, неизменный атрибут гадания. До сих пор никто из них не решался первой предложить раскинуть карты, но теперь, когда опасность угрожала ребенку, Ира не стала медлить. Когда Роза, подув для верности, вытащила пять карт и выложила их рубашками кверху, дамы нерешительно замерли. Казалось бы, ну что такого? Но им обеим было известно, пока исход гадания не озвучен, все еще можно изменить.

Итак, первая карта — Шут.

— Время перемен, — прошептала Ирина, бывший следователь районной прокуратуры, образованная женщина, мать двоих детей. — Маятник. Девочке придется принимать решение самой, и неизвестно, куда её заведут приключения. Чистый невинный ребенок.

— Да, начало путешествия. Сейчас откроем вторую карту? Успокойся, у тебя руки дрожат, — ответила совершенно без одесского акцента пожилая женщина. — Это всего лишь означает, что у Сашеньки хватит смелости, знаний и любознательности, чтобы справиться. Стереотипы здесь не помогут.

Ирина протянула руку, перевернула следующую карту и замерла. Колесница, Седьмой Аркан.

— Ей придется покинуть отчий дом, отправиться в путешествие, — сделала вывод огорченная мать. — Но то, что выпала именно эта карта, означает — время для осуществления чего бы то ни было ограничено. Нужно двигаться вперед семимильными шагами, а первый шаг — сделан. Не будем тянуть кота за хвост. Открывай третью. Посмотрим, что она может изменить.

Роза перевернула третью карту: Императрица, благодетельная фигура. Что это может означать в раскладе? Как минимум, изменения в характере той, для кого гадают. Какое-то важное, сильное переживание для успешного продолжения пути. Многое предстоит узнать, переосмыслить, принять Александре, прежде чем она достигнет конца пути.

Четвёртая позиция: то, что нельзя изменить. Затаив дыхание, Ирина открыла карту. Женщины облегченно вздохнули. Влюбленные. Обе выглянули в окно и синхронно уставились на Евгения. Высокий, на голову выше Сашеньки, широкоплечий блондин. Волосы на затылке собраны в неопрятный хвостик.

— А какие у него глаза? Я не заметила, — поинтересовалась Роза.

— Серые, — зло буркнула Ира. — Лицо узкое, нос тонкий, длинный, хрящеватый, брови густые пепельные прямые. Губы красивые, резко очерченные. Худой, в последнее время часто недоедает. Уверена — холерик и нечист на руку. Если это мой будущий зять, то нахлебается с ним девочка по самые уши. Ромео, черти б его взяли.

— Не спеши, милая. — Роза обняла женщину за плечи, возвращая к столу. — Может, это еще не он.

— Да, конечно. Этот тип мне так активно не нравится, что, наверняка, он.

— Он, не он! Вы последнюю карту будете открывать? — в дверях показался мальчик. — Я жду, жду, а вы всё в окно выглядываете. Там что-то интересное? Ну-ка, пустите и меня посмотреть!

Глава 2.

Тимошка, не обращая внимания на маму, протиснулся между плитой и столом к окну и нечаянно задел свисающий край черной скатерти. Ткань легко соскользнула на пол, карты рассыпались, Ирина бросилась собирать гладкие картонные прямоугольники, но только Роза заметила, что последней, завершающей расклад картой, оказалась Луна. Или, как её ещё называют, Сумерки. Появление в раскладе этой загадочной картинки означает, что впереди того, кому гадают, ожидает серая, опасная зона неизвестности. Промежуточный момент, когда заканчивается один этап жизни и начинается другой. Но останавливаться нельзя, нужно будет обязательно идти дальше. Что предвещает карта девушке? Явление образов, мыслей, идущих из глубины подсознания, проснувшаяся память о прошлых жизнях. Скрытые силы, обладающие огромной энергией, пробудились к жизни. Вряд ли Александра сумеет управлять ими, но, возможно, сумеет избежать их власти над собой. Волей неволей придется развивать свои способности и действовать, руководствуясь разумом, а не инстинктами, бороться с собственными, таящимися в глубине подсознания, страхами. Размышления пожилой женщины были прерваны звонким, дрожащим от возбуждения голосом:

— Мама! На улице лежит настоящий дракон! Какой красивый, ты только посмотри. Ну, скорее же иди сюда! Можно мне выйти? Я хочу с ним поговорить! Мама!

Тимофей, наверное, сразу же выскочил из квартиры в чем был. Но Ира сочла майку, трусы и тапочки неподходящими для появления зимой на свежем воздухе, подхватила сына на руки и вышла с ним в комнату. Тем временем тетя Роза грузно опустилась на колени, собирая разбросанные по полу карты. Вот не трогала их столько времени, и не нужно было. Ира точно расстроилась. Но, может быть, это предопределено? Кто ответит на вопросы? Некому.

Нежно перебирая тонкими пальчиками чешуйки на морде диковинного существа, Александра старалась не прислушиваться к разгорающейся рядом с ней перебранке. При дневном свете рана на боку ящера выглядела совсем не страшной, казалось, что даже уже начала затягиваться, хотя времени прошло мало. По тому, как подергивалось веко драконы, Саша догадалась — она уже не спит, но в растерянности. "Еще бы. Любой бы растерялся, если бы его сначала ранили, а потом он очнулся бы неизвестно где" — подумала девушка, исподтишка рассматривая Евгения. Да уж. Вот кому не помешали бы горячая ванна и бритва. Неожиданно соседка с первого этажа перестала предъявлять претензии к мужчине, живущему над ней. Почему она решила ссориться, находясь в непосредственной близости от драконы, было непонятно. Саша давно уже привыкла к непредсказуемому характеру Кристины Павловны и не обращала внимания на бесконечные жалобы. Может, человеку просто хочется выговориться. Но — случилось невозможное. Женщина замолчала и спряталась за спину ненавистного соседа. Евгений уже почти нагнулся, чтобы самому прикоснуться к сияющей в лучах солнца чешуе, как вдруг насторожился, выпрямился и замер. С противоположной стороны улицы к ним приближалась группа мужчин. Тканевые маски, палки в руках, решительное выражение глаз, — разбойники. Самые настоящие бандиты. Один из них, наверное, предводитель, отвел вытянутую правую руку вбок. Все остановились.

— Эй ты! Белобрысый! Ну-ка, иди сюда, дезертир! — велел главарь.

— Нет, — тихо ответил парень. — Зачем вы пришли?

— Как? Ты не знаешь? — издевательски расхохотался главный бандит. Остальные поддержали его редкими смешками. — А я думал, тебе понравилось грабить людей. Что-то изменилось? Кстати, раз уж мы здесь, предлагаю помочь вам избавиться от ящерицы. Лежит посреди улицы, ни пройти, ни проехать. Не безвозмездно, сами понимаете.

Александру словно пружиной вверх подбросило. Девушка загородила собой новую подругу и презрительно уставилась на вожака разбойников. Но сказать она ничего не успела. Оказывается, жители увидели приближающихся бандитов, и теперь выходили из своих домов, чтобы дать негодяям достойный отпор. Сашу оттеснила назад своим телом решительная тетя Роза. С дробовиком в руках она произвела неизгладимое впечатление на грабителей. Им отчего-то стало весело. Просмеявшись, вожак предложил:

— Ружьишко отдай, тетка. Не приведи, Господи, ногу себе отстрелишь. Или там нет патронов? Все равно, давай сюда железяку.

— Выбирай: в руку ли в ногу, — меланхолично проговорила тетя Роза, передергивая затвор и прицеливаясь. — Вы не первые бандиты в нашем районе. И не с такими справлялись. Лучше вам уйти, пока все живы.

— Не понял, — напрягся разбойник.

— Эй! Сюда посмотри, урод! — раздался крик с крыши ближайшего дома.

Бандит поднял голову, осмотрелся и, выругавшись, подал знак к отступлению. Человек с винтовкой в руках чрезвычайно способствует появлению здравомыслия у захватчиков. А два снайпера с разных сторон — ускоряют процесс вразумления. Предводитель развел руками, поклонился, но не удержался от ехидного замечания напоследок:

— Вон вы как с людьми обращаетесь. А за спиной у вас, между прочим, чудовище. Сейчас встанет да как кинется, щелкая зубами. Пожалеете потом, что прогнали нас. — Он плюнул себе под ноги, бандиты повернулись спиной и, нехотя, отправились в ту сторону, откуда явились. Народ, наученный горьким опытом, не расслаблялся. Тетя Роза быстро договорилась о дежурстве на крышах, чтобы предусмотреть возможное возвращение налетчиков, и подошла к ребятам.

— Как, говоришь, звали тебя в видении?

— Кассандра, — удивилась девушка.

— Один из вариантов имени Александра, чтобы ты знала, девочка. Уходить вам надо из города. Бандиты эти — первая ласточка, чует моё сердце.

— Вам? — растерялась Саша. — Кому это — вам? Я не понимаю.

Вместо ответа она услышала чей-то крик. По улице стремглав бежал Михалыч, кричал и беспорядочно размахивал руками.

— Стряслось что? — всполошилась Кристина Павловна, до сих пор усердно притворявшаяся невидимой.

— Скорее! — Он уперся ладонями в круп драконы. — Вставай, милая! Надо бежать!

Саша и Евгений, не раздумывая, бросились поднимать зверя на лапы. Ирина выглянула из окна, потом скрылась из виду. Вместо нее показался закутанный до самых бровей Тимошка. Мальчик с тревогой в глазах наблюдал, как люди стараются помочь драконе. Он бы и рад поучаствовать в общем деле, но мама строго-настрого запретила больному выходить на улицу.

— Михалыч, да в чем дело-то? — опомнилась Роза.

— Люди в черном. Они в городе сейчас, ищут раненого дракона.

— Как это? — не поняла женщина. — Они же только продукты привозили всегда и лекарства в обмен на золото и драгоценные камни.

— Ты совершенно права, дорогая. Просто помоги ей встать, — разозлился врач. — Я не для того всю ночь штопал драконицу, чтобы какие-то чудаки с мертвыми глазами забрали её у нас на опыты.

Из подъезда вышла сосредоточенная Ирина. Она решительно подошла к дочери, обняла её и, попрощавшись, вручила плотно набитый туристический рюкзак со скаткой. Потом снисходительно глянула на съежившегося под её взглядом парня и кивнула ему на стоявший возле стены второй рюкзак. Вниз-то женщина стащила обе тяжести, а принесла только один, для Саши. Дракона как будто очнулась в этот момент. Она осторожно, чтобы ни на кого не наступить, перенесла вес на задние лапы. Потом, дождавшись, пока люди освободят место, расправила крылья, проверяя их целостность. Никто из присутствующих не успел даже моргнуть, как вдруг она передними лапами схватила обоих молодых людей, прижала к груди и, резко хлопнув крыльями, тяжело взлетела над домами. Все восхищенно ахнули. Ирина с замершим сердцем проводила взглядом синюю молнию, удаляющуюся в сторону ближайшей окраины города, а Роза печально вздыхала, вытирая глаза батистовым платочком. Довольных среди оставшейся на земле толпы народа оказалось только двое: Михалыч, потому что он успел вовремя добежать, и Тимофей, усердно машущий не очень чистым платочком вслед дракону, уносящему вдаль его родную сестру.

Гул мощных моторов отвлек внимание людей от пленительного зрелища удаляющегося в облака дракона. Въезды на улицу с обеих сторон перекрыли армейские грузовики. Жители молчали. Дежурные на крышах решили не обнаруживать себя перед превосходящими силами противника и пока выждать. Открылась дверца, все невольно ахнули, выдавая копившееся напряжение, а на землю из кабины выпрыгнул человек. Мужчина оказался высоким, почти два метра ростом, с белым мучнистым лицом и невыразительными блеклыми глазами навыкате. О таких в народе говорят — рыбьи. Одежда на нем была вся черного цвета, начиная с тяжелых ботинок на шнуровке и заканчивая перчатками. Длинный кожаный плащ, наброшенный на плечи, только усиливал неприятное отталкивающее впечатление. Люди поневоле стали придвигаться друг к другу, образуя сплоченную группу. Мужчина передвигался легко, словно не касаясь земли, но внезапно остановился на том месте, где ещё недавно пролилась кровь драконы, присел на корточки. Принюхавшись, он провел рукой над поверхностью асфальта, затем вскочил на ноги так резко, что люди шарахнулись в разные стороны от неожиданности, задевая ведра. Металлический звук отразился от стен домов в напряженной тишине, усиливая ощущение нереальности происходящего. Даже тетя Роза молчала, что уж говорить об остальных. Почему-то всем было ясно: угрожать оружием пришельцам бесполезно.

— Почему вы не задержали тварь?

— Распоряжения не было, — спокойно вышел вперед Михалыч.

— Плохо. Куда она улетела, вы, конечно, не знаете. С ней кто-нибудь был?

— В каком смысле? — переспросил доктор, взяв на себя переговоры со странником. Так иногда называли людей в черном жители разрушенного города, странниками. Просто потому, что никто из них не приезжал по второму разу. Лица менялись постоянно, а одежда на всех была одинаковая.

— Человек. Она могла взять кого-нибудь из вас.

— Да! — неожиданно прорезался голос у Кристины Павловны. — Она забрала одного из разбойников! Прямо лапой схватила, когда взлетала. Симпатичный парнишка, только грязный очень.

— Молодой? — повернулся всем телом Рыбий глаз. Так про себя успела окрестить пришельца Ира.

— Да, да, — слаженно закивали люди.

— Разбойники. Кто это? Остальные здесь, среди вас? Покажите! — потребовал странник.

— Мы их прогнали, — торжественно заявила тетя Роза и сунула под нос мужчине дробовик. — Даже стрелять не пришлось, сами убрались, трусы.

— Тянете время. Почему? Немедленно разойдитесь по домам, — велел Рыбий глаз. — Учтите. Если не найдем зверя, вернусь. Узнаю, кто из вас солгал и зачем.

Странник выпрямился, одновременно делая знак рукой водителю. Грузовик сдвинулся с места и медленно поехал вдоль домов. Люди, оглядываясь, разошлись по подъездам, стараясь не попадаться чужакам лишний раз на пути. Дежурные понадеялись на то, что снизу их не видно, остались лежать на своих местах. Мало ли, — эти уедут, а бандиты вернутся. Нужно быть начеку.

Ирина сидела на кухне, прижимая к себе недовольного маминым самоуправством Тимофея, и плакала горючими слезами. Тетя Роза огорченно суетилась по хозяйству, не зная, как успокоить подругу, а доктор сосредоточенно о чем-то размышлял. Наконец он пришел к очевидному выводу и спросил:

— Скажите-ка мне, девочки, а откуда взялись собранные рюкзаки, и почему драконица взяла двух пассажиров? Ну, хорошо, допустим, Сана — без вариантов, но парнишка? Ничего не понимаю. Ира, успокойся немедленно, или накапаю валерьянки. Ведь все окрестные коты сбегутся на запах. Оно тебе надо?

— Не надо. — Женщина вытерла глаза ладошкой и поцеловала сына в теплую макушку. — Мы с Розой немножко гадали.

— Что? — удивился Михалыч. — Взрослые образованные женщины возили блюдцем по столу в присутствии несовершеннолетнего ребенка?

— Не, они карты раскладывали, — авторитетно уточнил Тим, выпутываясь из маминых объятий. Он все ещё сердился из-за того, что ему не разрешили поговорить со всамделишным живым драконом. Мама сказала, что он не разговаривает, но мальчик точно знал, что это — не правда. Ведь все настоящие драконы умеют говорить.

— И о чем же поведали вам раскрашенные кусочки картона? — ехидно поинтересовался пожилой врач, умело скрывая подлинное любопытство.

— Сказали, что девочке предстоит длительное путешествие. Причем в компании молодого человека, — обиделась тетя Роза. Ирина сразу же её поддержала:

— Да, так оно и есть. А когда я увидела, как ты бежишь вдоль улицы и заполошно размахиваешь руками, поняла — время пришло. Рюкзаки, мой и Вовкин, лежали в кладовке на верхней полке. Оставалось только быстро собрать вещи, чтобы дети не ушли в поход с пустыми руками. Если что и забыла положить, теперь уже без разницы.

— Не ушли, а улетели, мама, — насупился, выражая недовольство, Тим. Но его личико моментально приняло восторженное выражение. — Сашка вернется и покатает меня на драконе! Обязательно! Вот увидите.

Пальцы драконы сжимались всё сильнее с каждым, проносящимся далеко внизу, километром. Если Сашу хоть как-то защищал рюкзак с вещами, надетый по всем правилам, то Женю сдавливало самым немилосердным образом. Он не успел просунуть руки в лямки и держал на весу тяжеленную поклажу, ещё больше мешающую ему нормально дышать. Александра изо всех сил зажмурилась и стала мысленно просить зверя опуститься на землю, передавая ощущение боли от собственных ребер. Неизвестно, то ли драконица поняла, чего хочет девушка, то ли просто измучилась сама по себе, но через несколько минут полета ребята поняли, что она снижается. Приземление вышло жестким из-за сильного удара о мерзлую землю. Когда Саша выбралась из-под безвольно обвисшего крыла, встревоженный Евгений уже прижимался ухом к широкой чешуйчатой груди сказочного существа.

— Ну? Она жива? — спросила девушка, отчаявшись вытащить свой рюкзак из-под тяжелого, как гранит, тела. — Хоть бы помог, что ли. Тяжелый, зараза.

— Сейчас. — Парень осторожно разгладил синюю чешую и вытащил оба рюкзака. — Мне кажется, она просто голодная.

— Здорово! — восхищенно отметила Саша. — И чем мы будем её кормить? Вернее — кем? Может, пусть она съест тебя?

— Меня нельзя, — на полном серьезе ответил Женя. — Я костлявый, подавится ещё. Давай посмотрим, вдруг поблизости корова болтается? Или коза на крайний случай. Вон там, посмотри! Лесопосадка. Надо сходить.

— Иди, — обиженно пробурчала Александра, копаясь в мешке. Выложила одеяло, стопку носков, свитер, и, наконец, консервы. — Вот! Давай накормим рыбкой!

Евгений с сомнением посмотрел на три банки консервированной скумбрии, а потом перевел взгляд на возвышающееся над ними тело, высотой с приличный холм.

— Да, — сникла девушка. — Мало. Но у меня больше ничего нет!

Дракона вдруг открыла глаза, можно было поклясться, что ехидно улыбнулась, но, может быть, Сане это и показалось. Нельзя же очеловечивать крылатое создание. Пошатываясь, чешуйчатая дама встала на лапы, оттолкнулась от земли и, с трудом взмахивая крыльями, полетела в западном направлении, задевая неровности почвы кончиками когтей. Проводив глазами самовольно удаляющееся транспортное средство, Александра тоскливо вздохнула. В чистом поле, посреди незнамо чего, наедине с еле знакомым парнем, — не слишком веселая ситуация. Но оставаться на месте опасно, нужно искать укрытие на ночь, так мама учила. Девушка решительно влезла в лямки рюкзака и попрыгала на месте, проверяя — удобно или нет.

— Что ты собираешься делать? — удивился Евгений, неловко переступая с ноги на ногу. — Я устал, хочу отдохнуть, перекусить, в конце концов. Прошлой ночью совсем не выспался.

— Или ты идешь за мной, — резонно ответила Саша, — или остаешься здесь. Один. Для лагеря нужно место, где, как минимум, есть вода. Кстати, не ной, пожалуйста. Нытики не заслуживают папиного рюкзака, чтобы ты знал.

На исходе четвертого часа путешествия ребята нашли маленькую речушку с кристально чистой водой и небольшим лесочком, расположенным вдоль берега. Оставив ношу возле куста можжевельника, Александра отправилась собирать дрова. Надеяться, что парень поможет с обустройством лагеря, она не собиралась, помня, как он ворчал, нудил, жаловался на протяжении всего пути. "И зачем только Молния захватила его с собой. Ничего не умеет, только стонет непрерывно. Если ещё и костер не сможет разжечь, я в нем разочаруюсь окончательно", — думала Саша, собирая хворост. Пылая справедливым негодованием, она даже не заметила, что уже придумала имя драконице. Уже стемнело, когда, наконец, неся третью охапку сухих веток к месту стоянки, девушка решила, что топлива уже достаточно для того, чтобы разогреть консервы и выпить чаю перед сном. Волки здесь отродясь не водились, поэтому спать можно было совершенно спокойно. Разве что блуждающие разбойники набредут, но зачем переживать заранее? Как ни странно, пока её не было, Евгению удалось разжечь огонь и приспособить над ним маленький котелок, выуженный им из рюкзака. Вода уже кипела, когда Сана со вздохом опустилась на расстеленный коврик, прикрытый спальным мешком.

— Минуточку, сейчас заварю чай. А ты ешь пока, вот хлеб, рыбка. Я банку открыл и, прости, не удержался, съел половину.

Спустя несколько минут, когда еда закончилась, а чай выпили, парень повесил котелок с уже чистой водой. Объяснив удивленной девушке, что хочет хотя бы ноги помыть перед сном, он помялся, но потом все же решил начать важный разговор.

— Алекс, не спишь?

— Заснешь тут с тобой, — проворчала девушка, поворачиваясь лицом к огню.

— Я должен признаться кое в чем.

— Валяй, признавайся.

— Даже не знаю, с чего начать. Понимаешь, так вышло, что я — шаман.

Парень даже голову опустил, пряча взгляд от красавицы. В ярких отсветах рыжего пламени Саша выглядела настоящей цыганкой. Черные очи, густые ресницы, нежный румянец на фарфоровой коже щек, полные алые губы — разве хватит слов, чтобы описать начинающую расцветать девичью красоту?

— Да ты что? — развеселилась девчонка, рассыпая серебряные колокольчики смеха по лужайке. — А где бубен? Каждый уважающий себя шаман должен ходить с волшебным инструментом! Ещё у тебя обязательно должен быть шест с привязанными к его навершию разноцветными ленточками, чтобы было на чем узелки завязывать, и колпак с бубенцами. Нет, правда! Я сама видела, по телевизору в "Битве Экстрасенсов". Давным-давно, маленькая была совсем. Только там не шаман был, а шаманша, в очках почему-то. Мне тогда так понравился бубен, что запомнила его на всю жизнь.

— Насмешница, — обиделся парень. — А я, может, всю свою сознательную жизнь ищу тебя.

Он так откровенно признался, что у Саши внезапно перехватило дыхание, а сердце забилось в груди, слово птичка в силках. Ну, о чем в таком случае может подумать девушка? Конечно же — о чувствах. Ведь это что получается?

— Влюбился что ли? — Загадочно блеснули черные глаза красавицы. — Не переживай. Это пройдет, со временем. Мама говорила, что первая любовь всегда несчастная. А я так не хочу. Хочу, чтобы — сразу и навсегда, на всю жизнь вместе. Так что — расслабься, утром поговорим.

— Нет! — Женя покраснел, наверное, до самых ушей, когда понял, о чем говорит Сана. — То есть, да. Конечно. Но я не об этом!

— Да? — Скептически нахмурила брови девушка и села, по-турецки скрестив ноги. Поставила на колени локти, пальцы сплела в замок и уперлась в них подбородком. — Продолжай, слушаю внимательно.

— Понимаешь, я ещё в школе учился, когда нашу городскую команду по легкой атлетике пригласили в Ванкувер. Ну, баскетбол, бег, прыжки, в таком духе. Ладно, признаюсь честно, это мой отец подсуетился, чтобы поездка состоялась. Деньги, визы, фонды, проблемы. У них база спортивная хорошая, помнишь, там ещё зимнюю Олимпиаду в 2010 году проводили. Город расположен на берегу реки. Мне безумно понравилась речка, такая широкая, спокойная, она так и манила к себе.

— Колумбия, — утвердительно качнула головой девушка.

— Ты тоже там побывала? — поразился Евгений.

— Нет, просто географию хорошо учила. Дальше? Не тяни, а то поспать не успеем. Половина ночи уже прошла.

— Прости. В общем, в тот день, когда мы приехали, я вечером пошел гулять, один. Понадеялся на знание языка. Ребята устали во время перелета, наотрез отказались составить мне компанию. И, так получилось, поскользнулся, упал прямо в строительный котлован. Как выяснилось позже — сильно ударился головой о камни. Пришел в себя внутри маленькой, продуваемой насквозь хижине с громадными прорехами в потолке. Через некоторые можно было рассмотреть звезды в ночном небе. До сих пор в дрожь бросает, когда вспоминаю, как мерз там, на земляном полу. Рядом со мной, совсем близко, горел костер. Крошечный, не подумай лишнего. Старик, наклонившийся сверху, напугал меня чуть не до инфаркта. Потом уже он рассказал, как нашел меня, лежащего ничком в грязи, как притащил к себе, как сразу понял, что мы с ним похожи внутренне силой Духа. Можешь представить себе моё состояние тогда, на полу лачуги. Страх, с одной стороны, радость — с другой, живой остался же. Кстати, вот у него бубен был. Старый, местами затертый почти до дыр. Понимаешь, я лежал на земле, неспособный встать, с раскалывающейся от боли головой, а старик нацепил на себя какую-то рваную одежду, взял в руки бубен, бросил в огонь пучок трав, и стал прыгать вокруг меня. Он выл, кружился, топал, всё это в дыму. Ядовитом, отвратительном. Я вдохнул, наверное, несколько раз смесь марихуаны с чем-то ещё, прежде чем потерял сознание. Такое ощущение, как будто провалился в глубокую душную яму. И вот оттуда, из глубины, увидел тебя в первый раз. Одетая в странное грубое платье, ты стояла в лесу и улыбалась, прямо вся насквозь светилась под яркими лучами восходящего солнца. Сама вся была, как лучик, сияла. По-моему, даже волосы отливали серебром, а не как сейчас, бронзой. Белка ещё прыгала возле кустов, орехи таскала. Мне так сильно захотелось, чтобы ты обернулась, увидела, помогла мне выбраться из ямы, что, виноват, я позвал. Ну, как смог. Ведь ты почувствовала, встрепенулась, а потом испугалась чего-то и убежала вниз по тропинке. Хотел пойти следом за тобой, но на меня внезапно набросился синий дракон. Тогда я сразу очнулся. От резкого испуга, думаю. Старик напоил меня ужасным горьким чаем и вытолкал взашей из хижины. Не знаю, сколько шатался по улицам городка, пока меня не встретили ребята. Пришел в себя уже в больнице, на кровати, застланной белоснежным бельем. Врач долго рассматривал снимок мозга, а потом объяснил внятно и четко, что не понимает, как я остался жив при такой травме черепа. По идее, кровотечение и шок должны были убить меня сразу же после того, как свалился в этот дурацкий котлован. Вечером того же дня разрешили уйти домой, вручили все бумажки больничные и снимок, но от тренировок отстранили. Поэтому всю следующую неделю, пока ребята потели на комплексе, я провел у старика в гостях. Конечно, нашел его не сразу, только на следующий день к обеду и то, случайно. Зашел выпить кофе и увидел его за столиком. Мы разговорились, он пригласил меня к себе домой. Оказывается, хижина у него только для ритуалов, а сам он живет на берегу реки, в катере. Представляешь? Всю жизнь на воде. Ой, да у тебя глаза закрываются. Прости, увлекся. Давай спать, завтра уже закончим разговор.

— Нет, нет. Слушаю. Можешь в двух словах закончить? А подробнее — завтра, согласна. Только укроюсь, немножко знобит.

— Если коротко, то я должен был умереть, но духи позвали шамана и велели ему спасти человека, которого он найдет на дне котлована. Миссия Вселенского Значения, представляешь? Получается, меня вернули из мира духов на землю только для того, чтобы я нашел тебя и помогал во всем. Ну, вот, сопишь уже сладко. Спи, солнышко, спи, у нас впереди много дел.

Ребята спали, а рядом, охраняя их сон, клубком свернулась усталая драконица. Ей так и не удалось найти еду за прошедшее время, но бросать людей, когда они совершенно беззащитны, она не собиралась.

Рано утром, когда солнце ещё не встало, а только чуточку окрасило в розовый цвет низкие облака, тянувшиеся с севера меланхоличной чередой, Александра поежилась и проснулась. По привычке, обретенной в детстве, девушка сразу села, осматриваясь по сторонам. Только благодаря этому ей удалось заметить силуэт Молнии, удаляющейся в западном направлении. Примятая высохшая трава и отпечатки лап на красной глине ясно указывали на место ночевки подруги. Впервые в жизни девушка была предоставлена сама себе. Не обращая внимания на спящего в двух шагах от неё парня, Саша бодро вскочила на ноги и, оценив жалкую горку хвороста, решила совместить утреннюю прогулку и поиск сухих веток для костра. Пока товарищ досматривает самые сладкие сны, можно приготовить завтрак — залог будущих отношений. Исключительно по делу, естественно. Он ведь еще не рассказал, что за миссия великая им предстоит. Вот бы как в той компьютерной игре: пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Хотя — нет, это слишком сложно. Интересно, знает ли Женька, откуда взялись драконы? И как от них можно избавиться. Они, конечно, замечательные, но страшные. Нет, Молния чудесная, но остальные... Особенно тот Ржавый. Размышляя подобным образом, Саша совершенно забыла о бдительности. Поэтому вздрогнула от неожиданности и уронила собранный хворост на землю, когда возле костра увидела стоящего на коленях парня со сцепленными на затылке руками. Рядом с ним неподвижно стоял человек в черном плаще и презрительно разглядывал их лагерь. Увидев выходящую из-за деревьев Александру, он оскалился, демонстрируя набор острых белых зубов.

— Милая девочка, — оценил чужак. — Ящерица где?

Саша пожала плечами и независимо присела на корточки, собирая рассыпавшиеся ветки. Мужчина резко дернул подбородком влево, разозлился, наверное, и, схватив за шкирку, поднял девушку вверх, словно нашкодившего котенка.

— Повторяю вопрос. Где дракон?

— Пусти! — завертелась Саша. — Не знаю где. Она мне не докладывает!

— Она? — удивился мучитель, но не выпустил добычу из рук, продолжая внимательно её рассматривать. — Ты думаешь, что драконы бывают женского рода? Почему?

— Отпусти!

— Зачем? Мне не тяжело. Отвечай.

— Не буду!

Саша размахнулась, а потом изо всех сил ударила странника коленом в интересное место. Он взвизгнул, отшвырнул девчонку и согнулся почти вдвое. Не теряя времени, она подскочила к Жене, чтобы помочь ему встать на ноги, но он умоляюще показал глазами куда-то за спину.

— Он не один? Ну и что! Все равно вставай!

— Не могу, — одним губами прошептал Евгений. — Колени затекли, сам не встану.

— Тоже мне, защитничек! Вставай!

Девушка потянула его за руку. Оглянувшись, она увидела: два одинаковых, словно клоны, чужака стоят возле стонущего товарища и внимательно его рассматривают. Обычно так наблюдают за экспериментом ученые. Отстраненно.

Пользуясь предоставленным судьбой шансом, ребята помчались в лес. Женя сначала прихрамывал, но скоро уже догнал Александру и побежал рядом. Скорее всего, им удалось бы скрыться, прячась за деревьями, но лесополоса внезапно оборвалась, открывая глазам ребят заброшенное поле. Парень остановился.

— Что случилось?

— Сана, у них машина, грузовик. Если сейчас не случится чудо, то нам не уйти.

Словно в ответ на его слова прямо над головами ребят послышались резкие хлопки крыльев, и через мгновение перед ними приземлился дракон. Огромный, черный, пышущий жаром и, судя по алому отсвету глаз, злой, как черт. Александра даже начала заикаться от страха.

— А тты уверен, что конкретно это чудо нам подходит? — недоверчиво спросила она, на всякий случай отодвигаясь за спину Евгению.

— По-моему, нас сейчас будут есть.

Глава 3.

Дракон шумно втянул воздух, Саша присела от страха за спиной своего защитника и прижала ладони к ушам, чтобы не слышать чудовищного скрипа, с которым ящеры выдыхают пламя, а Евгений выставил перед собой кулаки в боксерской стойке, готовясь сражаться голыми руками. Кем-кем, а трусом он никогда не был. Понятно, что противник намного сильнее, но не сдаваться же! Ящер с угрозой пригнул рогатую голову к земле, расставил крылья пошире, упираясь заостренными когтями на углах кожистых полотнищ, открыл пасть и плюнул широкой огненной струёй прямо в приближающийся к ним грузовик. Маскировочная ткань на кузове сразу же вспыхнула, люди в черном повыпрыгивали, но далеко отбежать не успели, загорелись. Топливо взорвалось, жутким цветком обжигая деревья и землю вокруг пылающего остова машины. Кошмарный пожар ребята видели уже с воздуха, куда их в последнее мгновение выдернула Синяя Молния. Они потрясенно молчали, глядели, как с визгом катаются по земле пылающие странники и отчетливо понимали: если бы не расторопность драконицы, им не избежать участи живых факелов.

Молния вернула пассажиров в лагерь. Они молча, не сговариваясь, убрали посуду и спальники, свернули коврики и привязали их к рюкзакам. О еде даже думать было противно, запах горящей плоти, казалось, впитался не только в одежду, но в каждую клеточку тел. Сашу мутило.

— Командуй, — хриплым голосом попросила девушка, застегивая на груди крепление.

— Не понял?

— Ты же шаман, хотя я в этом сильно сомневаюсь. Знаешь, какое предназначение у нас. Так куда идти?

— Что? Вот так, сразу, безоговорочно, поверила?

— Зачем сразу? Когда в тебя плюется живой огнемет, и не в такое поверишь.

Парень закатил глаза, проверил лишний раз, хорошо ли сидит рюкзак на спине, даже попрыгал, — ничего не тряслось и не стучало. Дольше тянуть не получалось, следовало ответить. Он виновато потоптался на месте и вопросительно уставился на девушку.

— Ночью снилось что-нибудь? Вроде того видения, где ты в лавку ходила, — спросил нерешительно.

— Ничего себе! — возмутилась Александра. — Увиливаешь от ответа? Быстро признавайся, а то попрошу Молнию, и она тебя укусит!

— Саш, прости. Но место, в которое нам просто необходимо попасть как можно быстрее, знаешь только ты.

— Не может быть! — растерялась девушка. — Но я не знаю.

— Куда все время улетает от нас дракона? На запад. Давай пойдем в ту сторону. А там — разберемся. Вот, если бы ты вспомнила название городка, который видела...

— Помню гору, поросшую лесом и кустарниками, нависший над бухтой выступ. Голый, без растений, белый, как снег. Светился на солнце, что твой бриллиант. Ослепил меня почти совсем, стоило только взглянуть на него. Любопытно узнать, из чего он. Что-то не припомню похожих камней в учебниках.

Саша терла лоб, перечисляла вслух все детали, пытаясь вспомнить ещё хоть что-нибудь, но в голове не промелькнуло ни единого проблеска.

— Мрамор, наверное. — Парень вдумчиво почесал затылок и сделал вывод, — ясно только одно. Назад в город возвращаться нет смысла. Существа с рыбьими глазами, кто бы они ни были, охотятся за нашей драконшей, а она почему-то привязалась к тебе. Спасла нас. Мы же не можем ответить ей черной неблагодарностью?

Рассуждая обо всем сразу, ребята шли, совершенно не обращая внимания на то, что высоко в небе, над легкими перистыми облаками кружатся два иномирных дракона, черный и синий, как летняя ночь на юге. Шли долго, уже устали, как вдруг повеял северный ветер, послышались крики чаек, а под ногами противно заскрипел мокрый песок. Ребята, очевидно, вышли на берег моря. Посмотрели налево — пустынный песчаный берег. Потом — направо. То же самое.

— Саш, — нахмурился Евгений. — Искупаться бы. Как считаешь, можно?

— Зимой? Можно, почему нет. Только немножко заболеешь, потом умрешь. Надо жилье искать, людей. — Александра встала на колени и с головой зарылась в рюкзак. Парень с удивлением наблюдал растущую на песке кучу вещей. Неужели от потрясений у девушки помутился разум? И что ему делать, если это предположение окажется правдой? Он же совершенно не знает, как вести себя рядом с душевнобольными! В отчаянии Женя поднял лицо к небу и увидел парящих драконов. Зрелище было настолько сказочным, нереальным, фантастическим, что парнишка позабыл обо всем. Присмотревшись, он понял, что прекрасные могучие существа не просто летали в глубине прозрачного зимнего неба. Они играли друг с другом! Молния притворялась, что старается улететь, и тогда Черный стремительно догонял её, толкал носом в шею, складывал крылья, чтобы камнем рухнуть вниз, к земле и тут же сразу взлететь, обманывая драконицу. Она делала вид, что обиделась, и так смешно в воздухе отворачивалась от обманщика, что Евгений не выдержал и улыбнулся, ощущая, как радость наполняет его душу. Даже сильный пинок в коленку, полученный им от сердитой девушки, не омрачил его настроения.

— Ты только посмотри! — попытался он привлечь Сашино внимание. — Они такие красивые! Я никогда не видел, как танцуют драконы! В небе им нет равных, разве что орлы.

— Если уже налюбовался, то давай, возвращайся в реальную жизнь. Я карту нашла и компас. Дело прежде всего. Эй! Не спи, замерзнешь.

— Погоди минутку, — попросил Женя. — Трудно дышать от счастья. Ведь сплошная фантасмагория над Черным морем. Эх, фотоаппарата нет с собой. Выложить бы фотографии в Интернет.

— Ну, почему же нет, — передразнила своего спутника-мечтателя Александра и зевнула. — У меня есть. И я даже могу тебе его одолжить, но позже. С Интернетом, извини, проблемы. Скоро уже стемнеет, а мы до сих пор не решили, в какую сторону идти. Кушать опять же хочется, живот к спине прилип. Ночевать в сырости и холоде опасно для здоровья. Разве что не будет другого выхода.

— Что ж ты за человек такой? Никакой романтики, — немножко обиделся парень и присел рядом с голодной девчонкой. — Ну, показывай.

— Смотрите, какой трепетный разбойник мне попался! — ехидно сморщила нос Александра. — Сюда смотри, деятель. Если провести линию от города к морю в западном направлении, то, теоретически, мы находимся примерно вот здесь. — Она поставила красным карандашом жирную точку на побережье. — И, если сейчас пойдем налево, то приблизительно через пять километров, упремся в поселок. Хорошо бы там жил кто-нибудь гостеприимный. Сильно хочется кушать.

Собрав разбросанные вещи, Саша уверенно пошла вперед. Евгений привычно тащился позади, сетуя на судьбу, мокрый песок, противный горелый запах. Он искренне не понимал, почему бы крылатым ящерам не спуститься и не отнести уставших людей поближе к человеческому жилью. В конце концов, если упертая девчонка хочет, то и одна дойдет, а вот он — весь измученный пешим переходом, придавленный тяжеленным рюкзаком с неизвестной начинкой и, в общем-то, единственный мужчина в их компании заслуживает бережного к себе отношения. Зануда так сильно увлекся перечислением всех и всяческих причин, по которым все должны всё бросить и немедленно броситься ему на помощь, что пропустил момент, когда Александра остановилась, и, бездумно шагая по пустой улице приморского поселка, совершенно случайно угодил в яму, полную холодной воды. Зима же на улице, не лето.

Обреченно вздохнув, девушка вылезла из лямок своего рюкзака и, первым делом, выудила из глубокой лужи ношу Жени. Только потом, стараясь не ругаться, чтобы не испортить вконец отношения с навязанным ей Провидением спутником, она протянула руку и, вытаскивая ошеломленного невезением парня, устало поинтересовалась:

— Неужели все шаманы такие рассеянные? Ты что, не видел, куда идешь? — Вопрос остался без ответа.

Смущенный собственным поведением Евгений стоял на краю ямы и размышлял, как так случилось, что он полностью опростоволосился перед симпатичной девушкой. В отличие от него, Саша прекрасно понимала, что, если она сейчас не найдет подходящего убежища на ночь, то вскоре ей предстоит иметь дело не только с нудным, но ещё и с больным человеком. А этого допустить она не могла. К счастью, далеко идти не пришлось. Напротив них, за каменным забором возвышался добротный дом, построенный из светлого кирпича. Улица была пустая, собаки не лаяли, в домах не горел свет, а ведь сумерки уже наступили. По всему выходило, что людей в поселке нет. Подергав за ручку, Александра плюнула на свою щепетильность и перелезла через забор. Ни на звонки в дверь, ни на стук ногой в двери никто не отреагировал. "Вымерли они тут все, что ли" — думала Саша, ковыряясь в замке. Наконец, послышался резкий щелчок, и дверь открылась. Изнутри потянуло сквозняком, но девушка не испугалась. Нащупав выключатель, она рискнула на него нажать, и случилось настоящее чудо! В прихожей загорелся свет. Не думая о том, каким образом могло сохраниться электричество в брошенном поселке, Александра выскочила во двор, открыла ворота, волоком втащила рюкзаки, один за другим, а потом за руку провела уже ничего не соображающего от холода парня в дом. Уставшая, голодная, но упрямая девчонка угомонилась только после того, как Женя заснул, чистый, накормленный, с шерстяными носками на ногах. Он, конечно же, сопротивлялся, утверждая, что шерсть кусачая, но Александра пригрозила ему горячим молоком с содой. Аргумент оказался убийственным, и Евгений сдался.

"Тот, кто изобрел электричество, заслуживает, как минимум, ежедневной благодарности от всего человечества", — подумала Саша, вылезая из ванны. Еду для шамана и себя девушка разогрела в микроволновке. Горячий томатный суп из консервной банки как нельзя лучше подошел распаренному после ванны страдальцу. Лениво размышляя о том, что неплохо было бы постирать одежду, девушка бродила по чужому жилищу. Видно было, что хозяева заботились о своем доме, любили его. Несмотря на слой пыли, внутри было чисто, уютно, все вещи стояли на своих местах. Паркет на полу из настоящего дерева, дорогая мебель. В библиотеке Саша устроилась в большом кожаном кресле со специальной подставкой для ног, включила настольную лампу и бездумно взяла с ближайшей полки первую попавшуюся книгу, решив, что если почитает немного перед сном, то никому это не повредит. У неё, как у мамы, была особенность: после утомительного дня Александра всегда плохо засыпала, поэтому и захотела почитать на сон грядущий что-нибудь легкое. Открыв книгу на середине, девушка пожалела о своем порыве. Что ей стоило сразу лечь спать? А теперь она печально смотрела на глянцевую фотографию и думала: — выходит, правда. Женька — шаман, иначе, почему он плюхнулся в яму напротив именно этого дома?

На развороте подарочного издания красовалась рекламное объявление известной антикварной фирмы. Прошлой весной на Сицилии в одном из выставочных залов проводился показ изделий неизвестных мастеров. За определенную плату жители и гости острова могли получить удовольствие от созерцания старинных шкатулок, статуэток, чаш, выполненных из фарфора и кости. Реклама красовалась поверх профессиональной фотографии побережья Тирренского моря. "Вот как оно называется — Пелоритани" — горько усмехнулась Саша и захлопнула книгу. Не мрамор, а белый кристаллический сланец. Вот из чего Снежный выступ, вот почему на нем не растет трава. Отложив издание на стол, девушка встала и уже целенаправленно стала рассматривать книги, стоявшие на полках книжного шкафа. Её внимание привлекли томики любовных романов в бумажной обложке. Легкое, ни к чему не обязывающее чтиво. Не раздумывая, Алекс потянула на себя одну из книжек, взявшись сверху за переплет. Шкаф бесшумно повернулся вокруг своей оси на девяносто градусов, открывая проход в скрытое помещение. Ступеньки вели вниз. Нащупав на стенке выключатель, и пару раз щелкнув им, девушка сообразила, что, скорее всего, перегорела лампочка. Электричество-то в доме есть. Можно, конечно, подождать до утра, но охота пуще неволи, и Александра принялась рыться в ящиках письменного стола, успокаивая совесть тем фактом, что ей всего лишь нужен свет. На время. Интуиция не подвела — в нижнем ящике лежали мотки веревок, коробки с карандашами, ластики, а, в дальнем углу, два фонарика с пальчиковыми батарейками внутри. Убедившись в их исправности, Саша взяла оба и отправилась на разведку.

Учитывая, что дверь может захлопнуться сама по себе, любопытная Варвара притащила от кресла подставку для ног и примостила её в открытом проходе с таким расчетом, чтобы она помешала шкафу встать в выдолбленную в стене нишу. Саша уже встала на первую ступеньку, как вдруг сзади послышалось подозрительно шуршание, потом хрип, плавно перешедший в пронзительный звук, похожий на тот, что получается, если вести ногтем по стеклу. И, когда сердце девушки почти перестало биться от страха, прозвучали металлические удары. Один, два, три, ..., двенадцать! Полночь. Александра облегченно вздохнула, решив про себя, что она никому и никогда не расскажет, как испугалась обычных напольных часов. Спускаясь вниз, девушка светила фонариком под ноги, а, убедившись, что ступеньки закончились, подняла луч света выше и замерла. Прямо на неё смотрел человек. Саша сглотнула, но потом поняла, что пугающие глаза не моргают от направленного на них света. Присев рядом с телом пожилого мужчины, девушка заметила у него в руках пульт. Ей привиделось, что человек хотел подняться наверх, но присел на ступеньку и внезапно умер. Возле ног мертвеца на полу лежал большой плоский пакет. Мимоходом удивившись отсутствию неприятного запаха, Саша взяла пакет и вернулась в библиотеку. Желание исследовать дальше подвальную комнату исчезло, как будто его и не было. Шкаф встал на место сразу же, стоило только убрать подставку. Дом уже не казался девушке безопасным убежищем, а мертвец внизу только усиливал ощущение опасности. Но, на улице царила глубокая ночь, холодный северный ветер, не было никакой возможности уйти, пока не наступило утро. Поэтому Саша прошла в спальню, где уже давно спал Женя, достала из прикроватного сундучка запасное одеяло, укрылась и заснула под еле слышное похрапывание незадачливого шамана.

Утро девушка благополучно проспала, проснувшись только во второй половине дня, когда бледное зимнее солнце скрылось за наползающими с севера тяжелыми снежными тучами. Чтобы увидеть, что происходит на улице с погодой, Александре пришлось выползти из-под одеяла и выглянуть в окно. Сонная, она приоткрыла фрамугу, потянувшись вперед, чтобы поймать ладонью первые в этом году снежинки. Попробовала языком — холодные. Уже закрывая окно, услышала позади возглас. Обернулась и рассмеялась, настолько потешным было выражение лица у Женьки, удерживающего в руках большой деревянный поднос с кофейником и чашками. Парень покраснел до самых ушей, потом отвернулся.

— Саш, ты бы оделась, что ли, — глухо произнес он.

— Прости, — извинилась девушка, в душе посмеиваясь над его смущением. Она не старалась произвести впечатление, просто вылезла из кровати в майке и коротеньких шортиках пижамных. Набросила вчерашний хозяйский махровый халат, попутно осматривая спальню. Часы в библиотеке громко звякнули один раз.

— Половина чего?

— Четвертого. Ты оделась? Можно поворачиваться? Скоро уже снова стемнеет, очевидно, нам придется ночевать здесь ещё раз. Не знаю, почему, но мне это не нравится. Какое-то нехорошее предчувствие. — Евгений поставил поднос на круглый стол возле окна и предложил: — Давай завтракать и думать, что делать. Сейчас принесу булочки и джем.

Когда он вернулся через минуту с двумя тарелками, Саша уже сидела за столом, задумчиво подпирая рукой голову.

— Сахара нет?

— Не нашел, но вот джем. Клубничный, похоже. Он сладкий, попробуешь? — Парень разлил кофе по чашкам и, разрезав булочку, протянул половинку своей подопечной.

Рано утром, когда Евгений проснулся и увидел перед собой розовое сонное личико посапывающей девчонки, мгновенно вспомнил, как она тащила его из ямы с водой, как старательно мыла потом в ванной, как кормила с ложечки супом, как уговорила надеть носки, чтобы не заболел. И решил: теперь он всегда будет заботиться о шебутной красавице. Свой выбор он, как настоящий мужчина, сделал.

— Саш, я наши вещи уже постирал с утра, в сушилку сложил, скоро вытаскивать нужно будет, — гордо доложил он о своих хозяйственных успехах.

— Спасибо. Знаешь, я вчера так устала, что забыла напрочь о них.

— Угу. Так я и понял, когда увидел живописно разбросанное по полу нижнее белье вперемешку с грязными носками и верхней одеждой.

— Ой, какие мы ехидные, — наморщила нос Саша, но не выдержала и улыбнулась — А свой рюкзак разобрал? Он же вместе с тобой вчера в луже плавал. Промокло всё насквозь, наверное.

— Разобрал, высушил и даже почистил. Разве не видишь, какая на мне одежда? Это вещи твоего отца, да? Прости, наверное, я не должен спрашивать.

— Да, ладно, блондинчик, тебе, кстати, идет папина рубашка. Он был в командировке на Дальнем Востоке, когда всё это началось. Мы с мамой и Тимошкой ждем и верим, что он вернется. Между прочим, у нас в подвале мертвец.

— Конечно, вернется, — неубедительно пробормотал Женя и откусил сразу половинку намазанного джемом кусочка. — Что?

Бедный парень подавился, побагровел и стал задыхаться, не имея возможности вдохнуть. Пришлось Саше вставать, чтобы как следует стукнуть его по спине. Когда он прокашлялся, и с лица стала спадать краснота, Александра открыла рот, чтобы сообщить ещё об одном своём ночном открытии, но Женя предупредительно выставил перед собой руку.

— Нет. Если ты хочешь сказать, что труп там не один, а в компании товарищей, лучше помолчи. Сам увижу. Идём.

— Да я просто хотела сказать, что видела фотографию в книге. Могу показать. Думаю, нам сейчас любая мелочь — подсказка.

— Может, ты всё же оденешься! — неизвестно почему вдруг разозлился Евгений. — А то ходишь тут в халате мертвого человека.

— Если это действительно его вещь, то ему она сейчас не нужна. Правда, у меня есть сомнения, халатик-то женский. Ага, значит, булочки тебе поперек горла не встали? — не осталась в долгу Саша. — И кофе тоже пил, будь здоров как!

— Ну, ты же сама видела, подавился я, горло до сих пор болит, — смиренно улыбнулся шаман, забавно шевеля бровями вверх-вниз. — Пойдем, вместе посмотрим, кого ты нашла в подвале.

В библиотеке девушка подошла к шкафу, потянула за книжку, но он даже с места не сдвинулся. Александра решила, что взялась не за тот экземпляр и подергала соседний. После того, как она перещупала все томики, стоявшие на полке, Евгений отважился подать голос.

— Саш, тебе помочь?

— Нет! — грубо ответила разозленная неудачей девушка. — Да! Не знаю. Черт. Понимаешь, я потянула на себя вот эту книжку, с белобрысым викингом на обложке. — Она снова ухватилась за корешок книги. Та легко вывалилась наружу, но шкаф по-прежнему остался на месте.

Парень вежливо отодвинул Александру в сторонку и принялся изучать книжные полки, не прикасаясь к ним. Осмотрев шкаф сверху донизу и заглянув под него, Женя печально развел руками.

— Никакого скрытого механизма не вижу. Уверена, что эта большая деревянная штука двигалась? Может, тебе показалось. Все-таки столько всего случилось вчера, могло и привидеться.

— Нет, — стояла на своём Александра, — никакие это не глюки. Я знаю, что видела. Между прочим, шаманы умеют разговаривать с духами. Вот и поговори с духом хозяина дома, пусть скажет, как открыть проход.

— Без бубна не получится, — попробовал выкрутиться бывший разбойник.

— Ну, вон стоит проигрыватель. Сейчас найдем что-нибудь. Думаю, дело не в бубне, а в особом настроении. А для того, чтобы ты вошел в нужное тебе для камлания состояние, подойдет любая ритмичная музыка, тяжелый рок, например.

Саша уже стала искать, перебирая коробочки, как вдруг услышала:

— Прости. Для того, чтобы стать настоящим шаманом, мне нужно было остаться тогда в Ванкувере. Надолго. И учиться. А я не захотел, домой уехал вместе со всеми. Вот. Соврал я тебе.

Девушка оставила бесполезное занятие и укоризненно поглядела на покрасневшего, как рак, сочинителя.

— Эх, ты. Решил приукрасить себя в моих глазах? Добавить таинственности в образ? Ладно. Уважаю за то, что сказал правду. Но как же нам отодвинуть шкаф? Что, если там, внизу, есть что-то важное? Полюбуйся, что я нашла в книге!

Саша торопливо подбежала к столу, взяла глянцевое издание и открыла на рекламе выставки. Потом с энтузиазмом вручила его парню:

— Смотри! На фотографии тот самый городок! Только он снят в наше время, отличается сильно от средневекового. Видишь, яхты, порт, гостиница. Снежный выступ, как тогда, в видении.

Неожиданно голова у девушки закружилась, и Алекс пошатнулась. Женя, стараясь помочь, нечаянно выронил книжку, но успел поддержать барышню за талию.

— Что с тобой?

— Не знаю. Сейчас всё пройдет, должно пройти, обязательно.

Девушка успокаивала нервничающего компаньона, а сама внимательно смотрела на раскрытую книгу. При ударе об пол книжка самостоятельно развернулась, и сейчас на фотографиях красовались застекленные полки с экспонатами выставки внутри.

— Может, приляжешь? — не на шутку разволновался Евгений. — Пойдем отсюда. Книжку с собой возьмем, будешь лежа рассматривать. Может, ещё какая нужная картинка на глаза попадется. А я чаю тебе заварю. Хочешь? На кухне полно разных сортов, и зеленый тоже есть, и пуэр.

— Жень, — спокойно прервала его девушка. — Посмотри на левую страницу. Внизу фотография шкатулки. Внимательно смотри, запоминай, как она выглядит. Это очень важно. Не зря ты в ледяной воде купался вчера. Ой, не зря. Судьба тебя в лужу столкнула, не иначе.

— Почему важно? — Евгений поднял с полу раскрытую книгу и уставился на картинку, выполняя Сашину просьбу. Или точнее сказать — приказ.

— Потому, дорогой мой шаман, что мы должны, просто обязаны найти её и отнести туда, в обитель. Я только что поняла это.

Увлеченные разговором ребята не заметили, что за окном уже стемнело. Наступила их вторая ночь в чужом доме. Чисто автоматически Саша щелкнула выключателем, загорелись лампочки в настенных светильниках, а Женя потянул на себя книжку. Наверное, хотел полистать, чтобы занять руки. Шкаф скрипнул и отъехал в сторону. Александра икнула от неожиданности, но потом взяла себя в руки и, сдерживая дыхание, чтобы икота прошла, задумалась.

— Понял! — обрадовался настоящий мужчина. — Конструкция работает только в том случае, если включен электрический свет в библиотеке. Ну, выключатель активирует скрытый механизм и, когда снимаешь книжку с полки, её вес становится легче, посылая импульс для открытия тайного прохода. Прямо как в фильме ужасов. А что ты там ищешь?

— Фонарики. Ума не приложу, куда дела ночью. Ведь помню: держала в руке, когда спускалась по ступенькам.

— Подожди. Я на кухню сбегаю, в кладовке здоровый такой стоит, видел, когда утром продукты искал. Принесу сейчас.

Фонарь вправду оказался большим и тяжелым, из тех, какими обычно сигналят с берега тем, кто в море. Заслонку открыть не удалось, но ребятам она и не нужна была. Затаив дыхание в ожидании неприятных сюрпризов, первым вниз сошел Евгений. Он присвистнул, когда увидел тело, но не остановился, а прошагал дальше, в центр комнаты, с интересом оглядывая книжные полки.

— Саш! Не бойся, проходи, здесь настоящее книжное хранилище.

— Не знаю. Не по себе как-то, — ответила девушка, нерешительно переступая ступеньку с мертвецом. — Как думаешь, от чего он скончался? Я поначалу решила, что не сумел открыть проход, задохнулся, но мы спустились, а шкаф и не подумал двигаться с места. Только я подставку все-таки снова поставила в щель. Не хочу, чтобы нас заперли здесь, в мышеловке.

Александра обвела взглядом комнату и восхищенно ахнула. Настоящая сказочная библиотека из какого-нибудь дамского романа. Высокие, до потолка, книжные полки закрывали стены полностью. Возле одной из них хозяева прислонили стремянку на случай, если вдруг кому захочется достать книгу с самого верха. В центре стоял удобный стул с мягкими подлокотниками, а рядом возвышался старинный торшер, созданный из кованого железа в форме дракона, выдыхающего пламя. Лампочка закреплена в пасти чудовища и, когда парень нажал кнопку, свет озарил нездешним голубоватым оттенком место на стуле. Столик, или, скорее, пюпитр, лежал на боку, открывая неглубокое отверстие в плитке, укрывающей пол в странной комнате. Как ни странно, воздух не был ни затхлым, ни застоявшимся. "Скорее всего, хозяин дома хорошо продумал систему вентиляции, когда устраивал здесь убежище" — решила Саша и рассеянно погладила бронзового дракона по голове.

— Смотри, у мужика нож на поясе и пистолет в кобуре, — разрушил очарование момента Женин голос. — Похоже, никакой он не хозяин дома, а самый настоящий вор. Не повезло дяденьке, тайник-то пустой оказался. Видишь? Расстроился бедный воришка, хлоп, и умер от инфаркта на месте. Всё просто.

Александра нерешительно заглянула в квадратную выемку, убедилась, что её устроили специально, чтобы использовать как тайник. Подставка для книг идеально закрывала сверху отверстие, случайный посетитель подумал бы, что пюпитр вмурован в пол. Девушка вздохнула, но все-таки заставила себя подойти к телу. Пользуясь удачным случаем, Женька снял ремень с мертвеца и надел на себя. Не обращая внимания на манипуляции своей спутницы, он методично проверял карманы в поисках запасных патронов.

— Не думала, что ты способен грабить мертвого человека, — упрекнула парня Алекс. — Кажется, это называется мародерством в цивилизованном обществе.

— Да, ладно, оставь, — зло ответил шаман, — ещё скажи, что оружие нам ни к чему. Только дурак бросит то, что само идет в руки.

— А ведь он умер не от инфаркта, — заметила девушка, не желая ссориться с единственным человеком на много миль в округе. — Смотри, на губах осталась засохшая пена синего цвета, а тело застыло, словно мумия, твердое, как деревяшка. Думаю, это яд. — Саша осмотрела руки вора и удовлетворенно хмыкнула. — Так я и думала. Место укола на среднем пальце, типичная история, никакого убийства в запертой комнате. Тайник — западня для непрошеного гостя. Читал о семье Борджиа? Человек берет то, что ему не принадлежит, и получает смерть, как бонус. Наверное, яд как-то повлиял на сохранность трупа. Слышишь? Руки вымой хорошенько, когда выйдем.

— Хорошо, помою обязательно. Жаль человечка, ведь ни за что пропал, — неожиданно посочувствовал Евгений, ощущая приятную тяжесть пистолета на бедре. И тут же вскинулся, когда в ответ услышал спокойный голос:

— Почему? Тайник пустым не был. Пойдем, я вспомнила, где оставила фонарики. В спальне под кроватью, там же лежит пакет, который вор ценой своей жизни хотел вынести на свет Божий. Предлагаю оставить его здесь, незачем тревожить погибшего.

Женя согласно кивнул, выключил торшер, и, подхватив фонарь, поднялся по ступенькам вслед за девушкой. Так же, как прошлой ночью, стоило им убрать подставку, шкаф вместе с фрагментом стены сразу же занял прежнее положение.

Обосноваться решили на кухне. Саша принесла пакет из спальни, а парень, как настоящий джентльмен, взялся за приготовление ужина. Благодаря запасливости хозяина или хозяев дома, холодильник был наполнен едой под завязку. В отдельной сухой прохладной кладовке хранились запасы круп, сахара, соли, муки, свечей. Именно оттуда взял фонарь Евгений. Сейчас же он первым делом вернул чужую собственность на место. Ему просто очень не хотелось услышать в свой адрес еще одно обвинение в воровстве от девушки. Хотя, если честно, он с радостью захватил бы столь нужную в походе вещицу с собой.

Шаман, отбивая кусочки мяса, орудовал молотком виртуозно, словно самый что ни на есть профессиональный повар, когда Александра, наконец-то, решилась и развернула коричневую оберточную бумагу. На стол выпала большая тетрадь в клеточку, исписанная мелким почерком.

— Читай вслух, — предложил Женя, посыпая отбивные специями. — Интересно, что за секрет прячется внутри этой подозрительной рукописи?

— С чего ты решил, что она — подозрительная? — улыбнулась Саша. Тетрадь нужно было открыть, чтобы узнать, в конце концов, почему её прятали, но девушка не могла себя заставить к ней прикоснуться. Откуда-то взялась твердая уверенность, что с этого момента их жизнь необратимо изменится, отрезая все возможные пути назад, в привычное существование.

— С того, что ты на неё смотришь, как на гремучую змею, — спокойно ответил шаман, колдуя над сковородкой. Ведь всем известно, что для отбивных нужна определенная температура. Грешно будет испортить мясо после того, как он потратил столько времени и сил. Наконец, парень убедился, что с их ужином все в порядке, подошел к столу и сам открыл тетрадку.

— Trattato a della pace, — шепотом прочитала Саша. Перелистала несколько страниц, потом открыла последнюю, исчерканную схематическими рисунками, и раздраженно вздохнула. — Как у тебя с итальянским языком, о, великий шаман?

— Не, я так: могу приготовить еду, посуду помыть, в лужу плюхнуться. Английский ещё туда-сюда, особенно со словарем под мышкой, а итальянский — разве что ассоциативно.

— В смысле, можешь догадаться, о чем речь?

— Можем. Мы же вместе с тобой в этом загадочном приключении, забыла? Так вот, то, что ты прочитала, означает...

— Трактат о мире. Спасибо, догадалась. Ладно, давай сделаем так: сначала я прочитаю, потом — ты. И сравним.

После ужина Александра сама убрала со стола, вымыла посуду, расставила по местам на кухне. Потом собрала вещи, оставив самое необходимое, чтобы утром не пришлось задерживаться ни одной лишней минуты в чужом доме. Пусть он приютил их на время, каким-то непостижимым образом дал нужные подсказки, но находиться внутри с каждым часом было всё страшнее. Уютное жилье, как явственно ощущала Сана, постепенно превращалось в западню для доверчивых молодых людей. Будь её воля, они ушли бы прямо сейчас, но на улице было темно, хоть глаз выколи, а ураганный северный ветер не позволил бы им быстро двигаться. Плюс — они ещё не решили, куда идти. Саша села напротив погруженного в чтение блондинчика и стала его рассматривать. Раньше он непроизвольно, а может быть и сознательно, закрывал лицо свисающими на глаза лохмами, но сейчас... Светлые, с пепельным оттенком волосы собранные в хвостик на затылке, позволили разглядывать узкое лицо с высокими резными скулами, покрытыми заметной щетиной, тонкий хрящеватый нос, чувственные губы. Парень сосредоточенно занимался делом, хмурил брови и выглядел очень привлекательно. Несмотря на кажущуюся хрупкость фигуры, девушка точно знала, — он сильный. Вон, как долго тащил папин рюкзак, а ведь мама туда много всего положила, да и взвесила его Саша, тяжелее значительно, чем её груз. Мама даже впихнула в наружный карман последние два лимона, свято веря в целебные особенности заморского фрукта. Александра смутилась и порозовела, споткнувшись о прямой изучающий взгляд серых, почти прозрачных глаз.

— И какой вывод?

— Да вот, пыталась понять, чем шаманы отличаются от обычных людей, — выкрутилась девушка. — Третий глаз не нашла, так что не отвлекайся, читай дальше. Или тебя смущает, что я так бесцеремонно уставилась?

— Нет, смотри на здоровье. Мне даже приятно. Спать не хочешь?

— Пока не очень, да и рано ещё, только семь вечера. Слышал, как часы отбивали? Ладно, потом поговорим, читай быстрее, пожалуйста.

Саша подняла руки, чтобы переплести косу, и вдруг поняла, что видит перед собой чужое лицо.

Видение 2.

Маленькое, в две ладони размером, с испорченной амальгамой зеркало в гостиничной комнате висело на стене с выцветшими обоями, только лицо в нём и помещалось. Как же неудобно причесываться, если видишь только веснушки на собственном носу! Рыжие, как огонь, волосы завивались мелкими колечками, цеплялись за пальцы и совершенно не желали укладываться в строгий пучок на затылке. А ведь ей нужно успеть правильно надеть косынку! Скоро отправляется корабль за ранеными, а она всё ещё дома, вот копуша. Повесив на плечо сумку с личными вещами, сшитую собственноручно из грубого полотна, девушка взяла небольшой кожаный саквояж и отправилась к первому в жизни месту службы. Эх, если бы мама только знала, как удивительно повезло её дочери! А ведь пыталась отговорить, не хотела, чтобы ребенок уезжал из дома. Первая мировая война поглощала людей толпами. Беда пришла в семьи. Но Мэри была девушкой не робкого десятка. Она успешно закончила курсы операционных медсестер, сдала на отлично экзамены по всем дисциплинам и теперь будет ассистировать самому МакКормаку! Огромный раздражительный хирург выбрал именно её из всего выпуска, такая честь оказана, спасибо Матери Божьей. Девушка решительно шагала к порту по переполненной людьми улице и с удивлением понимала, что встречные мужчины улыбаются ей. Неожиданно и приятно, жаль, не ко времени мечтать о собственном счастье.

На борту Мэри встретила старшая медсестра и отвела новенькую в предназначенную ей каюту. Смотрите, люди! Везение продолжается — собственная каюта на корабле, пусть даже под лестницей. Маленькая, с крошечным иллюминатором, внутри помещалась только койка, привинченная к полу. Ну и что? Зато будет возможность хотя бы иногда побыть в одиночестве. Может быть, здесь, среди огромного количества соленой воды перестанут сниться навязчивые сны? Они преследовали Мэри с раннего детства. Редкий, пронизанный солнечными лучами лес, маленькое, пропахшее табаком и старостью помещение, крылатые чудовища, корабль, покачивающийся на волнах. Добравшись в мыслях до этих воспоминаний, девушка со вздохом присела на край койки. Ведь она сейчас находится как раз на корабле! Не поэтому ли её так обрадовало предложение МакКормака? Нет, конечно, нет. Ей просто улыбнулась удача, ведь он — знаменитый доктор. Многие девочки из их выпуска были бы счастливы работать вместе с ним. Опыт ни за какие деньги не купишь, а она хочет стать настоящей медсестрой.

Пока корабль отходил от причала, Мэри смотрела, как удаляется родной берег с толпой провожающих, и чувствовала, как сжимается сердце в груди, отчего-то ей было трудно дышать. Вот глотнуть бы немножко воздуха, и сразу стало бы легче.

Глава 4.

Женя испугался до дрожи в коленях. Когда Сана вдруг побледнела, сползая на пол сломанной куклой, он сразу же вскочил со стула, но подхватить солнышко не успел. Прошло не больше минуты, как девушка схватилась за грудь и на глазах у растерянного шамана перестала дышать. Как будто её выключили из жизни. Вдохнуть поглубже, выдохнуть в безвольный несопротивляющийся рот, потом — руки крест накрест — нажимать — раз, два, три, четыре, пять. Снова вдохнуть, выдохнуть, нажать. Думать было некогда, Евгений автоматически делал искусственное дыхание, запрещая себе бояться. Она будет жить, иначе всё не имеет смысла, иначе — зачем они встретились?

— Если будешь продолжать давить с таким усердием, то сломаешь ребра, — проворчала Сана, открывая глаза. Выражение лица парня мгновенно сменилось с тревожного на обещающее. Губы неумолимо приближались, обжигая жарким дыханием, ладони касались бережнее, лаская девичью кожу через майку. Александра моргнула и отвернулась, принимая щекой неизбежный поцелуй.

— Спасибо. Уже всё хорошо. Помоги встать, пожалуйста, паркет холодный. Как думаешь, чайник еще не остыл?

Отвлекающий вопрос подействовал. Парень, хотя нет, мужчина, поднял ещё слабую девушку на руки и отнес на диван, приговаривая на ушко, словно маленькому ребенку:

— Подумаешь, остыл. А мы нальем в него свежей водички, нажмем кнопочку, и он быстренько закипит. Мы тогда заварим свежего чаю, забудем о том, что пить много воды на ночь вредно, разогреем в микроволновке пирожки, перекусим, а потом расскажем своему лучшему в мире другу, что видели. Правда?

У Женьки желудок сжимался от страха, а внутренности вообще превратились в подрагивающий кисель. Со времени роковой встречи в Канаде у него в жизни появилась четкая и ясная цель: найти и защищать. Может, он и не отдавал себе в этом отчета, но все, что делал, согласовывалось с этой задачей. А если с Алекс что-то случится, то, что тогда? Как ему жить дальше? На бледном, без кровинки, девичьем лице выделялись только черные глаза да брови вразлет. Худенькая рука цепко держала его рукав, давая понять, что сила внутри девушки есть. Нужно только согреть и напоить горячим. Хорошо бы клюквы добавить или лимон. Витамин С — это сила. Устроив ношу на мягком сиденье, Женя сбегал в библиотеку за пледом, а, вернувшись, хорошенько укутал своё капризное сокровище.

— Я сознание потеряла? Поэтому так сильно ударилась? До сих пор копчик болит.

— Могу зелёнкой помазать, — мгновенно отреагировал шаман, не отводя взгляда от закипающего чая.

— Обязательно, потом. — Сана с трудом нашла слова для ехидного ответа. — Если не передумаешь лечить.

— Это было как кино, да? — с затаенной завистью неожиданно спросил Женя. Его можно было понять. Шаманы тоже погружаются в видения, ходят в тонком мире, разговаривают с духами. А он из-за своей глупости упустил такой шанс! Хотя, если поразмыслить, тогда он не встретился бы с Сашей. Как всё запуталось. Евгений налил в кружку чай и осторожно подал его девчонке. Сейчас она совсем не походила на того решительного бойца, каким он в первый раз увидел её возле разбитой машины. Нервная, с большими глазами, обведенными темными кругами, пальчики тонкие, хрупкие, тронь — рассыпется. На всякий случай, он сел рядом. Мало ли, вдруг кружку опрокинет невзначай. Только ожогов для полного счастья им не хватало.

— Понимаешь, — медленно начала говорить девушка. — В первом видении были обитель, гора, выступ, люди. Настоящая коротенькая история. Значит, сейчас я тоже должна была что-то для себя прояснить. Увидеть, может быть. Но что? Мне вообще всё это напоминает странную компьютерную игру. Если ты пойдешь куда-то и найдешь там что-то, то всё будет хорошо. Чушь полная.

Женька взлохматил волосы пальцами и восхищенно уставился на Сашу.

— Точно! Как же я сразу не догадался! Подсказка!

Александра пригубила напиток, поморщилась, но не остановилась, продолжая обжигать нёбо горячим чаем.

— Смотри! — Нервничая, шаман взлохматил волосы, незаметно для себя роняя на пол резинку, удерживавшую хвост. — В тетради — записи итальянских легенд. Наверное, тот, кто их собирал, путешествовал по провинциям Италии и бывал на Сицилии. Одна из историй, записанных им...

— Или ею, — поправила его девушка.

— Нет. Писал мужчина, в тексте он о себе немного пишет. Да, так вот, речь идет о ключе. Не смейся, пожалуйста, я и так на ощупь соображаю.

— Мысли щупаешь? А я не умею, — ехидно огорчилась Саша, пряча усмешку за фарфоровой кружкой.

— Не цепляйся к словам. Оговорился, с кем не бывает. Продолжу?

Александра пару раз моргнула, соглашаясь. Горло согрелось, теперь её клонило в сон. Не особо сопротивляясь, девушка улеглась на диванчике, пристроила голову на жесткий подлокотник, а кружку с недопитым чаем поставила рядом с носом. Вдруг еще попить захочется.

— Ключ, как выяснил автор записок, перевозили из одного монастыря в другой один раз в год. Когда это началось — неизвестно. Планета наша круглая, монастырей, обителей и всяких таких мест — полно. Артефакт кочевал долго, пока в шестнадцатом веке не исчез. И следы его потерялись именно на Сицилии в маленьком городке Корнино на берегу залива с таким же названием.

— Что значит, потерялись, — пробормотала Саша, борясь с надвигающимся сном.

— Автор нашел много раз "пра" — правнука капитана корабля, на котором приехал человек, перевозивший груз из Египта. Этот самый капитан, как ему и положено по должности, вел бортовой журнал, а когда осел на берегу как раз в Корнино, неподалеку от заповедника, хранил его у себя дома. С тех пор журнал находился в семье. Выходит странная штука: ключ привезли, а в обитель он не попал. Почему? Сана, ты чего — спишь? Ну, вот, уснула. Кружку забыла на стол поставить, — Женя хотел перенести девушку в спальню, но передумал. Так сладко сопит, а ну как — проснется? Ему и самому хотелось прилечь, но любопытство оказалось сильнее. Время детское, девять вечера только, надо почитать дальше увлекательную историю. Он выключил верхний свет, оставив один светильник возле стола, и принялся читать, шевеля губами. Прошел час, за ним — второй, и, наконец, на исходе третьего сон все-таки одолел шамана, отпуская его подсознание в тонкие миры. Или не подсознание, а, скажем, астральное тело. Кто там разберет, какая часть человека гуляет во сне...

Проснувшись утром, Евгений позабыл напрочь о своих ночных видениях. Шея из-за неудобной позы, в которой он умудрился отключиться, болела невыносимо. Перед глазами мельтешили черные мушки. Хотелось лечь в нормальную кровать и выспаться от души. А ещё лучше подряд проспать день, другой. Словно сомнамбула Женя встал и, шаркая ногами, двинулся к выходу из кухни. Совершенно случайно именно этот момент выбрала Саша, чтобы перевернуться с боку на бок и задеть кружку рукой. Остывший чай пролился на диванчик, кружка ударилась об пол, но не разбилась, а выкатилась в центр кухни. Женя наступил на неё, поскользнулся, неловко взмахнул руками, со стороны показалось — как птица крыльями, и с грохотом упал. Саша лениво приоткрыла глаза:

— Что? Пора вставать? А сколько времени?

— Понятия не имею, — огрызнулся пострадавший, безуспешно пытающийся распутать собственные ноги и подняться. Наваждение схлынуло, как и не было ничего. — Вставай, на улице светло, значит, завтракаем и уходим.

Александра замерла, прислушиваясь к чему-то внутри себя, потом моргнула, радуясь, что вчера не успела раздеться до ночной рубашки.

— Извини, нет, — сказала девушка, переплетая волосы на скорую руку, без расчески. — Тебе выход на крышу не попадался?

— Видел. В конце коридора лестница откидывается.

— Хватай вещи и наверх. Быстро. Я за одеждой в спальню заскочу.

— А...

— Потом объясню!

Не удержавшись, Сана сбегала в библиотеку, забрала там книжку с иллюстрациями, потом схватила одежду в охапку и, убедившись, что кровать заправлена, никаких очевидных следов вторжения незваных гостей нет, поднялась на крышу. Женя потянул за веревку, благодаря чему лестница поднялась, закрывая проход. Снизу, из коридора, если не присматриваться, не искать специально, прорези люка были незаметны.

"Слава Богу, что на чердаке чисто", — подумала Саша, сбрасывая халат, чтобы переодеться. Евгений тем временем вылез на крышу и сразу же упал на живот, старательно пытаясь слиться с покрытием. По улице мимо дома проехали один за другим три грузовика. Четвертый застрял, провалившись колесом в ту самую злополучную яму, где сутки назад измерял глубину Женя. Подергавшись несколько минут, машина остановилась, а из кабины прямо в грязную воду выпрыгнул человек в черном. Несмотря на странное поведение, ругался он, как заправский сапожник с Одесского привоза, витиевато и образно.

— Ничего себе, — восхищенно отметила Саша, устраиваясь рядом на куске битумного покрытия. Колючее, но не холодное, оно, словно живое, явно не хотело, чтобы на нем кто-нибудь лежал. — Во дает, надо запомнить.

— Ты лучше скажи, что они здесь делают, — зло прошипел блондин, тыкая пальцем в еще один грузовик, останавливающийся неподалеку. — Это уже шестая машина. Ни разу не видел их в таком количестве.

— Странников? Или ты про армейскую технику? Ограбили военную часть, думаю, — меланхолично заметила Саша, наблюдая, как люди в черном собрались вокруг предводителя. Им оказался тот самый тип, которому не повезло с купанием. Ишь, как внимательно слушают, о чем он им говорит. — Смотри, они будут сейчас дома обыскивать, а не то, что ты подумал.

— У меня два вопроса, — окончательно рассердился Женька. — Первый: откуда ты знаешь, о чем я подумал. И второй: когда мы были внутри дома, как узнала, что надо прятаться? Если не ответишь, буду лежать на крыше, как приклеенный, до морковкиного заговенья.

— Обалдеть, какие изысканные выражения тебе известны, мой драгоценный друг! — ехидно усмехнулась Алекс и вытянула шею. — Точно. Разделяются на группы по три особи. Думаю, хозяину дома понравится твоя фигура на крыше, будешь горгульей служить.

Девушка улыбнулась про себя, глядя на вытянувшееся от возмущения лицо парня, и продолжила:

— Но мне одной будет скучно путешествовать, поэтому, так и быть, отвечу. Только, пожалуйста, на будущее, не ставь мне условия. Некрасиво. Итак, ответ на первый вопрос. Ты — мужчина: когда колесо транспортного средства проваливается в яму или лопается, первая реакция? Правильно, сначала высказываешься громко, потом начинаешь думать, что сделать для того, чтобы исправить ситуацию. В нашем случае — вытащить грузовик, отогнать подальше и, возможно, сменить покрышку, если она лопнула или повреждена.

— Так и есть.

— А теперь ответ на второй вопрос: не знаю. Просто внутренний голос велел лезть на крышу и прятаться.

— Что? — пораженно воскликнул Женька и тут же пригнулся как можно ниже. Люди в черном все, как один, повернулись в сторону дома и замерли, прислушиваясь. — Чего это они?

— Нишкни, даже не думай ни о чем, — прошептала девушка, касаясь лбом уже родной поверхности.

Главная задача — слиться с крышей. Осознать, как мороз покусывает краешки потрепанного битума, призванного имитировать глиняную черепицу. Ощутить беспокойство из-за неосторожных слов хозяина. Ведь вот какая противная тетка, пришла и капает ему на мозги, утверждает, что дождевая и снежная вода, стекающая с крыши, травит растения. Как же, отравишь их. Вон хмель, как поселился недавно, так до сих пор упорно стремится влезть по стене. Снега еще нет, но ночью были заморозки, резные листики уродца привяли, скукожились. Так ему и надо, агрессору ползучему. Или роза вьющаяся. Алые мелкие цветы, как капельки крови на фоне белой, выкрашенной специальной устойчивой краской, стенки. Сейчас, правда, они высохли, но совсем недавно очень даже неплохо смотрелись. А кусты барбариса, которые хозяин посадил под самым фундаментом? Растут, птиц приманивают. Это вот зря совершенно. Крылатые создания только и знают, что клевать мягкое покрытие, ну, гадят еще безостановочно. Противные крикучие создания.

Пока Александра усердно медитировала, изображая мыслящую крышу дома, парень сполз ниже, чтобы лучше ориентироваться в обстановке, и видел, как разошлись группки людей в черном по поселку. Видел, как открылись ворота, а во двор их с Саной временного убежища вошло шесть особей. Слышал, как они ходят внутри, как стучат металлические набойки ботинок по дорогому паркету. Когда кто-то остановился под лестницей, замер, покрываясь от страха холодными бисеринками пота. Саша приказала не думать, но как удержать мысли, скачущие бешеными картинками внутри головы? Только превратить в хаос. В мозгу возникла картина из "Терминатора" — кучи черепов, роботы, сияющие металлическим блеском, башни с оружием. Или нет, калейдоскоп лучше. Рассвет над морем, бьющиеся о каменистый берег солёные волны, цветущая слива в китайской деревне, иероглифы на рисовой бумаге. Их выводит изящная девичья рука кисточкой. Черная тушь блестит в свете горящей свечи, а на чуть шероховатой поверхности появляются изогнутые лапами ножки. Затем возникает сначала схема, а потом и само изделие. Только воображение и Высшие Силы в этот момент помогают сосредоточиться художнице. Становится понятно, что это только эскиз. "Странно", — успел удивиться Женька, — "всегда считал, что удобнее чертить карандашом". И тут же приходит осознание. Этот рисунок нужно отнести господину. Он посмотрит, примет своё решение. Если эскиз понравится, Он отдаст распоряжение мастеру, тогда и начнется работа в мастерской, а девушке — заплатят. Немного, но этого хватит, чтобы заплатить старосте деревни налог на бездетность. Ей совсем не хочется выходить замуж за крестьянина или становиться наложницей господина. Мастерство её с каждым рисунком растет, а недавно приезжала госпожа из соседней провинции, чтобы заказать свой портрет. Теперь работа висит в главном доме госпожи Венлинг. Тех денег, что она заплатила, хватило семье на целый месяц и осталось еще немножко, чтобы купить зерно у старосты для собственных рисовых террас. Отец так переживал, что в этом году будет нечего высаживать, что заболел. Нужно много работать, тогда она станет мастером своего дела. Девушка старательно выводила кисточкой изгиб виноградной веточки, как вдруг ужаснулась. С рисунка на неё таращился глаз дракона. Но ведь у неё и в мыслях не было отображать царственное существо!

— Эй, заснул ты, что ли? — Саша трясла парня за плечи и чуть не плакала. На самом деле, ей совсем не хотелось ехидничать в разговоре с ним, оно само так получалось. Что будет, если он так и не очнется? Страшно представить. Неожиданно для себя, девушка решила не плакать до тех пор, пока вся эта сумасшедшая история не закончится. Обет, как в средние века. — Жень, открой глаза. Пожалуйста! Блондинчик, скажи хоть слово!

— Поцелуй, — едва слышно прошептал хитрец.

— Что? — не расслышала Саша и наклонилась поближе.

— Поцелуешь, скажу, — душевно пообещал Женька, складывая губы трубочкой.

— Бессовестный, — попеняла ему Александра и еще раз, на всякий случай, потрясла. — Нас Молния ждет.

— А эти? — печально вздохнул шаман, принимая сидячее положение. "Что ей, жалко, что ли, один раз поцеловать", — подумал он и снова вздохнул. Да так проникновенно, что Саша пожалела о твердом решении, принятом ею, когда пропал папа. Он, на самом деле, не пропал. Просто уехал и не вернулся. Но, если бы у неё, у Алекс, были дети, она бы приехала к ним даже из-под земли, через любые преграды. Вот она и пообещала сама себе влюбиться только тогда, когда отец вернется домой. Вообще, девушка часто принимала решения и старалась неуклонно им следовать. Может же у человека быть хобби.

— Противные морды уехали, — отрезала она и, пыхтя от усилий, прицепила оба рюкзака на услужливо подставленный коготь. — Или ты все-таки остаешься горгулить?

— Нет, — Женька вскочил на ноги и стал отряхивать одежду. — Только не это. Птички не способствуют длительному времяпрепровождению на свежем воздухе. Зима опять же надвигается просто таки стремительно, угрожая заморозить не только тело путешественников не ко времени пустившихся в дальний путь, но и самый их внутренний дух.

Договаривал он уже в воздухе, поэтому Саша не услышала его жалоб. Впрочем, это было уже неважно. Снизу донеслись выкрики, а чуть позже автоматные очереди. Драконица презрительно фыркнула, и поднялась до уровня облаков. Людям стало трудно дышать, но они не мерзли. Гигантское тело ящера излучало тепло, достаточное для обогрева не только худых ребят, но даже для небольшой теплицы. Увлеченная подсчетом квадратных метров площади, которую можно обогревать с помощью одного компактного дракона, Саша не заметила, как Молния потихоньку начала снижаться. Приземлившись на склоне горы, она стряхнула рюкзаки на пожухлую траву, и, оттолкнувшись задними лапами, взмыла вверх. Даже крыльями не пошевелила, только раскрыла уже высоко в небе, подставляя лучам полуденного солнца.

— Ведь никто из моих знакомых в жизни не поверит, что я летал на драконе, — задумчиво проговорил Женя, восхищенно наблюдая за тем, как парит в облаках удивительное существо. Что-то его в тот момент зацепило. Ему бы остановиться, понять, но Саша дернула парня за рукав, отвлекая, и спросила:

— А где мы?

— Нашла у кого спросить, — машинально огрызнулся парень, все еще пытаясь поймать ускользающую мысль.

— Ну, Молния точно не знает, ручаюсь.

Девушка оглянулась по сторонам и достала компас. Стрелка лениво крутилась, поворачивалась вокруг своей оси, определенно не собиралась останавливаться. Смысл доставать карту? Александра попрыгала сначала на одной ноге, потом на другой, после чего влезла в ремни рюкзака и отправилась искать тропинку. "Пока летели, моря внизу видно не было, значит, нужно найти город или поселок и там, у людей, спросить. Задача простая, как апельсин. Ой, как апельсинов сразу захотелось", — думала путешественница, осторожно перешагивая очередное нагромождение камней. Внезапно она села прямо на ближайший валун и прижала ладони к глазам. Детская смешная привычка, так легче отвлечься — увидеть себя со стороны. Если отбросить всё лишнее и оставить одни факты, а потом сложить их в одно целое, то получится истинное отражение реальности. Всё началось с появления драконов. А, если хорошенько разобраться, сколько она их видела своими глазами? Троих. Черный, Ржавый с драными крыльями и Молния. Всех — за последнюю неделю. До этого — только тени, слухи, разговоры и общее замешательство. Дома все живут, как будто под колпаком. Вот! Саша обрадовалась. Верное слово — колпак, или щит в виде полусферы, или что-то случилось с пространством. Но — тогда получается, весь остальной мир живет по-прежнему? Или наоборот — никто не отвечает не телефонные звонки вне города не потому, что пропала связь, а потому — что некому.

Женька догнал Александру уже на вершине горы. Она расслабленно стояла на самом краешке скалистого обрыва, подставляла лицо солнечным лучикам и, казалось, даже не заметила, что спутник отстал по дороге. Вот ведь неугомонная девчонка. И где только силы у неё взялись на марш-бросок вверх по склону. Парень не хотел признаваться даже себе, что ему немножко стыдно. Бывший спортсмен, а так опростоволосился. Дыхание сбилось, пятку, вон, натер. Больно-то как, огнем печет. Какой теперь из него защитник? Обуза и тормоз, вот он кто, а совсем не Ланселот в рыцарских доспехах.

— Ботинки снимай, — звонкий голос помешал дальше заниматься самоедством.

— Что?

— Обувку скидавай, скалолаз ты мой горемычный, — пропела девушка, открывая свой рюкзак. — Не обижайся, мне мама так всегда говорила, когда мы вместе по горам ходили. Починим твою конечность, будешь как новенький.

— Так ты что? Видела, как я спотыкаюсь, и даже не остановилась? Эх, ты, а ещё друг называется.

Женька обиженно плюхнулся на землю, но ударился тощей попой о выступающий камень и окончательно расстроился. Даже слезы на глазах выступили от такой несправедливости. Неожиданно перед носом возник пакетик с бумажными платочками.

— Тебе нужно было только попросить, — вежливо заметила Саша, когда он всё-таки стал развязывать шнурки. — Я бы, конечно, остановилась. Гордость в таких случаях неуместна. И, кстати, попрошу обратить внимание, я остановилась и ждала, пока ты догонишь. Сама остановилась, но — там, где захотела. Посмотри, как красиво вокруг! А воздух! Чудесное место. Носки тоже снимай.

— Со второй ноги-то зачем? — Женьке было неудобно, что девушка за ним ухаживает. — Ой!

— Не пищи, это антисептик. Виновата, каюсь, задержимся немного здесь, пусть отдохнет пятка твоя. Как зачем? Вторую пятку буду смотреть. Видишь? Краснота нехорошая. Сейчас и её обработаю.

— Саш, может, я сам?

— В другой раз, договорились? Мне не трудно. — Девушка убрала лекарства в аптечку, потом из использованных ватных комочков сложила пирамидку на плоском камушке и подожгла. — Чего косишься?

— У тебя и спички есть.

— Конечно. У тебя тоже, в правом верхнем кармашке рюкзака. Спорим?

— Нет, — замахал руками Женька. — Ни в коем случае. Я уже понял, ты всегда права. А о чем думала, когда на камне сидела с закрытыми глазами? Главное, села, покачалась из стороны в сторону, а потом вскочила и как понеслась вперед. Прям коза горная. — Получив по лбу щелчок, исправился, — козочка. Беленькая и пушистенькая. Ай! Ну, за чтоо.

— Я тебе сейчас доходчиво объясню, кто здесь козел, — шутливо пообещала Сана, закатывая рукава. — Будешь знать, как обзываться.

— Всё, всё, всё! — Страдалец уворачивался от настроенной похулиганить девчонки, тактически стараясь подобраться ближе к своему рюкзаку. — А чаю хочешь?

— Есть? — удивилась растрепанная забияка. — Но...

— Успел. — Парень достал термос и отвинтил крышку. — Держи. Ночью заварил, как знал, что убегать придется. О, смотри, не остыл ещё, горячий.

— А...

— Бутерброды тоже есть. Тебе с сыром или с колбасой? На, разбирайся сама. — Сунув пакет в руки девушке, Женя отошел в сторону, с сожалением глядя на испачканные носки. Опять переодеваться.

— Эй, хватит пыхтеть и обижаться, — рассмеялась Саша. — Ты такой смешной, когда пытаешься разозлиться. Всё уже, побесились, с кем не бывает. Переобуешься, и тебе бутербродик достанется.

Ребята молча перекусили, глядя, как солнце вальяжно опускается за ближайшую гору. Близились сумерки. Нужно было выбирать: готовиться к ночлегу на свежем воздухе или отправляться дальше. Александра вернулась на край обрыва, чтобы осмотреться, но, кроме поросших кустарником и деревьями склонов, не нашла вокруг больше ничего интересного.

— Пойдем, я уже спальники приготовил. А завтра выйдем с первыми лучами солнца.

— Хорошо, спасибо.

Саша помялась, а потом все-таки решилась рассказать о своих сомнениях. Когда они устроились на подготовленных к ночлегу спальных местах, друг напротив друга, Женька напомнил:

— Так ты не поделишься своими мыслями?

— Конечно. Только расскажи сначала, откуда вы с бандой взялись в нашем городе?

— Попробую с самого начала. Мы с ребятами играли в карты на даче родителей Семена, одного из друзей. Преферанс — дело вдумчивое. Долго сидели, больше суток. А потом как-то резко и хмель прошел, и настроение пропало, решили расходиться. Вышли, сначала внимания не обратили, потом испугались. Не было никого. Вроде день на дворе, а людей нет. Автобус ждали часа два, но он не приехал, конечно же. Мы чужую машину угнали, там джип возле соседнего дома стоял. Приехали в город — тоже никого. Как будто инопланетяне всех одномоментно выкрали. Нас было четверо. Объехали дома всех — никого из родственников не нашли. Сенька истерить начал, кричал что-то про апокалипсис, потом замолчал как-то резко, упал на бок, дернулся и затих. Вот тогда мне стало очень страшно. Не помню, что случилось, наверное, потерял сознание, но очнулся уже лежащим на асфальте рядом с мертвым другом. Куда подевались Олег с Гришкой, не знаю. Могилу Сене вырыл на соседнем газоне лопатой, которую нагло взял под лестницей в дворницкой. Вернулся домой, вымылся, выпил горячего молока и лег спать. Наверное, решил, что когда проснусь, всего этого ужаса не будет. В ту ночь во сне я увидел тебя. Ты почему-то плакала так горько, что хотелось прижать к себе и не отпускать. Но подойти не получалось, нас как будто разделяла стеклянная стена. Я пытался её разбить, стучал, но ты не слышала. Потом проснулся — один в пустой квартире. — Евгений замолчал.

— Что делал дальше? — сочувственно спросила Александра и перебралась поближе к парню, чтобы обнять за плечи, хоть так показать, что понимает, как ему тогда было плохо.

— Собрался и ушел. Не мог больше находиться там один. Ощущение нереальности происходящего просто звенело внутри.

— А как ты направление выбрал? Сердце почувствовало, где я нахожусь, да?

— Нет, монетку бросил, — ухмыльнулся Женька, за что тут же получил локтем в ребра. — Ой, чего ты дерешься всё время. Больно, локти-то острые.

— Рассказывай дальше, — потребовала девушка.

— Шел долго пешком, потом сел в машину, поехал. Бензин закончился, бросил автомобиль, дальше пошел. Пустота и тишина кругом. Когда мы с парнями встретились, я был так счастлив, что сразу согласился быть с ними, куда бы они не направились. Два раза встречались с такими же, как мы бродягами. Продукты брали в магазинах, одежду в пустых домах, чувствовали себя при этом отвратительно, но жить-то надо как-то было. Ваш город первый, в котором остались местные жители. Мы так удивились, что решили задержаться на сколько получится. Наверное, человек всё же существо стайное, одиночество не для нас. Вот, а что было дальше, ты уже знаешь. Когда я увидел тебя возле раскуроченной машины, в первый момент даже дар речи потерял от неожиданности. Потом драконы откуда-то взялись, но, помнишь? Я уже не растерялся, побежал за тобой.

— Минуточку, а людей в черном вы видели?

— Конечно. А вот с драконами впервые встретились тогда на площади перед поликлиникой. Ну, вот, я всё рассказал, теперь твоя очередь.

Александра взяла свой спальник и набросила на плечи, укрывая вместе с собой Женьку. Холод пробирал уже до костей, обоим было понятно, что заснуть не удастся, оставалось только пересидеть ночное время суток. Костер бы не помешал, но шастать в темноте по горному склону в поисках хвороста не хотелось никому. Ребята прижались друг к другу под теплым укрытием, и Саша поняла, что дальше тянуть с объяснением нехорошо.

— Понимаешь, мне захотелось понять, что происходит на самом деле. Мы идем на запад, это уже понятно без слов. Но — зачем? Ты падаешь в лужу, мы заходим в чужой дом обсохнуть и согреться, и там находим подсказки. Разумеется, случайно. У нас на хвосте висят странники. Почему? Что им от нас нужно? Что мы будем делать, если нам удастся дойти в конце концов до Сицилии живыми и относительно здоровыми? Искать ключ? "Я тебя умоляю, это такой пустяк", как говорит наша тетя Роза, когда хочет сказать, что я взялась за априори провальное дело.

— Ты села и стала думать, — согласно кивнул Женя, осторожно обнимая девичьи плечи. — Так теплее, не вырывайся, — объяснил он в ответ на недоуменный взгляд. Впрочем, Саша тут же забыла о его вольности.

— Да. Мне кажется, всё, что происходит с нами, — ненастоящее, — решилась она все-таки поделиться сомнениями с парнем. — Давай будем называть вещи своими именами. Драконы — видимость, миф, страшилка — ведь до сих пор их никто никогда не видел. Но есть рисунки, картины, легенды, сказания, фильмы и мультики, создающие определенную сущность.

— Хороша видимость, до сих пор ребра болят от её когтей.

— Не перебивай! Мне и так трудно слова из себя выдавливать. Ну, вот. Вывод такой, мы вместе должны найти ключ и вернуть его в обитель. Ладно, допустим. И что тогда? Эти, с рыбьими глазами исчезнут сами по себе? Сильно сомневаюсь, по-моему, им у нас понравилось. А люди разве вернутся: те, кто пропал бесследно. Когда-то в одном фантастическом романе я читала, что существует много вероятностей развития будущего, но, если ты уже находишься в какой-то из веток, то изменить, исправить — невозможно...

— К чему ты ведешь?

— Мы ничего не изменим, если нам даже каким-то волшебным образом удастся найти ключ и притащить его в обитель, вот к чему, — облегченно выдохнула Саша. — Нам нужен тот, кто знает обо всем больше нас, разбирается в том, что это за ключ, как он выглядит, какие и зачем открывает двери. И при чем здесь мы с тобой.

Глава 5.

Ребята сидели молча, размышляли о том, что было сказано вслух, как вдруг Женька громко вскрикнул:

— Элементарно! Как же я раньше не догадался! Смотри: для того, чтобы всё исправить — нам нужно просто вернуться в прошлое. В ту точку, откуда всё пошло вкривь и вкось! Отнести ключ в обитель самим. Там уж наверняка знают, что с ним делать. Давай, хвали меня, — парень подставил щеку для поцелуя, но Алекс демонстративно отвернулась. — Что опять?

— Сидим, как два идиота на верхушке горы, трясемся от холода, вокруг даже признака человеческого жилья днем с огнем не найти, а тебе вынь да положь машину времени. Молодец. Здорово придумал.

— Но сама идея-то классная! — возразил находчивый шаман, потирая бок. Ему снова прилетело локтем по ребрам. — Ладно, согласен, здесь нет нужного оборудования, а вот на Сицилии вполне возможно есть. Получается, мы не просто идем по дороге из желтого кирпича, у нас — самая настоящая цель. И, если мы не справимся, то человечество погибнет!

— Я ж говорю, два идиота, — меланхолично заметила девушка, съеживаясь в компактный шарик и размышляя о том, что папу надо было слушаться: купить спальник с наполнителем из гусиного пуха, а не переживать из-за дороговизны. Сейчас бы нырнула в тепленькое пространство и спокойно спала до самого утра.

— Сашка! Я придумал! — Женька радостно прыгал на одной ноге. — Заколдую тебя и всё! Давай, ложись на спину, ровненько вытягивайся, руки вдоль тела, глаза закрыты, расслабляйся.

Наверное, девушке очень хотелось спать, только поэтому она безоговорочно выполнила указания шамана, надеясь в глубине души, что он отстанет и замолчит. Но парень не успокоился. Наоборот, он укрыл спутницу, подоткнул спальник со всех сторон, а потом воодушевленно запел низким голосом какую-то чепуху, отбивая такт ладонями. Что-то вроде: "Мы шли, шли, шли, и сюда — пришли. А потом сели, тра-та-та, поели, на солнце посмотрели... Про драконов вспомнили, а они — здесь! Их мы приголубили, а они решили — нас съесть!". Александра слушала монотонный бубнеж шамана, хлопки ладоней, топот ногами по стылой земле, и постепенно уплывала в сон.

Видение 3.

Проснувшись, Нино позволила себе ещё немного полежать, наслаждаясь ощущениями тепла, умиротворенности, радости наполняющими каждую клеточку её тела. Конец сентября — лучшее время года для сбора винограда. Сегодня она отдыхает от домашних дел, которые, по правде говоря, не любит. То ли дело — работа на винограднике. Чистый воздух, солнце, длинные, убегающие вдаль ряды ухоженных лоз. Свобода пахнет землей и травами. Женщина открыла глаза и потянулась за ягодой. Отщипнув круглые, налитые соком розовые виноградины, она положила их в рот и с удовольствием прижала кончиком языка к нёбу. Шарики сплющились, позволяя насладиться кисло-сладкой мякотью и приятным вкусом сока, пощипывающего внутреннюю поверхность рта. Когда последняя капля восхитительной жидкости растворилась на языке, Нино засмеялась от счастья. Рядом, на подушках, разбросанных по одеялу, раскинулась во сне трехлетняя дочь. Розовые пухлые щечки, алые губки бантиком, кудри темных волос, — совершенное чудо природы. Увязалась за мамой, егоза. Как можно собирать урожай, когда возле ног крутится такая энергичная помощница? Хотя, пока она спит, можно набрать корзину для отца. Будешури, любимый его сорт. Староста всё грозится выкорчевать старые лозы, посаженные дедом в год его совершеннолетия, но отец не разрешает. Говорит, что яркие красные ягоды лучше всего подходят для приготовления домашнего вина. Нино встала, поправила сбившийся платок, защищающий волосы от пыли, и срезала секатором тяжелую прохладную гроздь. Когда она аккуратно уложила виноград на дно корзины, а потом потянулась за следующей гроздью, то замерла от удивления. С той стороны ряда на неё требовательно смотрел глаз с узким вертикальным зрачком. Нино перекрестилась, и наваждение пропало. "Ну, что ты будешь делать" — раздраженно подумала женщина, — "наверное, солнце голову напекло, пока спала. Мерещится всякое среди бела дня. Рисую по ночам одно и то же без конца. И, хотя вреда от этого нет, но на нервы действует. Муж ворчит, злится, а священник руками разводит, велит больше молиться".

* * *

Александра пришла в себя от прикосновения ледяных пальцев ко лбу. Открыла глаза и вздрогнула: прямо перед ней неподвижно замер странник.

— Вставай. Нужно ехать.

Безжизненный голос привел девушку в чувство и заставил мгновенно собраться с силами. Когда она села, осмотрелась по сторонам, то с ужасом осознала — сопротивление бесполезно. Они с Женькой попались, как глупые мыши в мышеловку. И деться некуда. Семеро людей в черном плотно перекрывали подход к лесу, а ещё трое окружили блондинчика со всех сторон, не давая ему подойти к Саше. Прыгать в обрыв — страшно. Вдруг не долетишь, а только покалечишься. Достанут ведь, настырный народ эти товарищи с рыбьими глазами. Александра с надеждой взглянула в небо, украшенное розово-лиловыми оттенками приближающегося рассвета, но, кроме нескольких легких облаков, никого не увидела. "До сих пор Молния приходила на помощь вовремя, почему же сейчас её нет с нами" — рассеянно думала девушка, поднимаясь на ноги. Если нет возможности убежать, значит, нужно встречать неприятеля с открытым забралом, так всегда говорил любимый дедушка. Самое время воспользоваться его советами.

— Зачем мы вам? — хриплым со сна голосом спросила она странника.

— Вы? — едва заметно удивился человек в черном. Потом криво улыбнулся и сделал знак тем, кто стоял рядом с Женькой. — Нам нужна только ты, а он — нет. Идем.

Чужаки схватили парня, подтащили к обрыву и столкнули вниз. Легко, безразлично, словно мешок с мусором. Потом, не оглядываясь, побрели по тропинке в обратном направлении. Следом, по одному отправились в путь остальные черные силуэты. Позади всех предводитель тащил вырывающуюся изо всех сил Александру. Надо сказать, что сопротивлялась девчонка умело. У странника были оттоптаны обе ноги, ребра болели, а ещё ему с трудом удавалось отворачиваться, чтобы растопыренные пальцы с острыми ноготками не попали в глаза.

Наконец, мужчине это надоело, и он подозвал к себе одного из подчинённых. Вдвоём они быстро связали девушке руки и ноги, взвалили на плечо главному, после чего уже без помех, быстро пошагали по узкой тропинке вниз с горы. Девушка, словно баран, болталась за спиной странника, но не плакала. У неё внутри как будто всё застыло. Сейчас важно было понять, как избавиться от нежелательной компании и вернуться на полянку. Вдруг Женьке нужна помощь, а она тут изображает кавказскую пленницу. Думать о гибели парня Сана себе запретила. Перед лицом ритмично двигались крепкие ягодицы негодяя, упакованные в черные джинсы. "Укусить не получится, слишком ткань плотная" — подумала она, но вдруг заметила, что связанные руки болтаются рядом с ножнами, из которых заманчиво выглядывает ручка кинжала. — "О, как! Наверное, ремень обвис, пока он меня утихомиривал. Удачно так повернулся. Надо как-то вытащить оружие и спрятать. Повезло, что этот самоуверенный типчик идет последним, никто ничего не увидит". Аккуратно вытащив ножик, Сана спрятала его лезвием в рукав, надеясь про себя, что порезаться не успеет. На всякий случай трепыхаться она прекратила, повиснув вялым грузом. Плечо больно давило на живот, но Женьке сейчас наверняка хуже, чем ей, поэтому девушка молча терпела и ждала подходящего момента, чтобы начать подрывную деятельность в тылу врага. Строго в соответствии с дедушкиными указаниями: на первом месте — разведка, на втором — пакости, на третьем — побег. Между тем, компания уже спустилась с горы к дороге, покрытой потрескавшимся от времени асфальтом. Кто-то предупредительно открыл дверцу, главарь стряхнул девушку с плеча и бесцеремонно запихнул в кабину грузовика, потом лично с силой захлопнул дверцу.

Чужаки встали полукругом с противоположной стороны кабины и молча слушали дальнейшие распоряжения начальника, присевшего на железную ступеньку. Тем временем Саша, помня о своем плане, аккуратно подползла ближе и осторожно выглянула из окошка. Увиденное поразило её, как гром с ясного неба. Оказывается, странники хотели поймать дракона. Так вот зачем она им нужна! В качестве своеобразной приманки для летающего ящера. Ах, какие же они бессовестные жулики! Девушка закрепила нож в щели между спинкой и сиденьем, быстро перепилила верёвку сначала на руках, потом — на ногах, и снова выглянула. Главарь банды охотников держал в руках большой лист бумаги, на котором была начерчена схема какого-то замысловатого устройства. Подробнее рассмотреть было невозможно, разве что выйти из машины, растолкать всех и сунуть нос в чертеж непосредственно. Само собой этот вариант девушка признала негодным. Почесав затылок, Саша решила совместить диверсию и побег в одно целое. А, когда увидела ключ зажигания, окончательно уверила себя в том, что судьба на её стороне. Грузовик был один, следовательно, таинственное устройство находилось в кузове, за спиной девушки. Маленькая неприятность заключалась в том, что Александра никогда не управляла автомобилем. Повернув ключ, она услышала мягкий рокот двигателя и воодушевленно нажала на педаль газа. Машина заглохла, а странники изумленно повернулись к ней, впрочем, не делая ни единой попытки, чтобы подойти или вытащить девушку из кабины. Саша снова повернула ключ, нажала уже на две соседние педали, и случилось настоящее чудо. Грузовик дернулся, подпрыгнул, потом хрюкнул и медленно, но верно сдвинулся с места. Девушка радостно взвизгнула, сильнее нажимая на газ, но скорость осталась прежней. "Передача, я же еду на первой передаче! В кино надо было перейти на другую" — думала лихая гонщица, пристально вглядываясь в ручку передач. Хорошо, что дорога была прямой и пока что никуда не сворачивала. Цифры на поверхности набалдашника — понятно, что означают. Кто-то, наверное, сам главный рыбий глаз, усердно дергал за дверцу, но она не открывалась. Заклинило, наверное. Сцепление, рычаг, газ! Двигатель взревел, а машина поехала быстрее.

— Агааа! — мстительно закричала девчонка, но перекошенная физиономия за стеклом мешала радоваться и, честно говоря, раздражала. От заслуженного возмездия Сашу пока спасал заклинивший замок в дверце, но странник уже стучал кулаком по стеклу. Бросив взгляд на убегающую под колеса дорогу, девушка переключила ручку на тройку и резко крутанула руль влево. Совсем немножко, но этого хватило, чтобы не ожидавший маневра пассажир свалился. Куда? Саша не увидела, не успела рассмотреть. Дорога неожиданно пошла под уклон, грузовик мчался всё быстрее, руль почему-то приобрел самостоятельность, и, когда впереди показался крутой поворот направо, девушка сглотнула от страха, с силой вдавливая в пол педаль газа вместо тормоза. Деревья приближались неотвратимо. Алекс бросила руль и закрыла глаза руками, скорчившись на сиденье. Сначала раздался треск, потом машину занесло, потом оглушительный грохот, грузовик завалился на бок, ещё немного проехал под своим весом, сломав по дороге несколько тонких стволов рябинок, и, наконец, остановился, упершись мятым капотом в громадный древний дуб. Выбравшись на четвереньках из кабины, Саша замерла, упираясь ладонями в землю. Повезло, сознание не потеряла, только ушиблась сильно лбом. Рассекла кожу, наверное. Кровь затекала в глаза, нужно было перевязать рану. Аптечка! В кабине обязательно должна быть аптечка. Промокнув веки подолом рубашки, Сана полезла назад в кабину, нащупала пластиковую коробку под сиденьем и вытащила её наружу. Быстро разорвала ногтями бумажную упаковку, осторожно убрала со лба прилипшие волосы, а потом, приложив марлевый тампон, накрепко замотала голову бинтом.

"Придется аптечку тащить с собой. Ну, куда мне теперь? Надо бежать!", — мысли перескакивали с одного на другое, к горлу подкатывала тошнота, но оставаться на месте было нельзя. Девушка поднялась на ноги, успокаивая себя тем, что диверсия всё-таки удалась, и поняла, что прямо сейчас не может вернуться на вершину горы. Нужно было обойти по дуге сломанные деревья, причем постараться не оставлять за собой следов. Александра уже отошла на несколько метров от места аварии, как вдруг сильный порыв ветра со стороны поверженного грузовика бросил ей в спину резкий запах бензина. Саша тут же согнулась пополам, в глубине души радуясь тому, что ужин был скудным, а позавтракать не позволили похитители. Обтерев рот тыльной стороной ладони, партизанка упрямо зашагала вверх, стараясь, по возможности, скрываться за густыми зарослями кустарника. Она прекрасно понимала: склон просматривается насквозь с высоты, и, даже если ей будет казаться, что она хорошо замаскировалась, от острых глаз наблюдателей скрыться неимоверно тяжело. Разве только закопаться в кучу опавшей листвы и переждать преследователей хотя бы до наступления темноты. Но задерживаться времени не было, следовало двигаться, причем, чем быстрее, тем лучше. Напряженно всматриваясь в ту сторону, откуда она приехала, девушка бегом пересекла дорогу и стала подниматься вверх, хватаясь за деревья исцарапанными руками. Там, впереди, Женька ждал её, ему нужно было помочь подняться из пропасти. Вдруг он висит там, цепляясь из последних сил за какой-нибудь чахлый кустик двумя, нет! Одной рукой. Картина так ясно предстала в воображении Александры, что она вскрикнула и ещё быстрее стала перебирать ногами, оставляя за собой четкие следы на влажной земле. Одно желание, одна цель вела её к вершине, и ничто не могло остановить, даже сочащаяся из-под повязки кровь. Наверное, девушка все-таки получила сотрясение мозга при аварии, потому что изображение расплывалось перед глазами, а тошнота заставляла снова и снова останавливаться, чтобы переждать позывы к рвоте. Врожденное упрямство подталкивало, заставляло двигаться.

Когда, наконец, перед затуманенным взглядом возникла знакомая полянка, Сана переставляла ноги исключительно благодаря морально-волевым усилиям.

— Что-то ты долго шла, — с такими словами встал со спальника чужак. Потом криво усмехнулся. — Люди вообще хлипкие создания. Чуть что, сразу в обморок или ломаются. К чему было угонять машину? Скоро достанем, починим, не так уж сильно она повреждена. Ты за этим явилась?

Он презрительно бросил к её ногам тетрадку. Александра осторожно, чтобы не потревожить голову, присела, подняла документ, автоматически затолкала под куртку. Потом медленно выпрямилась и, не обращая внимания на странника, прошла к краю скального выступа. Гора обрывалась резко, как будто срезанная большим ножом. Далеко внизу можно было рассмотреть узкую ленту реки с выступающими из воды камнями. Как ни пыталась Сана увидеть хотя бы тело парня, ничего не выходило. Голова уже не просто раскалывалась на части и кружилась. Было понятно, что она вот-вот потеряет сознание. Страннику надоело ждать, он схватил девушку за предплечье и потянул прочь от края.

— Мне без разницы, какой ты будешь приманкой, мертвой или живой. Главное, чтобы драконица прилетела, а ей сверху не видно дышишь ты или нет. Так что сама решай.

— Вам что, правда, нужен дракон? — пошатываясь от слабости, Александра остановилась, чтобы отдышаться.

— В общем, да, — равнодушно ответил чужак, глядя, как она упирается ладонями в колени и изо всех сил старается прийти в себя.

— А этот? — Девушка указала рукой ему за спину. — Подойдет?

Странник обернулся и онемел. В метре от его лица покачивалась открытая пасть с клыками, демонстрируя влажную слизистую поверхность независимо от желания невольных зрителей.

Ржавый дракон был огромным, раза в три больше, чем Молния. Чешуя местами топорщилась, придавая ему неопрятный вид, можно было подумать, что он совсем старый и раздражительный. Крылья, украшенные заметными прорехами мерно поднимались и опускались, гоняя по траве клубы пыли. В огромных прищуренных глазах то и дело вспыхивали огоньки, пугая Сашу до дрожи. Покосившись на странника, девушка потихоньку стала перемещаться подальше от чудовища. Она не смотрела под ноги, поэтому не заметила камень и наступила на него. Ступня неловко вывернулась, вес тела пришелся на внешнюю сторону стопы, и Александра громко вскрикнула от резкой боли. Чужак отмер, сообразил, что добыча намеревается сбежать, и опрометью метнулся к ней, вытягивая руки вперед. Никто не ожидал реакции ящера на импульсивный поступок странника. Дракон просто поднял лапу, а потом поставил на землю между Саной и рвущимся к ней охотником. Другое дело, что смотрел-то он с высоты своего роста и не рассчитал усилия. Странник же в последнюю секунду рванулся быстрее, оказавшись придавленным тяжеленной когтистой конечностью. Не повезло ему, подумала девушка, но сразу же упала на колени рядом с доживающим последние мгновения человеком. Или не человеком. Струйка крови, вытекающая из крепко сжатого рта незнакомца, не отпугнула Сашу. Она схватила его за плечи и стала трясти изо всех сил, приговаривая:

— Зачем? Зачем вам драконы? Скажи!

Ей уже было всё равно, что сверху над ней нависла громадная голова ящера, что глаза странника уже ничего не видят, важно было получить ответ.

— Ваш мир будет принадлежать нам, — еле слышно прошептал умирающий. — Она должна...

Послышался хрип, потом глаза закатились, и человек в черном умер. Вне себя от возмущения, Александра продолжала неистово трясти уже мертвое тело, не обращая внимания на тошноту, усиливающуюся головную боль и драконью лапу. Как он посмел умереть?

— Саша, всё уже, брось его! — Женька вырвал у неё из рук остывающее тело. — Ты ранена? Что с тобой?

— Им нужна Молния, — пожаловалась она парню и вдруг уставилась на него покрасневшими глазами. — Ты же мертвый!

— Саша!

Безвольное тело повисло на руках спасителя, девушка была в глубоком обмороке. Евгений прижал её к себе и вдруг увидел, как из леса выходят странники, один за другим. Не медля более ни секунды, он встретился глазами с понимающим взглядом ящера. Тот опустил крыло на землю, чтобы человеку было легче забраться на спину. Женька устроился на шее дракона между двумя зазубринами, а Сашу посадил перед собой. Всё. Задача-минимум выполнена, можно взлетать. Ящер вздохнул всей грудью, присел на задние лапы, с силой оттолкнулся от земли и прыгнул с обрыва вниз, расправляя крылья. Сначала шаману показалось, что они вот-вот упадут, но воздушный поток подхватил крылатого ящера и понес вдоль горной расщелины параллельно течению реки. Женька расслабился, облегченно закрыл глаза и мысленно поблагодарил старого индейца за уроки, полученные во время их недолгого общения в Канаде.

* * *

Александре безумно хотелось перевернуться на бочок, но мешала влажная ткань на лбу. Девушка потянулась её убрать, но руку поймали и отвели в сторону. Что такое?

— Лежи, не дергайся, — ворчливо скомандовал знакомый голос. Потом сообщил. — Сейчас сполосну тряпочку и снова положу на лоб. Здорово ты треснулась. А обо что, помнишь?

Голова болела, но терпимо, кожа на лбу чесалась. Парень казался знакомым. Присмотревшись, Саша вздохнула:

— Женька?

— Узнала, — сердито заявил шаман, выжал тряпочку и аккуратно пристроил её на лоб. — Значит, мы обошлись без амнезии, одной проблемой меньше. Пить хочешь? Губы вон совсем потрескались от жажды, а влить силком не получалось. Выплевывала воду, не хотела глотать, я уже всё терпение растерял с тобой. Не вставай!

Саша даже вздрогнула, так резко прозвучал окрик при её слабой попытке сесть, чтобы осмотреться.

— Но оно колется! — возмутилась она, пытаясь на ощупь определить, что такое колючее неудобно втыкается в поясницу.

— Сейчас я сам поправлю. Только тряпочку придерживай, а то свалится.

Женя приподнял Александру, расправил ветки и потом снова уложил сверху.

— Лапника наломал, постель получилась. Не очень комфортная, но все же не голая земля. Оно хоть и лето, но простыть можно запросто.

Сана слышала удаляющееся бормотание и пыталась сообразить, что в услышанной фразе ей мешает. Но тепло разморило, было лень шевелить мозгами, девушка просто лежала и слушала монотонное бурчание Женьки, чувствуя, что засыпает.

— Саш!

— А?

— Попробуй, я насобирал тебе немножко ягодок. На малину похожи формой, но вкус совсем другой, а как пахнут! Давай, попробуй. Чего это ты отворачиваешься?

— Так они же немытые, — неизвестно почему обиделась Саша. Да так сильно, что из глаз потекли горькие слезы. — Почему ты сказал, что сейчас лето? Зима же! А еще был дракон, только не Молния, а другой. Противный такой.

— Вот.

Женька насильно разжал руку девушки и высыпал ягоды ей в ладонь. Потом сел рядом, сгорбившись, словно старик.

— Его больше нет, — сухо сказал он, разглядывая резной зеленый листочек, странным образом приклеившийся к колену.

— Кого нет? — не поняла Саша, рассматривая маленькие крепкие землянички. Потом положила их в рот и зажмурилась от удовольствия, такие они оказались вкусные.

— Дракона.

— Почему? Он улетел, бросил нас?

— Исчез. Мы с тобой сидели у него на спине, а потом вдруг всё изменилось вокруг, и он начал таять. Это было так страшно. Ты без сознания. Я боялся, что он растает прямо в воздухе, не успеет нас высадить. Разбились бы, без вариантов. Но он старался, я сердцем чувствовал, как он до последнего рвался к земле. Меньше метра оставалось, когда Ржавый полностью растворился в воздухе.

Шаман замолчал надолго. Сане даже показалось на минутку, что он заснул.

— В общем, мы с тобой сейчас неизвестно где и неизвестно когда, — заключил Евгений. — Как видишь, на дворе лето. А там, далеко внизу, если спуститься с той горы, на которой мы сейчас сидим, деревня. Ночью колокольчики слышно. Козам, что ли, привязывают их, чтобы животные не терялись. А, может, коровам. Хочу сходить, узнать хоть что-нибудь. А ты лежи, не вставай. Я быстро.

Глядя, как уходит Женя, заметно прихрамывая на правую ногу, Саша молчала. Ведь он, наверное, пытался спасти её от ушибов, когда они падали. Пусть высота не слишком большая, но можно было сильно удариться, а человек — существо хрупкое. Некстати вспомнила она странника, раздавленного страшной лапой. В глазах потемнело, но девушка справилась, заставляя себя дышать на четыре счета. Вдох — четыре секунды, потом задержать дыхание — тоже четыре секунды, выдох, снова задержать дыхание. Когда-то её научил этому отец, утверждая, что равновесие души — залог правильных решений в жизни. Людям свойственно нервничать, переживать, слишком сильно проявлять эмоции, а это плохо влияет на разум. Последствия бывают катастрофическими. Размышляя книжными выражениями, Александра усыпила сама себя после третьей же серии дыхательных подсчетов и скоро уже устроилась на правом боку, подложив ладошки под щечку. Даже свисающая на нос влажная тряпочка не помешала.

Глава 6.

Женя спускался вниз, осторожно выбирая, куда поставить ногу. Обилие разросшихся колючих кустарников, камни, сухие ветки — всё это мешало сосредоточиться, приходилось следить, чтобы поврежденное во время падения колено лишний раз не грузить. Думать о том, что с ними произошло, не получалось, поэтому он даже опешил, когда неожиданно увидел перед собой пастуха. Седой худощавый мужчина, одетый в какие-то лохмотья, похожие на овечью шкуру, выставил посох, направляя острый конец на незнакомца, и что-то резко выкрикнул.

— Chi sei tu? (кто ты) — повторил он, указывая пальцем на грудь парня. Женька развел руки в стороны, виновато поклонился. Потом состроил умоляющее выражение лица и неуверенно произнес:

— Ti prego, dimmi, che... anno? ( пожалуйста, скажите мне, что... год)

Старик вытаращил глаза.

— Potete chiedere al vostro latte? (вы можете задать молоко) — уже смелее выговорил парень и показал жестом, что пьет. — Latte (молоко)?

Пастух почесал грязным пальцем бороду, а потом хитро сощурился, указывая на разодранные на коленках джинсы шамана:

— E denaro? (деньги)

— Нету динаров, — расстроился парень и вывернул карманы наизнанку, — senza soldi. No money.

— Eh? Allora non c'Х latte ( а? тогда нет и молока), — мстительно сощурился дед, снова перехватывая посох, как оружие. — Inglese (англичанин), — добавил он сквозь зубы, даже на землю плюнул, выражая крайнюю степень презрения.

— А вот и не угадал, — обиделся Женька. — Русский я. Русский, понимаешь?

— Russo? Questa Х un'altra storia, andare. Andare! ( русский? так это же совсем другая история, пойдем)

Пастух расслабился, потом поманил странного гостя за собой и, удостоверившись, что тот его правильно понял, медленно вразвалочку пошел к деревне. Парень с тоской оглянулся, но он не мог вернуться к Саше с пустыми руками, без необходимой информации, поэтому вздохнул и пошел следом за провожатым. Они остановились возле первого же покосившегося домика. Судя по внешнему виду, камень для строительства собирали здесь же, на горе. Возле хлипкой конструкции из двух вертикальных столбиков и прикрепленного к ним шеста на высоте человеческого роста, стоял ещё один старик, пристально рассматривая приближающихся к нему людей. Когда они остановились в шаге от забора, он вопросительно поднял брови. Черные глаза колючками впились в странную одежду незнакомца, но дед молчал, ждал, что скажут незваные гости.

— Russo. — Пастух подтолкнул Женьку в спину. — Fuori dal bosco e cadde sulla mia testa, uno sbandato, probabilmente le richieste di latte. Parlate con lui, andrР, e poi le pecore dispergerР.

( русский, вывалился из леса прямо на мою бедную голову, молока просил, поговорите, а я пойду, а то овцы разбегутся)

Шаман недоуменно смотрел, как удаляется прочь его первый знакомый, и скрипел зубами от внезапно нахлынувшей злости. Наконец, ему надоело пыхтеть:

— Че он сказал?

— Ушел к овцам, — меланхолично произнес дед, продолжая рассматривать одежду на парне. — Чего надо?

— Вы русский? — опешил Женька и тут же широко улыбнулся. — Слава Богу.

— Перекрестись, — велел дед.

— Вот те крест святой, дедушка! — Евгений перекрестился, судорожно вспоминая, как правильно: щепотью или двумя пальцами. — Я только спросил, какой год сейчас, а он сразу кричать стал.

— Он просто так разговаривает. Громко. Привык к одиночеству, пастухам компания ни к чему. — Старик еще раз оценивающе посмотрел на джинсы и расстегнутую куртку, но все-таки махнул рукой в сторону дома. — Что ж, заходи, мил человек. Расскажи, что тебя привело в таком непотребном виде в нашу деревню. Здесь кроме меня русских людей нет.

— Простите, но мне нужно возвращаться, — осторожно извинился Женька, с опаской поглядывая на хозяина дома. — Я не один, у меня там девушка осталась одна в лесу. Она неудачно упала, ударилась головой, кажется, сотрясение мозга. Не знаю даже — можно ей вставать на ноги, или нет.

— А не врешь?

— Идемте со мной, сами увидите.

Порывшись в груде наваленных веток во дворе, дед вытащил оттуда две покрепче и вручил их парню. На удивленный взгляд, ухмыльнулся, поясняя:

— Ежели там и вправду девчонка ждет, то нельзя её на ночь в лесу оставлять, заболеет. Мы с тобой волокушу свяжем, пригодится. Можно и как носилки использовать. А молоко зачем просил? Ей?

— Ну да. Только у нас заплатить нечем, — растерялся Женя. — Я даже не знаю, где мы сейчас.

— Ой ли? — недоверчиво прищурился дед. — Идем, покажешь, где красавицу оставил. Я воды взял с собой на всякий случай. Сам-то не хочешь напиться? В ведре ковшик, попробуй. Колодезная водичка, вкусная.

Женька заколебался было, но жажда пересилила, он зачерпнул полный ковшик и от души напился, а остатки выплеснул на ладони, чтобы умыть лицо.

Путь наверх занял намного больше времени, чем когда Женя спускался, а все потому, что дед старательно выбирал удобную для себя дорогу. Они вышли на полянку уже в сумерках. Место не изменилось. Вот и лежанка под тонкой молодой сосной нашлась.

— Здесь она была?

Хриплый голос уставшего человека напугал парня, до сих пор тупо глядящего на пустую подстилку из сосновых веток.

— Да, но... Как же так? Вот, ягоды. Это я рассыпал нечаянно перед тем, как уйти. Смотрите!

Он полез в куст и вытащил оттуда потрепанную тетрадь в кожаной обложке.

— Не понимаю.

Усталость навалилась как-то резко и сразу, голова закружилась. Женька присел на ветки, бессмысленно глядя себе под ноги. Прошло несколько секунд прежде, чем до него дошло, что он видит. На влажной земле красовались отпечатки сапог, судя по размеру, мужских. Две разные по размеру пары. Старик опустился на одно колено рядом с лежанкой, пристально всматриваясь в следы, затем вздохнул и осторожно выпрямился.

— Тебя как звать, отрок?

— Евгений Денисов, — вяло пробормотал парень, чувствуя, что вот-вот сорвется. А ведь делать этого нельзя. У Саши, кроме него, никого нет здесь. Где бы это "здесь" ни находилось.

— А меня Николаем кличут, как царя-батюшку нашего. Того, который помер недавно. Не пережил, понимаешь, поражения в Крымской войне. Фамилия у тебя известная, никак отец твой с французами воевал?

— Можно и так сказать. — В этот момент Женьке было всё равно, за кого его принимают, лишь бы девушка поскорее нашлась. На долю секунды ему показалось, что она просто отошла в кустики по своим делам, но к чему себя обманывать? Кто-то её забрал. Не справился он со своей задачей, не уберег. Второй раз, между прочим. Прямо какое-то беспросветное невезение.

— А я у Тотлебена служил, на посылках. Набегался в своё время, до сих пор остановиться не могу. Ты решил заночевать на этой поляне? Не пойдет. Русские не сдаются. Вставай, домой пойдем. Быстро встал!

Окрик подействовал. Женька автоматически поднялся, и, прижимая тетрадку к груди, пошел след в след за Николаем. Где-то на половине спуска шаман сообразил, что услышал знакомую фамилию.

— Подождите, вы служили у военного инженера? — Представился случай узнать, какой сейчас год, и Евгений не хотел его упускать. — А ещё вы сказали, что недавно умер царь Николай. Недавно, это сколько лет назад?

— Почитай лет двадцать назад. Может, меньше. В этой деревне время течет, как вода в ручье, медленно, неторопливо. День за днем, год за годом. Я вот и не заметил, куда оно убежало.

Они вошли в дом уже поздно ночью. Старик усадил Женю на лавку, застланную домотканым покрывалом, а сам вышел во двор, воды принести. Вернувшись, он разжег огонь в очаге, поставил греться тушеную ягнятину в горшочке, рядом примостил чайник, больше похожий на закопченную утку, чем на посуду, зажег свечу и только потом обернулся к гостю. По обычаю нужно было сначала накормить человека, дать ему отдохнуть, только потом приставать с расспросами, но непривычная одежда парня разожгла давно дремавшее любопытство в хозяине дома. Он только раскрыл рот, чтобы задать первый из накопившихся вопросов, как вдруг замер и досадливо покачал седой головой. Денисов спал сидя. Видно заснул сразу же, как только прислонился к теплой, нагретой солнцем за день стене. "Мальчишка совсем, молоко на губах не обсохло, а туда же: девушка, спасать, больна. Эх, ведь полезет к герцогу на свою голову, попадет, как кур в ощип. И мне придется на старости лет ввязаться в историю, не бросать же его одного", — думал Николай Степанович, укладываясь спать на кровати. Ужинать в одиночку он не захотел. Утром уже, когда солнышко встанет, тогда вместе и позавтракают.

Саша проснулась от ощущения чужого неприятного взгляда. Солнце уже скрылось за кронами деревьев, но темно не было. Летний вечер наступал медленно, не спеша радовать сумерками обитателей леса. Потянувшись, девушка села и вдруг услышала за спиной ехидный смешок.

— Guardare — legno Ninfa! (гляди — дриада) — мужской бархатный голос прозвучал в тишине словно издевка, а хохот, раздавшийся после этих слов, заставил Алекс вскочить и повернуться лицом к насмешникам. От резкого движения тошнота вернулась, подкатывая к горлу.

— Sporco brutto anatroccolo! SЛ, ha fracassato la fronte, probabilmente avuto un litigio con il suo amante, (грязный гадкий утенок, лоб разбит, подралась с любовником, наверное) — брезгливо поморщился высокий брюнет, обращаясь к своему спутнику.

— Penso che non Х al suo rustico scarpe devushka.Posmotri odezhdu. A? Avete mai visto queste scarpe? Lavoro di altissima qualitЮ. (посмотри на обувь, это не деревенская, качество выделки высокое, и одежда странная) — Второй мужчина был шире в плечах, и заметно старше. Он бесцеремонно вцепился в рукав Сашиной куртки и подергал. Александра дернула рукой.

— Пусти! Не твоё, не хапай! Идите себе, куда шли.

— Oh! Lei sa come parlare! Diamo la prendono con lui, otmoem e poi interrogato da dove proviene tale bellezza, (о! она умеет разговаривать! возьмем с собой, отмоем и побеседуем) — снова рассмеялся брюнет и поманил девушку рукой. — Seguimi, ti darР cibo e acqua. ( следуй за мной, я дам тебе воду и еду)

— Аква? Вода? У вас есть вода?

— SЛ, ci da.Voda.Idem, — сверкнул улыбкой красавчик.

— Нет. No. Никуда я с вами не пойду, — отрезала Александра, складывая руки на груди крест накрест.

— E dico — andare, (а я говорю — пойдешь) — рявкнул тот, что постарше, и повелительно махнул рукой. — Idem.

— Нет! — Сана шарахнулась в сторону, но острая боль в голове заставила остановиться и замереть, ожидая, пока в глазах прояснится. Заминкой воспользовался брюнет. Ловко подхватив девушку за талию, он перебросил легкое тело через плечо и, цинично обсуждая её достоинства, спокойно пошел в сторону, совершенно противоположную той, куда ушел Евгений. Саша упиралась локтями в твердую спину незнакомца, со злостью думая, что совсем не смешно висеть на жестком, врезающемся в пустой живот, плече второй раз за такой короткий промежуток времени. И документ куда-то подевался. Выпал, наверное, пока спала. Женька вернется, обязательно, девушка не сомневалась в этом. Заберет тетрадку с записями, а потом придет выручать её из плена. Надо только дождаться. Кровь прилила к голове, в глазах потемнело, и Сана в очередной раз потеряла сознание.

Очнулась уже на кровати в маленькой комнате без окон, больше похожей на чулан. Сквозь неплотно прикрытую дверь просачивался дневной свет. Выходит, Александра пролежала в этой странной конуре до утра? Голова ощущалась, как один большой чугунный котел, но не болела. Тошнота тоже прошла, зато желудок громко урчал, издавая неприличные звуки. Девушка попыталась подсчитать, сколько дней она ничего не ела, но не смогла. События путались, последнее, что помнила, был издевательский смех брюнета и его наглая рука, крепко вцепившаяся в девичьи бедра. Саша осторожно встала, чтобы выйти из чулана, но не успела толком оценить свое состояние, как вдруг дверь распахнулась, пропуская сухонькую старушку в белом фартуке. Та одобрительно кивнула, когда увидела девушку, уже стоящую на ногах, взяла её за руку и мягко потянула за собой. Пройдя через небольшой, выложенный светлым камнем, коридор они оказались в уютной маленькой комнатке, в центре которой возвышалась ванная, наполненная горячей водой. Служанка показала неприметную дверцу, ведущую в крошечное помещение для личных нужд, поставила на столик жидкое мыло в плошке и ушла, оставив Сану одну. Недолго думая Алекс сбросила порядком испачканные вещи на пол, сняла белье и вместе с ним забралась в ванную. Надо постирать прямо сейчас, а высохнет на теле. Само. Стоило только начать мыть голову, как вдруг дверь отворилась, и уже знакомая старушка шустро подобрала брошенную одежду, после чего стремительно выскользнула прочь. Саша даже рот не успела открыть, как вдруг заметила, что на стуле возле стены лежат аккуратно сложенные чистые вещи. Хорошо, что о ней позаботились. Успокоившись, девушка закончила мыться, вытерлась колючим полотенцем и, наконец, развернула такое же, как у служанки, серое платье. Ещё обнаружилась тонкая хлопковая рубашка плюс, как ни смешно, фартук. На полу стояли матерчатые туфельки на небольшом каблучке. Нижнего белья не прилагалось. Александра криво усмехнулась, похвалила себя за предусмотрительность, а потом тщательно отжала сухим полотенцем выстиранные трусики с лифчиком и надела. Рубашка пришлась впору, а платье оказалось велико. Покрутив его туда сюда вокруг себя, Сана вздохнула, но, делать нечего, подвязала в талии фартуком. Служанка терпеливо ждала за дверью, пока девушка закончит одеваться, а, увидев, как она выходит, указала направление рукой. Мол, вон туда иди. Провожать гостью она не стала, отправилась убирать в ванной комнате. Александра немного постояла, не понимая, зачем мыть ванную, если она уже сама все протерла после себя, но "чужой монастырь — чужие правила", возражать не к месту. С любопытством осматриваясь по сторонам, девушка шла по коридору. Туфельки были удобными, как раз по размеру, идти по чисто вымытым каменным плиткам нравилось, и, к тому моменту, когда она дошла до открытой двери, уже хотелось верить, что приключение закончится хорошо.

В комнате трое мужчин сидели за большим круглым столом рассматривали какие-то листки бумаги, разбросанные в живописном беспорядке по большой карте, укрывающей полированную поверхность. Четвертый, высокий широкоплечий военный стоял возле открытого окна и курил трубку. Китель был застегнут наглухо, под самый подбородок, несмотря на теплый летний день. Алекс переступила порог и остановилась. Двое из присутствующих ей были уже знакомы. Именно они утащили девушку из леса против её воли. Между тем, брюнет поднял голову и во все глаза уставился на незнакомку. Брови его удивленно приподнялись, а локоть толкнул соседа под руку. Тот выругался, но потом проследил за направлением взгляда соседа и встал, роняя на пол листки.

— Il mio nome Х Leon, duca di Salchi Rodolfo. Qual Х il tuo nome, signorina? ( Меня зовут Леон, герцог ди Сальчи Родольфо. А тебя как зовут, милая сеньорина?)

— Sei un idiota? Questa Х la mia nuova cameriera, ieri Pietro ha trovato nel bosco, (ты что — идиот? это моя новая горничная, вчера в лесу нашел) — самодовольно заявил брюнет, постукивая себя пальцем по лбу.

— Александра, — решила представиться гостья. Но не удержалась, добавила холодным тоном. — Никакая я вам не nuova cameriera. Signorina Алекс звучит намного лучше, чем новая служанка. Простите за назойливость, но не могли бы вы показать, в какую сторону мне идти, чтобы вернуться обратно. В то место, откуда вы меня украли.

Сказала и испугалась. Мужчины насторожились, а военный вынул трубку изо рта, подошел ближе и уставился серыми прозрачными глазами прямо ей в переносицу.

— Если ты не служанка, барышня, то кто? — спросил он на чистейшем русском языке, не отводя взгляда.

— Путешественница! А они, — Саша указала подбородком в сторону стола, — меня украли. Пусть вернут мою одежду и отпустят. Немедленно!

— Но, как только что сказал Луиджи, ты спала в лесу, издавна принадлежащем его семье, герцогам ди Сора. Выходит, служанка. Из какой ты деревни? — Мужчина повернул голову к друзьям и спросил уже на итальянском: — Dove i suoi vestiti? (где её одежда?)

— Бабка забрала, сухонькая, в белом фартушке, — снова не удержалась Саша, сообразив, что vestiti — это вещи.

— Опустите меня, пожалуйста! Я же ничего плохого не сделала, чужого не брала.

— Эмм, ветки ломал? — Брюнет проявил знание русского языка, потом подошел ближе и ухватил девушку за подбородок, второй рукой убирая волосы со лба, чтобы открыть рану или рассмотреть получше. Кто его знает. — Мои ветки. Штраф.

— Что? — возмутилась Александра, отбрасывая наглую руку в сторону. — Ну, ты и жадина. Ладно, я заработаю, отдам. Сколько?

— Жадина? — Луиджи удивленно повернулся к военному.

— Scrooge, — ответил тот и прищелкнул каблуками. — Разрешите представиться, Федор Беклемишев, из рода бояр Беклемишевых. А ты?

— Суворова, Александра Суворова.

Девушка понимала, знакомство с мужчинами не приведет ни к чему хорошему. Военный точно уже не отцепится, пока не узнает, кто она и откуда. Может, притвориться, что потеряла память? Головой ударилась и, мол, не помнит теперь ничего из прошлого. Но тогда она прокололась, назвав свое настоящее имя и фамилию. Хорошая идея приходит... В общем, понятно, когда приходит. Хотя, какая разница. Судя по форме мужчины, стоящего напротив, Алекс сейчас в прошлом. Голова кругом от такой новости, а эти смотрят, уставились, как на витрину.

Луиджи позвонил в колокольчик, тут же откуда-то выскочил мальчишка лет десяти, получил распоряжение и вылетел в коридор уже целенаправленно.

— Никак гранду Сардинскому родственница? — ехидно поинтересовался Федор.

— Кому? — не поняла девушка.

— Князю Италийскому, графу Российской империи Суворову-Рымникскому, гранду Сардинского королевства, графу Римской империи, генералиссимусу российских сухопутных и морских сил, генералу-фельдмаршалу австрийских и сардинских войск, кавалеру всех российских орденов...

— Всё, я поняла, вы говорите о Суворове? Нет, думаю, скорее всего, однофамильцы мы с его светлостью, — решительно открестилась Сана. Мало ли, вдруг поблизости какой-нибудь родственник дальний ошивается, ещё очную ставку устроят господа.

— Простите, господин Беклемишев, могу я узнать, какой год сейчас?

— Одна тысяча восемьсот семьдесят четвертый. Разве это для тебя новость?

Неожиданно снова заговорил Леон, он первым представился девушке, а сейчас явно был недоволен тем, как развивается ситуация. Оттеснив плечом брюнета, он прикоснулся к руке Федора и что-то очень быстро сказал. Саша не успела разобрать ни слова.

— Леон предлагает тебе комнату в своём доме и свою защиту. Штраф за поломанные ветки он заплатит из своего кармана, так что можешь не беспокоиться, — поморщившись, перевел соотечественник. — Согласна?

Александра опешила. С одной стороны, если кто-то отдаст вместо неё деньги жадине-итальянцу, это хорошо. С другой стороны, получается: она будет должна ту же сумму, но уже другому человеку. Плохо. Она обвела взглядом мужчин и похлопала ресницами, подражая лучшей подружке своих школьных лет. Когда Аннушка делала наивное личико, мальчишки были готовы выполнить любое желание девицы. Говорить о том, что её будут искать, Саша почему-то не хотела. Интуиция подсказывала, что нужно молчать.

— Пожалуйста, отпустите меня, — повторила просьбу, умоляюще сложив руки на груди. Попыталась заплакать, но вспомнила о своей клятве, выпрямилась и плечи расправила. Не будет она унижаться перед ними. Подумаешь, аристократы.

Беклемишев повернулся к Леону:

— Leon, ragazza russa, e io la porto per lei otvetstvennost.Zaberu stessi vivranno un po ', per imparare, e poi decidere cosa fare dopo sney. (Леон, эта девушка — русская. Я хочу отвезти её к себе, пусть поживет немного, позже расспросим)

Потом перевел специально для Саши:

— На правах соотечественника настойчиво приглашаю тебя к себе погостить. А Леон, если захочет, может приезжать и под моим присмотром беседовать с тобой, раз уж воспылал неземной страстью.

— А к вам, это куда?

Конечно, для неё лучше быть рядом с человеком, который говорит на родном языке. Мало ли, что он там себе придумал, Леон этот. Саша даже неосознанно подвинулась ближе к военному. Русский всё-таки, соотечетсвенник. На недовольство, тенью проскользнувшее по лицу итальянского аристократа, девушка внимания не обратила.

— В Таормину. У моей семьи там небольшой домик на побережье, тебе понравится. Едем, — повелительно распорядился Беклемишев и уже взял Сану под руку, чтобы выйти на глазах у Луиджи, изумленного наглым самоуправством гостя, как вдруг прибежал мальчишка, держа в руках Сашины ботинки и джинсы с курткой. Наступила пауза. Первым отмер Луиджи, наверное, потому что уже видел вещи, и торжествующе состроил рожицу Федору.

— L'ho trovato, l'ho e me ne andai, (я нашел её, она моя собственность) — высокомерно заметил итальянец. — La mia preda.

— Здесь все твои вещи? — невозмутимо спросил Сашу самозванный опекун.

— Нет, ещё свитер и футболка. А что он сказал?

— Сказал — ты его собственность, его добыча. Что такое футболка? Впрочем, неважно, бери их, уходим. Tutti i migliori, Luigi. E 'stato bello vedere, grazie per aiutare la ragazza. Ti devo, e ora ce ne andiamo. Puoi venire a visitare in una settimana, sarР felice di vedere a doma. Adres che conosci. (Спасибо, Луиджи. Приятно было погостить у тебя. Вы можете в любое время навестить нас у меня дома. Адрес вы знаете)

— Это чего такое вы сейчас ему сказали? — спросила девушка, сражаясь с мальчишкой за свои собственные вещи. Наконец, она победила и гордо выпрямилась, кивнув на прощание остальным мужчинам.

Повезло, что они стояли к выходу ближе, чем все остальные. Пока Луиджи соображал, как ему правильно ответить, Федор с Сашей уже стремительно удалялись к выходу из дома. Повезло, что коня не успели расседлать, потому что конюх отлучился куда-то по делу, а парнишка, который ему помогал на конюшне, боялся подойти к черному породистому жеребцу. Когда девушка увидела танцующего коня, пятящегося от подростка, она поняла, что в жизни никогда не полезет на эту хитрую скотину по доброй воле. Но Беклемишева, как истинного военного, не интересовали Сашины возражения. Через минуту девушка уже сидела перед седлом, а спустя мгновение они уже мчались по грунтовой дороге, прочь от великолепного воздушного особняка, построенного, наверное, каким-нибудь знаменитым итальянским архитектором. Выглядывая из-за плеча мужчины, увозившего её в неизвестность, Александра видела Леона и Луиджи. Хотела им помахать на прощание, но руки были заняты, поэтому пришлось оставить всё, как есть. Если бы девушка взглянула правее, в сторону кустарника, росшего вдоль дороги, она обязательно заметила бы огорченную Женькину физиономию, видневшуюся сбоку от большой голубой ели.

Проводив взглядом удаляющегося коня, Женька сел на землю и обхватив голову руками, тихонечко застонал.

— Тихо, — шикнул на него старик, наблюдая, как в легкую повозку запрягают пару лошадей. — Гляди, они сейчас поедут за нашим архаровцем.

— И что?

— И то. Я нашего молодого хозяина знаю, он своего не упустит и просто так никому не отдаст. Плохо, что князь девчонку твою увез, как бы чего не вышло. Идем.

— Куда? — Женьку вдруг одолело безразличие. Устал, или напряжение сказывалось, неизвестно. Просто захотелось наплевать на все дела и тупо смотреть на море, ни о чем не думая. Солнышко светило в затылок, сидеть на плотном слое иголок было удобно, состояние полуденной дрёмы обволакивало, призывая расслабиться, забыть о проблемах. С силой ухватив парня за ухо узловатыми пальцами, Николай заставил его подняться, а потом одарил крепким подзатыльником.

— Щенок сопливый! Ладно, черт с тобой, оставайся. А я пойду выручать девицу, мне как раз внучка надобна. Будет щи варить да обшивать старика, похоронит по-человечески...

Продолжая бурчать под нос итальянские ругательства, Николай скользнул между деревьями и был таков. Обиженный на весь мир Женька опомнился, не хватало ещё одному остаться. Покрутил головой, а когда заметил светлую рубашку старика уже на половине спуска с горы, рванул бегом следом. Но, как бы быстро он ни переставлял ноги, догнать старика удалось только внизу, возле большого каменного изваяния, давным-давно установленного на въезде в Таормину, восхитительный курортный городок на берегу Ионического моря.

Глава 7.

В небольшом, освещенном ярким полуденным солнцем дворе, Федор спрыгнул с коня, потом бесцеремонно снял измученную девушку и поставил на ноги. Саша покачнулась, но устояла. Она пока не понимала, как правильно относиться к тому, что произошло, но голова снова кружилась, мешая трезвой оценке ситуации. Правда, теперь уже от голода. По географии Сане в аттестате вывели удовлетворительно, и то — из жалости, поэтому она никак не могла вспомнить, где находится маленький симпатичный городок, в который они ворвались верхом на коне, словно разбойники. Ну, ладно, не ворвались, а въехали спокойным шагом, потому что кругом полно гуляющего народа. А эти кружевные зонтики у дам! С ума можно сойти, зачем только они их с собой таскают.

— Александра! — резкий мужской голос прервал её мысли и заставил посмотреть в ледяные глаза напротив. — Идём, я покажу твою комнату, приведешь себя в порядок, а потом Марио проводит тебя ко мне в кабинет. Вещи оставь здесь.

— Как это?

— Просто брось на камни, не беспокойся более о них. Они тебе больше не понадобятся.

Внутренний, закрытый со всех сторон, дворик был устлан тщательно обтесанными каменными плитами, подогнанными друг к другу так, чтобы не оставалось заметных щелей. Чисто, опрятно, красиво, девушке понравилось. Поколебавшись несколько секунд, Саша поставила ботинки, положила сверху вещи и неохотно вошла в дом. Слава Богу, далеко идти не пришлось. Первая же дверь направо вела в небольшую, побеленную известью комнатку, в которой помещалась узкая кровать, стул возле окна, да еще хрупкая этажерка, выкрашенная белой краской. Абсолютно пустая. Несмотря на то, что постель была прикрыта белым покрывалом, Алекс сразу поняла — в комнате давно уже никто не жил. Ощущение заброшенного пространства просто вибрировало в позвоночнике. Когда Федор закрыл за собой дверь, открывая тем самым угол, обнаружился небольшой умывальник. Точнее, высокая табуретка с кувшином, наполненным холодной водой. Первым делом Саша плюнула на приличия, напилась от души. Потом, не долго думая, сбросила платье и сполоснула в тазу лицо, руки, шею, порядком запылившиеся во время езды по грунтовой дороге. Зеркала не было, расчески тоже, пришлось встряхнуть волосы, и, разобрав их пальцами на пряди, переплести косу на ощупь. Платье тоже следовало вытряхнуть, но не в коридоре же? Вдруг у них не принято болтаться в нижней рубашке на виду? Улыбаясь своим мыслям, Саша открыла окно настежь, высунулась до пояса, а потом, убедившись, что вокруг никого нет, осторожно вытряхнула серое убожество, сидя на подоконнике.

— Cosa stai facendo? (что ты делаешь?) — гневно произнес женский голос за её спиной, а его обладательница так сильно дернула девушку за руку, что Сана, падая с подоконника, больно ушибла колено. Вместо того, чтобы расстроиться, она вскочила на ноги и сама толкнула обидчицу.

— Это ты кого сейчас фазендой назвала?

Высокая молодая женщина презрительно уставилась на девушку, рассматривая с ног до головы, а потом фыркнула и добавила:

— Che ha trovato? Sono molto piЫ bella e piЫ esperienza di ragazza arrogante! (что он нашел? Я гораздо красивее и опытнее, чем эта высокомерная особа)

— Да, пожалуйста, забирай его себе! — возмутилась Саша, отчего-то решив, что перед ней пассия Беклемишева, — платье отдай, чего вцепилась!

Итальянка тянула к себе, девушка к себе, перетягивая словно канат. В какой-то момент ткань не выдержала, треснула, и задиры получили по куску серого платья каждая. Александра зло швырнула тряпку в лицо женщине, намереваясь как следует оттаскать за волосы негодяйку, но ей помешал хозяин дома. Оказывается, он видел последний акт противостояния, но вмешаться решил только сейчас.

— Принеси ей другую одежду, и не притворяйся, что не понимаешь по-русски, — велел он служанке, а Саше сухо повторил, что за ней скоро придут. Итальянка презрительно фыркнула, бросила остатки серого платья на пол и демонстративно потопталась по ним ногами, обутыми в изящные кожаные туфельки на невысоком каблучке. Когда она вышла, не закрыв за собой дверь, Сана скорчила рожу, пнула тряпки в угол, а потом плюхнулась на кровать, чтобы попытаться сообразить, куда же всё-таки девался шаман, и почему он до сих пор её не спас. Вспомнить, что делась-то как раз она, а не он, ума не хватило. Ну, или времени, смотря с какой стороны посмотреть. Просто потому, что в комнату уже вернулась знойная красавица с ворохом юбок и блузок в руках. Не желая показывать свою слабость постороннему человеку, Саша встала с кровати и гордо выпрямилась.

— Russo? — уточнила итальянка.

— Да, русская.

— Мария. Выбирай вещи, это мои. Всё чистое.

— Александрой меня зовут. Хочу одеться так же, как ты, — смело заявила девушка, с удовольствием рассматривая широкую юбку до середины голени. Она так красиво облегала стройные ноги молодой женщины, что Саше срочно захотелось примерить на себя что-нибудь похожее. — Прости, не хотела тебя обидеть, когда бросила платье в лицо.

— Хотела-хотела, — усмехнулась та. — Снимай рубашку. Нужно торопиться, наш господин не любит ждать.

— Чихать я хотела на то, что он любит или не любит, — взорвалась Саша, радуясь, что есть кому слушать её жалобы. — Он не имел никакого права привозить меня сюда и отнимать мою одежду! Пусть вернет хотя бы берцы!

— Замолчи, ты не у себя дома, — одернула Мария девчонку. — Примерь блузку. Корсаж тоже бери, а это, — указала она на лифчик, — сними. Приличные девушки у нас такое не носят.

Вырез на блузке регулировался с помощью ленточки, и, несмотря на сопротивление горничной, как про себя назвала Марию Саша, удалось прикрыть грудь, максимально сохраняя правила приличия. По Сашиным меркам, естественно. Итальянка закатила глаза, бормоча что-то нелицеприятное себе под нос, но всё-таки помогла затянуть корсаж покрепче специальными шнурками. Прищелкнув языком, Мария подтолкнула девушку к дверям, выдворяя из комнаты, а сама принялась собирать разбросанную по кровати одежду.

Тем временем два человека стояли напротив входа в усадьбу господ Беклемишевых и препирались.

— Постучи и спроси Марио, — поучал старик Женьку. — Пусть выйдет на минутку, скажи, двоюродный дед хочет поговорить.

— Не могу, — насупился парень, ковыряя носком ботинка землю. — Как я спрашивать буду? По-русски?

— Черт, забыл, — выругался Николай и задумчиво почесал затылок. — Давече проигрался я подчистую конюшему, а калитку он открывает. Марио-то в доме служит, денщиком.

— Много задолжали?

— Порядочно. Жулик он, но, знаешь, не пойман за руку — не вор. И что нам делать? Я ж не знал, что девчонку тайный советник забрал.

— Кто? — вскинулся Женька, привлекая внимание прохожих.

— Тихо, не ори, потом расскажу. А вот и наши господа пожаловали.

Дед Николай усмехнулся, глядя, как молодые аристократы раскланиваются с дамами, окружившими коляску. Потом ухватил Женьку за рукав и, под шумок, пробрался к воротам, рассчитывая пробраться во двор, но войти они не успели. Посреди прохода выросла объемная фигура с большим животом, на котором топорщилась не застегнутая до низа ливрея.

— Nicola, sono felice di vedere che hai portato i soldi? — громогласно воскликнул усатый дядька и протянул открытую ладонь. — Dai! (Николай, рад, что ты принес деньги. Давай)

— Chiama Mario chiedere. E i soldi ancora, che cosa si puР fare...

(прости, Марио, пока нет денег, я не могу долг вернуть)

— Prima i soldi, poi Mario, — твердо заявил конюший и стал теснить непрошеных посетителей на улицу.

— Что он сказал? — попытался выяснить Женька, упираясь изо всех сил.

— Сначала деньги, потом Марио, — обиженно перевел старик и снова принялся упрашивать своего кредитора, перемежая итальянские выражения ругательствами.

— Предложи ему это в счет долга. — Парень расстегнул ремешок, протягивая часы толстяку. — Они очень дорогие, время показывают точное, пусть не сомневается.

Хищная улыбка озарила коричневое от загара лицо конюшего, он уже хотел взять часы, как вдруг цепкая рука Николая выхватила сокровище прямо из-под носа итальянца.

— Сначала Марио, потом плата, — деловито сказал старик, похлопывая себя по карману, в который спрятал часы. — Rapidamente.

— Чего? — не понял Женька.

— Пусть поспешит, а то не видать ему твоих часов, как своих ушей, — довольно ухмыльнулся Николай, отводя шамана в сторонку. — Слушай, я знаю одно чудесное казино здесь, за углом. Оно не главной улице, но там не обманывают посетителей никогда. Может, сыграем? Долг не потянет и четверти стоимости этих чудных часиков. А там мы сможем увеличить сумму. Крутанёшь рулетку, новичкам всегда везёт... Кстати, где ты их взял? Первый раз в жизни вижу столь совершенное произведение искусства.

— Дед. — Евгений скептически нахмурился, глядя, как пытается вернуть себе наивное выражение лица его спутник. — Что-то я не пойму. То разговариваешь, как простой человек, то — как образованный. Ты вообще кто?

— О, смотри, Марио идет, — широко улыбнулся Николай, открывая объятия внучатому племяннику. — Mia cara, da quanto tempo non abbiamo visto! Dimmi come si sta facendo, come si sentono i tuoi genitori, perchИ sono non vyspavshiysya. Slushay devo a voi business. (мой дорогой, как долго я тебя не видел, как себя чувствуют твои родители? слушай, есть маленький бизнес)

Женька дипломатично отошел в сторону, чтобы не мешать семейному разговору, и вдруг обратил внимание на пристальный взгляд Луиджи, в упор рассматривающего их живописную компанию. Он было шагнул к ним, когда Леон, рассмеявшись над шуткой одной из красавиц, подергал друга за рукав и что-то быстро проговорил на ухо. Луиджи обернулся, а шаман воспользовался удачным моментом и спрятался за углом дома, кляня себя за невнимательность. Брюки и рубашку ему одолжил Николай, но обувь-то на нем была своя. По привычке Женя заправил штанины в ботинки, а не оставил болтаться сверху, как, судя по всему, здесь было принято. Исправив оплошность, он выглянул из-за угла как раз в тот момент, когда за итальянцами закрылись ворота. Кучер с коляской и лошадьми остались скучать на улице.

Почти в то же самое время Марио проводил девушку в кабинет хозяина и вышел, плотно закрыв за собой двери.

— Тебе идет домашний наряд Франчески, — дипломатично заметил статный мужчина с военной выправкой. — Присаживайся, поговорим о том, кто ты, откуда пришла, кто подослал, зачем.

— Как вам угодно. — Саша не хотела рассказывать незнакомому человеку о своих приключениях. Он ей не поверит, это ясно, как дважды два. — Простите, я давно ничего не ела, голова кружится. Может быть, вас не затруднит распорядиться на кухне, чтобы меня покормили?

Федор позвонил маленьким медным колокольчиком, и в двери мгновенно нарисовался слуга. Не Марио, другой, незнакомый. Отдав распоряжение, господин отвернулся, но слуга быстро что-то сказал. Саша не поняла ни слова. Беклемишев нахмурился, потом отрывисто произнес несколько резких фраз и посмотрел на девушку.

— Приехали твои заступники-бездельники. Боюсь, разговор затянется надолго, просто выпроводить их не удастся, придется развлекать, а время близится к вечеру. Сделаем так. Сейчас пойдешь с ним, тебя накормят, потом вернешься в свою комнату, а я, когда освобожусь, приду сам. Если захочешь спать — ложись, не жди меня, тревожить не буду.

Слуга проводил девушку до комнаты и, когда она закрывала за собой дверь, сел на пол. Прислонившись спиной к стене, он явно выполнял приказ хозяина: стеречь, никуда не выпускать. Александра от злости несколько раз стукнула кулаком по подоконнику, но ситуация от этого не изменилась. А ведь обещал покормить... "Странный какой-то этот новый знакомый. Не простой дядя Фёдор, с секретом. Конец девятнадцатого века, что ж там такое было с политической обстановкой?", — мысли перепрыгивали с одного на другое, но Саша прекрасно понимала: уходить нужно сегодня, в крайнем случае, ночью. С утра за неё возьмутся всерьез, а что придумают — неизвестно. Если верно то, что этот господин не так прост, как кажется с первого взгляда, то стоит подумать о сохранении собственного здоровья. Через окно в вечерних сумерках можно было рассмотреть большой лавровый куст, окруженный мальвами. Цветущими. "Лето — это хорошо", — удовлетворенно заключила девушка, перелезая через подоконник, — "можно ходить без верхней одежды. Если она здесь такая же длинная, как эта юбка, было бы жутко неудобно". После того, как Алекс обследовала территорию небольшого сада, она поняла, что без посторонней помощи ей отсюда не выбраться. Забор оказался слишком высоким. Вот если бы у неё было с собой снаряжение, но — нету. Впрочем, если снять обувь и цепляться за еле заметные выемки, можно попробовать залезть... В закрытый со всех сторон дворик с цветами выходило еще несколько окон, и в одном из них горел свет, мягко освещая низенькую, недавно посаженную вишню. Настежь открытые створки буквально приглашали составить компанию обитателям комнаты. Саша не стала долго раздумывать о моральной стороне своего поступка и осторожно подкралась, прячась в тени. Потом заглянула внутрь. Фёдор сидел за столом, перебирая бумаги, и разговаривал с высоким мрачным человеком.

— Девчонку надо допросить сейчас. Не стоит откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, — настаивал незнакомец.

— Брось, не переживай. Я лучше разбираюсь в женщинах, признай это. Она в чуждой обстановке, нервничает. Спать, конечно, не сможет. Утром согласится на что угодно, вот увидишь. В конце концов, я всегда могу отдать её Луиджи на растерзание. От него ей не убежать ни при каких условиях. Меня настораживает другое. — Беклемишев, морщась, непроизвольно подергал себя за ухо. — Ты руки её видел? Ухоженные. И говорит складно. Не простая крестьянка. Откуда она взялась вообще? А одежда?

— Ваше слово, барин. Но я бы...

— Вот. Верно говоришь, моё слово. Иди ужинать, я распорядился, тебя покормят. А потом отдыхай. Утро вечера мудренее.

Скорчившись под окном, девушка не могла видеть, как потянулся хозяин дома, как он наклонялся из стороны в сторону, чтобы размяться. Ишь, слугу все-таки покормят, а она, выходит, должна с пустым животом спать ложиться. Но, когда Беклемишев подошел к окну, сжалась еще больше. Ему достаточно было посмотреть вниз, и он бы её обязательно заметил. Фёдор захлопнул створки и вернулся к работе. Саша облегченно выдохнула. Пронесло. Но удача — ветреная особа, в следующий раз обстоятельства могли сложиться иначе. Медленно, потихоньку она пробралась назад в свою комнату и легла, не раздеваясь в кровать. На всякий случай нужно было подождать, пока в доме все успокоятся. И потом, мало ли, вдруг кто решит убедиться, что она на месте. Только успела набросить на себя покрывало, как вдруг дверь скрипнула, пропуская незваного гостя. Девушка почувствовала знакомый запах табака, но скатиться на пол не успела. Широкая ладонь зажала ей рот, а на ухо кто-то жарко зашептал итальянские нежные слова.

— Луиджи! — резкий окрик донесся от входа.

Саша, воспользовавшись замешательством герцога, оттолкнула его от себя, вскочила на ноги и забилась в дальний угол, отгораживаясь кроватью от визитеров.

— Пшел вон, — холодно скомандовал Беклемишев. В белой, расстегнутой на груди, рубашке он походил на пирата. Одной рукой он сжимал подсвечник, а второй удерживал шпагу, направленную в сторону непрошеного гостя. За спиной Фёдора маячили слуги.

Луиджи хищно ухмыльнулся, прошипел что-то нелицеприятное, но ушел. Не стал сопротивляться.

— Мне нужно выйти, — воспользовалась удобным случаем Александра. — И есть хочу. Вы велели Марио накормить меня, а он этого не сделал.

— Неужели? А закатить истерику от испуга? Или поблагодарить за спасение как положено воспитанной девушке? Не хочешь?

— С удовольствием. Как только вы меня отпустите, поблагодарю. Но, ведь я — ваша пленница? В таком случае вы просто выполняли свои обязанности. С нервами у меня всё в порядке, никаких истерик не будет, даже не надейтесь.

— Пришлю горничную.

Фёдор вышел, а через пару минут прибежала сонная итальянка. Она проводила Сашу в конец коридора, потом замкнула в комнате. Прошло еще немного времени, замок хрюкнул, вошла раздраженная донельзя женщина в белом фартуке, поставила на подоконник тарелку с двумя пирожками, стакан молока и вышла. Когда дверь закрылась, девушка подкралась к ней, чтобы послушать: вдруг что интересное произойдет. Точно, с той стороны кто-то переминался с ноги на ногу, грубо перебивая шепоток тетки в фартуке. Скоро они умолкли. Самое время для побега, рассудила Сана. Вряд ли кто придет за посудой раньше, чем наступит утро. Она вернулась в сад, притворив за собой окно, где быстренько подобралась к кабинету. Света в комнате не было. Девушка потянула на себя створки, и осторожно, стараясь шуметь как можно меньше, забралась в святая святых хозяина дома. Ей очень хотелось полазить в ящиках его стола, но следовало поторопиться. Рванув ручку двери на себя, Александра чуть не взвыла. И здесь заперто! А она так надеялась выйти через черный ход или, в крайнем случае, через парадный. Что же делать? Может, где-нибудь найдется веревка? Обыск, кроме разочарования, все-таки принес свои плоды. Теперь у Саны появился кинжал. Острый, как бритва, старинный — это она определила по полустертой надписи на ручке, вырезанной из кости. Он лежал на полке в книжном шкафу, будто ждал, когда его возьмут в руки. Утешив себя призрачным обещанием когда-нибудь вернуть чужую вещь, Саша вылезла в окно и, уверенная в победе, направилась к стене. Круглая, мертвенно бледная Луна освещала ей путь.

Глава 8.

А в это же время... Женька нетерпеливо переминался с ноги на ногу, прячась за углом, и слушал, как Николай упрашивает Марио помочь им. Молодой человек отказывался, но не уходил. И это было непонятно. То ли он чего ждал, то ли просто тянул время. С той стороны ворот кто-то громко крикнул, Марио отодвинул старика в сторону и бросился отодвигать засов. Вышли уже знакомые итальянцы, заняли места в "припаркованной" двуколке, сели. Но один вдруг вскочил, резко выругался и, отдав какое-то распоряжение второму, спрыгнул на землю. Женька пригнулся, старательно пытаясь слиться с грубой каменной кладкой. Он узнал итальянца. Тот самый, кто раньше так пристально на него смотрел. Но вот повел он себя странно. Оглянувшись по сторонам, черноволосый мужчина улучил момент, когда Марио отвернулся, закрывая ворота, и пошел вдоль стены, периодически посматривая наверх. Так они и передвигались. Евгений пятился, а подозрительный тип медленно шел вперед, явно оценивая свои возможности по преодолению препятствия. Вдруг он замер, глядя вверх, на стену. Женька тоже остановился и прислушался.

Над забором показалась растрепанная голова и послышались неприличные слова на чистом русском языке, адресованные какому-то Фёдору. "Сана! Но она же не видит, что её внизу ждет этот козел. Черт побери. И Николай, как назло, куда-то делся", — думал парень, оглядываясь по сторонам в поисках хоть какой-нибудь палки. Ему даже не пришло в голову, что бить по голове герцога опасно. Можно получить сдачи в лучшем случае, а в худшем — угодить в местную тюрьму, причем надолго.

Александра, забравшись на самый верх, решила передохнуть. Она ужасно гордилась собой. Для того, чтобы вскарабкаться на стену, ей пришлось снять туфельки и завязать их в подол, благо юбка была достаточно пышной. Но теперь! Теперь она — настоящий скалолаз. Правда, ободрала колено и руки, но это пустяки. Главное, никто даже не заметил, как она карабкалась, словно горная кошка! Следовало составить план действий. Где-то здесь, в этой безумной стране болтался её спутник. Как же его искать? В принципе, можно двигаться на запад, как они планировали, и надеяться, что ему в голову придет такая же мысль. Если повезет — их пути пересекутся. Если же — нет, то... Об этом она подумает позже. Надо спускаться. И тут девушка услышала громкий демонстративный кашель, прозвучавший с того места, откуда ей повезло выбраться. Присмотревшись, Саша с удивлением обнаружила тайного советника, опирающегося ладонями о стену.

— Хватит пугать соседей, — хмуро велел он, — спускайся.

— Зачем?

— Ну, как... — Фёдор задумчиво покрутил кистью в воздухе. — Ночь на дворе, все нормальные люди давно спят. Зябко.

— Полезай сюда и сними, — усмехнулась Александра.

— Разве я позволил тебе обращаться ко мне в таком наглом тоне? Девчонка. Или ты сейчас слезешь, или...

— Или что?

Она выпрямилась, ехидно сморщила нос и, дразнясь, отбила босыми ножками чечетку на теплом, нагретом за день камне. Вдруг ступня соскользнула, нога подвернулась, девушка с визгом полетела вниз. На улицу. Фёдор громко вскрикнул и помчался в обход. Вероятно, чтобы убедиться, что его таинственная пленница не пострадала. Во всяком случае, он на это надеялся. Неизвестно почему, ведь забор построили около четырех метров в высоту, а тело человека такое хрупкое.

Когда парень увидел безрассудное поведение своей спутницы, он жутко разозлился. И рванулся вперед, когда понял, что она кувыркнулась с забора. Но, как выяснилось, Николай уже нашел Женьку, и был категорически против его необдуманных действий. Всего-то потребовалось удержать парня на месте.

— Смотри, герцог поймал её. Ишь, смелая! Вырывается!

Саша выкручивалась, но всё было бесполезно. Её попытки только вызвали издевательский смех у Луиджи. Он пронзительно свистнул. Из темноты выехала двуколка, в которой вместо слуги вожжи держал Леон. Девушку против её воли затолкали на сиденье, и лошади помчались, увозя троих пассажиров в темноту.

— Черт, черт, черт! — выругался Женька. — Куда они её повезли? Зачем?

— Ну, зачем — думаю, сам догадаешься. А вот куда... Скорее всего назад, в поместье. Ворота закроют и всё, каюк. Даже мышь не проскочит.

— Бежим скорее! Надо возвращаться!

— Ты собираешься гнаться за лошадьми? Мы всё равно не успеем ничего сделать до утра, — старик сочувственно похлопал парня по спине. — Да и утром... Луиджи крепко сторожит своих птичек. Боюсь, нам не удастся вызволить твою зазнобу.

Вдруг Николай замолчал, а потом быстро прижался спиной к стене. Женька поступил так же. На дорогу вылетел Фёдор. Облегченно вздохнул, но, заметив две фигуры, прячущиеся в тени, насторожился.

— Эй! Только что здесь девушка упала со стены. Вы не видели, она сильно ушиблась? — спросил он на итальянском языке.

И сразу же получил ответ. Николай указал рукой направление, в котором уехала двуколка, и сообщил, кто увез пленницу. Герцог ди Сальчи Родольфо в компании с наследником герцога ди Сора похитили девушку из-под самого носа у тайного советника.

Фёдор шагнул было вслед похитителям, но потом, сообразив что-то, повернулся и подошел ближе к странной парочке, подпирающей стенку. Внимательно рассмотрев лицо старика, он скривился, будто лимон целиком жевать пришлось.

— Николай. А я думаю, почему голос такой знакомый... Расскажи-ка мне, братец, почему ты не в своей постели сегодня ночью? Опять играл? Стыдно, позоришь Родину, а ведь голова совсем седая уже.

Советник перевел взгляд на Женьку, прищурился, потом цепко ухватил парня за подбородок, заставляя поднять голову.

— И кто у нас здесь? Личико-то родное, славянское. Ну-ка, немедленно говорите, чем вы тут занимались?

— Э, — заюлил старик, — ничем. Просто мимо шли. А тут смотрим, на заборе прыгает кто-то. Мы поближе подобрались. А она возьми и упади. Этот-то, который наследничек, руки растопырил, хвать девчонку, и тикать. Поздно уже, пойдем мы, а?

— Что же твой дружок молчит? Ему домой не хочется?

— Пусти! — Женька отбросил чужую руку и потер подбородок. — Ненормальный.

Повернулся и собрался идти. Но Фёдор удержал его, крепко схватив за предплечье:

— Не так быстро, мальчишка. Ты кто?

Когда Евгений только начинал заниматься в секции айкидо, тренер не уставал ежедневно повторять новичкам: "Важны навыки. Приемы отрабатывайте до автоматизма. По многу раз каждый. И тогда в непредвиденной ситуации тело сработает само". Так оно и вышло. Мгновение, резкий поворот — тайный советник врезался спиной в стену, да там и замер, недоумевая — как так? Он и вдруг повержен.

Парень же только сплюнул от злости, что потерял столько времени, и бегом отправился догонять местных мажоров. "Почему так? Во все времена есть люди, которым всё дозволено. Законы не для них писаны. Схватили и увезли, как вещь, уроды", — ритмично переставляя ноги, Женька мысленно сетовал на несправедливость. Он прекрасно понимал, что шансов освободить девчонку у него нет, но хотел быть рядом с ней. Пусть и за высоким забором. Мало ли, вдруг подвернется удобный случай. А, зная, на что способна сама Алекс, он не сомневался в её желании вырваться из плена. Лишь бы чего силой не сделали. В том месте, где дорога пошла вверх по склону, Женька перешел на шаг, ощущая, как тяжесть бесконечных дневных переходов давит на позвоночник. Мышцы ног болели, ботинки казались гирями, но врожденное упрямство заставляло двигаться дальше. Шаг, ещё шаг. Ещё. Чтобы отвлечься, парень начал считать шаги, уговаривая себя на каждый следующий, как маленького. На сто пятьдесят первом шаге он остановился. Сзади послышался стук копыт. Дожидаться, чтобы узнать, кто это вдруг ночью решил покататься, Женька не стал. Надо было идти. Он собрался с силами.

— Сто пятьдесят два, сто пятьдесят три...

— Эй! — резкий оклик заставил парня повернуть голову. — Садись уже. Герой.

Легкий прогулочный экипаж остановился рядом с измученным спасателем. Николай, сидя на козлах, помахивал вожжами, словно заправский кучер, а Фёдор придерживал дверцу, пока Женька забирался внутрь непривычного транспортного средства.

Леон гнал лошадей в темноте, радуясь удачному завершению вылазки. Ветер в лицо, хорошенькая девчонка сзади, бутылка старого вина, ожидающая в столовой, — что может быть лучше? Луиджи, в отличие от друга, не испытывал наслаждения от сумасшедшей гонки, он мог только ругаться. Упрямая девчонка мало того, что не оставляла попыток выпрыгнуть на полном ходу, выкручивалась и отпихивалась, так она ещё посмела его укусить! Он всего лишь хотел поцеловать красавицу, почувствовать её вкус, а та, вместо того, чтобы мило растаять в крепких объятиях, прокусила ему губу. В поисках носового платка, он рылся в карманах, ослабив хватку, как вдруг колесо наехало на камень, коляска подпрыгнула, а Саша изо всех сил пнула ногами наглеца и, совершенно неожиданно для себя, вывалилась на землю. Она-то рассчитывала, что выпадет бессовестный негодяй, но судьба распорядилась иначе. Лошади помчались дальше по дороге, а девушка по инерции покатилась в сторону и, не удержавшись, свалилась вниз. Цепляясь пальцами, она сползала всё быстрее и быстрее, пока нога не уперлась в маленький выступ. Этой крохотной задержки хватило, чтобы Саша одной рукой ухватилась за чахлый куст, торчавший из земли чуть выше и левее, а кончиками пальцев второй руки — за небольшой выступ вверху. "Висю. Или вишу. Забыла, как правильно. Черт. Может, внизу полметра до земли, а я не вижу. Попробовать подтянуться?", — она напрягла мускулы и сразу же услышала треск корней бедного растения. — "Плохая идея". Девушка услышала, как тарахтит, возвращаясь, коляска, и замерла. Висеть все-таки лучше, чем торчать за семью замками. Ей даже думать не хотелось, для чего она им вообще понадобилась. Никаких приличных предположений. Разве что насолить Фёдору. Ночь, темно, может — не заметят? Распластавшись на склоне, Саша висела, чувствуя, как немеют пальцы на правой руке. Она утешала себя тем, что скоро наступит утро, солнышко встанет, и окажется, что лететь вниз не так уж далеко. Жаль, человек-паук был всего лишь классной выдумкой, сейчас его помощь пришлась бы кстати. Мысль о том, чтобы сдаться на милость мужчин, даже не возникала. А они осторожно ходили по краю обрыва, стараясь рассмотреть хоть что-нибудь. Хорошо, хоть спуститься не пытались. Внезапно девушка насторожилась. Процокали копыта, значит, подъехала еще одна коробка на колесах. Народу стало больше. С другой стороны, вряд ли у них есть фонарь. Если уж раньше её никто не увидел, то какая разница, кто там будет высматривать? Всё равно ничего не видно. Для верности Саша зажмурилась. Ну и что, что по-детски, зато так спокойнее.

— Смотрите, вон они! — Николай потянул на себя вожжи, останавливая экипаж. Впереди маячили две фигуры, а чуть дальше — двуколка. — Вроде как что-то ищут, канальи.

— Или кого-то, — уточнил Фёдор, выбираясь на дорогу.

Женька тоже вылез и подошел к самому краю, всматриваясь в темный провал. Николай перевел, о чем разговаривали на повышенных тонах советник и молодые хулиганы.

— Говорят, сама выпала. Оправдываются. Барин-то, барин. Ругается, как сапожник. Обещает рассказать родителям обо всех их проделках. Гляди, гляди, уезжают. Угробили девку, и ничего им за это не будет. Ну, это завсегда так.

— Как... — Голос у Евгения сел от волнения. Ему пришлось откашляться, чтобы продолжить. — Неправда. Саша жива, и я обязательно найду её.

— Если бы твоя Саша вела себя, как приличная девушка, а не лазила по чужим заборам, все давно уже спали бы в своих теплых постелях, — грубо заметил Фёдор, глядя, как удаляются будущие герцоги.

— Она порядочная, — возмутился Женька. — Зачем обзываетесь? Вы же ничего о ней не знаете.

— И не узнаю, — заключил советник. — Мертвецы обычно не разговаривают. Полезай в экипаж.

— Нет!

Александра услышала знакомый голос, и решила, что ей показалось. Что она потихоньку сходит с ума. Пальцы скользили, нога от напряжения дрожала, казалось — до смерти совсем немного. Ещё чуть-чуть, и она упадет. Судя по звукам: наверху кто-то уехал, а кто-то остался. Если бы здесь была Молния! Но, похоже, драконица позабыла о своих подопечных. И была ли она вообще? Девушка вздохнула, а потом осторожно потрясла правой рукой, чтобы размять затекшие мышцы. Конечность слишком долго была вытянута вверх, и поэтому, когда кровь прилила к израненным пальцам, Саша не удержалась от стона.

Услышав подозрительный звук, Женька плюхнулся на живот, зацепился руками за какой-то выступающий корень, громко позвал:

— Сана, ты там? Это я, шаман. Если боишься ответить, то не переживай. Те два урода уехали. Сана!

— Да, здесь я, здесь, хотя и не знаю, где. Если ты сместишься на три шага вправо, то увидишь. Или нет. Темно, как у негра...

— Тихо! — перебил её парень. — Я же не один на дороге. Может, всё-таки вылезешь? Слава Богу, нашлась.

Саша, собрав остатки сил, попробовала подтянуться, отчего куст предательски зашевелился, а его корни затрещали.

— Жень, я не могу. У меня мышцы затекли, и кажется с рукой что-то. Кровь течет.

— Потерпи! Я быстро!

Пока они разговаривали, старик с Фёдором поняли, что девушка жива, и уже соорудили основательную конструкцию из вожжей и постромков. Посовещавшись, решил спустить вниз Женьку, как самого легкого, чтобы рассмотрел, почему девушка не может сама подняться. Со стороны, наверное, всё это выглядело самой настоящей спасательной операцией, думал Евгений, повиснув над пропастью. Однако вся его язвительность закончилась, стоило только взглянуть на прижавшуюся к земляному склону жертву несчастного случая.

— Что там? — Фёдору не терпелось спуститься самому, но кто-то же должен был сдерживать лошадей, пока глупый мальчишка болтался в постромках. А Николаю одному с ними не справиться. Не те уж силы.

— Эти штуки, — отозвался Женя. — Они выдержат двоих? Впрочем, не имеет значения. Снимаю её.

Ребятам повезло, потому что парня спустили в упряжи практически в том месте, в котором и нужно было. Ему осталось только покрепче обнять Сану за талию.

— Я держу тебя, — сообщил он, как будто девушка сама не почувствовала его хватку. — Отпускай куст — поедем наверх. Медленно.

Александра послушно убрала правую руку, но пальцы левой намертво вцепились в колючее растение, и как девушка ни старалась, разжать их не могла. Вдобавок двойной вес оказался неожиданным для лошадей. Вся конструкция держалась на их крепких шеях, а когда груз потяжелел, животные автоматические подались вперед, тем самым опуская ребят вниз. Николай зло выругался, а советник встал перед лошадьми, удерживая обоих под уздцы. Оказалось непросто заставить пятиться мощных животных, но вдвоем со стариком они справились. Фёдор помог Женьке: поднял девушку и сразу перенёс её на мягкое сиденье. Потом уже вытащили, распутали парня, заново запрягли лошадей. Пока мужчины возились, Саша была как будто в полудреме. Она слышала каждое произнесенное слово, удивлялась изобретательности в выражениях, обращенных к норовистым животным, чувствовала, как стремительно бежит кровь по венам и артериям. Но двигаться самостоятельно не могла. Впрочем, как и расстаться с кустом. Все-таки он спас ей жизнь. Но не выдержал, когда Женька потянул Сашу к себе, и вывалился вместе с огрызком корня.

Уставшие, полусонные, они вернулись в особняк, принадлежащий тайному советнику. Кухарка уже не спала, суетилась на кухне, готовила завтрак. Утро начиналось для слуг гораздо раньше, чем для хозяина большого дома. Конюший принял вожжи, помог Николаю спуститься, после чего, ругаясь вполголоса, чтобы барин не услышал, занялся лошадьми. Когда все собрались в столовой после умывания, Фёдор предложил гостям угощение и горячий чай. Для особо привередливых на столе обнаружился серебряный кофейник с узким горлышком. Убедившись, что все наелись, Беклемишев сложил руки на груди и уставился на парочку оборванцев.

— Значит так. Или вы мне сейчас всё рассказываете, или... Придумаю, что с вами сделать, даже не сомневайтесь.

— Вы не поверите нам, — задумчиво промолвил шаман. Он с сожалением смотрел на последний, оставшийся на блюде пирожок. — Ведь не влезет, некуда уже. А всё равно хочется.

— Таковы люди. Жадность человеческая границ не имеет, — философски отреагировал Николай.

— Если бы не личная просьба Эдуарда Ивановича, ты бы сейчас здесь не сидел, умник. Я слишком многим ему обязан, только поэтому даю тебе деньги раз в неделю и терплю идиотские высказывания. Веди себя прилично, сделай мне такое одолжение, — неизвестно с чего вдруг разозлился Фёдор.

Николай понимающе прищурился и хитро улыбнулся, демонстрируя крепкие пожелтевшие от возраста зубы.

— Что было, то прошло, а кто старое помянет — тому глаз вон. О нас с вами через сто лет никто не вспомнит, хотя я, к слову, заботился о здоровье великого человека с малых лет. И в тылу не отсиживался, когда мы воевали. А имя Тотлебена будут помнить всегда.

— Эй! — возмутился Женька. — Может, мы спать пойдем? А вы себе тут дальше ругайтесь. Кстати, генералу в Севастополе на Историческом бульваре памятник стоит, так что дед прав. Свой след в истории граф оставил. Мы — тому свидетели.

Советник пристально взглянул на ребят, заново оценивая тех, кого принял в своем доме. Потом позвонил в колокольчик и попросил горничную принести ещё чаю и печенья к нему. Бывший ординарец знаменитого генерала в предвкушении интересной истории только потирал ладони. Александра улыбнулась ему, и старик расцвел.

— Удивительно. Получается, вы участвовали и в русско-турецкой войне, и в крымской.

— Да, так оно и есть. Потом заболел, ревматизм, легкие. Вот, господин тайный советник купил маленький домик в горах для меня, там воздух полезнее. Даже милостиво назначил содержание.

Фёдор скривился. Видно Николай надоел ему хуже горькой редьки. Но начинать беседу не спешил. Дождался, пока служанка расставит на столе чистые чашки и выйдет, только после этого запер дверь и приготовился слушать.

С молчаливого согласия притихшей Александры, Женька рассказал свою историю, начиная с приключения в Канаде, потом — описал встречу с девушкой, странников, побег, о том, что они нашли в заброшенном поселке. Закончил же полетом в прошлое на истаявшем во время приземления драконе.

— Совершеннейший бред, — прошептал с горящими глазами Беклемишев. — Единственное, во что я верю безоговорочно, так это в то — что вы двое не желаете зла Российской Империи. Предлагаю план: мы отдохнем до завтра. А утром придумаем, как быть дальше. Сначала я хотел бы увидеть дневник капитана и журнал с картинками. Сумка в хижине Николая?

— Да, — согласно кивнул старик. — Не могли же мы тащить её с собой в Таормину. Мы вообще сюда не собирались, хотели выручить девчонку и убежать.

— Нет! — Александра пришла в себя после испытания, и теперь была готова отстаивать своё мнение. — Нельзя ждать до завтра. Не знаю, сколько времени у нас в запасе, но всем своим существом чувствую — надо поторопиться. Какая-то дельная мысль промелькнула у вас, я права? О чем вы подумали, когда услышали рассказ о том месте, где жил капитан?

— Скала. Белый выступ над морем. Женская обитель в горах. Я сам отвезу вас туда, только сначала заберем вещи, — тихо ответил Фёдор, явно думая о чем-то своем. — Распоряжусь насчет одежды, и едем.

Экипаж размеренно трясся по каменистой дороге. Николай, сгорбившись, дремал на козлах, рядом с кучером. Александра спала, прислонившись к Женьке. Его тоже клонило в сон, но он мужественно с ним боролся, не спуская глаз с тайного советника. Мало ли что взбредет в голову подозрительному мужику. Глупо доверять ему полностью. Впрочем, мысли господина Беклемишева витали далеко от происходящего. Он был полностью поглощен воспоминаниями, нахлынувшими из прошлого. Интересно, кого он встретит в обители? Высохшую от постоянных постов монашку? Или она вообще давно уже не живет в той холодной куче камней, а он зря купил дом в Таормине...

Оставив старика отдыхать, путешественники забрали сумку Александры и поехали дальше. Хотя он и сам признал, что устал, сердце побаливает, не хочет быть в тягость молодым, Саша всё же чувствовала себя виноватой, когда вспоминала одинокую фигуру, оставшуюся возле маленького дома. Им предстояло подняться на гору, потом спуститься вниз, в маленький городок на берегу моря, а уже из него — пешком — идти к цели своего путешествия. Против ожидания, сам журнал не вызвал удивления или восхищения у Фёдора. Но вот то, что было изображено на фотографиях, повергло взрослого, умудренного опытом, мужчину в легкий шок. Он водил кончиками пальцев по глянцевой блестящей бумаге и то и дело посматривал на Женьку изумленным взглядом. Наконец, не выдержал:

— Скажи, государство наше существует в этом вашем будущем? Здесь, на картинках, явно же не Россия.

— Конечно, — зевая, ответил шаман. — За некоторым исключением, политическая арена осталась прежней. С нашей землей все хорошо. — Он немножко подумал и добавил: — Или будет хорошо, когда мы сделаем то, зачем прилетели. Нас будто за руку кто ведет. Как в сказке: пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что.

— Таким образом, моя первейшая обязанность помогать вам всеми силами, — заключил Фёдор и надолго погрузился в чтение потрепанной тетрадки. А Женька, наконец-то, расслабился и уснул.

Глава 9.

Пелоритани дружелюбно встретил гостей вечерними огнями, гомоном прохожих, ароматом свежего кофе и жарящейся на угольях рыбы. Кучера оставили в единственном на весь городок постоялом дворе. Там же пристроили лошадей с экипажем. Алекс была настроена сразу же двигаться к цели путешествия, но мужчины рассудили, что следует отдохнуть немного, перекусить вот тут вот, прямо на улице за деревянным столиком. Девушке оставалось только согласиться. Большая рыбина, запеченная с зеленью, и бокал молодого вина примирили Александру с вынужденной задержкой. Летний вечер, приятный соленый бриз с моря, знакомая мелодия... Уличный музыкант лениво перебирал струны потертой гитары, а прохожие охотно бросали монетки в старую шляпу на мостовой. Алекс закрыла глаза, вспоминая, как их семья давным-давно ездила отдыхать в Крым. Ей самой тогда было всего десять лет, но ощущение внутреннего покоя, какого-то запредельного счастья она запомнила на всю жизнь. Папа с мамой радовались каждому дню, каждой минуте, проведенной вместе с близкими... Мама ещё шутила: мол, именно в те горячие августовские ночи и был зачат Тимка. Коктебель — сказочно красивое место, жемчужина — одна из многих в ожерелье волшебного полуострова. Они ездили туда на экскурсию из Феодосии, где жили в уютной гостинице на берегу моря. Вдруг захотелось, чтобы нынешняя реальность оказалась страшным сном...

— Мечтаешь? — Женькин шепот напомнил девушке о реальности. — Расскажи нам.

— Думаю, что мы чересчур засиделись. А время не ждет. Я с ужасом чувствую, как оно, словно песок, убегает сквозь пальцы.

Фёдор расплатился по счету, цепко оглянулся по сторонам. Затем сурово нахмурил брови и, кивком указав направление, быстро пошел вверх по улице. Когда они добрались до границы, отделяющей город от горного склона, Саша ахнула.

— Что случилось? — испугался Женька. — Ногу подвернула?

— Не останавливайтесь, — прошипел сквозь зубы советник. — За нами следят.

— Кто? — изумился начинающий искатель приключений. Парень хотел обернуться, но Алекс удержала его за локоть.

— Идем. Ничего с ногой не случилось, просто узнала место. Я уже видела всё это в видении. Именно здесь пробегала та девушка, которую потом убили в лесу.

— А мне, значит, о видениях сообщить забыли? И сколько их у вас было, девочка? — Фёдор остановился. Осмотрелся по сторонам и снова двинулся на гору по едва заметной в вечерних сумерках тропинке. С каждым шагом становилось всё темнее. Женьке казалось, что деревья специально мешают им пройти своим растопыренными над дорожкой ветками, а колючие кусты угрожающе шелестят листьями, так и норовя цапнуть за самую уязвимую часть тела. Вдруг он почувствовал резкий удар в спину. Как будто что-то острое пропороло насквозь рубашку, доставая до сердца.

— Аахх, — только и сумел произнести он, закатывая глаза.

— Фёдор! — девушка окликнула провожатого, опустилась на колени и принялась тормошить бесчувственное тело своего телохранителя. После того, как советник влил немного водки в рот Женьке, тот закашлялся и открыл глаза.

— Где вы взяли эту омерзительную дрянь?

— Я всегда ношу её с собой, — невозмутимо ответил Беклемишев, раздумывая, закручивать пробку на фляжке или глотнуть самому. — Знаете ли, иногда это просто необходимое средство. Например, как сейчас. Между прочим, Николай гонит чудесный самогон, чистый, как слеза. Мы проверяли, горит! К сожалению, у меня закончились запасы. Пришлось налить обычную виноградную водку. Так что с тобой случилось, герой?

— Кто-то ударил меня в спину.

— Этим? — Саша подняла руку с зажатой в ней длинной колючкой. — Давай, посмотрю.

Сконфуженный Евгений сел, удивляясь тому, что у него не кружится голова, а спина только саднит немножко. Вполне можно было потерпеть и не пугать Алекс. Чёрт. Даже в эту минуту он не мог отбросить мысли о девушке.

Женька мужественно выдержал нешуточное испытание, когда, (разумеется, для дезинфекции), Саша оторвала кусочек от рубашки, намочила его все той же водкой и крепко прижала к ранке. Потом взглянула на Фёдора:

— Так кто, вы говорите, следит за нами?

— В городе я заметил высокую фигуру в черном. Не один раз. Не уверен, что это один и тот же человек, но лучше поостеречься. Вставай, юноша, пойдем спасать мир. Я, конечно, не верю в вашу историю, не обольщайтесь. Однако... Если есть хотя бы одна сотая шанса, что весь этот бред — правда, то мы просто обязаны сделать всё, от нас зависящее и даже больше. А потому — вперед, и только вперед!

Порыва хватило ненадолго. Идти в темноте по незнакомой местности оказалось не так-то просто. Они спотыкались, падали, и, когда, наконец-то, добрались до стены, сложенной из бросового камня, были похожи на людей, как минимум, пострадавших от стихийного бедствия. Молоденькая послушница, впустившая их после настойчивого стука, испуганно отшатнулась, но потом взяла себя в руки и вышла из небольшой, без окон, прихожей. Стульев здесь не было, поэтому все ждали стоя, едва не падая от усталости.

Дверь распахнулась, открытая уже знакомой послушницей, а вслед за ней вошла мать-настоятельница. Головной убор полностью закрывал волосы и шею, оставляя гостям возможность любоваться удивительно прекрасным лицом. Зеленые глаза удивленно расширились, узнавая, при виде сжавшего губы тайного советника.

— Добро пожаловать. Давно тебя жду, а ты всё не приходишь и не приходишь. Только отчего же ночью?

— Тася, я...

— Да уж знаю, знаю. Но это подождет. Итак, — женщина подошла ближе к Александре. — Здравствуй, дорогая. Как же долго ты сюда шла. Позволь, рассмотрю поближе. Возраст, знаешь ли. Глаза уже не те, что в молодости. — Она помедлила, вглядываясь будто в самую глубину души гостьи. — Совсем другая внешность, да и внутри... Но что-то общее есть, бесспорно. Идем со мной, милая, приведешь себя в порядок, тогда и поговорим. А вас, — монахиня снова повернулась к мужчинам, — проводят, дадут чистую одежду. Угораздило же ночью по лесу добираться. Да что уж теперь.

Сторож, пожилой худощавый мужчина, отвел гостей в маленькую купальню, показал, как набирать воду в большие деревянные шайки, забрал грязные вещи и вышел. Вернулся через несколько минут, положил на скамью нижнее белье, две рясы, на пол поставил сандалии, и снова ушел. Вода оказалась чуть теплой. Видимо где-то на крыше существовал резервуар, где она нагревалась за день солнечным теплом. Женька долго терпел, но, уже когда одевался, не выдержал:

— А вы что, давно знакомы? Ну, с главной монахиней?

— Да, — поначалу резко ответил Фёдор, рассматривая нижнюю рубашку определённо меньшего размера, чем он сам. — Если коротко, то ты видишь перед собой самого настоящего глупца. Я люблю её всю жизнь, сколько себя помню. Собственно, и учиться стал, чтобы подняться выше, ну, понимаешь — по сословной лестнице. Моя семья хоть и весьма зажиточная, но все же — торговцы с деда-прадеда. Так уж оно повелось. А Тася...

Он закашлялся, потом помолчал, пока завязывал веревочку, служащую поясом для рясы.

— Анастасия, она... В общем, дворянка. Дочь графа. Пятая, самая младшая в семье. Я, когда впервые её увидел, влюбился сразу, по уши. Мне тогда было двенадцать лет. И с тех пор решил положить все силы, чтобы стать достойным её руки.

— Так почему же вы не вместе?

Женька смутился, но все-таки решил услышать историю до конца.

— Не отдали её за меня. Родители уперлись. Мол, купеческий сын, не ровня. Нашли жениха из приближенного к государю семейства. Я предлагал бежать вместе — хотел, чтобы мы уехали. Да вот хоть сюда, в Италию. Почему нет? Но Настя не согласилась, ей хотелось получить родительское благословение, в церкви венчаться, чтобы как у всех. А, когда узнала, за кого её прочат, чуть с ума не сошла. Меня в Петербурге не было в тот момент, в Крыму воевал как раз. Письмо с новостями долго шло. Вот она в монахини и постриглась, нашла выход. Мне бы найти её, настоять на своем. Умыкнуть. А я сдался, дурак. Лет пять прошло, пока за ум взялся, пока нашел её. Теперь-то её семья в опале. Не отказали бы. Но — видишь, как судьба распорядилась. Года уходят, а любовь живет. Как заноза в сердце, не выбросишь.

— Неужели других женщин не встречали? — удивился Женька. — А как же эти. Мужские потребности, как говорят.

— Чушь это всё. Хотя гордиться мне нечем. И пил, и гулял с тоски. — Горько улыбнулся Фёдор. — В один прекрасный день, когда проснулся, да увидел, кто рядом лежит, как отрезало. Если она может обет соблюдать, я чем хуже? Пошел к священнику, исповедался, чтобы очиститься, чувствовал себя отвратительно. А он мне знаешь, что сказал?

— Догадываюсь, — пробурчал парень, полоская шайки.

— Всегда можно найти занятие по душе. Вкратце, если. Так что карьера моя пошла в гору, а мечты о личной жизни испарились.

— Спасибо, что рассказали. Доверились.

— Я ведь не просто так. С умыслом. Вижу, как ты на девушку смотришь. Потому и поделился, чтобы ты моих ошибок не повторил. У нас не сложилось, пусть хотя бы вы счастье свое не проморгаете.

— О, за нами пришли.

В дверь постучали, мужчины переглянулись и вышли. Послушница проводила их в большой, освещенный несколькими свечами, кабинет, подождала, пока они войдут, потом вышла и плотно затворила за собой двери.

— К делу, — скомандовала мать-настоятельница. — Присаживайтесь или стойте, как вам угодно. Через день, когда солнце будет в зените, вот эта шкатулка, — она указала на развернутую страницу в журнале, — должна быть помещена в определенное место, которое знаю я одна.

— Артефакт! — вскинулся Женька.

— Нет, — мягко улыбнулась Анастасия. — Я знаю, что такое артефакт, так вот — это не он. Скорее недостающая деталь, часть механизма. Саша мне рассказала, как вы сюда попали, вот это вне пределов моего разумения. Смысл в том, что в нужное время в правильном месте механизм должен сработать определенным образом. Когда старенькая мать-настоятельница готовила меня к этой, скажем так, ответственной миссии, она не объясняла подробно что, почему, зачем. Просто сообщила дату, когда привезут шкатулку, показала рисунок, чтобы знала, как она выглядит, и убедилась, что я запомнила место. Это всё. Поскольку, сами видите, жизнь моя проходит в уединении, то и возможности узнать больше не представилось. Мало времени осталось, а что делать — ума не приложу. Где искать вещь?

— А вы, — Саша покраснела, — уже посылали девушку за посылкой?

— Да. Она погибла, но ведь ты и сама об этом знаешь.

— Позвольте, — медленно протянул Фёдор, внимательно рассматривая фотографию шкатулки. — Я видел эту вещицу. И даже не один раз.

— Где?

— В коллекции графа ди Сора. Хозяин поместья в это время года живет в Риме. А отдыхает у моря обычно в сентябре, когда жара спадает. Но Луиджи вряд ли отдаст нам её добровольно. Хотя бы потому, что шкатулка ему не принадлежит. Во всяком случае, есть смысл попробовать узнать.

Все огорченно замолчали. Александра подняла к глазам заново перевязанные руки, потом опустила их и весело обратилась к приунывшей компании:

— Минуту назад мы были в отчаянии, не знали, где искать шкатулку, а сейчас — знаем! Разве это повод для грусти?

— Придумал! — поддержал Сашу Женька. — Я проберусь внутрь и украду шкатулку. Не проблема. Вы мне только план нарисуйте, где она находится, и дело в шляпе.

— Сколько раз в жизни тебе приходилось воровать, юноша? — нахмурилась Анастасия.

— Ни разу.

— Тогда этот вариант не годится.

— А я с ними разругался в пух и прах. Думал, угробили стервецы девчонку. Разбилась насмерть. Они ведь меня даже на порог не пустят теперь. Аристократы.

— Федя, возьми себя в руки. С нами рядом молодые люди, какой пример ты подаешь им? — Женщина подошла к советнику и обняла его за плечи. — Должен быть другой выход. По-моему, все устали. Схожу, разогрею суп, нам всем нужно поесть горячего. Алекс, пойдем со мной.

— Хорошо.

Девушка встала, удивляясь тому, что вообще находит силы двигаться, и поплелась следом. В обители давно уже все спали. Тишина была плотная, как одеяло, казалось, что кто-то специально отделил их от окружающего мира таинственной занавесью. Уединение, сказала Анастасия, — правильное слово.

Кухня оказалась большой, просторной. Оно и понятно. Народу много, всех нужно накормить и обогреть. Большой стол с начисто выскобленной поверхностью в свете тлеющего в печи огня излучал приязнь и гостеприимство.

— Да, — согласно кивнула монахиня, заметив интерес Александры. — Мне иногда тоже кажется, что он — живой. Еще бы. Ведь этому столу больше лет, чем нам всем, вместе взятым. Подбрось дрова, пусть огонь разгорится сильнее. И не вздумай соваться к Луиджи одна. Во-первых, тебе не найти дорогу к поместью, а, во-вторых, он — злой человек. Его поступкам нет оправдания.

— Фёдор говорил, что за нами следят, — вспомнила Сана, складывая нарезанные ломти хлеба в деревянную узорчатую миску. — Вдруг он захочет войти сюда?

— Не думаю. — Анастасия попробовала суп из большой ложки. — Ещё немного пусть подогреется. Во время бессонных ночей почему-то хочется кушать. Не замечала? Впрочем, где тебе. Совсем юная девочка.

— Я много думала, пока мы сюда к вам добирались. Скажите, почему — я? Вы? Женька? Почему нас выбрали для этого всего? Не кого-то другого, а именно нас?

— У любого события или действия есть причина и повод. Предположим, лавины. Поводом для их спуска может послужить что угодно: от громкого крика до брошенного с горы камня. Но причина — в другом. Рельеф, плотность снежного покрова, его толщина, ещё что-нибудь. Так и в нашем случае. Поводов — много. Я, например, должна была сама идти за посылкой, но за день до этого уронила на ногу полено. Поранилась, и поэтому послала девочку, как выяснилось, на смерть. Послушница должна была выполнить поручение, но не справилась. Не по своей вине, по чужой воле. Вот ещё одна деталь. Девочка была внебрачной дочерью одного из де Сора. По факту, сводной сестрой Луиджи. По завещанию, ей отходила часть состояния, которую она, в свою очередь, сознательно хотела передать обители. Когда придет время, разумеется. Сам герцог до сих пор чувствует вину перед её матерью, наверное, поэтому так редко бывает на Сицилии. Мы с ним знакомы, он — хороший человек. Так вот, я уверена, это Луиджи подослал убийцу, чтобы не делиться. Почему ты? Потому что не выполнила поручение. Каждый раз, рождаясь в ином теле, твоя душа металась, не находя покоя. Всё готово, зови мужчин.

Алекс обернулась, но идти никуда не потребовалось. Фёдор уже заходил в кухню, а за ним, понурив голову, шел Женька.

— Тася, как думаешь, они там, в будущем, все такие шебутные? За каких-то десять минут мальчишка придумал уже три варианта похищения шкатулки. Один другого глупее.

— Ешьте молча, — распорядилась настоятельница. — Поедим, отдохнем до рассвета, а там и мудрые идеи придут.

— Я вот всё думаю, — с набитым хлебом ртом, заявила Александра, — откуда взялись драконы? Ведь в нашем времени всё началось с них. Сначала появились они, а только потом странники.

— Сначала прожуй, потом говори.

— Слушаюсь, мать-настоятельница, — автоматически выпалила Сана.

— То-то. О драконах я ничего не знаю. К сожалению.

— Ну, вот, — протянула девушка. — Где же узнать хоть что-нибудь об этих сказочных существах?

Глава 10.

Пробираясь вслед за взрослым мужчиной, легко преодолевающим препятствия в виде колючих кустов шиповника и боярышника, Алекс не один раз пожалела о своей вспыльчивости. Что ей стоило прислушаться к предложению настоятельницы и остаться в обители, как и положено нормальной воспитанной девушке? Нет. Она упёрлась, как глупая овца, и вот теперь вынуждена тащиться по жаре, переступать камни, рытвины, корни, торчащие из земли в самых неожиданных местах... Если бы на ней были её любимые ботинки, то проблем бы не было. Но это недоразумение! Она в очередной раз уставилась на предательницу-сандалию и сбитые в кровь пальцы. В этом нужно уметь ходить. Наверное, местные жители учатся этому с младенческих лет. Двух часов, выделенных на дорогу, явно было достаточно, но ведь следовало учесть всё, в том числе и возможные осложнения. Мало ли что может случиться, запас времени лишним бы не был. Подтянув ремешок, Саша пошла вперед, внимательно глядя себе под ноги. Так и двигалась, пока не уткнулась в спину Фёдору. Тот поднял руку, останавливая ребят.

— Тихо. Вот она. Перед вами — граница владений ди Сора.

— И чего? — Александра раздраженно вырвала колючку репейника из подола, сердито отбросила в сторону. — Не вижу препятствий, идем дальше.

— Где твой юный воздыхатель? Опять отстал? Совсем не умеет ходить парень по лесу. Нам лучше держаться вместе, — занудным голосом протянул советник.

— Люди не рождаются следопытами, навык нужен. Сандалии путаются, с ног соскальзывают, ну и обувь! Женька! Ну, где ты? — крикнула девушка, не обращая внимания на предупредительные знаки проводника.

Откуда-то сбоку и чуть спереди донесся сдавленный вскрик. Советник выругался, бегом помчался на звук. Саша не отставала. Картина, внезапно открывшаяся перед ними, показалась нереальной. Как будто страшная сказка пришла и укусила днем, а не ночью. На залитой солнцем поляне, сжавшись в комок, закрывая голову дрожащими руками, сидел горе-шаман, а вокруг него пять громадных собак двигались, меняясь местами. Черные волкодавы не рычали. Но менее страшно от этого не было.

Федор снова выругался сквозь зубы, сжимая кулаки. Он ничем не мог помочь мальчишке, так глупо попавшемуся в западню. Говорил же идиоту, идешь следом за девчонкой, охраняешь сзади. Нет, выперся поперед батьки в пекло.

— Они его загрызут? — Саша закатывала рукава, прикусив нижнюю губку. — Или будут ждать, пока придет кто-нибудь?

— Черт, не знаю. Первый раз в такой ситуации. Слухи в деревне разные ходят об этих псах, один другого страшнее. Теперь тебе понятно, почему сюда никто не ходит?

Вместо ответа девушка легонько толкнула Фёдора, освобождая себе путь сквозь колючий шиповник, и, пока он пытался понять, что задумала гостья из будущего, скользнула босиком по траве. Сандалии остались лежать под кустом сиротливой кучкой с развязанными ремешками.

— Куда? Стой, дура!

Саша только отмахнулась, она уже была в двух шагах от черных псов. Не отступать же. Ведь так и знала, Женька без неё никуда. Умный, но иногда такой беспомощный. Советник же остался стоять за пределами границы. Если бы не его служба...

Пес вздыбил шерсть на загривке, предупреждающе зарычал, показывая белоснежные острые клыки. Остальные четверо не приближались, охраняли пойманного парня. Александра даже и не думала бояться. После того, как она летала на драконе, что ей могли сделать какие-то лохматые зубастики? Ну, да, конечно, они на своей территории, а психология собаки за забором отличается от психологии собаки на чужой земле. Или ничейной. Ничьей? Как правильно? Отвлекая себя правописанием, девушка медленно, не делая резких движений, опустилась на колени, заговорила спокойно низким голосом:

— Давай же, бедный несчастный пушистый друг, смотри мне в глаза. Забросил тебя противный хозяин. Смотри! Не отворачивайся. Кто ж ты в стае — вожак? Хороший. Хороший песик. А пирожок хочешь? С мясом.

Не отводя взгляда от настороженных собачьих глаз, Саша достала из кармана обещанное лакомство и, разломив на две половинки, протянула угощение. Умопомрачительный аромат растекся по лесной поляне, привлекая хвостатую компанию. Фёдор только кулаки сжал покрепче, наблюдая, как псы окружают девушку. Что бы он ни хотел сделать, было поздно. Спрашивается, чего замешкался?

— Уй, какие замечательные лохматые охранники! — продолжала подлизываться Алекс. — Вы же самые лучшие собаки на всем белом свете! Кто первый решится взять вкусненькую булочку?

За лохматыми спинами ничего не видя и не слыша дрожал всем телом Женька, поэтому ей нужно было не только отвлечь собак, но и каким-то образом внушить им, что люди — не враги. Просто мимо проходили...

— Ох, как же здорово пахнет мясико, только понюхай!

Саша плавно ткнула булочкой прямо в морду ближайшему псу. Тот попятился, но ноздри его зашевелились, а глаза сами собой уставились на вожделенное лакомство. Вдруг собака, занимавшая место позади самого большого пса, отпихнула его в сторону плечом и без сомнений аккуратно взяла половинку булочки. Потом проглотила вторую и задумчиво уставилась на Сашу, склонив голову набок.

— Э, так ты девочка! И, наверное, хочешь ещё пирожок.

Александра бесстрашно поднялась на ноги, выпрямилась и вытащила из кармана два пирожка. Оно, конечно, нехорошо таскать продукты в обители, но — пригодились же! Хотя по строго секретному плану девушка собиралась одарить выпечкой мужчин после успешного завершения вылазки. Пока она думала — ломать или не надо — пес подошел ближе и вытащил лакомство прямо у нее из руки. Второй так же поступил с другим пирожком. Проглотил мгновенно. Вздыхая, Саша вывернула все карманы, а их в этой странной одежке набралось аж шесть штук, и раздала все свои запасы. Даже крошки с ладони аккуратно кто-то из пушистиков слизнул. Алекс отряхнула наряд непонятного покроя, растолкала псов и потрясла Женьку за плечи:

— Все хорошо, успокойся, я с ними договорилась. Тебя никто не тронет. Вставай, нам пора идти.

— Нет, — четко ответил парень. — Это ужасно. Я всю свою жизнь боюсь собак до потери пульса. У меня самый настоящий стресс, и я никуда не пойду. Идите сами, будьте любезны оставить меня в покое.

— Алекс! — Фёдор помахал рукой, привлекая внимание девушки. — Как ты думаешь, я могу пройти?

— Понятия не имею. Попробуйте и узнаете, другого пути нет. Главное — не бойтесь. Страх меняет запах человеческого тела, псы такие вещи чувствуют и ведут себя соответственно.

— Спасибо за лекцию, девочка, но я всё это и без твоих слов знаю.

Редкая самшитовая поросль служила обозначением границы, похоже, что её часто подстригали. Очевидно, чтобы всем сразу было ясно — здесь чужая территория. Советник решительно выпятил подбородок и перешагнул низкий кустарник. Собаки уставились на него, но ни одна почему-то не зарычала. Успокоившись насчет Фёдора, Саша присела на корточки возле Женьки и заглянула ему в лицо.

— Ну, ты чего? Они совсем не страшные. — Девушка немножко подумала, потом попросила: — Дай мне руку.

— Левую или правую? — глухо спросил парень. По голосу чувствовалось, человек — на грани нервного срыва.

— Любую. И... Знаешь что?

— Хватит сюсюкать с этим трусом, нам пора идти, — возмутился было советник, но мгновенно понял, что зря.

Саша только укоризненно покачала головой и хмуро покосилась на мужчину. Потом продолжила:

— Откройся. Ну, помнишь? Как тебя шаман учил. Постарайся расслабиться, глаза пусть остаются закрытыми. Дыши, слушай, я рядом... Пожалуйста, ради меня... Ради нас обоих.

Поманив ближайшего пса, девушка протянула ему свою руку, чтобы понюхал, а потом — подставила ему под нос Женькино запястье. Волкодав принюхался, потом шумно фыркнул и ткнулся холодной влажной кожей прямо туда, где судорожно бился пульс. Женька дернулся, но Саша не позволила ему убрать руку. Собаки сгрудились вокруг, деловито обнюхивая их обоих. Фёдор непонимающе смотрел на собак и молодую парочку. К нему, значит, никто не подходит, будто и нет его здесь. Внезапно ему сделалось не по себе, он кашлянул и раздраженно предложил:

— Пойдемте уже, как бы дождь не пошел. Солнце за тучей скрылось. Алекс, если он хочет остаться, пусть. Нам некогда.

Семь пар глаз одновременно уставились на господина Беклемишева с одинаковым выражением, и он внезапно почувствовал, как уязвим обычный человек в необычных обстоятельствах. Какая тонкая кожа у него, какие хрупкие косточки, как здорово они будут хрустеть на зубах... Фёдор вздрогнул, но ощущение чуждого сознания в голове осталось. Матовая пелена на глазах шамана постепенно исчезала, открывая Сашиному взгляду нормальные серые радужки и чуть голубоватые белки. Женька потряс головой, неосознанно почесывая вовремя подсунутую лохматую голову пса.

— Что? Что случилось? Ой, какие большие! И тебя почесать надо? Иди сюда, пушистый.

Собаки сгрудились вокруг ребят, с удовольствием принимая ласку, а девушка в двух словах объяснила, что произошло.

— Наверное, сознание помутилось от страха, простите меня, — подвел итог Евгений, с помощью собак поднимаясь на ноги. — Чудесные создания, добрые и преданные. Почему я столько лет их боялся? Странно.

Парень склонился над ластящимися к его ногам животным и что-то им прошептал. Вожак кивнул и, коротко гавкнув, потрусил вглубь леса. Остальные остались на месте.

— Они будут сторожить границу дальше, служба у них такая, — спокойно заметил Женька, шагая вслед за псом. — Идемте, чего вы там замерли? Дорогу нам покажут.

— А что ты им сказал? — не утерпела Саша, хватая шамана за руку. — То они кусаться хотели, а стали шелковыми.

— Не помню. — Женька поднес ладонь ко лбу, но потом уронил руку вдоль тела. — Помутнение какое-то, сам не знаю. Как будто я сам стал собакой и смотрел на себя, человека, из чужой головы. Неприятное ощущение. Чистая шизофрения.

— Возможно, раздвоение личности, но никак не шизофрения, — уверенно заявил Фёдор. — Симптомы не те.

— А вы еще и врач? Ко всем своим остальным достоинствам, — обиженно вспыхнул парень.

— Помолчи. Молоко на губах не обсохло, а туда же.

Всё-таки прошло больше, чем два часа, когда они, наконец-то, добрались до изящных дворцов, составляющих поместье итальянского герцога. Изогнутые персиковые деревья, яблони, вишни, хурма, гранаты — сад поражал изобилием фруктовых деревьев. Саша восхищенно прикасалась рукой к изогнутым стволам, проходя мимо. Это ж сколько вкусностей и прямо рядом с домом! Только руку протянуть... Жаль, что она не герцог. Ну, или на худой конец, какая-нибудь графиня. Вот бы Тимка обрадовался такому простору и счастью... Глаза девушки вдруг наполнились нежданными слезами, а сердце сжалось в груди. "Нечего раскисать" — призвала она себя к порядку, — " То, что я делаю, прежде всего, ради них, мамы и брата. А значит — некогда плакаться, нужно исправить будущее, любой ценой".

Возле основного здания, уже знакомого Саше по прошлому визиту, девушку оставили за высокими, давно не стрижеными, самшитовыми кустами.

— Спрячься, как следует, и жди нас здесь, — шепотом велел Фёдор. — В крайнем случае, мы выбросим шкатулку вон с того балкона. Видишь? Приоткрытые двери на террасу. Хватай и беги, а мы выкрутимся как-нибудь.

— Но! Ладно, — сначала вскинулась, но потом все-таки обиженно согласилась Саша, понимая, что в длинной монашеской одежде ей ни в жизнь не залезть на второй этаж. Тем более ремешки на сандалиях так и норовили развязаться. — Только вы там быстро! Я долго ждать не смогу, плохо с терпением у меня. Иди хоть ты сюда, лохматый, будем вместе прятаться.

Обнимая пса за мощную шею, девушка с тревогой смотрела, как её спутники один за другим поднимаются на второй этаж и заходят внутрь помещения. Сколько прошло времени? Минута, две? Никто не выходил. Чтобы найти шкатулку в шкафу за стеклянной дверцей, достаточно сделать всего три движения: открыть дверцу, достать шкатулку, закрыть дверцу. Так почему же никто не выходит? Показалось или там кто-то двигается? Чтобы увидеть больше, Алекс нужно было не просто встать, а приподняться на цыпочках, вытянув шею. Но тогда её бы увидели. Кто-нибудь. Она судорожно сжимала пальцами шерсть, а пёс молча терпел, будто чувствовал состояние девушки. Отсчитав три раза по шестьдесят, Саша решила действовать. Плохо, что между стеной дома и кустами, где она пряталась, царствовал ухоженный зеленый газон. Приблизительно пять метров открытого пространства. Девушка решительно высунулась из-под зеленого прикрытия, но тут же шлепнулась на попу. Пёс держал в зубах подол и виновато косился на свою новую знакомую.

— Ты что? — прошипела Алекс. — Зачем?

Пес выпустил изо рта обслюнявленную тряпку и боднул головой девушку, тем самым заталкивая её глубже в куст. Не успела она возмутиться, как по траве прошел Леон. Сначала мимо, потом, словно что-то вспомнил, — вернулся. Наследник ди Сальчи Родольфо задумчиво крутил в пальцах стек и, как назло, встал столбом напротив того места, где пряталась Саша. У нее вдруг ни с того, ни с сего жутко зачесался нос. Нестерпимо. Не было никакой возможности удержаться... Почесала. Именно в этот момент взгляд будущего герцога упал на самшитовые заросли, и, конечно же, он не мог не заметить шевеление веточек. Пробормотав себе под нос ругательство, мужчина решительно двинулся вперед. Но увидев выглядывающего из-под куста волкодава, остановился, даже сплюнул от досады. Саша даже дышать перестала. На всякий случай. Зато пес свободно развалился на траве и вывесил язык алой тряпочкой. Чтобы никто не сомневался. Вот он тут, злобный сторож, и ему очень жарко. Александра взялась руками за виски, стараясь прийти в чувство. Уже собаке человеческие мотивы приписала от нервного расстройства. Сколько она прячется? Час? Два? Что ей делать, если начинающих грабителей поймали? Отчаяние, боль от потери единственного спутника затопили сознание оставшейся в одиночестве девицы. Последнее прости, последний взгляд в сторону дома, проглотившего двух взрослых мужчин... Слезы... Алекс потерла глаза в ожидании прозрачных капель, но те упорно отказывались украшать её дивное лицо. Что ж такое-то? Или она чурбан бесчувственный? Любимый сгинул в омуте вечности безвозвратно, а ей хочется только вскочить и бежать подальше, желательно к водоему. Потому что, по всей видимости, она устроилась на муравейнике! Чтоб его черти взяли вместе с герцогами и их слугами. Встав на четвереньки, Саша активно поползла прочь от дворца, или как там оно называлось, конструкция из белого камня, ругаясь сквозь зубы и шипя, словно змея, которой прищемили хвост. Метра через два она увидела перед собой два идеально вычищенных сапога. Оглянувшись, Алекс успела заметить кончик черного хвоста, исчезающий за толстым стволом дуба. "Чёрт", — она медленно села на пятки и уставилась на блестящую, почти зеркальную, поверхность. Луиджи раскурил длинную черную сигару, отбросил мысль о сочувствии очаровательной девчонке-послушнице, лениво поинтересовался:

— Perso gualcosa? — Он задумался, подыскивая слова, и добавил: — Потерьяла?

— Да. — Саша легко согласилась с предложенной врагом версией её появления на чужой земле. — Ремешок от сандалии. Вот такой! — Под серебристо-зеленым кустом шалфея действительно лежал кожаный шнурок. — Но я уже ухожу. Извините.

Неужели принял за монашку? Страх понемногу овладевал Александрой. Сантиметр за сантиметром он передвигался вверх по позвоночнику, вынуждая шевелиться волосы на затылке. На него можно было не обращать внимания, но отбросить, забыть — нет. Девушка с досадой вздохнула. Конечно же, он узнал её. Разве местные служанки говорят на русском языке? Хотя, с другой стороны, мать-настоятельница русская по происхождению, так почему бы...

Луиджи пронзительно свистнул, подзывая собаку. Пёс неохотно приблизился, выслушал приказ и сел рядом с девушкой. Очевидно, чтобы она оставалась на месте. Выдохнув облачко табачного дыма прямо в лицо пленнице, итальянец неспешно пошел к дому.

Глава 11.

Сашу переполняла ядовитая злость на себя саму. Как можно было не заметить Луиджи? А почему он вдруг ушел? Вот просто развернулся и был таков. Надеется, что волкодав не даст ей убежать? Пёс вскочил, уставившись на проход между густыми, выше человеческого роста, кустами. Верхняя губа приподнялась, обнажая клыки, а горло вибрировало, рождая тихое, но грозное рычание. Ах, так выходит, за ней кого-то прислали? Девушка поднялась и выпрямилась, переступая с ноги на ногу, чтобы разогнать кровь. Можно было попробовать улизнуть, но желание выяснить, что же всё-таки случилось с её спутниками, перевесило страх. Кусты раздвинулись, пропуская — о, нет! — странника. Этих типов ни с кем не спутаешь, подумала Алекс, невольно отмечая надменное выражение лица и пустоту глаз неопределённого цвета. А она так надеялась никогда больше их не видеть. Незнакомец шагнул вперед, мельком швырнув в пса какой-то порошок. Бедный страж взвизгнул и бросился прочь, натыкаясь на стволы деревьев. Но далеко убежать ему не удалось. Лапы подогнулись, и собака опустилась на землю.

— Plus ca change, plus c'est la meme chose, — жёстко проскрипел он хриплым голосом. Впечатление, как будто кто-то провел куском арматуры по ржавому покоробленному железу. Видя, что его не поняли, перевел с латинского: — Чем больше происходит перемен, тем дольше всё остается неизменным. Никто ничего не сможет предотвратить. Идем со мной, увидишь сама.

Александра скривилась, но вдруг опомнилась:

— Волкодав. Что вы с ним сделали? С ним всё будет в порядке?

Странник ответил:

— Да. Порошок лишил его на время зрения и обоняния. Пройдёт. Почему тебя беспокоит судьба чужого животного? Молодого хозяина волнует только золото.

— Потому что пёс — хороший, а этот ваш господин — гадкий эгоист.

— Не понимаю. Что такое "эгоист"? Мы унаследуем Землю после вас так же, как вы унаследовали её после ящеров. Но понятия... Интересно. Объясни!

Девушка собралась было гордо отказаться, но краем глаза заметила подозрительное шевеление листьев позади странника. Наверное, пёс вернулся, подумала она, надо отвлечь внимание пришельца.

— Эгоист — это тот, кто занят только собой и своим личным благополучием, а до других людей ему нет никакого дела. Раз уж вы всё равно меня поймали, скажите, пожалуйста, много ли вас здесь? — Подумала немножко и исправилась: — Здесь и сейчас? Ну, в смысле особей.

— Одна особь, — вполне серьезно отреагировал рыбий глаз. — Люди такие глупые, что для выполнения одной мизерной задачи не требуется много усилий.

— А... — начала Саша, но спросить, откуда вообще взялись странники, не успела. Государственный служащий, тайный советник, почти аристократ, подкравшийся сзади к пришельцу, поступил просто — сломал ему шею.

Волна отвратительной тошноты подкатила к горлу девушки. Алекс рванулась к ближайшему дереву, но Фёдор уже впихнул ей в руки сверток, подталкивая к узенькой тропинке, ведущей глубь зарослей.

— Иди, давай. Нечего распускаться. — Оглянувшись, он помахал рукой, подзывая Женьку. — Хватай чучело за ноги, оттащим подальше и присыплем чем-нибудь, чтобы не нашли сразу. Землю они унаследуют... Алекс! Бегом!

Сильный толчок в спину придал девушке ускорение, и она вынуждена была подчиниться. Бегом не получилось, но все-таки быстрее, чем они добирались сюда, Саша мчалась по заросшему кривыми соснами склону, прижимая к груди драгоценную шкатулку. Пёс легко перепрыгивал промоины и рытвины, даже недоуменно оглядывался, как это человек спотыкается? Александра не обращала внимания на колючки, ей важно было поскорее выбраться за пределы чужой земли. Кто их знает, этих пришельцев. А вдруг он соврал, и странников больше? Или того хуже. Как в старых фильмах ужасов, из трупа вылезет туманная сколопендра какая-нибудь и просочится в другого человека, например, в того же Луиджи. Нет, этот вариант девушку не устраивал. Возможно, все её выдумки просто глупые фантазии, но — попасть в прошлое — само по себе фантастическое происшествие. Если бы это произошло с кем-нибудь другим, она бы не поверила. Никогда! Сосны закончились, начался лиственный лес. Акации вперемешку с платанами, кленами, сафорой. Даже пара березок попалась рядом с тропинкой. Самшитовая изгородь осталась далеко позади, но Саша не останавливалась. Бежать вниз по склону было намного легче, чем подниматься. Провидение само решило, когда следовало притормозить. Длинная твердая колючка проколола насквозь ступню. Беглянка тоненько вскрикнула от резкой боли, после чего выбрала подходящий пенек и села. Колючку следовало вынуть, а ранки перевязать, но выпустить из рук сокровище хоть на несколько минут? Ни за что. Где же мужчины?

Женька, не раздумывая, схватил пришельца за ноги. Вместе с советником они перетащили грузное тело за ближайший куст можжевельника и, для верности, присыпали мертвеца землей пополам с прошлогодними листьями. Надо было уходить, но что-то не отпускало шамана. Повернув голову, он увидел Сашины сандалии, валяющиеся друг на друге с развязанными ремешками. Евгений поднял жалкое подобие обуви, но голова вдруг закружилась, он почувствовал тошноту и вынужден был присесть. Там где стоял, на землю.

— Что с тобой?

Фёдор нервничал и сильно. Если его поймают здесь, на чужой территории, без скандала не обойтись, а этого допустить он не вправе. Всё же он не просто владелец собственности, а официальное лицо, представитель государства.

— Вставай. — Беклемишев поднял Женьку, поставил на ноги, заглянул в лицо. — Э, да тебе совсем худо. Давай-ка.

Советник вытащил из кармана маленькую фляжку и силой заставил парня сделать несколько глотков. Женька скривился, но в голове просветлело. Первая мысль была о девушке.

— Она босиком! Вот! — Потрясая сандалиями перед носом Фёдора, парень, казалось, был не в себе. Кожа на лице покрылась капельками пота, приобрела зеленоватый оттенок, а глаза щурились, будто яркий свет слепил человека. — Мы... Нам надо скорее догнать её, иначе может случиться всё, что угодно!

— Да не волнуйся ты так, — уговаривал Фёдор Женьку, торопливо шагая след в след позади него. — Никуда твоя зазноба не денется. Найдем. Обрывок вон на кусте болтается, точно здесь пробегала. Еще немного, и я, действительно, поверю, что вы оба из будущего. Нервные, дикие, неуправляемые дети. У вас там все такие?

— А здесь, в конце девятнадцатого века, — намеренно подчеркнул тоном шаман, — все ведут себя как ни в чем не бывало после убийства? Свернуть шею человеку легко для вас? Пустяк.

— Мне надо было дождаться, пока он швырнет девчонке в лицо какую-нибудь гадость, как тому псу, да? — рассвирепел тайный советник. — К тому же оно сказало, что одно в этом времени. Нет заразы, нет — проблемы.

— Оно? — Женька даже остановился от возмущения. — И фраза какая-то знакомая. Где-то я уже слышал нечто подобное. Только в нашем с Александрой времени.

Фёдору надоело препираться, он махнул рукой и рванул вперёд скользящим шагом опытного охотника. Женька же честно старался идти быстрее, но получалось у него плохо. Перед глазами стоял мертвый странник, как будто обвиняя его, Евгения, в своей смерти. Покачивая головой, словно китайский болванчик, труп таращился белесыми гляделками и насмешливо скалил острые, почему-то прозрачные, зубы.

Спасение от транса пришло в виде лохматого разгоряченного бегом пса. Волкодав с ходу прижался к ноге парня. Он тяжело дышал, дрожал всем телом и устало вывалил язык на обозрение всем, желающим полюбоваться ярко-розовой влажной тряпочкой. Видение исчезло, а Женька встревожено уставился в глаза четвероногому стражу. Молчаливый диалог длился минуту, может быть две, но в конце шаман присел, прижался лбом к голове собаки, прикрыв ненадолго веки.

— Что это он так дышит? — поинтересовался Фёдор, наблюдая общение двух таких разных созданий. — Эй, проснись!

— Да. Всё в порядке, — машинально отреагировал Женька, почесывая ластящегося пса за ушами. — Я просто поблагодарил его за помощь. А запыхался он, потому что еще не полностью отошел от порошка. Отрава заморская, гадкая, как бы сердце не посадило лохматому пастуху. Их надо бы стричь на лето, слишком жаркий климат, но свою голову хозяевам не пришьешь. Жара и яд могут добить пса, если в ближайшее время не похолодает.

— Жаль, девчонки нет с нами. Уж она как-то разобралась бы с собаками, — пожалел советник. — Видел бы ты, как Алекс их пирожками соблазняла, пока её лучший друг праздновал труса на поляне. Я даже решил было, что она с ними мысленно разговаривает.

— Общался, вы правы, — медленно проговорил Женька, разглядывая Фёдора. — Только не Александра, а я. Это, если хотите, дар, присущий многим шаманам. В том числе и мне. Страх мешал общению, блокировал способности, поэтому мне было так плохо. Когда Саша помогла с ним справиться, стало легче. Ну и, сами понимаете, поспособствовал тот факт, что собак бросили на произвол судьбы. Типа, пусть бегают, где хотят, ловят зайцев или кто здесь водится съедобный. А собакам нужен человек. Чтобы рядом был, чтобы иногда поговорил, одобрил.

— Философ ты, а никакой не шаман, — съязвил Беклемишев, настороженно прислушиваясь. — Куда подевалась наша девчонка? Неужели опять кто украл? Невезучая попалась тебе, парень, красавица. Но глаза... Колдовские глаза у неё, пропала твоя бессмертная душа ни за медный грош.

— Саша уже спустилась в лощину, возле ручейка на пеньке сидит, и ей очень больно, — пробормотал Женька, задумчиво глядя, как неохотно, повесив хвост, скрывается в зарослях лавровишни черный волкодав. — Если смогу, обязательно вернусь за тобой, друг, — вполголоса пообещал шаман и спокойно отправился вниз по склону.

Тайный советник двинулся следом, невольно покачивая головой. Неужели и правда: мальчишка, у которого молоко на губах не обсохло, понимает животных? И как вообще происходит сам процесс? Если выяснить поподробнее, то открывается любопытная перспектива...

Увидев Александру, Евгений бросился к ней и уже через секунду потерял дар речи, глядя на торчащую из нежной израненной ступни колючку.

— Спокойно. — Фёдор достал свою фляжку, поболтал ею возле уха. — Есть ещё немного. Кто же бегает по лесу босиком? Иглы акаций острые, как железо.

Без предупреждения, без предварительной подготовки, мужчина схватил ступню и одним слитным движением руки вытащил твердую иглу, сплющенную к основанию. Потом сразу же деловито залил ранки обжигающей жидкостью. Не обращая внимания на покрасневшие глаза Евгения, советник оторвал длинную полоску от своей рубашки и туго перемотал раненую девичью конечность. Согревая в ладонях маленькую изящную ножку, он заглянул в глаза Александре.

— Дойдешь? Мы можем донести тебя на руках.

— В обитель? — разлепила, наконец, Саша сухие потрескавшиеся губы. Почему-то для неё было важно вытерпеть перевязку без стонов и жалоб, проявлять слабость перед мужчинами девушка не привыкла. — Да вы надорветесь. Жень, спасибо, что захватил шлепанцы. Я вот сидела и как раз пыталась вспомнить, куда дела эти пыточные приспособления. Поможешь надеть?

— Конечно.

Блондин встал на колени у ног Алекс, а она пристально посмотрела на Фёдора.

— Благодарю за помощь. Надеюсь, дойду. — Потом положила ладонь на плечо парня. — А где пёс?

— Отпустил я его лохматое величество восвояси. Это он передал мне картинку, где ты вся такая скукоженная от боли. Мы ведь не можем взять с собой..?

— Нет. — Саша сочувственно погладила парня по щеке. — Не можем. Вдруг мы исчезнем из этого времени сразу же, как только выполним то, зачем пришли. А так — у него хоть какой-то дом есть.

Потоптавшись на месте, она убедилась, что боль в ступне терпимая.

— Идёмте? А то у меня какое-то странное ощущение.

— Какое? — господину Беклемишеву понравилось наблюдать за молодыми людьми, так отличающимися от всех, кого он знал до сих пор. Что смущало, так это то, что они как будто поменялись ролями. Парень казался более чувствительным и ранимым, чем на взгляд Фёдора, положено быть мужчине, а девушка, наоборот, отличалась яркостью характера, упорством, решительностью, да что уж там... Поражала настойчивостью и храбростью. Кем она станет, когда потенциал её личности раскроется полностью, а сама она расцветет в полную силу? Мальчишка-то влюблен по самые уши.

— Такое, — огрызнулась Саша. — Может, ты странника и лишил жизни, но сейчас ситуация изменилась. Причем не в нашу пользу. За нами идут. И ведёт их Луиджи, чтоб ему пусто было.

— Откуда ты? — Женька вскинулся, но потом замер, прислушиваясь к чему-то в глубине себя. — Так и есть. Пятеро идут по нашему следу. Псы незаметно сопровождают их. Они только начали спускаться.

— Оттуда, — скривившись, усмехнулась Саша. — Промелькнуло в голове. Так что, бойтесь! Я читаю чужие мысли!

— О чем же таком интересном я сейчас думаю? Поведай нам, не смущайся, — ехидно предложил Фёдор, помогая девушке подняться на особо шаткий валун. Кожаная подошва сандалий соскользнула, но он успел подхватить Алекс за талию, и перенес её на землю. Женька тут же забеспокоился, оттер советника корпусом, обнял любимую, подставляя своё плечо. — Я очень внимательно тебя слушаю.

Алекс сморщила жалобную физиономию, чем вызвала насмешливую улыбку на посеревшем от усталости лице советника. Идти ей с каждым шагом становилось все тяжелее. Нога болела, икры жгло огнем из-за бесконечных подъёмов и спусков. А она-то считала себя достаточно тренированной для дальних походов. С другой стороны необходимость идти вперед, невзирая на собственное состояние, отнимала все силы, мешая размышлять на опасные темы.

Женька упрямо шагал следом за советником, поддерживая Сашу. Начинал накрапывать мелкий сеющийся дождик, а снизу в горы вползал плотный, мерцающий белесыми клочками, туман явно неприродного происхождения. Парень клял себя на чем свет стоит. Что ему стоило остаться на пару лет у шамана и пройти хотя бы первую часть обучения. Вот уж точно бабушка говорила: знания не кирпичи, рюкзак за спиной не тянут, а пригодиться могут в любой момент. Им противостояла мощная чуждая сила, а он не мог воспользоваться даже малой частью способностей.

— Фёдор! — окликнул он советника. — Они уже внизу, возле пенька, где нас ждала Саша. Рассматривают колючку.

— Чёрт подери, чтоб они лопнули. Как девчонка?

— И не надо говорить обо мне в третьем лице, — хриплым голосом заявила Александра. — Я в порядке. Если надо, могу идти быстрее.

— Давай шкатулку понесу, тебе же тяжело.

— Нет уж, господин хороший. Моя ноша — мне и нести. Вы дорогу показывайте.

Препираясь и переругиваясь, они всё-таки упрямо поднимались, хватаясь руками за ветки, чтобы ноги не скользили на покрытых влажной пылью сосновых иглах. На пути к обители им предстояло подняться на вершину, а потом спуститься до половины склона. Внезапно кусты можжевельника раздвинулись, пропуская между собой хрупкую фигурку настоятельницы. Поверх привычной одежды она набросила платье коричневого цвета и какую-то древнюю вязаную шаль. Волосы укрывал плотно завязанный платок, подчеркивая точеные черты лица и нежную, словно прозрачный фарфор, кожу. Даже грубая ткань не смогла испортить красоту Анастасии.

— Слава Богу, я вас нашла! — выдохнула женщина, падая в объятия бывшего возлюбленного. — Сейчас отдышусь немного. Феденька, шагах в тридцати отсюда мне пришлось оставить корзины с едой. Не могла дальше нести, устала. Сходи, принеси, они нам понадобятся.

— Еда или корзины? — обиженно проворчал советник, но всё-таки послушно отправился вглубь леса. — Не могла этого послать, он моложе.

— Как был ворчуном, так им и остался, — легко улыбнулась Анастасия. — Люди не меняются. Присаживайся девочка, посмотрю, что можно сделать.

Саша буквально рухнула на ближайший каменный выступ. Слезы выступили сами собой, когда ловкие умелые руки монахини стали разматывать окровавленную повязку. Промокнув выступившую влагу, целительница достала из кармана флакончик и осторожно накапала в ранку, считая про себя количество капель.

— Что это? — Женька чуть не потерял сознание, видя, как бледнеет девушка, как стискивает зубы, чтобы не кричать от резкой пронизывающей боли.

— Настойка окопника. Николай хороший самогон делает, чистый, как слеза, крепкий. Вот на нём мы травы и настаиваем. Знаешь, какие у этой волшебной травы свойства? Кровь останавливает, вяжет, воспаление снимает, заживлению способствует. Даже если кость задета — вылечит непременно, можешь не волноваться. Выздоровеет твоя девочка, обязательно. Хватит уже бледнеть.

Из кустов, с двумя корзинами наперевес, вывалился встревоженный Фёдор.

— Тася! Обитель горит!

— Знаю, потому и спешила, — хладнокровно ответила женщина, завязывая хвостики на свежей повязке. — Нам налево и вниз. Фёдор, скалу помнишь? Белую. Держи направление к ней. Евгений, поднимай Алекс.

— Конечно. — Женька с готовностью обхватил талию девушки. — А что случилось-то?

— Через час после того, как вы ушли, в обитель ворвались монахи из ордена Святого Франциска. Рыскали по всем кельям, даже в уборную заглянули. Потом допрос устроили, мол, им донесли, что парни молодые ночуют у нас почитай каждую ночь. Прихлебатель епископа чуть зубами не щелкал, Иуда. Потом всех заперли в молельне, а сами пошли уничтожать запасы еды на кухню. Только мы ведь тоже не лыком шиты. Сторож нам потайной выход открыл, девочки с ним ушли в другую обитель. Здесь недалеко, три дня ходу. А я побежала вас искать. Продуктов в кладовой собрала, и — аривидерчи.

Глава 12.

Когда группа невольных путешественников приблизилась к подножию Белого Камня (так назвала это скальное образование мать-настоятельница), Саша поняла, что запасы морально-волевых качеств в её организме окончательно истощились. Физически она выдохлась ещё на предыдущем подъёме. Но там хотя бы росли деревья, за ветки которых можно было хвататься, чтобы помочь себе. А как подняться на вершину холодной гладкой, как лёд, глыбы? Казалось бы, день выдался жарким не в меру, а мрамор даже ни капельки не согрелся. Скользя ладонью по идеально гладкой поверхности, Александра взглянула на монахиню, сосредоточенно перебиравшую содержимое глубоких карманов.

— Простите, — запинаясь, произнесла девушка. — Вы уверены, что нам удастся без помощи специальных приспособлений влезть на вершину выступа?

— Я бы мог попробовать, — мгновенно отреагировал Женька, оценивая подъём. — Можно обвязать верёвку вокруг пояса, а, когда залезу, сброшу вниз. Все по ней и поднимутся.

— Во-первых, у нас нет верёвки, а во-вторых, здесь поблизости должен быть тайный вход, — улыбнувшись, ответила женщина.

— Тася. — Фёдор свесился с обрыва, рассматривая возможные пути отхода. — Прости, но должен тебя разочаровать, любимая. Не думаю, что нам удастся проникнуть вглубь Снежного выступа. Стена абсолютно гладкая, а трещины если и есть, то неглубокие, тонкие, как нити, лезвие ножа не войдёт. Давайте обойдём с другой стороны, может, там находится то, что нам нужно. Ты вообще когда была здесь в последний раз?

А в ответ — тишина. Все ждали, но мать-настоятельница молчала, продолжая перебирать сверкающие в лучах заката камушки на ладони.

— Вот! — Она торжествующе подняла двумя пальцами небольшой, с фалангу большого пальца, кусочек белого мрамора. — Видите! Здесь продольная еле заметная полоска, темная.

Бесстрашно встретив испытующий взгляд Фёдора, женщина еле заметно улыбнулась:

— Не переживай, дорогой, с головой всё в порядке. Лет десять назад меня привела сюда моя предшественница. Только беда в том, что она не успела рассказать, где находится вход. И как обращаться с камнем тоже осталось тайной. У матушки случился сердечный приступ, такое случается.

— Ничего не понял, — честно признался советник, меняясь в лице. — Если тебе нужен один камушек, почему у тебя в карманах их целая куча?

— Ох, ну это же совсем просто, тебе ли не знать! Если кто-то вдруг узнал бы, что я храню ключ у себя...

— То этот загадочный кто-то ни в жизнь не понял бы, какой конкретно камушек воровать. Даже если сообразил бы, как именно выглядит ключ, — устало продолжила сердитая Александра. — Жень, где там наша погоня?

— Замечательно! — не обращая внимания на Сашин вопрос, возмутился парень. — У нас есть ключ, но нет двери. Что же теперь делать? Даже оружия никакого нет, чем будем отбиваться?

Осторожно, стараясь не потревожить лишний раз пылающую и дергающую рану, Саша подошла ближе, одновременно обнимая Женьку за плечи. Прижавшись лбом к его груди, девушка закрыла глаза. Сейчас ей было всё равно, что на них смотрят посторонние, по сути дела, люди. Парня трясло, его дрожь передавалась ей. Казалось, истерика поглотит их обоих. Но, если кто и мог решить проблему, то — только он. А значит, надо было как-то ему об этом сказать.

— Жень.

— Что? — Евгений отметил лихорадочный блеск глаз и чисто автоматически прикоснулся губами ко лбу спутницы. — Сана, ты горячая, как огонь. По-моему, температуришь. Нам срочно нужны антибиотики.

— Да ты бредишь, родной, — через силу улыбнулась девушка. — Откуда здесь лекарства? Забыл, в каком веке находимся? Возьми камень в ладонь, почувствуй его. Не думаю, что всё так уж сложно. Вход где-то рядом, я уверена. Соберись, пожалуйста, у тебя обязательно получится, назад пути нет.

— Хорошо. Я всё сделаю.

Анастасия протянула шаману камень и замерла, удивленно наблюдая за тем, как он сжал его в ладонях, уставился на скалу и начал потихоньку раскачиваться, переступая с ноги на ногу. Вот он стал оборачиваться вокруг своей оси, всё быстрее и быстрее вертелся, пока, наконец, не остановился. Мелкими шагами парень приблизился к монументальной громадине и, вытянув руку перед собой, повел камнем на уровне сердца по направлению к обрыву. На расстоянии каких-то несчастных двух метров от края, Евгений понял, что странная сила притягивает камушек к скале. Неожиданно для всех послышался стук. Парень хотел убрать руку, но не смог, и был вынужден наблюдать, как артефакт самовольно бьётся в одну точку. Сообразив, что попадает под гипнотическое влияние ритма, Женька поморгал, потряс головой, даже попрыгал на месте. Внезапно на склоне соседней горы раздался еле слышный лай. Собаки голосом уточняли своё местонахождение для новых друзей. Преследователи, наверное, уже могли видеть их. На фоне белой стены четыре темные фигуры — почему нет? Казалось бы, нельзя стучать быстрее, но у камня, очевидно, было своё мнение. Он вдруг задрожал, передавая вибрацию крещендо скале, внутри которой что-то хрустнуло. На глазах изумленных происходящим людей гладкую поверхность разрезала идеально ровная трещина, и две пластины разошлись в стороны, открывая проход.

— Быстро все заходим! — распорядилась монахиня, первой шагая в неизвестность. — Может закрыться в любую минуту!

Тайный советник вошел следом, потом Александра втянула за собой парня, шатающегося от слабости, едва не уронив при этом драгоценный груз. Лай приближался, а вместе с ним и погоня. Женька потянулся рукой к краю трещины, но выронил нечаянно артефакт. И как только камушек упал на мраморную плиту, в тот же момент огромные пластины пришли в движение, то ли помогая пришельцам, то ли — скрывая навсегда в толще светлого кварца. Мрамор и кварц, чередуясь, создавали восхитительное сочетание оттенков, заманивая путников в волшебную сказку таинственного, недоступного непосвященному взгляду, пространства. Каменные двери беззвучно сошлись, отрезав путешественников от окружающего мира. Словно по команде сверху послышался скрип, что-то сдвинулось с места, и внутренности скалы залил вечерний свет, окрашенный лучами солнца, уходящего в закат. Не то, чтобы стало абсолютно светло, нет. Все-таки толщина стен глушила яркость, но даже маленькой толики, просочившейся сквозь выступающую над обрывом часть камня, хватило, чтобы люди могли рассмотреть не только пещеру, в которую им довелось попасть, но и лица друг друга.

Анастасия мягко прикоснулась к Женькиному рукаву, до сих пор накрепко зажатому в девичьих, побелевших от усилия, пальцах.

— Скажи, почему ты не позволил собакам напасть на тех, кто шел позади? Ведь они обошлись бы с нами гораздо хуже, чем мы только можем себе представить. Возможно, убили бы.

— Извините, мать-настоятельница, — ответил шаман уже нормальным голосом. Усталости как не бывало. — Кто я, чтобы решать, кому жить, а кому — умереть? А почему именно вы об этом спрашиваете? Странно слышать такой необычный вопрос из ваших уст, уст служительницы Бога.

Анастасия терпеливо улыбнулась. Но, как и положено ответственной монахине, ясно ответила:

— Луиджи — мой младший брат. Сводный. Мама родилась здесь в поместье, потом жила в России, а когда папа погиб на войне, вернулась домой, к родителям. И, так получилось, снова вышла замуж за близкого друга семьи. Оба были в возрасте, никто не предполагал, что возможно появление ребёнка. Поэтому, Евгений, я благодарю тебя за сдержанность и рассудительность, не свойственную таким молодым людям, как вы с Алекс.

— Тася, мне уже можно поставить корзины? — скучающим тоном произнес Фёдор. — Или нам нужно ещё куда-то идти?

— Ставь, — машинально потерла лоб монахиня. — По-моему, нас отсюда никто не сможет достать. Даже Луиджи со своими головорезами. Но что делать дальше?

Александра так устала, так хотела уже присесть хоть где-нибудь, чтобы разгрузить ногу, проколотую колючкой акации, что просто опустилась на каменную поверхность.

— Садитесь. — Девушка похлопала ладонью по выступам, будто специально предназначенным для людей. — Они тёплые. Наверное, нагрелись за день.

— А почему тогда снаружи поверхность холодная? — немедленно возник Женька, усаживаясь рядом с Алекс и с болью в сердце рассматривая расплывшееся кровавое пятно на повязке. — Болит?

— Конечно.

Видение 4.

Саша прислонилась затылком к прохладной стене, закрыла глаза и увидела перед собой высокую статную девушку с куском стекла в груди. Автобус походил на смятую картонную коробку, небрежно отброшенную в сторону неизвестно кем. Кругом суетились крепкие мужчины в касках и жилетках с надписью "МЧС России" на спинах. Движение было остановлено, но тем, кто находился вдали от места аварии, не хотелось ждать. Клаксоны гудели, взвинчивая нервы и без того напряженных ситуацией спасателей. Ленинский проспект следовало как можно скорее освободить от покореженных во время столкновения машин. Сана привидением склонилась над русоволосой бледной красавицей, желая получше рассмотреть черты лица, и вдруг замерла. Жертва открыла серые, как дымка над персиковыми полями весной, глаза и пристально уставилась на Александру.

— Ты что? Ты меня видишь? — удивилось привидение.

— Я это ты. Конечно, вижу, — прозвучало в голове живой девушки. Умирающая не раскрывала губ. — Вам нельзя сидеть, вам надо идти. Шкатулку поставь на место, время сдвинулось. Время...

Сквозь призрачную Сану протянулась рука в резиновой перчатке, грубо прикоснулась к плечу пострадавшей. Тело шевельнулось, осколок вывалился из плоти, разбившись у ног врача на тысячу мелких брызг, и кровь хлынула на металлический пол, отнимая последние секунды жизни Леры. Только требовательный взгляд серых глаз остался в памяти Алекс навсегда.

* * *

Саша пришла в себя от холодных капель воды, упавших на сухие горячечные губы. Туман перед глазами рассеялся, и она уткнулась лбом в родное плечо. Женька растерянно попытался снова напоить девушку, но лихорадка брала своё, погружая жертву в беспамятство.

— Давай так, — вмешалась монахиня. — Ты держи, а я буду поить.

Когда благословенная влага смочила горло, больная охотно выпила всю воду из глиняной кружечки. Даже поняла, что туда добавили какой-то горькой настойки. Уж слишком непривычный вкус был.

— Нам нельзя здесь оставаться, — прошептала она, вспоминая слова из видения.

— Почему? — удивился Фёдор, выкладывая из корзины продукты. — Очень хорошее место. Почти светло, удобно сидеть, а до завтра времени много. Безопасно.

— Нужно идти, — упрямо настаивала Саша, поднимаясь на ноги с помощью верного шамана. — Поймите, надо.

Оглянувшись по сторонам, девушка уверенно направилась вглубь пещеры. Всем остальным ничего не оставалось, как только отправиться следом. Протиснувшись через узкую щель, Сана оказалась в довольно светлом помещении, вырубленном в скале. Свет шел откуда-то снизу, по обе стороны от достаточно широкой тропы, удаляющейся вглубь и исчезающей в темном провале далеко впереди. "Странно, а снаружи гора не выглядела большой", — рассеянно подумала Александра. Она покрепче прижала к груди шкатулку и пошла по дорожке, выложенной из белых мраморных плит.

Хуже всех пришлось Фёдору. Он почти застрял в каменном проходе, но Женька дернул советника за руку, и ценой оторванного рукава тому удалось присоединиться к процессии.

— Вы только посмотрите! — восхищенно пошептала мать-настоятельница. — Она даже не хромает! Идемте! Скорее за ней! Я хочу увидеть, наконец, для чего мы сюда забрались.

Дорожка неожиданно закончилась, уходя в воду. Саша, будто её кто-то тащил на веревке, не останавливаясь, без раздумий, пошлепала дальше. Морская вода расходилась по обе стороны от идущей девушки двумя еле заметными волнами. Мокнуть не хотелось никому. Но ведь не отступать же? Погрузившись в воду по грудь, путешественники упорно продвигались вслед за Александрой. Тяжелый свод пещеры, украшенный разводами и более темными прожилками будил воображение людей, рождая в мозгу путешественников волшебные фантастические картины.

Сана по ступенькам вышла на сухую поверхность. Со стороны казалось, что кто-то другой руководил её действиями, будто в её тело вселилась чуждая сущность. Но Женька понимал, девушка абсолютно нормальная, в своём уме и трезвой памяти. Просто следовало завершить то дело, для которого они здесь находятся. В этом времени, в этом пространстве... Анастасия поднесла руку ко лбу, и Фёдор мгновенно оказался рядом.

— Что-то голова закружилась, — слабым голосом произнесла женщина, теряя сознание.

Женька без звука подхватил вторую корзину, а советник бережно поднял любимую и понёс вперед. Хорошо, что пройти оставалось совсем немного, всего несколько десятков шагов. В очередной, третьей по счету, на этот раз огромной пещере, из отверстия вверху просачивался слабый вечерний свет уходящего дня. Но Алекс отчётливо видела убегающую в центр тропинку, созданную специально, чтобы было удобно подходить к круглой площадке, на которой возвышался сияющий белизной столб. Сама площадка со всех сторон была окружена водой. Судя по темно-синему, почти черному цвету — до дна было очень далеко.

— А здесь не перейти, только вплавь, — глубокомысленно заметил Женька, обнимая Сашу за плечи. — Я так понял, шкатулку нужно доставить туда? На остров?

— Да. Вы располагайтесь, а я отнесу её и вернусь, — тихо сказала Александра.

— Но как? — удивился парень.

— Просто. Неужели ты не видишь мостик? Его охраняют две гаргульи.

Сана благодарно поцеловала парня в щеку и отправилась на остров. Её спутники, затаив дыхание, смотрели, как девушка плывет в молочном тумане, поднимающемся с поверхности воды. Две пары красных огоньков сопровождали посланницу на шаг позади. Люди замерли, не веря своим глазам, в тот момент, когда туман полностью поглотил хрупкую фигурку. Только шарканье камня о камень говорило зрителям о том, что там кто-то движется.

Махнув рукой, Фёдор вернулся к Насте и принялся выгружать из корзин всё, что там было. Его надежда оправдалась. На дне одной из них он нашел грубое одеяло. Встряхнув, советник расстелил ткань на камнях, а потом перенёс Анастасию на подготовленное место.

— Кажется, что ты не так уж устала, — прошептал он, глядя в её глаза. — Могла бы и сама дойти.

— А, может, я хочу, чтобы ты носил меня на руках.

— Всю оставшуюся жизнь?

— Обещаю подумать, — торжественно произнесла мать-настоятельница и перекрестилась. — Мне всегда говорили, что я не достойна истового служения.

Фёдор улыбнулся, разбирая продукты и вещи. Нашлась даже бутылка вина. Только Евгений упрямо не отводил глаз от сказочного тумана, упрятавшего в себе и остров, и Сашу, и таинственных горгулий.

Мостик закончился, и Александре пришлось встать на круг обеими ногами. В кинофильмах обычно в подобных случаях тропинка уходила под воду. Навсегда. Но, к счастью, строители диковинного приспособления не смотрели голливудские сказки. Поэтому, когда девушка обернулась, мост остался на том же месте, где и был. Только по обе стороны от него присели на задние лапы фантастические невозможные существа с огромными клыками и торчащими ушами. Так вот кто сопровождал её во время перехода! Резная, полая внутри колонная скрипнула, начала медленно поворачиваться против часовой стрелки вокруг оси. Саша подошла ближе, чтобы не пропустить ни минуты из увлекательного действа, разворачивающегося перед ней. Высокая температура немного мешала остроте восприятия, но девушка не собиралась расклеиваться. Она не знала, что с берега туман скрывал всё, происходящее на островке, и надеялась, что, если что-то упустит, кто-нибудь из спутников потом ей расскажет.

Колонна остановилась. Снизу послышался скрежет, тонкие мраморные плиты разошлись, пропуская поднимающуюся откуда-то из глубин изящную металлическую подставку. Удивленная серебристым сиянием, идущим изнутри вычурно изогнутых прутьев, Сана развернула ткань и восхищенно ахнула. Виноградные листья, прячущийся в лозах дракон, всё это она видела уже не раз. Но держать в руках изделие древнего мастера... Ощущение правильности выбранного момента возникло в душе гостьи из будущего. Но что скрывается внутри шкатулки? Девушка взялась за крышку, но гаргульи так угрожающе зашипели, что она не решилась открыть костяную коробочку. С вздохом облегчения Александра установила сокровище на подставку в специальные пазы и отошла в сторону. Внизу, под платформой, заскрежетал механизм, подставка медленно опустилась вниз вместе со своим сиянием, а колонна, наоборот, стала подниматься вверх, вращаясь по часовой стрелке совершенно бесшумно. Когда девушка отправилась в обратный путь, горгульи только ушами пошевелили на прощание. Стоило Александре переступить высокий порог и встать на берег, как произошло то, чего никто уже не ожидал. Мост начал складываться. Плита за плитой постепенно втягивались одна под другую. И скоро перед восхищенной Сашей колыхалась чуть маслянистая темная поверхность.

Пристально вглядываясь в расплывающийся перед глазами туман мягкого молочного цвета с голубым оттенком, девушка не могла понять. Была она на островке в центре мрачного подземного озера, или ей привиделось. Но синий бархат в руках недвусмысленно говорил о том, что задание выполнено. Артефакт в нужном месте под охраной волшебных существ, а им всем остаётся только дождаться завтрашнего дня.

— Пойдём, — Женька осторожно взял Сашу за руку и повёл её к маленькому лагерю у стены. — Смотри, у нас здесь хлеб, молоко, сыр, зелёный лук. Хочешь? Присаживайся.

После простого, но сытного ужина все устроились поудобнее, пытаясь уснуть. То ли не смогли расслабиться на твердом каменном полу, то ли мысли замучили, но спустя какое-то время Женька осторожно спросил:

— Простите, Анастасия. А как вы считаете — откуда всё это?

— О чем ты, Евгений?

Женщина поерзала в кольце рук тайного советника, сидя спиной к нему, и откинула голову на крепкое плечо. Наконец-то она находилась там, куда стремилась всю свою жизнь, в объятиях любимого мужчины.

— Шкатулка, пещера, странная конструкция внутри каменного выступа, гаргульи, драконы...

— Я не смогу ответить полностью на твой вопрос, гость из будущего. Наверное. Мать Корделия, когда уговаривала меня остаться в обители, сказала нечто странное. Как будто ей сон привиделся. В нём ужасного вида ящер мысленно повелел ей взять себе в преемницы девушку, которая приедет из далёкой Северной страны. Вы сами видели, наш остров не так уж велик, и когда мы с мамой пришли помолиться, монахиня вцепилась в мою руку намертво. Вот так я и стала главной в обители.

— Но ты же не об этом хотела рассказать?

Тайному советнику сейчас было всё равно, где они находятся и как долго пробудут в мраморном укрытии. Любимая женщина нежилась в тепле его рук, так пусть всё остальное горит ярким пламенем.

— Оставь. — Анастасия отняла у захватчика прядь волос и продолжила: — Я не хотела служить Богу всю оставшуюся жизнь, надеялась, что кое-кто одумается, найдет меня, и мы будем счастливы. Но время шло, Феденька не приехал, мама ушла на тот свет, а Луиджи вырос, превратившись в кошмарное исчадие ада. Не буду утомлять вас подробностями моей печальной семейной жизни, это не имеет значения. В один прекрасный момент я согласилась и приняла на себя обязанность заботиться об обители. А три года назад мать Корделия привела меня сюда, к подножию скалы. Рассказала, что скоро доставят секретную посылку, просила, чтобы я обязательно сама сходила за ней, сама поставила артефакт на нужное место. Больше ничего. Потом она замерла на полуслове и умерла. Царствие небесное душе её.

Анастасия перекрестилась, отпила глоточек воды из бутылки и развела руками:

— Не выполнила я своего предназначения. За то и платим.

— Так вы не знаете? — возмущенно пробормотал Женька.

— Выходит, ты не монахиня? — одновременно с парнем вскинулся Фёдор, крепче обнимая свою Тасю за плечи. — Что ж молчала? Я ведь давно живу в городке.

Саша закатила глаза, подумала: "Кто о чём, а голый про баню".

— А сколько раз вы, господин советник, приходили к своей даме сердца? — ехидно ухмыльнулся шаман, тут же получил по шее от подруги и заныл. — Чего дерёшься, я хороший. Слушайте, получается, мы здесь мир спасаем.

— Не преувеличивай, — устало потерла лицо руками девушка. — Куда он денется. Мы просто восстанавливаем баланс. Если шкатулка должна находиться в определённом месте в конкретное время, то пусть уж она там будет. Скорее всего, таких мест на Земле много. Поэтому и возят артефакт туда сюда. Может, и шкатулка не одна, а несколько. Их меняют местами в каком-то определённом порядке.

— Да нет, я не об этом, — отмахнулся возбужденный собственными мыслями блондин. — Мне кажется, нас должны наградить.

— Кто? — снисходительно поинтересовался Фёдор больше для того, чтобы поддержать разговор.

— Ну... Как это кто? Кто-то. Высшие Силы, например. Если Они создали Вселенную, значит, всё это — тоже их рук дело.

Женька вскочил, зарылся руками в волосы, и так уже давно требующие расчески, потом плюхнулся на одеяло.

— Вот мы сейчас всё исправим, и что тогда? Я никогда не увижу Сану? Даже не узнаю, что она вообще живет на свете? Несправедливо!

— А я никогда в жизни не смогу полетать на драконе, — вмешалась девушка, — обидно.

— А мы никогда не будем счастливы, — добавила Тася и легонько поцеловала советника в небритую щеку. — Давайте придумаем себе желания, всё равно ждем, а спать не получается. Я бы хотела, чтобы мы с Фёдором были вместе, пусть и против воли родителей, а мать Корделия передала поручение другой девушке. Всем сердцем мечтаю об этом!

Женька задумался. С одной стороны, желаний у него много, и все архиважные. Вот, например, машина. Там, в далеком будущем, ему не помешает какой-нибудь навороченный джип. Или даже Феррари. А что? Он заслужил. Деньги ещё пригодятся, большой деревянный дом на Алтае. Отец давно хочет туда переехать жить. Работу хорошую тоже хочется. Парень раздраженно подёргал себя за уши, приводя в чувство. Спрашивается, зачем всё это нужно, если рядом не будет её, Саши. Краснея, он громко проговорил:

— Если меня кто-нибудь там, наверху, слышит... Пожалуйста, помогите нам встретиться. Я люблю Александру и хочу, чтобы она тоже в меня влюбилась. Саш, ты же влюбишься? Обещай!

Он потряс девушку за плечи, выводя из лихорадочного транса. Поморгав, Сана сфокусировала на нем взгляд, облизала пересохшие губы.

— Мне бы много чего хотелось бы. Чтобы папа не уезжал, а всегда рядом был. Чтобы летом на море поехать. И Молния чтобы где-то рядом летала. Соскучилась я за ней.

— Нет, ты что-нибудь одно выбери, — настаивал Женька, видя, что болезнь берет своё. И Саше давно пора отдохнуть. — Ну, самое заветное желание, какое оно у тебя?

— Хочу, чтобы Тим выздоровел. Болеть так противно.

Девушка склонила голову на плечо парня и задремала. Он осторожно переместился, чтобы ей было удобно, и прижал к себе пылающее от высокой температуры тело.

— Чего ж я-то хочу, — Фёдор задумчиво нахмурился. — Хочу, чтобы у нас всё получилось завтра. Пусть то, что там должно включиться, заработает, и никто этому не помешает.

— Эй! — очнулась на мгновение Саша. — Я ещё хочу помнить всё, что с нами случилось! Чтобы все помнили!

— Да ладно, — утешающим тоном проговорил Женька, снова уговаривая её лечь. — Бонусы здесь не раздают, не та контора. Отдыхай, уже немножко осталось. Может, мы с тобой так и останемся в этой петле времени, а в будущем нас не будет. Такое бывает, я сам читал, только автора не помню.

Воздух колыхнулся, повеяло сухостью и ароматом полыни, но никто не обратил на это внимания. Под монотонный бубнёж встревоженного парня, Саша отключилась. Чуть позже уснули все остальные. Тяжелый, наполненный событиями и приключениями день дался непросто. Когда напряжение спало, люди расслабились. И не увидели, как первый лучик дневного света скользнул в пещеру и заметался испуганным зайчиком по гладкой поверхности воды, успокоившись на колонне. Как туман мягко рассеялся, впитавшись в стены, обнажив идеально круглую платформу. Как в мраморной пещере, оставленной ими далеко позади, всплыли через потаённый подводный тоннель четверо мужчин, задыхаясь и отплёвываясь. И только когда мокрые шлепающие звуки достигли временного лагеря, советник очнулся от тяжелого удушливого сна. Он вытащил из сапога нож, занял место у входа и негромко покашлял, чтобы все проснулись.

Схватка была жестокой. Фёдор сражался, как бешеный, но врагов оказалось больше, чем он мог бы осилить. Когда Тася увидела кровь на его рубашке, то рванулась к нему, потеряв разум от страха за жизнь любимого. Один из нападающих, Луиджи, в пылу драки отмахнулся ножом, и случайно вскрыл вену на шее женщины. Веер алых капель оросил убийцу сестры, но его это только возбудило ещё больше. Пока странники топтались у озера, негодяй бросился к Саше. Женька, одурманенный сном, вскочил, с ужасом глядя, как умирают его спутники. Зарычав от отчаяния, он в последний момент встал между опьяненным запахом крови итальянцем и его жертвой. Тот взмахнул рукой, и острый нож, обагренный кровью Анастасии, вонзился в грудь шамана. Прямо в сердце.

В этот момент пещеру наполнил металлический гулкий звон, как будто кто-то изо всех сил ударил в гигантский серебряный колокол. Лучи солнца через отверстие, прорубленное в камне неизвестным мастером, золотым дождем пролились на цилиндр колонны с тонкими стенками, украшенными причудливыми резными узорами. Странники взвыли тонкими пронзительными голосами, а снизу вверх медленно поднялась старинная костяная шкатулка на специальной подставке. Потом, будто по сигналу, началось вращение. Подставка вращалась по часовой стрелке, а колонна против, озаряя причудливыми тенями стены пещеры.

— Будь ты проклят, — надменно усмехнулся Женька. Кровь потекла у него изо рта, и парень медленно осел на белоснежный мраморный пол.

— Уже, — равнодушно ответил Луиджи. Он выдернул нож и присел на корточки возле мечущейся в лихорадке девушки. — А могла бы жить, если бы не была такой упрямой. Ну-ка, говори, где моя вещь?

Разбойник замахнулся, но ударить не успел. Вибрации подставки и колонны совпали, из шкатулки вырвался яркий синий луч и отрезал кисть руки, которой Луиджи держал нож. Когда злодей увидел, как его рука прокатилась по полу, оставляя алый извилистый ручеек за собой, а потом упала в воду, его сознание поглотил милосердный мрак. Стук упавшего рядом тела заставил девушку открыть глаза. Она села, пытаясь понять, что происходит и отчего вокруг столько шума. Взгляд её не задержался на странниках, скользнул по телам погибших соотечественников, остановился лишь при виде Женьки, раскинувшего руки на белом мраморе. Серые глаза молодого человека уже ничего не видели. Замычав от собственной беспомощности, Саша оттолкнула в сторону Луиджи, подползла к парню и подняла его голову к себе на колени. Сухими больными глазами она тупо смотрела, как солнечные лучи ласкают таинственный артефакт. Как свиваются в единую нить три луча, состоящих из чистой энергии. Ржавый, синий, черный — вместе они образовали удивительной нереальной красоты плетение, устремленное в открытую шкатулку. Музыка, подавляющая и одновременно возносящая человеческое сознание к небесам, звучала всё громче. Казалось, в это мгновение совершается колдовство чудовищной силы. Но Александре было всё равно. Да, они справились, но какой ценой. Тихо зашуршал мостик, выдвигаясь из платформы. Гаргульи отнесли тело шамана к самой воде, а сами подняли девушку и провели её на островок. Уже стоя на коленях, потому что ноги не держали её, Саша увидела, как в такт высоким нотам внутри костяной коробочки рождается крошечное существо. Синяя, пока ещё очень маленькая бесплотная драконица подняла изящную головку с точеными рожками и уставилась в глаза человеку.

"Галлюцинации!", — подумала Александра, завороженная глубиной бездны, таящейся в очах крылатого монстра.

ЭПИЛОГ

Весело размахивая рюкзачком, Тимофей мчался по лужам домой. Сегодня выдался самый счастливый день! Пятерка за контрольный диктант по русскому языку обещала много радости дома. А завтра папа возьмет его с собой на рыбалку!

— Сашка! Лови меня!

Мальчишка увидел сестру и прыгнул, обнимая её руками. Девушка закружилась перед подъездом, стараясь увильнуть от грязных ботинок.

— Эй! Ты не такой уж легкий, Тимка. Хватит беситься, слезай. Ведешь, как маленький, — притворно ворчала она, отнимая у него тяжелую ношу. "И что они там носят такое странное", — думала она, цепляя рюкзак на плечо. — "Кирпичи, что ли".

Дома, за обедом, родители долго переглядывались, будто что-то скрывали. Только когда Тимофей отправился в свою комнату, папа вдохнул поглубже и решительно начал серьезный разговор:

— Ребёнок...

— Я не ребёнок, — перебила его Саша.

— Ну, хорошо. Дочь. С этим-то определением ты согласна? Мы с мамой переживаем. Через год ты закончишь университет, станешь геологом и вылетишь из гнезда. Будешь мотаться по свету из одного края в другой.

— У меня это наследственное, — ехидно усмехнулась девушка, пододвигая к себе вазочку с конфетами. — Вся в отца.

— Да, но как же любовь? — не выдержала мама. — Ты же ни с кем не встречаешься, а годы текут сквозь пальцы, как песок. Вон сколько парней кругами ходят, а ты ни на кого даже не смотришь.

— Мам, — Саша устало прикрыла глаза. — Оставь. Мне нужен только один, единственный.

— Да, кстати, — вмешался отец. — Вот. — Он смущенно положил на стол пухлый коричневый конверт. — Мы с мамой дарим тебе экскурсию на Сицилию, как ты и мечтала всю жизнь. Не отказывайся, пожалуйста!

Девушка хотела уже поблагодарить родителей, но промолчала.

— Я помню, ты предупредила, что сама заработаешь на поездку в Таормину, но ведь так долго ждать! Поезжай, а?

— Когда?

Сердце Александры колотилось в груди, в ушах шумело, казалось — мир замер на мгновение. Конечно же, она поедет, разве можно упустить такой шанс.

— Завтра утром. Отсюда автобусом до Рима. А там, самолет отвезет вашу группу на остров, достопримечательности осматривать.

— Отсидишь себе всю...

— Тимка! — хором вскрикнули взрослые, глядя на лукавую физиономию мальчика, высунувшуюся из-за двери.

— Спасибо! — Алекс встала, прижимая к груди конверт. — Спасибо огромное. Я люблю вас.

Сборы заняли практически всю ночь, поэтому почти всю дорогу девушка крепко проспала, не обращая внимания на красоту природы за окном. Просыпалась, когда нужно было предъявлять документы, а потом снова засыпала.

Рим обворожил всех туристов. С самых первых минут, как только они вышли из автобуса на стоянке. И в этот момент неожиданно выяснилось, что группе предстоит путешествовать по Италии целых две недели прежде, чем их отвезут на Сицилию. Александра не могла ждать столько времени. Договорившись с ответственным за их экскурсию, она оставила чемодан в автобусе, и налегке, с большой вместительной сумкой на плече, купила билет на небольшой, но вместительный междугородный автобус. Прошло много времени, пока она увидела перед собой гордый профиль Белой Скалы, сверкающей в лучах солнца. Поужинав в маленьком кафе, девушка бродила по улицам, не в силах успокоиться. Следовало зайти в ближайшую гостиницу, снять комнату и переночевать. Идти по лесу одной в темноте было просто глупо! Но Александра не могла ничего с собой поделать. Врождённое упрямство и привычка добиваться цели подталкивали её к путешествию. Полная Луна хорошо освещала тропинку, озаряя землю, траву, кусты боярышника мертвенным бледным светом. "Ослица", — ругалась девушка про себя, в очередной раз выпутывая прядь волос из колючек, — " никто же в шею не гонит. Да и нет там никого наверху. Только обгорелые камни бывшей обители". Спотыкаясь, она брела по знакомой из снов дорожке. "Вот здесь меня убили" — подумала, когда нога соскользнула с покрытого ночной росой валуна. Поднимаясь по узенькой тропинке, Саша не ожидала, что её встретят уютные огоньки в окнах выстроенного заново здания. Светлые каменные стены, небольшая площадка перед калиткой, ведущей вглубь. Сюрприз оказался настолько неожиданным, что девушка долго стояла, не решаясь постучать. Вдруг петли скрипнули, дверца открылась, и на пороге встала симпатичная девочка-подросток в темном платье.

Не говоря ни слова, она кивнула, приглашая Александру во двор. Так же молча, она проводила гостью в небольшую комнатку, двери которой открывались прямо на улицу, и, оставив фонарь на столе размером с почтовую марку, ушла.

— С ума можно сойти, — заговорила Саша сама с собой. — Я в обители. Ну что же, хоть переночую не на улице. А комары получат дырку от бублика вместо нежного девичьего тела. Интересно, где у них здесь туалет?

Вполне современное помещение, оборудованное необходимой сантехникой, девушка нашла за соседней дверью. В отличие от предложенной кельи, там даже имелось электрическое освещение. Чистая прохладная вода из крана, позволившая вымыть руки и лицо, примирила Алекс с необходимостью лечь на жесткие доски, прикрытые тонким чистым матрасом. Судя по шороху и умопомрачительному запаху, он казался набитым сушеной лавандой.

Не смотря на отсутствие подушки, путешественница прекрасно выспалась и была готова к свершениям задолго до рассвета. Когда в комнатку вошла вчерашняя девочка с сонным видом, Саша уже стояла у двери, намереваясь покинуть гостеприимную обитель. Напившись воды из кувшина, Саша поблагодарила девочку и покинула благословенные стены. Конечно, ей показался странным тот факт, что она больше никого не видела. Но в такое раннее утро, все, наверное, на молитве. Рассуждая подобным образом, девушка прошла весь обратный путь намного быстрее, чем прошлым вечером, да и чувствовала она себя намного лучше. Как будто случилось то, что должно было случиться. Довольная и счастливая, Александра побывала возле Белой Скалы, погладила ладошкой холодный мрамор, швырнула несколько камушков в море с обрыва, потом отправилась бродить по городу. Оставив сумку в номере гостиницы, Саша спустилась к морю. Выходит, зря она торопилась, можно было вместе со всеми гулять улочками Отранто, наслаждаться вином в Тоскане, слушать оперу в Милане, а потом прилететь самолетом, а не трястись на допотопном автобусе. Сегодня ей повезло: гуляя по смутно знакомой улице, она зашла в маленький магазинчик, переполненный сувенирами для туристов. И там, за пыльным стеклом прилавка, она обнаружила статуэтку, созданную из цельного куска синего аквамарина. Маленький, в треть ладони дракон стоял на задних лапах, расправив крылья и гордо выпятив грудь. Алекс пришла в такой восторг, что купила сокровище, к великому огорчению продавца, даже не торгуясь. Что бы такое купить в подарок родителям? И как лучше: каждому отдельный сувенир или один на двоих... Рассеянно шагая по пристани, девушка добрела до того места, где заканчивались доски причала, и начиналась осыпь, состоящая из множества валунов, в незапамятные времена свалившихся с гор. Саша присела на ближайший, нагретый солнцем за день камень и мечтательно уставилась в прозрачную воду. Маленький, с ноготок, каменный краб так смешно передвигался боком, стараясь пролезть между двух камушков, что девушка не выдержала и рассмеялась.

— А знаешь, я ведь никогда раньше не слышал твоего смеха...

Девушка испуганно вскочила, обернулась и увидела стоящего на причале полуголого оборванца. Выцветшая бандана удерживала длинные белокурые волосы, а старые, обрезанные выше колен, джинсы вызывающе демонстрировали сильные загорелые ноги. Серые пронзительные глаза нагло таращились на Сашу, явно оценивая достоинства её фигуры.

— Что?

— Я говорю: не желает ли милая девушка покататься на лодке в лучах заката? День заканчивается, скоро наступят сумерки, придет время монстров и призраков. Лучше, если вокруг нас будет соленая вода. Нечистая сила, знаешь ли, не любит купаться в море.

Словно околдованная, она позволила незнакомцу взять себя за руку и усадить в лодку. Только когда они отплыли на приличное расстояние от берега, Саша опомнилась:

— Ты кто?

— Алекс, неужели не узнала? Алекс, Алекс, Алекс...

— Ты! Урод, негодяй, мерзавец! — Девушка вырвала у него весло и замахнулась на парня. — Я тебя жду дома, а ты торчишь здесь, вон какой весь!

— Какой? — ехидно ухмыльнулся блондинчик, стаскивая бандану и вытирая мягкой тканью лицо, забрызганное водой. — Мускулистый, загорелый, неотразимый?

— Наглый, противный, тупой. — Девушка замешкалась, подбирая очередное обидное слово, и не заметила, как Женька встал и шагнул к ней. Лодка закачалась, но молодым людям было всё равно. В эту минуту мир мог провалиться в тартарары, а они бы этого не заметили.

— Почему? Почему ты не приехал? — прошептала Сана, прикасаясь ладонями к его лицу. — Я так ждала.

— Прости. — Евгений виновато развел руки в стороны. — Прости, родная, я не смог вспомнить, где ты жила. Всё, что с нами произошло, помнил. А твой адрес, даже как город называется, — забыл.

— Ах, ты! Немедленно выпусти меня отсюда, немедленно!

— Можешь сойти, — великодушно разрешил нахал, подбираясь ближе. — Я не возражаю.

Продолжить ему не удалось. Саша снова взмахнула веслом, лодка перевернулась, и оба спорщика оказались по пояс в воде. Отсмеявшись, они выбрались на берег, привязали ветхое плавсредство к колышку, выступающему из причала, и отправились в гостиницу. Как объяснил шаман, он жил в избушке Николая, заброшенной после того, как старик умер. Просто поселился в ней полгода назад и всё. Никто ни о чем парня не спрашивал.

— Я решил, что рано или поздно ты всё равно здесь появишься, — заключил хитрец, заворачиваясь в простыню. — Как видишь, оказался прав.

— Жень, — тихо сказала Александра, — я ведь чуть с ума не сошла, когда тебя убили.

— Мне тоже это не очень понравилось.

Парень терпеливо выслушал, как Саша заказывала ужин на двоих в номер, и протянул руки в надежде обнять любимую. Но девушка увернулась и потребовала объяснений. Не о том, как он жил до встречи с ней, нет. О том, что произошло в пещере с его точки зрения. Вздохнув с досадой, Женька лег на кровать и высказался:

— Понимаешь, я долго пытался понять и пришел вот к каким выводам: действие механизма чем-то похоже на действие мантровых колёс. Надеюсь, тебе известно, что это такое?

Саша уверенно кивнула.

— Так вот, мантровые колеса при вращении генерируют энергию, гармонизирующую и очищающую окружающее пространство. В представлении жителей Тибета.

— А ты уже и там побывал, — обиженно заявила красавица.

— Да. Если хочешь, можем съездить вместе. Я продолжу?

— Давай, я слушаю, — распорядилась Алекс, впуская официанта. — Сейчас только отпущу человека.

Обрадованный солидными чаевыми парнишка торопливо откланялся, и Женька вернулся к теме разговора:

— Сама понимаешь, наука все эти россказни о благотворном воздействии колёс считала глупыми предрассудками. Но современная физика позволила взглянуть на них с другой точки зрения.Исследования торсионных полей, возникающих при вращении массивных цилиндров, конусов и других объектов показали, что они обладают выраженным биологическим и физико-химическим действием.Доказано, что это совершенно новый вид физических полей, связанных со спиновой поляризацией физического вакуума. Всем стало понятно, что бесчисленное множество мантровых колёс — Тибет, Непал, Сииким — гармонизируют и очищают важнейшую составляющую биосферы Земли. Очень важная работа, но скрытая от любопытных зевак. В общем-то, я думаю, что тот механизм, который нам удалось увидеть в далеком прошлом, является своеобразным экологическим прибором, своего рода насосом, уменьшающим хаос, дезорганизацию нашего мира. Думаю, их много, этих древних устройств, разбросанных по местам силы планеты. А еще думаю, что они отличаются от современных спин-торсионных генераторов. Только не знаю чем. К примеру, эффект качественного воздействия тибетских колёс связан не столько с энергией излучения, сколько с его информационной компонентой, промодулированной семантической структурой мантр. Очевидно, что механизм, который запускается...

— Жень.

— Да?

— Несмотря на незаконченное высшее образование, я с трудом поняла все эти твои измышления. Давай лучше ужинать. Кстати, ты ничего не сказал о появлении драконов. Почему?

— Потому что ты будешь надо мной смеяться, — отшутился парень, отламывая себе половину жареного цыпленка. — Полагаю, мы видели с тобой стражей времени. Во плоти.

— Как это? — удивилась Саша. — А, погоди, сейчас соображу. Ржавый — прошлое, наша Молния — настоящее, а Черный — будущее. Ну, допустим. Допустим, что из-за искажения чего-то там стражи материализовались и принялись искать выход из создавшегося положения. Пусть. Но почему Ржавый подрался с нашей девочкой? Не понимаю.

— Собственно... — Женька почесал затылок, — прошлое же всегда неожиданно выныривает и кусает настоящее за хвост. В смысле, влияет на настоящее...

Утром Алекс проснулась первой. Потянувшись, она сбегала к морю, искупалась, и, когда принесла завтрак, в номере никого не нашла. Не успела удивиться, как вдруг открылась дверь, и вошел Евгений. Новые полотняные штаны, ослепительно белая на загорелом теле рубашка, действительно, неотразимый мужчина.

— Привет! О, завтрак, спасибо.

Он непринужденно уселся на единственный стул и налил кофе в чашечки.

— Знаешь, я, когда вчера заметил тебя на развалинах обители, подумал, что вижу привидение. Представляешь? Леди в белом на фоне черных облезлых стен.

Саша схватилась за сердце. Не может такого быть!

— Жень. Там новое здание, двор, ограда. Я ночевала в келье.

— Успокойся. Сходим после завтрака и посмотрим.

— Я не могу есть.

Девушка вскочила, заметалась, складывая в сумку пожитки. Потом схватила парня за руку и потащила за собой, приговаривая:

— Пойдем, сам увидишь. Да брось ты пирожок!

— Не брошу, я голодный. Ну, не спеши, погоди минутку.

Он вернулся, завернул в салфетку бутерброды и два пирожка, вздохнул и бегом помчался догонять суженую. Больше двух часов прошло прежде, чем они забрались на гору. Саша растерянно смотрела на давным-давно обгоревшие стены, а Женька увлеченно вертел головой.

— Смотри!

Он повернул девушку лицом к виднеющемуся вдали выступу. На нем явственно выделялась надпись: "мы живы, мы счастливы, Ф. А."

— Но... Как же...

Александра обвела руками вокруг, не понимая, что же на самом деле произошло ночью. Но шаман обнял её и притянул к себе:

— Забудь. Они прожили счастливую жизнь вместе, а у нас всё только начинается. Хочешь посмотреть, чем это они мрамор испачкали, что за полтора века не смылось?

— Хочу!

Конец истории

26.11.2014

Садикова Е.