Дитя магии

...Одиноким быть не может тот,

Чей дух с Природою один язык найдет

(Дж. Г. Байрон, "Манфред")

Пролог

Над волшебным миром давно раскинулась теплая звездная ночь, но природа не спешила засыпать. Шелест мокрой травы, влажного леса и частых дождевых капель будоражили ночную тишину, напоминая и предрекая. И тихий шепот голосов перебегал от дерева к дереву, от цветка к цветку, от сна к сну, наполняя ночную тьму тайнами и обсуждая... ожидание. Ожидание того, что должно свершиться.

Дождь усилился. Яркие вспышки серебристых молний разбили ночь на осколки, озарив спрятанный в сердце леса замок. Укрытый от мира древними деревьями, укутанный в покрывало цветущего плюща, он казался частичкой живой природы. И вместе с нею ждал и наблюдал, заметив выскользнувшую из-за туч Двойную звезду. И вместе с природой благоговейно прислушался к плачу новорожденного, когда один из двух звездных осколков скользнул по покатой крыше. А в освещенном окне появились две расплывчатые тени.

— Девочка... — пожилая женщина натянула на плечи светлую шаль и удовлетворенно улыбнулась. — У тебя дочь, сынок, — и прищурилась, всматриваясь в окно. Взгляд ее стал отсутствующим, а оконное стекло засеребрилось, засияло холодным лунным светом. — Дитя Двойной звезды, да, как и было предсказано... Ты не рад?

— Двойная звезда? Уверена? — темноволосый мужчина тоже посмотрел в окно. — Звездочет не ошибся?.. Жаль. И вновь — в нашей семье, и вновь — предвещая неприятности... Жаль.

— Двойная звезда сулит не только неприятности, — заметила его собеседница. — Она говорит о рождении дитя магии. Да, во все времена дети Двойных звезд отличались необычными способностями, но необычность — не значит неприятность. Это наша защита. Это защита природы и всего волшебного мира.

— Необычными... — хмыкнул молодой отец. — Скорее, необычно отсутствующими способностями... Она ведь не будет полноценным магом. Не унаследует наше волшебство. Не сможет творить заклятья. И вырастет чужаком в мире волшебства. Без магии и без защиты, неполноценной, обделенной...

По лунному стеклу заструились потоки дождя, над крышей громыхнул гром.

— Значит, нам должно обеспечить ей защиту на первое время, пока она не ощутит и не разовьет собственный дар, — хладнокровно ответила его мать, зябко кутаясь в шаль. — Защиту абсолютную.

— Кокон?.. — он вопросительно поднял брови.

— Да, кокон, стирающий проявления нашего дара и отводящий глаза. Девочка не должна чувствовать себя неполноценной — это убьет дар. И ни лишних знаний, ни лишних людей. Ничего лишнего. Пока не проснется сила. Придет время — магия проявится, и она сможет постоять за себя, сможет найти свое место в нашем мире, но до тех пор...

— Все Двойные, как говорят легенды, поздние, — мужчина нахмурился. — А в коконе она и в двадцать лет останется ребенком. Как потом в мир отпускать — без опыта, без знаний, и — человеком?..

— Не тебе об этом беспокоиться. Я о ней позабочусь. Да, как только придет время силы — я обо всем позабочусь... — и она мечтательно улыбнулась. — И все получится. В этот раз все обязательно получится...

— Мне уже не нравится то, что вы задумали... — новоиспеченный отец чутко прислушался: из соседней комнаты доносилось слабое хныканье и тихое успокаивающее воркование. — Мама, она же ребенок... Мой ребенок!..

— Вот и воспитывай. Но как человека. Люби, балуй и опекай. И ни слова правды, Ян, ни слова! Никому! Пока не придет время силы. А после она перестанет быть вашей. У детей магии Двойных звезд всегда было много работы. Всегда. А нынче стало еще больше. И если я что-то замечу... — в серебристых глазах молнией промелькнула угроза. — И призовите ей охранителя. Особенного. От угроз темного мира мы ее защитим, а вот от второй...

— Что?..

— Да, и от второй, — кивнула его собеседница. — Двойная звезда указывает на двух похожих и необычных детей. Это две половинки единого целого, дух и тело. И им должно рядом расти, но... Равновесие же, и одно дитя — для мира светлых, а второе — для мира темных...

— А тебе нужны обе? — Ян отвернулся от окна. — Наша с Ланой дочь, как и мы, — светлая... Наверняка светлая. А до темной тебе не добраться. Никому прежде не удавалось выманить темного с их земель и соединить Двойных в полноценную пару. Никому, мама.

— Во-первых, они нужны не мне, а нашей умирающей природе, а во-вторых... Посмотрим, — волшебница тонко улыбнулась, и в ее глазах заплясали лунные блики. — Вероятно, приманивать темную не понадобится... Посмотрим.

Глава 1. О пользе ночных прогулок и вреде чрезмерного любопытства

— Дей-ли! Вы знаете, сколько сейчас времени?..

Это она мне... С трудом подавив трусливое желание сигануть через подоконник и скрыться в ближайших кустах, я покорно спрыгнула на пол и опустила очи долу. Надо было по плющу — и сразу в свою комнату... Зря усталости поддалась...

— Знаю, да... — мой нарочито скромный голос явно не соответствует обстановке, и мама это, разумеется, заметила.

— О, небо, Лекс, как ты одета? Что это за лохмотья?.. И где, скажи на милость, ты бродила всю ночь?..

Благо, света мало, и она только лохмотья и заметила... А где хочу — там и хожу! Никогда прежде не интересовались, чем я занята, а тут проснулись, когда не надо!.. И вообще, мне уже восемнадцать, хватит у юбки держать!.. И так вся жизнь — из окон дома. И дома все можно, а как за порог — так сразу "Куда?" и "Чтобы рядом с замком!". Только ночные побеги в лес и спасали, и я эту возможность сохраню!..

— Всю ночь? — я в отчаянии обернулась к окну, на едва заметную в темном небе багровую полосу рассвета. — О чем ты? Я всего лишь выбралась на утреннюю прогулку... Понимаешь, предутренний лес, он... он... — и запнулась под сердитым взглядом.

— Ой, не ври мне! — недоверчиво хмыкнула мама. — Какая может быть пробежка в середине ночи, после восхода Красной звезды?

— У меня бессонница...

— Лекс, хватит!.. Где ты была?

Моя изворотливая фантазия озадаченно промолчала. А мама, понимая, что мне нечем крыть, стояла, скрестив руки на груди, и не сводила с меня строгого взора.

— Э-э-э... А ты что здесь делаешь в такую рань и в таком виде?

Мама, купившись на обманку, опустила глаза на полы длинного халата, туже затягивая пояс, а я проворно проскользнула мимо нее к лестнице. Нет, лучше возвращаться так же, как и уходить, — через окно...

— Не думай, что на этом все закончится! — пригрозила она мне вслед. — Отец обо всем узнает! И советую придумать более правдивые отговорки! Но накажу я тебя в любом случае, и...

Добежав по темному коридору до своей комнаты, я громко хлопнула дверью, прерывая гневную мамину речь, и устало села у стены, вытянув ноги. А виноват во всем дождь... Если бы не он, я бы вернулась домой как обычно, за час до рассвета, когда родители еще спят... Ведь всегда мне ночные прогулки сходили с рук! И никого не волновало, где меня носит, лишь бы рядом с домом и подальше от незнакомых личностей. И от малознакомых. А я не возражала. С лесными обитателями мне проще найти общий язык, чем с людьми.

Устало поморщившись, я заставила себя встать, раздеться и помыться. Вода, разумеется, давно остыла, света нет, но — надо... Тряпки, бывшие одеждой, спрятать, грязь и кровь с рук и лица — смыть, и лишних вопросов поутру будет меньше. А лучше, чтобы их вообще не возникло. Чем меньше людей знает о существовании легендарных существ-прародителей, тем выше их возможности выживания. Белый волк не раз замечал, что за ним давно охотятся, а сегодня я опять собственноручно зашивала, прочищала и промывала последствия этой охоты. И за наше многолетнее знакомство я ни разу не видела столь странной и страшной раны, ни разу...

Надев ночнушку и на ощупь добравшись до кровати, я без сил рухнула на одеяло и обняла подушку. Все, меня нет, я умерла, а тех, кто потревожит покой почивших с миром, ожидает крупный скандал...

— Лекси, ты спишь? — доносящийся из коридора смутно знакомый голос сопровождается негромким стуком.

— А что еще я могу делать в собственной комнате в такую рань?.. — простонала я в подушку. Кажется, только-только глаза закрыла...

Из коридора донесся смех. Папа.

— Посмотри на часы, дочь, и скажи, что я разбудил тебя рано!

Сев, я растерянно воззрилась на круг солнечных часов. Уже... давно перевалило за полдень?.. У меня же встреча на носу!.. Быстро скатившись с постели, я ворвалась в ванную, на ходу выпрыгивая из ночнушки, умылась и заметалась по комнате в поисках одежды. Так, последние штаны — в крови, а в юбке по лесу далеко не уйдешь, а придется... А рубаха где чистая, хоть одна?.. Я захлопала дверцами шкафов и загремела ящиками. А еще я со вчерашнего вечера ничего не ела, но где-то яблоки оставались...

Отец, с подозрением прислушивавшийся к грохоту, поинтересовался:

— Лекс, ты встала? К тебе можно зайти?

Не найдя ничего чистого, кроме праздничного, я быстро застегнула рубаху и затянула шнуровку зеленого платья, заодно закатав рукава и заправив длинный подол за пояс. Вернусь — займусь одеждой...

— Извини, пап, я... еще не готова!.. — а расчешусь по дороге...

Отец же, подметив в моем голосе нервные нотки, вошел без предупреждения, застав меня на подоконнике.

— Что это значит? — нахмурился он.

— Я убегаю, у меня дела, — и торопливо послала ему воздушный поцелуй, — потом поговорим!

— А ну вернись!.. — начал он, метнувшись к окну, но поздно.

Уцепившись за плющ, я быстро сползла со второго этажа вниз, перебежала через дорогу и скрылась в лесу.

— Маленький сорванец!.. — донесся до меня рассерженный вопль отца. — Эх, Лекс, Лекс...

Да, я такая, и ничего не могу с собой поделать. Сколько себя помню, постоянно где-то бегаю, теряюсь, пропадаю... Да еще и живность разную домой тащу — от полевок и сороконожек до воронов и волчат. И дня не могу просидеть в четырех стенах — без леса мне душно и тоскливо.

Зазевавшись, я едва не споткнулась о древесный корень. Терпеть не могу опаздывать! Да еще и время бежит на редкость быстро... Я свернула с тропинки, поднырнула под низкими ветвями и поспешила напрямик, через лес. Еще десять шагов — и я выйду к холму... А вот и наш любимый Дуб-прародитель. А вот и он...

Я остановилась, переводя дух. И как сильно он изменился, хотя прошло всего три года!.. Под низкими ветвями сидел, ссутулившись, опершись локтями о колени и лениво жуя сорванную травинку, темноволосый парень. Я помнила его задорным и смеющимся, и откуда только взялись этот отстраненный холодный прищур, эта хмурая складка на переносице?..

Улыбнувшись, я обошла холм с подветренной стороны, взобралась по склону, подкралась к сидящему со спины и закрыла ладонями его глаза.

— Лекс? — он легко развел мои руки, встал и обернулся.

Так, теперь мне еще и голову нужно задирать, чтобы посмотреть в его лицо... И в зеленовато-карих глазах потух прежний шаловливый огонек, и они смотрели прямо и серьезно.

— Что они с тобой сделали?.. — вырвалось у меня.

— Помогли повзрослеть, — и Яртан, мой друг детства и непременный участник всех хулиганских проделок, улыбнулся. — Зато ты ничуть не изменилась... Только похорошела.

— Это все платье! — беззаботно отмахнулась я. — А в остальном... — босые ноги, порванный плющом подол, закатанные рукава, взъерошенные волосы, свежая горящая царапина на щеке...

— ...не обращай внимания на мелочи жизни? — подмигнул он, передразнивая меня. — Как же мне не хватало этих слов...

Мы крепко обнялись. А вот ямочки на его щеках остались неизменными... На радостях я тихо хлюпнула носом. Мы родились по соседству с разницей в один день, но вместе справляли дни рождения, вместе росли, вместе озорничали, вместе получали от родителей на орехи и помогали друг другу переносить наказания... А потом Ярт уехал учиться. А я осталась — издеваться над своими наставниками, не выходя из дома. И мы не виделись три долгих года. Он, как нормальный парень, писал редко, но, как хороший друг, много и обо всем. Но выбраться сумел только сейчас, да и то...

— Сегодня в ночь уезжаю, — тихо сказал Ярт.

— Куда?.. Зачем? — удивилась я. — Ты ведь только что приехал...

— Я ведь предупреждал, — он отвел взгляд, — у меня вообще нет свободного времени... Вот если бы мы учились вместе...

— И ты считаешь, что мы бы учились? — я ухмыльнулась.

— Кто знает, — друг тоже ухмыльнулся, — а вдруг ты взялась бы за ум?.. Но ладно обо мне. Рассказывай!

Я говорила, перебирая все свои немногочисленные приключения, а над нашими головами щебетали птицы, жужжали мошки и догорал закат. И, посмеиваясь над едкими замечаниями Ярта, я невольно отметила одну странность: время словно бы... замерло. Застыло. Не смолкали ни на мгновение птицы. Не тревожил волосы ветер. Не менялся золотисто-красный закатный узор. Возможно ли, что природой нам дано чуть больше времени?.. Но ведь это же... волшебство, которого не существует в моем простом человечьем мире!.. Волшебство есть только в сказках бабушки! Или...

Мы замолчали. Нам еще многое нужно было обсудить, многое вспомнить, многим поделиться, о многом помолчать... Но молчание стало первым признаком того, что все хорошее однажды заканчивается. И замершее время, набрав ход, в одно мгновение стерло закатные краски кистью мглистого сумрака. На ветвях Дуба-прародителя вспыхнули зеленоватые огоньки. Слишком быстро...

— Уже?..

— Пора, — тихо отозвался он.

— Возвращайся скорее, ладно?

Ярт кивнул, быстро поцеловал меня в щеку и торопливо спустился с холма, растворившись в вечернем сумраке. Я тоскливо посмотрела ему вслед. Он всегда был единственным человеком, не считая родителей и пары наставников, с которым я общалась... А теперь он снова уехал, и у меня остается только лес. И Белый волк. Да, и мне... пора домой. В замок. За нагоняем. Только по лесу немного прогуляюсь за яблочной заначкой...

Домой я вернулась за полночь. Легкой тенью обойдя замок и убедившись, что все его обитатели мирно спят, я вернулась к любимому плющу. Наверняка в коридоре поджидает засада, а скандалить с родителями и портить замечательное настроение мне не хотелось. Вот утром, когда пройдет впечатление от долгожданной встречи, можно будет устроить разборки (а в том, что они состоятся, я уверена), а пока — перекусить и спать.

Забравшись по зеленому ковру на второй этаж, я угнездилась на карнизе и... замерла на месте, услышав доносящийся из комнаты тихий разговор.

— Это твоя вина!.. — обвинял разгневанный шепот мамы.

— Почему моя? — негромко сердился в ответ папин бас. — На нас обоих лежит ответственность за воспитание...

Ну, родители, ну, хитрецы! Догадались, что я, так нелепо попавшись утром, вряд ли снова воспользуюсь "парадным" окном, и решили взять меня с поличным в собственной комнате!.. А мне куда теперь?.. Я заозиралась. Не приведи небо, и тут поймают...