В его голове не было ни одной мысли, а тело словно оцепенело. Он безучастно смотрел на крошечный кусочек пронзительно-синего неба, проглядывающий из окна. Юноша не заметил, сколько времени он провел в таком состоянии. Только когда лучи заходящего солнца мазнули его по глазам, Ван очнулся.

Яркий свет заставил его вздрогнуть, сбрасывая изумленный транс. Ваниэль неожиданно понял, что день уже близится к концу, и его скоро будут звать на ужин. Он должен вернуться в комнату, чтобы его не хватились.

И он, ссутулившись, подошел к окну и на автомате выглянул, чтобы убедиться, что его не будет видно снизу. И в этот момент он подумал, что в предосторожностях нет смысла. Даже если найдут его убежище, ему, по всей видимости, будет уже все равно, если услышанное им ранее правда.

На тренировочной арене уже никого не было, кроме пары цыплят, клюющих что-то в траве.

Ваниэль вылез из окна и, ловко хватаясь за каменные уступы, обрамляющие окно, подтянулся. После этого он забрался на карниз, обхватывающий башню до фронтона, и начал медленно продвигаться к окну спальни.

На полпути Ваниэль сделал паузу на мгновение и посмотрел вниз.

— Здесь не так высоко. Если я упаду, то в худшем случае сломаю ногу, и тогда они не смогут меня отослать, не так ли? Если бы это только могло сработать... - он размышлял — Нет, плохая идея. С моей удачей отец отошлет меня, как только я приду в себя, загрузив в фургон как мешок зерна. "Доставьте герольду Савиле, никакого особого обращения, никаких поблажек" — скажет он. Или еще хуже — сломаю свою руку снова, или обе... Это вполне возможно, но рядом не будет Целителя, чтобы удостоверится, что она срастается правильно.

С этими мыслями Ваниэль добрался до нужного окна и, балансируя на подоконнике, спрыгнул на кровать. Не желая никуда идти, он прислонился к стене и уставился на скошенный небеленый потолок.

Он пытался что-нибудь придумать, чтобы выкрутится из этой ситуации. Но ни одной жизнеспособной идеи ему в голову не пришло.

— Нет-нет. Я не смогу, не сумею выстоять против этого садистского ублюдка Джервиса. Я даже не уверен, кто же более опасен, Ледяная железная Леди или Джервис... Я знаю, на что он способен, но не знаю, чего ждать от нее.

Он пытался думать логически, закусив губу. Все, что он знал точно, это то, что Савиле передадут самые худшие слухи о нем. И в Приюте, какая ирония в названии, у него нет ни союзников, ни потайных мест. Это худшее, что может произойти — отъезд на чужую территорию, где всех оповестят о том, насколько он плох. Все только и будут ждать его промаха. Все время. Но у него нет никакого выхода из этой ситуации. Хотя все считают, что Трисса защищает и балует его, Ваниэль знал, что бесполезно ожидать от нее заступничества перед лордом Виттеном. Тот единственный раз в библиотеке — это исключение. Все усилия Триссы направлены на сохранение её удобной и веселой жизни. Она может покричать, но никогда реально не защитит Ваниэля. Если бы Лисса была здесь...

Когда за ним пришли, Ваниэль сумел собраться с силами и выйти на ужин, хотя совершенно не ощущал аппетита.

Знать Форст-Рича по обычаю ела поздно — через свечу после прислуги, наемников и учителей, так как Большой Зал был недостаточно велик, чтобы вместить всех сразу. Факелы и фонари уже зажгли по всей длине каменных коридоров, но они не могли рассеять темноту в душе Ваниэля. Юноша тащился вниз по каменной лестнице, не обращая внимания на слуг, спешащих по поручениям. Так как его комната располагалась на самом верху сторожевой башни, Вану пришлось проделать длинный путь до Большого Зала.

Дойдя до зала, он остановился в спасительной темноте дверного проема, чтобы оценить обстановку.

Как обычно, он пришел последним, что давало возможность остальным очередной раз обсудить его. Насколько он понял, за столом не присутствовала лишь его тетя Серина, вероятно, поевшая вместе с детьми. Осторожно, стараясь остаться незамеченным, Ваниэль проскользнул на свое место рядом с Микаэлем, пока лорд Виттен смеялся над какой-то шуткой Отца Лерена. Обычно строгий священник сегодня был в очень хорошем настроении. Сердце Ваниэля сжалось от дурного предчувствия — радость Лерена никогда не заканчивалась для него добром.

— Где ты был сегодня днем? — спросил Микаэль, подвигаясь, чтобы дать Ваниэлю место на скамье, и отвлекаясь от шумного поедания супа.

— Это имеет какое-то значение? — Ван пожал плечами, пытаясь казаться безразличным. — Для всех не секрет, что я думаю об этой ерунде, и что Джервис думает обо мне...

— Вероятно, нет. Знаешь, Джервис будет очень строг к тебе, когда поймает, — хихикнул в кулак Микаэль. — А он поймает уже в ближайшие дни. Чую, ты дождешься еще одного перелома. Если ты хочешь этого, то продолжай себя так вести.

- Хмм, отец ничего не сказал — удивленно думал Ваниэль, зачерпывая суп. Он посмотрел на главный стол. Леди Трисса сидела на своем обычном месте рядом с лордом. Она не выглядела расстроенной и, конечно же, не показывала ни малейшего признака истерики, подслушанной Ваниэлем днем.

— Может, она все-таки поддержала меня? Ей удалось уговорить отца? О, боги, если бы это было так!

Однако вспыхнувшая надежда не вернула аппетит, напряженность скручивала его живот в один большой тугой узел. Вдруг комната показалась юноше слишком жаркой, и он развязал ворот своей туники, но это не помогло. Образовавшиеся от настенных ламп тени танцевали причудливый танец на столе. Чтобы хоть немного вернуть себе равновесие, Ваниэль прикрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул. Он чувствовал, как его лихорадит и, после нескольких ложек супа, показавшегося ему безвкусным, подал знак унести его.

Юноша неловко скорчился на скамье и, накладывая себе еду на тарелку из общих блюд, одним глазом косился на отца.

Главный стол был приподнят над залом на высоту примерно в локоть специальной площадкой. Он возвышался над комнатой и образовывал букву "Т" с основным столом. Это значило, что оттуда можно наблюдать за всем происходящим за нижним столом. Ваниэль ощущал взгляды, даже не поворачиваясь к отцу. С каждым съеденным кусочком юноша чувствовал, как разрастается холодная глыба у него внутри.

За десертом, когда он думал, что уже спасен, отец встал из-за стола. Лорд Виттен возвышался над столом так же, как возвышался над Ваниэлем и всем в Форст-Риче. Он гордился тем, что он "простой человек", и любой из его людей может легко с ним поговорить. Его крепкая коричневая кожаная туника и льняная рубашка были практически неотличимы от одежды наемных работников. Единственный показатель его статуса — серебряные пуговицы на тунике, вместо медных. Туника натянулась на его плечах, хвост из длинных темных волос держала серебряная заколка, борода подрезана под квадратный подбородок.

Появление такого ребенка, как Ваниэль, особенно в сравнении с Микаэлем, до ужаса раздражало лорда Виттена при каждом взгляде на старшего сына. Ваниэль — худощав, и не особенно высок, Микаэль же стал мускулистым и высоким, выше Вана, хотя он на два года младше. Волосы Ваниэля настолько черны, что в них проскальзывают синие всполохи, а глаза — серебристо-серые, как у матери, и никакой растительности на лице. Глаза Микаэля — красно-коричневые, он уже должен бриться, а волосы настолько похожи на отцовские, что невозможно сказать, у кого срезали прядь — у него или у отца. Для Микаэля завести дружбу так же легко, как и дышать. А у Вана никого не было кроме Лиссы. Микаэль абсолютно не имеет слуха и бездарен в обучении наукам, а Ваниэль живет для музыки и далеко обошел его в учебе. Короче говоря, Микаэль — полностью сын своего отца, а Ваниэль же его полная противоположность.

Все это пронеслось в голове у лорда Виттена, бросившего взгляд на сыновей. Лампы за спиной Ваниэля дрожали, погружая стол в полумрак. Сгустившиеся тени задушили надежды юноши.

— После надлежащего рассмотрения — прогрохотал лорд Виттен — я решил, что Ваниэлю пора получить образование, отличное от того, что мы можем дать ему здесь. Сегодня последний вечер, когда он ужинает с нами. Завтра Ваниэль отправляется к моей сестре Герольду-магу Савиле в Валдемар, которая будет его опекуном до совершеннолетия.

Виттен тяжело опустился на место.

Леди Трисса, издав слезный вопль, выскочила из-за стола и убежала из комнаты с рыданиями. Ее подопечные и леди последовали за нею, и только Мелена бросила нечитаемый взгляд через плечо на Ваниэля перед уходом. Лишь грохот стула Триссы на мгновение разрушил неестественную тишину, повисшую над залом. Все в зале казались замороженными этой новостью.

Наконец лорд Виттен наклонился вперед и, взяв грецкий орех, расколол его, сжав в кулаке. Резкий звук заставил вздрогнуть не только Ваниэля.

— Отличные орехи были в прошлом году, не так ли? — обратился лорд к отцу Лерену.

Эта фраза сработала как сигнал для начала бурного разговора. Справа от Ваниэля три его кузена начали делать ставки на результат завтрашней гонки между Радевелом и Керлом. Радевел о чем-то перешептывался с Микаэлем, а напротив Хефорт, его младший брат, обменивается тычками с кузеном Леренсом. Ваниэль был просто проигнорирован. Он мог бы подумать, что стал невидимым, если бы не косые взгляды, которые он чувствовал. Причем не только от молодежи. Переведя взгляд на главный стол, Ван увидел отца Лерена, глядевшего на него с хитрой улыбкой. Когда их глаза встретились, священник коротко кивнул и повернулся Виттену. От его самодовольного взгляда, которого никто, казалось, не заметил, Ваниэль похолодел.

Поскольку ужин закончился, старшие ушли по своим делам, и несколько девушек из свиты матери, чуть старше кузенов, вернулись в зал. Это означало, что леди Трисса уже удалилась в свои покои на ночь.

Мальчики и юноши, оставшиеся в зале, собрались в три шепчущие и хихикающие группы, игнорирующие Ваниэля. Даже девушки поспешили присоединиться к обсуждению, чтобы оставить его одного.

Ваниэль старался не замечать шепот и ревнивые взгляды. Он поднялся с места спустя несколько минут после того, как его оставили одного, и решил полюбоваться пламенем в большом камине. Юноша надел на себя маску скучающего безразличия и шел с высоко поднятой головой. Он спиной чувствовал любопытные взгляды и подавил все эмоции. От их поведения Ваниэль почувствовал тошноту.

Через какое-то время он решил, что исполнил свой долг, и, зевнув, повернулся лицом к залу. Ваниэль рассмотрел всю комнату через прикрытые глаза, его взгляд прошелся по всем присутствующим. Затем он неторопливо прошел через весь зал, остановившись на мгновение, чтобы холодно пожелать всем спокойной ночи, и наконец достиг спасительной темноты коридора.

— Боги, кто бы мог подумать, что он — Наследник лорда?! — воскликнул Сандар, закатывая глаза и поднимая руки.

Восемнадцатилетний Джозерлин Корвей долго смотрел вслед ушедшему юноше, пытаясь собраться с мыслями. Он был самым старшим из подопечных лорда Виттена и последним из прибывших. На самом деле он не был учеником лорда в полной мере и не являлся близким родственником. Кузен Виттена, оставшийся бездетным, выбрал его в качестве своего наследника и послал к лорду на обучение управления поместьем. Он был высок и широк, как дверь, и даже Джервис уважал его мускулы. После всего одного боя с молодым Джозерлином Джервис решил, что тот слишком стар для его обучения. Джоз был весьма доволен этим фактом, наблюдая за тренировками. Некоторые из младших мальчиков совершали ошибку, решая, что он глуп, исходя из его медленной речи и гигантских размеров. Они быстро осознавали, что ошибались, когда Джоз остроумно подшучивал над ними.

Ему нравится говорить о себе, что хотя он и думает медленно, зато он продумывает все до мелочей. Некоторые события этого беспокойного вечера не укладывались в его голове.

Тем временем остальные перемывали косточки Ваниэлю.

— Ха, Наследник! — хихикала Джиллиэн, кокетливо поправляя юбку, — Он думает, что все мы недостойны его. Вы бы видели как он играл перед нами, — она сделала вид, что перебирает струны, — А попробуй добейся от него чего-нибудь помимо песни! Бррр! Он тут же превращается в ледяную статую. Как будто мы ядовитые змеи...

— Я предполагаю, что он считает, что слишком хорош для вас, — расхохотался Микаэль, высоко запрокидывая голову, — Ему подойдет только леди королевской крови! Девушки, вы не достаточно высокородны для него.

— Или недостаточно красивы, — хохотал Мертхин, — Гавани, а это мысль — ни одна из вас, прелестницы, и близко не стоит рядом с ним. А его леди должна быть не менее красивой, чем он.

— Я не сомневаюсь, — согласился с ним Леренс, — Там Ваниэль наконец поймет, что он не единственный обладатель симпатичной мордашки. Ему не помешает оказаться в чьей-то тени. Ха, уж там-то он пробудится от своих грез.

— Черт возьми, это так несправедливо! — проворчал Микаэль, с мгновенно помрачневшим от одного только упоминания о поездке Ваниэля лицом. — Я бы все отдал, чтобы попасть в Приют! Там собрались лучшие бойцы страны, да и вообще, это центр всего! — он широко раскинул руки в жесте полного расстройства, задевая Мертхина — Как я могу стать офицером или кем-то в этом роде, если никто при Дворе не знает обо мне! Именно поэтому они послали Лиссу на обучение поближе ко Дворам. Она получила возможность быть замеченной! Держу пари, она станет офицером, а я в лучшем случае буду командующим сектором! Мне этого мало! Это я должен ехать ко Двору, а не Ваниэль, я же не наследник. Это так несправедливо!

— Ха, ты прав, — отозвался Леренс, беспокойно елозя, — Черт возьми, у нас у всех есть на это право. Мы все — младшие сыновья и племянники — не являемся наследниками и нуждаемся в таком шансе быть замеченными, иначе мы застрянем здесь до конца своих дней, не сделав ничего выдающегося. Мы никогда не сможем уехать отсюда, окажемся привязанными к этой глуши.

— А подумайте о девушках — добавил Керл, закатывая глаза и изображая, как он целует руку леди — Самые прекрасные во всем королевстве...

И тут же ему пришлось, хохоча, уворачиваться от шутливого подзатыльника Джиллиэн, которая погрозила ему кулаком в притворном гневе.

— Черт возьми, задумайтесь хотя бы немного — упорно продолжил Микаэль — Что, во имя Светлых Гаваней, он сделал, чтобы заслужить такую награду? Все, чем он занимается — это бренчит на своей лютне, презрительно воротит свой длинный нос от остальных и уклоняется от всех обязанностей, каких только можно! — негодовал Микаэль, с силой ударяя кулаком по своей ладони, чтобы подчеркнуть свои слова. — Он — любимчик матери, и она ничего не сделала, чтобы отговорить отца от этого шага. Мы все видели ее поведение. Так почему же? Почему именно он, хотя все мы готовы умереть за шанс отправиться в столицу?

123

↓ Содержание ↓