Нулевой элемент

1.11 03.01 16.03 25.03

0

I1

1

2

I2

3

4

0

Я с тоской посмотрела на овражек под ногами. Поход в лес оригинальностью не отличался, но я, домосед с гигантским стажем, поклялась себе выбраться хоть куда-нибудь, так что предложение старого друга "посетить с ночёвкой лес у бабушкиного села" показалось мне приемлемым. Так что — спальный мешок в зубы, рюкзак за плечи...

И компанию шумных друзей и друзей друзей в довесок, да. Насколько я не любила большие сборища и компании, настолько же Кирюха их обожал. Так что в комплекте имелись: "что-то кто-то о них рассказывал" три штуки, "восемь лет назад мы всё-таки универ вместе тогось!" — пять штук, Кирилл и, собственно, я.

К вечеру я, в принципе, разболтаюсь и начну активно участвовать в общественной жизни, но сейчас мои желания ограничивались кратким списком из одного пункта — кого-нибудь убить. А пока до отметки "всех убью — одна останусь" и прямых посылов оставалась ещё неделя беспрерывного сосуществования с кем-то, так что во избежание общения приходилось ускорять шаг и потом терпеливо дожидаться ребят, благо, все остальные брели расслабленно и моей малообщительностью не заморачивались — кто уже привык к приступам мизантропии, кто пока о них не волновался.

Накаркала.

От группы "а-это-кто-такой" оторвался плечистый парень и, ускорив шаг, устремился ко мне. Я сделала вид, что страдаю слепотой и отвернулась обратно к оврагу — в данный момент оный куда больше устраивал меня в роли компаньона.

— А ты неплохо идёшь для домоседа! — разудало начал беседу незнакомец (ну плохая у меня память на лица и имена, плохая) и решил сходу закрепить успех дружеским хлопком по плечу.

От такой ласки я, повинуясь законам ненавистной физики, резко шагнула вперёд, где меня как раз поджидал обольстительно блестевший грязью край оврага. Глубокого, между прочим.

Ответственно заявляю — лично у меня перед глазами пронеслась не вся жизнь, а печальная, соответствующая случаю, статистика выживаемости и травм при падении с высоты вниз головой.

Пробуждение было унылым. Судя по ощущениям, у меня так нехило пострадала шея, зато с головой обошлось — всего лишь саднил затылок. Правда, походники-аккуратисты, явно сделанные в своё время не тем, чем надо, по-доброму тянули меня куда-то за ногу. Благо, поверхность подо мной была гладкой...

Э?

Это где это в лесу осеннем такая чистота — ни травинки, ни палочки, ни листочка? Любопытство победило лень, так что я осторожно повернула голову и открыла глаза.

По виду что-то металлическое. Серое. И чуть тёплое.

При последующем повороте головы оказалось, что мы в коридоре, а "мы" — это я и очень недружелюбно выглядящая спина моего "грузовика". К счастью, здоровенная бандура в футуристичном доспехе-моноблоке на вялые трепыхания "прицепа" пока внимания не обращала.

Быстренько оценив обстановку, я решила пока не заморачиваться вопросами о том, какого же тут чёрта происходит, и продолжила осмотр.

Стены, тоже в серой гамме, вон недалеко скамейка, и куча дверей по обе стороны пола. Потолок белый, чистый... А вон логотип — показался смутно знакомым, но не помню, что за штука. Обидно, могло бы что-то проясниться...

На стене слева мазок крови — чёткий отпечаток чьего-то силуэта. Ох и мать же, ну и где я?

Хотя нет, вопросы поинтереснее — куда меня тащат и надо ли сопротивляться? Спина-то тоже смутно знакомая. Белый доспех, оранжевая полоска по центру, дополнительные блоки, выступы на наплечниках...

Присмотревшись, заметила на плече тягловой лошадки ещё одну эмблему. Вот эту-то я знаю.

Восхитительно. Меня тянул непонятно куда выкидыш церберовских лабораторий. И какая бы часть трилогии это не была — всё плохо.

Я не солдат. И мой реципиент — теперь до меня дошло, что руки не мои и тёмные они не от загара, — по-видимому, тоже. Что-то не чую я в себе силушки богатырской. Пистолета или иного оружия на спине и заднице не ощущается, спереди тоже глухо.

Зато чувствую себя не очень.

Меня куда-то тащат, я не представляю себе, куда и зачем.

А вот и поворот уже рядышком... И церберовец благополучно замечает чрезмерную бодрость объекта, то есть меня.

Дядька сжимает хватку на моей ноге и подаётся вперёд, занося оружие — то ли собираясь меня оглушить обратно, то ли доубить... Я изо всех сил лягаю его по доступной, занятой моей ногой руке, но результата мало: какой бы сильной не была предшественница (а она ну вообще не была, как я чую), а пинок ногой по скафандру в любом случае малорезультативен, увы.

Вот где бы мне зашибись как пригодилась бы магия какая-нибудь или по-местному — биотика: вытянуть грабли вперёд, сосредоточиться и расхерачить верхнюю половину врага к чёртовой матери...

С глубоким удовлетворением я понимаю, что мысль не так уж и нематериальна. Ноги в доспехах падают рядом со мной, и первичный осмотр показывает, что верхушка мужика разлетелась или сама по себе, или всё-таки из-за меня. Хорошо хоть, успела прикрыть глаза руками — по морде прилетело знатно, осколки доспеха и костей ещё никто не отменял. Мясо и капли крови хоть мягкие...

Как бы не хотелось сейчас мужественным терминатором встать и дать дёру, природа взяла своё. Над половинкой трупа вымышленного врага-статиста, временно обездвиженная из-за тошноты (это хоть понятно), ещё и почему-то плачущая (слёзы сами текли, хотя плакать было особо не из-за чего) — так развлекаться мне определённо ещё не приходилось. Зато в перерывчике, пока живот размышлял — "быть или не быть", подобрала окровавленный дробовик неудачника.

Из-за поворота тем временем высунулся юнит Цербера — копия первого. Удивились почему-то мы оба — у меня проявил сознательность желудок, в угоду инстинкту самосохранения прекративший истерику, а церберовец на секунду замер, видимо, пытаясь осознать масштаб трагедии. Правда, он обработал ситуацию быстрее, и, настороженно выставив штурмовую винтовку, направился ко мне.

Я не менее настороженно начала отползать к стенке и дальше вглубь по коридору.

То, что случилось дальше, я бы назвала глубоким и позорным сливом, если бы не была так счастлива: дойдя до отметки с полутрупом, вражина поскользнулся на луже из своего друга и моего обеда. Я поздравила себя с новой стратегической находкой и на радостях торопливо выстреляла в церберовца весь магазин.

Фейспалм последовал парой секунд позже, когда труп не отреагировал на пробный пинок. Дробовик отстрелил термоклипсу, другой у меня не было, как и представления о местном процессе смены магазина. Зато были две винтовки, количество зарядов в которых мне неизвестно, и ещё один дробовик с тремя выстрелами.

За злосчастным поворотом уже слышался металлический лязг шагов, причём, кажется, не одного человека. Учитывая направление движения церберовцев — мне туда не надо, и с ребятами оттуда встреча тоже будет лишней. Винтовку подмышку, уронить успею, дробовик в руки (всё тяжёлое, сволочь) и ходу. Следов кровавых вроде за собой не оставляю — вообще замечательно. А вот коридор длинный, что там в конце — неясно, бежать и проверять страшно, да и не успею. На ближайшей двери горит ранее незамеченная тусклая зелёная панель по центру. Тоже здорово, и что с ней делать?

А рядом с панелью небольшой прямоугольник, чуть темнее остальной поверхности. Терять нечего — жму... Открыто.

Внутри — кровать, шкафы, стол. Жилой отсек? Дверь за спиной быстро съезжается, значит — плевать, вальсируем. Винтовку — под кровать, дробовик — на пол, я к винтовке в гости, а теперь захапать дробовик... Чудесно.

Вот какой идиот будет прятаться рядом с местом преступления? Плюс, вероятно, биотик (как бы это проверить и использовать во имя благополучия и жизни в принципе?).

Буду надеяться, товарищи из Цербера тоже так решат. И у них не окажется какого-нибудь сканера-тепловизора, к примеру... Мда, всё кончено для котёнка, по-моему.

А вот и дверь открывается...

И закрывается. Нет, серьёзно?! Ау, люди, я уже тут гордо умирать приготовилась... Кхм.

Ну, к лучшему, собственно.

Для верности я выждала пару минут, за которые — ну, чтоб времени потом зря на рефлексии не тратить, — быстро решила для себя, что как только окажусь где-нибудь в безопасности...

— Мы понимаем, что вы напуганы, — ожил внезапно динамик где-то в зоне чёткой слышимости. — Ваши учителя наполнили ваши головы пропагандой Альянса...

Так вот, где-нибудь в безопасности, а не в Гриссомской Академии в разгар штурма — вот почему логотип-то был знакомый!.. Вот тогда и буду думать и страдать. А сейчас — все реально, пока не умру. Или пока не доказано обратное, хотя после убитых церберовцев как-то мысли на имитации не сходятся.

Так, теперь выползти из-под кровати, потому что ну какого чёрта? Сейчас ещё и без меня улетят спасатели. Или вернётся кто. В конце-то концов, живой буду — не умру, не век же по углам и схронкам прятаться, у меня тем более ни снайперской винтовки, ни снайперских умений. Вон, вершина навыков — недальнобойный огнестрельный пистолет и два похода в качестве марксмана со страйкболистами, и те в глубоком студенчестве...

Со всем благополучно спёртым стрелковым барахлом перехожу в санузел, притаившийся за дверкой в углу комнаты.

Уууу... Смуглая рожица с глазами нерусских разрезов, да серо-буро-непонятного цвета, плюс ярко-красная точка на переносице, хоть и несколько потерявшаяся на фоне новоявленных украшений "Модифицировано Призраком", но всё ещё различимая. Ну и сами украшения — хаотичные ряды точек на правой стороне, и чёрт его разберёт, где чужая кровь, а где моя — болит всё. С мимикой определённо надо погодить. И вот этот маленький осколок кости тоже наверно из щеки вытащить... Больно, но сойдёт. Без него всяко лучше.

Дальше по сценарию — если я в Гриссомской Академии, меня куда-то тащили и плюс трагичная смерть врага номер один, значит, велик шанс наличия у меня магии, сиречь биотики. И я как-то могу её использовать. Даже без лишних примочек вроде юни-тула, который, увы, на разные вариации голосового вызова (вплоть до "универсальный инструмент, явись!") упорно не отзывался. Ладно, значит, сама. Как там я себя чувствовала? Рефлексии — это же моё, я же интроверт, я же думаю много, о себе в том числе...

Так, руки вперёд, страшно, исчезни, сволочь церберовская!!! Ну ё...

Вывод первый. Биотика у меня есть.

Вывод второй. В этот раз получился кроме результата и примерный абрис нужных действий — по крайней мере, волна тепла откуда-то из солнечного сплетения и живота появилась и схлынула ровно в нужное время.

Вывод третий. Мозгов в моей голове не наблюдается, и с моим характером экспериментов даже тому, что их заменяет, долго не прожить.

Вывод четвёртый. А вот реакция хорошая.

Пользуясь наступившим шоком от совокупности собственного везения, тупости и усилившейся боли в районе морды лица, я сковырнула со всё той же правой руки, уже дважды сохранившей мне зрение, кусочек полупластикового покрытия, ранее служившего стеной ванной, и осторожно удалилась в более просторную комнату. Храбрости глянуть в зеркало так и не хватило — я решила отложить это удовольствие до лучших времён. Жива, не кровит — ну и хватит информации...

Теперь два контрольных — один на закрепление приёма (хоть и в упор я такого не помню из канона, ну да не мне жаловаться), второй на осознание кулдауна. Только стол из уголочка перетащу и переверну...

Шкаф пострадал ещё дважды, зато локальный взрыв у меня таки получался стабильно, правда, с перерывом в две целых и четыре десятых секунды — спасибо обнаружившимся на том же столе чуть переделанным, но всё же электронным часам века так двадцать первого. С гравировкой — вещичка была подарена англоязычным отцом некоему или некоей Сэм в две тысячи четвёртом. Вещичка памятная — в благодарность хозяину комнаты за обнаружившиеся запасы шоколадок, аптечку (приложенная к плечу пластинка с иголкой и скромной надписью "медигель" чуть примирила меня с мировой несправедливостью) и пистолет часы были аккуратно уложены со всем вышеперечисленным в найденную тут же сумку. Нетяжёлые, а при случае защитят... Ну и бросить не так уж и жалко, если честно. Жизнь всё равно дороже, а я не особо сентиментальна.

Меня больше беспокоили две целых и четыре десятых маленьких смерти до следующего применения моего сильного колдунства и десять минут попыток поставить какой-никакой щит или барьер, окончившиеся пшиком.

Сидеть в этой самой комнате, куда никто не совался (благо, биотические взрывы были просто созданы для режима "стэлс" — невидимые и беззвучные, они просто разбивали на мелкие части всё в заданном радиусе. Радиус, соответственно, зависел от приложенной силы), я, конечно, могла хоть до скончания времён, но терзали меня смутные сомнения...

Во-первых, меня вполне могут тут найти. И ладно бы свои — но пока я тут имела счастье лицезреть только оперативников от организации расистов-авантюристов, и, как уже выяснилось, эти дядьки на переговоры настроены не были.

Во-вторых — а если меня не найдут? Ни свои, ни чужие — первые пафосно улетят в рассвет, вторые тихо свалят в закат. Что мне, на заброшенной базе куковать? И сколько? Пока тут запасы воздуха-воды-еды не кончатся? Или как инфраструктура организована... Судьба Робинзона, конечно, зашибенно интересна в детстве, но я как-то давно не в периоде "хочу жить на необитаемом острове". У меня уже почти старость, там, стремление к личному комфорту и издевательству над молодым поколением, то есть к какому-никакому, а социуму...

Дальнейшие тренировки на данном этапе я признала нерентабельными. Со временем я-то хоть магистром Йодой стану, но смотри пункт выше.

В коридоре во весь рост встал важный вопрос — куда идти-то? С одной стороны меня тащили, а в другую — собственно тащили...

Приглушённый "бум" донёсся как раз со стороны поворота, "точки респауна" церберовцев. А мы пойдём, пожалуй, на север, мы переждём войну. А то, по себе помню, капитан Шепард сначала два раза стрельнёт и гранатой угостит и только потом имя спросит. А я как-то сомневаюсь, что смогу дожить до части с этикетом, с моим-то стартовым набором. Эх, где моя судьба Мэри-Сью? Сейчас бы одной левой всех вражин истребила, другой левой собрала бы лут, третьей левой подобрала бы какого-нибудь забавного спутника, который огребал бы за меня и добычу как раз транспортировал... Некомплект могущественных левых рук чертовски неудобен.

И вот крадусь я, значит, по коридору под тревожную музыку — родное психическое расстройство и тут объявилось, не оставило хозяйку. Ну хоть на плеере сэкономлю.

Слева стены с дверями. Справа стены с дверями. Впереди большая арка, в которой труп. Молодой пацан совсем, в груди — дырища, а сам головой к проёму пристроился, и выражение лица такое спокойное — спит, ни дать не взять. Только струйка крови изо рта не вписывается в пастораль. Жалко так, хотя даже не представляю, кто это. Но по ситуации — видимо, не поддавшийся на уговоры студент. Мелкий совсем, не старше восемнадцати — а уже такой упорный...

Проём открывал дорогу в большой мир. Со стороны "большого мира" на нескольких языках — английский, французский и русский точно — на входе в коридор с жилыми помещениями было написано "Общежитие".