Unknown
Джонстон Браун
Во тьме
30 лет службы в Королевской полиции Ольстера
Эта книга посвящается моей жене Ребекке и моим детям, Лизе, Адаму и Саймону.
'История повторяется. Это одна из главных ошибок с историей'
Кларенс Дарроу, американский адвокат, 1857 — 1938
Словарь сокращений
ACC — Assistant Chief Constable— заместитель главного констебля
ASU — Active Service Unit — ячейка боевиков ИРА, насчитывающая 6-8 человек.
ATO -Ammunitions Technical Officer — технический специалист по боеприпасам, сапер.
BRC — Belfast Regional Control— региональное управление Белфаста
C6 — Station Occurrences, Reports and Complaints Book — журнал учета заявлений, рапортов и происшествий в полицейском участке.
CID — Criminal Investigation Department — отдел уголовного розыска
CID50 — Intelligence input document— входящая сводка сбора данных
CIS — Criminal Intelligence Section — группа сбора данных по уголовным делам
CT — Converted Terrorist — раскаявшийся террорист.
CVI — Central Vehicle Index — центральный индекс технических средств (центр учета транспортных средств)
DMP — District Mobile Patrol — окружной мобильный патруль
DPP — Director of Public Prosecutions — директор общественного обвинения (прокуратуры)
DRU — Divisional Research Unit — окружное подразделение криминалистики
HMSUs — Headquarters Mobile Support Units — штабные подразделения мобильной поддержки
IPLO — Irish People's Liberation Organisation — Организация освобождения ирландского народа, небольшая лево-радикальная республиканская военизированная организация.
IRA — Irish Republican Army — Ирландская республиканская армия
LVF — Loyalist Volunteer Force — Лоялистские добровольческие силы, радикальная полувоенная группировка лоялистов.
MSU — Mobile Support Unit — мобильное подразделение поддержки
PIRA — Provisional IRA — Временная ИРА (отколовшееся в 1969 году от ИРА крыло, выступающее за активные боевые действия, преимущественно террористического характера)
RIU — Regional Intelligence Unit — региональное подразделение сбора информации Королевской полиции Ольстера
RMP — Royal Military Police — подразделения Королевской военной полиции
RUC -Royal Ulster Constabulary — Королевская полиция Ольстера (КПО)
SB50s — Intelligence input forms — формы для входящей сводки собранной информации
SDC — Sub Divisional Commander — командир подокруга Королевской полиции Ольстера
SDO — Station Duty Officer — дежурный по полицейскому участку.
SMG — Submachine-gun— пистолет-пулемет, автоматическое оружие, использующее пистолетные патроны.
SOCO — Scenes of Crime Officers — специалист по осмотру места преступления, криминалист.
SSU — Special Support Unit — подразделение специальной поддержки, аналог СОБР или SWAT
TCG — Tactical Coordination Group — Тактическая координационная группа, штабное подразделение, осуществляющее координацию различных отделов и управлений полиции при проведении совместных операций против экстремизма.
TSU — Technical Support Unit — подразделение технической поддержки, отвечающее за работу средств связи, сигнализации, устройств прослушивания, видеокамер и т. п.
UDA — Ulster Defence Association — Ассоциация обороны Ольстера (АОО), полувоенная лоялистская организация, объединявшая группы лоялистских дружинников.
UDR -Ulster Defence Regiment — полк обороны Ольстера, пехотный полк Британской армии, набранный из ирландских добровольцев и выполняющий функции военизированной полиции.
UFF — Ulster Freedom Fighters — 'Борцы за свободу Ольстера' (БСО) радикальная полувоенная организация лоялистов, входила в АОО.
UVF — Ulster Volunteer Force — Добровольческие силы Ольстера, полувоенная организация лоялистов.
UWC — Ulster Workers' Council — Совет рабочих Ольстера, лолялистская рабочая организация
VCPs — Vehicle Checkpoints — автомобильный блок-пост
VRM — Vehicle Registration Mark — регистрационный номер транспортного средства
WDA— Woodvale Defence Association — Ассоциация обороны Вудвейла, группа радикально настроенных дружинников-лоялистов в районе Вудвейл, к северу от Шенкилл-роад, Белфаст.
WPC — Woman Police Constable — констебль женской полицейской службы, женщина-констебль.
YCV — Young Citizens Volunteers — Молодые гражданские добровольцы, лоялисткая молодежная полувоенная организация, аналог скаутов.
Глава 1. Вступление
Нападение было таким внезапным, таким неожиданным и таким жестоким, что я ничего не смог с этим поделать. Я сам был виноват. Я не сумел предвидеть признаки опасности. Теперь я расплачивался за свою неосведомленность.
Находясь в Ньютаунабби, я чуть менее трех лет прослужил в Королевской полиции Ольстера, предшественника Службы полиции Северной Ирландии, и менее восьми месяцев в отделе уголовного розыска. Такие внезапные нападения на нас были обычным делом: они были одним из многих подводных камней в охране порядка в нашем жестоком обществе.
Нападение произошло незадолго до полуночи. За долю секунды мой противник оторвал меня от земли и со всей силы, на которую был способен, швырнул о стену. Удар по мой голове, когда я врезался в стену, был настолько силен, что на мгновение я был оглушен. Это также заставило меня пережить то, что произошло дальше, как будто в замедленной съемке. Когда на меня сыпались удары ног и кулаков нападавшего, боль была жгучей, почти невыносимой. Он был высоким, хорошо сложенным мужчиной, лет на двадцать старше меня. Я пытался отразить удары, но почти безрезультатно.
Я могу точно вспомнить, что произошло, как будто это было вчера. Во время моей службы в полиции я время от времени возвращался на место происшествия физически. У меня также есть склонность, даже сегодня, возвращаться к этому мысленно, останавливаясь на этом вопреки себе. Внезапный и коварный характер нападения, вот то, чего я никогда не забуду.
Несмотря на то, что в комнате было темно, я смог заглянуть в полные ненависти глаза напавшего на меня. Я был к нему так близко, что чувствовал его зловонное дыхание и вонь алкоголя. Я чувствовал, что у меня из носа течет кровь. Мой рот был наполнен кровью от внутренних порезов, когда моя плоть была разбита о зубы. Я прикусил свой язык. Я был в ужасе от потери сознания, когда почувствовал, что соскальзываю на пол.
Мое табельное личное оружие, 9-миллиметровый пистолет Вальтера, уютно лежал в моей черной наплечной кобуре, спрятанной под левую подмышку. Я подумывал о том, чтобы попытаться добраться до своего пистолета, чтобы использовать его в целях самообороны. Именно поэтому, в первую очередь, мне выдали пистолет: чтобы я мог достать его и использовать как средство выпутаться из таких опасных для жизни ситуаций, как эта.
Я ловил каждое слово, пока напавший на меня выкрикивал ругательства в мой адрес. Абсолютной ядовитости в его речи нельзя было не заметить. Затем я также заметил его сообщника, стоявшего неподалеку и наблюдавшего, на случай, если на место происшествия прибудет какой-нибудь другой полицейский. Они не хотели рисковать: свидетелей этого нападения не должно было быть. Я был удивлен, увидев что сообщник напавшего на меня впал в панику и сделал все возможное, чтобы положить конец нападению.
— Хватит с него, — неоднократно кричал он моему противнику.
Затем, все закончилось так же внезапно, как и началось. Они ушли с места происшествия, оставив меня избитым и окровавленным. Я попытался встать, но не смог. Я практически не чувствовал своих ног из-за непрерывных пинков и побоев, которым меня подвергли. Я лежал на полу и наблюдал за поспешным отступлением преступников. Затем за ними захлопнулась дверь.
Через некоторое время я смог подняться на ноги. Нетвердой походкой я направился к мужским туалетам по соседству. Мне повезло. Что касается нападения, то это было не самое худшее, что я пережил за свои 30 лет работы офицером полиции в Королевской полиции Ольстера.
Но кое-что отличалось. Кое-что было странным. Напавший на меня и его сообщник не были уличными головорезами из-за какого-нибудь угла, они были полицейскими. Они были полицейскими из Королевской полиции Ольстера, как и я. Хуже того, напавший на меня был моим коллегой, работавшим в отделе уголовного розыска в участке КПО в Ньютаунабби. (С тех пор он умер). Местом нападения был актовый зал участка. Что касается даты, то она неизгладимо отпечаталась в моем мозгу. Была пятница, 13 декабря 1974 года.
Ранее той ночью, я арестовал пятерых подозреваемых из членов объявленных вне закона 'Добровольческих сил Ольстера'. У них было обнаружен два незаконно хранящихся заряженных пистолета. В любой другой полиции Соединенного Королевства все здравомыслящие люди сочли бы мои действия похвальными.
Но это была Северная Ирландия в разгар террористической кампании, и не все вещи считались равными. В своей наивности, я должен был получить грубый тревожный звонок. Вскоре после ареста, я стал свидетелем вопиющего сговора между некоторыми сотрудниками уголовного розыска и ДСО Монкстауна. Я сказал этим сотрудникам, что я об этом думаю: они видели, как я пытался исправить то, что было неправильно.
А чего я ожидал, спросили они меня позже. Ну, я не ожидал, что подвергнусь преступному нападению со стороны коллег-полицейских. После нападения я ожидал какой-то поддержки от своего начальства. Ничего подобного не последовало.
Я не подружился с ДСО. Расправа, которой я подвергся, была устроена сотрудниками Королевской полиции Ольстера от имени местных 'Добровольческих сил Ольстера' в Монкстауне. Я стоял там, в туалете по соседству с камерами, рассматривая свое лицо и внутреннюю часть рта в маленьком зеркале в деревянной раме на стене. Я с болью и печалью наблюдал, как кровь стекала из моих ран в белую раковину и смешивалась с проточной водой. Моя голова все еще кружилась. Я наклонился, чтобы плеснуть в лицо холодной, восстанавливающей силы водой.
'Завтра я подам в отставку', — подумал я.
Все еще нетвердо стоя на ногах, я держался за обе стороны умывальника. Текла кровь. Я вытащил несколько зеленых бумажных полотенец из дозатора на стене, пытаясь остановить поток. Я чувствовал себя одиноким изолированным, больше не зная, кому я могу доверять.
Склонившись над умывальником, я не мог не испытывать жалости к себе, задаваясь вопросом, в какую именно полицию я вступил. Это была моя первая встреча с подобными людьми в уголовном розыске. Я уже непреднамеренно нажил себе врагов в Специальном отделе КПО, это я знал. Но я не ожидал встретить людей такого сорта в рядах нашего уголовного розыска.
Когда я стоял там, в темноте, в том маленьком уголке участка КПО в Ньютаунабби, размышляя, что делать дальше, я не мог знать, что я просто зацепил лишь краешек некоторых очень зловещих вещей внутри Королевской полиции Ольстера. В любом случае, я тогда и представить себе не мог, какие масштабы и природу глубин мне предстояло открыть в последующие годы. Никто не мог себе представить таких вещей. Для многих, даже сегодня, в это трудно поверить. Но все, о чем я собираюсь рассказать, на самом деле произошло со мной.
Глава 2. В опеке
На протяжении всей моей жизни люди часто спрашивали меня, почему я выбрал карьеру в полиции. Что, спрашивали они, заставляло меня идти вперед перед лицом всех опасностей и трудностей, с которыми я сталкивался, особенно в конце моей службы в КПО? Чтобы понять мой взгляд на жизнь и то, что в первую очередь побудило меня присоединиться к Королевской полиции Ольстера, возможно, полезно будет оглянуться назад, на годы моего становления и некоторые ключевые события моего детства и юности. За исключением одного дяди со стороны матери, в моей семье не было тех, кто служил в полиции.
Я родился 17 апреля 1950 года в Холивуде, графство Даун, шестым ребенком Кристины и Уильяма Брауна. У моих родителей было еще шестеро детей. У меня есть три брата и восемь сестер. Дом нашей семьи находился в начале Дауншир-роуд в Холивуде. Мои друзья в округе были как протестантами, так и католиками: моя мать учила нас одинаково уважать обе религии. Наша семья была нищей в материальном плане, но мы, конечно, не побирались.
Насилие в моем доме было обычным делом. Мой отец был тираном, громилой, и при росте в 175 см и весе 126 килограмм он главенствовал над нами. Казалось, он действительно получал какое-то удовольствие от того, что часто избивал нас своим кожаным ремнем. Едва ли проходил день без вспышки ярости с его стороны. Он избивал мою мать до бесчувствия по крайней мере два или три раза в неделю. Казалось, всегда была веская причина. Даже если бы его не было, он бы ее нашел. Он работал шофером или кладовщиком, но был гораздо счастливее во время длительных периодов безработицы. Склонный к перепадам настроения, его повседневный темперамент был совершенно непредсказуем. Временами он мог быть самым милым парнем в мире, но чаще всего он впадал в неистовство не спровоцированного насилия. Этот громила нас терроризировал.
При росте в 152 см, очень стройная и легкого телосложения, моя мать Кристина не шла ни в какое сравнение с моим отцом. Он швырял ее, как тряпичную куклу. Она была порядочной, доброй и трудолюбивой женщиной и в бурной обстановке, бывшей нашей домашняя жизнью, нашей опорой. Ее девичья фамилия была Джонстон. Я был первым ребенком, родившимся с ее темными волосами и пронзительными темными глазами, и поэтому меня назвали Джонстон в ее честь.
Расти в этой жестокой среде никогда не было легко. Это было все равно что ходить по яичной скорлупе. Мы все время старались не делать и не говорить ничего, что могло бы спровоцировать моего отца. Достаточно было какого-нибудь предполагаемого проступка или неподобающего поведения, и он начинал яростную атаку на нас. Моя мать всегда вмешивалась, вставая между ним и ребенком, которого он избивал. Это не имело никакого значения: он просто избивал обоих. 'Он просто забияка', — повторяла моя мать снова и снова, пытаясь утешить жертву.
Каждый день был наполнен страхом и трепетом. Напуганные нашим отцом, мы, дети, никогда не могли быть уверены, что момент мира и безмятежности не будет нарушен внезапной и неожиданной вспышкой бессмысленного насилия. Мне было жаль моих сестер, которые внезапно оказывались избитыми его кулаками или ногами, без малейшего предупреждения. Жестокость насилия была вдвойне велика, возможно, потому, что это было невозможно предсказать.
Мне приходилось тихо сидеть, пока мой отец избивал мою мать и сестер, снова и снова. Я хотел сделать больше, но, будучи маленьким мальчиком, я, конечно, физически был ему не ровня. Я так сильно хотел остановить его. Я пожелал, чтобы моя жизнь ушла. Мы ничего не могли сделать для нашей бедной матери, которой приходилось носить солнцезащитные очки даже зимой, чтобы скрыть свои синяки под глазами. Она никогда не нанесла бы ответный удар или не выдвинула бы против него обвинения в нападении.
Тогда я ничего не мог поделать, но я был полон решимости, что когда-нибудь я смогу противостоять своему отцу и положить конец постоянным страданиям моей матери и младших детей.
