Драконоборец. Глава 15

Первого воина из числа троллей они встретили в предгорье — и, пожалуй, эта встреча была одинаковой неожиданностью как для самих путешественников, так и для тролля. Дорога, огибающая склон горы, не позволяла путешественникам видеть ничего, кроме лежавшей далеко внизу долины, из которой они поднялись. Поэтому, когда за поворотом неожиданно открылось плоское плато с нагромождением камней и сторожащим его троллем в шлеме и с копьем, все — и люди, и троллий войн — на секунду замерли от неожиданности.

Эйсли успел подумать, что это, должно быть, был один из приграничной стражи, о которой Гильом говорил, что они собирают с людей пошлину за проход через горы, и успел решить, что им придется раскошелиться, если они не хотят раньше времени привлечь к себе внимание своих врагов. А потом тролль, в ужасе проорав что-то на тролльем языке, бросил копье и бросился бежать, несколько озадачив Ричарда этой внезапной паникой. В конце концов, несущий стражу тролль был на своей земле, а между королевствами людей и троллей сохранялся мир, так что у тролля не было причин считать, что незнакомцы, путешествующие через их горы, сходу решат на него напасть.

— Что он кричал?.. — спросил он у Орси.

— Угадайте, — хмыкнул тот. Но сразу же ответил сам — Этот храбрец кричал — "Дракон!".

— Действительно, можно было бы догадаться, — пробормотал Ричард.

— Жаль, я не успела его разглядеть, — сказала Алисон. — Я еще никогда не видела живого тролля. Только на картинке.

— Это ничего. Скоро насмотритесь, — сказал Гильом. — Уверен, что вам быстро надоест. Ничего живописного или захватывающего в троллях нет. Это вам не единороги... Давайте лучше посмотрим, что он тут стерег.

— Я думал, что он охранял дорогу, — сказал Ричард. — Что-то вроде приграничной стражи...

— Нет, тогда бы он был не один. Я думаю, все дело в тех развалинах. На моей карте в этом месте нацарапан какой-то значок, смысл которого я не сумел понять. Но, может быть, это одно из тех святилищ, о которых тролли прожужжали Эдварду все уши. Тролли, как и все язычники, на редкость трепетно относятся к своим священным ямам, лужам и камням.

— Думаю, нам бы тоже не понравилось, если бы тролли вламывались в наши церкви, чтобы просто поглазеть, что там внутри, — возразил Ричард рассудительно.

— Это верно, — не стал спорить рыцарь. — Но я не отличаюсь щепетильностью, и, раз уж выдалась такая возможность, хочу посмотреть на это троллье капище поближе. А сэр Праведник может пока остаться здесь...

Ричард вздохнул и спешился вместе со всеми остальными. Развалины, которые сторожил сбежавший тролль, оказались остатками постройки, которая когда-то окружала глубокую расщелину в земле. Эйсли подумал, что в словах Гильома о "священных лужах", при всей их бестактности, имелось здравое зерно, поскольку яму заполняла жидкая и крайне отвратительная с виду грязь, которая все время булькала, как понемногу закипающий котел. Эта бурая грязь, должно быть, в самом деле была теплой, потому что над поверхностью лужи завивался пар довольно мерзкого оттенка и еще более отвратительного запаха.

— Как можно поклоняться такой пакости?.. — наморщив нос, спросила Алисон.

Ричард тоже подумал, что по виду предполагаемое "святилище" больше всего смахивает на отхожую яму.

— Здесь руны, — Гильом наклонился над камнем, счищая ножом ярко-зеленый мох. — Так... Райн — Возвращение... Дайз — Сила... "Халло", "Ран" — "Текущая Вода", ручей... Все вместе, вероятно, следует читать как "Исцеляющий источник".

— Но, судя по его виду, исцелить он может только тролля, — с омерзением сказала Алисон.

— Да, они явно всей толпой тут "исцеляются", — буркнул Филипп. — И никогда не моются перед этим. Это не вода, а просто жидкие кипящие помои. Да ещё эти пузыри... От них воняет, как из преисподней!

— Всего-навсего тухлыми яйцами, — спокойно возразил Гильом. И, повернувшись к Патрику, сказал — Будь добр, помоги мне снять колет.

Ричард едва сдержался, чтобы не схватить Гильома за руку.

— Да вы что, Орси? Решили в самом деле окунуться в эту гадость?..

— Если эту "гадость" называют Исцеляющим источником, то, может быть, она и правда может что-то вылечить? Стоит попробовать. Мне страшно надоело делать все одной рукой.

Ричард закусил губу, но промолчал. Сломанная ключица и необходимость делать все левой рукой — это, может, и ерунда в обычных обстоятельствах, но здесь, на вражеской земле, это и правда было исключительно некстати. Зная характер Орси, Ричард ничуть не удивился, когда на вопрос его жены, что Гильом будет делать, если на них нападут, тот холодно ответил, что не видит здесь проблемы и что управляться с мечом левой рукой для него ничуть не труднее, чем сражаться правой. Но вот общее состояние Орси было действительно паршивым. Он по-прежнему почти ничего не ел, и Ричард видел, что его мутило даже от простой езды верхом. Если бы не его нечеловеческое упрямство, Гильом, наверное, давно уже свалился бы с лошади и не смог ехать дальше.

— Надеюсь, что вы не позеленеете и не покроетесь наростами и бородавками, — скептически сказала Алисон.

— Спасибо, — усмехнулся рыцарь, поворачиваясь боком, чтобы Патрику было удобнее снимать с него рубашку.

Алисон тактично отвернулась.

— Ну, по крайней мере, здесь тепло, — прокомментировал Гильом, устроившись в расселине, так что бурлящая коричневая грязь закрыла его до самой шеи. — Хотя вонь, конечно, жуткая.

— И долго полагается сидеть в этом "источнике", чтобы это сработало? — скептично спросил Ричард. Гильом только сдавленно вздохнул.

— Мне-то откуда знать. Я никогда раньше ничего подобного не делал.

— Ладно. Значит, устроим небольшой привал. Лошадям тоже нужно отдохнуть, — сказала Алисон, и вместе с Патриком пошла расседлывать коней. Ричард остался с Железной Рукой. Филипп, к его большому удивлению, тоже остался наблюдать, несмотря на свои слова об адской вони. Вероятно, ему было любопытно, выйдет ли что-то толковое из всей этой затеи.

Несколько минут спустя Ричард, не выдержав, спросил :

— Ну как? Чувствуете себя лучше?

Гильом покачал головой.

— Боюсь, что нет. Наверное, ваша жена была права, и на людей магия этого источника действительно не действует. А вот где теперь отмываться от этого "исцеления" — это уже другой вопрос...

Филипп злорадно хмыкнул — но тут же наклонился над расселиной так низко, что его растрепанные волосы чуть не коснулись булькающей жижи. Ричард уже собирался спросить у оруженосца, не надумал ли он тоже окунуться, но Филипп сказал :

— Сэр Ричард, посмотрите! Кажется, она светлеет!

Ричард присмотрелся повнимательнее — и понял, что оруженосец прав. Сквозь бурую и почти непрозрачную жижу было видно, что на дне расселины из камня завиваются молочно-белые спирали.

— Посидите еще несколько минут, Гильом, — попросил он. — По-моему, здесь что-то происходит.

— Вижу, не слепой, — не слишком вежливо ответил тот.

Их спутники, привлеченные их голосами, вернулись и уставились на "лужу" с таким напряженным интересом, словно никогда еще не видели ничего интереснее. А грязь, тем временем, стремительно светлела. Мерзкий тухлый запах рассеялся в чистом и холодном воздухе, и через несколько минут уже трудно было поверить, что совсем недавно тут была грязная лужа. Теперь источник выглядел так, как будто бы Гильом уселся в бочку с белой, пузырящейся сметаной.

— Все это, конечно, очень интересно, — зачерпнув левой рукой "сметаны" и глядя на то, как она стекает по его пальцам, заявил Орси, — Но никакого ощутимого эффекта я пока...

И тут белая жижа замерцала нестерпимо ярким серебряным светом. Гильом охнул, как от боли. Ричард схватил его за запястье.

— Вы в порядке? — с беспокойством спросил он.

— Жжется, — пробормотал Гильом, закрыв глаза.

— Может, вам лучше вылезти оттуда, сэр? — тревожно спросил Патрик.

— Погоди, — морщась, сказал Орси. — Это все-таки магия. Кто знает, что может случиться, если самовольно помешать ее работе?..

Филипп с жадным любопытством смотрел на серебряную пузырящуюся грязь.

— Что, очень горячо?..

— Нет, холодно! — сквозь зубы процедил Орси. Ричард подумал, что он просто злится на глупый вопрос, но, прикоснувшись кончиками пальцев к серебряной жиже, обнаружил, что она и впрямь была холодной — обжигающе холодной.

Через несколько секунд сияние начало гаснуть, и Гильом, схватившись за край каменной расселины, одним рывком выбросил свое облепленное белой пеной тело на ближайший замшелый валун. Зубы у рыцаря стучали, и он явно успел так замерзнуть, что забыл даже о присутствии дамы. Все, чего ему сейчас хотелось — это побыстрее выбраться из каменной купели и одеться.

— Патрик, плащ!.. — процедил он, судорожными движениями натягивая шоссы и рубашку. Ричард только сейчас понял, что, когда Гильом выскочил из расселины, то оперся о камень обеими руками, совсем как здоровый человек. Бинты, казавшиеся странно грязными на фоне снежно-белой пены, болтались на его смуглом мускулистом торсе, позволяя видеть ровные ключицы и абсолютно здоровое плечо. На груди рыцаря болтался кожаный мешочек на длинном шнурке — слишком большой для ладанки и в то же время слишком маленький для кошелька. Ричард решил, что внутри этого мешочка должен быть какой-то талисман — что-нибудь вроде горсточки песка или нескольких камешков, привезенных Гильомом из Святой земли.

Патрик поспешно подал рыцарю шерстяной плащ, и Гильом, все еще стуча зубами, поспешно закутался в него. Алисон с чисто женской сострадательностью собиралась пожертвовать для Орси своим плащом, но Ричард опередил ее — первым расстегнул фибулу у ворота, снял плащ и протянул его Орси. Впрочем, надо признать, что Филипп оказался умнее их обоих. Он и не подумал раздеваться, зато свистнул, подзывая Ригеля, и усадил дракона рядом с рыцарем. Гильом вздохнул — и с наслаждением откинулся спиной на огненно-горячий чешуйчатый бок.

Пару минут спустя, согревшись, Гильом неожиданно расхохотался.

— А тролли не дураки! "Священные места", ну-ну... Конечно, если кто-нибудь узнает об этом источнике, на этом перевале яблоку будет негде упасть. Ну ничего. Когда вернусь в столицу, скажу Эдварду — пусть требует у Горгаса право на беспрепятственный проход людей к этому месту. А то они хорошо устроились. Можно подумать, у нас нет больных, которым тоже будет кстати эта магия...

Ричард подумал, что такое требование вполне способно привести к новой войне. Кто знает, как тролли относятся к этому источнику? Может быть, они почитают его магию такой священной, что считают, что к ней можно прибегать только в редчайших случаях. А то, что какой-то проезжий человек нахально окунулся в их источник, даже не подумав совершить какие-то положенные в таких случаях обряды или получить на это разрешение, посчитают оскорблением и святотатством. Но, с другой стороны, Гильом тоже был прав. Если тролли считают эти горы своей территорией — то и пожалуйста. Но уж запретить людям совершать сюда паломничества и скрывать от них тайну источника они не вправе.

Гильом вскочил, отбросил плащ и потянулся — с наслаждением, до хруста в плечевых суставах.

— Как же хорошо...

— Плечо прошло?

— И плечо тоже. Но дело не только в этом. Знаете, я как-то, десять лет тому назад, сражался с парой диких гарпий. И одна из них вцепилась мне в спину. А я, как назло, был без кольчуги...

— Вы сражались с гарпиями без кольчуги?! — изумился Ричард. — Как так вышло?

— Дурак был, — обезоруживающе признал Гильом. — Считал, что правила не для меня. Мало ли, что рыцарь Братства не должен снимать доспехов, что я, издали не разгляжу опасность, что ли?.. Ну и вот. Та гарпия довольно сильно меня порвала. Нет, потом все прекрасно затянулось, но с тех пор у меня постоянно было ощущение, как будто у меня вся кожа и все мышцы с левой стороны от позвоночника натянуты, как кожа не барабане. Думал, что уже до самой смерти от этого не избавлюсь. Только сейчас почувствовал, как здорово просто расправить плечи или потянуться без этого ощущения...

Ричард рассчитывал на то, что после своего чудесного исцеления Гильом, наконец, перестанет полуночничать и выспится как следует. Поэтому он очень удивился, когда, разбудив его посреди ночи, чтобы Ричард сменил его на часах, Орси не пошел досыпать, а остался сидеть возле костра, задумчиво и отрешенно глядя на огонь.

— Вы хотели со мной поговорить?.. — спросил Ричард Гильома, будучи практически уверен в том, что тот ответит "нет". В конце концов, во время их предыдущей беседы Гильом вел себя так, как будто бы ему не терпится поскорее закончить неприятный разговор. Но рыцарь неожиданно кивнул.

— Да, вообще, хотел бы. У меня к вам просьба, Ричард... Знаю, что это нехорошо — снова о чем-нибудь просить после всего, что вы с вашей женой для меня сделали, но я надеюсь, что на этот раз не попрошу ничего слишком сложного.

— Я слушаю.

— Если со мной что-нибудь случится, я бы хотел, чтобы вы позаботились о Патрике, — сказал Гильом. — Колин после всего случившегося вряд ли пожелает взять его назад... Да и потом, мне кажется, что с вами ему будет лучше. Они с вашим оруженосцем явно подружились.

— Хорошо, — растерянно согласился Ричард, удивленный этим неожиданным приступом сентиментальности. Он еще понял бы, если бы Гильом заговорил о смерти пару дней назад, но именно сейчас, когда он полностью поправился и выглядел гораздо лучше, чем даже в момент их первой встречи?..

Лицо Гильома просветлело.

— Замечательно! И, да, на всякий случай — я оставил кое-какие бумаги у королевского библиотекаря. Если вам будет не сложно — съездите в столицу, ознакомьтесь с ними...

— Да что на вас нашло, Орси? — сердито сказал Ричард, которому настроение Гильома категорически не нравилось. — Я не намерен быть вашим душеприказчиком. И кстати, у вас шансы выжить больше, чем у любого другого участника этой безумной экспедиции — за исключением, может быть, Ригеля.

— Само собой, — сказал Гильом. Но было непохоже, чтобы слова Ричарда произвели на него какое-то впечатление. Наоборот — высказав все, что он хотел сказать, Железная Рука как будто позабыл о Ричарде и снова погрузился в свои тягостные размышления, в которых Эйсли места не было. Чувство было таким, как будто бы Гильом снова захлопнул приоткрывшуюся было дверь. Он отвернулся от своего собеседника и снова невидящим взглядом уставился на огонь. В его темных глазах плясали отблески костра, и лицо рыцаря в этом неверном свете казалось печальным и каким-то неживым.

— Не знал, что вы настолько малодушны, — резко сказал Ричард, надеясь, что эта грубость разозлит Гильома и вернёт рыцарю волю к жизни. Выведенный из себя Гильом был все же лучше, чем Гильом, который неизвестно почему внезапно вздумал себя хоронить. Вплоть до сегодняшнего дня Эйсли казалось, что такие, как Орси, не думают о смерти, даже оказавшись от нее на волоске, и он не представлял, из-за чего Железная Рука мог так расклеиться. Не может быть, чтобы всему виной была несчастная любовь. В конце концов, история, в которую его недавно посвятил Гильом, тянулась уже много лет, а помощь даме сердца уж скорее должна была вдохновить Гильома, а не погрузить его в апатию.