Покерфейс попаданца

Борискин Александр Алексеевич

Покерфейс попаданца.

Фантастическая история.

Аннотация.

Небольшая повесть о приключениях вселенца, ищущего своё место в новом мире с помощью авантюрного характера своего реципиента и самого себя, проживающего свою первую жизнь в том же мире.

"Мы рождены чтоб сказку сделать былью."

(Марш авиаторов. Слова П. Герман.)

Пролог.

Андриан Савельевич Быстров доживал дни своей жизни в элитном пансионате — доме для престарелых на берегу Залива под Питером. Недавно ему исполнилось восемьдесят пять лет и он, передав свою трёшку на Петроградской стороне и отчисляя ежемесячно треть своей пенсии на счёт в банке частного пансионата — дома для престарелых "Приют на Заливе", уже более двух лет проживал в этом пансионате. Здесь его всё устраивало: и комфорт проживания, и обслуживание, и питание, и контингент проживающих, с которым приходилось общаться. В его распоряжении была отдельная комната со всеми удобствами, ежедневное медицинское обслуживание, библиотека, диетические питание, возможность пользования собственным современным ноутбуком для связи с бывшими коллегами и сыном, уже более тридцати лет как эмигрировавшим в Канаду и с тех пор ни разу не приехавшим навестить отца в Питер. Кроме сына родных у него не было.

Вполне вероятно, что и далее он мог жить в одиночестве в своей квартире, но стало тяжело убираться, ходить за продуктами, готовить, стирать бельё и выполнять другие необходимые в быту работы по дому. Тем более, что здоровье стало подводить и он боялся умереть в одиночестве и быть похороненным спустя неизвестно сколько дней после смерти.

Андриан Савельевич прожил долгую интересную жизнь. Родился до войны в 1938 году. Окончил ленинградский университет, где преподавал, защитил кандидатскую и докторскую диссертации, затем более трёх десятилетий прожил за границей, представляя страну в различных международных организациях, и только после миллениума вернулся в Россию и вышел на пенсию.

Знал три языка: английский, французский и немецкий, написал множество статей и несколько монографий по своей специальности: экономическая, социальная, политическая и рекреационная география. Был известным в узких кругах учёным, имел звания почётного доктора наук в Сорбонне и Берлинском университете.

В последние дни мая сердечко стало часто пошаливать, поэтому Андриан Савельевич не увлекался долгими пешеходными прогулками по берегу Залива, а ограничивался продолжительным сидением на скамейках на территории пансионата, дыша чистым воздухом и наблюдая за прогулками своих коллег-пенсионеров. Вот и в этот раз он сидел на скамейке в дальнем углу территории пансионата около пляжа, когда почувствовал себя плохо: сердце стало сбоить. Он не успел даже достать лекарство, прописанное врачами для такого случая, как оно остановилось. Поставленный позднее диагноз смерти гласил: внезапная остановка сердца.

Глава первая.

Андрей сидел на зелёной траве, прислонившись спиной к высохшему толстому дереву, уже несколько лет назад упавшему на землю от пронёсшегося по этому лесу урагану, и рассматривал лагерь из нескольких палаток, установленных недалеко от него.

"Как хорошо встать на рассвете и наблюдать восход солнца! В одиночестве, без всяких притворных охов и ахов окружающих тебя друзей и просто знакомых, по воле случая оказавшихся вместе с тобой в двухдневном походе на берег Залива, якобы восхищавшихся видом восходящего солнца над волнующимся от ветра морем. Да что толку об этом думать! Люди — разные, одним нравится одно, другим — другое. Живи и радуйся жизни! Наконец сдан последний экзамен в весенней сессии за второй курс и впереди через неделю меня ожидает поездка на целину в составе студенческого отряда от нашего факультета, о которой я уже давно мечтал ..."

Неожиданно над головой Андрея раздался треск. Он вскинул голову и только и успел заметить летящий прямо на него толстый сухой сук, отломившийся под порывом ветра от дерева, под которым сидел. Андрей попытался вскочить и уклониться от опасности, но не успел, получив точно по темечку комлем отломившейся ветки и потерял сознание.

Следующее, что он осознал, когда пришёл в себя — это мельтешение вокруг себя каких-то молодых людей. Андриан Савельевич почему-то ощущал себя одновременно стариком и молодым человеком: Андреем Боевым. Он помнил, что у него сильно заболело сердце, а также то, что отломившийся от дерева сук ударил его по голове. Кстати, его голова уже была перевязана, а его сокурсница Танечка, давно к нему неровно дышавшая, поддерживала одной рукой его голову, а второй аккуратно вливала ему в рот воду из фляжки.

— Ура! Андрей очнулся! Анд, с тобой всё хорошо? Голова болит? Встать можешь? Тебе надо полежать! Давай я помогу тебе перебраться в палатку: там хорошо, комаров нет. Полежишь, а вечером мы вернёмся в город. Или тебе плохо? Тогда я сбегаю в санаторий "Чёрная речка" — тут близко, и позову врача!

У Андриана Савельевича голова действительно болела, но мысль, что обращение к врачу может не позволить ему поехать на целину заставила задуматься:

"Поехать на целину? Я ведь старик и никуда, в том числе на целину, ехать не собирался. Или со мной произошла реинкарнация? Я умер на скамеечке в пансионате, и моя душа переместилась в тело студента Андрея, которого убил отломившийся сук от дерева? Кстати, почему мысли Андрея ещё не испарились из моей головы вместе с покинувшей тело душой? Или обе души остались в этом молодом теле и теперь начнётся между ними соревнование: кто будет владеть этим телом в дальнейшем? Мне нужно время, чтобы во всем разобраться, а не пороть горячку. Только хуже себе сделаю!"

— Голова побаливает, но не сильно. Лучше я в палатке полежу, может посплю, а потом видно будет.

Затем с помощью Тани он встал и, пошатываясь, перешёл в палатку, где лёг, закрыл глаза и снова отключился. Спустя три часа он, лёжа в палатке, почувствовал, что способен мыслить достаточно трезво и уже может сделать некоторые выводы из имеющейся у него информации о случившемся с ним необычном событии.

"Похоже, что сознание студента Андрея и моё слились воедино и я способен оценить результат этого необычного случая.

Я нахожусь в теле студента Андрея, которому девятнадцать лет и обладаю всей информацией о его прежней жизни. Одновременно прекрасно помню свою прошедшую жизнь. И не только помню, но и обладаю теми знаниями, которые получил, проживая её. Мне неизвестно только одно: студент Андрей проживает в том же параллельном мире Земли, в котором жил и я? Это для меня важно. Почему важно? Да потому, что сейчас на дворе 1968 год. В 1963 году в своём мире я защитил кандидатскую диссертацию и был оставлен на преподавательской работе в университете. А в 1965 году был направлен в МГУ в Москву для прохождения докторантуры. Спустя три года, окончив докторантуру, защитил докторскую диссертацию и вернулся весной 1968 года в Ленинград. Опять стал работать преподавателем в университете. И уже через три года, осенью 1971 года был направлен в Организацию европейского экономического сотрудничества и развития (ОЕСР) в качестве наблюдателя от СССР. Это произошло потому, что СССР не являлся её членом, но его руководство живо интересовалось работой этой организации, рассчитывая со временем стать её постоянным членом. Так я впервые оказался в Европе в Париже, где с небольшими перерывами прожил до 2002 года.

Проживая в основном во Франции, часто ездил по странам Европы, одновременно открывая счета в банках этих стран. Некоторые так и остались невостребованными из-за незначительности сумм в них хранящихся и невозможности их посетить, чтобы закрыть эти счета, поскольку они были анонимными. Незначительными эти суммы были для Андриана Быстрова, тогда как для Андрея Боева могли стать существенным подспорьем для жизни на Западе, если он конечно сподобится там оказаться.

К сожалению, Андрей был студентом политехнического института, поэтому для карьерного роста он мог воспользоваться только моим знанием трёх иностранных языков. Да и специальность у него была, на мой взгляд, далеко не престижная, связанная с эксплуатацией энергетических установок электростанций. За границу с такой специальностью попасть было весьма проблематично, если только куда-нибудь в Африку или на юг Азии, да и учился он неважно: в сессию перебивался с тройки на четвёрку, стипендию не получал. Хорошо хоть родители помогали, присылая ежемесячно по пятьдесят рублей, да и сам он по возможности старался подрабатывать, где возможно. Поэтому так и стремился летом съездить в стройотряд на целину, чтобы заработать денег и немного прибарахлиться. Как я понял, будущая специальность ему не нравилась, поступил он на неё потому, что набрал проходной бал только на неё, а идти служить в армию ему совершенно не хотелось.

Но теперь место студента Андрея занимал я, доктор наук Андриан Быстров, и надеюсь, с моей помощью Андрею в жизни повезёт больше, чем он мог бы достичь самостоятельно. Тем более, что наши сознания слились и моё заняло главенствующую роль."

* * *

В течение дня в палатку к Андрею постоянно кто-нибудь заглядывал, чтобы поинтересоваться его самочувствием, но, увидев, что он спит, тут же ретировался. Ближе к вечеру Андрей сам вылез на свежий воздух. Все участники похода его появлению обрадовались: получить сотрясение мозга, хоть и лёгкое в начале каникул — было очень обидно. Тем более впереди предстоял медосмотр перед отправкой на целину, а там больные никому не нужны. Могли и не допустить к поездке. Студенты быстро собрались, рюкзак у Андрея забрали: и так "чуть живой, пусть уж хоть сам идёт — тащить на самодельных носилках не надо — и то хорошо", и отправились на электричку. Уже в девять часов вечера Андрей оказался в своей комнате в общежитии на Лесном. Голова побаливала, но не критично, поэтому самостоятельно обращаться к врачу по поводу травмы головы Андрей не стал, хотя след от удара имелся: большая ссадина на темечке и шишка на месте удара. Быстро разделся и улёгся спать: надо было как можно быстрее поправляться.

Через день состоялся медосмотр. Как говорят, "мир не без добрых людей": кто-то из участников похода стуканул про травму Андрея и того отправили за заключением к врачу-специалисту: без его справки допускать в стройотряд отказывались. Врач выявил сотрясение мозга лёгкой тяжести и выдал справку, что на целину ехать может, но на месяц не допускается к тяжёлым физическим работам. А в стройотряде все работы — физические и тяжёлые. Так что вместо целины пришлось Андрею ехать на каникулы домой в Новгород.

"Всё, что не делается — к лучшему! Не получил бы Андрей по темечку сломавшейся веткой — не было бы реинкарнации Андриана в тело Андрея. Не было бы сотрясения мозга — была бы поездка на целину. А вот что в итоге лучше? Лично для меня — конечно реинкарнация! Так и буду к этому относиться, — размышлял Андрей сидя на лавке в вагоне поезда на пути домой. — Поговорю с отцом, может пристроит меня куда-нибудь на работу до конца лета. Конечно, в Новгороде заработки не такие, как ожидались в стройотряде, но кое-какие деньги заработаю. Хоть здоровье поправлю, а то, не дай Бог, не долеченное сотрясение мозга может в дальнейшем проявиться, как сказал врач, сильными головными болями или постоянной мигренью.

Очень хорошо, что я сумел два дня назад съездить в университет и убедиться в том, что Андриан Савельевич Быстров действительно существует и только в мае этого 1968 года вернулся в университет, где снова устраивается на преподавательскую работу на свой факультет уже в качестве исполняющего обязанности профессора. Таким образом я узнал, что мы с ним проживаем в одном параллельном мире. Одновременно с этим у меня появились некоторые мысли в использовании этого человека для своих целей, поскольку я его отлично знал так я и был им самим и вполне мог найти к нему подход и убедить в необходимости оказать мне некоторую помощь, конечно, тем самым и помочь ему самому. Но тут необходимо было иметь время, чтобы всё хорошо продумать и действовать только наверняка. Для этих целей у меня в запасе было целое лето."

* * *

Родители встретили Андрея с радостью, ведь он был их единственным ребёнком. А когда узнали про сотрясение мозга и то, что его из-за этого в стройотряд не взяли, мать сразу сходила с ним в больницу, где подтвердили диагноз и тоже не разрешили в течение месяца заниматься тяжёлым физическим трудом. На семейном совете было решено дать ему отдохнуть до августа, а на август отец пообещал пристроить его на работу на мебельную фабрику, где и сам работал мастером.

— Этот месяц побудешь дома: тут много мелкой не тяжёлой работы накопилось: и в огороде, и забор поправить вокруг дома надо, да и как будущему электрику заняться есть чем: проводку в доме пора заменять, а то и до пожара недалеко. Провод я уже приготовил. А в августе у нас в цехе всегда рабочих не хватает: отпуска, да и в село на работу посылают. Если лениться не будешь, то полторы сотни за месяц заработаешь! — говорил он сыну.

"Это конечно не четыреста рублей, обещанные в стройотряде на целине за строительство домов, но зато и работать буду не два с половиной месяца. Так что почти то же на то и выйдет в расчёте на месяц, — размышлял Андрей. — А июль посвящу разработке планов своей дальнейшей жизни в новых условиях, в том числе вопросу организации постоянного притока денег, а то у родителей стыдно уже просить. Хоть и знаю, что не откажут: очень им хочется, чтобы я высшее образование получил и в "люди" выбился. Отец то хоть техникум окончил, а мать — только десятилетку. Вот и работает уже почти двадцать два года комплектовщицей в механическом цехе на заводе."

* * *

Друзей в городе у Андрея не осталось: кто учиться в другие города уехал и домой на лето не вернулся, кого в армию забрали, а из одноклассниц тоже — замуж повыскакивали и разъехались.

Поэтому отвлекаться на гулянки Андрею не пришлось, тем более, что замена одной электропроводки в их старом доме, построенном отцом сразу после войны, заняло времени значительно больше, чем рассчитывал отец и сам Андрей. А там и август наступил, и он стал работать в цехе на распиловке досок. Так и лето прошло: и домашним помог и денег заработал, которые сразу на новую одежду потратил. И в последний день августа появился в общежитии уже как студент третьего курса, полный новых идей и желания кардинально изменить свою жизнь "к лучшему".

* * *

Поскольку ранее в политехе особыми успехами в учёбе Андрей не блистал, а тем более хорошим знании иностранных языков не отличался, ему было необходимо как-то залегендировать неожиданные успехи в их изучении. Афишировать знание сразу трёх языков он конечно не стал, а вот значительное улучшение разговорного французского языка, изучаемого в институте, он объяснил тем, что в течение всего лета постоянно общался с группой французских студентов — будущих археологов, приехавших в Новгород на практику на раскопки по обмену из Болонского учительского университета, где и сам на раскопках подрабатывал.

По его словам, он и сам не ожидал такого успеха в изучении французского языка, поэтому решил самостоятельно заняться изучением дополнительно ещё и английского и немецкого языков, для чего приобрёл самоучители и даже записался на платные курсы по изучению английского языка, которые ему профинансировали родители. Конечно, никуда записываться он не собирался, а время, якобы потраченное на обучение на курсах иностранных языков он хотел посвятить зарабатыванию денег, использовав свои знания из прошлой жизни.