Астариот. Версия окончательная.

Пролог

Анр Грозовых Островов лорд Синлиин едва сдерживал улыбку. И надо признать, что повод у этого уже немолодого мужчины был достойным. Император Итииль тихо умер в своей кровати, окруженный любящей семьей. Это было логичное завершение долгой и достойной уважения жизни. К счастью для анра даже магия не была способна даровать бессмертие. За долгие годы правления Итииль совершил множество ошибок, но хорошего было не меньше, в глазах поданных он навсегда остался справедливым, умным, но иногда излишне мягким правителем. Почти вся страна искренне скорбела о смерти Императора, но были и другие...стервятники, рассчитывающие получить от этой смерти как можно больше. Анр Грозовых Островов по праву мог считаться вожаком этой стаи шакалов, он не желал довольствоваться объедками, он хотел все! И, к несчастью для Империи, такая возможность у него была. Даже сам анр не мог вспомнить, сколько раз он молил богов, чтобы смерть правителя пришлась на его, относительно небольшой по сравнению с императорским, отрезок жизни.

"Боги благоволят мне" — примерно такие мысли периодически возникали в его затуманенном жаждой власти разуме.

В центре залы пылал ярким живым пламенем кристалл, врученный правителям Астариота богами. Артефакт даже удостоился собственного имени. Кордор можно было перевести со староимперского как "Верный выбор".

Так гласили легенды, но уж кто-кто, а Синлиин знал правду, ведь умение выращивать подобные кристаллы передавалось в его семье из поколения в поколение. И этот артефакт тоже был работой одного из его предков. Именно это и было причиной улыбки анра, ведь он собирался, ни много ни мало, стать Императором.

Тонкие пальцы мага едва заметно шевелились в широких и длинных рукавах, перебирая тончайшие потоки энергии, окутавшие залу, понемногу меняя структуру реликвии. Это не было магией в полном смысле, поэтому полсотни имперских чародеев, находящихся сейчас в зале, не почувствовали готовящегося переворота.

Ритуал проходил в Приемном Покое, в котором правитель самой крупной и сильной страны Элроса принимал посольства других государств и их многочисленные свиты. Именно поэтому он буквально подавлял своим великолепием. От входной двери до трона была без малого сотня метров — послы обязаны были прочувствовать всю мощь Империи. Пол устилали восьмигранные плиты черного мрамора с редкими белыми прожилками, драпировки багрово-золотого цвета с гербами Империи закрывали стены из цельных плит ассарийского гранита. С помощью магии на потолке поселилась вечная тень, послам должно было казаться, что над их головами раскинулась сама Бездна. Сидеть в присутствии Императора было недопустимо, так что мебель была всего одна — трон, который сотни лет назад преподнесли мастера эльфов и крылатых в знак вечного мира, когда Империя сокрушила их объединенные армии в войне Восхода. Вечный мир продлился недолго, уже через двенадцать лет мир окунулся в кровавую баню куда более страшной войны Упрямства.

Но даже в этом помещении с трудом поместились две сотни семей высокой аристократии, старший круг магов, состоявший из пятидесяти человек, а так же еще пять сотен самых талантливых и везучих чародеев, представителей ремесел и купечества, претендентов на престол. Разве что представителей других стран здесь не оказалось. Так пошло с самого основания государства, когда выборы правителя Астариота остальных не особо интересовали. А спустя всего пару сотен лет эта традиция стала своеобразный щелчком по носу от стремительно набиравшей силы Империи.

Наконец в центр залы вышел высокий человек в угольно-черной мантии, расписанной серебряными нитями паутины. Узор непрестанно менялся, словно перетекая по ткани.

— Уважаемые райны, мы все скорбим по Императору Итиилю, но время печали подходит к концу и пора Астариоту обрести нового правителя!— маг с силой провел ладонью по острой вершине камня, щедро поливая Кордор своей кровью. Капельки рубиновой жидкости шариками ртути покатились вниз, не оставляя обычного в таких случаях влажного следа. Они равномерно рассредоточились по поверхности и беззвучно втянулись внутрь, оставляя ровно горящие рубиновые звездочки.

"Дураки, верят в чушь о божьей благодати. Как будто Сионару и заняться нечем, кроме как достойнейшего выглядывать. Конечно, бросит битву с Хаосом и Небытием и прямо сюда, кровь сравнивать. Тьфу, смотреть тошно!" — маг чувствовал, как под его пальцами плавится прежняя структура древнего камня и выстраивается новый узор сложного инструмента

— Сионар, мы взываем к тебе,— придворный маг вскинул руки, посылая волну силы в артефакт, активируя алгоритм поиска. Мраморный пол озарился мягким изумрудным светом. Спустя пару мгновений уже горели и стены, через минуту пылал весь дворец, отдавая накопленную за века силу великому заклинанию. Сотни людей по всему городу останавливались, благоговейно взирая на полыхающие здание, ведь сейчас там решалось будущее огромной Империи.

Улыбка медленно исчезала с губ Синлиина. Проклятый ритуал начался слишком рано и маг никак не успевал закончить преобразование. Может талантливый предок предусмотрел, что один из его потомков окажется слишком жадным до власти и поставил своеобразный предохранитель, а может это получилось случайно. В любом случае, получить доступ к реликвии до ритуала было невозможно, а сейчас вызванная придворным магом волна силы просто смела хрупкие нити энергии, заменявшие Синлиину инструменты. Подобно огромному водовороту магия втягивалась в камень, разрушая любые заклинания одним своим присутствием! Впрочем, ошибка анра была понятна — последний выбор Императора был проведен более пятнадцати веков назад. Маги, для сравнения, живут около семисот лет. Обычные люди в среднем доживают до ста-ста двадцати лет, уже одно это выгодно выделяло Империю на фоне остальных государств.

"Аргарис!" — послал проклятье темному божеству Синлиин, лихорадочно пытаясь проверить, во что же он преобразовал кристалл выбора. Однако даже это было ему неподвластно в воцарившемся магическом хаосе. По всему выходило что-то невероятное: часть путей уже была перестроена на него, часть широким веером расходилась в никуда. Неожиданно изумрудный свет Кордора погас.

— Что происходит? — удивленно пробормотал придворный маг, пытаясь понять, почему же остановился ритуал. А в глубине реликвии, между тем, разгоралась ярко-синяя искра.

— Что случилось? — это уже спросил хранитель Верий, которого сочли самым достойным претендентом на правление Империей во время траура. Все остальное время он командовал первым легионом, а значит и всей армией центральной провинции.

— Не понимаю,— попытался было оправдаться королевский маг.

— Я не знаю что это, но точно не кристалл выбора,— спокойно проговорил великий магистр Арон, вытягивая руку вперед. Но ничего сделать он не успел. Искра резко сжалась и неожиданно вспыхнула, посылая волны синего света во все стороны, вытягивая энергию из окружающего пространства. Одна за другой гасли башни энергохранилищ столицы, развеивались чары, лишившись заложенной энергии: распадались охранные контуры, гасли магические светильники и иллюзии, переставали работать прекрасные фонтаны. А сфера все расширялась и расширялась, накрывая всю столицу.

— Кольцо! — властный голос Арона подавил панику в зародыше. Маги старшего круга брались за руки подобно первогодкам, ведь только этот архаичный способ объединения энергии еще действовал в сердце образовавшейся сферы. Над каждым из них поднимались языки зеленого пламени, вспыхивая в такт нестройному хору голосов. Огонь, подчиняясь чарам, старался отрезать сияние кристалла от окружающего мира. Но даже совместная сила всех магов не могла противостоять тому, что уже успел поглотить артефакт. То в одном, то в другом месте копья света пробивались наружу, понемногу разрушая сферу огня. Но великий магистр получил такое необходимое время.

По залу пронесся уверенный голос Арона, чеканящий слова заклинания. Раздался громкий треск, вокруг кристалла тут и там с шелестом расцветали причудливые цветы пустоты.

— Ra Kell sa ferton! — каждый "цветок" выпустил сотни тонких нитей, которые объединялись в сеть вокруг центра зала. Нитей становилось все больше, исчезали промежутки, чары превращались в черную монолитную сферу. Звук достиг невероятной силы и неожиданно стих, заклинание стремительно сжалось, сворачиваясь само в себя, по залу прошла рябь, будто колебалось само пространство, и все успокоилось.

— Ну и что это было?

— Понятия не имею, Вер,— напряженным голосом ответил Арон, стряхивая с рук темные искры поспешного заклинания. Он даже не обратил внимания на фамильярное обращение к хранителю, чего за ним раньше не замечали. — Могу предположить, что мы столкнулись с изменой, так что считаю нужным всем...

Что же считал таким нужным великий магистр, присутствующим узнать так и не удалось. Двери с грохотом распахнулись, пропуская гвардейцев в доспехах цвета крови.

— Синмарин погас! — мощный голос разнесся по залу и тут же был сметен громким ропотом. Будто вторя ему, в городе раздалась серия мощных взрывов.

— Фиксирую множественные прорывы...семь в черте города! — мастер пространства посерел от страха, но докладывал четко. Впрочем, сейчас доклад не требовался никому из присутствующих в зале, все прекрасно почувствовали токи инфернальной энергии. Ступор затронул не всех, так что скоро команды Арона, Верия и Стерна, исполняющего обязанности коменданта столицы, наполнили зал. Тут и там открывались порталы — маги переправляли приказы, гонцов, частенько и сами исчезали, усиливая оборону в том или ином месте.

Через полчаса Верий отделился от своей группы генералов, и направился к столпившимся в другом углу залы магам.

— Еще четверо врат в черте города, наши отряды едва их сдерживают, закрыть удалось всего одни...к тому же те, что снаружи, уже нащупывают слабые места в защите, это только вопрос времени, когда им удастся открыть порталы за укрепления. Но это они зря — стены рухнут раньше. Таргий держится как может, но это аргарисова вспышка разрядила почти все защитные амулеты. Про энергохранилища я даже не говорю, из тридцати лишь в одном осталось совсем немного магии, оно находилось у ворот, и этот проклятый свет до него просто не успел дотянуться,— Арон выглядел безумно уставшим: глубоко посаженные глаза, казалось, совсем исчезли, морщины стали куда резче и многочисленнее, неожиданно обнаружилась седая прядь. На лицо было крайнее истощение.

— Знаю, мы сами едва держимся. Если бы не горожане, да представители посольств и храмов, давно бы смели. Стены чудом отстаиваем, половина нижнего города уже горит, среднего вообще нет — на него основной удар пришел. Есть гениальный мысли?

— Гениальных нет, зато есть одна самоубийственная. Отто предложил,— великий магистр поежился.

— Боюсь даже спрашивать...хоть сработает?

— Должно, Вер. Но не оказалось бы лекарство хуже болезни, с Холодной Тенью не шутят.

— Делай, Ар...мы можем продержаться еще час, Империя переживет пару месяцев, а дальше я даже загадывать боюсь. Мы должны удержаться столицу любой ценой, лишь здесь может разгореться Синмарин, так что действуй,— вынес вердикт Хранитель, внимательно выслушав предложение магов. После этого он вернулся к группе легионерских офицеров, раздавая новые приказы, ему еще предстояло удерживать столицу нужное время. Арон же остался стоять на месте, глядя в пол, затем он тихо выдохнул и произнес.

— Работай, Отто,— маг, одетый в одежды аристократа средней руки, никак не высказал своего удовлетворения. Отто ни мгновения не сомневался, что другого решения за такое время магистр не найдет. Он лишь махнул некоторым магам, приказывая следовать за собой, и исчез в блеклой вспышке портала.

Роскошный тронный зал сменился холодным подвалом. Обстановка была самая что ни на есть рабочая: простые столы, стулья, шкафы, книги, амулеты, ингредиенты, приборы — ничего лишнего. В спину темного мага дохнуло теплом, прибыли остальные чародеи, поймав его маяк. Маги торопились — у них осталось не так много времени, поэтому лишних слов не было. Сухой профессиональный язык, максимально экономные движения, люди работали в каком-то едином порыве, чувствуя, как на их плечи навалилась судьба целого города. Размышлять в большем масштабе у них не было возможности, да и желания.

Наконец чертеж был готов — два треугольника и четырех лучевая звезда, один в другом. Углы внешнего украшали руны пространства, времени и сохранения, средний был классической фигурой темной магии — звезда с рунами Смерти, Тьмы, Холода и темного варианта Воздуха. Зато внутренний треугольник был подобен белому пятну на черном холсте — столь же неуместным и несуразным. Жизнь, Преданность, Свобода украшали его вершины. Между ними струились строки рун различных алфавитов, устанавливающих равновесие и многие другие нюансы.

— Для меня честь быть здесь с вами,— вдруг тихо проговорил Отто. Эти звучали слова искренне. Сам колдун и не подумал вставать в фигуру, зато остальные не колебались. Они спокойно заняли ключевые точки и быстро, чтобы не дать себе и шанса одуматься, начали ритуал. Линии чертежа налились холодным синим огнем, от них во все стороны потянулись узоры инея. Со звоном лопнули стекла, а в самом центре рисунка, источая смертельный холод, распускался прекрасный цветок. Вот раскрылись последние лепестки, являя миру матово-черную сферу. Отто шагнул вперед, покрываясь коркой льда — обычный человек умер бы еще в самом начале ритуала, как случилось это с магами, которые отдали всю свою силу этому страшному заклинанию, и положил на нее ладонь.

— Смерть, прими наши души.

Глава первая.

Сегодня день, который перевернет мою жизнь с ног на голову, но я, конечно, пока об этом не знаю. Среда началась неплохо. С утра пришлось посетить небольшой праздник в университете по поводу поступления, а потом отсидеть коротенькую информашку. Моим особым поводом для гордости было поступление на бюджетное место в престижном вузе даже после армии. Отсидев положенный минимум, группа дружной толпой вывалилась на свежий воздух, размахивая врученными памятками. После недолгих разговоров знакомство было признано уважительным поводом для собственного праздника жизни. Его решили начать у третьего общежития — большинство студентов были иногородними и о своем жилье пока не задумывались. А вот я этим озаботился сразу. После армии я не мог представить себе жизнь вчетвером на двенадцати квадратных метрах иначе, чем с содроганием. И даже после реабилитационного лета на меня частенько накатывали приступы человеконенавистничества и просто дикое желание побыть одному в оглушительной тишине.

Поэтому пришлось снять небольшую квартиру, но тут мне повезло: друг приобрел жилплощадь в ипотеку, но переезжать, пока окончательно не погасит кредит банку, не собирался. Вот на этой почве мы и нашли друг друга — мне отходила приятная квартира в новостройке по небольшой цене, а он сдавал ее человеку, которому мог доверять. Но даже такая небольшая плата была непосильна для бедного студента, пришлось найти небольшую подработку. В этом меня выручил уже армейский приятель, устроив на полставки в автосервис.