Волшебник

Глава 1. Решение.

Чароплётом я всегда был довольно посредственным. И резерв у меня приличный, заметно больше среднемажеского, и заклятия я плету без срывов, даже магистерские, но вот скорость... Восстановление резерва — не сутки-двое, как у одногруппников, а почти неделя, заклятия и вовсе же... С простыми ещё куда ни шло — даже в норматив укладываюсь, а вот те, что на нашем предпоследнем курсе проходят — иной раз и за два норматива вылезаю... Однажды, ещё на втором курсе, я на спор взялся сплести "Защиту Абсолюта" из втихаря утащенного в библиотеке сборника для магистров, и как раз на середине в лабораторию зашёл наш профессор, Кирилл Аверьянович... таких больших глаз я отродясь у людей не видел. Накрыв меня стандартным защитным куполом, весь тот час, что я доплетал заклятие, он непрерывно ругался, ни разу не повторившись... А настоящим боевым магистрам положено укладываться с защитой в "три удара сердца".

Головомойку Колесников мне устроил знатную, а потом пообещал место в столичном универе на кафедре теории магии, дескать, "в бою всё равно никогда толку не будет". Его слова тогда меня расстроили мало не до слёз, даром что уже почти пятнадцать лет исполнилось, да и сюрпризом это откровение не стало. С одной стороны — место на кафедре, да ещё какой, а с другой... Теоретиков, конечно, ценят, работа их нужна и очевидно полезна, но... когда весь народ вот уже почти четыре века непрерывно бьётся с тварями за каждый клочок земли — и сидеть в тылу, ради призрачного шанса лет через десять на полпроцента улучшить какое-нибудь никому не нужное плетение? Я ведь не инвалид какой, не больной, только что волшба такая тормозная...

Система образования довольно проста: шесть лет, с семи до тринадцати — "базовая школа", где учат читать, писать, считать и любить Родину. Затем те, у кого обнаружились способности, идут в школу чароплетения (вообще одарённых много, примерно каждый сотый, но лишь один из десяти-двадцати становится настоящим чароплётом, те же, кому не хватило резерва, концентрации или мозгов — тоже не расстраиваются: даже самую слабую волшбу в любом деле приспособить можно, а военная обязанность на "недоучек" распространяется в сильно меньшей степени). У кого есть финансы, но нет способностей — идут учиться на спецов, ну а если нет ни того, ни другого — то на простых рабочих. Это ещё четыре года, с четырнадцати до восемнадцати примерно, и потом все (кроме совсем больных, но таких откровенно мало) идут на полтора года в армию (обычно — более-менее по профилю, в армии каждому дело найдётся). После обязательной службы обычные люди идут работать (или служат дальше по контракту), кто побогаче (или кому хватило везения и ума выслужить премиальные и их сберечь) — в высшие учебные заведения (инженерное дело изучать, или экономику, например), а чароплёты — или остаются на госслужбе, или идут на "высшее волшебное", или отправляются в вольное плавание, ибо весьма востребованы на всех мало-мальски сложных производствах.

У всякой проблемы есть решение... порождающее новые проблемы. Когда-то давно, ещё на старом южном континенте, преобладали как раз колдуны, а чароплёты были не в фаворе: пока они со своими плетениями разберутся, колдун бах! — акустический удар, хрясь! — ледяные стрелы, вжух! — огненный вихрь... и сгорел. И школы чароплетения были созданы, чтобы вместо быстрых, но непредсказуемых и опасных даже для себя колдунов готовить чароплётов — вынужденно неторопливых, ограниченных в репертуаре, зато надёжных и предсказуемых. Фактически, школы преуспели почти полностью: урождённых колдунов не осталось вовсе, всем желающим приходится проходить специальный ритуал — в одной-единственной Академии. Возможно, и её бы уже не было, как на прародине, но боевых чароплётов, способных плести заклятия действительно быстро, катастрофически не хватает — и заменить их могут только колдуны...

В общем, немного подумав, я решил попытать счастья в Академии. Классическое волшебное образование — это, конечно, гарантированный кусок хлеба с маслом, а уж университетская кафедра — это и вовсе ого-го, но моя душа хотела иного. Не сидеть в лаборатории, не рыться в пыльных томах, выверяя расчёты новых плетений, а истреблять всякую нечисть, "творить добро со зверской мордой", как выразился Петруччо, сосед по общаге, когда я раскрыл ему душу после особенно удавшегося застолья в честь сданной сессии.

На самом деле, Академия — тоже очень неоднозначный вариант: нынешние колдуны-магадемики совсем не похожи на колдунов прежних: учат их теперь сильно иначе, и контроль зоны волевого выброса ставят чуть ли не на уровне рефлексов, но... С одной стороны, достоверно известно: колдунов мало — мирного применения у их способностей, считай и нет, а воевать всю жизнь до пенсии согласится не всякий, зато в бою даже вчерашние выпускники не уступают боевым магистрам. С другой стороны, слухи про них ходят... Ну, разве что только про предтеч слухи ещё невероятнее. И кровь-то они пьют, и сами-то они не люди уже, а мутанты жуткие, и мозги-то им всем поголовно промыли, и, мол, живучие они такие только потому, что кто послабже был — тех ещё в Магадемии прибили при обучении, ажно каждого второго... про мозги даже не очень врут: точный контроль магического выброса, нехватка которого в старину часто заканчивалась гибелью самого колдуна, требует изрядной сосредоточенности, для неподготовленного человека малодостижимой, тем более в бою, так что прессуют их там зверски.

Слухи — слухами, но 10 золотых за ритуал посвящения — вот это реально страшно! Стоимость небольшого хутора или годовой доход с иной деревни — откуда такие деньжищи у простого ученика обычной старшей волшебной школы, да ещё и сироты в придачу? Полтора золотых я накопил, даже почти два — отсутствие срывов даёт неплохую экономию на расходных материалах. Если продать вообще всё, кроме самого необходимого — будет два, может, даже с четвертью. А вот где брать остальное — вопрос. Ну, положим, за оставшиеся полтора года, уперевшись рогом, я смогу заработать ещё, скажем, золотой. На последнем курсе уже разрешено заряжать стандартные амулеты и обновлять типовые бытовые заклятия — так что, благодаря моей надёжности, может быть, даже полтора получится набрать, особенно, если забить на пьянки-гулянки, да жрать что попроще... Пусть это будет даже четыре золотых для ровного счёта. Где взять ещё шесть? Никаких путных идей у меня не было, и пошёл я к старику Вано, что держал небольшую забегаловку на окраине города. Если уж начинать какое дело — то вот прям сразу, сей момент, а то все эти "завтра с утра", "железно с понедельника", "вот прям с первого числа, зуб даю" так никогда и не начинаются, проходил уже.

Кормил Вано действительно недорого и даже довольно вкусно — особенно когда "в конце денег ещё так много месяца" — да и человеком был неплохим, и собеседником интересным. Моя необычно постная физиономия его нисколько не смутила, и, сам не знаю как, уже за второй тарелкой супа я поведал ему о своих горестях, мол, душа моя жаждет не тихой кафедры, но подвига, а экзамен в Академию ближайшие три года никак не светит, время же меж тем уходит — всё-таки мне уже скоро шестнадцать, чай, не мальчик. На последнее утверждение он ожидаемо хмыкнул, а про деньги посоветовал заключить договор на обучение с государственной службой — да вот хоть с Отделом Картографии, после Академии туда берут охотно, или, например, с Управлением Ресурсов — эти и вовсе с руками оторвут. Идея была неожиданной. Государственная служба меня прельщала мало, потому и не интересовался особо, но что-то такое краем уха слышал — мол, подходили к некоторым неприметные люди и предлагали непыльную службу, оплату высшего магического и трудоустройство сразу после его завершения, с неплохой зарплатой, с перспективами карьерного роста... и с подпиской о неразглашении. В общем, мысль меня захватила настолько, что спохватился я только на третьей порции рагу. Волшебникам, конечно, самой природой назначено жрать за троих, но я же собирался экономить, верно? Заплатив за еду (и даже получив "скидку за опт", я же говорил, что Вано — человек хороший: пятнадцать медяков за три обеда по шесть каждый!) и поблагодарив за идею, я решительно направился в центр.

Отдел Картографии... Всем известно, что это официальное название службы внешней разведки. Государств на нашем континенте не так уж и много, политическая ситуация стабильная — только идиот станет воевать с людьми, когда обжита едва четверть пригодных земель, а остальное приходится по клочку отбивать у тварей. Но разведка всё равно есть, и даже не сидит без дела. Управление Ресурсов — другое дело, они мотаются по обжитым и не очень землям и ищут, как нетрудно догадаться, всё, что в земле есть ценного. Месторождения, природные источники, даже просто удобные для освоения места — население, хоть и медленно, но всё-таки растёт, кормить и одевать его надо, а зависеть от поставок с более обжитого юга — стратегически опасно. Хотя, конечно, мир во всём мире и всё такое, у картографов вот спросите...

На этом месте я как раз добрался до "правительственного квартала" — городок у нас довольно компактный, хоть и ни разу не приграничный, а вовсе даже наоборот — до столицы едва день пути будет, а почтовым экспрессом — и вовсе восемь часов, если, конечно, деньги на билет есть. Раньше государственную службу я как-то всерьёз не рассматривал. То есть, понятно, после школы — армия: полгода учебки и год на границе, как у всех чароплётов, а потом — крутись как хочешь, живи своим умом, благо, чароплёт без работы не останется... А то можно и контракт с армией заключить, отслужить лет двадцать и выйти в почётную отставку каким-нибудь капитаном, или до кого там за двадцать лет беспорочной дослужиться можно? Вот только вся эта армейская муштра... "Всё должно быть параллельно, перпендикулярно и в зелёный цвет покрашено", бр-р-р! Не хочу. Отдать "почётный долг Родине" — это без вопросов, на то и Родина, а вот сверх того — фигушки!

Пока в голове крутились разные мысли, взгляд мой бесцельно блуждал по вывескам... Отделы Обороны и Картографии, кто бы сомневался... Департаменты Образования, Здоровья и Порядка, ага-ага... Управление Ресурсов, вот оно... Гм. Управление Экологии? Что бы это могло быть? Ладно, раз уж пришёл, заодно и выясню.

Сразу за входными дверями оказался неожиданно большой зал, даже с диванчиками и столиками, на которых лежали какие-то буклетики. На стене — плакаты, "Вступай в ряды!" — ага, плечи квадратные, рожа кирпичом, в глазах — ни единой мысли... "Родина смотрит на тебя!" — мрачная женщина, держащая на руках ребятёнка лет трёх-четырёх, указывающая вбок, где что-то горит и торчат какие-то здоровенные не то клешни, не то щупальца... "Служба по контракту — надёжный фундамент!" — хе, оказывается, после пяти лет службы на границе можно получить государственный грант на высшее образование, хоть и не всякое, а я и не знал... О, а вот и оно — "Что ты знаешь об Окружающей Среде?" — и худощавый человек в очках и белом халате, с пробиркой и скальпелем в руках, а выражение лица такое, что спрятаться хочется, пока на опыты не пустили...

Вахтёр на проходной в дальнем конце зала не обращал на меня никакого внимания, дёргать его я как-то заробел, решив посмотреть внимательно на лежащие буклеты. Как не устают повторять наши преподаватели, "надо уметь искать и обрабатывать информацию самостоятельно, после школы никто вам по десять раз всё растолковывать не станет" — и я уселся на диванчик. Буклетов оказалось около дюжины разных, два военных — пограничники и отряд быстрого реагирования, один от "картографов", ещё по два от образования и здоровья (вот уж не ожидал!), один от Департамента Порядка — полиция, считай, та же армия, только с выходными и окладом, да гоняться не за тварями, а за преступниками... а вот и "ресурсы" — тоже один буклетик, и довольно скучный, я даже расстроился. Глянул наудачу последний, от той самой экологии. Оказывается, это новое ведомство, собранное в позапрошлом году из подразделений разных контор, занимавшихся вылазками на дикие территории. Правительство решило, что пора в этой сфере навести порядок, и создало новое Управление.

Взяв оба буклета я всё-таки подошёл к вахтёру.

— Здравствуйте! Простите, не могли бы вы подсказать, с кем я могу поговорить о государственной службе? — спросил я, показав буклеты.

— Здравствуйте-здравствуйте, молодой человек, — несколько мрачновато отозвался вахтёр. — Во-первых, приёмные часы — с восьми утра до двух часов пополудни, понедельник, среда, пятница. Во-вторых, что-то мне кажется, что вам на службу ещё рановато. А в-третьих, вакансий всё равно не осталось, все ещё летом заполнили, к нам их не так-то и много спускают.

Несмотря на такой пессимистичный ответ и общий тон, вахтёр, похоже, был не прочь поболтать.

— Ну, я пока только на третьем курсе, это вы верно заметили. — Немного лести никогда не повредит, тем более, что это чистая правда. — Но я хотел бы выяснить вот какой вопрос. Насколько мне известно, существует практика заключения контрактов со студентами старших курсов на получение ими высшего образования за счёт государства с последующей отработкой... — Под многозначительно-скептическим взглядом вахтёра я как-то стушевался.

— Практика такая существует, это верно. — Голос вахтёра стал каким-то... Ехидным? Саркастическим? Я не понял. — Вот только заключают такие контракты не так чтобы часто, и только с перспективными студентами... Но что-то мне кажется, что это не ваш случай. — Несмотря на явный отказ, интонации вахтёра смыслу слов не соответствовали... Скорее наоборот, были приглашающими? Как будто он пытался меня подначить озвучить свой "коварный план по захвату мира, ну или хотя бы тёплого места возле печки", по словам всё того же Петруччо... Ох, не прост этот вахтёр, ох не прост!

— Ну, вообще-то, у меня есть ещё полтора курса, чтобы поработать над перспективностью, — как бы задумчиво протянул я. Лицо вахтёра поскучнело, похоже, эту линию здесь гнуть нет смысла, и я решил зайти с козыря: — Но я думал об обучении в Академии.

Видимо, вахтёр об этом учреждении был наслышан, по крайней мере, его реакция меня порадовала. Во-первых, он чуть не поперхнулся заготовленными словами, а во-вторых, из пустого трёпа наша беседа внезапно превратилась в серьёзный разговор, что даже немного пугало.

— Академия, хе? — Похоже, такой поворот стал для вахтёра изрядной неожиданностью, он явно тянул время. — Академия — это интересный ход. Мало кто хочет поступать в Академию. — Похоже, он собрал разбежавшиеся мысли в кучу... Хотя больше похоже, что он просто играл: как-то я вдруг засомневался, что его вообще можно сбить с толку. — И что же заставило молодого чароплёта, готового целых полтора курса работать над собственной перспективностью, вдруг задуматься об Академии?

— Неизбежный карьерный рост на кафедре теоретической магии, медленный, но неотвратимый. — Я решил поддержать его ехидный тон. В конце концов, чем я хуже?