Небольшой словарик
— инар — вежливое обращение к мужчине
— инара — обращение к замужней женщине
— инари — обращение к незамужней девушке
— кварто-вэй — четырехколесное четырехместное транспортное средство, соединение науки и магии
— бэйс-вэй — двухколесное индивидуальное транспортное средство
— капитан 1 ранга — то же, что наш полковник
Пролог.
Из кабинета декана я вышла, находясь в некоторой прострации и не совсем понимая, что мне делать. Я должна сейчас радоваться? Плакать? Паниковать? Впадать в уныние? Хвастать перед всеми своим назначением? Какая у меня должна быть реакция?
Внутри было как-то пусто, ни единой эмоции и связной мысли. Только "Как на это реагировать?" С одной стороны, я достаточно хорошо знаю оборотней и должна радоваться, что мне предстоит работа со знакомой расой. С другой стороны, я достаточно хорошо знаю оборотней, чтобы понимать, какую подлянку мне устроили в деканате.
Сжимая в руке конверт с направлением, я машинально дошла до пяточка перед библиотекой, где за столиками кафе любила посиживать наша компания. Сейчас, в конце года, нам сложно было собраться вместе: у всех оставались какие-то мелкие, но безумно важные дела, которые предстоит доделать до получения дипломов, и мы чаще летали по университету бешеными вениками, чем спокойно сидели на месте.
Тем не менее, я увидела за любимым столиком именно того человека, которого надеялась встретить больше всего. Таша, обложившись кучей бумаг, постукивала по столешнице ручкой и неодобрительно разглядывала лежащий перед ней листок. Понятно. Просматривает объявления и заполняет анкеты по трудоустройству. Ей, в отличие от меня, повезло больше (впрочем, это как посмотреть) — Таша выпускалась из универа со свободным распределением, имея возможность выбрать ту работу, которая ее наиболее устроит. Правда, в свое время ее родители заплатили за это немаленькую сумму, рассчитывая потом втянуть дочь в семейный бизнес. Дочь-то, может, была и не против, но год назад отец Таши, чтобы не оказаться банкротом, был вынужден продать свою маленькую фирму, и девушка осталась без гарантированного места работы. Таша не унывала, энергично накинувшись на мелкие подработки, совмещая их с написанием дипломной работы, а сейчас с энтузиазмом зарывалась в объявления, надеясь найти что-нибудь подходящее.
Правда, именно в данный момент особого энтузиазма видно не было: подруга была мрачна и недовольна. Я не совсем могла понять ее трудности, у меня ведь совершенно другая жизненная ситуация, но от всего сердца ей сочувствовала: развивая дар видящей и оставляя в зачаточном состоянии другие возможности, Таша осталась практически у разбитого корыта. Видящие, способные улавливать самую суть вещей, распознавать ложь, отличать подделки от подлинников и вообще неплохо чувствующие все подводные камни разнообразных, даже самых запутанных, договоров, получали обычно юридическое образование и работали в довольно узкоспециализированной сфере, где к непонятным выскочкам не просто относились настороженно — их яростно отгоняли от застолбленных кормушек свои же. Остаться безработным видящим без рекомендаций — это все равно что к двадцати пяти годам вовсе не получить высшего образования. Видящие обычно "выращивались" для семейного бизнеса либо их обучение с последующим обязательным трудоустройством оплачивали правоохранительные органы, также неприязненно относящиеся к неожиданно образовывающимся выпускникам. При поступлении перед Ташей был выбор: развивать способности или видящей, или целительницы. Естественно, в угоду семейному делу она выбрала первое: собственный "детектор лжи" в фирме, специализирующейся на работе с произведениями искусства, артефактами и музейными экспонатами, куда необходимей врачевателя. Никто не мог предугадать того, что год назад инара Ллоривеля угораздит связаться с мошенниками, которые доведут его фирму до грани банкротства — и предложат "изящный" выход, выкупив ее за минимальную стоимость.
Теперь моей подруге приходится особенно тяжело, так как по специальности у нее нет никаких возможностей устроиться, а работать какой-нибудь разносчицей или продавщицей, просидев шесть лет в университете и получив нелегко давшийся диплом видящей, ей очень не хотелось.
Глядя на нее, задумчиво барабанящую ручкой по столу, я вдруг подумала, что мне все же стоит порадоваться. Оборотни — не такая уж страшная раса, с их повадками я неплохо знакома — спасибо Эрику! — и уже вполне научилась общаться с ними без желания сломать кому-нибудь что-нибудь (прошу заметить, что я — целитель, я вообще не должна испытывать подобных желаний). Я устроена и уверена в своем будущем, Таша — нет, и непонятно, когда в ее жизни что-то прояснится.
Аккуратно опустившись за стол, положила рядом с собой сумку и направление, и потянулась к ближайшей анкете, к верхнему левому углу которой было прикреплено вырезанное объявление. Подруга осторожно, но непреклонно вытащила из моих пальцев листок, улыбнувшись:
— Не хочу, чтобы ты видела, как низко я пала.
— Все так ужасно? — сочувственно спросила я, стараясь контролировать лицо, чтобы на него случайно не наползла жалостливая гримаса. Не поймет, что я искренне сопереживаю, гордая ведь, действительно за жалость примет.
Поколебавшись несколько секунд, подруга вернула отобранную ранее анкету, и я поняла, что да — все очень плохо. В руках я держала заявку на место смотрителя за животными в частные дома. Кинув косой взгляд на остальные бумажки, выхватила краем глаза несколько слов: бар "У пристани", магазин "Цветы для Вас", адвокатская фирма "Тарвинел и Ко". На последнем я обрадовалась, но, спустившись чуть ниже по объявлению, наткнулась и на должность — курьер-разнорабочий.
Грустно вздохнув, попыталась улыбнуться и пожала Таше руку. Ее ответная улыбка вышла такой же вымученной, но куда более тусклой.
— Все будет хорошо, — уверила она меня и сменила тему: — Что это у тебя? — спросила подруга, кивнув на лежащий поверх сумки конверт.
— Документы на распределение, — ответила я и, не удержавшись, все же скривилась.
— А, точно... тебе же их досрочно подготовили... Куда направили?
— К оборотням.
— Ну с этим ты справишься, — расслабленно откинулась на спинку стула Таша. — Легко, конечно, не будет, но оборотни — самые вменяемые из иных рас. Можешь с Эриком перед объездом поплотнее пообщаться, пусть раскроет как можно больше нюансов.
Я хмыкнула, представив, как воспримет Эрик мое предложение пообщаться поплотнее на тему оборотней. Хвостатые действительно наиболее вменяемые, похожие на людей иные, но их повышенная любвеобильность — бич любого общества. В светской хронике то и дело мелькали скандалы с участием оборотней и их соблазненных партнеров. Мне кажется, Его величеству Рексорею Второму скоро надоест терпеть все это (и двух младших ушастых отпрысков в том числе), и он либо объявит Фаркасскую Автономию независимой от Алады, либо сделает эту область закрытой резервацией. С учетом того, что младшие принц и принцесса были нагуляны от кого-то из хвостатых, а посольство соседней страны в любом случае будет появляться при дворе и соблазнения продолжатся, я склоняюсь ко второй версии. Терпение даже такого благодушного и мирного короля, как Рексорей, не безгранично.
Сбилась с мысли... в общем, если предложить Эрику более плотное общение, меня с вероятностью в сто процентов поймут превратно. Поэтому я решила справиться своими силами, по старинке: с помощью энциклопедий и учебников психологии иных.
— Эрик — это крайний случай, — покачала головой я. — Да и нет у меня сейчас времени на разговоры — собираться надо. Если что, потом ему письма писать буду.
— Диплом уже готов? — полюбопытствовала Таша, вертя ручку в пальцах.
— Завтра будет готов, сегодня ушел на подпись ректору. — Помолчала немного, провожая глазами летающих за окном птиц, и тихо призналась: — Не хотелось бы уезжать вот так, даже не собственном выпускном не погуляв. И с вами расставаться приходится аж на две недели раньше. Впервые в жизни хочется стукнуть сестру по голове.
— Так уж и впервые? — прищурилась Таша, хитро глядя на меня.
— Так сильно — да, — не стала скрывать я неприглядной правды. — Со своим желанием поскорее выскочить замуж, пока мама не передумала, лишила меня нормального выпуска из универа. У самой-то все было, как положено: и торжественное вручение диплома, и благословления на распределение, и пьяная вечеринка до утра. А я в скором темпе сдаю-собираю документы и практически сбегаю из родной альма-матер. Хорошо еще, что руководство пошло навстречу.
— И когда уезжаешь?
Таша погрустнела, и мне тоже захотелось съежиться на стуле и обнять коленки руками. За шесть лет эта девушка стала мне ближе, чем родная сестра, и нам обеим было тяжело расставаться, да еще так скомкано и без особых радужных перспектив у обеих.
— Послезавтра утром домой, и тем же вечером — к Марике. Я отдохнуть даже с дороги толком не успею, как придется снова трогаться в путь.
— Зато побываешь за пределами Алады — раз, и погуляешь на шикарной свадьбе — два, — попыталась найти плюсы в происходящем Таша. — Отзывы о летнем Каритане я слышала самые положительные.
— Единственное счастье, — согласилась я, — сбегаю из скучной серой столицы на морское побережье, под теплое солнышко, на белый песочек... С пальмами и коктейлями... — размечталась я, даже прищурившись на мгновение.
— С кучей родственников вокруг, — не преминула уколоть Таша, и мыльный пузырь розовых мечтаний лопнул с отчетливо слышным звоном.
— Злая ты, уйду я от тебя, — проворчала я, насупившись. Ожидала, что подруга поддержит наш старый ритуал, но она вновь помрачнела:
— Ага, и уже совсем скоро.
Я опустила глаза и пожала плечами, чувствуя себя виноватой в том, что оставляю подругу без поддержки. Как-то неправильно у нас учеба заканчивается. Не так, как воображалось еще даже год назад.
Так мы и сидели довольно долгое время: я, подперев подбородок кулаками и уставившись пустым взглядом в окно, и Таша, тихонько перебирающая анкеты и периодически тяжело вздыхающая.
Глава 1. Свадебный остров.
Лиана
Никогда в жизни я даже не думала, что попаду на Каритан. И не просто попаду — а на целую неделю погружусь в атмосферу сказки, любви и отдыха. Но вот я спускаюсь по трапу на пристань недостижимого в недавнем прошлом острова — и буквально ощущаю, как солнце ласково ласкает кожу, а ветер шепчет приветственные слова, играя с волосами. Все проблемы словно остались там, на материке, а на кораблике, доставившем нас на Каритан, меня сопровождали лишь необыкновенная легкость и предвкушение. Трех дней, что потребовались на путешествие от моего дома до Арайского моря, словно и не было, хотя даже половина суток пути от универа до родного Валлора вымотала меня до полуобморочного состояния. А может, до этого состояния меня довела устроенная накануне прощальная вечеринка, продолжавшаяся почти до утра и едва не заставившая меня проспать собственный поезд. В любом случае, даже проведя три дня в дороге, в замкнутом пространстве со множеством людей вокруг, я чувствовала себя странно отдохнувшей и радостной.
Сзади неодобрительно так, с намеком, прокашлялась мама, и я опустила запрокинутую голову и открыла глаза, выискивая среди встречающих Марику и ее жениха. Заметив знакомую черноволосую макушку, едва не подпрыгнула от радости. Что бы я ни говорила Таше неделю назад, я скучала по сестре и была безумна благодарна ей за возможность провести целую неделю на сказочном острове перед новым этапом в жизни. Подхватив подол длинной юбки, я почти бегом спустилась прямо в распахнутые объятия Марики.
— Лиана!
Знакомые руки до хруста в ребрах сжали меня, притиснув к груди начинающей плакать сестры, и мне почему-то стало ужасно тепло. Вроде бы и прижимает аж до боли, и в нос ударяет резко-приторный запах ее новых духов, а все равно... Обнимать любимую старшую сестру, уткнувшись в черные распущенные волосы, слышать всхлипы от приглушенных счастливых рыданий, чувствовать ее радость — это дорогого стоит.
— Глупая плакса-Рика, — шепнула я ей в ухо и услышала приглушенный смешок. Она еще сильнее сдавила меня в своих объятиях, мне даже пришлось чуть ущипнуть ее, чтобы бурная радость не привела к травме, и была немного благодарна матери, которая сухо поинтересовалась:
— Может быть, мне ты тоже уделишь внимание, Марика?
— Мама! — всхлипнула сестра, даруя мне свободу и заключая в каменные тиски родительницу.
Я облегченно вздохнула и потерла ребра, улыбнувшись в ответ на понимающе-смеющийся взгляд Торана. Он развел руки, предлагая мне новые обнимашки, и все бесы подземья могли позавидовать лукавству, светящемуся в его улыбке:
— Ну что, младшая сестричка, обнимешь меня?
Я охнула и отступила на шаг:
— Твоя невеста перевыполнила норму, ее усердия как раз на двоих и хватит. Но я рада видеть тебя, Торан.
— Как и я, Ли, как и я.
Зять пожал протянутую ему руку, сопроводив сие действие несколько шутовским поклоном, и повернулся к будущей теще, каким-то невероятным образом угадав тот момент, когда Марика выпустила мать из плена своих рук и переключилась на отца. Лукавство в глазах жениха спряталось за преувеличенной любезностью:
— Инара Веалира, рад видеть вас. Надеюсь, ваше чуткое руководство на последнем этапе подготовки позволит сделать церемонию идеальной.
— Торан, — кивнула мама. — Не могу сказать того же, прости, но приготовления я проконтролирую самолично, в этом ты прав. Если уж такое все-таки случилось, у моей дочери будет совершенная свадьба.
Торан с ни на миг не дрогнувшей маской приветливости на лице выслушал сказанное прохладным тоном очередное сожаление, смешанное с недовольством, а я не удержалась и неодобрительно посмотрела на мать. Иногда она, при всей своей любви к этикетам и правилам, бывала ужасно груба и бесцеремонна. Незаметно для нее пожав Торану руку за спиной — жала не глядя, ухватилась за запястье, — попыталась без слов поддержать его. Мало ведь приятного в том, что мать невесты тебя не одобряет.
— Попытка засчитана, Ли, — прошептал он, сжимая мою руку в ответ.
Ну вот как можно не любить его? Элементаль или нет — неважно, ведь достоинства и недостатки не зависят от расовой принадлежности. Как среди людей, так и среди иных встречаются и добрейшей души обаяшки, и мерзость, которая непонятно как еще живет в этом мире. Если ты не человек — это еще не значит, что низший сорт. В этом была уверена Марика, это понимали и принимали мы с отцом, но соглашаться с подобным мнением не желала хранительница нашего семейного очага.
Для нее известие о том, что Рика влюбилась и собирается замуж, стало ударом. И перенесла бы она его более достойно, окажись избранник сестры чистокровным человеком. Но Ри посмела не просто отвергнуть предложенные матерью кандидатуры. Эта самовольница отдала сердце самому настоящему водному элементалю. Поэтому последние два года, что Марика и Торан боролись за возможность пожениться согласно традициям, на отдых далеко от дома и без родителей меня не отпускали — берегли для намеченной маменькой жертвы.
