Волчица и пряность. Том 24

ИСУНА ХАСЕКУРА

ВОЛЧИЦА И ПРЯНОСТЬ

Том 24

(Хроника купальни 7)

Перевод с японского на китайский — У Суньчжень

Интерпретация Google-перевода с китайского — О.М.Г.

Иллюстратор — Дзю Аякура

Глава 1

Отправляясь в дальнее путешествие, никогда не предугадаешь, что может произойти. Заболеет ли попутчик, разделявший с тобой путь от последнего города, да так, что уже через несколько дней предстанет пред Всевышним, обесценится ли товар, который закупишь в большом количестве в полной уверенности в его надёжности, а на самом деле спрос на него уже упал. Заедешь ли по пути в деревню пополнить припасы и подберёшь девушку-волчицу, которая попросит отвезти её на север.

Поэтому кто бы мог укорять того, кто бы встревожился, когда его единственная дочь, покинувшая родные горы, вдруг перестала отсылать домой письма? Этого могло оказаться более чем достаточно, чтобы покинуть горную деревню горячих источников и вернуться в обычный мир.

Именно это случилось с Лоуренсом, и он со своей женой отправился по следам Миюри и Коула, чтобы в пути встретить немало необычного. Например, натолкнуться на прежнюю попутчицу, с которой они не виделись много лет, познакомиться с воплощением белки и даже получить реальную возможность стать четой землевладельцев с собственным замком.

Последнее обладало особой притягательностью для Лоуренса, но всё же он предпочёл продолжить путешествие с принцессой, которая любила жевать вяленое мясо и пить вино, называла себя мудрой волчицей и была рада путешествовать вместе с ним.

Покинув город Саронию, они доехали до реки, сели там в лодку и поплыли к морскому побережью, скрашивая праздность песнями лодочника и вином.

Изначально ставилась цель достичь достаточно оживлённого портового города, чтобы там узнать последние новости о девушке-сорванце и её старшем брате, к которому она была неравнодушна. Если бы не одно обстоятельство...

— Что... что я тебе говорил?

Пара опухших глаз смотрела на Лоуренса сквозь растрёпанные волосы.

Вчерашним вечером он не заметил ничего особого, но этим утром он поднялся, вышел к колодцу умыться и набрать воды для завтрака, а когда вернулся в комнату с новостями, касавшимися их путешествия, ему в нос ударил резкий запах вина, заставивший его нахмуриться.

— Ты выпила слишком много, — сказал он, покосившись на постанывавшую на кровати Хоро, и открыл окно, чтобы проветрить комнату.

— Очень яр... ко...

Словно он говорил с покрытой зелёным мхом лесной феей, та тоже захотела бы защититься от солнечного света. Но это была та, которая носила звание мудрой волчицы, та, которая, тем не менее, вчера вечером в таверне танцевала и веселилась с чашей вина в руке под одобрительные выкрики музыкантов, что не оставляло причин для сочувствия.

Её слова — "Когда я рядом с тобой, я счастлива, как бы тоскливо мне ни было б" — захватили его душу, и сейчас ему приходилось расплачиваться за это. Глядя на Хоро в состоянии похмелья, он не нуждался в Эльзе, чтобы чувствовать, что он слишком сильно её разбаловал.

— Это невыносимо... Я принёс тебе хорошая весть для тех, кому так плохо, что не хочется жить. Похоже, все суда, спускавшиеся по реке, сейчас остановлены.

Лоуренс сел на стул и, дожидаясь, пока свежий ветерок из окна не выветрит запах вина, откусил кусок свежеиспечённого хлеба.

— У-у... этот запах...

Этот запах обычно заставлял Хоро вскакивать с постели, теперь же она лишь простонала, закрыв лицо руками. Лоуренс не смог бы сосчитать, сколько раз ему уже довелось видеть это, он тяжело, от души вздохнул, но, подумав, как бы её не вырвало сейчас, после чего придётся не только возиться с уборкой комнаты, но и дополнительно платить за это, вздохнул снова и пересел так, чтобы ветерок не нёс запах хлеба в сторону Хоро.

— Говорят, что-то случилось в порту вниз по течению, и движение судов стало невозможным.

Лоуренс не знал, слушает ли она его, обычно он мог это понять по её волчьим ушам, но сейчас не двигались даже они. Он в очередной раз вздохнул и доел кусок.

— Теперь у нас есть две возможности: либо ждём тут, пока не ситуация не разрешится, либо возвращаем коня, получаем повозку на замену и двигаемся по суше.

Лоуренс сделал паузу, ожидая реакции Хоро, но её не последовало. Прежде пушистая, блестящая шерсть её хвоста свалялась, напоминая шерсть бродячей собаки, которую, увы, сбила повозка. Только Хоро до этого состояния довела себя сама.

— Если ехать по суше, лучше всего двинуть сразу в Кербе. Должно быть, там будет легко узнать новости о Миюри, и ещё это самый оживлённый торговый город в округе, там много вкусной еды.

При словах "вкусной еды" кончик хвоста Хоро дрогнул, вероятно, она всё же слушала его. Но даже прожив с ней столько лет, Лоуренс не мог понять, означает ли это "перестань говорить о еде" или "обязательно поем, когда станет лучше".

— В любом случае мы пока не будем спешить, так что ты можешь поспать. После обеда путешественники с реки могут принести более подробные сведения.

Хоро вроде бы что-то пробормотала и захрапела, может, она что-то сказала просто во сне.

Криво улыбнувшись, Лоуренс встал, положил на стол оставшийся хлеб и нарыл свою глупышку-принцессу одеялом.

Реки обычно пересекают несколько территорий, на границах которых устраивают таможни. Таможни представляли собой простые дома, почти хижины, в которые для охраны отряжали одного-двух человек, работавших за то или иное вознаграждение. Если мимо таможни пролегал торговый путь по суше, это место иногда оживлялось — могло появиться несколько таверн или постоялых дворов, обслуживавших путешественников, если гостей было достаточно много, могло возникнуть даже целое поселение.

То место, в котором остановились Лоуренс и Хоро, до такого уровня не дошло, но всё же насчитывала три постоялых двора, совмещённых с тавернами, а также несколько ремесленников, чинивших одежду и обувь приезжих, чтобы устранить все помехи для их путешествия.

Конечно, не очень приятно платить на таможне, зато здесь почти никого нет, кроме путешественников, и не найдётся тех, кто посмотрел бы пренебрежительно на того, кто среди бела дня пьёт вино, сидя у входа. Лоуренс неторопливо потягивал не слишком хорошее вино, в которое добавили мёда, чтобы скрыть кислый вкус, попутно он прислушивался к разговорам проходивших мимо людей и собирая сведения для своего путешествия.

Вдруг тень промелькнула перед ним по столу, и на стул напротив него весьма неизящно плюхнулась девушка.

— Ты что, можешь быть счастливым, когда пьёшь в одиночку? — спросила она с саркастически усмехаясь и не глядя на него.

На вид ей было лет пятнадцать, но хозяина она поманила с томной утончённостью и заказала кисло-сладкий сок, вплотную подошедшего к стадии превращения в вино, это должно было облегчить похмелье, и ещё мёда. Всё было исполнено очень изыскано. На самом деле молодой девушка лишь казалась и в действительности была мудрой волчицей, прожившей несколько столетий.

— Здесь очень много отличного мёда.

— Вот и цена у него немалая.

— Болван, — ответила Хоро, и её взгляд упал на вяленое мясо в руке Лоуренса.

Вероятно, она только-только проснулась и потому не хотела есть такую сухую еду, она поморщилась, но, решив удовольствоваться этим, забрала себе всю тарелку.

— Разве ты бы не хотела поесть чего-нибудь вроде пшеничной каши?

— Тогда просто закажи. И чтобы она была горячей.

Она приняла у хозяина сок малинового оттенка, отжатый из крыжовника, и тут же отпила. Даже с добавленным мёдом сок оказался слишком кислым. Хоро крепко зажмурилась и, глубоко вздохнув, впилась в вяленое мясо.

Как бы то ни было, но состояние её явно пошло на поправку, подумал Лоуренс и заказал у хозяина супа с кусочками хлеба.

— Ну и? О чём ты думал, если речь идёт о том, чтобы оставить меня в комнате одну и пойти пить в одиночку?

— Ну, это же не означает, что, когда тебе было плохо, ты нуждалась в ком-то, кто бы заботился о тебе, так? Тебе нужно было найти кого-то, за чью руку ты могла бы взяться?

Хоро под столом пнула ногу Лоуренса. Подобного рода заигрывания были частым явлением, но Лоуренсу показалось, что сейчас Хоро, кажется, в самом деле была зла, и он почувствовал что-то необычное.

Когда она открыла глаза, Лоуренса рядом не было, что само по себе не имело значения, он так часто поступал, важнее, что окно было открыто, и запах вина в комнате практически исчез. Эту волчицу обычно не интересовали дела этого мира, она прожила во много раз дольше человеческого века, и время от времени её охватывало подозрение, что то, что недавно с ней происходило, всего лишь приснилось ей. Открыв глаза и не ощутив запаха вина, она ужаснулась, бросилась к окну, чтобы увидеть, что Лоуренс на улице непринуждённо пьёт вино, это вызвало у неё гнев.

— Значит, ты не слышала, что я тебе сказал утром? — с беспомощным видом спросил Лоуренс, и Хоро, прищурившись, посмотрела на него.

— Ты что-то говорил?

— Ты действительно не слышала. Это про то, почему мы продолжаем торчать на постоялом дворе, хотя уже наступил полдень.

Хоро тянуло что-то ответить, но она не стала, опасалась подлить масла в пламя своего гнева. В итоге только поджала губы и отпила кисло-сладкого сока.

— Совет портового города ниже по течению реки обсуждает крупный вопрос.

Лоуренс взял один из немногих оставшихся кусков вяленого мяса и посмотрел в сторону пристани, куда заходили одна за другой лодки, поднимавшиеся по реке. Однако проходившие таможню и направлявшиеся вниз от причала не отходили, их собирали вместе, пристань была уже переполнена судами, их там уже было столько, сколько Лоуренс и подумать не мог.

— Готовится к принятию закон, касающийся налогов, поэтому все следят за этим и ждут.

Хоро, всё ещё со следами похмелья на лице, немного нахмурилась, а потом произнесла:

— В таком случае разве не должно быть наоборот?

И она тоже посмотрела в сторону причала, к которому подходило полное товаров судно, чтобы пройти таможню. Все наблюдали за тем, удастся ли судну подойти к забитому причалу, но опытный лодочник уверенно поставил его в одно из немногих оставшихся мест.

— Налог — естественный враг для тебя и тебе подобных, так? Вы все должны спешить, чтобы успеть до увеличения налога, разве не так?

— Даже если и так, я опасался, что ты, не отлежавшись, стала бы кормить рыб вчерашним ужином.

Даже морские суда раскачивает волнами, что говорить о неустойчивых речных лодках? Лоуренсу представилась картинка беспомощной Хоро, и это показалось ему довольно милым, но, заметив её испытывающий взгляд, поспешил скрыть свой смешок за покашливанием и сказал:

— Я слышал, что в городе кое-где поговаривают о снижении налога.

Если Хоро и не укусила Лоуренса, так это, наверное, только благодаря только что принесённому супу. Она зачерпнула деревянной ложкой несколько разбухших в супе сухариков и с наслаждением их проглотила.

— И потому, пока не обнародуют итоги собрания городского совета, путешественники и торговцы будут оставаться здесь.

В супе, кроме сухариков, плавали большие куски карпа, Хоро жадно ела, обжигалась, выдыхала жар открытым ртом, время от времени охлаждая его соком, потом она облизала губы и подняла голову:

— К нам это не относится, у нас нет ничего, что можно было бы отнести к товарам. Здесь не так плохо, но, если мы хотим отдохнуть, я бы предпочла крупный город.

— Мм... Но это может быть и разбрасыванием приманки.

— Разбрасыванием приманки?

— Заманить людей ложными новостями и разом всех прихлопнуть.

Городские стены не только защищают от внешних врагов, они ещё могут не давать людям покинуть город. В прошлом для сбора денег на войны некоторые города взимали с торговцев из чужих стран, пытавшихся выехать из города, такие высокие налоги, что у них глаза на лоб лезли. Странствующие торговцы обычно, утерев себе нос, тратили деньги, чтобы не быть вовлечёнными в войну. Заманить торговцев, преследуя подобные цели, не было чем-то невозможным.

То, что зачерпнула сейчас Хоро, было куском глупой рыбы, угодившей в ловушку в реке, чтобы из неё сварили суп. Подумав об этом, Хоро посмотрела немного на небо и отправила содержимое ложки в рот.

— Мм, такое вполне возможно.

— Итак, те, кто себя ценит, должны стараться узнать, как избежать опасности, и, может быть, для них безопасней будет двигаться на юг сушей.

Смятение отразилось на лице Хоро при слове "сушей". Распробовав удобство плавного скольжения на лодке, трудно удержаться от такого выражения на лице, вспомнив тряску при езде на повозке по ухабистой дороге и болезненные ощущения в своём отбитом заду.

— А добравшись до реки Ром, можно будет двигаться дальше на лодке до самого Кербе.

— Кербе... Вроде бы я слышала о нём.

— Город, в котором мы охотились за нарвалом, рог которого по легенде следует измельчить и проглотить, чтобы жить вечно.

Хоро, приподняв подбородок, кивнула с равнодушным видом. Возможно, она, будучи не-человеком, способным прожить во много раз дольше человека, вспомнила свои сложные чувства, заставивших её когда-то искать для кого-то эликсир бессмертия из рога нарвала. А может, в её памяти всплыла поездка с Лоуренсом по следу алчной женщины-торговца.

— В Кербе размещено логово торговой гильдии Роэн, её отделение в этом городе, и мы можем поприветствовать кое-кого, то помог нам построить купальню с горячим источником. И без труда узнать о Миюри и Коуле.

Об их единственной дочери Миюри и Коуле, заботившимся о ней с самого её рождения, теперь знали все. Лоуренс думал, что, если она стала такой знаменитой, узнать её место пребывания будет несложно, но, оказалось, трудно узнать, где находится человек, который слишком знаменит. Если на горе произошло чудо, если деревня избавилась от чумы, если произошло ещё что-то подобное, беспорядочные слухи быстро разлетаются по свету. Однако гильдии или торговые дома, имевшие свои отделения во многих странах, имеют больше возможностей собрать точные сведения.

— Мм... это та река, где мы подобрали малыша Коула и тот портовый город дальше? И до реки ещё далеко, да?

— И дорога туда не прямая, три дня пути на повозке... А, нет, мы же не спешим продать товар. Если не торопимся — дней пять, или нет, давай для начала оценим в шесть дней... Я довольно плохо знаю эти места.

Было легко подшутить над Хоро, опасавшуюся слишком томиться, особенно если вспомнить, в каком состоянии она впервые добралась до Кербе, однако Лоуренс и сам привык к осёдлой жизни хозяина купальни, когда он снова сел на жёсткое сиденье козел, у него скоро заболела спина. К этому надо добавить необходимость исследовать пути, объезжать по дороге какие-либо места, отдыхать, так что опасения Лоуренса относительно времени в дороге были оправданы.

Как бы то ни было, в сознании Хоро набирали силу признаки провала приятного и удобного путешествия, и она в знак протеста громко хлебнула суп из ложки.