Дорогами судьбы 2 (драконы)

Дорогами судьбы 2

Гелла очнулась в незнакомой комнате, вокруг царил полумрак, горела лишь небольшая лампа прикрытая зеленым колпаком, да тлели угли в камине. Едва девушка пошевелилась, как над ней склонился знакомый ученик лекаря:

— Леди, вы очнулись? Позвольте вашу руку.

Герцогиня осторожно протянула юноше ладонь, и он прижал к запястью крупный белесый кристалл в металлической оправе. Посмотрев на изменение цвета камня, будущий лекарь важно кивнул:

— Вам можно вставать миледи, только не спешите, магистр Лиорран сейчас придет.

— Магистр? — Гелла удивилась тому, как слабо и хрипло звучит ее голос.

— У вас было магическое перенесение повреждений, требуется регенерация тканей, и небольшая подпитка.

— Хорошо, я подожду. Скажите мне, что с теми, кто ушел в долину?

— Трое уже доставлены в наш лазарет, герцог Тримейн отказался от помощи, сейчас там разбирают завал.

— А принц, — девушка помолчала, — он жив?

— Жив.

В этот момент в дверь протиснулся невысокий крепкий мужчина с подносом в руках:

— Доброе утро, миледи! Вижу, вы уже проснулись, очень хорошо. Позвольте представиться — магистр Лиорран. — Голос дракона оказался неожиданно высоким, но не визгливым.

Водрузив поднос на стол, магистр еще раз приложил камень к руке герцогини, потом спросив разрешения, обнял горло девушки руками:

— Осторожно и медленно скажите несколько слов, миледи.

— Что с моими друзьями?

— Отлично, связки почти целы, мы все же опасались сильных повреждений, потерпите несколько минут леди.

От больших мягких ладоней дракона заструилось тепло, а ученик лекаря зазвенел склянками:

— Три ложки микстуры для восстановления кровообращения, — диктовал дракон, — пять капель настойки сонных ягод и две ложки желудочной микстуры, что бы вызвать аппетит. Миледи, у вас нет ощущения онемения?

Гелла прислушалась к ощущениям:

— Нет, магистр, только небольшое оцепенение после сна.

— Хорошо, значит, лечение провели правильно.

— Так что со мной случилось? — герцогиня в волнении не заметила, что говорит своим привычным голосом.

— Выпейте микстуру, и поешьте, а я расскажу вам то, что знаю сам.

Гелла согласно кивнув, быстро выпила горькие микстуры, которые подавал ученик магистра, и с отвращением уставилась на жиденькую кашку нежно розового цвета:

— Магистр, что это?

— Укрепляющая каша, твердую пищу вам пока есть нельзя.

— А можно мне бульон, или кружку молока? Я не ем кашу. — Гелла умильно посмотрела на магистра — с няней этот прием всегда срабатывал.

Дракон тяжело вздохнул и попросил ученика принести с кухни бульон и молоко и даже белую булку:

— Размочите ее хорошенько в молоке, миледи, недели две придется поберечь горло.

— Конечно, господин магистр, — Гелла улыбнулась, — а пока расскажите мне, что с моими друзьями?

— Ими сейчас занимаются наши лучшие врачи, ничего непоправимого нет, но они попали под обширный магический выброс, поэтому лечение магией пока неэффективно, недели через две, когда излучение развеется, а может и быстрее, все будут в норме.

— А как моя сестра?

— У леди Сатры сильно пострадало лицо, каменные осколки вбило под кожу, все куски извлекли, но пока нельзя магически затягивать ранки, вид конечно немного пугающий. Но наш мастер лица уверяет, что все будет как раньше, опасных повреждений нет.

— А мужчины?

— Господину Амирану пришлось тяжело, магистр отвел взгляд, сейчас с ним работает магистр Ауреллиус, говорит, что сможет вернуть ему разум, а внешний вид уже восстановился, ваш родич крайне искусный аптекарь.

— Эликсир Сирата помог?

— Да, а супруг леди Сатры уже почти здоров — он говорит, что шрамы украшают мужчину, и уже пытается ходить, — дракон перешел на слегка ворчливый тон, — к счастью магический лубок это позволяет.

Гелла заулыбалась, представив серьезного Ниира ковыляющего по коридору. Тут же вернулся ученик и принес кружку с горячим бульоном, теплое молоко и булочку.

— Кушайте, миледи, — сказал магистр, — а потом можете повидать своих друзей и прогуляться по коридору, к вечеру я зайду, проверить, как вы себя чувствуете.

Простившись, драконы вышли, а герцогиня приступила к трапезе.

Сидеть на камнях пришлось долго, пещера была глубокой, и завал разбирали осторожно, а когда все же добрались до Калабриана, драконы столпились вокруг, не зная, что делать. Принц лежал придавленный огромной глыбой, на губах пузырилась кровь, корка из каменной пыли плотно покрывала лицо и закрытые глаза, было непонятно, почему он до сих пор жив.

Наконец отмер командир крыла:

— Снимаем камень, — скомандовал он, — а потом делимся с ним кровью.

Воины посмотрели на него с ужасом, но серебряный был непоколебим:

— Он умрет, если мы этого не сделаем, а так у него появиться шанс.

Кивнув, драконы левитацией подняли камень, а потом, выпустив разноцветные когти, царапнули себе запястья. Первыми к принцу подошли лазурный и алый, разжав пересохшие губы принца , влили понемногу своей крови, убедились, что губы шевельнулись в ответ и отошли, потом приблизились синий и черный, сделав то же самое попутно смели с тела принца осколки. Последними подошли два бронзовых и серебряный — сам командир. Принц уже жадно глотал кровь, и драконы поспешили погрузить его на носилки. Тироса взял на спину бронзовый и прогудел, видя его расстроенное лицо:

— Он будет жить, мы не забываем тех, кто нам помог. Одновременно взмахнув крыльями, драконы поднялись над долиной и полетели туда, откуда начинали свой полет — у площадки уже ждали лекари.

Калабриану было плохо, он плавал в кровавом тумане, глаза не открывались, боль возникала от малейшего движения, пересохшее горло горело огнем, а вокруг слышались голоса, озабоченные, взволнованные. Наконец боль стала терпимой, и удалось осторожно приоткрыть глаза, крупные мужчины в зеленых мантиях тотчас весело запрыгали и, догадавшись о его желании дали попить. Горьковатый отвар не сразу утолил жажду, зато еще успокоил боль, хотелось задать вопросы, но веки вновь отяжелели и Калабриан уснул, тихо радуясь тому, что жив.

Насытившись, Гелла пожелала навестить Сатру, но оказалось, что ноги подгибаются, а в глазах пляшут темные круги. Ученик лекаря, бережно держа под руку, довел ее до маленькой купальни и, усадив на скамеечку, пообещал тот час прислать горничную.

Шустрая Лиат влетела как стрела с ярким шлейфом — она была в платье по последней драконьей моде, ярко — шоколадном с бежевой отделкой.

Поахав над бледностью миледи, она тот час развила бурную деятельность — уложив герцогиню в ванну отмокать в ароматной водичке, убежала за корзинкой с мазями и полосканиями. Через час вымытая до скрипа Гелла возлежала на столе, а Лиат натирала ее от макушки до пят всевозможными ароматными снадобьями и рассказывала местные новости:

— Как только принца привезли все маги, и лекари тотчас побежали к нему, долго их не было, герцог перепугался, и побежал туда, хотя ему самому еще лечиться надо. Но его не пустили, вышел этот их главный маг и сказал, что он ничем не поможет, а только помешает, и вообще принц спит, и спать будет еще долго. А леди Сатру так жалко, все лицо побито, словно дуршлаг! А этот орк огромный все равно велел ему в ее комнате постелить, мол, она моя жена и я должен ее беречь! — в голосе девушки послышалась легкая зависть, насколько Гелла помнила жениха или возлюбленного у Лиат не водилось.

Вздохнув, Лиат укутала Геллу в мягкую простыню и спросила, что леди желает надеть. Выбрав платье очень простого кроя: без корсета и пышных юбок герцогиня попросила Лиат принести пару книг из библиотеки и горшок с лягушками. Девушка тут же убежала, а в двери постучался герцог Тримейн:

— Доброго дня вам, леди.

— И вам герцог. Что вас привело ко мне?

— Благодарность, если бы не ваш амулет Калабриан остался бы под той пещерой. Вы бы видели, какая глыба рухнула на него! — поежившись, герцог присел на стул с высокой спинкой. — И, кроме того, я хотел бы немного рассказать вам о нем. Вы выросли в загородном поместье, с любящей семьей, но дворец — это нечто совсем другое...

Под мерную речь герцога Гелла задремала, и в полусне ей виделись картины того о чем вещал глуховатый мужской голос: вот Калабриан в раззолоченной колыбели, в окружении фрейлин и горничных, но родная мать может зайти к нему только раз в день — больше не дозволяют приличия и многочисленные обязанности. Вот он играет каждый раз с новыми детьми, которых привозят 'в гости2 к юному принцу каждую неделю, и они робко переминаются у стен в душных бархатных камзольчиках с пышными кружевными манжетами. А вот Калабриан подросток, и вокруг него кружат девушки, робко заглядывая в глаза, и мечтая стать королевой.

— Поэтому я прошу вас, не таить на него обид, леди Гелла, а хотя бы попытаться сохранить некоторую вежливость в отношениях, и если это будет в ваших силах, съездить с ним в храм, потому что с богиней шутить не стоит, она и сама большая шутница.

— Я услышала вас, герцог, я подумаю. — Голос герцогини был прохладен, — и, кстати, желаю вам счастья с вашей избранницей.

— Но, — герцог изумленно уставился на Геллу, — как вы узнали, миледи?

— Очень просто, герцог, три с небольшим месяца назад вы смотрели на меня и на всех женщин иначе, помните что вы сказали принцу в тот день когда он вручил мне кольцо?

— Нет, — герцог смутился, он не ожидал от худенькой блондинки такой проницательности, да и за время путешествия позабыл дворцовые нравы.

— Значит, я не стану вам напоминать, милорд, просто перемены в вас заметны, особенно тому, кто видит вас редко.

Тут Лиат, которая уже сорок минут топталась у двери все же решилась постучать, и герцог быстро откланялся.

И потянулись для герцогини непривычно тихие, спокойные дни — с утра ее навещал магистр Лиорран, лечил горло, вливал свои микстуры и советовал больше отдыхать. Дышать все еще было трудно, и иногда накатывали волны непонятной паники, но Гелла старательно навещала Сатру, болтала с Кирой и Миаленн, но чаще проводила время в библиотеке или в пещере, где занимались ученики лекаря, Хранитель всегда был ей рад, а привычный ритм занятий успокаивал и вселял надежду.

Калабриан спал. Стоило ему открыть глаза, как несколько лекарей тут же вливали в него разные зелья и горячий бульон, и, не успев вынырнуть из сонной одури, принц снова засыпал. Но в один из дней он почувствовал, что здоров, и отказался от зелья. Испуганный лекарь начал кричать, призывая магов, но Калабриан приподнявшись, крикнул ему:

— Молчать!

И услышал громовой рык.

Гелла шла по коридору с несколькими книжками в руках, ей полюбились драконьи любовные романы, но Хранитель не одобрял такое чтение, поэтому несколько тонких книжечек в матерчатых обложках герцогиня прихватывала с собой в комнату. И вдруг грозный рык раздался из пещеры слева, а потом сменился недоуменным поскуливанием. С неожиданно проснувшимся любопытством девушка заглянула в пещеру, и обомлела: посреди огромного пространства корчился огромный золотой дракон!

— Таких же не бывает! — прошептала она в растерянности, и услышала над головой:

— Теперь бывает. Простите, миледи, этому дракону нужна моя помощь, первое превращение в человека не самое приятное в жизни.

Кивнув, Гелла посторонилась, пропуская в пещеру седого мага, а потом и вовсе вышла, что бы ни мешать явно знающим свое дело драконам, но этот жалобный визг преследовал ее всю ночь.

Утром она спросила у магистра Лиоррана:

— Скажите, магистр, у золотого дракона получилось изменить облик?

— Нет, миледи, — со вздохом ответил магистр, — таких драконов не было уже очень давно, а сведенья в наших книгах очень разрозненны.

— Знаете, — Гелла задумчиво потерла пальцем точку над переносицей, — наверное, я смогу помочь, мои питомцы — девушка кивнула на горшок с лягушками, — магического происхождения, и уже несколько раз спасали мне жизнь.

— Это может быть опасно, миледи, сошедший с ума дракон — не самая лучшая компания для очаровательной девушки.

Герцогиня пожала плечами:

— Никто обо мне плакать не станет, так вы разрешите мне попробовать?

Магистр внимательно посмотрел на растрепанную как воробей герцогиню, под глазами залегли тени, между бровями собралась легкая тень:

— Думаю, вы ошибаетесь, миледи, — мягко как мог, сказал он, — все мы кому-то нужны в этом мире. Но я поговорю с магистрами, и если разрешение будет получено, передам вам через своего ученика.

— Спасибо, магистр, — девушка слабо улыбнулась, — я, пожалуй, посплю еще немного, голова побаливает.

— Да, да, отдыхайте, раньше обеда я не смогу увидеть всех.

Поклонившись, магистр вышел, а Гелла задремала, вздрагивая от любого шороха.

После обеда, который ей принесла Лиат, в комнату заглянул ученик магистра и сказал, что леди дозволили навестить золотого дракона. Подумав, Гелла оделась не в платье, а в дорожный костюм с бриджами, и, прихватив горшок с лягушками, отправилась в пещеру. Ученик шагал рядом и вопрошал, не страшно ли миледи:

— Иногда молодые драконы долго не могут принять человеческий облик, и тогда магистры накладывают иллюзию, успокоившись, молодняк, легко принимает нужную форму, но с этим драконом маги просто опускают руки. Вот пришли, прошу вас леди!

Гелла осторожно заглянула в пещеру: светильники по-прежнему горели на стенах, бросая на золотую чешую яркие красноватые блики. Дракон не спал, лежал, положив массивную голову на лапы, и смотрел на огонь огромного камина, в прошлый раз камин не горел, да и верно, огонь рядом с огнедышащим драконом ни к чему, но все же Гелла спросила:

— А почему камин разожгли?

— Он больше не буйствует, но ему холодно.

Тут Гелла заметила еще кое-что: дракон лежал не на голом камне, а на ковре, сшитом из шкур. Глубоко вздохнув и перехватив поудобнее горшок она шагнула на ступеньку, ведущую вниз к дракону.

Он был красив! Плотные золотые чешуйки были не так велики, и под ними явственно играли мышцы, а когти на коротких лапах блистали острой кромкой.

— Добрый день! — поздоровалась девушка чуть дрожащим голосом. — Господа магистры разрешили мне придти к вам сударь и попробовать вам помочь принять человеческий облик.

Дракон поднял голову и посмотрел на девушку каким-то странным взглядом: не то презрительным, не то недоверчивым.

— Вот, взгляните, — Гелла решила разговаривать без остановки, что бы ни подогнулись колени от страха. — Это мои лягушки, они созданы с помощью магии, и очень весело поют, а еще иногда исполняют желания.

Поколебавшись девушка присела на ковер возле морды дракона и сняв полотняную крышку извлекла из горшочка особенно яркую лягушку — розовую в зеленых крапинках и желтых полосках. В волнении за ушедших в долину получившая кое-какую магию Кира так их раскормила, что теперь больше одной лягушки удержать на ладони не получалось.

Не умолкая Гелла рассказала дракону, как лягушки спасли ее от нападения, и даже вспомнила незадачливого вампира проникшего в ее номер. Дракон слушал на удивление внимательно, и в теплых карих глазах с вертикальными зрачками стала меньше недоверия.