Сердце Города (в соавторстве)

Жанр: фантастика, мелодрама

Рейтинг: присутствуют сцены войны и жестокости.

Статус: в процессе написания

Сюжетная линия Части 1-11 в соавторстве

Литературная обработка моя.

Соавтор: Тинка-Солнце, yatinka95@gmail.com

Портрет в Части 8: princesskalivanor

Модель: Евгений Александров

____________ Сердце Города ____________

Начало

Девушка безучастно слушала высокую темноволосую бледную женщину, которая возилась над ее ложем, что-то попутно объясняя и спрашивая. Одета та была странно. В облегающий серый комбинезон, со структурой ткани, похожей на змеиную кожу. Сверху на него было надето что-то вроде бледно-зеленой туники, с многочисленными карманами, маскирующимися ниспадающими складками разной длины. На каждый вопрос женщины девушка сосредотачивала на лице той недоуменный взгляд, не понимая, что от нее хотят. Вскоре вопросы прекратились и речь превратилась в монолог. Голос женщины был спокойный, плавный, но какой-то жесткий. И только это, царапающее слух чувство, не давало девушке уснуть под убаюкивающее журчание голоса. Слова, производимые им, девушка понимала. Но, они не достигали ее апатичного рассудка.

Еще совсем недавно ее окружал слепящий калейдоскоп хаоса из тьмы и света. Бесформенный всепожирающий ужас мучительно убивал ее, опережая даже жуткую боль, рвущую все тело. Оглушая безумным звериным отчаянием. Ей была безразлична причина боли и страха, как безразлично и то, что ждет ее дальше. Все ее мысли были только о том, как избавить себя от этих мук. Но, все изменилось в один момент без ее участия. Сначала исчез жгучий страх, изгнанный чьей-то мощной бесстрастной волей, незаметно вторгшейся сразу повсюду в ее сознание. Следом исчезла боль, поглощенная той же чуждой волей. А потом и она сама исчезла из предавшей ее реальности. И появилась в совершенно незнакомой нереальности. В пустом помещении светло-серого матового цвета, увенчанном странным потолком глубокого кремового оттенка, напоминающего кварц, только с мерцающими как маленькие звезды искрами. Больше девушка ничего увидеть не могла. Только женщину, склонившуюся над ней.

Своего тела девушка не чувствовала. Как будто, вся она превратилась в одно сплошное сознание, не обремененное ничем материальным. И, тем не менее, сознание удерживалось на одном уровне и в одном положении относительно помещения. Из чего девушка сделала вывод, что тело у нее все-таки есть и находится оно в лежачем положении. Но, почему то, она его не чувствует и не может направить свое сознание так, чтобы увидеть хотя бы часть себя. Девушка внимательно посмотрела на вдруг замолчавшую женщину и с удивлением услышала еще один голос. Тихий, немного замирающий, но ясный:

— У меня... есть... руки?

Лицо женщины озарило выражение радости. Она наклонилась и подняла на уровень взгляда девушки две узкие ладони с кожей розовой и нежной, как у полугодовалого младенца, безвольные в бледных руках женщины. Женщина повернула их тыльной стороной к девушке и обратно:

— Нравится?

— Они... мои? — с сомнением произнес тихий голос, который девушка признала своим.

— Теперь твои, — по тонким губам женщины пробежала легкая усмешка.

— А чьи были? — удивилась девушка.

— Их не было, прежде, чем стать твоими, — женщина посерьезнела, положила руки девушки обратно вдоль тела и выпрямилась:

— Я боялась, что сегодня уже не удастся достучаться до тебя, — мягко произнесла женщина, — но раз твой разум уже осознает себя, нам лучше будет вернуть тебе и ощущение тела, а затем поспать. На все твои вопросы я отвечу потом.

Женщина протянула к ней руки. И из ближайшей стены в них мгновенно вынырнули два тонких серебристо матовых щупальца, концы которых трансформировались в ни с чем не ассоциирующиеся для девушки инструменты. Затем женщина склонилась над ней. Вскоре девушка почувствовала, как ощущение невесомости ее "я" пропадает и втискивается в границы формы неподвижного тела. Постепенно онемение уступило место покалыванию, а затем и вовсе неприятным ощущениям, начавшим вызывать у нее дискомфорт. Тело показалось девушке неудобным и раздражающим своим неповиновением. Женщина заметила ее раздражение и поняла его правильно:

— Не спеши, у тебя будет достаточно времени, чтобы привыкнуть. А сейчас тебе лучше поспать.

Но спать девушке не хотелось совсем. Ее мучили неразрешенные вопросы и беспомощная борьба сознания за власть над телом. Оно казалось таким тяжелым, и никак не хотело подчиняться, чтобы пошевелить хотя бы пальцем. Девушка почувствовала огорчение и досаду. А затем почувствовала свои глаза, с внешних уголков которых полилась влага. По тут же очнувшемуся лицу, к разбуженным ушам. Подчинив голову, девушка уверенно начала подчинять себе и все остальное. Женщина замерла над ней с каким-то новым инструментом. И неподвижно стояла до тех пор, пока сражение девушки не завершилось полной победой разума.

— А ты упрямая... — сжала губы женщина, отпуская инструмент, который моментально растворился в стене, — я не могу усыпить тебя против воли. Но встать ты все равно сейчас не сможешь. Поэтому, лучше все-таки будет тебе поспать, чтобы восстановить силы и облегчить идентификацию.

— Идентификацию? — переспросила девушка, — С чем? С кем?

И потом задала главный мучавший вопрос:

— Кто я?

Женщина помолчала, о чем-то раздумывая, потом решилась:

— Я не знаю, как тебя зовут и что с тобой произошло. Тебя доставили в медицинский район с ожоговыми политравмами последней степени. Пришлось восстанавливать даже кости. Ты регенерировала несколько недель. И я думаю, что тебе не нужно знать причины этих травм. Начни жить снова и считай этот день своим днем рождения. Так будет лучше для тебя.

Девушка задумчиво рассматривала свои руки, по-новому. Получается, что она родилась заново, получив совершенно новое тело. По крайней мере, большую его часть. Действительно ли ей хочется знать, кем она была раньше? Сколько боли могло принести ей прошлое? Но, без этого, пусть даже пугающего, прошлого девушка почувствовала себя очень одинокой. Она согнула ноги в коленях, подтянула их к себе и обняла, уютно съежившись на своем странно-упругом удобном ложе. Она не заметила, как женщина покинула помещение. И не заметила, как в ее угнетенное сознание вкрался странно-знакомый чужой разум. Спокойный и умиротворяющий. Показавшийся таким щемяще родным и желанным. Сознание девушки тут же вскользнуло в это большое, такое сильное и безопасное. Она расслабилась, вытянувшись и сложив руки под голову. И, засыпая, спросила вникуда:

— Кто ты?

— Я Город. Твой Город, — тихо, почти неслышно, ответил глубокий красивый голос.

— А я кто?

— А ты — мое Сердце.

Девушка больше не чувствовала себя одинокой. Ее больше ничто не беспокоило. И она легко растворилась в приятном счастливом сне.

Когда девушка проснулась, ощущение большого сознания пропало. И она подумала, что голос Города ей приснился. В помещении никого не было. Она попыталась подняться. Не сразу, но это удалось. Девушка села на своем ложе и огляделась. Помещение было абсолютно пустым, не считая ложа, такого же цвета и структуры, как и стены. Пол был идентичен потолку. А кисти рук девушки оканчивались у запястья серебристым рукавом, похожим на змеиную кожу. Она потрогала и оглядела свое тело. На нем был такой же комбинезон, как у вчерашней женщины. Но туники не было. Ткань была приятной, почти не чувствовалась на теле и ощущалась как вторая кожа. И комбинезон не был комбинезоном. Когда девушка потянула вверх ткань на талии, та сморщилась и поднялась, открывая обнаженное тело, образовав комплект из штанов и рубашки. Но как только пальцы девушки отпустили ткань, верхняя половина комплекта, сразу же, срослась с нижней. Следующей удивившей вещью были ноги. Они были полностью облачены в комбинезон, но поверх него были надеты темные сандалии со шнуровкой, на толстой подошве. Девушка решила встать.

Эти попытки заняли у нее гораздо больше времени, чем она рассчитывала вначале. Тело не слушалось и не желало укрощаться равновесием. И, когда она уже почти решила сдаться, на ближайшей стене вдруг начала трансформироваться скоба, рядом вторая, третья... Из стены напротив, в другом конце помещения, вырос стул, затем стол. Потом стена над столом открылась, образовав небольшое круглое окно, из которого на стол мягко выехал бежевый круглый контейнер, медленно и аккуратно приземлившийся на стол. Девушка была заинтригована. Из контейнера шел неожиданно приятный влекущий ванильно-фруктовый запах. Раньше никаких запахов в помещении не было. Вцепившись руками в первую ближнюю скобу, она повисла на ней всем телом, пытаясь опираться на непослушные ноги и перенести нагрузку веса на позвоночник. Затем ее руки переместились на следующую скобу. Находясь уже посредине помещения, она заметила, как ее ложе исчезло в стене. Отступать теперь было некуда. Двигаться теперь можно было только вперед.

Как только руки, удобно устроившейся на стуле девушки, прикоснулись к контейнеру, тот раскрылся как цветок. Явив взору нечто прекрасное и столь же неотразимо ароматное. Еда была девушке незнакома, но очень напоминала фруктовый торт-суфле. Она ткнула указательным пальцем в это прекрасное и затем облизнула палец. Желудок не возмутился, радостно приветствуя необыкновенно вкусную еду, и потребовал добавки. Моментально вытянувшееся из стены тонкое щупальце всунуло в руку девушки узкую лопатку. И тут же втянулось обратно, оставив лопатку в руке, как будто ящерица отбросившая хвост. Девушка отметила для себя новую замеченную способность серебристых стен, но внимание не ней не задержалось. Сейчас ее больше всего волновала еда, есть которую стало гораздо удобней. Вслед за опустевшим контейнером, исчезнувшим в стене вместе с лопаткой, стол порадовал девушку высоким бокалом горячего напитка, распространившего по помещению чудесный травный запах. А после того, как в стене над столом исчез пустой бокал, открылось большое овальное окно в стене со скобами, которые за мгновение до этого бесследно растворились в ней. И вошла уже знакомая девушке женщина. На этот раз она была одета в двухцветную тунику другого покроя, но серебристый комбинезон оставался прежним. На ней были почти такие же сандалии, как и у девушки, только темно-синего цвета, с небольшими каблучками и по-другому завязанные.

Женщина удовлетворенно и как-то гордо смотрела на девушку, потом произнесла:

— Здравствуй, Кёр-де-Виль. Меня зовут Дайма. Хочешь прогуляться?

Часть 1.

— Кёр-де-Виль? — непонимающе уставилась на Дайму девушка.

Но, не дала той ответить. Что-то больно вспыхнуло в ее мозгу. Девушка поморщилась и машинально сказала:

— Сердце Города. Я знаю этот язык. Он из моей реальности. Но разве так меня зовут? Я не чувствую родства ни с этим именем, ни с французским языком.

— Так тебя назвал Город, — пожала плечами Дайма, — он не знает, как тебя зовут, поэтому предложил нам звать тебя так.

— Значит, Город мне не приснился, — прошептала девушка.

— Конечно, нет, — улыбнулась Дайма, — если ты, наконец, сдвинешься с места, я покажу тебе его.

Но двигаться девушка не торопилась. Во-первых, потому что ей еще трудно было передвигаться. Во-вторых, комната, к которой она уже успела привыкнуть, давала ей ощущение надежности и безопасности. Ее страшила неизвестность за пределами этого помещения.

Дайма, вероятно, правильно поняла ее нерешительность. Женщина подошла к девушке и протянула ей обе руки:

— Хорошо, давай сначала походим здесь.

Девушка покорно вцепилась в эти руки, оказавшиеся, на удивление, сильными. И, при поддержке Даймы, засеменила по комнате, уже зарастившей отверстие, через которое вошла женщина.

— Как получилось, что ты говоришь на моем языке? — осторожно спросила девушка, глядя на свои спотыкающиеся ноги.

— Здесь все говорят на языке Города, — терпеливо ответила женщина.

— Что такое Город?

Несколько минут Дайма молчала. И Кёр, уже смирившаяся с новым именем, не решалась задать свой вопрос снова. Она уже потеряла надежду услышать на него ответ, когда раздался голос Даймы, ровный, без всяких эмоций:

— Извини за задержку. Твой вопрос не такой уж простой. Но я попробую объяснить то, что знаю. Город — это постоянное место обитания многих людей, застроенное различными сооружениями разных целевых назначений, обеспечивающих жизнеподдержание жителей. Для проживания, отдыха или работы, например. Наш Город имеет границу — высокую ограду по периметру и атмосферный купол. За его пределами жизнь невозможна, хотя и располагается он на твердой поверхности планеты. Никто из наших горожан никогда за оградой не был, поэтому нашему Городу не нужно название. Достаточно называть его просто Город. Однако, к нам проникали жители других Городов. О них позже. Плотность населения нашего Города невелика. Практически все горожане знакомы друг с другом. Но Город имеет огромную площадь, около 500 квадратных километров. По этой причине многие районы не заселены. Хотя и полностью готовы к принятию жителей в любой момент. Жителей у нас около пяти тысяч. И почти всех, за исключением родившихся здесь, доставил сюда Город. Все те, кто помнит свою прошлую жизнь, говорят о том, что возвращаться им абсолютно некуда. Те, кто не помнит, часто заблуждаются поначалу, считая Город загробным миром. Но это не так. Как глава медицинского района я точно знаю, что Город никогда не доставлял сюда мертвецов. И оживлять их он тоже не может. Общее у всех горожан одно — все мы были вычеркнуты из нашей прошлой жизни за несколько мгновений до того, как Город забрал нас к себе. Возврат к ней совершенно невозможен. Исключение составляют только Сердца Города.

Кёр невольно остановилась, у нее возникло сразу столько вопросов, что она растерялась. И машинально задала тот, который плавал на самой поверхности омута мыслей и чувств:

— А ты помнишь свою прошлую жизнь?

Дайма поджала губы, и ее лицо как будто окаменело:

— Я помню, — сухо сказала она, — мне ее не забыть, но лучше бы не помнила.

Кёр, увидев что Дайме неприятны такие воспоминания, решила сменить тему на более интересующую:

— Мне казалось, что у всего живого сердце должно быть только одно. Но ты сказала 'Сердца Города'. Значит, я не единственная Кёр-де-Виль здесь. Почему Сердца исключение? Они могут вернуться к прошлым жизням? Что такое Город на самом деле? Постройки и инфраструктура это не то, что я хотела узнать. Мне показалось, что Город... со мной говорит... что он... живой. Он разумен?

Дайма грустно усмехнулась:

— Давай продолжим ходить, у тебя получается все лучше и лучше. А я постараюсь ответить на оба твоих сложных вопроса.

Девушка подчинилась. Ее шаги действительно становились уверенней и тверже. А Дайма продолжила все тем же монотонным ровным голосом:

— Город разумен. С жителями он говорит как обычно, но иногда разными голосами. И всегда мужскими. Другие Города не все имеют мужскую сущность, есть и женские. Сердца должны иметь сущность противоположную Городу. Кёр-де-Виль только ты, другие свои имена помнят. О Сердцах я знаю не так уж много. С ними Город может говорить не только голосом. Вследствие какой-то особой восприимчивости Сердца и Город слышат друг друга без слов. Слышат почти всегда на протяжении всей своей жизни. Но в своих прежних жизнях Сердца слышат его отрывочно и не всегда ясно. Живой он или нет, я сказать не могу, не знаю. Вряд ли кто-то из жителей тебе это скажет. Разве что Сердца Города. И да, они могут вернуться к прошлой жизни. По крайней мере, те двое, которых Город содержит в Особом районе. Одна из них не раз пыталась бежать. Из-за чего в город впервые на моей памяти проникли жители другого Города. Но бежать некуда. Пространство за оградой безжизненно. А Сердца у каждого Города собственные, чужие им не подходят, необходимая взаимосвязь индивидуальна для каждого Города. Предполагаю, что и взаимосвязь с горожанами также индивидуальна. Чужой Город не сможет вернуть кого-то из наших горожан в их прошлую жизнь. Я не уверена что и наш Город это сможет, даже если захочет. Однако, я могу ошибаться. Мои знания о Городах и их Сердцах на этом заканчиваются.