Дар Королевы

Дорогие читатели! Если что, меня здесь давно нет, поэтому крайне рекомендую заглядывать в мою группу в контакте

Или можете отправить письмо на Fiona-amber@narod.ru с темой 'Новости автора', чтобы быть в курсе событий!

Выложен полный текст, но если вы хотите скачать произведение, то сделать это можно совершенно БЕСПЛАТНО на Книгомане

I

Когда грозный ректор без стука зашёл на пару, всю группу чуть не хватил удар — затихли как неживые. У меня и у самой едва не остановилось сердце, зато мозг наоборот успел перебрать тысячи вариантов, зачем я понадобилась Мирославу. В итоге он водрузил мне на стол кучу бумаг, и прежде, чем мы додумались хотя бы поздороваться, бросил:

— Ознакомьтесь.

Спросить, хотя бы до какого числа, я не успела, потому что ректор уже вышел.

Первым в стопке лежал список всех преподавателей академии. Рядом с каждым — пустая колонка под обязанности на нашем мероприятии. Организаторы, хихикая, звали его 'весёлые финиши', но ректор на документах написал 'Оздоровительная Олимпиада по внутривузовским предметам'. Надо Анжеле показать, она любит такие штучки.

— Это всё по олимпиаде? — спросила любопытная девочка с первой парты.

— Надеюсь, что да, — кивнула я, посмотрев первые листы. Список преподавателей, план-карта, рекомендации студентам для подготовки. — Но вдруг Мирослав ещё что-то вспомнит?

При всей занятости, ректор уделил мероприятию преступно много внимания — мы бы с удовольствием справились и без начальства.

Внезапно повисшая тишина, растянулась аж на пять минут — я кажется как-то неправильно ответила. Но, спохватившись, уточнять ничего не стала — просто довела пару до конца.

Вечером работать не хотелось, но и сон не шёл. Стоило разлечься на кровати, как в голову полезли глупые мысли. Сегодня я видела Юру, хотела даже пригласить его по-дружески на чай. Поговорить, помириться... но пока собиралась, он ушёл, а я в любую свободную минуту думала, решиться ли при следующей встрече или даже не пытаться. В итоге взяла документы Мирослава — всё полезней!

Бумаг оказалось очень много. Ректор, наверное, пачки две извёл, чтобы всё это напечатать. Лучше б меня пусть к компьютеру — с моим почерком заполнять в электронном виде надёжней.

Для начала я решила хотя бы перебрать все документы, чтобы понять фронт работ. Какие-то я могла заполнить самостоятельно, с некоторыми без Анжелы и Олега ни в жизнь бы не управилась. Но скоро хорошая бумага закончилась, а под ней оказалась гора ветхих старых рукописей, с прикреплённой запиской на оранжевом квадрате.

'Это все, что у нас осталось от королевской семьи. Если есть желание — почитай'.

Часть листов прошили уже потрёпанной временем бечёвкой. Документ и тронуть-то было страшно, не то что читать, но я рискнула. Тяжёлый текст со старыми словами и ещё даже с ятями рассказывал историю от появления первых магов. Почерк несколько раз менялся, слог — тоже. Читалось с трудом, наверняка я многое не поняла или упустила, но вкратце история выглядела так.

Мир, в котором находится Рейхард был таким же как наш, пока одиннадцать незнакомцев не встретились и не сотворили волшебство. Первое и единственно верное. Дальнейший их путь был долгим, трудным и кровопролитным, но власть они захватили, избрав королём сильнейшего, а остальных назначив князьями. Так все и жили, пока обычные люди не нашли в себе похожие способности. Изначально они были слабее, чем у благородных семей, но в дальнейшем разрыв всё уменьшался, пока не стал едва заметен. Через пару сотен лет почти забыли, кто такие князья на самом деле. Учредили титулы баронов и графов для оборотней и вампиров, которые основали династии. Это усреднение и стало одной из причин восстания против королевы Селены.

Летопись пестрила скучными датами войн, коронаций, договоров и заканчивалась где-то на моем теоретическом дедушке. Где-то посредине упоминались массовые казни княжеских родов и повальная эмиграция. Кажется в этот момент князья Белые и сбежали в привычный мне мир.

Дальше в стопке нашлись разрозненные листки бумаги, которые оказывались то черновиками приказов и распоряжений, то просто выдранным откуда-то текстом. Самым интересным были обрывки из 'книги посещений' дворца, которую вела охрана.

Из отрывков я поняла, что Мирослав часто заходил в гости к королевской семье. Цель визитов, почти постоянно — 'по личным делам к принцессе Селене'. Странно, похоже, они были близкими друзьями, хотя я бы никогда не догадалась с его слов. Когда она стала королевой, как ни странно, гостей убавилось, или, может, мне в руки попался такой период. Но барон по-прежнему заглядывал к ней, а иногда и к её мужу. К принцу и принцессам особо никто не заходил, так что визиты Мирослава в королевскую юность казались тем более странными. Альбины в списках не значилось.

Эдик дежурно бывал раз в два месяца. Если он не появлялся, то на полях стояла пометка: вызвать ректора Знаменова. В ту пору академия находилась полностью под его крылом, он и бегал отчитываться начальству. Мирослав, как я поняла, занимался какими угодно делами, но нисколько не связанными с нашим миром.

Среди завала нашлась и неприметная тетрадка. Я чуть не отбросила её, когда увидела на первой странице расчёты, но вдруг из середины выпал листок. Такой привычный и такой нежданный... Я пробежала по тексту глазами, чертыхнулась и запаниковала. Находку хотелось спрятать так, чтоб никто не нашёл. Как ещё раньше не обнаружили! Карманы и тумбочка мне не нравились, подушка — тоже. Взгляд невольно наткнулся на кулон. Тайничок там имелся. Места было мало, но бумажка чудом уместилась.

После этого я выдохнула, перелистнула страницу в клетку и обмерла.

В ней написали исповедь. Жалоба, претензия, мольба — всё смешалось на страницах, исписанных удивительно корявым текстом. Я читала этот сумбурный рассказ, где от избытка чувств события перемешались не по порядку, и дивилась всё сильнее, с головой окунаясь в историю. Увы, жестокую и настоящую.

Деянир — любимчик Селены. Замечательный мальчик, на которого она возлагала большие надежды. Больше, чем на собственного сына. Селена хотела, чтобы он стал как минимум первым министром. И даже иногда тайком мечтала, несмотря на родство, женить его на Миранде и сделать королём, ущемив права законного наследника Ареса.

Старший сын короля удивился, когда Адела расплакалась после очередной его подколки, а Тереза с тихим обычно Аресом чуть не перегрызли ему глотку. Тогда Деянир первый раз понял, что сестры и братья не оставят его при дворе после смерти Селены. Думал, шутка, недопонимание, но со временем лишь убеждался. Они завидовали, ревновали и ненавидели. Наверное, тогда эта история и началась.

Мирослав любил Селену больше жизни и возненавидел так же страстно после того, как она отдала своё сердце другому. Он приходил к ней, улыбался, всегда был мил и учтив. А ночами создавал сетку повстанцев, через чужие руки.

Селена закатывала истерики, когда муж уезжал по делам. Она не показывалась никому, просто плакала от безысходности. А на следующий вечер снова и снова призывала белый отряд смерти, который разыскивал бунтовщиков, восстающих против короны. Рейхард закутывался в пелену страха, рождая в себе ненависть к ещё молодой королеве.

Арес не желал принимать на себя такую же ношу, как и его мать. Он каждый раз хотел подойти к ней, поговорить обо всем этом, но она каждый раз целовала его в лоб и уходила за советом к более взрослому Деяниру. А родной сын слышал её ночные крики намного лучше.

Адела боялась матери. Не из-за жестокости. Просто из-за того, что девочка видела больше её слёз, чем все остальные. В детстве Деянир донимал тихую сестрёнку сильнее всех — позже Арес даже близко не подпускал к ней сводного брата.

Миранда ещё не понимала, что происходит, но уже стала центром этого мира: за неё боролись родные брат с сёстрами и Деянир с Селеной. Малютка больше всех походила на мать, как внешностью, так и характером.

Тереза сцепилась с королевой из-за того, что нельзя постоянно вызывать белые отряды, держа Рейхард в страхе. Услышав об этом, люди тайно, прячась по углам, стали повторять слова старшей принцессы, убеждая себя.

Потом мать со старшей дочерью поругались из-за престолонаследия. Арес был слишком мягок, Миранда слишком походила на Селену. По характеру, может, Тереза и стала бы хорошей правительницей, но не все так считали.

Как-то почти взрослая принцесса дерзко заявила, что во всем виноват Мирослав. Не во всеуслышание, а только маме. Это было почти перед самой 'казнью'. Они сцепились на таинственных мечах молнии, силу которых могли использовать только дети королевских кровей — она шла из самого сердца. Победителей не было. Тереза не стала больше повторять, Селена старалась забыть о словах дочери. Она слишком верила своему другу детства.

Рейхард. Этот город умирал из-за одной единственной женщины. Не потому, что она была жестока. Просто, выбрала не того мужчину. Если бы она вышла за Мирослава, он бы не поднял народ. И Деянир даже близко не оказался у трона.

— Что ты там читаешь? — вдруг спросил Игорь слишком близко. Я с ужасом захлопнула тетрадку, но птица только фыркнула: — Ребусы, что ли, разгадывать села? Чёрточки какие-то, палочки-кружочки...

Испуг отхлынул. Пришло осознание. Так вот почему никто не раскусил выжившую хозяйку амулета. Палочки-кружочки! Ха! На каком языке ты писала, беглянка? Успел ли эти строки прочесть адресат или закинул в ящик с документами, да так и забыл?

— Бурда, правда? — усмехнулась я наигранно — сердце всё ещё стучало неровно. — Не знаешь, что это может быть?

— Понятия не имею! — признался ворон. — Но явно не код для срочного спасения мира — до завтра подождёт. Ты время видела?

Лучше бы не видела и дальше — только расстроилась. Сна ни в одной глазу, а ложиться уже надо. Тетрадь я, стоило Игорю отвернуться, закинула под подушку, надеясь потом перепрятать, а остальные бумаги убрала в тумбочку.

Свет хоть и выключила, но глаз сомкнуть не смогла. Всё лежала в темноте и думала. Опять виновата треклятая любовь. И не та, которой прикрывался Мирослав. А самая обычная материнская и дружеская. Селена просто любила своих убийц. Я понимаю, почему её так спокойно победили. И дело тут вовсе не в том, что Алик не успел с серёжками. Наверное, если бы меня попытался убить Юра, я бы тоже не дёргалась. И не потому что я такая добрая, а он для меня бесценный. Просто предательство — это убийство духа.

Скоро я должна занять место королевы. Если смогу, я хочу получить её лицо. Не Миранды — Селены. Безумно хочется увидеть, как убийцы снова посмотрят в её глаза, пусть и другого цвета. Не знаю, что увижу: страх, испуг, гнев, любовь, ненависть. Просто насколько смогу, я окуну их головой под струю холодного прошлого.

II

Отправляясь к Астрид, я волновалась. Хотела прийти раньше, но побоялась, что отвлеку её от уроков или других важных дел. В итоге из вежливости опоздала на две минуты, но двуликая всё равно оказалась занята: с ней напропалую флиртовал мой знакомый Лёшка-маг.

— Может, я позже зайду? — деликатно уточнила я, боясь помешать.

— Да нет, что вы! Втроём даже веселее, — с улыбкой поприветствовала меня белокурая красавица.

Признаться, я от такого заявления даже опешила, Лёшка тоже обалдел. Мы с ним обменялись ошарашенными взглядами, и только через минуту я, наконец, поняла, что девушка просто не рассматривает старания парня как ухаживания. Она искренне думает, что Лёшка такой на самом деле, а не выпендривается ради неё. Подавив смешок, я мысленно поставила себе галочку рассказать обо всем Лёше как-нибудь по секрету. А потом ещё одну, чтобы не забыть, что я хочу рассказать.

— Я, наверное, пойду, Снежана Алексеевна, — решился расстроенный парень и пулей вылетел из комнаты.

— Такой приятный, — улыбнулась мне Астрид, — но совершенно не в моём вкусе. Он мне слегка надоел.

— А зачем тогда общаешься? — не удержавшись, поинтересовалась я.

Девушка искренне удивилась. Сейчас у неё были голубые, чуть запорошённые дымкой широко распахнутые глаза, личико славное, но если она чуть не иначе поворачивала голову, то могла показаться страшненькой. Интересная внешность. Не красавица, зато такая милашка.

— Ну, он зашёл... как-то выгонять...

На её месте я бы без зазрения совести выставила неудачливого кавалера — не так сложно найти подходящий предлог. С фантазией в этом плане у меня неплохо. Может, у Астрид наоборот?

— Как?

— Нехорошо, что ли. Что его просто взять и выкинуть за дверь?

Нет, тут случай страшнее: она тактичная. Моя тактичность распространялась только на тех, от кого я хоть маленько зависела. Сейчас в основном на строгое начальство в лице Мирослава. Друзей я могла выпроводить из комнаты даже без предлога.

— Ой, что же вы стоите! Присаживайтесь! — Астрид подскочила, указала мне на кровать, а сама притащила с другого конца комнаты стул.

Вообще спальня была маленькая, но вместительная. Пять одинаковых кроватей отличались только цветом одеял, рядом с каждой стояла тумбочка. На всю комнату — два письменных стола, один из которых завален бумагами. Видимо, рассчитывали, что студентки занимаются по очереди. Зато стульев пять. И один, но большой платяной шкаф. Две кровати полностью закидали вещами, так же как и тумбочки, на остальных относительный порядок, если не считать раскрытых рядом сумок.

— Так о чем вы хотели поговорить?

Мне бы смутиться, что она обращается ко мне так вежливо, но я почему-то приняла это как должное. Хотя Астрид фактически и старше меня на два года, казалось, будто лет на пять младше.

— Мне нужно получить второе лицо в короткие сроки. Я слышала, тебе это удалось.

— Да, но... — изумилась девушка, — я же не преподаватель.

— Так и я не студентка, — отшутилась я. — Расскажи что знаешь, а там разберёмся.

Астрид неуверенно пожала плечами, задумалась.

— Для меня всегда обратиться было просто. Я представляла себя с другим лицом, думала, какой характер должен быть у этой девушки, пыталась почувствовать себя ею.

В этот миг я поняла, почему Анжей посоветовал обратиться к ней. Василий говорил про образ души, который берут двуликие, а эта девушка явно не пошла простым путём.

— Покажи свой второй облик?

Она закрыла глаза, углубившись в себя, и тут хлопнула дверь!

— Астрид, я пришёл! Как дела? — без стука ввалился русый низкорослый парень.

Девушка, естественно, отвлеклась, ни капельки не изменившись, и очаровательно посмотрела на гостя.

— Андрей, привет! Как дела?

— Да всё нормально! А как вы тут? — осторожно поинтересовался парень, не признав во мне преподавателя.

— Делом занимаемся, — отрезала я.

Обычно я пыталась вести себя вежливо на чужой территории и с незнакомыми людьми. Но это явление без стука как к себе домой просто вывело меня из себя. Если вдруг это какой-то хороший приятель Астрид, я потом извинюсь — когда остыну.

— Делом! — фыркнул гость, сложив руки на груди. — Может, для начала представишься?