насчет жанра "Эротика" не обольщайтесь — даже в полной версии всего одна полноценная сцена ;) Жанр выставлен по требованиям СИ для тектов с упомнанием однополых отношений.

И помните — это сиквел, а не самостоятельное произведение ))

Эротические сцены убраны из текста из соображений, что на СИ невозможно произвести проверку возраста читателя. Здесь ссылка на полную версию

Полет домой, к старушке Земле, оказался весьма утомительным. Военные не теряли времени даром, и майора Реджинальда Мэллока ждали надоедливые допросы — то с дознавателями, то с психологом. Редж упрямо отвечал, что сидел на цепи и ловил местных крыс, и ничего, кроме пары коридоров и места своего основного заточения, не видел. Что этим местом являлась спальня господина, землянин решил не распространяться — сказал, что просто комната для отдыха, и от него вскоре отстали. Психологу пришлось доказывать несколько дольше, что с ним в общем прилично обращались и пара болезненных наказаний и сидение на цепи в течение нескольких месяцев никакой психологической травмы ему не нанесли. Через некоторые время Редж просек — все, что интересовало военных — это сколько им все это будет стоить — то есть размер компенсаций морального ущерба, ну и вообще, как настроены тармаэлы относительно землян — Земля не собиралась воевать с опасным противником. С теми, кто мог дать отпор, Земля предпочитала сотрудничать и торговать. Скоро и психолог решил, что с Мэллока хватит, и его, наконец, оставили в покое, выдав визитку с телефоном горячей линии психологической помощи военнопленным. Редж засунул ее куда-то и забыл.

На Земле десантник только успел повидаться с родственниками и немногими гражданскими друзьями. Их, собственно, было немного, потому что Редж вечно мотался по рейдам, месяцами, а то и годами, не бывал на Земле, а все нормальные люди обзаводились семьями, детишками, бизнесом... в общем, уходили от его образа жизни настолько далеко, что при редких встречах им и поговорить-то было не о чем. Реджа снова потаскали по инстанциям, заставили подписать ворох бумаг, а потом его и остальных освобожденных военнопленных отправили на курортную планету поправлять здоровье. Военнопленных, кстати, было совсем немного — Леха, Майкл и Родеску с их отряда. И еще парочка парней с того, что отправили на разведку еще раньше массированного десанта. Редж помнил, что в плен к тармаэлам сдалось гораздо больше бойцов, но то ли они рабство не пережили, то ли хозяева не пожелали расставаться со своими трофеями. Последнее заставляло задуматься — Марвея оказал ему неоценимую услугу... только почему-то эта мысль вселяла в сердце не только радость...

Отпуск на курорте пронесся как пестрая карусель — они дружной компанией кутили по барам, клубам и борделям — благо, все было за счет МОЗа (Министерства Обороны Земли). Ребята делились возмущенными рассказами о рабстве, у Родеску на спине красовались шрамы от плетей, его отправили работать на какую-то стройку и там ему досталось от надсмотрщика. Леху дрессировал еще и сам тармаэл, так что он испробовал и тармаэлльских когтей — в его обязанности входило убирать за тесоками — животными, использующимися в качестве лошадей — и он не раз сталкивался на конюшне с недовольным господином. Редж, натянуто улыбаясь, высказал, что его заставили крыс ловить в какой-то кладовке — один раз он возмутился, получил когтями по шее и с тех пор сидел тихо, и рабство его протекало на редкость скучно. К нему немедленно прилипло прозвище "Крысолов", и почему-то оно неприятно резало слух в устах товарищей. А через пару месяцев Крысолов вернулся на Землю и оказался предоставленным самому себе. Родеску остался в десанте и улетел в рейд, Леха решил прикупить домик на тихой колониальной планетке, с разведчиками они как-то особо не подружились. Так что на Реджа, приехавшего в свою холостяцкую квартиру, внезапно навалилось одиночество. Пару дней он отсыпался после перелета, и вот настал вечер, когда заняться было ну совершенно нечем. Он позвонил старинному своему другу — Дику. Но тот с семьей сейчас отдыхал где-то на другой планете и вернуться обещал только через неделю. Десантник вышел прогуляться, каменные джунгли мегаполиса ослепляли яркими огнями — на Земле никогда не было темно, даже ночью. В душе поселилось что-то неуютное, муторно ворочающееся где-то в глубине. Думать об этом было нельзя... глупо было об этом думать... Марвею он больше никогда не увидит. Нет никакой возможности найти его — Вселенная велика, вероятность случайной встречи равна абсолютному и непреклонному нулю, а направленные поиски невозможны, да и опасны — объявят шпионом или психом. Да и о чем он? Какие поиски?! Интрижка между рабом и господином... кажется, это что-то сродни Стокгольмскому синдрому...

И пока он смотрел себе под ноги, разглядывая проплывающий под ботинками мокрый после дождя асфальт и цепочки огней, отражающиеся в лужах, в мысли ненароком прокрались воспоминания... и синие глаза, и редкая улыбка, и водопад струящихся по спине волос, и взмахи светлых ресниц, и легкая поступь... ощущение, когда тебя случайно задевает шелковый рукав... изящные пальцы с перламутровыми когтями... под его губами... цепочка на лодыжке... тихий вечер у костра... какие же у него глаза иногда бывали грустные... и усталые... и замкнутые... и одинокие... Как Синеглазый терпел боль, потому что нельзя было показывать слабость... как его строгая осанка ломалась на пороге спальни, где только Крысолов мог видеть, что тармаэл тоже живой человек... ему плохо и больно... позволял таскать себя на руках... раздевать, когда и пальцем не мог шевельнуть от усталости... как уснул первый раз у него на плече, пока Редж держал компресс со льдом и согревал его своим телом...

Горло сдавил какой-то подозрительный комок. Редж мотнул головой — надо было зайти куда-нибудь выпить... выпить и найти себе девчонку — нормальную, веселую девчонку... и выкинуть все это из головы... потому что невозможно-невозможно-невозможно его найти... и никогда уже не повторится это сумасшествие и надо жить дальше... раз уж дали ему второй шанс на нормальную жизнь, вернули свободу... а он не отказался от нее... нет, ну что за глупости?! Рабом что ли просить остаться?! Чушь какая — Мэллок не хотел сдохнуть на цепи. Он решительно зашагал к призывно горящей вывеске — бар "Любовный нектар" — дурацкое, но зато многообещающее название. Рюмка-другая, Редж поболтал с какой-то симпатичной брюнеткой, она улыбалась ему, но без особого энтузиазма, а сам десантник еще не решил, стоит ли клеиться к ней всерьез.

Туалет в баре имел общий вестибюль с женским. Комнату с зеркалами заливал яркий белый свет, рядом мыла руки блондинка с длинными высветленными до жемчужного блеска волосами. Редж задумался, насколько этот потрясающий цвет искусственный, а потом она подняла взгляд, и он задохнулся — на него смотрели синие, как васильки глаза...

"Нет-нет-нет-нет, это сумасшествие! — кричал внутренний голос. — Найди себе брюнетку! Брюнетку с темными глазами! Чтобы ничто не напоминало... зачем искать замену?! Суррогат! Что за бред?!"

Но рот Реджа уже болтал какие-то очаровательные комплименты, уже спрашивал, насколько близко она видела звезды... потому что сам он видел немало из них также близко, как солнце... но самая яркая сейчас перед ним. Она смеялась, лучилась осознанием своей красоты, молодости и того, что вся жизнь впереди и весь мир у ее ног. Она позволила себя угостить... и потанцевать, обнимая за талию и привлекая близко-близко... и увести гулять по ночным улицам... Ее звали Аника, и Редж чувствовал, что она не против поехать к нему домой, но что-то заставило его повременить с этим. Хотелось вызвать в себе настоящий интерес, привязаться, дать шанс развиться чувствам, которые могли бы вытеснить... лишнее... — ну по крайней мере Редж так себе объяснил внезапный приступ сентиментального романтизма.

Он взял у Аники номер телефона и вызвал ей такси. Вернувшись домой уже почти под утро, он завалился в постель, сиротливо обнимая подушку... но почему-то не возникло ни тени сожаления, что отпустил девушку. Ладони бессознательно скользнули по ткани наволочки — простой, не шелковой... "Марвея" — зачем-то прошептали губы. Редж вжался лицом в подушку — это все пройдет, забудется, нужно время... просто нужно время...

Утро у Реджа было позднее, он решил спуститься и позавтракать в кафе, напротив своей квартиры. Ароматный кофе с шоколадными кексами напомнил ему, как прекрасно быть свободным человеком. Через пару часов он позвонил Анике и сообщил, что соскучился. Договорились встретиться вечером, у десантника еще оставалось время, чтобы зайти в магазин и купить себе новую рубашку. Свидание все-таки! Первое настоящее многообещающее свидание за год. Он купил цветы... последний раз он покупал цветы девушке... Редж не помнил, обычно ему казалось, что хватает собственного обаяния. Через пять минут ожидания за столиком маленькой итальянской кафешки Крысолов почувствовал себя крайне глупо — белоснежная рубашка, букет роз — он так себя никогда не вел... Возникло острое желание метнуться в ближайший магазин и купить себе простую черную футболку. Но Аника уже шла от входной двери и лучезарно улыбалась. Она приняла шикарный букет, как должное, взгляд пронзительно синих глаз был довольным и одобрительным.

Они болтали о каких-то пустяках, Аника распространялась о том, что инопланетные курорты конечно более экологичные и "дикие", но зато оставшиеся курортные заповедники на старушке-Земле сохранили очарование многовековой культуры человечества. Редж кивал, улыбался, но взгляд его становился все рассеянней. Аника была умной девушкой, и, заметив, что собеседник заскучал, перевела тему.

— Для тебя, наверное, то, что я назвала эти курортные планеты дикими — смешно. Ты ведь видел по-настоящему дикие планеты, да?

Редж снова кивнул и начал рассказывать ей, как десант зачищает полные опасных тварей джунгли, прежде чем они становятся курортами. Девушка смотрела на него широко раскрытыми глазами и деликатно восхищалась его мужественностью. А Крысолов вспоминал снег, тихо падавший за окном.

— Аника, а ты видела когда-нибудь снег?

— Нет, я предпочитаю теплые курорты.

— А поехали... на Аляску? На выходные!

— Ты серьезно? — она рассмеялась.

— Да, почему нет?

— Это было дорого, но на что еще ему тратить деньги?

— Там наверное так холодно, — задумчиво протянула девушка.

— Ну ладно, если...

— Хотя, знаешь, можно купить много модных теплых вещей! И с мехом!

— Ради одних выходных?! Там есть комбинезоны в прокат, я узнавал...

— Ой, ты мужчина, тебе не понять. Когда едем? Сколько у меня времени?!

Они ехали всего на три дня, но Аника тащила с собой целый чемодан — огромный ярко-сиреневый. В аэропорту пришлось заплатить за перевес. Аэровокзал Аляски встретил их обычной земной слякотью, но в заповеднике, куда их доставил турбомобиль, пушистым ковром лежал снег. Редж вдохнул его холодную свежесть, подставил лицо падающим с неба снежинкам, стараясь не думать, что падают они на самом деле со снеговых пушек, установленных на искусственных высотах. Снежинки таяли на щеках, а сердце тоскливо сжималось, но он отогнал это ощущение и взглянул на свою спутницу. Аника уже переоделась в новенькую шубку и пушистые сапожки и с интересом поглядывала по сторонам.

— Что теперь? — спросила она, сверкая улыбкой.

— Давай просто погуляем...

Аника утопала в сугробах и очень скоро утомилась и запросилась уже пойти домой или хотя бы взять мотосани. Редж вздохнул — да, легко бегать по снегу умели только эльфы и...

— Пойдем, камин затопим, — сказал Редж, подхватывая девушку под локоть и помогая ей выбраться из заснеженного леса на дорожку.

Деревянный коттедж обогревался электричеством, но Редж растопил камин, Аника в это время колдовала над глинтвейном.

Наконец, они оба устроились у огня с бокалами ароматного напитка.

— Не понимаю, что тут люди находят? Здесь же ску-у-учно, — протянула Аника, допивая свою порцию.

— Как это скучно? — Редж мягко отобрал от нее бокал и привлек девушку к себе.

И все было — и синие глаза, и светлый водопад волос, и шелковая кожа, и изящные лодыжки. Аника хихикала, когда Редж самозабвенно облизывал ее изящные пальчики на ногах, а потом нетерпеливо потянула его к себе.

Редж проснулся и с теплой улыбкой посмотрел на светлую макушку, покоящуюся на его плече. Зря он не хотел знакомиться с блондинкой, она была восхитительным светлым лучиком. Мужчина провел кончиками пальцев по ее волосам, убрал непослушные прядки от лица. Уголки ее губ поползли вверх, и она открыла глаза... Простые человеческие голубые глаза...

— Что же я такое сделал с тобой прошлой ночью? — Редж чуть растеряно улыбнулся.

— Ну это было классно, — кокетливо протянула она. — И я очень не против повторить! — ее пальчики пробежались вниз по его животу.

— А что случилось с твоими глазами?

— А, о господи, Редж! Я ношу линзы. Ты же не думаешь, что у людей и правда бывают такие глаза?! — она рассмеялась заливистым смехом. А потом с озорством тигрицы начала вылизывать его грудь, опускаясь все ниже. Редж зажмурился, шумно дыша. Но на него неотвратимо накатывало ощущение фальши всего происходящего... все было ненастоящим, как и те две синие льдинки под ее ресницами, которыми он любовался еще вчера... не в ее глаза он смотрел, пока медленно двигался в ней... не в ее... Фальшью был последующий утренний секс — механический акт... легкая судорога удовольствия.

Девушка упорхнула в душ, а потом, накинув, халат варила ему кофе и мастерила завтрак из продуктов, оставленных в холодильнике заботливым персоналом. Редж подошел к ней, обнял сзади, она обернулась и чмокнула его в подбородок.

Еще два дня тянулись почему-то очень медленно, и Реджу все труднее было улыбаться. Сердце рвала тоска, и он не мог больше видеть этот искусственный синий цвет в ее глазах. Потом они еще некоторое время встречались, и как-то незаметно все сошло на нет.

Вернулся из отпуска Дик, они с Крысоловом встретились, поболтали о старых-добрых временах. Но жизнь их была такая разная... у Дика семья, дети, всякие хозяйственные заботы...

Редж пришел домой, сел на кровать и уставился в одну точку. Он его больше не увидит. Никогда. Они все равно что умерли друг для друга. Как он там? Все также один, со своей железной осанкой на людях и невыносимо грустными глазами в одиночестве. Есть ли там сморки, и он опять спит при свете? Редж вспомнил одинокую, сгорбленную на окне фигурку — сколько боли было в этом одиночестве... и как он голову ему на плечо откинул...

"Я уезжаю... похоже навсегда..."

А ведь он отпустил его... и имя свое все-таки сказал... Марвея... Марвея...

И между ними миллионы километров безымянного космоса и звезд... И тысячи жизней не хватит, чтобы отыскать...

Редж не знал, куда деться от воспоминаний. Они преследовали его, не давали спать по ночам. Он как подросток обнимал подушку, гладил ее горячими ладонями и сходил с ума, зажмуривая глаза... и выдыхал его имя в конце...

123 ... 678

↓ Содержание ↓