Кошмары Изумрудного города

Кошмары Изумрудного города

Глава 1.

Среди обширной канзасской степи жила девочка Элли. Её отец, фермер Джон, был главой местного Ку-клукс-клана и бывшим военным, о жестокости которого в годы Гражданской войны в США слагали легенды. Война закончилась, но Джон тщетно пытался найти себя в мирной жизни, поэтому днём вёл жизнь обычного фермера, а по ночам с группой единомышленников, надев белые балахоны, вершили самосуд над преступниками, так как на единственного в округе вечно пьяного шерифа надежды было мало.

Мать Элли, Анна, была из мормонов, фанатичная протестантка, которой из-за чрезмерного фанатизма даже пришлось бежать с родного Солт-лейк-сити. Она сожгла дом местного пастора, когда узнала, что тот закончил пост на день раньше положенного. Тучный пастор застрял в окне, пытаясь спастись от пожара, и от полученных ожогов скончался. Говорят, Анна сама наблюдала за этим, приговаривая: "Гори в аду!", а потом бежала от рассерженной толпы в пустынные земли, где её, обессиленную, и нашёл возвращающийся с войны Джон.

Жили они в небольшом фургончике, снятом с колёс и поставленном на землю. Объяснялось это просто: Джон, как закоренелый солдат, предпочитал не иметь никакого имущества, которое нельзя было бы в случае опасности быстро эвакуировать. К тому же, в армии он привык к минимуму удобств. То же касается и Анны: фанатичная протестантка, она считала мирскую роскошь тщетою и грехом.

Девочка Элли росла молчаливой и замкнутой. Больше всего на свете она любила читать книги о приключениях и дальних странах. Обожала читать "Фауста" и "Мастера и Маргариту". В школу она не ходила — мать считала, что недостаточно верующие учителя испортят её ребёнка, и учила девочку дома.

Рядом с домом был выкопан так называемый "Ураганный погреб". В него семья спускалась во время частых бурь и торнадо. Глубоко под землёй, за полками, полными варенья и консервов, находился тайный вход в подземную молельню, где Анна, а в последнее время и Джон, истово молились богу. Здесь же проходили тайные собрания Ку-клукс-клана.

И вот однажды, когда Элли разговаривала с матерью о волшебниках и колдуньях, которых Анна считала злом, подлежащим уничтожению — в этом она была ярой приверженцей инквизиции — фермер Джон спустился в молельню и, положив перед алтарём свой видавший виды "Винчестер'73", стал молиться.

— Боже, благослови моё оружие, которое я пускаю в ход не ради выгоды своей, а лишь во славу твою... Дай мне знать, господи, как мне быть, ибо много в мире зла и скверны, коя мерзость пред лице твоя, и сколько не истребляем мы её огнём очищающим — меньше не становится... Неужто это испытание нам, грешным? Дай мне знак, господи, любой знак, чтобы видел я, что ты слышишь моленья мои, и направляешь длань мою карающую противу всякой скверны... Дай мне знак, боже! Дай мне знак!..

И в этот миг погода начала портиться.

* * *

Как раз в это время в далёкой Волшебной стране колдунья Гингема, последняя из клана Гильгейм, чей род был истреблён за то, что пытался познать тайны жизни и смерти, а сама Гингема спряталась и мечтала отомстить за свой род, истребив всех людей... Так вот, эта самая Гингема проводила чёрную мессу в глубоком подземном гроте, призывая великого Азазеля, демона пустыни, чтобы уничтожил человеческий род и всюду царила бы мёртвая пустошь.

— Приди, демон! — кричала колдунья в исступлении. В чёрной мантии, с растрёпанными седыми волосами и длинными пальцами, похожими на обтянутый кожей скелет, она сама была похожа на демона. — Рви, ломай, круши, уничтожай всех людей! Пусть разразится буря!..

В это же время на другом конце долины, в старом замке, полном пыли и книг, колдовала другая колдунья. Она тоже была стара и растрёпана, но мантия её была жёлтой, как древние пергаменты. Увидев ураган, она поняла, в чём дело, и стала бормотать про себя:

— Что ж, Виллина, похоже, старая беглянка Гингема никак не успокоится... Как жаль, что смерть не властна над нею — всё же их род немало сделал, чтобы познать тайны смерти... Теперь она задумала призвать одного из сильнейших демонов. Как долго ей пришлось копить силы?.. Что ж, думаю, нам удастся направить их против неё же. Я проведу обряд в магическом круге, и заколдую ветер так, чтобы он поднял что-нибудь тяжёлое, и раздавил бы эту проклятую ведьму, как муравья!.. Эх, сестрёнка... а я помню тебя совсем другой, моя маленькая Гинги... Что ж, видимо такова моя судьба — стать убийцей. Да будет так!

И Виллина, взяв полные пригоршни песка и напевая заклинания на латыни, принялась чертить песком круг. Песчинки зашевелились, будто ожили, будто у каждой появились крохотные мохнатые лапки, и стали сползаться, образуя символы, которые смертным видеть не положено...

* * *

— Дай мне знак, о боже! — уже во весь голос кричал Джон. И тут до его слуха донёсся свист ветра.

— Свершилось!.. — прошептал он и поспешил наружу.

* * *

Анна, поняв, что вот-вот начнётся невиданный доселе ураган, побежала в погреб. За нею устремилась и Элли, но тут её пёсик, по кличке Тото, побежал в домик. Пёсик был единственным другом Элли, это был маленький чёрный пудель, и она в глубине души верила, что это сам Мефистофель, принявший облик собачки.

Пёсик, во всяком случае, ни разу этого не отрицал.

Девочка кинулась в домик, схватила собачку, и тут смерч, как это часто бывает, пошевелил дом и приподнял его над землёю. Девочка вскрикнула: ей показалось, что началось землетрясение. Она ползком — пол то и дело вздрагивал, на ногах не устоять — поползла к двери, прижимая напуганного пёсика, и тут произошло непонятное: пол и потолок поменялись местами, как в фильме ужасов. Элли упала на... потолок, сверху посыпались стулья — остальная мебель, к счастью, была прибита к полу. Домик стал прибежищем кошмара: он кружился, как в страшном сне, бросая девочку то на одну стену, то на другую. Когда же она, окровавленная и едва живая, добралась до двери, то выглянув в ужасе, поняла: дом летит высоко над землёю. Далеко внизу кружилась земля, похожая на лоскутное одеяло из-за квадратиков полей и огородов.

Девочка захлопнула дверь и, посадив Тотошку за пазуху платья, схватилась за поручни. Тысячи мыслей проносились у неё в голове: обрывки молитв, бесполезные заклинания из книжек, пугающие мысли о скорой смерти... В очередной раз качнувшись, домик ударил её стеной по затылку, и девочка потеряла сознание.

Глава 2.

Девочка очнулась от того, что яркое солнце било ей в глаза сквозь разбитое окно, ощетинившееся осколками стекла. Застонав, Элли поднялась. Её длинные волосы падали на лицо и плечи. Они были спёкшимися от крови, но боли почему-то не было.

Она медленно поднялась и направилась к двери. Домик лежал на боку, и поэтому девочке пришлось приподнять дверь, точно крышку люка, чтобы выбраться наружу.

Тут же она услышала крики ужаса. Кто-то заорал: "Из этого гигантского гроба лезет мертвец!", и послышался топот убегающих ног. Удивлённая, девочка выбралась и спустилась на землю, после чего осмотрелась.

Она стояла на опушке тёмного, мрачного леса. Столетные дубы были похожи на затаившихся чудовищ. За ними далеко-далеко виднелись поросшие лесом предгорья и оскалившиеся горные вершины.

— Горы?.. — тихо сказала Элли. — Я видела их только на рисунках...

Перед нею расстилались возделанные поля с чахлыми ростками пшеницы. За ними виднелись фермерские домики — круглые, высокие, с остроконечными крышами, точно шпили готического замка.

Сзади послышался шорох.

— Кто здесь? — испуганно воскликнула девочка.

— Здравствуй, дитя, — раздался старушечий, но всё ещё крепкий голос. Девочка обернулась. Из леса вышла пожилая женщина в жёлтой мантии.

— Вы кто? — удивилась девочка.

— Я — Виллина, колдунья, повелительница Жёлтой страны.

— Колдунья? — испугалась девочка. — Нет, только не это! Отче наш иже еси на небеси, да святится имя твое...

— Прекрати! — закричала Виллина. — Я ещё помню, как инквизиторы, говоря всё это, сжигали наших с Гинги родителей! Нам удалось сбежать, и мы надеялись затеряться в этой богом забытой долине. Неужели ты тоже из инквизиции?!

— Простите, сударыня, — растерянно ответила Элли. — Мама говорит, что колдуны, гадалки и всё, что связано с магией — зло и страшный грех...

— Где живёт твоя мама? — спросила Виллина, и голос её не предвещал ничего хорошего. — Далеко отсюда?

— Я не знаю... не знаю, где я, — ответила девочка. Виллина разочарованно вздохнула.

— Ладно, с этим мы разберёмся потом... Раз инквизиция до сих пор существует, нам лучше не давать о себе знать и продолжать тихо жить в долине... Но ты, дитя, откуда?

— Из Канзаса... Это мой дом.

— Хм, не слыхала о таком... Как ты попала сюда?

— Прилетела в домике!

— Вот как?.. Надо же, я думала, он пустой, поэтому не очень-то следила за тем, чтобы нести его аккуратно... Это многое объясняет...

— О чём вы?

— Я заколдовала домик, чтобы он упал на голову Гингеме, колдунье, вызвавшей ураган.

— Что? Так вы — убийца?!

— Получается, что так... Но это, как говорится, во благо. Она-то хотела убить всех людей! Принцип меньшего зла — слыхала о таком?

— Нет... Мне мама говорила, что убивать нехорошо. Правда, папа возражал, что главное — не забыть исповедаться, а бог простит...

— Ужас, что творится в мире!.. Что ж, раз так, тебе придётся навсегда поселиться у нас. Вот только... давно ли ты смотрелась в зеркало?

— Оно разбилось...

— Вот и хорошо. Не смотрись лучше!.. Думаю, ты могла бы поселиться у меня в замке.

— Что?.. Нет, я домой хочу! К папе и маме!

— Я бы на твоём месте не хотела! Если они такие...

— Других у меня нет. Я хочу к ним. И хочу снова увидеть родной Канзас: наши широкие степи, бескрайние поля, иссушенные перекати-поле, ковбоев, стреляющих друг в друга из старых револьверов по малейшему поводу...

— Что ж... Наша долина окружена горами и пустыней, добраться сюда или выбраться, не владея магией, невозможно. Но есть кое-кто, кто может тебе помочь.

— И кто это?

— Повелитель Изумрудного города, великий Гудвинус.

— Кто это?

— Великий чародей и чернокнижник. Он спустился с небес на огромном летающем корабле. Говорят, он демон, изгнанный с небес — у него есть лишь одно крыло, второе отобрали, чтобы не мог вернуться на небеса... Его корабль летает невысоко, но достаточно, чтобы перенести тебя через горы. Обратись к нему, думаю, он поможет.

— А как к нему добраться? Вы пойдёте со мною? Мне страшно идти одной через тёмный лес...

— Ты что! Я туда в жизни не пойду, хоть и колдунья! Там множество опасностей: саблезубые тигры, львы, плотоядные маки и много-много чего ещё... брр...

— А меня, значит, вы отпускаете одну?

— Ну... бог поможет тебе. К тому же, разве у тебя есть выбор? Если хочешь — можешь поселиться у меня...

— Нет уж. Я боюсь колдовства.

— Ты права — это слишком большая сила, которая заставляет показать всё худшее, что есть в тебе... Маленькая Гинги стала одержима местью, я стала убийцей, про Бастинду вообще молчу, а вечно юная Стелла постоянно издевается над подданными — например, однажды она вырвала им всем языки, отобрав возможность говорить...

— А мне, значит, идти к чернокнижкнику? А вдруг он тоже страшный?

— Думаю, он страшнее всех нас, но... — Виллина оглянулась. — Знаешь, мне пора, а то темнеет уже... Да и вдруг Гудвин слышит, говорят, он повелевает тьмой... В общем, отсюда до Изумрудного города ведёт дорога из чёрного кирпича. Когда-то он был жёлтым, но на неё так часто лилась кровь, что он давно почернел...

— Это далеко? Что я буду есть в дороге?

— Думаю, тебе не захочется есть...

— Почему?

— Не важно. Ступай с миром! Вот только... ты что, босиком?

— Да... я привыкла так ходить на ферме...

— На дороге быстро ноги собьёшь. Подойди сюда!

Элли несмело подошла. Из-под её домика торчали две окровавленные старушечьи ноги.

— Вот и всё, что осталось от злой Гингемы... Но вот эти серебряные туфельки на ней — это то, что когда-то помогло нам бежать. Я не помню, как их использовать, это знала одна только Гингема, но она мертва, а её призрак я ближайшие сорок дней вызывать не отважусь... Возьми её туфли себе.

— Серебряные?! Я ж ноги натру...

— Не бойся, они очень удобные.

— Вы хотите сказать, что я должна надеть туфельки, снятые со свежего трупа?!

— Что тут такого? Он же даже остыть не успел... Вон Фрэнка Баума это не остановило...

— Кого?

— Это не важно. Надевай туфли поскорее, и отправляйся в путь. Скоро стемнеет!

— Мне идти ночью?..

— Думаю, будет лучше, если местные тебя не увидят. Мало ли что они подумают... Ступай, и да помогут тебе все боги, в которых ты веришь!..

Элли надела серебряные туфли — они пришлись ей впору. "А не закончу ли я так же, как предыдущая их владелица?.." — почему-то подумала она. Подозвав Тотошку, она отправилась по дороге, вымощенной чёрным кирпичом.

— Пойдём, Тотошка, — тихо сказала она. — И да поможет нам бог... он ведь оберегает путников, правда?

— Не думаю, — ответил пёсик. Элли от неожиданности чуть не упала:

— Тото, ты разговариваешь?!

— Ну да. И ещё... называй меня мессир, ладно? Мне так больше нравится...

— Я знала, Тото! Я знала, что ты настоящий Мефистофель! Ты защитишь меня в дороге?

Пёсик весело гавкнул.

— Сделаю всё, от меня зависящее! Только ты бы накидку надела, а то как бы не замёрзнуть...

— Да, ты прав. Я возьму одну из занавесок в домике... Эх, скорее бы добраться в Изумрудный город!

Девочка и пёсик пошли по дороге. Виллина махнула рукой на прощание и растворилась в воздухе. Перед этим она услышала треск, оглянулась, но ничего не заметила.

На пустынную опушку вышел парень в тёмной накидке, с длинными волосами и слегка угловатым бледным лицом. Его серые глаза внимательно смотрели вслед путникам.

— Она пошла в Изумрудный город... Виллина ей ничего не сказала, но... очевидно же, что она не дойдёт!

Он повернулся к лежащей под домиком раздавленной колдунье.

— Учительница... Я отомщу за вашу смерть! Я помню, как вы дали мне приют, как научили всему, что я знаю, как обучили превращать мёртвое в живое и наоборот... Я бы воскресил вас, но увы, дом превратил вас в кровавое месиво, и в таком виде существовать для вас будет не в радость... Придётся оставить всё, как есть, вот только... что же мне делать, если теперь я один?..

Он сжал кулаки и посмотрел вслед девочке. Его силуэт грозно вырисовывался на фоне темнеющего неба, обагрённого последними лучами заката.

— Пока на ней башмачки, я ничего не смогу ей сделать... Но я знаю, что мне делать. Я создам сильнейшую в долине армию, и с нею захвачу Изумрудный город! И выполню то, о чём мечтала Гингема!.. Я отомщу за неё, моего учителя!

И, погрозив кулаком неизвестно кому, парень пошёл в лес и скоро растворился в темноте.

Глава 3.

Элли шла по дороге из чёрного кирпича. Последние лучи солнца, точно руки утопающего, скользнули по верхушках деревьев в тщетной попытке зацепиться, после чего кроваво-красное солнце безнадёжно утонуло за горизонтом.