Катайри

Невысокий забор надежно закрывал территорию. В этом ему успешно помогали густые деревья и оплетающие их лианы, странным образом не касающиеся забора.

Обычная деревянная калитка. И знак Вийви посередине.

Территория вивисекторов.

Дом для большей части из них. Одно из немногих мест, где они еще встречались.

Катайри задумчиво осмотрела пустую улицу и, толкнув калитку, вошла во двор.

Рядом в беседке пила чай Оззи, бабушка Оззи, привратница, страж и главный источник новостей в этом милом местечке.

— Катайри, деточка, я так рада тебя видеть, ты к нам вернулась, как хорошо. Что там в большом мире делается? — тут же уточнила бабушка Оззи, широко улыбаясь.

— Много всего делается, очень много... Как вы тут без меня поживали?

— Ой, Катайри, ты не поверишь, чего тут только не было. Ты как обычно? На втором этаже? Пойдем, провожу, твоя комната свободна, так удачно совпало, так удачно... ты не поверишь...

Бабушка Оззи рассказывала новости последних полутора десятков лет, а у Катайри возрождалось ощущение дома. Родного теплого места. Как будто она никуда не уезжала...

* * *

Дома было как дома, с учетом неожиданного факта — наличия императорской тайной службы. Что искали эти господа, было непонятно, и так же неясным оставалось, нашли или нет, и если нет, то найдут ли. Точных вопросов они не задавали, а самостоятельно отыскать что-либо в огромных многоуровневых владениях Дома Вивисекторов было затруднительно даже для Катайри, что уж говорить о чужаках.

Вскоре после заселения ее вызвали на закамуфлированный допрос, закончившийся ничем. Точнее, неприятным для кого-то известием.

Катайри уехала из Ос-самды, разочаровавшись в мужчине. В подонке, прикрывающимся ее именем и на этом строившим свою карьеру. Теперь, когда он получил приглашение в столицу и, искренне обрадовавшись, туда устремился, оказалось, что любовь к Катайри была просто мистификацией и ложью. Одно по итогу выяснилось, все те заслуги, которые приписывал себе "великий" Целитель, оказались трудом обычного вивисектора. В Ос-самды она была чужачкой, глупой приезжей, вздумавшей наговаривать на уважаемого члена уважаемого семейства, талантливого целителя и без нескольких формальностей зятя наместника провинции. Ее заявление суд рассмотрел и обозвал клеветой, обязав выплатить штраф безвинно оболганному и обязательный взнос в казну. Катайри не стала настаивать, хотя формально ее заявление вообще не мог рассматривать местечковый суд. Только Суд Владык...

А Владыки просто не стали бы связываться с темным Домом. Все же вивисекторы весьма специфичны. Поэтому девушка после Ос-самды поехала в столицу, где немножко пожаловалась. Подумаешь женские бессмысленные жалобы... Так полагал "великий" Целитель. Вот только он ошибся, простые жалобы брошенной женщины, которая является Мастером Дома, — это очень страшно.

Один день показаний в разных кабинетах, десяток речей и допросов под амулетом правды. Итог был неожиданным даже для Катайри. Ее "большая любовь", оказывается, не был целителем и не имел права вести практику самостоятельно. Но сын торговцев умудрился обойти этот запрет. Дом целителей был в ярости, а узнав, что звание Мастера тот собирался получать за действия вивисектора, просто вычеркнул незадачливого Ильха из своих рядов. Без защиты Дома сложно на судах Владык. И тесть, пусть даже Наместник, мало чем может помочь, особенно когда тонет сам. Наместник был другом детства Императора, поэтому его почти не трогали, этакое государство в государстве. Слова Катайри стали тем камнем, который обрушили лавину недовольства.

И на голову незадачливого судьи, дальнего родственника Наместника, посмевшего пойти против системы и за это сосланного на рудники. И жреца, совершившего обряд бракосочетания вопреки всем установленным нормам. И казначея, недоплатившего в казну Империи. Но последней каплей стала запрещенная для частных лиц Империи добыча редкого камня. Он был опасен для некоторых родов, в том числе и императорского. Итог жуткий: Наместник и его ближайшие родственники казнены за предательство, имущество рода изъято в пользу империи. Новым Наместником стал молодой Владыка Земли.

"Великий" Целитель отделался малым — десятью годами каторги и конфискацией имущества. Единственной, кто не пострадал физически, но оказалась без гроша за душой, оказалась дочь Наместника и жена свежеиспеченного каторжанина Ильхо. Этот факт вызывал у Катайри искреннюю улыбку. Может, она и была замечательным человеком, но последняя их встреча и насмешливая отповедь сыграли свою роль в восприятии.

Следователи, поняв, с кем имеют дело, несколько приуныли. Допрос был завершен по всем правилам, после чего Катайру отпустили. Первым делом девушка нашла незаменимую бабушку Оззи и продолжила выяснение обстоятельств. Бабушка Оззи, будучи кладезем сведений, охотно ими делилась, правда, с одной поправкой. Вопрос нужно было формулировать предельно четко. Слишком много событий произошло за последние полтора десятилетия.

На следующие день приехал Владыка Ишушо, бессменный предводитель этой маленькой общины вот уже страшно подумать сколько лет. Собственно, сейчас Владык Вивисекции было всего три. И больших владений столько же. Хотя надежный источник в лице бабушки Оззи говорит, что раньше несколько Владык спокойно умещались на одной территории. Но в последнее время со Владыками стало не очень, даже третий из них, Гишеро, получил этот титул пару лет назад. Катайру привычно обуяла зависть, они вместе учились, росли и развивались, но он Владыка, а она все лишь Мастер...

Владыка Ишушо ничуть не изменился. Все тот же благообразный старец с понимающим взглядом и доброй улыбкой. Внешность обманывала недолго, до первого серьезного нарушения. После чего приходило осознание, да, он по-прежнему добр, но наказание неизбежно. Владыка не создавал образ, не рисовал себя, он просто был именно таким. Понимающим, чутким и неуклонным как грозовой циклон.

— Катайри, девочка, рад увидеть тебя здесь. Шуму наделала.

— Это плохо?

— Наоборот хорошо, очень хорошо. Маленький забытый дом Вийви по-прежнему зубаст. Причем зубаст в другом непривычном аспекте.

— Темные дома о нас забыли? — удивилась девушка.

Владыка глухо расхохотался:

— Да скорее небеса спустятся на землю! Нет, наши темные коллеги про нас не забывают. А вот обыватели имеют короткую память. Смерть Наместника заставила проснуться и испугаться. Удачный случай.

Катайри мало что понимала в большой политике, но полностью верила своему Владыке.

— Твои планы? — спросил Владыка.

Планы у Катайры были, ими она и поделилась. Владыка кивнул и согласился, давая свое разрешение. Под конец беседы он неожиданно попросил:

— Катайри, помоги господам из тайной службы.

— Помочь?

— Они ищут и им нужна помощь. Но упорные глупцы никак не признаются, что именно их интересует, — отмахнулся Владыка.

И Владыка до сих пор не в курсе причин интереса? Такого просто быть не может!

— Вы разрешили искать у нас... — начала девушка и осеклась, не ей судить Владыку.

— Нет, — легко отозвался тот. — Не я, и даже не другие Владыки. Император. Вот и ищут. Пусть находят и убираются, — с лёгкой ноткой недовольства.

А это уже плохо, незадачливые сыскари долго не протянут. Вивисекторы почти не умеют прощать....

* * *

Следователи легко обнаружились в Заброшенной роще, милом местечке, где обычно проводили испытания первых опытных образцов учеников. Небезопасное место. Если откровенно.

— Добрый день. — вежливо начала Катайри. — Владыка Ишушо направил меня на помощь вам. Если моя помощь нужна? — вопросительно закончила она.

Трое следователей, двое мужчин и женщина неопределённого возраста, переглянулись и запросили стандартную клятву. Катайри, естественно, отказалась, приведя приемлемый для себя вариант. Несколько минут согласований и наконец договорились.

После уточнения формальностей пришло понимание. Главный в трио — Иф-Койса, непонятные способности и нечеткий возраст. Второй, помощник и ученик Рист, милый парень, когда не пробует выглядеть серьезным и умным, точнее, опытным и взрослым. И дама — Селести Айхо. Маг. Точно маг, правда, неясного профиля.

Устроившись в одной из беседок, Катайри спросила:

— Так что вы все-таки ищете?

— Что вы знаете о Владыке Римбро?

— Это кто? Какой профиль?

Следователи переглянулись. Иф-Койса отозвался:

— Вивисектор. Он умер недавно.

— Как вивисектор? — поразилась Катайри. — Первый раз о таком слышу. И давно он стал вивисектором? Да вообще странно, вивисектор. Владыка?

— Именно.

— Ничего не поняла, — призналась Катайри и крикнула. — Бабушка Оззи?

— Что же ты так кричишь, деточка? — поразилась бабушка, появляясь из-за спины. — Я же тут.

— Хорошо. Бабушка, у нас был Владыка Римбро?

— Конечно был, красивый такой, молодой мальчик, — улыбнулась бабушка Оззи.

— Какой мальчик? За что он стал Владыкой? С кем учился? Сколько лет? Почему я его вообще не помню? Он насколько старше меня был?

Дальнейшее заставило подпрыгнуть. Бабушка Оззи поплыла, меняясь, искажаясь, становясь собой. Химерой. Старой химерой. Стражем владений...

— Владыка! — заорала призыв Катайри. — Владыка, помоги!

Сдвиг пространства и рядом возник Владыка Ишушо. Один взгляд на бабушку Оззи и он начинает успокаивать химеру. Нити контроля. Узлы трансфигурации. Стабильность формы...

Сдвиги пространства и появились остальные Владыки. Гишеро и Аймийтили.

— Катайри? — спросил Гишеро. — Что случилось?

— Срабатывание Стража, — пояснила девушка, устало падая на скамейку. — Я начала задавать вопросы и бабушку Оззи переклинило. У нас был Владыка Римбро? Что за Владыка? Сколько ему лет? Я такого не помню. За что он стал Мастером и тем более Владыкой? Такое чувство, что я массу всего пропустила...

Снова крик и бабушка Оззи уходит во вторую форму. Владыка Ишушо повторно накидывает нити контроля. Гишеро делает к ней шаг и говорит:

— Он обманул нас. Он обманул тебя. Ты запомнила. Ты стала сильнее. Страж.

Бабушка Оззи — это снова бабушка Оззи. В платочке, с неизменными костяными бусами и халате с сотней карманов.

— Ой, ей, ей. Он меня обманул. Ой, ей, ей...

— Да, — согласился Ишушо.

— Пойду посмотрю на деточек, — решила бабушка и испарилась.

Страж, что тут еще сказать.

Владыки повернулись к следователям. Тишину натушил Аймийтили:

— Удивительный факт. Не помню такого ученика, не помню такого Мастера, но был такой Владыка. Причем не знакомый со мной... а я знаю ВСЕХ вивисекторов. Вы ничего не хотите сказать?

— Нет, — отозвался Иф-койса.

— Метальная магия? — предположила Селести.

— Слишком сильное воздействие, — не согласился Аймийтили. — Я знал о существовании Владыки Вивисекции, ни разу его не видя, не пересекаясь с ним и слыша о нем только от сторонних людей. Я, мы все, знаем всех вивисекторов лично. Нас слишком мало, чтобы кто-то мог пройти незаметно.

— Я с ним не встречался, но тоже помню, — сообщил Гишеро. — Катайри нет.

— Катайри последние десять дет провела на окраине мира, — напомнила девушка. — Я получила вестник Дома и Темную рассылку, но там о нем не было ни слова.

Владыки переглянулись. Селести подвела итог:

— Ограниченное воздействие по площади, скорее всего, захватил только центр и этот край.

— Возможно больше, — не согласился Аймийтили. — Но однозначно не всю империю.

— Артефактов такого уровня немного. И все под контролем, — сообщила Селести общеизвестный факт.

— И можно я спрошу глупость — зачем, точнее, почему вас прислали? Что он натворил?

Молчание и недовольный ответ Иф-койса:

— Украл несколько ценных зелий.

— И? — не поняла Катайри. — Тут тоже литры, сотни литров зелий. Да в любом Доме так же.

Тишину нарушил Аймийтили:

— Расследование неофициальное, потому что дражайший псевдоВладыка обокрал любовницу Наследника.

— Глупость выходит, — не удержалась Катайри. — Воздействие на такое количество людей ерунда, а кража — событие. А как тогда расследование мог велеть провести Император? Он в этом как замешан?

— Император? — поразился Аймийтили.

В ответ Ишушо протянув возникший из воздуха свиток. Быстрое прочтение, усмешка на лице Владыки Аймийтили и мгновенный запрос в Канцелярию Империи.

— А пока ждем ответа, предлагаю пойти подкрепиться, — заметил Гишеро.

— Прекрасная идея, — согласился Ишушо.

И все направились в чайный домик, где в любое время дня и ночи можно было чем-то угоститься.

Гишеро отстал и пристроился рядом с Катайри. Последними шли следователи.

Владыка уточнил:

— Тяжело было? Слышал о шуме при твоем возвращении. Ко мне даже зачастили с визитами, всех интересовала вивисекция в исцелении.

— Даже так? И что вы ответили?

— Катайри, не надо, пожалуйста, — негромко сказал Гишеро. — Помнишь, друзья — навек?

— Тогда все было намного проще, — отозвалась она тихо.

Тогда жизнь казалась понятней. Тогда она была убеждена в своей любви к Ги и летала окрыленная собственными чувствами. С тех пор прошло больше двадцати лет и многое изменилось. Прежде всего они сами. Она больше не та наивная глупая дурочка, а он... он осуществил свою мечту и стал Владыкой. Можно позавидовать. Собственно, кроме зависти, ничего больше и не возникает. И вовсе нет какого-то непонятного томления там, глубоко в душе. Наличие души когда-то научно доказали именно вивисекторы. Смех, да и только, но этот факт заставил религию полностью и окончательно признать Дом Вийви.

— Действительно, все было проще, но некоторые вещи неизменны. Ты по-прежнему любишь ягоды со сметаной? — уточнил Гишеро.

— Да. Люблю, — улыбнулась она. — А ты все так же предпочитаешь соленые колечки?

— Именно.

Устроиться на улице в прикрытом от ветра уголочке и, поглядывая на пустынный двор, наслаждаться лакомством. Как в детстве...

Рядом оказалась бабушка Оззи:

— Кушайте, детки, кушайте. А то тощие — аж смотреть больно.

Она кивнула и снова испарилась.

— А бабушка Оззи к тебе так же относиться? Твое Владычество разве ничего не изменило? — удивилась Катайри.

— Ничего. Она по-прежнему считает меня шалопаем. Конечно, теперь я могу ей управлять, знаю настройки, которые столько времени пробовали подобрать. Но это не то, она только Ишушо иначе воспринимает, — пояснил когда-то лучший друг.

— А я-то думала... — растеряно протянула Катайри.

— Я тоже, — улыбнулась он и вдруг серьезно сказал. — Жаль, что тебя не было на инаугурации.

— Я читала... — отозвалась девушка.

Как сказать, что она не готова была приехать и увидеть его Владыкой. Как признать собственную никчемность по сравнению с лучшим другом. Как осознать, что тот, кого любила, смог настолько высоко забраться. Как прийти и посмотреть на него? Посмотреть и поздравить? Причем без четко слышимой фальши? Катайри не знала, поэтому ограничилась официальным посланием.

Ей хотелось спросить, каково это? Как чувствовать себя по другую сторону? Каково это видеть себя напротив толпы? Но, разумеется, Катайри промолчала. Когда-то она могла задать эти и не только эти вопросы. Теперь нет. Друг детства — это просто друг детства.