В С России 1600-1629

АРМИИ РОССИИ 1600-1629

Смутное время 1604-1618

Вооруженные силы стран мира. Общее оглавление

РОСИИЯ (Русское царство)

Царь: Борис Годунов (1598-1605), Фёдор II Годунов (1605), Лжедмитрий I (1605-1606), Василий IV Шуйский (1606-1610),

Владислав Жигимонтович (1610-1612), Михаил Романов (1613-1645)

АРМИЯ Бориса Годунова 1604 г..

Получив первые сведения о появлении Лжедмитрия, Борис Годунов принял меры к разоблачению самозванца и приказал линию застав, находившихся под Смоленском, продолжить до Брянска, в котором сосредоточивалось три небольших полка под командованием князя Дмитрия Шуйского.

11 ноября отряд самозванца, увеличившийся до 8 тыс. человек, подошел к Новгород-Северскому, оборону которого организовал окольничий Басманов. Гарнизон крепости насчитывал до 600 стрельцов.

Борис Годунов приказал князю Мстиславскому быстро собрать новую рать в Калуге, верстая по одному конному воину с 200 четей угожей земли (норма вдвое меньше установленной ранее). Однако сбор войска протекал медленно, много лиц насчитывалось в "нетях" (неявившихся). Только через шесть недель Мстиславский выступил из Калуги к Брянску.

О численности правительственных войск существуют различные данные. Так, например, немец Берг в "Летописи московской" сообщает о 200 тыс. рати и о решающей роли в бою нескольких сотен немецких наемников. В конце XVI в. все вооруженные силы Русского государства насчитывали немногим более 100 тыс. человек. Конечно, нельзя было выставить в два раза больше того, чем максимально располагало правительство.

Француз Маржерет, участвовавший в боевых действиях в качестве наемника на русской службе, определяет численность русской рати в 40-50 тыс., немец Паэрле — в 60 тыс., называется также цифра и в 40 тыс. человек. Но и эти данные нельзя считать достоверными и следует сократить их по меньшей мере вдвое, что составит 20-25 тыс. человек, т. е. 20-25% от максимально возможной численности всех вооруженных сил государства.

В Брянске рать Мстиславского соединилась с полками Дмитрия Шуйского и сразу же двинулась к Новгород-Северскому на выручку Басманова. Вся рать состояла из пяти полков: большого, правой и левой руки, передового и сторожевого.

Данные источников о численности войска под Добрыничами не заслуживают доверия. Так, например, Берг и Петрей говорят о 200-тысячной рати, что в два раза больше численности всех вооруженных сил Русского государства того времени. Паэрле утверждает, что войска состояли из 130 тыс. человек, Маржерет — из 40-50 тыс., и автор "Дневника Марины" называет число до 40 тыс. человек. Даже сведения Маржерета и "Марины" о численности войска в 40-50 тыс. нереальны, так как это составляло почти половину всего русского войска. К тому же 50-тысячная рать не могла зимой разместиться, хотя бы и скученно, в одной даже самой большой деревне. Если учесть, что крестьяне жили в небольших курных избах и в каждую хату могли втиснуться максимум 10-15 воинов (о бивачном расположении ни один из источников не упоминает), русская рать вряд ли имела более 20-25 тыс. человек.

В бою решающую роль сыграли наряд и стрельцы, а поэтому важно определение их численности. Паэрле сообщает, что русская рать имела 16 тыс. стрельцов и 14 орудий. В конце XVI в. на русской службе состояло около 20 тыс. стрельцов и казаков. Под Добрыничами не могло оказаться стрельцов больше, чем их состояло на службе. Маржерет говорит о 10-12 тыс. стрельцов, Масса же называет более реальную цифру (6 тыс. человек), но преувеличивает наряд (300 орудий). Можно считать, что в бою участвовало 5-6 тыс. стрельцов, а наряд имел 14 орудий.

В бою под Добрыничами участвовали: большой полк, полки правой руки, передовой и сторожевой и полк левой руки. По "разрядной росписи" 1616 г. на "Черте" от Брянска, через Путивль, Курск, Новосиль и до Арзамаса (свыше тысячи километров) в гарнизонах городов насчитывалось 24.350 человек и, кроме того, в полевом войске (большой, передовой, сторожевой полки и отдельные отряды) — 6279 человек, а всего 30.629. В большом походе 1562 г. численность полков изменялась в пределах от 3400 (левой руки) до 5700 (большой полк), а вся рать насчитывала до 30 тыс. человек. Эти данные дают основание полагать, что под Добриничами в пяти полках насчитывалось не более 15-20 тыс., к которым следует добавить стрельцов и наряд — 5-6 тыс., т. е. всего 20-25 тыс. человек (в два раза меньше числа, сообщаемого Маржеретом). [РазинИВИ]

Согласно опубликованным позже боярским спискам [БС], в войске было 23.631 человек, не считая тех, которые были по городам посланы.

Большой полк: 8148 (дворян/бояр: 4494, монастырских: 329, даточных: 876, татар: 1136, казаков: 913, стрельцов: 817)

Полк правой руки: 5090 (дворян/бояр: 2884, монастырских: 242, даточных: 600, татар: 612, казаков: 1025, стрельцов: 295)

Передовой полк: 4002 (дворян/бояр: 2521, монастырских: 187, даточных: 523, татар: 334, казаков: 190, стрельцов: 260)

Сторожевой полк: 3818 (дворян/бояр: 2015, монастырских: 163, даточных: 404, татар: 335, казаков: 640, стрельцов: 275)

Полк левой руки: 2573 (дворян/бояр: 1619, монастырских: 71, даточных: 110, татар: 200, казаков: 500, стрельцов: 150)

АРМИЯ Лжедмитрия I. 1604-1605 гг.

В 1602 г. в Брагине при дворе Вишневецкого появился этот самозванец. Польский магнат стал ему помогать в собирании сил для похода на Москву с целью свержения Бориса Годунова и восстановления "прав" Лжедмитрия на царство.

В январе 1604 г. в Лубнах собрался небольшой отряд из польской шляхты и казаков. Лжедмитрий I и Вишневецкий решили провести дипломатическую подготовку вторжения, заручившись поддержкой короля и папского нунция.

Заручившись негласной политической поддержкой польского короля и получив материальные средства от польско-литовских феодалов и иезуитов, Лжедмитрий и Мнишек приступили к военной подготовке вторжения.

Ядром войска интервентов являлись добровольное ополчение польско-литовской шляхты и русская дружина из эмигрантов, проживавших на территории польско-литовского государства.

Главную надежду авантюристы возлагали на "казаков на реке Волге и в других местах" (Исаак Масса), и особенно на донских казаков, находившихся на русской службе и выражавших явное недовольство боярскими притеснениями.

Самозванец обратился к черкасам (украинным казакам) с просьбой о помощи ему как законному наследнику Московского государства.

По сообщению Массы, 8 тыс. казаков собрались на раду, где было решено отправить делегацию к Лжедмитрию с целью установить, действительно ли он царевич Дмитрий. Делегаты казаков признали самозванца и решили пойти к нему на службу.

Главной же движущей силой в борьбе самозванца и польско-литовских интервентов против войск правительства Годунова оказалось крестьянство, восставшее против феодального гнета. Лжедмитрий ловко пользовался "царистскими" настроениями крестьян, веривших в "хорошего царя" и присоединившихся к самозванцу. Правительство Годунова свирепо расправлялось со всеми сторонниками Лжедмитрия, что шло самозванцу на пользу. Так, например, в Комарицкую волость, присягнувшую самозванцу, Годунов под командованием Симеона Бекбулатовича послал карательный отряд, который разорял и жег деревни, подвергал пыткам и истреблял жителей, не щадя детей, женщин и стариков. Лжедмитрий издал указ об освобождении спасшегося населения волости от всяких налогов на десять лет. После этого усилился переход крестьян на сторону самозванца.

От крепостнической кабалы и от преследований царскими властями в "дикое поле" (местность к югу от "Черты") бежали холопы, крепостные крестьяне, угнетенный посадский люд. Келарь Троицкого монастыря Авраамий Палицын сообщает о том, что только в Калуге и Туле сидело в осаде более 20 тыс. восставших беглых холопов, помимо тех, которые находились в этих городах.

На территории "дикого поля" находилось много людей, враждебно настроенных против существовавших порядков. Учитывая это обстоятельство, а также силы донского и украинного казачества, Лжедмитрий и польско-литовские феодалы наметили район "дикого поля" базой для наступления на Москву. На смоленском стратегическом направлении таких условий для создания базы похода не было.

На сторону Лжедмитрия переходила боярская знать, недовольная политикой правительства Годунова, а также дворяне, боявшиеся крестьянских восстаний. Оказывали ему поддержку низы городского посада и мелкий служилый люд.

Крестьяне, посадские и служилые люди, дворяне, многие бояре и казаки не понимали того, что Лжедмитрий фактически являлся ставленником польско-литовских феодалов и что все они оказывались орудием интервентов, пытавшихся загребать жар чужими руками.

В сентябре 1604 г. Лжедмитрий приехал в Глиняны (под Львовом), где собрался небольшой отряд, насчитывавший 1600 человек (1100 всадников и 500 пехотинцев) и состоявший из польских шляхтичей, рассчитывавших на легкую добычу, русских эмигрантов и представителей донских и украинных казаков. Убедившись, что в данной обстановке вербовка сил шла медленно, самозванец решил перейти к активным действиям. В октябре со своим отрядом он направился к Киеву, где к нему присоединилось около 2 тыс. казаков.

На основании исследования источников (Берг, "Дневник Марины", Паэрле, Маржерет и др.) нельзя согласиться с утверждением авторов "Очерков истории СССР" о том, что в Киеве Лжедмитрий имел до 20 тыс. человек. У Савича, на которого ссылаются авторы "Очерков", таких данных нет. В статье Савича (Сборник статей "Против исторической концепции Покровского", 1939) перечисляются источники с данными о численности отряда Лжедмитрия (о Киеве упоминания нет): автор "Дневника Марины" говорит о нескольких тысячах человек, Маскевич — одной роте всадников в 700 человек и 5 хоругвей, к которым присоединилось 2 тыс. казаков, а затем — 10 тыс. запорожцев, Паэрле — 1 тыс. всадников и 500 пехотинцев, Кобержицкий — 700 всадников и 700 пехотинцев, Мартин Берг о том, что Лжедмитрий, соединившись с казаками, имел до 8 тыс. человек, "по другим данным" (Савич) — до 20 тыс. и "по другим известиям" (Савич) — 580 гусар, 120 казаков и 500 пехотинцев. Правильно утверждает Савич, что ядро отряда Лжедмитрия составляла польская шляхта.

Из Киева отряд Лжедмитрия, насчитывавший, по сообщению Маржерета, 4 тыс. человек, двинулся к устью р. Десны.

Под Добрыничами войско Лжедмитрия, по данным источников, насчитывало 14-15 тыс. человек и 13 орудий. Состояло оно из поляков (конница), казаков (конных и пеших) и крестьян, присоединившихся к самозванцу и обученных военному делу.

В войске самозванца находилось семь польских конных хоругвей, 100 польских пехотинцев, 400 пеших и 500 конных московских людей (Паэрле сообщает, что их было 2 тыс. человек), 3 тыс. донских казаков и несколько тысяч запорожцев, а всего насчитывалось 14-15 тыс. человек. [РазинИВИ]

ПОВСТАНЧЕСКАЯ АРМИЯ Ивана Болотникова. 1606-1607 гг.

Главной движущей силой революционной крестьянской войны являлись холопы и крепостные крестьяне, к которым присоединялись посадские люди, стрельцы и казаки. "Новый Летописец" в главе "О побое и разорении служивым людем от холопей своих и крестьян" сообщает о социальном составе восставших: "Собрахуся боярские люди и крестьяне, с ними же пристаху Украинные посацкие люди, и стрельцы, и казаки". Беглые холопы составляли самую большую и наиболее революционную часть войска Болотникова. Холопы бояр и служилых людей в городах представляли собой резерв крестьянского войска. К ним обращался Болотников с "подметными листами", призывая подниматься против своих угнетателей.

Холопы оказывались не только наиболее устойчивой частью крестьянского войска, но и наиболее ценными в чисто военном отношении. Исаак Масса сообщает, что "мятежники всегда одерживали победу, и они были искусные воители и отважные воины, свободные и вольные...". Монах Палицын пишет, что в украинные земли "отхождаху" "иже на конех обыкше и к воинскому делу искусни". Все эти сообщения касаются беглых холопов, входивших в состав личных дружин бояр и князей и сопровождавших их в военных походах, на смотрах и при выполнении служебных поручений. Как правило, эти военные холопы военное дело знали лучше, чем их хозяева.

Сложившаяся политическая обстановка в Русском государстве способствовала тому, что к восставшим против боярско-крепостнических порядков холопам, крепостным крестьянам и казакам присоединялись попутчики, преследовавшие свои цели. Прежде всего это был мелкий служилый люд, вожаком которого оказался веневский сотник Истома Пашков, выступивший "стуляны и с коширяны и с веневичи" и с примкнувшими к ним другими "служильцами". Затем попутчиками оказались крупные рязанские землевладельцы во главе с воеводами Григорием Сумбуловым и Прокопием Ляпуновым, к которым присоединялись такие же, как они, дворяне-землевладельцы, недовольные политикой боярского правительства Шуйского.

Социальная разнородность войска восставших являлась причиной его слабости. В начальный период вооруженной борьбы, когда внутренние противоречия социальных групп войска явно не обнаруживались, попутчики способствовали достижению восставшими успехов в ходе военных действий. Когда же борьба становилась затяжной и выявлялась противоположность целей различных общественных групп, попутчики "переметывались" в стан врага и предавали своих соратников. Изменение расстановки и соотношения сил определялось основным классовым противоречием между крестьянами и феодалами-землевладельцами, перед которым противоречия внутри господствующего класса отступали на второй план.

Восстание началось и протекало под лозунгом восстановления в своих правах "царя Димитрия", чудом якобы спасшегося от убийц-бояр, захвативших власть. В начальный период борьбы этот лозунг объединял разные социальные слои восставших, стремившихся к достижению различных целей. Выявление же действительных целей основных боровшихся классов вело к расколам в лагере восставших.

О численности крестьянского войска в источниках приводятся разноречивые сведения. В одном из произведений начала XVII в. называется цифра в 187 тыс.. В английском донесении сообщалось следующее: "Мятежники привлекли на свою сторону всех недовольных в этой части страны, и в скором времени их силы возросли настолько, что они выступили в поход в количестве 60.000 человек и явились под Москвой". Поляк Стадницкий, описывая бой 27 ноября, отметил, что силы Болотникова достигали 20 тыс. человек.

Конечно, о численности войска в сотни тысяч человек и речи быть не может. Это обычные преувеличения современников, лишь свидетельствующие о наличии больших по тому времени сил. Выставить стотысячное войско на территории, население которой примкнуло к восстанию Болотникова, можно было бы лишь имея там много миллионов жителей. Этого фактически не было. И. И. Смирнов полагает, что войско Болотникова насчитывало "несколько десятков тысяч человек". G таким утверждением вполне можно согласиться. Однако цифра в 60-70 тыс., которую называет автор в сноске, нам кажется значительно завышенной. Если учесть, что наиболее правдоподобные данные о потерях восставших — более 1 тыс. человек убитыми и 6-10-21 тыс. пленными и что к Калуге отступило более 10 тыс. человек и несколько тысяч — к Туле, то общую численность войска Болотникова можно определить максимально в 30-35 тыс. человек. Конечно, район восстания, хотя и значительный по территории, больше этого дать не мог, тем более что в обстановке гражданской войны того времени о всеобщей мобилизации не могло быть и речи.