"Хрупкий сосуд" - 1

— Добрый день! — обратилась к дежурному полицейскому девушка с маленьким ребёнком, который висел у неё в кенгуру. — Мне сегодня звонили по телефону отца, на котором имеется логотип 'зет'. Можно у кого-нибудь узнать подробности?

— Ваш паспорт, — протянул дежурный руку.

— Конечно! — подала Ева документ удостоверяющий личность.

Проверив данные, молодой мужчина, сержант, взял трубку телефона и позвонил начальнику, доложив, что пришла дочь погибшей в аварии супружеской пары.

'...дочь погибшей в аварии супружеской пары'. Весь мир вокруг ошарашенной чудовищной новостью девушки погрузился в серые тона. Время замедлилось. И в душе появилось опустошение, холод. 'Мама, папа?!'

— Вот пропуск, поднимитесь на второй этаж к начальнику, вас там ждут, — подал дежурный бледной девушке паспорт и пропуск.

Там ждут?! Где? Ничего не понимала девушка, но шла вперёд на ватных ногах, шла по ступенькам, не чувствуя под собой твёрдую поверхность. А в голову приходили всякие мысли, что дежурный сказал неправду, он ошибся, что всё лож. Сестрёнка больно теребила собранные в косу длинные волосы и тянула их в рот. Ева не обращала на боль внимания. 'Они ошиблись!'

Холодные люди, холодный коридор, холодная дверь появилась пред ней. 'Начальник полицейского участка...'. Взялась она за холодную ручку двери. Нет, не хотела Ева входить, чтобы не слышать подтверждение страшной новости. Но...

— Здравствуйте, Анатолий Валерьянович! — предварительно постучав в дверь, вошла девушка в кабинет начальника полиции, человека этого она знала, он был отцом её бывшего одноклассника, с которым она даже за одной партой сидела и в своё время неплохо общалась, даже встречаться парень ей предлагал. Но, это злосчастное 'но'.

— Здравствуй! — привстал мужчина, явив внушительную рабочую 'мозоль' — пивной живот, указав на стул рядом с его столом. — Присаживайся!

— Как это случилось?

Случилось обычное ДТП. Машина её родителей ехала по главной дороге, а нарушитель выскочил с второстепенной и врезался прямо им в топливный бак. Жуткие подробности мужчина не стал рассказывать подростку, что бак от удара взорвался, а машина перевернулась и все находившиеся в салоне люди сгорели заживо, так что опознать их можно только по ДНК. Но это дорогостоящая и долгая процедура. А дело требовалось закрыть, и как можно быстрее. С него же требуют! Отсчёт от него требовали немедленно. Так что показал он ей видео с камер наблюдений с места аварии, как раз перед столкновением, на которых девушка опознала своих родителей. А так, как он и сам был немного знаком с погибшим мужчиной и на лицо знал женщину, подписался за доверенное лицо. И этого оказалось достаточным для опознания.

— Телефон, скорее всего, или лежал у открытого окна, или он у кого-то из них в руках был, так что его при столкновение просто выбросило, — заявил начальник, предупредив, что телефон он ему не отдаст, он будет передан работодателю, а не ей. — А машина будет эвакуирована на стоянку, откуда после окончания следствия её вывезут в пункт по приёму металла, если, конечно, ты будешь не против?

Как она могла быть против? Даже если бы на машине после аварии ни одной царапины не было, Ева бы всё равно на неё смотреть не смогла.

— Вот номер телефона морга и вот ещё, — подал Анатолий Валерьянович визитку ритуальной службы. — Отдай это всё родственникам, они разберутся. Надо будет ещё страховые получить. Пускай в ГИБДД позвонят, узнают.

— У нас нет родственников.

— Это очень плохо! Тогда лучший вариант для тебя сразу идти в социальную службу, и они там всем займутся и с вами (указал мужчина на маленького ребёнка) как быть определятся. Можешь, конечно, обратиться в профсоюз, где родители работали, они тоже могут помочь, подскажут, как действовать.

Начальник всё сказал и всем видом показал, что очень занят. Начал перекладывать какие-то бумаги в папках, которые лежали на столе. Ева намёк поняла, и задерживаться не стала, встала, еле удержавшись на непослушных ногах, и, попрощавшись, вышла.

Остальные несколько дней тянулись бумажной волокитой. Понимая, что сама она не разберётся со всем, обзвонила знакомых мамы, коллег. И нашла пожелавшую помочь ей женщину, которая проехалась с ней по всем скорбным местам. Морг, ритуальная служба, прощальный зал на кладбище, ресторан, — заказали они для поминок всё необходимое.

Деньги у Евы были, глава семьи хранил кое-какую сумму в наличных в своём столе, доступ к которым у всей маленькой семьи был, так что на всё у неё хватило, даже осталось. И карточка у неё своя с доступом к родительским счетам. Подсчитав всё, поняла, что какое-то время они с сестрёнкой протянут, пока не оформят документы по потери родителей и не станут получать пособие. Знала Ева, что справится: мир не без добрых людей.

Добровольная помощница попыталась навязаться больше, чем её просили, Ева сразу почувствовала натянутую скорбную маску, что та желает им добра и от этого хочет помочь им ещё больше. На самом деле получить доступ в дом и к вещам её родителей, среди которых было немало дорогих украшений, которыми мама Евы хвасталась перед коллегами. Женщина решила, что теперь у неё есть право прийти к девчонке в дом и покомандовать там. Нет, дом для Евы — крепость, а родители приучили её не пускать туда чужих людей. Поблагодарив сердобольную тётю, Ева сказала, что вот-вот должна приехать их родная бабушка, а там они решат, как быть дальше. Всё!

Ну да, соврала! А как ещё отвадить навязчивых чужих тёток, которые уже запустили руку в денежный карман сироток? Женщина думала, что подросток не заметит, что расплачиваясь за услуги, остаток она каждый раз присваивала себе. И приличная сумма, собранная для детей от коллег, что отца, что матери до бедняжек не дошла.

Не на ту нарвалась, дочь бухгалтера и компьютерного хакера, считать деньги умела лучше всего. Но не стала она закатывать скандал, решила промолчать, оставив такое на чужой совести. И ещё испугалась она, что если раскроет нечистую на руку даму, то та наверняка напакостит ей с Юлькой. Позвонит в службу по делам несовершеннолетних и накатает лживую жалобу. А потом... доказывай, что не жираф.

Порывшись в интернете, собрала Ева интересующую информацию, что жить она может как жила. И не бегать за помощью в социальную службу пока ей не исполнится восемнадцать, а это почти целый год.

У юриста проконсультировалась, что, как. Главное оказалось — справки сделать, что они с сестрой остались сиротами. И пока возможность есть, деньги есть. Подождать совершеннолетия, чтобы она могла оформить сразу опеку над сестрой и все требующиеся выплаты. Вот так вот, не было у неё времени родителей оплакать. Не дали!

Глава 2

— Зверева Ева Евгеньевна, а вас попрошу задержаться! — обратился средних лет, высокий худощавый врач к девушке, пришедшей проходить практику в городскую больницу.

Ну, хвалили её все. Рука у неё оказалась лёгкой, а характер покладистый, своей внешностью и добродушной улыбкой она оказывала благоприятное воздействие не только на больных. Могла девушка в любом отделении наравне с другими опытными медсёстрами поработать.

С момента гибели родителей прошло почти полгода, на людях Ева улыбалась, не рассказывая никому о своём горе, о том, как порой ей бывает тяжело. Как оказалось, близких людей, подруг, у неё совсем нет. Да, были одноклассницы, одногруппницы по экономическому университету и медицинскому колледжу. А подруг — нет. Таких, на плече которых поплакать можно.

Людская жалась, когда подходили к ней во время похорон оставила неизгладимое гнетущее впечатление. 'Ах, сиротки! Ах, бедненькие! Ах, несчастные! Как же вы теперь? В детдом вам дорога, там хоть присмотрят. Ева, отдай Юленьку в детский дом и будешь нормально жить'. Нет, не хотела Ева, чтобы все, кто попало, сочувствовал ей. Тем более так.

— Ева, я хочу предложить тебе поработать, а не практику проходить. У нас медсестра с травматологического отделения ушла в декрет, а замену так и не нашли, — новость оказалась прекрасной, девушка улыбнулась, согласилась.

Знала, что всё будет хорошо. Знала, что с неба на неё смотрят родители. А она не может их подвести. Социальная служба пошла ей навстречу и оформила выплату по потери родителей пока на неё одну. Документы на младшую сестрёнку они придержали, сообщив, что всё равно будут ходить к ней и смотреть, справляется она или нет. Обещали и с садиком помочь, но пока не будут готовы документы на опекунство, ничего не решить. Так что приходилось Еве нанимать няню через интернет и платить наличными. За полгода к ней приходили целых два раза из органов по опеки и с участковым.

Участковый, молодой семейный мужчина, готовящийся в ближайшее время стать отцом, не испорченный ещё человеческой чёрствостью искренне сочувствовал ей. Заранее звонил, предупреждал её. Заранее консультировал, к чему компания упрямых тёток из службы по надзору за несовершеннолетними может придраться. Лично ему Ева была благодарна.

Ей предлагали взять академический отпуск на год, а там, как только станет совершеннолетней, уладить все нюансы с документами и может продолжить обучение. Но Ева боялась упустить такой важный год. Боялась, что упустит свой шанс. А ведь до диплома всего ничего осталось.

Жизнь продолжалась. Сверкала яркими красками. Тут и бывший одноклассник начал её встречать и провожать до самого дома. Сынок начальника полиции, и тоже Толик, но с детской прикипевшей кличкой Тополь. Зная, что Ева каждый день гуляет с сестрёнкой в парке, вернее возвращается домой через парк, он поджидал её. Сначала, девушке казалось, что парень просто вспомнил детство, как они хорошо дружили, как учились. Но через неделю таких 'случайных' встреч, он опять предложил ей быть его девушкой, начать встречаться по-серьёзному, по-взрослому, так как он для неё, сиротки, лучший вариант. И если прямо сейчас, она выйдет за него замуж, то все её проблемы будут решены. Статус замужней женщины меняет всё! И его отец не последний человек в городе.

В каком-то смысле парень был прав. Ева даже на несколько секунд задумалась. Но... Нет! Не интересовал девушку бывший одноклассник. А его высокое мнение о себе раздражало. Толик только и делал, что говорил о себе любимом, какой он важный, попивая баночку энергетика, покуривая электронную сигарету.

Рассказывал он, какие богатые и влиятельные у него родственники. И что ему уже папа место приготовил, как только он диплом получит. А диплом он получит. Деньги за него уже заплачены. И квартира вот-вот у него будет своя. Хотя?! Зачем ему квартира? Вот женится он на ней, и всё её — его.

Как парень учился, Ева помнила — никак. Тянули его преподаватели буквально за уши, и ставили твёрдую четвёрку, даже тогда, когда он совершенно не знал учебный материал.

Каким-то детским казался Еве весь разговор с Толиком, с его детскими попытками ухаживать. Не воспринимала она парня, как мужчину, как своего любимого. Сказав прямо, что ничего у них не может быть, поставила она точку над 'й'. Как говорится, душа у неё к нему не лежит, и тут она ничего не может сделать. Его прикосновения, робкие попытки взять её за руку, вызывали неприятные мурашки, отвращение.

Тогда, парень надавил на жалость и предложил остаться друзьями. Друзьями?! Не подумала девушка подростковым умом, что не может мужчина быть другом женщине. Согласилась глупая!

Утренняя суета в больнице, обход. Ева наслаждалась. Постепенно, переживания за сестрёнку, что на целых семь часов оставалась с чужим человеком, отходили на задний план. Жизнь продолжается!

— Ева, — позвала старшая медсестра травматологического отделения девушку, зайди в процедурный кабинет. Дала она новенькой план действий и удалилась.

Наравне с другими медсёстрами работала юная девушка, меняла повязки, подгузники, делала уколы. Всё шло хорошо!

Женский коллектив, хихиканье, сплетни — нравилось Еве слушать о превратностях чужих судеб. Как весёлые, так и горестные случаи случались с людьми повсеместно. Не одна она такая... несчастная на свете. Насмотрелась и наслушалась всякое...

Однажды, проходя по коридору, услышала Ева в одной из палат шум, разбилось что-то. А так как поблизости никого больше не оказалось, недолго думая, открыла дверь и вошла.

— День добрый!

В большой просторной палате для вип персон, это Ева позже поняла по наличию телевизора на стене и отдельной ванной комнате, лежал один человек, мужчина лет пятидесяти. Но на вид, по его подтянутому и подкаченному телу, можно было его принять за молодого тридцатипятилетнего человека. Мужчина как мужчина?! Не придала никакого значения девушка. Больной человек перед ней. На его правой ноге находился компрессионно-дистракционный аппарат — аппарат Илизарова. Это круглый обруч со штырями и болтами. И не один аппарат, а два. Один фиксировал голень, скорее всего, как большую берцовую кость, так и малую. А выше аппарат фиксировал бедренную кость. Складывалось ощущение, что мужчину сбила машина, хотя не факт.

Больная нога фиксировалась ещё и на специальной подставке с грузом. Возникло у девушки ощущение, что пациента только-только прооперировали, и он вот-вот отошёл от наркоза: глаза его смотрели пьяно. Хотя нет, днём раньше, этого человека в травматологическом отделении точно не было. Поступил он, видимо, ночью. Значит, вот-вот должен был начаться утренний обход пациентов и к нему подойдут.

На полу лежали части от телефона. Батарейка, крышка, сам смартфон и кожаная обложка от него. И подставка с разбитой стеклянной капельницей. Осколки и прозрачная жидкость разлетелись по палате.

Осмотрев вошедшую медсестричку, грубо, сквозь зажатые зубы проговорил мужчина, чтобы она пошла вон. Проговорил больной на звёздном языке зет. Ева послушалась, вышла, прикрыв за собой дверь снаружи. То, что мужчина мучается от боли, ей было заметно.

Выйдя за дверь, Ева позвонила дежурившему врачу и спросила: можно ли звёздному пациенту сделать обезболивающий укол ещё до обхода и, получив положительный ответ, направилась в процедурный кабинет.

В процедурном никого не было — пересменка. Не торопились медсёстры на рабочее место. Санитарки были заняты делом, отвлекать их девушка не стала. Достав ампулу, набрала шприц. И пошла к важному и грубому пациенту, даже не думая, что получит за заботу какую-то благодарность от него.

Так быстро увидеть молоденькую медсестру, мужчина не ожидал, так что когда, на этот раз, постучавшись, девушка появилась вновь, он с каким-то вызовом посмотрел на неё. А медсестра прошла по хрустящим осколкам, не проронив ни слова, без смущения, оголила, убрав со здоровой его ноги простынь, и вколола обезболивающее лекарство. Накрыла больного, и вышла.

Мужчина не возражал, смирно лежал, проводил красивую девушку взглядом, не то, чтобы не улыбнувшуюся ему, даже не проронившую ни слова. Её легкая и быстрая походка натолкнула на эротические мысли. Есть в случившемся приятные моменты!

Девушка вышла, но через минуту, опять постучалась и вошла, но уже со средствами уборки. Веником, шваброй, ведром. Первым делом подняла развалившийся телефон, обтёрла запчасти салфеткой и положила на тумбочку рядом с мужчиной, принялась собирать осколки.