"Хрупкий сосуд" - 1

Глава 1

— Зверева Ева Евгеньевна, просыпайтесь! — весело проговорил, постучав в закрытую дверь, крупный рыжий мужчина.

— Встаю, папа, — зевнула семнадцатилетняя девушка, на лицо которой падал луч утреннего солнца. Вообще-то, её полное имя Евгения, но, чтобы не путаться, Женей её мама звала исключительно супруга, а дочь — Евой.

Майское утро ожидалось ярким, жарким. Родителям требовалось съездить по делам, а ей надлежало присмотреть за полугодовалой сестрёнкой. Ни впервой!

Встала девушка и первым делом, слегка, стукнув по висячим под потолком воздушным шарам, включила компьютер. На днях у неё день рождения был. Семнадцать лет — это прекрасная пора очей очарования. Хотелось ей прыгать, бегать, танцевать, петь — заниматься всякими подростковыми глупостями.

С кухни приятно пахло творожными оладушками — утренний презент от мамы. Ева радостно потёрла руки, заглянув в святая святых. 'Здесь русский дух, здесь Русью пахнет...'. Процитировала она отрывок и побежала в ванную, чтобы привести себя в надлежащий вид.

— Бутылочка на столе, тёплая вода в чайнике, молочная смесь на месте, творожок в холодильнике, фрукты... — проинструктировала женщина заспанного ребёнка.

— Мам..., ням, ням, — хихикнула дочь, потянувшись за вкусненьким.

Могла мать и не напоминать дочери, где что лежит. Последний год для них всех выдался тяжёлым: тяжело далась женщине долгожданная беременность, роды. Здоровье её подорвалось и требовалось время от времени ложиться в больницу на лечение, то почек, то сердца. А Ева, теперь как старшая дочь, как хозяйка, брала в свои руки всё домашнее хозяйство, и ужин приготовить для отца, и за малышкой присмотреть.

Это родители ещё не знали, что у неё имелась тайна. Она, обладательница красного диплома, подавшая документы по указке родителей в экономический университет, на самом деле уже два года училась в медицинском колледже на обычную медсестру. В экономическом она тоже училась, но заочно. И всё благодаря тому, что последние два школьных года экстерном закончила. Зубрилка!

Мама у неё работала бухгалтером в одном из местных государственных учреждений, отец был неплохим инженер по защитным сетям, программированию, обеспечению безопасности камер видеонаблюдения, в общем — компьютерщиком, которого специально нанимали, чтобы проверить слабые места в важных программах. Слово: хакер, он принципиально не выносил, просто, работа такая. Да ещё часто на выезде, и в командировки уезжал.

Жили они чуть-чуть выше среднего уровня достатка в хорошем доме на сто пятьдесят квадратных метров за большим городским парком. Имели одну хорошую машину. Кто-то скажет не богато, да только не в богатстве было тут дело. Работал отца на инопланетян, нет, не на зелёных человечков, а обычных гуманоидов, абсолютно схожих по всем физическим показателям с земными людьми, прилетевшими на Землю на своих космических кораблях лет пятьдесят назад. Представились они космическими путешественниками, исследователями вселенной и, назвавшись звёздной расой людей, поселились практически на всех континентах Земли на дружески предоставленных им территориях. Люди же прозвали прилетевших инопланетян людьми зет, обозначая всё связанное с ними латинской буквой 'зет'. Вот так и появился на всём, что связано с ними логотип соответствующей латинской буквы.

За пятьдесят лет выросло, примерно, сто звёздных городков. Небольшие такие поселения, в которых жили от одной до двух тысяч представителей иной цивилизации. Почти все их города были обнесены высоким металлическим забором и укрыты прозрачным куполом, якобы, от защиты прямого солнечного излучения, не очень хорошо влияющее на них. На работу звёздные люди зет повсеместно нанимали простых людей, достойно оплачивая их труд. Жили, так сказать, как обычные люди, пускай, немного замкнуто, но всё же — люди.

Родители Евы хотели, чтобы дочь, отучившись, начала работать под присмотром матери в государственном учреждении, на чистом тёплом месте. Если что, и помочь родные могли, и по служебной лестнице подняться, и вообще. Наверное, действовали они как многие любящие родители, желающие счастье своему чаду.

Чадо же имело свои виды на жизнь. Благо, ни умом бог не обделил, ни внешностью. Чем она сполна пользовалась.

Девушка заглянула в зал, который отец использовал как рабочий кабинет, документы ещё лежали на столе, и на первый взгляд показалось бы постороннему, что у него хаос, беспорядок. Но только не ей. Ева видела, что отец опять проработал всю ночь, у неё не было сомнения, поэтому и будильник не звенел, иначе, она бы услышала. Подкралась хулиганка на цыпочках, обняв и поцеловав высокого крепкого мужчину, который что-то помечал на бумаге, складывая в папку. А кто-то когда-то думал, что в век электроники будет легче. Но нет! Бумага — это отчёт для работодателей, которые требовали фиксировать всё не только в электронном виде, но и в бумажном варианте. Да ещё в архив всегда делались копии. Не понимала Ева такого.

— Нашёл! — довольный собой заявил отец дочери и указал на маленькую точку в схеме. — Ошибка. Такая маленькая, но вредоносная. Хотя, нет, не вредоносная. Если я бы создавал подобное, то тоже оставил бы лазейку. Мало ли что?! Проблема состоит в том, чтобы о таком никто и никогда больше не узнал. Иначе...

— Хорошо! — обрадовалась за отца дочь, совершенно не похожая на него внешне.

Мужчина напоминал неуклюжего медведя с добрыми светлыми глазами, правда, рыжей масти. Она же — ладная очаровашка с тонкой талией, с тёмно-карими колодцами во взгляде, с копной густых, тёмно-русых волнистых волос, с детскими припухлыми губками, с вздёрнутым носиком — большеглазое чудо с картинки. Черничка! И если бы девушка была похожа на мать, то вопросов у неё никогда бы не возникло. Но её мама натуральная блондинка. Вот так! И однажды, в старшем школьном возрасте, и это было не так давно, сидя за столом, сопоставив своё различие с обоими родителями, спросила она, не удочерили ли они её. И если это так, она всё равно будет их любить. Только, ей нужна правда.

Посоветовавшись с мужем, обеспокоенная такими не детскими расспросами мать, решилась рассказать дочери правду, понимая, что девочка у неё уже довольно взрослая, рассудительная, сообразительная. И ведь докопается до правды! Решила она не ждать пока 'добрые' люди наговорят ребёнку каких-нибудь гадостей.

Не удочерили её. Оказалось, что просто тот, кого Ева с самого рождения называет отцом ей не родной. Просто, женился он на беременной женщине. Ну, бывает так в жизни. Ошибки молодости, как говорят, не есть грех. Еву такой ответ устроил, но ненадолго. Любопытство распирало её изнутри, ей хотелось знать, кто же настоящий отец? Ей хотелось понять, почему тот мужчина бросил её беременную маму. Мама она же... МАМА. Она хорошая!

Не выдержав психологического давления, больше, побоявшись, что дочь сама начнёт искать биологического отца, женщина взяла и призналась. Рассказав на свою голову, что настоящий отец Евы один из НИХ, указав на висевшую на краю неба металлическую конструкцию звёздных людей. Удивила?! Нет! Ну, вот чувствовала девчонка, что причастна к чему-то великому.

Вроде, никому ничего не навязывали прилетевшие звёздные люди, но и к себе они близко не подпускали. До порога, ещё как не шло. Открыли они на Земле свои предприятия, больницы и жили в ладу с миром. Их улыбчивые, высокие и статные мужчины всегда были окружены повышенным вниманием земных женщин, чем те без стеснения пользовались. Дают — бери! А вот со звёздными женщинами сложилась немного другая ситуация. Не многим землянам пришлось столкнуться с величественными королевами холодного космоса, и впечатлений на всю планету хватило. Нескрываемая высокомерность оказалась неотъемлемой их чертой. И даже грациозность большинства из них, портила общая для всех бледная гримаса брезгливости. Не дай Бог попасть в немилость звёздной даме. Пиши: пропало! Они никогда не устраивали скандалы, предпочитали действовать изощрённо.

Молодая мама Евы вот так вот, однажды, и познакомилась в развлекательном центре со звёздным мужчиной. Таким внимательным, сильным, властным он ей показался. Поддалась она соблазну. Ну, студентка же, любовь бурлила в гормонах, розовая пелена застилала глаза. А как хвасталась она перед подругами, что охмурила звёздного жителя своей земной красотой. Мечтала и строила планы на свою заоблачную жизнь. Одним словом, ладно — двумя словами — натуральная блондинка!

Мужчина зет имел высокое положение в своём обществе и сразу предупредил земную красоту о правилах их отношении: как только он ей звонит, она моментально приезжает в зарезервированную за ним комнату отдыха. И чтобы никаких соплей про любовь. Хорошо!

Нет, а студентка думала, что добьётся своего, во что бы то ни стало, вот чуть-чуть — и желанный ей мужчина падёт к её ногам с предложением руки и сердца. Через некоторое время случилось то, что случилось. Девушка забеременела. Обрадовалась. Ребёнок! Вот он — билет в небеса! Размечталась!

На новость о беременности своей девушки мужчина отреагировал, в большей степени, равнодушно. Обозвал он любовницу по-всякому, так как обманула она его доверие, заверив, что предохраняется. Вот! Все земные женщины такие! Позвонил он прямо при ней в отделение звёздной больницы, как догадалась несчастная, своему знакомому врачу, и попросил выписать талон на очередной аборт, где вместо имени и фамилии пациентки был указан просто очередной номер. И деньги на операцию перевёл мужчина прямо при ней. И по завершению процедуры попросил он не девушку, а врача перезвонить и сообщить ему, как всё прошло.

Попыталась наивная и глупая студентка возразить и получила такое, что выползла от любовника еле живая. Правда, бил он её аккуратно. Стараясь не оставлять следов. Ещё и изнасиловал напоследок, пригрозив, если хочет она жить — сделает всё правильно. Сказал, что ему не нужны земные выродки, недоублюдки, тем более от такой проститутки, как она. Швырнул мужчина девушке деньги прямо в лицо за причинённые неудобства и вышвырнул из своей жизни.

Вывернулась студентка из всей этой ситуации благодаря превратностям судьбы. Подружка позвонила ей в тот же день, тоже блондинка, хотя и крашенная, сообщила, что залетела от кого-то в общаге, а от кого не знает. И теперь ей срочно нужно сделать нечто аморальное — избавиться от ребёнка.

Вот и пошла одна девушка вместо другой на страшное дело. А мама Евы на полученные деньги уехала в другой город, по дороге она познакомилась с хорошим человеком, которому всё честно рассказала, сказала, что не собирается убивать своего ещё не родившегося ребёнка даже под угрозой смерти.

В процессе знакомства такой же молодой мужчина вытянул из девушки личные данные. А так как он хорошо разбирался в программном обеспечении, то ему не составило большого труда выяснить, где она живёт, и буквально через сутки пожаловал он к ней с букетом цветов. С тех пор жили они вместе одной маленькой семьёй, в дружбе и счастье. И жили бы ещё лучше, если бы не слабое здоровье молодой женщины.

Мама всё рассказала дочери о своих взаимоотношениях с её биологическим отцом. Всё для того, чтобы дочь имела чёткое представление о нём. Чтобы так же, как и она не оказалась обманутой красивой сказкой о прекрасных заоблачных принцах. Даже сказала, как зовут того мужчину, и взяла обещание, что если увидит своего биологического отца, то будет держаться от него, как можно дальше. Не человек он — чудовище. Ева пообещала. И, действительно, выполнила обещание. Временами только просматривала новостные заголовки, смотрела на фото и видео. Смотрела, и понимала, что они, как мама ей сказала, и правда, из разных миров.

Ева проводила родителей со двора, на прощание, помахав рукой. Послав им воздушный поцелуй. Всё будет хорошо! Впереди у неё целая жизнь! Вот только чуть-чуть ещё... Думала Ева, что как только получит диплом — расскажет им всё. Что не хочет сидеть ей за столом и считать изо дня в день цифры, хочет она помогать людям. Что в этом плохого? Вот и она думала, что ничего.

— Юлька-пилюлька, доброе утро! — подхватила старшая сестра проснувшуюся малышку и пошла с ней на кухню.

В телефоне пришло сообщение, где руководители отправили своей студентке домашнее задание, чтобы она их онлайн сделала. Нечего прохлаждаться. Скоро зачёт!

Пролистав домашнюю работу, к которой Ева заранее подготовилась, быстро всё сделала. Буквально за час. И отправила ответы по электронной почте. Всё! День её, их! Свобода! Весна идёт! Весне дорогу!

Собрались сестрёнки, чтобы погулять по парку, порадоваться цветущими деревьями. Красота! Ева пританцовывала, усаживая малышку в коляску. День намечался чудесным. И весёлый щебет воробьёв это подтверждал. Но дойти они успели только до задней калитки своего двора, которая открывала обзор на прекрасный вид, на цветущий парк за домом, и на виднеющуюся вдали гору. Чудо! И от созерцания прекрасного отвлёк её, зазвонивший в кармане телефон. Кто говорит? Слон? Нет! Папин номер высветился на экране.

— Слушаю, папа! — довольная девушка ответила на телефонный звонок.

Но вместо голоса отца услышала она чужого, незнакомого человека. Он осторожно спросил, сколько ей лет и, услышав, что семнадцать, поинтересовался, есть ли рядом с ней взрослые или взрослые родственники, с которыми он может поговорить. Последовал отрицательный ответ.

— Что случилось? — прямо спросила Ева, почувствовавшая неладное.

Бабушка у Евы была, но жила она очень далека, в другом городе, и совершенно не интересовалась жизнью единственной дочери и её детей. А дедушка? А кто его знает, ушёл он от жены давным-давно и о себе знать не давал, как алименты выплатил и всё. Видимо, жена его допекла так, что и дочь он не желал видеть, думая, что и она такая же нервозная истеричка. Всё в жизни бывает. Встречаются, влюбляются, расходятся. Жизнь!

На другом конце затянулось молчание.

— Куда подъехать? — решила Ева действовать, понимая, что ничего от человека на том конце провода не добьётся.

В ответ раздалось мычание: 'ммм...'.

— В полицию? Какой отдел? — что-то подсказало Еве, что позвонивший ей по отцовскому телефону человек из полиции, уж больно вопросы задавал стандартные, заученные. Она пока в больнице практику проходила, повидала таких.

— Восемьдесят пятый отдел полиции, — подтвердил мужчина догадку.

— Буду через час! — отключила связь Ева.

Думать о том, что случилось что-то плохое, девушке не хотелось. Надеялась, что папа потерял свой дорогой рабочий телефон, который ему выдали работодатели и теперь вот так его хотят вернуть. На телефоне имелся устрашающий логотип буквы 'зет', не дай бог кому чужому тронуть такую вещь, тем более украсть. Лишь через несколько минут она вспомнила, что на отцовском телефона, вообще-то, защита стоит, и просто так включить его никто кроме отца не мог. Но всё оказалось до банального просто. Отец, видимо, что-то вспомнив, решил позвонить дочери. Включил, набрал её номер...

Ева даже не помнила, как она добралась до участка. Город мелькал в окне автобуса. Сестрёнка аукала на руках.

— Добрый день! — обратилась к дежурному полицейскому девушка с маленьким ребёнком, который висел у неё в кенгуру. — Мне сегодня звонили по телефону отца, на котором имеется логотип 'зет'. Можно у кого-нибудь узнать подробности?

— Ваш паспорт, — протянул дежурный руку.

— Конечно! — подала Ева документ удостоверяющий личность.

Проверив данные, молодой мужчина, сержант, взял трубку телефона и позвонил начальнику, доложив, что пришла дочь погибшей в аварии супружеской пары.

'...дочь погибшей в аварии супружеской пары'. Весь мир вокруг ошарашенной чудовищной новостью девушки погрузился в серые тона. Время замедлилось. И в душе появилось опустошение, холод. 'Мама, папа?!'

— Вот пропуск, поднимитесь на второй этаж к начальнику, вас там ждут, — подал дежурный бледной девушке паспорт и пропуск.

Там ждут?! Где? Ничего не понимала девушка, но шла вперёд на ватных ногах, шла по ступенькам, не чувствуя под собой твёрдую поверхность. А в голову приходили всякие мысли, что дежурный сказал неправду, он ошибся, что всё лож. Сестрёнка больно теребила собранные в косу длинные волосы и тянула их в рот. Ева не обращала на боль внимания. 'Они ошиблись!'

Холодные люди, холодный коридор, холодная дверь появилась пред ней. 'Начальник полицейского участка...'. Взялась она за холодную ручку двери. Нет, не хотела Ева входить, чтобы не слышать подтверждение страшной новости. Но...

— Здравствуйте, Анатолий Валерьянович! — предварительно постучав в дверь, вошла девушка в кабинет начальника полиции, человека этого она знала, он был отцом её бывшего одноклассника, с которым она даже за одной партой сидела и в своё время неплохо общалась, даже встречаться парень ей предлагал. Но, это злосчастное 'но'.

— Здравствуй! — привстал мужчина, явив внушительную рабочую 'мозоль' — пивной живот, указав на стул рядом с его столом. — Присаживайся!

— Как это случилось?

Случилось обычное ДТП. Машина её родителей ехала по главной дороге, а нарушитель выскочил с второстепенной и врезался прямо им в топливный бак. Жуткие подробности мужчина не стал рассказывать подростку, что бак от удара взорвался, а машина перевернулась и все находившиеся в салоне люди сгорели заживо, так что опознать их можно только по ДНК. Но это дорогостоящая и долгая процедура. А дело требовалось закрыть, и как можно быстрее. С него же требуют! Отсчёт от него требовали немедленно. Так что показал он ей видео с камер наблюдений с места аварии, как раз перед столкновением, на которых девушка опознала своих родителей. А так, как он и сам был немного знаком с погибшим мужчиной и на лицо знал женщину, подписался за доверенное лицо. И этого оказалось достаточным для опознания.

— Телефон, скорее всего, или лежал у открытого окна, или он у кого-то из них в руках был, так что его при столкновение просто выбросило, — заявил начальник, предупредив, что телефон он ему не отдаст, он будет передан работодателю, а не ей. — А машина будет эвакуирована на стоянку, откуда после окончания следствия её вывезут в пункт по приёму металла, если, конечно, ты будешь не против?

Как она могла быть против? Даже если бы на машине после аварии ни одной царапины не было, Ева бы всё равно на неё смотреть не смогла.

— Вот номер телефона морга и вот ещё, — подал Анатолий Валерьянович визитку ритуальной службы. — Отдай это всё родственникам, они разберутся. Надо будет ещё страховые получить. Пускай в ГИБДД позвонят, узнают.

— У нас нет родственников.

— Это очень плохо! Тогда лучший вариант для тебя сразу идти в социальную службу, и они там всем займутся и с вами (указал мужчина на маленького ребёнка) как быть определятся. Можешь, конечно, обратиться в профсоюз, где родители работали, они тоже могут помочь, подскажут, как действовать.

Начальник всё сказал и всем видом показал, что очень занят. Начал перекладывать какие-то бумаги в папках, которые лежали на столе. Ева намёк поняла, и задерживаться не стала, встала, еле удержавшись на непослушных ногах, и, попрощавшись, вышла.

Остальные несколько дней тянулись бумажной волокитой. Понимая, что сама она не разберётся со всем, обзвонила знакомых мамы, коллег. И нашла пожелавшую помочь ей женщину, которая проехалась с ней по всем скорбным местам. Морг, ритуальная служба, прощальный зал на кладбище, ресторан, — заказали они для поминок всё необходимое.

Деньги у Евы были, глава семьи хранил кое-какую сумму в наличных в своём столе, доступ к которым у всей маленькой семьи был, так что на всё у неё хватило, даже осталось. И карточка у неё своя с доступом к родительским счетам. Подсчитав всё, поняла, что какое-то время они с сестрёнкой протянут, пока не оформят документы по потери родителей и не станут получать пособие. Знала Ева, что справится: мир не без добрых людей.

Добровольная помощница попыталась навязаться больше, чем её просили, Ева сразу почувствовала натянутую скорбную маску, что та желает им добра и от этого хочет помочь им ещё больше. На самом деле получить доступ в дом и к вещам её родителей, среди которых было немало дорогих украшений, которыми мама Евы хвасталась перед коллегами. Женщина решила, что теперь у неё есть право прийти к девчонке в дом и покомандовать там. Нет, дом для Евы — крепость, а родители приучили её не пускать туда чужих людей. Поблагодарив сердобольную тётю, Ева сказала, что вот-вот должна приехать их родная бабушка, а там они решат, как быть дальше. Всё!

Ну да, соврала! А как ещё отвадить навязчивых чужих тёток, которые уже запустили руку в денежный карман сироток? Женщина думала, что подросток не заметит, что расплачиваясь за услуги, остаток она каждый раз присваивала себе. И приличная сумма, собранная для детей от коллег, что отца, что матери до бедняжек не дошла.

Не на ту нарвалась, дочь бухгалтера и компьютерного хакера, считать деньги умела лучше всего. Но не стала она закатывать скандал, решила промолчать, оставив такое на чужой совести. И ещё испугалась она, что если раскроет нечистую на руку даму, то та наверняка напакостит ей с Юлькой. Позвонит в службу по делам несовершеннолетних и накатает лживую жалобу. А потом... доказывай, что не жираф.

Порывшись в интернете, собрала Ева интересующую информацию, что жить она может как жила. И не бегать за помощью в социальную службу пока ей не исполнится восемнадцать, а это почти целый год.

У юриста проконсультировалась, что, как. Главное оказалось — справки сделать, что они с сестрой остались сиротами. И пока возможность есть, деньги есть. Подождать совершеннолетия, чтобы она могла оформить сразу опеку над сестрой и все требующиеся выплаты. Вот так вот, не было у неё времени родителей оплакать. Не дали!

Глава 2

— Зверева Ева Евгеньевна, а вас попрошу задержаться! — обратился средних лет, высокий худощавый врач к девушке, пришедшей проходить практику в городскую больницу.

Ну, хвалили её все. Рука у неё оказалась лёгкой, а характер покладистый, своей внешностью и добродушной улыбкой она оказывала благоприятное воздействие не только на больных. Могла девушка в любом отделении наравне с другими опытными медсёстрами поработать.

С момента гибели родителей прошло почти полгода, на людях Ева улыбалась, не рассказывая никому о своём горе, о том, как порой ей бывает тяжело. Как оказалось, близких людей, подруг, у неё совсем нет. Да, были одноклассницы, одногруппницы по экономическому университету и медицинскому колледжу. А подруг — нет. Таких, на плече которых поплакать можно.

Людская жалась, когда подходили к ней во время похорон оставила неизгладимое гнетущее впечатление. 'Ах, сиротки! Ах, бедненькие! Ах, несчастные! Как же вы теперь? В детдом вам дорога, там хоть присмотрят. Ева, отдай Юленьку в детский дом и будешь нормально жить'. Нет, не хотела Ева, чтобы все, кто попало, сочувствовал ей. Тем более так.

— Ева, я хочу предложить тебе поработать, а не практику проходить. У нас медсестра с травматологического отделения ушла в декрет, а замену так и не нашли, — новость оказалась прекрасной, девушка улыбнулась, согласилась.

Знала, что всё будет хорошо. Знала, что с неба на неё смотрят родители. А она не может их подвести. Социальная служба пошла ей навстречу и оформила выплату по потери родителей пока на неё одну. Документы на младшую сестрёнку они придержали, сообщив, что всё равно будут ходить к ней и смотреть, справляется она или нет. Обещали и с садиком помочь, но пока не будут готовы документы на опекунство, ничего не решить. Так что приходилось Еве нанимать няню через интернет и платить наличными. За полгода к ней приходили целых два раза из органов по опеки и с участковым.

Участковый, молодой семейный мужчина, готовящийся в ближайшее время стать отцом, не испорченный ещё человеческой чёрствостью искренне сочувствовал ей. Заранее звонил, предупреждал её. Заранее консультировал, к чему компания упрямых тёток из службы по надзору за несовершеннолетними может придраться. Лично ему Ева была благодарна.

Ей предлагали взять академический отпуск на год, а там, как только станет совершеннолетней, уладить все нюансы с документами и может продолжить обучение. Но Ева боялась упустить такой важный год. Боялась, что упустит свой шанс. А ведь до диплома всего ничего осталось.

Жизнь продолжалась. Сверкала яркими красками. Тут и бывший одноклассник начал её встречать и провожать до самого дома. Сынок начальника полиции, и тоже Толик, но с детской прикипевшей кличкой Тополь. Зная, что Ева каждый день гуляет с сестрёнкой в парке, вернее возвращается домой через парк, он поджидал её. Сначала, девушке казалось, что парень просто вспомнил детство, как они хорошо дружили, как учились. Но через неделю таких 'случайных' встреч, он опять предложил ей быть его девушкой, начать встречаться по-серьёзному, по-взрослому, так как он для неё, сиротки, лучший вариант. И если прямо сейчас, она выйдет за него замуж, то все её проблемы будут решены. Статус замужней женщины меняет всё! И его отец не последний человек в городе.

В каком-то смысле парень был прав. Ева даже на несколько секунд задумалась. Но... Нет! Не интересовал девушку бывший одноклассник. А его высокое мнение о себе раздражало. Толик только и делал, что говорил о себе любимом, какой он важный, попивая баночку энергетика, покуривая электронную сигарету.

Рассказывал он, какие богатые и влиятельные у него родственники. И что ему уже папа место приготовил, как только он диплом получит. А диплом он получит. Деньги за него уже заплачены. И квартира вот-вот у него будет своя. Хотя?! Зачем ему квартира? Вот женится он на ней, и всё её — его.

Как парень учился, Ева помнила — никак. Тянули его преподаватели буквально за уши, и ставили твёрдую четвёрку, даже тогда, когда он совершенно не знал учебный материал.

Каким-то детским казался Еве весь разговор с Толиком, с его детскими попытками ухаживать. Не воспринимала она парня, как мужчину, как своего любимого. Сказав прямо, что ничего у них не может быть, поставила она точку над 'й'. Как говорится, душа у неё к нему не лежит, и тут она ничего не может сделать. Его прикосновения, робкие попытки взять её за руку, вызывали неприятные мурашки, отвращение.

Тогда, парень надавил на жалость и предложил остаться друзьями. Друзьями?! Не подумала девушка подростковым умом, что не может мужчина быть другом женщине. Согласилась глупая!

Утренняя суета в больнице, обход. Ева наслаждалась. Постепенно, переживания за сестрёнку, что на целых семь часов оставалась с чужим человеком, отходили на задний план. Жизнь продолжается!

— Ева, — позвала старшая медсестра травматологического отделения девушку, зайди в процедурный кабинет. Дала она новенькой план действий и удалилась.

Наравне с другими медсёстрами работала юная девушка, меняла повязки, подгузники, делала уколы. Всё шло хорошо!

Женский коллектив, хихиканье, сплетни — нравилось Еве слушать о превратностях чужих судеб. Как весёлые, так и горестные случаи случались с людьми повсеместно. Не одна она такая... несчастная на свете. Насмотрелась и наслушалась всякое...

Однажды, проходя по коридору, услышала Ева в одной из палат шум, разбилось что-то. А так как поблизости никого больше не оказалось, недолго думая, открыла дверь и вошла.

— День добрый!

В большой просторной палате для вип персон, это Ева позже поняла по наличию телевизора на стене и отдельной ванной комнате, лежал один человек, мужчина лет пятидесяти. Но на вид, по его подтянутому и подкаченному телу, можно было его принять за молодого тридцатипятилетнего человека. Мужчина как мужчина?! Не придала никакого значения девушка. Больной человек перед ней. На его правой ноге находился компрессионно-дистракционный аппарат — аппарат Илизарова. Это круглый обруч со штырями и болтами. И не один аппарат, а два. Один фиксировал голень, скорее всего, как большую берцовую кость, так и малую. А выше аппарат фиксировал бедренную кость. Складывалось ощущение, что мужчину сбила машина, хотя не факт.

Больная нога фиксировалась ещё и на специальной подставке с грузом. Возникло у девушки ощущение, что пациента только-только прооперировали, и он вот-вот отошёл от наркоза: глаза его смотрели пьяно. Хотя нет, днём раньше, этого человека в травматологическом отделении точно не было. Поступил он, видимо, ночью. Значит, вот-вот должен был начаться утренний обход пациентов и к нему подойдут.

На полу лежали части от телефона. Батарейка, крышка, сам смартфон и кожаная обложка от него. И подставка с разбитой стеклянной капельницей. Осколки и прозрачная жидкость разлетелись по палате.

Осмотрев вошедшую медсестричку, грубо, сквозь зажатые зубы проговорил мужчина, чтобы она пошла вон. Проговорил больной на звёздном языке зет. Ева послушалась, вышла, прикрыв за собой дверь снаружи. То, что мужчина мучается от боли, ей было заметно.

Выйдя за дверь, Ева позвонила дежурившему врачу и спросила: можно ли звёздному пациенту сделать обезболивающий укол ещё до обхода и, получив положительный ответ, направилась в процедурный кабинет.

В процедурном никого не было — пересменка. Не торопились медсёстры на рабочее место. Санитарки были заняты делом, отвлекать их девушка не стала. Достав ампулу, набрала шприц. И пошла к важному и грубому пациенту, даже не думая, что получит за заботу какую-то благодарность от него.

Так быстро увидеть молоденькую медсестру, мужчина не ожидал, так что когда, на этот раз, постучавшись, девушка появилась вновь, он с каким-то вызовом посмотрел на неё. А медсестра прошла по хрустящим осколкам, не проронив ни слова, без смущения, оголила, убрав со здоровой его ноги простынь, и вколола обезболивающее лекарство. Накрыла больного, и вышла.

Мужчина не возражал, смирно лежал, проводил красивую девушку взглядом, не то, чтобы не улыбнувшуюся ему, даже не проронившую ни слова. Её легкая и быстрая походка натолкнула на эротические мысли. Есть в случившемся приятные моменты!

Девушка вышла, но через минуту, опять постучалась и вошла, но уже со средствами уборки. Веником, шваброй, ведром. Первым делом подняла развалившийся телефон, обтёрла запчасти салфеткой и положила на тумбочку рядом с мужчиной, принялась собирать осколки.

Лекарство подействовало быстро, боль отступила, мужчина смог расслабиться. И уже ничто не мешало ему наслаждаться видом стройной девушки в коротком белом халатике. И Ева чувствовала, что лежавший на кровати пациент пожирает её своим холодным взглядом серых глаз. Это её не смутило, привыкла она к заинтересованным взглядам и старалась просто не обращать на них внимания.

Она старалась сделать всё, как можно быстрее, чтобы успеть к обходу. У неё своих дел хватает, а тут...

Пришедший на обход врач посетил важного зет пациента без свидетелей. Без сопровождающей свиты медсестёр. Он объяснил ему ситуацию с его травмами, предложив хотя бы неделю полежать под наблюдением, полежать в горизонтальном положении не нарушая дисциплины. Зет согласился. Так что Ева больше, за целый день даже не заглянула к нему, не её он забота. Медсёстры наперебой, чуть не поругались между собой, кто будет ходить к нему, делать уколы и подносить еду. Многие хотели выслужиться.

В ординаторской разговоров о важном пациенте было, как будто поговорить больше не о чём. Негодовала Ева, но вида не подавала. Странно ей только показалось, что никто не пришёл навестить такого знатного больного, будто никто из его звёздных побратимов не знает о случившемся с ним несчастье. Странно!

Не сдержал звёздный пациент своего слова. И через четыре дня, нарушая рекомендации врача, вышел он в коридор на костылях и, проходя мимо Евы, которая сидела на рабочем месте дежурной медсестры в коридоре, заполняя карточки больных, остановился.

Понимая, что пациент что-то хочет от неё, девушка встала, повернулась к нему, думая, что, скорее всего, за уколом обезболивающего пришёл. А утром, главврач отделения будет сокрушаться, что это медсёстры не досмотрели за пациентом, которому запрещено вставать.

— А почему ты больше не заходишь? — спросил её мужчина, на лице которого ни один мускул не дрогнул.

— А вы опять что-то разбили? — ответила она вопросом на вопрос. Осмотрев мужчину снизу-вверх. А что? Он не экспонат в музее, чтобы она к нему в палату ходила, любовалась. Хотя, посмотреть было на что.

В вертикальном положении мужчина оказался куда выше и крупнее, чем она представляла. Ни грамма жира. Под два метра роста, даже чуть выше. Когда-то тёмные волосы серебрились от прожитых лет. Лицо гладкое, без морщин и изъян. Если не считать четырёхдневную щетину, выглядел мужчина идеально. Одежда на нём была нараспашку. Рубаха, явно военная, со знаками отличия, рельеф мышц на животе и груди, заставил задержать на мужчине любопытный взгляд. В нижней части прикрывало его наготу простынь. Где тут такие штаны найти, чтобы на железную конструкцию натянуть?

— Сбегай за станком! — протянул мужчина девушке свою золотую денежную карту, сообщив код, но на звёздном языке.

Глупо подумала Ева, давать первому встречному человеку такие дорогие личные вещи. Она ему ничего не ответила, замешкалась, но карту взяла. Думая, что задержка девушки связанна с тем, что она его не понимает, мужчина провёл ладонью по своей щетине на щеке и на пальцах показал код от карты.

Кивнув головой, что она поняла, сбегала девушка на первый этаж, где располагался круглосуточный магазин, и купила всё необходимое. Даже больше. А это ещё и пену для бритья. Он же бриться собирается? Зубную пасту и щётку, их она у него тоже не заметила. И на всякий пожарный случай, маленький флакон шампуня прихватила, если что его можно и как мыло использовать. Умываться он же собирается? Или на всё пену для бритья будет использовать?! Ладно, была не была! Купила всё, что решила нужным.

Прибежав, Ева нашла мужчину, имя которого на больничной карте указано не было, стоявшим в ванной комнате перед зеркалом, которое висело над умывальником, и было рассчитано на стандартного человека. Составила она все покупки на умывальник и отошла, чтобы положить золотую карту на тумбочку рядом с портмоне и собранным смартфоном. Хотела уйти, но задержавшись в дверях, поняла, что сам мужчина не справится. Тяжело ему было стоять, держаться за костыли и бриться, смотрясь в низко повешенное зеркало.

Положив и свой телефон на единственную тумбочку у кровати, взяв стул, иначе она бы не достала до его лица, поспешила девушка на помощь. И как в детском саду, сняв шлёпанцы, встала рядом с мужчиной на стул. Гляди, стих потянет рассказать, улыбнулась себе Ева, но получилось так, как будто она ему улыбнулась.

Первым делом в ход пошла горячая вода и полотенце, намочила и приложила девушка мужчине его на нижнюю часть лица. Подождала минутку, пока жёсткая щетина отмякнет, нанесла пену, взяла станок, начала брить.

Мужчин брить ей не впервой. И в больнице чуть не каждый день приходилось помогать больным в таком, на первый взгляд, простом деле. И отца когда-то приходилось ей брить, когда он правую руку ушиб и некоторое время ходил в лангете.

Легкая рука девушки уверенно держала острую бритву, скользившую по грубой коже. Нежная рука, касалась уставшего человека, заставляя повиноваться происходившему действию.

'Эх, не неудобство, отблагодарил бы милашку', — думал звёздный, с наслаждением воспринимая нежные руки, прикасавшиеся к его лицу, проверявшие, насколько хорошо сделана работа. — 'Хорошо! Хороша!'

Тут оказался такой случай, когда слов для общения не требовалось. Ева делала свою работу, помогая пациенту, а мужчина — не мешал.

Потянувшись к ванной, девушка достала гибкий шланг и, попробовав, настроила тёплую воду. Вторая серия помощи?! Девушка собиралась смыть всю работу тёплой водой, и послушно мужчина, как мог, склонил к умывальнику голову. Оказалось, что не просто девушка смыть пену собралась, набрав шампунь, намылила она мужчине голову и помыла.

Мужчина размяк от нежности. Не мог он вспомнить, чтобы кто-нибудь хоть когда-нибудь проявлял к нему такую заботу. Того и гляди — замурлыкает.

Когда же Ева обтирала мужчине голову сухим полотенцем, в палату вошёл нежданный посетитель. Увидев в ванной занятую парочку, громко рассмеялся, сказав, на том же звёздном, что он думал, что что-то серьёзное произошло, раз друг на связь почти неделю не выходит, а он в своём репертуаре, с проститутками развлекается.

Ева залилась краской. И в ушах зашумело. Давление поднялось?! Нет! Это было что-то другое.

— Как ты меня нашёл? — не поздоровавшись, спросил безымянный пациент.

— Золотая карта твоя засветилась, — уже серьёзнее сказал вошедший, такой же подтянутый и ладный мужчина, только, было видно, что намного моложе старшего друга, может, даже в два раза.

Ева сразу обратила внимание, что у неё с вошедшим звёздным мужчиной имеется кое-какая схожесть — это темные глаза и такие же волнистые волосы, хотя у него коротко стриженные, а у неё — туго скручены в дульку на самой макушке. Тёмные волосы резко контрастировали с бледной кожей. Кожа!? Ева с ней замучилась. Даже естественный загар плохо ложился на неё. Но она же девушка, спа и автозагар не такая дорогая процедура. Родственник он ей!? Кто его знает?! Всё может быть! Хотя, с такой персидской внешностью у звёздных людей хватало, можно сказать, чуть не каждый второй. А отцом вошедший мужчина ей быть не мог: слишком молод, чуть за тридцать. Хотя, может и меньше.

Мужчина прошёлся по палате, понимая, что друг ещё не скоро, взял с тумбочки оба телефона и, облокотившись об подоконник, начал изучать их содержимое. Странно, Ева заметила, что неприятное давление, возникшее при появление гостя значительно усиливалось, когда он ходил. Особенно приближался к ней.

— Говори, она не понимает... — буркнул из ванной больной.

Ева поняла, что совершила большую ошибку, так и не заговорив с пациентом, не объяснив, что она прекрасно освоила звёздную речь как бытового общения, так литературного и технического. Преподавали его в их городе со школьной скамьи. Ещё и дополнительные курсы она брала в университете. И отец её прекрасно пользовался звёздной речью, оформляя на нем документы, зачастую с дочерью на нём и общался. Надо же где-то практиковаться. 'Чтоб мне провалиться!'

Глава 3

— Ева?! — произнёс незнакомец, рывшийся в чужом розовом телефоне. — Красивое имя и сама ничего, ладная, а в остальном как? Уже опробовал?

— Ни пошёл бы ты?! — прошипел пациент на костылях, но в его голосе, стоявшая на стуле девушка не почувствовала угрозу к хаму.

— Фонит у тебя что-то... — невпопад буркнул друг, поводив глазами по палате.

— Не знаю, не заметил, вроде всё в порядке, — ответил пациент, — хотя, состояние у меня сейчас такое: фони, не фони. Может...

— Может! — загадочно прошептал хамоватый друг, потерев высокий лоб. — Может, не выспался.

О чём шла речь, Ева не поняла. О каком таком фоне? Хотя, после прихода посетителя у неё самой появился некий дискомфорт. И ещё! Она не подумала, что пока будет брить и мыть мужчину, его набедренная повязка сильно намокнет. Подумала бы она о таком раньше, прихватила бы парочку свежих простыней. Постель, по её наблюдательности, тоже следовало бы поменять. Наверное, санитарки не решились тревожить такую важную персону. Спрыгнула девушка со стула и убежала.

Минут пять её не было. Вернулась она с парочкой запасных простыней и постельным бельём, постояла у закрытых дверей, восстанавливая дыхание. 'Три, два, один'. Глубокий вздох. Выдох. Чтобы не было видно, что она очень торопилась. Хотелось улыбнуться, но — нет. Состроила серьёзную рожицу, предварительно самой себе в висевшем в коридоре зеркале показав язык. 'Тук-тук-тук' — постучалась девушка в дверь. На этот раз её появление не вызвало у пациента удивления. Кажется, после стука в палату, он знал, что войдёт именно она. А Ева радовалась, что при ней мужчины не говорили ни о каких секретах. И ей не надо переживать. Иначе... голова с плеч. Какой адвокат возьмётся защищать её, что она не специально ввела высокопоставленных господ в заблуждение о своей глупости. Обрадовалась девушка, что больной до постели при её отсутствии не дошёл, скорее всего, умывался он и чистил зубы. Иначе, беспокоить пациента, которому врач строго настрого запретил вставать, было бы проблематично.

Подала девушка мужчине сухую простынь и стала перестилать постель. Гость ехидно посматривал на медсестричку, которая на такого красавца и глаз не посмела поднять, залившись пурпурным румянцем, она ловко делала свою работу. А торопилась так, как будто пятки ей огонь обжигает. 'Накаркала?!'

— Снимешь в конце недели гостиницу на своё имя. Отлежусь немного. Если отец будет спрашивать обо мне, скажешь, я по делам удалился, хочу с документами поработать. Свою работу я сделал, имею право на отпуск. И пока всё!

— А за это, — кивнул подбородком гость на покалеченную ногу друга, — в ответ их призвать не хочешь?

— Зачем?! — фыркнул седовласый. — У них горе, а мы тут... дадим, не дадим, пятьдесят на пятьдесят, мой голос решающий. Подставили меня. Знали, что у меня нет возможности им помочь.

Фу, выдохнула девушка, надеясь, что ничего лишнего не услышала. Дождалась, пока пациент уляжется, помогла ему, поддержала и повернула травмированную ногу, поставила удобнее костыли и убежала.

И о том, что забыла забрать свой телефон, который лежал на подоконнике возле хамоватого посетителя, Ева вспомнила намного позже.

Забрав Юльку от няни, усадив её в коляску, направились две сестрёнки домой через свой любимый парк, вот уже целых полгода как Ева вообще не бегала с утра пораньше. А раньше хотя бы через день да тренировалась. Поддерживала форму.

В своё время ходила она и на танцы, и в музыкальный, и в спортивный зал на лёгкую атлетику по гимнастике. Но всё это казалось ей детским баловством, развлечением для души. У кого-то имелось хобби, а у Евы было огромное желание попробовать всё по чуть-чуть. Естественно, что нигде она так и не показала высоких результатов. Среднячок. За многое она бралась, но душу ничто не цепляло.

Учёба — это другое. Без образования никуда. Освоила она три земных иностранных языка и один звёздный, папа оплатил хороших репетиторов и дополнительное образование. И, скорее всего, постоянная её занятость, 'сверление' книг, не заинтересованность живым общением, особенно общением на глупые подростковые темы, оттолкнула не сверстниц от неё, а её — от маленьких глупых девочек. Круг общения Евы, в основном, составляли взрослые люди, с которыми она находила общие темы для разговора. И этого ей хватало. Личное пространство — свято!

— Ева, привет! — поздоровался Толик с катившей перед собой коляску девушкой, дымя электронной сигаретой.

— Привет! — ответила Ева на приветствие, подошедшему парню, глаза у которого от выкуренного выглядели покрасневшими и осоловевшими. А может, и не от выкуренного?

Начал ухажёр разговор с претензией, что он её долго ждёт, а она всё не идёт. Начал требовать рассказать, где она задержалась, почему так поздно возвращается домой. И не проводит ли она время с кем-нибудь.

Тон бывшего одноклассника Еве не понравился. Ревновать он её ещё будет? Обиженно сжав губы, отчего они, слегка выдвинувшись вперёд, стали ещё прекраснее, пошла она дальше.

— Раз время уже позднее, Толик, иди себе домой, — проговорила девушка.

Нет, поплёлся нетрезвый ухажёр за красавицей, извиняясь, что нагрубил. Но его извинения, уже через пять минут, перешли в новые претензии. Что ходит он к ней, мороженое даже раз купил, цветы два раза, бутылку воды, а она ничего ему взамен не дала, даже поцеловать себя не даёт. Не позволит он ей так с собой обращаться, было бы кому, а она — пустое место. А между прочем, девушек у него, — толпа за воротами, — только свистни.

Всё! Допёк! Поняла Ева, что бывший одноклассник решил своё плохое настроение на ней отыграть, и отвечать возмущающемуся парню, понимала, не имеет смысла. Что она ни скажи, всё ему словно красная тряпка для быка.

Так дошла Ева до своего дома, достала ключ и открыла входную калитку. Облегчённо вздохнув, что она уже дома, и этот неприятный разговор, настоящее мучение, нервотрёпка, закончен. Но шедший за ней парень, казалось, только и ждал, пока раздастся характерный щелчок. И как бы помогая, он придержал тяжёлую воротину, запуская вперёд девушку с уснувшим в коляске ребёнком, вошёл следом в большой чистый двор. 'Бух!' — хлопнула за спиной тяжёлая калитка.

Ева оглянулась и поняла, что ничего не законченно, всё только начинается. Противные красные глаза парня ехидно смеялись над ней. Вот она и попалась!

— Пошёл вон из моего двора, — сорвалась девушка, понимая, что мягкие уговоры тут уже не помогут.

— Прямо тут или в доме на кроватке? — хихикнул Толик, приближаясь к девушке в плотную, хватая её за запястья. — Выбирай!

Всё ещё надеясь на благоразумие бывшего одноклассника, всё ещё не веря в угрозу бывшего друга, Ева попыталась открыть калитку и выгнать парня. Но он начал заживать её, сжимая вырывающуюся девушку в своих объятиях, пытаясь целовать и стянуть с неё узкие штаны на ремне. Выругался мерзавец, что не юбка на ней.

Да, руки у девушки слабые, против рослого откормленного увальня с начавшимся, в его восемнадцать лет, отрастать солидным животиком. А вот спортивные ноги, гибкие и подвижные, нашли слабое место обидчика. Сам виноват!

Визг парень издал поросячий, который разбудил даже младшую сестрёнку Евы. Юлька захныкала. Толик, упав на подкосившихся ногах, держась за своё ущемлённое достоинство, нецензурно ругался.

Подскочив, Ева распахнула калитку, схватила обездвиженного парня за полы тонкой кожаной куртки, которая треснула от её усилий, и выволокла не сопротивляющееся тело прочь за ворота. Калитку она закрыла и на ключ, и на задвижку. Надеясь, что высокие двухметровые ворота он не перескочит. Хотя, кто его знает? Забежала она с сестрёнкой домой и закрылась. А чуть успокоившись, решила позвонить участковому, посоветоваться. А телефона нет!

Села Ева, обняв большеглазую рыжую малышку, и сама зарыдала. Вспомнив, что забыла телефон у звёздного пациента в палате.

Форточка в одном из окон дома оказалась приоткрыта и с улицы слышались ей угрозы обиженного ухажёра. 'Чтоб тебя...'

Глава 4

Недолго парень распинался, оскорблённый недостойным поведением выбранного объекта желаний. Угрожал, обзывая девушку последними словами, зная, что заступиться за неё некому. И что она ему сделает? Чем ответит?

— Жди! Утром у тебя сестру заберут и в детский дом сдадут. А ты передо мной на коленях ползать будешь.

Наплакавшись, за всё, что ей выдалось пережить, Ева, покормив Юльку, уснула вместе с малышкой, но проспала всего часа два. Проснувшись, она долго лежала с открытыми глазами, смотря в потолок: напала на неё какая-то апатия. Даже двигаться ей не хотелось. Не хотелось, но надо было. Первым делом следовало вернуть телефон и позвонить участковому, сообщить ему, что произошло. А дальше...

Дальше, был ещё один план 'б' — уехать, куда глаза глядят, и прятаться полгода. Ну, кто её будет искать? Решила, на крайний случай, сообщить участковому, что она уехала к бабушке, что пока не доехала, адрес не вышлет, а там телефон можно потерять и вернуться, собрав все справки, чтобы стать опекуном сестрёнки. Голь на выдумки хитра.

Собрав самое необходимое, всё, что в небольшой рюкзак вместилось. Села Ева на дорожку. Время ещё есть, городские автобусы начнут ходить в шесть утра. Во сколько ходят междугородние автобусы она никогда не интересовалась. С мамиными драгоценностями и со всем дорогим, что имелось, она поступила, как ей показалось, благоразумно. В доме имелась тайная маленькая комната, а там сейф, в котором отец хранил важные документы, туда и спрятала, как ювелирку, так и некую мелочь, что представляла для неё ценность. Не оставив себе ничего, боясь в дороге спровоцировать неравнодушных к красивым побрякушкам людей.

А ещё в тайной комнате стояла кое-какая техника. Отец сделал там электронный центр. Спрятанные по дому и вокруг дома камеры слежения вели автоматическую запись.

Несколько раз нервно прошлась Ева по дому, обошла его, не столько пытаясь запомнить, где что лежит, а понять, всё ли она правильно делает. Всё же надеясь, что озлобившийся на неё ухажёр спьяну забудет о своих угрозах. Мало ли, протрезвел, одумался? Мало ли?! Рисковать она не хотела.

Осторожно, на цыпочках, вошла она в тихую и спокойную комнату родителей. Тяжело вздохнув. Как будто боясь разбудить родных. 'Мама, папа не переживайте за нас, бог не даёт непосильную ношу, мы справимся! Врагу не сдаётся...'.

А она взрослая и мысли у неё взрослые. Порывшись в шкафу, Ева нашла вещи отца, новые, даже с этикетками, двое серых домашних штанов и светлую футболку. Достала из-под стола швейную машинку, которая практически не использовалась.

Сама не понимая, зачем она это делает. Знала только, что делает то, что может. Сшила из двух штанов одни. Вернее, разрезала одну штанину, а со вторых штанов вырезала внушительный кусок. Получилось так, что они теперь с лёгкостью могли подойти знакомому ей пациенту, у которого на одной ноге аппарат Илизарова. Ну что?! О нём, как она узнала, совсем некому позаботиться, так как родные не знают, где он. Не у неё одной проблемы. У кого-то они посерьёзней. Свернула она всё в пакет, помявшись, порывшись в комоде, нашла ещё одну вещь личного характера: новые семейные трусы и носки. Это всё мама, они всей семьёй по весне съездили в магазин и обновили гардероб. Так вещи и остались лежать нетронутыми. Всё в доме осталось практически нетронуто. Так у неё оставалось хоть внутреннее ощущение, что родители рядом, уехали они по делам и скоро вернутся.

Ева вышла из дома задолго до рассвета. Прохладный осенний воздух взбодрил истощённое сознание. Юлька, поморщившись в тёплом комбинезоне, сладко посапывала, еле вместившись в кенгуру. Брать коляску она не решилась, с ней ни в машину, ни в автобус. 'Поехали?!'

До больницы она добралась без происшествий. А двери в приёмном отделении никогда не закрывались на замок. Так что ей не составило труда не просто войти, а незаметно прокрасться в больницу. Охранник похрапывал прямо на кушетке в коридоре. И дежуривших медсестёр не наблюдалось в поле зрения, зато из сестринской слышался дружный храп — сонное похрапывающее царство. Полпятого утра, самое время сна. Буквально, ещё час и вся больница будет гудеть, как пчелиный рой, встречая новый рабочий день.

В травматологическом отделении наблюдалось такое же временное затишье. Ева подкралась к палате звёздного господина и, заранее вытащив из шуршащего пакета домашнюю заготовку вещей, тихонечко приоткрыла дверь, проскользнула в образовавшийся проём, не забыв тут же прикрыть за собой.

Контраст светлого коридора и тёмной комнаты сделал своё дело. Ева на какое-то время потеряла способность чётко видеть. Заморгала. И не сразу поняла, что попалась, в её сторону было направлено оружие. Пистолет?

Ойкнула Ева, заметив опасность, и облокотившись спиной о стену, чуть не упала. При этом, крепче обняв сестрёнку, постаралась отвести её в сторону. Мало ли что, ещё выстрелит? За малую долю секунды пожалела она о своём решении прийти за телефоном.

— Убери, пожалуйста, оружие. Я за телефоном пришла.

Ева постаралась сказать всё на понятном мужчине звёздном языке, чётко и без дрожи в голосе. Но, видимо, не очень вышло.

— Сама виновата! Что так подкрадываешься? — как пацан попытался взрослый мужчина оправдать свои действия. Положил оружие на кровать рядом с больной ногой.

— Думала, Вы спите, — разъяснила своё поведение девушка.

Небольшой светильник находился у кровати, мужчина щёлкнул включателем и в образовавшемся мягком свете внимательнее посмотрел на стоявшую у закрытых дверей девушку, одетую в прикрывающую попу куртку и с глубоким капюшоном, натянутом на голову так, что лица медсестрички не было видно. С рюкзаком и маленьким ребёнком на руках.

— Твой? — поинтересовался мужчина, хотя знал ответ. Просто, захотелось проверить, скажет она ему правду или соврёт.

— Сестрёнка! — честно ответила Ева.

Опытный глаз вечного странника не мог упустить ни одной мелочи. Руку он мог под топор положит, что девушка собралась куда-то далеко. И, кажется, он догадывался от чего она бежит. На её телефон пришло сообщение от участкового, которое, используя переводчик с нового планшета, который ему принёс друг, он от любопытства прочитал.

От любопытства он всю ночь лазил в её телефоне, рассматривая чужие семейные фото и изучая имеющееся видео чужой жизни. Всё в простой человеческой жизни ему нравилось, безмятежность, спокойствие, размеренность.

Девушка, как есть, ему понравилась. Ничто её не очерняло, ни общие группы в телефоне, созданные для общения между учащимися и учителями, которые от нечего делать он частично просмотрел. Ни фото, где она или с родителями или с сестрёнкой. Ну, ещё и с одноклассниками и одногруппниками. Всё было как у всех. Школа, учёба, работа. Друга сердца, как показывал телефон, у неё не было. По крайне мере ни с одним парнем, ни за ручку, ни в обнимку, он на фото не нашёл. И почему-то это его обрадовало. Хотя, если честно, звёздный мужчина и не думал, чтобы предложить молоденькой девушке близость.

А потом ему попалась в телефоне отдельная папка с документами, из которых он узнал о несчастье, случившимся у Евы. Как раз, когда он их переводил, пришло на телефон сообщение от участкового, в котором говорилось, чтобы девушка утром ждала гостей и не смела никуда сбегать, иначе ему придётся завести на неё уголовное дело, после которого она сто процентов лишится возможности оформить опекунство над сестрёнкой.

Нездоровое любопытство закралось звёздному мужчине в голову, захотелось ему узнать о девушке больше, захотелось вникнуть, что у неё ещё стряслось?

Девушка переминалась с ноги на ногу у стены, не решаясь подойти к мужчине ближе, кроме ребёнка, которого покачивала, она, прижимала к себе тряпьё. Не знала Ева, примет такой важный мужчина от неё такой незначительный подарок или сочтёт её выходку оскорблением. Эх! Была — не была! Достал травмированный забытый ею телефон из своей тумбочки и протянул девушке. Она же, смотрела на свою вещь в чужих руках, как дикий зверёк, не решаясь подойти ближе. Поняв, что её поведение выходит за рамки понимания и её самой и державшего телефон, Ева шагнула вперёд, протянув руку, постаралась она не попасть под свет лампы, держа дистанцию.

На руках и, выглянувших из-под рукава кисти девушки, отчётливо были видны ссадины, царапины и синяки. Мужчина нахмурился, на его широком лбу появилась глубокая полоса. Он прекрасно помнил, что утром на ней не было синяков. Он, следователь, судмедэксперт по особо важным делам, прекрасно был знаком со всеми характерными травмами. Мог об заклад побиться, что то, что он увидел не всё. Поймал мужчина девушку за руку и притянул к своей постели, сдёрнув с неё капюшон. Да, увидел там то, что и ожидал. Поцарапанная щека, рассечённая губа.

— Что случилось?— спросил мужчина.

Тёмные глаза девушки моментально заполнились слезами, а по щекам побежали хрустальной чистоты слёзы. Наконец-то, захотелось ей рассказать всё, о том, что случилось.

— Ничего серьёзного не случилось, — улыбнувшись, ответила девушка, вспомнив наставления мамы, что зет — чудовища. — Упала!

'Вот, гадина, ещё и врёт!'

Отпустил мужчина испуганную девушку, отдав телефон. Кто он такой, чтобы задавать ей вопросы. Ну не хочет она рассказывать, значит, на это есть свои причины. Участковый придёт, разберётся.

— Тут... это... — задержавшись у кровати, положила Ева вещи. — Я невольно подслушала ваш с другом разговор, поняла, что ваши родные не знают о вашем положении. Подумала, что вы, как мужчины, не подумаете об некоторых необходимых вещах.

Да, то, что о некоторых необходимых вещах женщины думают лучше, даже такие молодые как она, он уже понял, когда, отправив её за одним станком для бритья, получил больше нужных предметов первой необходимости.

— Вам в этом будет удобнее, чем в форме, — проговорила Ева и, положив вещи на кровать, развернувшись, хотела было уйти, но в спину прозвучала просьба о помощи, которую она не могла отклонить. Он попросил её помочь ему одеть вещи.

К тому времени Юлька проснулась и, увидев незнакомое место, начала с интересом осматриваться. Ей годик, она только-только начала ходить. И всё ей интересно, всё любопытно.

— Хорошо! — согласилась Ева помочь, но для начала решила ребёнку уделить внимания. Сняла рюкзак, куртку, нашла приготовленную заранее бутылочку, игрушку, горшочек...

Хозяин палаты внимательно наблюдал за девушкой, с какой заботой она относилась к сестрёнке, как взрослая мать к своему долгожданному ребёнку. Умиление.

Посадив малышку играть на полу, Ева, как показалось звёздному, неуверенно направилась к нему. Чувствовалось мужчине, что она боится его, боится всего.

— Не думайте, что я потратилась или вы мне что-то должны, — попыталась девушка объясниться. — Вещи новые, — отца, — так получилось, что ему они больше не нужны.

— Одеть поможешь?! — слегка улыбнувшись, чтобы более надёжно расположить к себе испуганную девушку, переспросил мужчина.

Ева кивнула. Ободрав при нём этикетки с одежды. Помогла снять ему тёмно-зелёного цвета рубашку со знаками военного различия, в которых она ничего не понимала. Футболку он сам одел, высказав своё удивление, что размер ему оказался в пору. А нижнюю часть Ева надевала, залившись пунцовой краской, стараясь не смотреть туда, что молоденьким несовершеннолетним девушкам видеть не следует. Но, по причине своей работы, Ева видела много чего непристойного, неприличного и неприятного.

— Если ты расскажешь, что случилось, может, я смогу тебе помочь, своего рода отблагодарю тебя за заботу, — попытался мужчина подойти к девушке с другой стороны.

— В правде есть две стороны, — прошептала девушка. — Моя звучит до банального просто: отказала парню, бывшему однокласснику, который появился недели две назад в моей жизни и начал встречать вечером с работы и провожать до дома. Он меня никогда не интересовал, что я ему и сказала ещё в школе. А тут, ему показалось, что я с работы задержалась, у дома полез целоваться, начал выкручивать мне руки. Я дала отпор, выгнала его. Но теперь боюсь, что он отомстить хочет. У папы его, видите ли, связи. Поэтому и хочу на время уехать.

Вроде кратко, но всё по делу рассказала Ева чужому человеку о своих проблемах. Даже не стараясь попросить его о помощи. Ещё ничего не случилось.

— Там тебе сообщение пришло, — признался мужчина, что прочитал чужую почту. — Прочитай, это важно!

Ева достала телефон и нашла: '...на тебя поступило два заявления, первое, по поводу нападения, избиения и порчу имущества: дорогая куртка, дорогой телефон, золотая цепочка, часы. Второе, о том, что ты занимаешься... древней профессией. Сбежишь, мне придётся завести на тебя уголовное дело, после которого ты сто процентов лишится возможности оформить опекунство над сестрёнкой, утром жди'.

Огромные тёмно-карие глаза девушки стали ещё больше. Удивление, непонимание, шок. Мужчина видел, что она шокирована сообщением. И по какой-то причине, он верил, что именно она говорит правду.

— В правде есть две стороны, — повторил мужчина её слова.

Девушка никак не могла отойти от прочитанного, смогла только нервно хихикнуть и согласится: две стороны правды. Только вот на то, чтобы опровергнуть всю написанную на неё лож нужно время, а Юльку, как она чувствовала, органы опеки приедут с участковым забирать уже утром.

— Я прямо сейчас позвоню участковому и скажу, что случилось, — наивно начала девушка искать номер участкового.

— Не звони! — по-военному скомандовал мужчина. — Если бы ты сразу после нападения написала на него заявление, это бы считалось. А сейчас..., прошло много времени. Никто не будет слушать тебя. А у него, как ты говоришь, связи.

— Отец у него начальник полиции, — опустила Ева голову. — Хорошо! Если хотите помочь мне, пусть телефон останется в вашей палате. Когда утром будут звонить, отдайте его главе отделения с моим заявлением на увольнение. Скажете, что я так торопилась на поезд, что забыла их у вас. И, если вас не оскорбит сказать, что уехала я к бабушке. И это правда. Поеду к бабушке, приблизительный адрес я знаю.

Да, с враньём у звездных людей строго. И врать дорогой пациент, явно, ради помощи беззащитной девушке, не собирался. Правильно, кто она ему?! Пустое место!

— Ладно, не берите в голову. Напишу начальнику записку, а там будь, что будет. Но я не позволю, чтобы у меня сестрёнку отобрали, — махнула девушка рукой, понимая, что не будет он ей помогать, и попыталась пошутить, что есть ещё вариант, выйти немедленно замуж, хоть фиктивно, хоть по расчёту, хоть за кого.

— А это интересный вариант, — неожиданно заинтересованно произнёс мужчина и потянулся к своему побитому телефону. — Подожди не уходи, мне кое-что проверить надо.

Законодательства обоих государств, звёздного и земного разрешали смешанные браки. Звёздного мужчину интересовал некий нюанс: если потенциальной невесте нет ещё восемнадцати. Как оказалось, любому мужчине можно взять в жёны земную девушку аж с шестнадцати лет. Да, с некой оговоркой: разрешения там, причиной, следствия. Если же у девушки нет ни родителей, ни опекунов, то допускалась обычная подача заявления в ЗАГС с письменного разрешения уполномоченных органов. Но, опять же 'но'. Можно было просто подать заявление в загс заблаговременно, главное, чтобы девушке было уже шестнадцать. И тогда, пара становилась женихом и невестой, и имела право жить вместе, без каких-то бы не было осуждений общественности. В таком союзе жених брал на себя все обязанности будущего супруга и мог на законных основаниях распоряжаться всей документацией своей несовершеннолетней невесты.

— Теперь у меня к тебе предложение, — с серьёзным лицом посмотрел мужчина на тихонечко сидевших девчушек, как беззащитные птенчики они с надеждой смотрели на него. — Нас с тобой судьба свела. Сделав так, что тебе понадобилась поддержка, а мне забота. Предлагаю оформить документы для ЗАГСа. Я займусь тем, чтобы у тебя всё было хорошо, чтобы ни тебя, ни малышку никто не обидел. А ты... будешь мне благодарна.

Казалось, удивлённые глаза не могут сделаться ещё больше. А нет! Предложение руки и сердца выбило Еву из реальности. 'Жених и невеста, тили-тили тесто!' И если бы она ещё не поняла, как должна быть благодарна этому мужчине. Нет! Всё она поняла. Не такая уж и маленькая.

— Согласна!

Глава 5

На что согласилась?! На всё, но при этом умудрилась протащить некие свои условия во все их взаимоотношения. Ева прекрасно поняла, что ей не справиться одной в сложившейся ситуации, а звёздный мужчина, военный, — лучший вариант. До утра, это за два часа, будущей семейной паре удалось управиться со всем необходимым.

С семи утра участковый просто атаковал телефон Евы. Девушка же в очередной раз ответила, что скоро будет дома, так получилось, что находится на работе. И это была почти правда. Она сходила к секретарю и написала заявление на увольнение, которое директор тут же подписал. Дошла к главврачу, сообщила, что переоценила свои способности и возможности и берёт академический отпуск.

Потом, ей пришлось немного подождать пока пройдёт утренний обход пациентов. Пока на свой страх и риск выписал сам себя её властный жених.

Соломон нашёл Еву с сестрёнкой, сидевшую у больницы на лавочке под развесистым дубом, Юлька радовалась опавшим жёлтым листьям и налетевшим голубям.

— А ты машину водить умеешь? — спросил свою невесту, подошедший на костылях мужчина, сверху вниз поглядывая на хрупкую девушку, ещё не верившую в своё счастье. И в счастье ли?!

— Умею. Стаж почти три года, папа меня в пятнадцать лет за руль посадил. Правда, последний раз больше полгода назад ездила. И в основном по учебному корту. Но прав у меня ещё нет!

— Пошли! — махнул мужчина головой в сторону.

Большая машина ждала своего хозяина на больничной парковке. Ева осмотрела 'монстра'. Ну не на такой большой машине она ездила. Танкомобиль. До педалей бы дотянуться.

— Можно кресло ближе пододвинуть и что-нибудь под попу положить, чтобы повыше сесть? — поинтересовалась девушка.

— Тебе можно всё! — сделал многообещающее заявление мужчина.

Пристегнув первым делом малышку на заднем сиденье, Ева помогла сесть своему жениху. Благо, опухшее колено его немного сгибалось.

— К папаше твоего обидчика поехали! — дал хозяин распоряжение.

К папаше?! Не поняла Ева, зачем к нему, ведь у дома её ждёт участковый и свора из опеки. Не поняла, но послушалась девушка. Жениху видней! Он всех главней!

Машина хорошо слушалась молодую девушку, без рывков и рычания, плавно, почти бесшумно, продвигаясь в утреннем потоке большого города. Через полчаса они припарковались между дорогих машин у полицейского участка.

Из бардачка Соломон достал свои документы, попросил Еву подать ему его куртку с заднего сиденья со знаками отличия. Выбравшись из машины опять же с помощью невесты, прихватив костыли, направился он один в здание с высоким крыльцом, ругаясь про себя, на чём свет стоит. Каждое движение давалось ему с невероятным трудом, с болью.

Ева стояла у машины, у открытой двери, отвлекая сестрёнку яркой погремушкой. Ждать, сказал ей жених. Она ждала, как побитый щенок, чуть не поскуливая, наблюдая, как уходит единственный, теперь уже близкий человек, заступившийся за неё. После ухода звёздного ей стало не по себе. Захотелось броситься вперёд, догнать, вернуть, ещё раз услышать, что всё будет хорошо, и он не даст её в обиду. Их двоих в обиду никому не даст.

Увидев вошедшего высокопоставленного господина, дежурный подскочил со своего места, вытянулся по стойке: смирно. Соломон не обратил на действия младшего персонала никакого внимания. Кинул свои документы в оконце:

— Начальника мне сюда. Жданова. Живо!

Дежурный набрал номер и позвонил начальнику:

— Анатолий Валерьянович, — быстро проговорил мужчина, — к вам зет, генерал Соломон Северный.

Да, если наивысший полицейский ранг в России — генерал полиции Российской Федерации, то ранг звёздного мужчины соответствовал этому рангу, но в звёздных масштабах. А полиция, как и армия, последние тридцать лет в малых рангах подчинялась звёздным людям.

Анатолий Валерьянович пытался быстро спуститься с лестницы, переваливаясь с ноги на ногу, отчего его массивное пузо прыгало из стороны в сторону, придавая торопящемуся мужчине какой-то клоунский вид. Соломон поморщился от неприятного созерцания чужих пороков.

— К вашим услугам, — подбежал запыхавшийся начальник, обильно обливаясь потом, при этом заискивающе заглядывая в глаза дорогому посетителю, как бы спрашивая, что такой важный господин желает от смертного.

Стоявший на костылях звёздный мужчина достал планшет и показал документ из ЗАГСа. Указав на данные своей невесты. Начальник полиции побледнел, его поросячьи, глубоко посаженные глазки, забегали из стороны в сторону, как будто ища что-то потерянное. Скорее всего, честь!

— Слушай сюда! — остановил Соломон мыслительную деятельность 'колобка'. — Сейчас ты пойдёшь и извинишься перед моей невестой за действия своего сынка. Ну и за свои. Не думаю, что он сам додумался написать на неё всякую пакость. И если через пять минут она не будет улыбаться, ты у меня уже через час будешь улицы мести на пару с сыном, где-нибудь в местах не столь отдалённых. Понял?!

— Понял! — проговорил бледный 'колобок'.

Увидев вышедшего из полицейского участка отца своего обидчика, Ева сжалась от испуга, на глаза опять накатили слёзы, покатились по щекам. Отвернувшись к машине, она сделала вид, что занимается хныкающей сестрёнкой, которой наскучило сидеть на одном месте.

— Ева Евгеньева?! — подошёл Анатолий Валерьянович, потирая платком лысевшую голову. — Прошу извинить моего сына, я вас уверяю, что такое больше не повторится. Он больше не будет вас беспокоить.

Вслед за начальником полиции, доковылял до своей машины звёздный хозяин. Ева открыла дверь и посадила жениха на переднее сиденье. Закрыла дверь и, не говоря ни слово, села за руль, тронулась с места, поехала домой.

Больше половины дороги они ехали молча. Только весёлое ауканье Юльки нарушало тишину, кататься на машине, как Ева заметила, малышке очень нравилось.

— Может, музыку? — спросила девушка, что молчать то?

Соломон включил радио. Посмотрел на Еву, вцепившуюся в руль мёртвой хваткой. Понял, что нервы у неё на пределе. Видимо, досталось ей, красивой и ранимой, за последнее время. И захотелось ему обнять её, прижать к себе...

Молодой участковый сидел возле дома сироток на лавочке и ждал Еву. Органы опеки он отправил подальше, по просьбе позвонившего начальника полиции, сказавшего, что произошло недоразумение, и никакого заявления на Звереву нет, якобы, кто-то что-то напутал, ввёл в заблуждение. Сам участковый тоже мог бы уйти, но решил дождаться возвращения девушки, и лично узнать, всё ли у неё в порядке?

— Ну, вот мы и дома! — остановилась Ева, с гордостью и радостью посмотревшая на своё 'гнездо', которое она чуть было ни покинула. — А это наш участковый. Хороший человек.

Соломон одобрительно посмотрел на добротный большой дом. Пойдёт! Насторожено и ревностно перевёл взгляд на 'хорошего человека'.

Участковый, не ждавший такого поворота, что Ева подъедет на машине звёздного высокопоставленного господина, при виде только машины встал, поправив на себе форму.

— Здравствуйте! — поздоровалась девушка с молодым мужчиной. — Сейчас подождите, я машину во двор загоню, потом буду в вашем распоряжении.

Ева быстро открыла ворота, заехала. Помогла своему жениху выйти из машины. Достала Юльку. Всё! Готова она для разговора.

— Ева, такое дело, — начал участковый, внимательно посматривая на незнакомого рослого взрослого мужчину, по всему видимому ему самому в отцы годившегося, — кто-то что-то попутал, я решил тебя дождаться, узнать, всё ли у тебя хорошо?

Ева улыбнулась. Всё-таки приятно, когда о тебе переживают. Посмотрела на своего жениха, не зная, что сказать, хорошо у неё всё или... есть ещё, о чём беспокоиться?!

— Соломон, жених Евы, — решил звёздный представиться и первым протянул руку.

— Хорошо! — кивнул участковый, не решившись потребовать документы. — Тогда всего хорошего! Мне пора бежать. Если что, звоните!

Ну, последнее было сказано зря. Зачем Еве звонить простому участковому, когда у неё есть такой папик. Участковый быстро ушёл, после того, как помог Еве закрыть тяжёлые ворота.

— Пошли, покажу дом! — пригласила девушка своего господина в дом.

— Пошли! — захромал следом звёздный мужчина, проведение поблагодарив, что у дома крыльца не было.

Глава 6

Дело было вечером, делать было по сути — нечего. Вот и набросали, Ева и Соломон, своего рода брачный договор, в котором подробно прописали свои взаимоотношения на полгода вперёд.

Соломона забавляла такая скрупулезность в земной девчонке. Из простого любопытства отдал он ей главенство, подписал всё, прекрасно осознавая, что такой документ никакой юридической силы не имеет. Это если бы он подписал такой документ со звёздной девушкой. Тут... держись. А так — забава.

Смехотворным ему показался её отказ пользоваться его золотой денежной картой. Сославшись на то, что по ней его друг на него и вышел в больнице, а так. Она будет тратиться на него, пока будут позволять финансовые запасы. Ну, какие у девчонки запасы? А он, по окончанию договора, возместит ей затраты, вплоть до подгузников, которые она купит малышке. Даже файл к документу приложила, в который будет складывать кассовые чеки. Смех — да и только!

Разместила Ева своего жениха в большом зале, который её отец использовал в качестве своего личного рабочего кабинета. Там всё было, и довольно большой угловой диван, главное — мягкий, и домашний кинотеатр с музыкальным центром, подключённый к интернету, и компьютер, и ноутбук, и планшет — все прелести человеческой жизни. Живи и радуйся. Выздоравливай себе на здоровье.

Ева, как распробовал Соломон, готовила просто прелестно. Повезло! А сама она практически ничего не ела. За день, буквально, если одно яблоко съедала — всё! Сыта! Посмотрев на такое безобразие, начал он садить обеих девочек к себе на здоровую коленку и кормить — ложечку за мамочку, ложечку за папочку, и если фыркали, особенно Ева, слегка по мягкому месту шлёпал.

Такое воспитание моментально дало положительные результаты. Ева стала садиться с Соломоном за один стол, делая вид, что ест. Тарелочку, правда, ставила себе как маленькой сестрёнке, размазывая еду по ней больше для вида, а потом уходила в парк и бегала, боясь, что отложится лишний вес на её утончённой фигурке.

Игра Соломона забавляла. Наступила Зима. Холода! А в его доме было уютно, царила тёплая обстановка, весёлая и даже нежная. Ева нежно запускала в его волосы свои длинные пальцы и целовала в голову, когда он сидел, угрюмый, погружённый в финансовые отчёты, приходившие ему на электронную почту. На почту ему много чего приходило. Работы было много, иногда, он не спал по двое суток. И вот уже скоро грозила наступить весна, снег начал подтаивать...

— Ева, подожди! Я немного занят! — не отвлекаясь от работы, прошептал уставший мужчина.

— Ну, прямо я напрашиваюсь на что-то? — недовольно фыркнула девушка. — Я просто смотрю, что тебе пора в парикмахерскую съездить. Давай, завтра я тебя отвезу?

— Давай, послезавтра.

— Послезавтра мне тебя на приём везти, — напомнила Ева. — Контрольный, так сказать. Я снимки видела, кости хорошо срастаются. И это без специального усилителя. А если бы к своим поехал, они бы тебя за месяц на ноги поставили.

— Меня всё устраивает! — провёл мужчина рукой по гладкой женской коже, запустив руку под короткий пеньюар, четыре месяца пользующийся в своё удовольствие молодым телом.

— Ой, а здесь ошибка, — ткнула Ева в набор двенадцатизначных чисел.

Отвлёкся Соломон. Не доверяй, но проверяй! Достал планшет, включил калькулятор и принялся пересчитывать. Точно! Ошибка. И теперь всю отчётность ему придётся перепечатывать заново. Опять всю ночь не спать.

— Может, мне тебе помочь? Я быстро печатаю, — напросилась Ева в помощницы.

Соломон согласился и, повернув к девушке ноутбук, начал диктовать. И уже через пять минут работы она удивила мужчину.

— Да, считаю я хорошо, — сообщила девушка жениху. — Мама бухгалтером была, а папа компьютерщиком.

Как будто работа родителей должна была что-то сказать звёздному, не понял он, при чём их работа и она.

— У нас работа родителей отражается и на детях, особенно на их образовании, — начала малолетка разжёвывать зрелому мужчине об особенностях человеческой жизни, что к чему.

— Понял! — улыбнулся Соломон. — Могла бы не так подробно. У нас, между прочим, один из детей наследует работу отца. Это хорошо если их больше одного, собрание может выбрать из претендентов на пост.

— А чем заняты тогда другие? — поинтересовалась глупышка.

— Второй прикрывает первого по всем фронтам, и работа у него, по всему, на мой взгляд, куда ответственнее.

— А если на одно семейное место три ребёнка?

— У нас такое редкость. Если первая родится девочка, то придётся идти за вторым, но чтобы обязательно мальчик был. Если две девочки в семье, то кто-нибудь из родных должен с ними поменяться. Если другим сразу с двумя мальчиками повезло. Или другие, не такие высокопоставленные родители хотят статус свой поднять. Обычно, большинство семей ограничиваются одним наследником, второй — редкость, но бывает, так сказать, про запас. Третий, — я не слышал, чтобы кто-нибудь в наших звёздных семьях решился на третьего ребёнка. Для нас третий — это, если малышу здоровье позволит, прямая дорога в вооружённые звёздные силы. С третьим так, если со вторым ребёнком всё происходит по соглашению обоих сторон, то за третьего решает специальная комиссия. Даже те звёздные семьи, а такие, уверяю, есть, кому Бог не дал ребёночка, могут попросить изъять малыша в их пользу. Опять же, если там недостача в прямых наследниках по мужской линии.

— Стоп! Стоп! Стоп! — не поняла Ева, как кто-то может изъять ребёнка от законных родителей. — Объясни!

Попытался Соломон объяснить Еве социальный строй звёздных людей, который сложились в долгом путешествии по космическому пространству. Жёсткий контроль рождаемости — это одно. Привыкли люди, что малыш в семье — царь и Бог. Правда, до поры до времени. А позже, закрепление за определённым человеком ответственности привело к наследованию дела.

— Всё равно не могу понять, — возмутилась Ева. — Вот смотри. Ладно, королевича с рождения учат определённым навыкам, вкладывают в него знания. Ну а вот, чтобы занять какой-нибудь пост или в армии, или в полиции, налоговой и так далее, человек должен получить не только образование. На примере военного, сначала человек рядовой, ну, если он не закончил определённое учебное заведение — офицерское. И всё равно, из отучившихся парней выбирают, кто способнее, кто пойдёт выше по ступени власти. Ты ещё скажи, что после получения образования сразу занял свой пост.

— Конечно, нет! — разоткровенничался мужчина, — свои ступени я прошёл в полной мере, даже через 'охотничью травлю'.

— Ой, — удивилась девушка таким нестандартным словам: травля.

— Не бери в голову...

— Без извращений...

— Мама, папа... — забежала в зал Юлька, застав парочку в объятиях друг друга.

Когда и по какой причине малышка решила называть их мамой и папой, было пропущено. Или их редкие прогулки по парку, где чужие люди, обращаясь к общительной малышке, говорили ей, естественно, думая, что она гуляет с родителями, что мама и папа у неё замечательные, и смотрятся они красиво, и она золотце, что глазки у неё прямо папины. Больше, конечно, думали, что папик с дочкой и внучкой гуляет.

Ни Ева, ни Соломон не стали переубеждать ребёнка.

Юлька запрыгнула на диван, обняла и поцеловала звёздного мужчину. Соломону такая наивная нежность нравилась, главное — искренняя. Ева же, как подозревал, только терпела его, практически всегда вздрагивая, при его прикосновениях, стойко ждала она окончания их контракта. И всё! Чуть-чуть осталось, месяц от силы — два. А если снимки покажут положительный результат, то, скорее всего, прооперируют его ещё раньше.

Было дело, задавал Соломон Еве вопрос, согласилась бы она после окончания договора. Как ей исполнится восемнадцать, стать его любовницей. Он бы не прочь подписать с ней простенький не обязывающий контракт интимных услуг. Нет! Правду она сказала, что рушить свою жизнь непонятными отношениями не собирается. Хочет, чтобы всё было как у людей. Семья — настоящая. Любовь — пламенная. Дети — свои собственные.

Соломон намёк понял и больше глупых вопросов не задавал. И хотя в их договоре был определённый пункт, касающийся детей, что если она забеременеет, случайно. Он не будет претендовать на них. Дети — её забота, её собственность. Зачем ему непонятного генетического набора дети?!

Глупая! И в этом вопросе он её совсем чуть-чуть просветил. Детей полукровок — звёздно-земных для них не существует. Если женщина рожает от звёздного мужчины ребёнка, она обеспечивает себя финансовым благополучием. Род зет признаёт малыша полноправным членом своего общества и заботится о нём как о равном. Обучение, образование, навыки — всё их забота.

— Ой, — хихикнула девушка. — Прямо все побежали от вас рожать. Спотыкаясь, прямо несут и несут вам свой приплод ради финансового вознаграждения. Что-то я не заметила армию совместных с земными людьми детей. У вас даже детских садов нет. Насколько я знаю.

— Да, и такие случаи неучтённых детей бывают, — признался мужчина. — Но это редкость. Мы их всё равно находим и помечаем. Следим, так сказать.

— Ну и кому, по твоему мнению, ещё бы и по закону узнать, принадлежат такие помеченные и непомеченные дети? А их дети? Родятся они или от простого человека, или от зет, кто тогда будет решать, какому принадлежат они? — задала Ева ну совсем глупый вопрос.

— Человек сам будет решать, кем хочет считаться: земным или звёздным. Он сам совместно со специалистами своей семьи, просчитает все плюсы и минусы, — недовольно ответил Соломон, не нравилось ему, когда глупышка выясняла такие подробности.

Звёздные люди некоторые подробности своей жизни не скрывали. Ни разделение на рода. Ни на преемственность должностей. Кое-что было, что они не разглашали. Касающееся их здоровья, которое подорвала космическая радиация. Но и эту проблему они решали. На первого ребёнка 'звездная система' выделяла финансирование для закупки определённого лекарства разработанного на ДНК кровных родственников. На лекарство для второго ребёнка родители сами решали вопрос оплаты, или кредит они брали у своей же 'звёздной системы'. Для мальчиков, тут отдельная шла вакцинация и специальная, усиленная иммунная терапия.

Спасибо, не заметила Ева, как перескочил Соломон с темы здоровья детей, если третий ребёнок по состоянию здоровья не подойдёт для того, чтобы стать воином, и никто не предъявит желания забрать его, даже родители. Вот такие 'лишние' дети, но только после первых двух законных, очень ценились: их никому не было жалко. За их жизнь выкупалась будущее всего рода.

У Соломона имелся старший брат, который прикрывал его тыл. Из-за плохого здоровья он не потянул на высокую должность. Задача его стала — разведка за связями зет и другими космическими расами, в основном, воинственной расой нарийцев, очень похожих на ящеров, с которой звёздные люди сами временами открыто враждовали, даже не считая множеств заключённых выгодных долгосрочных соглашений.

У брата имелся сын, который, на данный момент, проходил службу в звёздных войсках, в многотысячной колонии за пределами лунной базы. Он учился противодействовать, взаимодействовать и торговаться, если что, во всех сферах именно с воинственными друзьями. Соломон сам возлагал на племянника большие надежды: уж столько они вложили с братом в него.

Обе девчонки опять уснули в его постели, рядом с ним. Соломон сидел и смотрел на сестрёнок. Думал, что Ева права, что не хочет она иметь с ним ничего общего. Ещё немного и разойдутся они в разные стороны. И забудут, что был в их жизни такой период совместного проживания.

— Привет! Ты уже в городе? — позвонил Соломон близкому другу. — Хорошо! Завтра скину тебе адресок, подъедешь.

Утром, Ева с Юлькой ушли на обеденную прогулку, а когда вернулись, Соломона уже не было. И машина со двора испарилась. А на кухне, на столе, лежал разорванный договор их проживания. А сверху пачка денег. На 'нет' — спросу нет!

Солнечный круг, небо вокруг. Весна, как всегда, пришла долгожданная, со своей грязью, ливнями, тёплым ветром и яркими солнечными днями. Какое-то время Ева всё ходила и оглядывалась, в надежде увидеть Соломона. Сердце её непроизвольно ёкало, если она видела похожего на бывшего жениха человека, смотрела вслед проезжающей похожей машине. Но...

Город, в котором она проживала, был одним из крупных. И район, в котором стоял её дом, считался довольно престижным. Когда-то это был просто небольшой посёлок на берегу реки и расположенный недалеко от городской инфраструктуры, но разросшийся город поглотил его. Спасибо, у администрации города не было плана застроить район многоэтажками, из посёлка сделали зону отдыха: парки, спортивные площадки, велодорожки, на реке занимались спортивной греблей, ещё обещали новый стадион построить. В ближайшее время. Но это ближайшее время длилось уже больше десяти лет. А все ждали! Надеялись!

Май-июнь Еве пришлось много побегать. Документы, документы. Бумажный век прошёл, но бумаги тратиться меньше не стало. Соломон сдержал слово, выслал ей на электронку документы, по которым она является законным опекуном своей маленькой сестрёнки. Счастье! Но дом и вступление в наследство после смерти родителей ей пришлось самой оформлять. Загоняли её, то за одной справкой в один край города, то за другой — в другой. И везде с недоверием смотрели на юную девушку, которая скрупулёзно изучала каждую бумажку и придирчиво относилась к каждой закорючке. И не удивительно, что она не придала значения какой у неё статус: бывшей невесты или... Подумала, что он подавал документы, он же сам должен и отозвать заявление из ЗАГСа. А сама она, по какому-то внутреннему протесту, делать это не хотела. Лень ей было просто на портал ЗАГСа зайти и посмотреть, что там в том разделе?!

Деньги, что звёздный папик ей оставил, пригодились. Она пустила их в своё любимое образование. Первым делом, наняла репетиторов, отдельно заплатила каждому учителю и догнала однокурсников. Очень хотелось ей получить диплом. Как раз в июне намечалась у неё защита медицинского диплома. Документы, защита, сестрёнка — всё навалилось. И не только это.

А экономический университет отошёл у неё, как и раньше, на второй план. Планировала она, если что, продлить академ ещё на год. Если что?! А там видно будет.

Государство неплохо оплачивало сиротство. И пока Ева учится заочно, она будет получать всё необходимое. Даже по уходу за сестрёнкой ей насчитали выплаты. Страховая компания расплатилась за гибель родителей полностью, пришли выплаты и за неподлежащую восстановлению машину.

Собрав все деньги, Ева поняла, что сумма большая и хранить её в доме опасно, даже в сейфе. Решила, что банк хороший вариант. Открыла она накопительный счёт и положила всё под проценты. Деньги к деньгам.

Красивая и гордая шла Ева с Юлькой по городу, никто им не нужен. Сами они способны справится. Выстоять. Теперь — да. Если бы не одно но...

Соломон исчез, но кое-что осталось. Ева беременная осталась, ничуть не удивлённая, что это случилось. Бежать и избавляться от своего малыша она не стала. Он её. И пусть весь мир думает о ней, что хочет. Она не убийца!

Ребёнок намечался осенью, октябрь-ноябрь. Но, по всем подсчётом, сходилось у неё управиться к сроку и со сдачей в экономическом университете очередной осенней сессией, про то, что будет весной, даже не думала. Решила никуда не торопиться. Подождать, пока само всё рассосётся. Если что, думала, опять репетиторов наймёт.

Приём у наблюдающего за беременностью врача прошёл на все сто. Лишних вопросов взрослая женщина пациентке не задавала, и Ева не распространялась о своей личной жизни. Анализы хорошие. Плод развивается по срокам. Всё хорошо! Хорошо!

Жизнь шла своим чередом, у каждого своя.

Глава 7

Диплом, пусть средненький, о получении среднего образования, но родной. Получив его, Ева побежала с ним в городскую больницу, где проходила практику, где немного работала, где познакомилась с Соломоном. И её взяли, даже не смотря на её интересное положение.

Мир — он чудесный! Ева это всегда знала.

Казалось, ничего не происходит вокруг экстраординарного — жизнь как жизнь. Вся в заботах, хлопотах, работе, в круговороте, Ева просто жила. Животика не было видно ни в пять месяцев беременности, ни в шесть. В семь месяцев Еву хотели отправить в декретный отпуск, но она так хорошо себя чувствовала, что решила ходить до последнего.

Никто, казалось, не замечал её счастья. Вот только осенью, в середине октября, достав куртку потеплее, не смогла она её застегнуть. Восемь месяцев. Удивилась, что заранее не предусмотрела такое. Решила потерпеть, чуть-чуть ведь осталось.

Осенний дождь застал обеих сестрёнок в вечернее время, когда они возвращались с детского сада. Чтобы сократить путь до остановки, пошли девчонки через Небесный проспект, улицу, где находились несколько дорогих магазинов, рестораны и гостиница, облюбованная звёздным народом. Изысканностью и каким-то особым шиком строения не отличались и, по мнению Евы, вообще смотреть было не на что. Но смотрела девушка во все глаза. И пробегая очередную подворотню, сквозь ливень и разорвавшую небо грозу, услышала она знакомые голоса, по которым было ясно, что где-то рядом два знакомых ей звёздных товарища явно находящиеся навеселе. Осмотрелась Ева, и увидела их. Правда, под козырьком небольшого ресторанчика курили два закадычных друга. О своём подозрении, что друг Соломона, Тривур, имеет некое отклонение в отношениях, Ева только догадывалась. А увидев 'картину маслом', ужимочки, увёрточки, пьяные жесты, совсем не по-дружески обнимавшая её бывшего жениха мужская рука — фу!

Вперёд Евы, услышала и узнала мужчину, которого несколько месяцев называла отцом — Юля. Она вырвалась от сестры и побежала вперёд с радостным криком: папа.

Услышав крик, мужчины удивлённо посмотрели в сторону дороги, где беременная девушка, спрятавшись под зонт, бегом нагнала малышку, схватила её на руки и побежала прочь. На окрик Соломона остановиться, девушка никак не отреагировала. 'Тьфу-тьфу, тьфу — три раза через плечо!'

— Твоя что ли? — спросил Тривур у друга. — Так, а что детей зажал? Никому не сообщил, не обмыли звёздное пополнение. Наглец!

Друзья настигли беглянку, она перебегала с ребёнком дорогу, и на их глазах чуть не попала под колёса пролетающей мимо машины. Тривур сидел за рулём и всячески прокомментировал инцидент, нецензурной бранью.

— Не моё конечно дело, она у тебя нормальная?

Спасибо, сказала Ева небесам, когда, перебежав улицу, попала на остановку с нужной ей маршруткой. Всё, показалось ей, что всё позади. Расслабившись, обтёрлась от скользивших по телу капель, поехали они домой. Дом — крепость!

Шок?! Не то слово! Одно дело, когда о терпимости к таким говорится по телевизору, другое, когда это касается тебя лично. В воображение Ева представила, как Соломон, после любовных утех с ней, развлекается в постели с мужчиной. 'Чур, меня!'

Сама дура! Не спросила она жениха о его предпочтениях. Ей даже на ум не могло прийти, что такой солидный мужчина может быть любителем не только женского тела.

Ева вышла с Юлькой на своей остановке, и только после заметила, что знакомая машина не отстала. Взяла она сестрёнку снова на руки и быстрее пошла домой. Чуть-чуть осталось, минут десять быстрого шага.

— Ева! Садись в машину! — скомандовал в открывшееся окно Соломон.

— Папа, — радостно потянула Юлька ручки, увидев мужчину.

А Ева даже не повернулась в их сторону. Проигнорировала! Шла, как шла. Соломон, не вытерпев, вышел из машины и нагнал свою несговорчивую девушку, сильно прихрамывая на одну ногу.

— Ева, ну подожди! — встал мужчина, перегородив дорогу, протянув руки к малышке, которая просилась к нему. — Что случилось? Обиделась, что ушёл не попрощавшись? Так у меня дела были, не мог.

— Уйди с дороги, иначе я закричу! — злобно прошипела девушка, отодвигая в сторону сестрёнку, чтобы та не уцепилась за подвыпившего. Не хватало, чтобы он с ребёнком на руках растянулся на грязной мостовой.

Соломон, посмотрев на девушку сверху вниз, даже не подумал отступить. Секунда и пронзительный крик оглушил его слух, даже в ушах зазвенело. Проходившие мимо люди неодобрительно стали останавливаться и посматривать на звёздного, не решаясь высказать крепкому вида мужчине, что он о себе возомнил? Пристал, видите ли, к беременной женщине с ребёнком. Но слыша, как малышка, на руках девушки называла мужчину папой, отступали. Семейные разборки!

Соломон не решился силой хватать Еву и заталкивать в машину. Побоялся причинить ей вред, её выпирающему животику. Поняв это, девушка обошла 'звезду' в военной форме, уже насквозь промокшего под проливным дождём, и пошла дальше. 'С гуся вода...'

Нет! Взяв из машины трость и накинув куртку с капюшоном, пошёл Соломон за своими упрямыми девчонками.

— Ева, ну поговори со мной, — взмолился Соломон. — Ну, не понимаю я тебя. Что не так? То, что ушёл и долго о себе не сообщал, так у меня на то причины были. Сама знаешь, дел накопилось, надо было всё решить.

— Решил и хорошо, — пробурчала, шипящая 'кобра'. — За мной то зачем идёшь? Мы вроде все решили?! Полгода — и у каждого своя дорога. Кстати, спасибо, что документы сделал. На этом всё! Прощай!

— Ева... — сквозь сжатые зубы процедил мужчина. Всему есть терпение!

— Уходи, Соломон, — проговорила девушка, повернув ключ в воротах.

— Мама, не выгоняй папу, — горькими слезами разрыдалась на её руках девочка, всё так же тянув ручки к мужчине.

Не вытерпев, Соломон выхватил ребёнка из рук Евы, прижал к себе. Как бы гневно она не смотрела на своего бывшего жениха, понимала, что отобрать сестрёнку обратно у неё не получится. Соломон решил зайти к ней в гости, а ей не хотелось с ним разговаривать. Объясняться. Особенно, после увиденного ею в подворотне.

— Юля, идём домой, — решила лаской уговорить Ева сестрёнку отцепиться от папика, — я тебе мороженку дам. А у этого человека дела, ему ехать пора. Пошли.

— Папа, пошли домой, — радостно скомандовала Юлька. И Соломон, не обращая внимания на гневный тёмный взгляд, пошёл вперёд. Домой, домой!

Еве ничего не оставалось, как открыть входную дверь и запустить сговорившихся. А дома сделала всё, чтобы в упор не видеть мужчину. Зашла, и начала заниматься своими обычными делами. Переоделись они с Юлькой в сухие вещи. Посушили феном мокрые волосы. Помыли свою обувь. Нагрели чай.

Соломон сел на кухне и наблюдал за ними. Юлька только радостная не отходила от него, как Ева ни пыталась её отвлечь. Ничего не выходило.

И то, что от вредности не предложила она ему ни полотенца, чтобы обтереться, ни чаю, чтобы согреться, его не вспугнуло. Эту заботу взяла на себя Юлька. Сама она ему всё тащила. Так и уснула, согревшись у него на руках.

Дождавшись, пока малышка уснёт, Ева решила забрать её. Но Соломон сам изъявил желание положить ребёнка в постель. Проводила девушка мужчину в спальню, придержала одеяло. Уложили они малышку. Вернулись на кухню.

— Уходи, Соломон, — вновь попросила его девушка. — Мы выполнили обязательство друг к другу.

— Ребёнок чей? — наконец-то решил звёздный спросить её о беременности.

— Мой!

То, что девушка не стала отрицать, что он не его и так далее, его успокоило.

— Мальчик, девочка, — решил уточнить, кто у него будет. А там решать. Как быть дальше.

— Тебе не всё равно?! — прорычала Ева, словно хищница, меряя кухню шагами, нет-нет, тяжело вздыхая.

— Ева, мне очень нужен сын.

— Ничем помочь не могу, — сжавшись и сквозь стон, проговорила девушка. — Это мой сын, я его решила выносить и родить. Без тебя. И не переживай, на отцовство и на алименты подавать я не собираюсь. Какое вам, звёздным, дело до ваших земных детей. Вы же их выродками называете, недолюдьми, ой, не людьми, а недоублюдками. А всех земных женщин проститутками. Вон, сколько вокруг девушек, иди, не сомневаюсь, что найдётся, кто тебя приласкает и захочет тебе родить. Кроме, конечно, этой — твоей подружки. (Кивнула девушка в сторону стоявшей за воротами машины с его другом). А можешь и дальше с ним пробовать зачать себе ребёночка. Это уже не моё дело. А на моего мальчика нечего рассчитывать. Деньги у тебя есть. Договоришься, если что. Договор составишь. Купишь!

О, понял зет, что случилось. Ева всё не так поняла.

— Ева, — улыбнулся Соломон, — друг у меня, конечно, имеет нетрадиционные замашки. Водится за ним грешок. Но я натурал. Тут ты зря меня оскорбила.

— Я тебя ещё не начала оскорблять, — удержалась Ева за стол, в глазах у неё потемнело на пару секунд, отпустило. 'Что за...' — Куришь по подворотням в обнимочку с мужиками, пьёшь по низкосортным заведениям, шатаешься по борделям. И нафига мне такое счастье?! Хочешь успеть научить ребёнка гадостям? Так он и без тебя такому наберётся.

Что-то во всей речи Евы Соломону не понравилось. О своих детях, которых звёздные называют сами гнусными словами. И которые ему были знакомы. В хмельную голову вернулась трезвость, и цепочка логических мышлений сама выстроилась в ряд. А при беременности ходить в спа салон не рекомендуется, так что кожа у девушки отсвечивала невероятной бледностью. И этот дающий помехи фон от неё, но только когда она или злится, или переживает.

— Ева, а кто твой настоящий отец?

— Ох...

Девушка не смогла ответить. Ей стало не до разговоров, стало совсем плохо, бросало то в жар, то в холод. Добегалась под дождём. Живот болел, стал хватать сильнее, в глазах у неё темнело, затошнило. Добежав до умывальника, Еву вернуло.

Увидев, что девушке плохо, мужчина растерялся, выяснение отношений и неких всплывших подозрений отошли в сторону. Что делать?

Что делать Ева знала, позвонила в скорую помощь, сообщила что, кажется, рожает, хотя до срока ещё семь недель. На проводе сообщили, что машина вот-вот будет и ей надо собраться. Сумка у неё уже полгода стояла в прихожей. Приготовила она всё, как мама учила. Самое необходимое. Нервный мужчина ходил за девушкой по пятам, пытаясь предложить помощь. Например, в больницу отвезти. Но Ева даже слышать не хотела об этом. Она сама!

Позвонив знакомой, с которой заранее договорилась, сообщила, что сейчас подъедет на скорой и отдаст ей Юльку. Пошла одевать 'спящую красавицу'. Сестрёнка даже не проснулась.

Когда Соломон взял малышку на руки и понёс к выходу, Ева даже возражать не стала. Посмотрела, всё ли дома выключила, вышла. 'Домовой, домовой, охраняй наш дом'.

Скорая помощь подъехала быстро, Ева договорилась с водителем, что надо бы заглянуть ещё на один адрес. Водитель согласился немного изменить маршрут. Надо так надо. Тем более, когда рядом с просящей красавицей стоят двое звёздных мужчин высокого ранга. Попробуй откажи. А потом, оба звёздных поехали следом.

В больнице Еву приняли быстро. Как доктор посмотрел, сразу в операционную отправил, сказав, чтобы документы прямо туда принесли. Иначе, прямо в приёмном отделении родит. Соломон — 'гад', пытался сопровождать девушку на всём пути. Отстал в приёмной, доказывая, что он имеет право быть рядом со своей рожающей девушкой. 'Тьфу, тьфу. Опять не попала?! Промахнулась'.

В сознание у Евы радостно запрыгал чёртик: их взяла. Но надолго ли стойко будут стоять на своём врачи. Чувства Еву не подвели. Только удобно легла, нарушил святая святых звёздный мужчина и зашёл в родильный зал, чтобы поучаствовать при родах. 'Ох!' — вошёл он в бахилах, в белом халате на плечах, в медицинской шапочке. 'К приёму готов — всегда готов!'

Возражать на присутствие на родах своего бывшего жениха у Евы не было сил. Вообще не до него ей стало. А тут, в самый не подходящий момент, какая-то девушка подоспела, с подготовленными на подпись документами. Роспись ей нужна была роженицы. Срочно! Ева подумала, что разрешение оказать ей услугу принесли. И так далее. То, что девушка с документами, как говорится, не по уставу была одета, тоже с накинутом на плечи халате, как у Соломона, Еву не насторожило. Не до происходящего ей вокруг.

— Давай, подписывай, пока время есть, — издевался над роженицей мужчина, прекрасно понимая, что Ева никак не может изучить предоставленные ей документы.

Так, можно сказать, не глядя, она расписалась. Зачем-то расписался и Соломон в её документах. Ну ладно! Ева подумала, что он за участие в родах расписывается. А оказалось...

— Поздравляю молодожёнов, — проговорила девушка с документами, — супруг, можете поцеловать свою супругу.

'Тьфу?!' Показалась головка, тельце. Показали обоим родителям малыша — мальчик. Соломону дали ножницы, обрезать пуповину. Подумала Ева, что сейчас она им покажет за такую подставу. Но тут ей на грудь положили младенца. 'Держите, мамочка!'

— А что он такой фиолетовый? — спросила новоиспечённая мама акушер-гинеколога о состоянии здоровья своего крохи, уж больно он ей показался маленький и худенький.

— Шестьдесят четыре сантиметра, два с половиной килограмма, это нормально, для его срока, — улыбнулась молодой маме взрослая женщина. — Как говорится, кости есть, мясо нарастёт.

— Нарастёт, нарастёт, у обоих, — заверил новоиспечённый отец. — Я за этим прослежу.

— Было обвитие пуповины, так вам повезло, что малыш раньше родился, иначе он бы задохнулся, задавился. А с кожей, правда, что-то есть, вот посмотрите на гениталии, — приподняв малыша за ножку, врач обратила внимание обоих родителей на их голубоватый цвет.

— Всё нормально у него с кожей, — ответил отец, — просто, у кого-то в роду голубая кровь. И не у меня. (Шепнул последнее Соломон Еве на ухо).

Насладившись своим отцовством, когда Еву перевели в палату, Соломон, наконец-то, удалился. Ева облегчённо вздохнула. Но исправить уже ничего не могла. Сама расписалась, при многочисленных свидетелях, никто её не неволил. Докажи, что не хотела?! Что случайно вышло?

Ранним утром позвонила Еве женщина, которой она оставила Юльку. Сказала, что приехал какой-то мужчина в звёздной форме, назвался её мужем и хочет забрать малышку. А она не знает, что делать?! Ева попросила передать телефон мужу. Сообщил Соломон, что хочет вместе с Юлькой встретить её с больницы. Как оказалось, её уже выписывают. И это через сутки после родов? Удивил.

— Отдайте, — разрешила Ева отдать Юльку, — и спасибо большое, что присмотрели за ней.

Быстро пробежавшись по врачам, сказала Ева, чтобы документы на выписку приготовили, на осмотр сходила, ребёнка на взвешивание сносила, на прививку, анализы. И стала ждать, прекрасно зная, что ничто не помешает Соломону её выписать.

Ждать пришлось недолго. Зашли к ней врачи, осмотрели ребёнка, маму, проинструктировали первородку, как ухаживать за малышом, как за собой ухаживать молодой женщине. И указали ей — на выход. Муж ждёт! Забирает он их под свою ответственность и документы на выписку уже у него на руках. Шустрый!

Огромный букет белых роз — молодой маме. Отдал папаша. Две сумки изысканных напитков и фруктов — персоналу. Поменял мужчина пакет с едой на конверт с сыном. Несколько медсестёр проводили их из больницы, желая всего хорошего. 'Приходите ещё!'

Соломон, как отец со стажем, уложил малыша в специальное кресло-люльку, пристегнул. В детское автокресло пристегнул и Юльку. Еву обрадовало, что он такое предусмотрел. 'Надежда не потеряна!'

— Садись! — открыл муж переднею дверцу машины для жены.

Нет! Положила Ева туда цветы, а сама изъявила желание ехать с детьми на заднем сиденье, места там достаточно. Мало ли? Захнычет. Хорошо! Согласился мужчина.

Юлька изучала нового члена семьи. По-детски радуясь, что у неё теперь есть братик. И в этой радости Ева не стразу поняла, что едут они совсем не к её дому. За город.

— Соломон, мы куда? — обеспокоенно спросила испуганная девушка.

— Домой!

Больше вопросов молодая мама не задавала. Хозяин всё решил! Домой, так — домой!

Глава 8

Два года в доме Соломона для Евы, её сына Юры и рыжей Юльки показались одним днём. Дом — клетка, но очень красивая. Гигантская полусфера размером со стадион расположилась на небольшом острове в тропическом поясе планеты — красота, да и только. Мечта! Если бы ни одно — но!

Полусфера — гигантский компьютер и центр наземной связи звёздных людей, куда стекается огромный важный пласт информации — это рабочая зона Соломона, рассчитанная как минимум на двести рабочих мест только высшего порядка. Но этот центр находился, в своего рода, заморозке (законсервирован), так что и рабочих рук требовалось по минимуму. Ну, уж точно не одни. На Большой Земле Соломон входил ещё в совет управления аналитического центра стратегических исследований по конфликтам. Хорошо быть начальником, наблюдать, как работают другие, изучать правильность решений своих подчинённых и если требуется одобрять. Сложнее, когда самому приходится вмешиваться и анализировать работу звёздных правоохранительных сил своего народа, давать оценку действий той или иной группы, если назревает или возникает конфликт, и заранее предвидеть неприятный инцидент. Отчитаться лично перед президентом, который на самом деле является неким царём своего звёздного народа, единственным и не переизбираемым вот уже пятьдесят лет. Для замены президента должна быть очень веская причина. На нет, провокаторов нет! Президент знал своё дело и стоящих на ступень ниже держал на коротком поводке, кормил так сказать с руки, на которую была надета ежовая рукавица: ни дай Бог вздумается хозяину погладить кого.

На узкой ступени для высокопоставленных чиновников и военных высшего звёздного состава стояла внушительная толпа, нет-нет кто-нибудь да слетал с неё. Иногда не без помощи ближнего. Но президент Ишиас — отец Тривура, смотрел на междоусобицу своих подчинённых, как на грызню между собой любимых шавок.

Вот и в общую зону ответственности братьев Северных, много чего входило. Но незаменимых нигде нет. Где-то кто-то хотел Соломона с места подвинуть, где-то когда-то сам Северный кого-то отстранил, понимая, что не работать с ним соплеменник хочет, а подсидеть. Многим особенно престижно казалось место старшего брата Соломона, — Севастьяна. Находился он в тени младшего брата и невидимыми движениями влиял на важную работу, а зарплату получал вровень. Вот все и думали, что работа его лучше, так как практически никакой ответственности он не нёс. Если что, все претензии к Соломону.

Ещё, полусфера служила запасным местом, откуда можно вести переговоры на дальние расстояния, например, с лунной базой, или с космическим кораблём, летящим где-то в чёрном космосе. Правда, если не будут помех и на не очень далекие расстояния. Действующий рабочий центр связи находился под контролем Ишиаса — главнокомандующего и президента всего звёздного народа находящегося на планете Земля и в близлежащем подконтрольном пространстве космических станций. Один из трёх висевших в Земном небе космических кораблей принадлежал исключительно президенту и его семье.

Ещё, именно в рабочей зоне Соломона проходили сложные переговоры с одной воинственной расой гуманоидов, которых звёздные называли нарийцы. Их взаимоотношения длились с перерывами около ста лет. Ругались и воевали они только за границы космического пространства, за ресурсы, как планет, так и человеческий ресурс. Но полномасштабного конфликта — войны между ними не было. Всегда удавалось договориться. В основном. Где-то сторговаться. И, действительно, было чем нарийцам торговать. Они оказались лучшими генетиками, знали, как поправить надорванное космической радиацией здоровье. Знали, как повысить физическую устойчивость к разным видам раздражителям. Знали, как многократно продлить биологическую жизнь.

Заманчиво! Но эта сторона соглашений, договоров, сговоров была очень секретная и хранилась за семью печатями. Хранилась в зоне ответственности Северных братьев.

Про то, сколько человек должно обслуживать такую законсервированную наземную базу — знали все: личные повара, посудамойщица, прислуга в дом, дворник, садовник, охрана, разнорабочие на электронную начинку, слесари-ремонтники и в дом, и в водный парк, и в гараж крылатой техники. Время от времени Соломон заказывал таких. Но когда он привёз в свой дом Еву с детьми, некоторую обязанность девушка взяла на себя: стирать, готовить, убирать в доме, подметать у дома, ухаживать за маленьким садиком, счищала она и пыль с огромных компьютерных колонн, следила за аккуратностью в архиве. Отпала у Соломона необходимость в низшем звене прислуги. Сам удивлялся. Один раз в полгода всё равно приглашал компьютерных дел мастеров, чтобы приборами замерили напряжение в сети и всё. Работа шла на ура.

Ева прекрасно понимала уровень секретности и старалась не лезть в святая святых обремененные грифом важности, предназначенные только для глаз высокопоставленных господ. А она никто, не того уровня у неё доступ. Её дело, как заявил Соломон, заниматься воспитанием сына, чтобы он был накормлен, ухожен, здоров. И как она догадывалась, никто из его знакомых, кроме хамоватого дружка с замашками подружки — Тривура, не знал, что на секретной базе Соломона живёт ещё его законная жена с детьми. О существовании семьи у Соломона не знал никто.

Девушка догадывалась, к какой жизни требуется подготовить сына. И старалась, как говорится, соответствовать, или не ударить в грязь лицом. Знала, что рано или поздно придётся ей встретиться с реальной звёздной жизнью, окунуться в омут космических интриг. И совсем не хотелось показаться ей дикой, совсем не хотела, чтобы кто-нибудь посчитал, что она с Соломоном плохо воспитала детей. За детей она голову кому угодно отгрызёт зубами. И за Соломона. Семья для неё — всё!

Голову ей хотелось отгрызть всё названивающим её мужу девицам, присылающим многочисленные сообщения, что скучают, ждут, целуют его. Женился бы на ком-нибудь раньше из осаждающих его телефон. И всё равно не могла понять, почему он её выбрал: девушку, без рода и флага. Не понятно.

Видя, сколько у мужа работы, Ева искренне желала ему помочь. Его родной брат с племянником всё ещё отсутствовали. Она их так ни разу и не видела. По несколько месяцев отсутствовал дома и сам Соломон, уезжая, вернее улетая, из дома по делам. И большую часть времени молодая мама с детьми были предоставлены сами себе.

Она с детьми излазила вдоль и поперёк весь маленький остров. Каждую небольшую гору, каждый выступ, песчаный пляж с тихими заводями. Облюбовали они одно место и построили там шалаш из больших листьев, ловили они всякую яркую живность и изучали насекомых, рисовали их. Радовались жизни.

Не так далеко от полусферы имелся неплохой водный парк: бассейн и водные горки. Рядом от парка располагались домики отдыха, такие — из тростника. Чуть ни под сотню. Но по всему было видно, что использовалась местность редко. Видимо, только когда гости прилетали.

Поблизости не наблюдалось ничего цивилизованного, ни города, естественно, ни магазинов, ни дикого пляжа аборигенов, что удручало. Поговорить Еве, кроме детей, на острове не с кем было. Кошмар!

Гуляла она по райскому острову и зачастую маялась от скуки. Время, казалось, стоит на месте. Бермудский треугольник — не иначе.

Ни звонить Еве некому было, чтобы отвлечься, а общаться с незнакомыми людьми по интернету вообще опасалась. Свои аккаунты в соцсетях она никогда не имела, на этом родители настояли, чтобы пока не повзрослеет, не заводила их. Вообще, мама её всю жизнь боялась, что звёздный папаша выйдет на них и окончательно испортит им жизнь. Жизнь штука сложная и опасная. Не стала и Ева шутить с судьбой. Так что пока дети спали, она брала доступные папки из архива и читала их вместо научной литературы. Так она узнавала о жизни звёздных людей, об их проблемах, конфликтах, почти обо всей их подноготной. Познавательны были документы с личными данными звёздных людей.

А что ещё делать?

Соломон прилетел поздней ночью на своём небольшом вертолёте. Приземлился. Втянул свежий влажный морской воздух, до слуха долетал шум моря. Достал он из вертолёта тяжёлый морозильный ящик, в котором до определённого времени хранились у него прохладительные алкогольные напитки. Но теперь, там лежало мороженое. Казалось, это было единственное, чему дети искренне радовались. Ева радовалась сладостям больше чем дорогим украшениям, которыми он её пытался задаривать. Но девушка если и принимала подарки, украшения никогда не надевала. Говорила, что дети могут их испортить, за хлопотами по дому они только мешают, боится потерять украшения на пляже, да и вообще, носить их некуда.

Соломон приблизился к зданию, служившему ему домом. Отделённая для проживания небольшая часть полусферы встретила хозяина полумраком и тишиной. Лунный свет мягко проникал сквозь огромные окна, расположенные практически от самого пола, и переходящие в потолок. Тишина — то, что ему последнее время не хватало. Трудно без брата. Мужчина снял обувь, чтобы звук шагов не нарушал идиллию. Тихонько, на носочках, пошёл на кухню. Поставил ящик, нашёл, чем перекусить в холодильнике, запил тёплым квасом, приготовленном любимыми руками и, ополоснувшись в душе, пошёл в спальню искать своё семейство, которое не стало встречать его на этот раз. Ночь!

Ева слышала, подлетающий вертолёт и еле сдержалась, чтобы не выбежать встречать мужа. Нет! Иначе он бы сразу заметил сюрприз. Она решила дождаться его в постели, на которой спала с детьми. Вся изъерзалась, пока дождалась крадущихся шагов, тёплого дыхания у уха, скользящей по шёлковой простыне уверенной крепкой руки. Руки, нащупавшей для начала её бёдра, сжавшие их.

— Привет, солнышко! — шепнул Соломон жене, прекрасно зная, что она не спит, прижался всем телом, потянулся к её животику, чтобы притянуть плотнее к себе. Остановился, нащупав выпуклость.

Заподозрил, что когда он улетал по делам, четыре месяца назад, Ева прекрасно знала, что беременна. И намеренно не сказала ему.

— Семь месяцев, приблизительно, — ответила на осторожное поглаживание ухмыляющаяся девушка.

— Хорошо, будет солдат! — шепнул довольный мужчина, сонно зевнул и засопел.

Законно оформить с Евой отношения Соломон решился, сопоставив все факторы риска: плюсы и минусы. Девушка, оторванная от звёздного рода, по какой-то причине или не признанная отцом, или скрытая от его семьи. Но всё равно, своя. Что по звёздному закону будет считаться достойной парой. А если детей здоровых родит, так это сто плюсов вперёд. Хоть десять штук, его семейству всё пригодится. Работы на каждого хватит.

Плюс, что семья, которая не знает о потеряшке, не будет претендовать на неё и малышей. Даже если, когда-нибудь они и узнают, то всё равно он единственный кому девушка принадлежит. Ева и её дети, все, от кого бы то ни было, она их не нагуляла, принадлежат его семье. Минус, если когда-нибудь понадобится семье Соломона поддержка: хоть финансовая, хоть политическая. Звёздная семья Евы не будет помогать. Где-то прибыло, где-то...

Хотя, если Ева и вправду дочь президента, единственного обладателя голубой крови на Земле, ну, кроме его сына Тривура, почувствовавшего ещё в больнице совершенно ненастроенное юное психологическое сознание, но не понявшего этого. Что само собой разумеется. Внутренняя установка барьера на неокрепшем сознание такова, что его надо настраивать как радиопередатчик. А Ева, как оказалось, никогда не видела и не встречала особенных звёздных людей, способных на эмантипатию. Поэтому и фонит она. Поэтому, многие чувствительные передающие приборы при ней глючат. Проверял это Соломон. Экспериментировал.

У самого Соломона в мозг был вживлён особый чип, который позволял настраиваться на любой психологический барьер и считывать эмоции: своего рода, как детектор лжи он у него работал. Но работа работой, а отношения — это другое. Сложно с таким детектором завести серьёзные отношения с девушками, когда чувствуешь, что им от тебя надо и на что они готовы пойти. Бррр...

Сложно, когда понимаешь, что ради тебя, никто из улыбающихся тебе девушек не хочет жертвовать своим положением в обществе, своими связями, своим укладом жизни. А Ева, она странная. После того, как он привёз её на остров, она ни разу не запросилась обратно, не закатила скандал, что тратит он её молодую жизнь в этом пустом месте. Сокровище, а не жена!

Спать! Утро вечера мудренее!

Глава 9

— Ура, папа приехал! — проснувшаяся Юлька накинулась на спящего мужчину с поцелуями.

— Рыжик, я тебе мороженое привёз, — сонно сообщил Соломон о подарке, который ждал ребёнка на кухне.

Юлька растолкала братца, и они вдвоём убежали за дожидавшимся на кухне гостинцем.

Поцеловав мужа, и Ева побежала следом за детьми. Не хватало ещё, чтобы они напроказничали. А зная, как сорванцы действуют: разворачивая и надкусывая всё. Совсем не хотелось ей, чтобы они за один день извели то, что на целый месяц хватить может, а может и на два.

Соломон улыбнулся вслед убежавшей детворе. Еве хоть двадцать исполнилось, но она такая наивная, как ребёнок. Так что показывать её в своём высоком обществе он просто напросто опасался. Сожрут!

Потянувшись в постели, мужчина, завалившись на другой бок, продолжил спать. Он проделал огромную работу, объехал всех управляющих звёздных поселений. В каждом городке провёл профилактическое ознакомление с документацией, подготовленной для архива. Хорошо, что замов вне полусферы имелось достаточно, иначе бы... В каждом городке провёл свободный приём граждан зет и земных жителей, чтобы понять есть ли какие проблемы, претензии. Ну, что вилять?! Было пару дел, которые грозили перерасти в уголовные. Но закон для того и написан, чтобы была возможность его обойти, если соблюсти правила. Соломону пришлось на законных основаниях решать и такие вопросы. Что грешить?!

По поводу общего собрания в его доме, тут ему приходилось придумать разные небылицы. Что, мол, некогда ему их проводить. Вот прилетит брат, тогда, прошу. Но, как не оттягивал он важное мероприятие, на одно ознакомительное согласился, действовавшее в узком кругу высокопоставленных лиц. Естественно, с дружественной посиделкой после окончания трудного трудового дня.

Как на наплыв гостей поведёт себя семейство? Надеялся, что как и раньше, благоразумно и сдержанно. Умницы они у него. Золотцы!

Ева быстро вернулась с кухни. Прильнула к тёплому боку мужа. Грех не воспользоваться ситуацией.

— Что дети делают? — хитро спросил мужчина.

— Едят мороженое и планшеты терроризируют, — хихикнула девушка.

— Как завтра прилетят? — удивлённо возмутилась Ева, обиженно поставив руки в бока.

Соломон сообщил жене, что у них будут гости. Недолго. Всего сутки. С утра они соберутся, порешают некие важные вопросы. Вечером погуляют, отдохнут, а на следующее утро улетят. Но имелось одно большое 'но'. Отдыхать они собирались не чисто в мужской компании. К вечеру должен будет прилететь небольшой самолёт, который, кроме обслуживающего персонала, привезёт и девушек для приятного время провождения.

— Ева... — хотел было Соломон, как неразумному ребёнку, объяснить молодой жене, что к чему.

'Сама не дура!' — фыркнула девушка.

Давно она догадалась, что к чему. Зачем парк отдыха на пляже. Зачем бамбуковые домики. Поняла, как отдыхают звёздные мужчины, после тяжёлого трудового дня. Всем сообщают, что вопросы важные поехали решать, а сами...

Поняв, что ничего от неё не зависит. Что как хозяйке дома не встречать ей гостей. Ни слова своё она никому сказать не имеет право. Мебель она при Соломоне — 'ваза хрустальная'. Обиделась. Сказал звёздный, что представит её и детей узкому кругу своей расы и всё. Чтобы больше никуда она не лезла, не мешала, и вообще, чтобы ни с кем не разговаривала. Взрослые разговаривают!

'Ну и разговаривайте!' — надула губки Ева. Кто она — вещь. Чтобы её перед всеми демонстрировали. Нет! Утром, когда она услышала звук приближающихся небольших самолётов. Она взяла детей, прихватив еду, воду и любимые планшеты малышей, ушла в закрытую зону полусферы.

Воспользовавшись слабым местом в программе защиты, которую ей когда-то показал отец. В закрытую зону ей можно было заходить, там имелась вполне приличная жилая зона: архивная, компьютерная, огромный зал приёма большого числа гостей и с полусотни обставленных комнат для вип персон.

В закрытую зону нельзя заходить чужим без разрешения, вот поэтому Соломон перед прилётом гостей и закрыл все двери электронным ключом, мало ли что. И себя так проще огородить от неприятностей, и других. Жилая зона хозяина тоже под запретом для посещения чужаков. Но мало ли что?! Ева решила не рисковать — спрятаться понадёжней.

День пролетел быстро. Молодая мама давно приловчилась отвлекать детей от разных шалостей. Ни шуметь, ни капризничать им не давала, придумывая всё новые игры. Прав Соломон, говоря, что она сама ещё ребёнок. Обожает сладости, бегает за стрекозами и бабочками, визжит при виде проплывающей рядом с собой в воде рыбы, строит замки на песке и играет с Юлькой в принцесс. Чем не ребёнок?!

А она и не стремилась доказать ему, что больно взрослая.

На улице стемнело, свет луны приятно отражался на водной глади. Красота! За целый день Ева даже не решилась подняться с углублённого в полусфере зала и выглянуть в окно, посмотреть, что делает Соломон, чем заняты гости. И лишь, когда уснули дети, прямо на полу, на мягком пледе, направляемая любопытством, она подкралась к панорамному окну, которое больше напоминало стеклянную стену, попыталась всмотреться в происходящее на пляже.

Ева не слышала, но чувствовала, что там играет громкая музыка. Странная вибрация шла от пляжа: дун-дун-дун. Барабанной дробью било в висках. А может, это нервы?! Яркий свет уличных фонарей горел повсюду. Можно было рассмотреть не только силуэты, но и чётко определить, кто есть кто и чем занят.

Кто-то жарил шашлык, это она точно могла определить, железное сооружения для него имелось, и был виден дым. На некоторых лежанках лежали, на некоторых сидели гости. Между мужчин важной походкой передвигались длинноногие красавицы. Придерживая Соломона под руку, стояла рядом одна из фигуристых особ. Ева недовольно фыркнула. Не обиделась, стояла бы сама рядом с ним. А теперь поздно что-то исправлять.

Телефоном она давно не пользовалась. Не было в этом необходимости на маленьком острове. Если что, оставляли они друг другу послания на холодильнике: мы на пляже, мы гуляем вдоль правого или левого берега. А в этот раз, как только Соломон ушёл встречать гостей, Ева написала: придём утром. Выйди она сейчас, понимала, что и мужчины и женщины сочтут её такой же продажной девкой, которая ради развлечения на острове. Вот это ей не хотелось — быть одной из многих.

В ночной тишине полусферы звук открывающейся и закрывающейся двери прозвучал глухо. Ева вздрогнула, быстро направилась в сторону несанкционированного проникновения, в зал, где на пледе спали дети. Соломон на пляже, забеспокоилась девушка, испугавшись, что кто чужой смог попасть в закрытую зону.

Спускаясь по ступенькам, увидела она остановившегося у включенной лампы мужчину, такого же солидного возраста, как и её муж, может, чуть больше. По его военной выправке не сразу разберёшь, сколько человеку на самом деле. Он, включив свет, сразу заметил плед со спящими детьми, и замер от неожиданности, прижав к себе толстую папку.

Ева остановилась на лестнице, за пределом границы освещения. Ни здороваться ей с ним не хотелось, по крайне мере первой. Так как не знала, как относится к чужаку. Кто он? Друг? Враг?

Спасибо, не стал мужчина испытывать девушку. Поняв, что перед ним женщина Соломона и, скорее всего, их дети. Он в приветствие слегка склонил голову, прошёл на цыпочках и положил на стол папку. Так же тихо удалился, оставив свет.

За свет — спасибо! А то она не решалась его включить.

Расположившись рядом с детьми, Ева уснула. Нервы, нервы. 'Дун, дун, дун".

Глава 10

Проследив, чтобы с острова улетели последние гости, вернулась Ева как ни в чём не бывало, начала утренний моцион с прогулки с детьми по морскому берегу, только в противоположном направлении от того места, где происходила вечерняя посиделка. Специальная группа рабочих за своими хозяевами, конечно, всё тщательно прибрала, но всё равно, Ева каким-то внутренним чутьём ощущала грязь.

Возвращающийся со специализированной площадки для небольших самолётов и вертолётов Соломон, сразу увидел своё семейство. Беспокоиться он за них не беспокоился. Догадываясь, что жена намеренно не захотела быть представленной. Хотя причину так и не понял. Невдомёк ему было вникать в женские капризы, обиды.

— Привет! — устало обнял мужчина прыгающих от радости детей, поправив, больше, растрепав, короткий ёжик своих седых волос, присев прямо на песок в дорогом костюме, помогая детям сгребать влажный песок в высокую горку.

От него разило запахом сладковатого алкоголя и терпким, горьковатым дымом от дорогих сигар. Ева всем видом, вздёрнутым к верху курносым носиком, дала понять, что не в настроении. Не нравилось ей, когда он выпивал. Пускай, не шатало звёздного от количества выпитого, что было связано с его крепкой физиологией и генетикой. Ладно, решил мужчина не лесть пока на рожон. 'Подождём!'

Как и ожидалось, буквально к обеду Ева оттаяла и вернулась в полусферу весёлой и игривой, совершенно не упоминая, как прошёл их раздельный день. Дети рассказали любимому папе, где они были. Удивили! Но на его вопросительный взгляд жена отвела глаза, сказав, что в женщине должна остаться загадка.

Ну, нет! Такие загадки ему не нравились: мало ли что? Что это такое, если кто попало может проникнуть на один из самых охраняемых объектов. Начал думать, как выяснить интересующую его информацию, так как камеры слежения ничего не дали. Входов в закрытую им зону было много, а камера стояла только на главном. Загадка?! Не совсем. Закрались в подсознание подозрения. Настаивать более властно Соломон не решился, но это только пока. Пока девушка носила его ребёнка. 'Подождём!'

Пока выжидал, накопал более подробную информацию про родителей Евы, особенно про отца. Но, опять это: 'но'. Что-то не понравилось Соломону в точности полученных сведениях, что-то не сходилось в них. Ева говорила, что её отец был супер лучшим по компьютерным программам безопасности, и он работал на звёздных людей. Но... никакой информации о деятельности мужчины в работе на звёздных в его компьютерных данных не обнаружилось. Запросы ничего не дали. Значилась на погибшем какая-то обанкротившаяся, скорее самоликвидировавшаяся после его смерти, непонятная фирма компьютерного обеспечения, которая нигде не пересекалась с интересами никакой звёздной агломерации. И всё! Странно всё это.

Два месяца пролетели быстро. По мере возможности Ева помогала Соломону. Он доверил ей проверку некоторых не значительных документом, финансовых отчётов. И сразу понял, как ему всё время не хватает под рукой личного секретаря на его личной территории, в его частной резиденции.

— Соломон, воды отошли, — готовясь ко сну, сообщила девушка мужу новость.

— Так ты сказала, что через две недели, — переспросил мужчина, почему так, вообще-то они думали через недельку уехать на материк и там пожить тихо и спокойно в городе, подождать.

Ева развела в стороны руки: спроси у природы. Понимая, что процесс не остановить, пошёл он за машиной, чтобы отвести всех к маломестному вертолёту. Пора так пора!

Лететь ночью было не комфортно, но ждать утра было чревато. Лететь два часа.

Дети мирно спали на заднем сиденье, Еву, казалось, ничто не беспокоит, сидела она, вжимаясь в кресло от страха высоты и бушующего внизу чёрного с вида моря.

— Всё хорошо?! — обеспокоенно спросил пилот супругу.

— Хорошо! — сквозь выдох ответила жена.

Решили супруги ехать в первый попавшийся роддом. Еву приняли, как полагается. Ничего, что документы другого государства, на иностранном языке. Жена господина звёздной расы — выигрышный билет.

Соломон с детьми просидел час в больничном холле, когда ему сообщили, что малыш родился. Мальчик! Рост, вес соответствует норме, а вот кожа...

Опять голубых кровей малыш? Красота! Довольно потёр папаша руки. И как только Еву перевели с ребёнком в палату, накинул он себе на плечи халат, попросив присмотреть за детьми, пошёл.

— Привет, малыш! — поцеловал муж, сидевшую на кровати жену, пытающуюся кормить грудью ребёнка.

— Привет! — улыбнулась мужчине счастливая женщина, так, как будто они долго не виделись. — Ты нас, когда заберёшь?

Соломон задумался, лицо его приобрело серьёзный вид. Он взял из её рук ребёнка и встал.

— Документы на выписку уже готовы, — сообщил новость. — Детей я заберу хоть сейчас, а вот ты... (сделал звёздный паузу) можешь остаться.

Ева растерялась. Ничего не поняла, как это так, он заберёт детей, а она останется?

— Скажешь, как проникла в закрытую зону полусферы, может быть, и тебя заберу, — объяснил Соломон недогадливой девушке, что происходит.

Шантаж! И ведь ждал столько времени.

Шокированная, Ева не могла ничего сказать. В глазах показались слёзы, побежали мокрыми дорожками по щекам.

— Может, сразу пулю в лоб мне пустишь? — проговорила охрипшим голосом девушка. — Там много личной информации скопилось. А то вдруг, попадёт она, вместе с 'загадкой' в чужие руки.

— Надо будет и пулю пущу! — зло ответил звёздный.

Ева закрыла лицо руками и зарыдала.

На свой остов многодетная семья вернулась, можно сказать, молча. Если не считать гомона детей и их радости. Они, казалось, не замечали, что родители не смотрят друг на друга, не разговаривают. Вернее, мама не смотрела на Соломона и не обращалась к нему. Никак! Убил он её своим поступком. Всё в ней убил.

Естественно, из вредности, она так и не сказала мужу, как обошла электронную охрану его частного офиса. А вернувшись, расположилась в детской комнате на диванчике.

Месяц Соломон делал вид, как будто ничего не произошло между ними. Воспринимал отдельное проживание жены послеродовым состоянием. Да и малыш вёл себя беспокойно. Час спал, час гулял — и так целый месяц. Ева не высыпалась. Ходила с синюшными кругами под глазами. Осунулась.

— Мне кажется, малышу молока не хватает, — предположила Ева, почему у ребёнка плохой сон. — Полетишь, привези молочную смесь и детские кашки. Плюс, творожок и пюрешку.

Соломон согласился слетать на материк в ближайшую неделю.

— Это не всё, — продолжила девушка, — мне надо будет к гинекологу сходить. Я посмотрела по ближайшим контактам. Связалась с частными клиниками, проконсультировалась, как попасть на приём.

— Зачем, какие-то проблемы? — обеспокоился мужчина. — Я знаю хорошего врача, из наших, долетим, он тебя посмотрит.

— Нет!

Второй месяц не принёс изменений в жизни оторванных от большой цивилизации людей. Жили, находя свои прелести в сугубо узком кругу. Прогулки на свежем воздухе, купание в море, отдых под пальмами. Флора и фауна тропического пояса. Красота и насыщенность природы. Ева научилась отыскивать в песке ракушки, разные, красочные, необычные. Самые-самые-самые уносились домой, поселяясь на стеклянной полке, на кухне. Как и необычные красочные камни. Вот, хоть чем-то занимались. Чем-то своим. Но пока младший малыш занимал всё свободное время Евы, за старшими следил папаша.

Соломон вошёл в детскую, укладывая, уснувших малышей. Ева лежала на диванчике, кормила младшего сына, который больше играл с грудью, теребя ручками сосок.

Посмотрев на милую картину, звёздный пожалел, что жена не в его постели. Лежала бы рядом с ним с детьми, как раньше, и радовала его. Нет! Обиделась. Конечно, он сам виноват. Немного! Но...

Присел Соломон на колени рядом со своими обидчивыми.

— Ева, прекрати на меня дуться, — заигрывая, провёл мужчина кончиками пальцев по изгибу женского тела, намекая, что пора бы исполнить супружеский долг.

— Я давно на тебя не дуюсь, — холодно проговорила царица ложа. — Я, просто, думала.

— О чём? — сдерживаясь, чтобы не броситься на жену со страстными поцелуями. Словно клешнями, вытягивал он из неё каждое слово.

— О будущем.

— И... как оно тебе видится? — решил мужчина узнать о виртуальных планах Евы.

О будущем Соломон рассказывал ей. Что ждёт их детей. Когда и в какую школу они будут ходить. Но... опять же: 'но'.

Такие оторванные от общего круга звёздного общения дети могут спокойно получать начальное образование онлайн. А по исполнению одиннадцати лет, они могут поступить в, своего рода, кадетский звёздный корпус детского обучения. Соломон хотел, чтобы его сыновья там учились, получили хорошее образование, первое звание. Вышли оттуда офицерами.

— Я прекрасно понимаю, что с детьми ты меня не отпустишь, — холодно проговорила царица. Уточнила. — Со своими сыновьями. Поэтому, я буду жить с тобой, пока они не поступят в звёздный кадетский корпус. Так вот, хочу заключить с тобой сделку. Ты дашь мне развод через одиннадцать лет, а я, так и быть, покажу, где слабое звено во всей вашей звёздной системе. Отца именно для этого нанимали, чтобы он проверил её. И он сказал, что то, не является ошибкой, поэтому и не реагирует программа на взломы. То, оставленная 'запасная дверь'. А кем оставленная?..

— И ещё ты хочешь, чтобы я отвёз тебя к гинекологу, чтобы предотвратить будущие нежелательные беременности, — понял мужчина, зачем ей к врачу.

Ева положительно кивнула. Пришло время обижаться Соломону. Встал он и вышел. 'Запасная дверь?' Так ей лет триста должно бы быть. Столько, сколько программе. А значит, знать о ней мог как президент, так и пара высокопоставленных господ звёздной агломерации. Значит...

Значит, ему самому надо принять меры по охране, как себя, так и своего семейства.

Глава 11

Ну, разве можно долго обижаться на детей?! Нет! Слетал Соломон на большую Землю и привёз всё необходимое. Молочные кашки, смеси, творожок, мороженое, несколько необходимых вещей для быстро растущих малышей. И отдельно привёз подарок для своей обидчивой жёнушки — дорогое украшение — колье с серьгами и браслетом. Невероятно дорогой был на колье кулон из розового бриллианта — редкая ценность.

Сказал, что на сутки улетит, а сам больше месяца отсутствовал. Опять! И Ева понимала, что отсчитываться он не будет.

— Ура, — на пару кричали дети, радостно встречая папу.

Ева сдержанно держалась чуть в сторонке, не показывая, что переживала. Только её глаза тщательно осматривали супруга. Не случилось ли чего?! Вроде цел.

— Всё хорошо?! — подошёл мужчина к своей жене, игриво подморгнув. А улыбка этому суровому солидному мужчине невероятно шла. Так, что даже сердце девушки ёкнуло.

Спросил или ответил он, Ева так и не поняла и пошла следом за семейством, торопящимся дойти до дома и разобрать тяжёлые пакеты и свёртки.

— Давай, помогу?! — схватилась девушка за край небольшого ящика, в котором, скорее всего, находилось морожено.

Младший сын уже уверенно сидел на её руке и сам придерживался за тонкую шею матери. Не удержался соскучившийся отец, чтобы не поцеловать их обоих.

— Как малышня себя вела? — спросил счастливый папаша.

Прекрасно видел мужчина, что они большую часть времени провели на свежем воздухе, гуляли, загорали, так как даже трёхмесячный ребёнок приобрёл естественный ровный загар, который немного скрыл необычного цвета кожу.

— Всё хорошо! — ответила красавица, точёную фигуру в купальнике которую прикрывала прозрачная накидка.

Загорелая?! Ничего себе! Бронзовый загар на девушке отливал невероятным блеском. За то время, что он её не видел, ему показалось, что она похорошела, расцвела. И почему-то от созерцания красоты возникло у Соломона жуткое чувство собственности. 'Одиннадцать лет?!'

Насколько Соломон знал, для голубых кровей расы нужны некие условия комфортного проживания. Расположение на возвышенности, чуть-чуть разряженный воздух. И, слабый алкоголь, чтобы выводить из организма всякую бяку.

Ева, что странно, алкоголь не выносила, даже запах. Но самостоятельно делала домашний квас, который, как догадывался, и заменял ей (им) необходимые потребности. А то, что голубой крови необходим градус, скорее всего, Ева подсознательно чувствовала.

— Понесли! — наконец-то, дождался мужчина от жены улыбки, не вытерпевшей, пристального взгляда.

Разбор привезённого угощения потребовал некоторое время. Красота! Дети долго занимались изучением своих подарков. Новых игрушек и конструкторов. Только один небольшой свёрток Соломон заранее прибрал. Оставил на вечер.

— Иди, отдохни, — посоветовала Ева уставшему супругу. На что последний радостно согласился.

Ну вот! Подумал он, что семейная жизнь налаживается. Ева, как снежная королева, оттает от обиды. Допустит его до своего прекрасного тела, по которому он, что греха таить, истосковался.

Проснулся Соломон поздно. На небе царствовала полная луна. Дорожкой освещался яркий след на море. Что может быть прекраснее? Дом, наполненный радостью. Только вот Евы опять не было рядом с ним. И это он хотел исправить.

— Привет! — нашёл хозяин дома своё сокровище, можно сказать на крыльце дома. На ровной каменной площадке, сидящей на изящной резной лавке, покачивающую коляску.

Тихонько подошёл сзади. Ева его заметила, чуть обернувшись, приложила палец к губам: тихо.

Тихо-тихо, показал довольный собой мужчина подарок для неё. Ожерелье. Порадовавшись, что волосы жена прибрала на макушку. Сам надел ей украшение. Зацепил застёжку на её шее, нежно коснулся губами плеча.

— Зря ты это сделал! — перестав качать уснувшего ребёнка, прошептала девушка.

— Ну, прости, ты меня сама вынудила. Сказала бы сразу, что да как и всё, — признавать, что он её пытался шантажировать детьми Соломон не желал.

— Зря на подарки мне тратишься, — уточнила девушка, что имела в виду.

— Почему? — присел мужчина рядом, чуть отодвинув коляску, чтобы ненароком не разбудить беспокойного малыша. — Ты мне двух сыновей родила, и я хочу тебя отблагодарить.

— У меня другое мнение! — возразила строптивая, снимая подарок. — Детей нам с тобой Бог послал, вот его и надо благодарить. Дело какое-нибудь доброе сделай, операцию, может, кому оплатить надо, лекарство купить, в церковь деньги отдай, раз они у тебя лишние. А мне, будь добр, больше не дари ничего из украшений. Ни хочу!

Потянувшись на лавке, уставился Соломон на звёздное небо. Тишина. Красота. Подарок он еле как достал, полпланеты облетел, чтобы найти достойное украшение для неё. Нет! Решила девушка дальше нервы ему потрепать.

Дальше разговор Ева перевела о проделанной ею работе: документах, что он оставил для изучения и занесения в общую базу данных. Но... опять это злосчастное: 'но'.

— Я тут подумала, — решила Ева рассказать мужу, что её беспокоит. — Ты за свою работу получаешь зарплату, а вот я нет. Хотя, считаю, что достаточно тебе помогаю. Я хочу, чтобы ты официально устроил меня к себе секретарём.

— Ты знаешь, где лежат деньги, можешь взять там, сколько тебе надо, — решил Соломон напомнить жене, что вся его зарплата принадлежит ей. Даже золотая кредитная карта, можно сказать, бездонная тоже по праву её.

Интересно стало ему, куда она на его необитаемом острове хочет потратить деньги. Насмешила! Улыбнулся мужчина. Но в груди что-то стало не до веселья. Сдавило внутри. Зажгло огнём.

— Официально устроишь меня к себе на работу. Сделаешь запись в моей электронной трудовой книжке, — выставила девушка условия. — И зарплату будешь переводить на мой банковский счёт, туда, где я прописана.

Всё! Дошло до звёздного, что строптивая красавица от него требует. Не шутила Ева, говоря об их грядущем разводе через одиннадцать лет. Нет! Подарки она от него принимать не будет, чтобы не быть привязанной к грядущему разделу приобретённого в браке имущества. А вот зарплатой, которая будет уходить на её личный счёт, она задумала подстраховаться.

Ох, не нравилось Соломону расчётливость жены. Ох, не нравилось!

— Никитка всё так же плохо спит, — решила Ева сменить неприятную тему. — С завтрашнего дня попробую прикармливать. Надеюсь, ты не будешь против, если я ещё несколько дней поживу в детской комнате?

Ну как он мог быть против? Молодая жена как бы попросила разрешения у мужа идти спать. Даже улыбнулась слегка. Соломон одобрительно кивнул, и девушка, аккуратно развернув коляску, удалилась.

Соломон решил, что это хорошо, что она ушла. Вытащил из кармана маленькую коробочку, достал таблетку, положил под язык и закрыл глаза. А это ещё одна причина его задержки — сердце начало подводить.

Глава 12

— Ладушки, ладушки, где были — у бабушки! — играла молодая мама с детьми под раскидистым деревом. Пикник они устроили.

Соломон, положив подушку под голову, расположился рядом. Подумал он, что так бы вечно лежал и смотрел на жену с детьми, такими беззаботными, беззащитными, невинными. Как Ева и обещала, вернулась она к нему в комнату. А вместе с ней оккупировали его кровать все дети.

Казалось, что пропасть случившаяся между ними исчезла. Ева была нежна, улыбчива, мила. Но...

Поймав на себе пристальный взгляд, девушка прильнула к супругу, запустила в его волосы свои длинные пальцы. Почувствовал Соломон букет её эмоций, таких противоречивых. Не безразличен он ей и она ему. Понял, что за всё время он так ни разу не сказал ей, что любит её. Любит, как женщину, любит, как мать своих детей, просто любит, потому, что она есть в его жизни. А сказать...

— Совсем белый стал! — сказала Ева это так, как будто сама с собой разговаривала.

— Ну вот! — хихикнул мужчина. — Пока на тебе не женился, был молодой и красивый. А за какие-то, можно сказать, три года с тобой и побелел, и, как мне кажется, плешь уже виднеется. Ева звонко рассмеялась.

— Ты хочешь сказать, это я тебе плешь проела?

— А то! Молявка!

— Что? — наигранно рассердилась девушка. — Моль или малявка?

— Молявка! — повторил Соломон.

Интенсивнее потёрла девушка просвечивающуюся макушку мужа. Да, поредели волосы на макушке, но, как ей казалось, залысины у этого мужчины никогда не будет. Генетически не расположен он к облысению.

У старшего сына, у Юры, глаза были тёмные, как у неё, у Никитки — серые, в отца. А в остальном оба сына были похожи на Соломона, до кончиков пальцев. Переживала Ева, что Юлька так сильно прикипела к Соломону, что в будущем будет трудно рассказать ей правду о родителях.

Соломон, почувствовал сладостное чувство наслаждения, гордо улыбнулся. Притянул к себе женское тело и начал покрывать его поцелуями.

Увидев, что родители обнимаются, Юлька и Юрка бросились к ним. 'Куча мала!' Вот так, нет у них даже минутки друг для друга. Где тут признаешься в любви?!

— Ты что-то про врача говорила, — шепнул звёздный мужчина девушке на ухо. — Когда отвезти?

— Ой, да это не сейчас, — недовольно дёрнула подбородком красавица. — Подождём! Когда брошу грудью кормить, тогда поговорим.

— Это вот этой? — нежно провёл он языком по одной груди и дорожкой из поцелуев начал пробираться ко второй. — Или этой?

Ева надеялась, что пока кормит грудью, не случится незапланированной беременности, а то, она даже не хотела думать, что будет. Хотя...

А Соломон ещё надеялся, что пройдёт время и она, пускай, не простит, но поймёт его. Но всё же, подумав, решил, что Ева в каком-то смысле права, о том, что это несправедливо, что она не получает зарплату. Работу она и в самом деле выполняла серьёзную. Заполнил он форму документа и устроил её к себе на работу секретарём. А зарплату решил платить из своего кармана, чтобы не проводить жену по звёздным документам. Его она женщина. Во всём его!

— Никитка больше на племянника похож и внешне, и по характеру, — вспомнил Соломон семью. — Такой же беспокойный был. Ох, и намучились мы с братом. Но парнем мальчишка упёртый вырос. Между прочем, вы с ним ровесники.

Соломон часто вспоминал и старшего брата Севастьяна, и племянника Савелия из семейства Северных. Ева узнала, что мама Савелия не была женой его брата. Так, как говорится, по молодости, по глупости всё случилось. Может быть и по расчёту. Ну, где тут разберёшь звёздных особ?! Пара встречалась официально. Через какое-то время наступила беременность. Брат был просто счастлив. Одаривал девушку подарками. Она даже вытребовала у него полное обеспечение пока в положении.

Естественно, Севастьян отдал ей свою простую банковскую карту, на которую перечислял каждый месяц энную сумму денег. Больших денег, которых девушке никак не хватало. И особа каждый раз звонила ему, шантажируя благополучием беременности, требовала ещё и ещё. Больше, требовала звёздная девушка, чтобы любовник обеспечил её 'золотой' картой, своего рода неограниченной кредитной картой. Но нет! Удостаивать такой привилегией кого попала, даже из звёздной расы Севастьян не хотел. Семья дело тонкое, а содержание беременной любовницы...

Конечно, Севастьян предлагал девушке пожениться, но она наотрез отказала. Встречаться, пожалуйста! Замуж, значит, мотаться за мужем по всем закоулкам космоса. Жить с ним на необитаемом острове. И никакой личной жизни: прогулок с подругами, поездок на отдых, с теми же лучшими друзьями. Нет! Свобода ей была дороже.

Получив хорошее денежное вознаграждение за рождение ребёнка звёздной расы от своего звёздного государства и ежемесячное денежное довольствие от отца ребёнка, который должен был теперь обеспечивать девушку, возмещая потерянное ею время на заботу о малыше. Отношения пары изменилось. Особенно девушка охладела к отцу своего ребёнка и всячески его игнорировала. Опять же за то, чтобы увидеть Севастьяну сына, он отдельно доплачивал.

О денежном довольствии надо сказать отдельно, начислялась она на время, пока ребёнок не съедет из-под материнской крыши. В общем, всё как у людей. Сделал ребёнка и восемнадцать-двадцать лет будь добр — плати за минутную слабость. И сумма выплаты рассчитывалась для каждого мужчины отдельно. И больше девушка просто не имела право требовать. Но она требовала.

Братья сами не поняли, что конкретно произошло. Или девушке надоело заботиться о капризном ребёнке, или денег она решила, что ей мало платят, может, кто-то появился на горизонте, а малыш мешал. Короче, на второй месяц после рождения ребёнка, девушка, всунула кричащий свёрток пришедшему навестить сына папаше в руки и закрыла перед ними дверь. Больше общаться с отцом своего ребёнка девушка не стала. Ни с бывшим любовником, ни со своим маленьким сыном. На телефон она не отвечала, а увидев Севастьяна где-нибудь на пути, обходила или проходила мимо, отвернув в сторону лицо.

Вот так вот, Севастьян и Соломон стали для ребёнка и мамой и папой. Как могли, заботились о нём. Сугубо в мужской компании.

Ева уснула на пляже. Соломон шикнул детям, чтобы те не шумели. Предложил им сходить домой и поискать что-нибудь вкусненькое. И ещё разрешил им в своём компьютере посидеть, и в компьютерные игры на большом экране поиграть, но пока мама спит. А то как? Без Евы они ему на голову залезут.

Дети обрадовались и побежали вперёд. Звёздный мужчина же, аккуратно взяв на руки младшего сына, пошёл следом, оставив спящую красавицу. 'Спи, солнышко, сосуд мой хрустальный!'

Мысленно Соломон сопоставлял жену с девушками своего звёздного народа, гордыми, высокомерными, холодными, расчётливыми. Но находил Еву и красивее, и более приземленной, что для семейной жизни было настоящей находкой.

Включив детям большой экран и загрузив, выбранную игру на двоих, направился папаша искать новые подгузники. Не сахарный, и к такому приучен.

— Всё, малышня, — скомандовал папаша. — Сидим здесь, а я Никиту помою, переодену, и сейчас приду.

Детишки хором, ответили: 'хорошо'.

Всё яркое всегда привлекало детей. И как бы мама не старалась объяснять своим любимым малышам, что нельзя трогать отцовские вещи и тем более нажимать разные кнопочки, происходили казусы. И Ева считала, что это всё из-за того, что Соломон сам много разрешал им. Сказала она — нет. Нет! Только отвернётся, отлучится мама, и всё. Вперёд и с флагом! Подрывал хозяин авторитет юной хозяйки дома. Папа разрешал всё!

Увлечённая игрой Юля не сразу заметила, что пронырливый малец заинтересовался разными кнопочками на панели, встроенными прямо в большой рабочий стол, и начал на них нажимать.

Игра с экрана исчезла, прозвучал сигнал, началась прямая трансляция на весь звёздный мир. Но дети это не видели. И не знали. Они продолжали жить своей жизнью.

Огорчённая исчезнувшей с экрана игрой, Юля отсчитала брата за непослушание. Ещё и пальчиком погрозила, а в попытке вернуть всё как было, включили дети ещё и обратную связь. Своего рода такое онлайн совещание получилось.

— Привет, малыши! — обратился к детям крепкий мужчина с тёмными глазами. — Это чья тут у нас такая рыжая красавица?

Дети насторожились. Юлька, ничуть не смутившись, ответила, что Северные они.

— А вот тут поподробнее... — акулой улыбнулся мужчина. — Рыжик, как тебя звать?

Разговорчивый ребёнок — находка для шпиона. Сколько Ева не пыталась научить детей не разговаривать с незнакомцами, но как их можно чему-то научать, если практики нет. Если чужих людей на острове нет, а в большой мир они выбирались редко. Так что за десять минут разговоров дети сдали родителей с потрохами. Юля сдала, Юра ещё плохо разговаривал. Рассказала, что папа — Соломон, что мама — Ева, что есть у них ещё маленький брат Никита, которому папа как раз пошёл подгузник менять. А мама устала, спит, так как допоздна работала с папиными документами. Указала девочка на стопку папок на столе.

— А ты, Юля, хорошо на звёздном разговариваешь, — заметил мужчина хорошую дикцию ребёнка. — Я заметил, что с братом ты на другом языке говорила. Мама из звёздных или местная земная женщина.

— Девушка она, — возразила девочка, — молодая и очень красивая голубая кровь.

— Ай-я-яй! — послышалось от двери, но обращался Соломон не к детям, а к человеку с экрана. — Как тебе не стыдно, Ишиас, допрашивать детей? Что они успели тебе слить?

Соломон вошёл вовремя, застал главу звёздного народа за непристойным занятием.

— О, — потёр мужчина руки, — поменял папа подгузники, пока мама вкалывает, за него работу делает? А мы тут думали, что ты там совсем одичал, а ты просто спрятался, зажав свадьбу и рождение детей. Давай, отключайся, и перезвони мне, поговорим.

— Хорошо! — согласился Соломон.

Разговор с Ишиасом был долгий. Единственное, в чём сумел убедить главу верный подданный, что расскажет и познакомит со всей своей семьёй его лично, как только прилетит брат. Обычная уже отговорка. На том и разошлись. Есть время! Скоро уже. Кто не спрятался...

Глава 13

Затишье перед бурей?! Нет! Не верила такому счастливая семья. Соломон и Ева были заняты друг другом, их дети — их счастье. И больше ничего для них не существовало. Никого!

Дом на необитаемом острове. Вокруг море и солнце. Ну ладно! Бывали и шторма. Как вокруг, так и внутри полусферы. Вот в один из таких хмурых дней — глубокой ночью, когда дети уже спали, а хозяин работал в своём кабинете, в окне, при яркой вспышке, Ева увидела мужской силуэт, он стоял неподвижно, казалось, специально так, чтобы при вспышке молнии его с лёгкостью можно было разглядеть.

Крик вырвался из женской груди непроизвольно. Муж вздрогнул, подскочил с мягкого чёрного рабочего кресла. 'Что?'

— Человек, — указала перепуганная девушка в ту сторону, где в темноте показалось ей нечто похожее на человека.

Молния сверкнула ещё раз, и силуэт показался снова. Не показалось! Человек стоял всё там же, на том же месте, где Ева и увидела его в первый раз.

— Фу, блин! Напугала! — выдохнул хозяин дома. — Это Нат из инопланетных, он всегда приходит заранее. Они ещё вчера прилетели.

— Всегда приходит? — удивлённо переспросила Ева. — А ты меня не мог заранее в известность поставить, чтобы я не пугалась. Так и родить можно, не будучи беременной. Фу!

— Я точно не знал, когда он подойдёт, так что заранее и предупреждать не стал, — отвертелся мужчина. — Не думал, что он при тебе покажется.

— Покажется?! Значит, ты знал, что он здесь, наблюдает за нами? — в этом у Евы сомнения не было. Муж кивнул, девушка возмущённо закатила к верху глаза. — Ну и что он там под дождём мокнет? — озадаченно спросила она супруга. — Зови гостя в дом!

Соломон потёр голову. 'Зови гостя в дом?!' Легко сказать! Хотя он сам давал разрешение на посадку инопланетному кораблю. Парламентёр всегда появлялся неожиданно, доводил до сведения некую информацию. Такую, чтобы звёздные люди её могли осмыслить, принять, усвоить и подготовиться к торгам.

Нет?! Не поняла наивная девушка, почему муж не торопится звать из-под дождя чужака. Подбежала она к стеклянным дверям, и распахнула их, выкрикнув в пустоту, чтобы тот вошёл.

Наивная?! Хмыкнул супруг, проследив за гостеприимной хозяйкой своего сердца. Подумал, что следовало заранее ознакомить жену с особенностями чужой инопланетной расы, с которой звёздным людям приходится иметь дело. А так, Ева может напугаться, увидев гостя вблизи. Неведение — дочь счастья!

Еве показалось, что между очередной разразившейся на небе огненной стихией прошло мгновение, как, буквально в нескольких шагах от себя, увидела она возникшего из ниоткуда высокого мужчину. И он не был человеком. Прищурив глаза, рассматривала его девушка внимательнее. Глаза чужака светились в темноте как у хищного зверя, но это и заворожило, даже гипнотизировало. И страх, и любопытство закралось в её голову. Заскучала? Выброс адреналина? Совсем страх потеряла?

Инопланетянин подошёл ближе к молодой женщине, по его меркам к девчонке. И Ева ему улыбнулась. Одарила очарованием, даже почувствовав, исходившее от незнакомца нечто невообразимо опасное, нечеловеческое. Мурашки пробежали по её спине, а на затылке шевельнулись волосы. Жгучая смесь! 'Бррр...' Потрясла девушка головой, сбрасывая волной нахлынувшее наваждение.

Не успела она понять, что происходит. Мгновение, и всё женское её существо окутал липкий страх. Еве захотелось развернуться и с криком умчаться прочь. Нет! Не согласилась она сама с собой. Нечего бояться! Почувствовало её подсознательное упрямство насмешку над собой. Гость играл с её чувствами, как кошка с мышкой. 'Эмпат?!' Издевался он над ней, но не из кровожадности, а ради забавы.

Выставив руки в бока. Встав в позу недовольной хозяйки дома. Ещё и соответствующую рожицу скорчив. Командным голосом, хрупкая, против рослого гостя, девушка, приказала мужчине, посмевшего пугать её, зайти под крышу. И если ему не страшно, поужинать с ними.

Ха! Вызов брошен!

— Заходи! — приказала Ева.

Соломон не успел ничего предпринять. Оскалив рожу в улыбке, иначе назвать зубастый оскал не получилось, гость вошёл.

— Привет, Соломон! — сквозь хищные зубы прорычал переговорщик. — Жена у тебя просто чудо. Где добыл такой образец?

Ева с интересом проводила взглядом подтянутую мужскую фигуру, совсем немного выше Соломона, у которого самого рост превышал два метра. Руки, ноги, голова — всё как у людей. Даже пальцев — пять. Пересчитала девушка и их. По тёмному силуэту, особенно издали, инопланетного мужчину с лёгкостью можно было принять за человека. Даже очень красиво сложенного мужчину. Мачо! Узкие бёдра, широкая спина. Мышцы так и перекатывались под его тонкой бронёй. А ноги... как у тяжелоатлета, штангиста, рельефные. Если бы ни одно но. Ох уж это злосчастное: 'но'!

Внешне гость напоминал некое подобие между человеком и драконом. (Ну, ящером). Кожа имела тёмный цвет, между чёрным, серым и зелёным. Как будто кто-то намеренно смешал несколько красок и неравномерно вылил на него сверху. Тонкая броня, как девушка догадывалась, была вовсе не бронёй, а особенностью кожи. Своего рода такое хитиновое покрытие, защищающее своего владельца в самых уязвимых местах, но светло серого цвета с вкраплением зелени. Плюс, красиво смотрелась на нём своего рода военная форма, дополняющая все прелести мощного тела. Ева могла поклясться, что не одна она такая глупая, с первого взгляда не способная отличить искусственные дополнения на вошедшем мужчине с естественными особенностями. Складывалось ощущение, что поверх всего тела инопланетянина, приделан сверху лёгкий искусственный скелет, такой, усиливающий выдержку своему носителю и служащий надёжной бронёй в самых уязвимых местах.

Голова. На высоких скулах у него наблюдались, своего рода, тонкие пластинки. Как будто приклеили их для красоты. И ведь, действительно, смотрелись они на его лице красиво, ещё и переливались. Особенно завораживающе смотрелись на них крупные капли дождя. Чисто по-женски завидно Еве стало, что такой естественной красоты у неё никогда не будет. Брови — складки. А над ними ещё чешуйки, которые своеобразно двигались к затылку. Ух! С нетерпением ждала девушка, когда гость сядет, чтобы досконально его осмотреть. Странно интересно. Казалось, что параллельные полосы своеобразных чешуек, где соприкасались они на черепе, удлинялись, приобретая вид многочисленных рожек. И эти недорожки, по всей видимости, были мягкие и гибкие. Так как от затылка они ещё больше неравномерно удлинялись, чуть ни касаясь самой мускулистой спины. Нормального человеческого волосяного покрова у гостя не наблюдалось. Обошла девушка гостя. Странный образец космического великолепия, прекрасно видя, что его изучают, красовался.

Так и потянуло грозную хозяйку потрогать чудо рожки. Но сдержала она себя. Спугнуть нахлынувшую волну любопытства испугалась.

Хищник медленно повернул в сторону стоявшей девушки голову, как бы убедившись, что ей всё ещё не наскучило созерцать его. Нет!

— Раз у нас неформальная встреча, — пробурчала довольная хозяйка, — приглашаю всех на кухню, а потом можете разместиться в любой части дома, соблюдая все приличия дипломатической встречи. Протокол, так сказать, соблюсти.

Соломон был в шоке. Ева, по его мнению, переступила черту дозволенного. Но гость, как не странно, согласился с девушкой. И пошли мужчины за женским станом, плавно покачивающим бёдрами.

— Полотенце?! — протянула хозяйка гостью пушистое махровое полотно, как только он ступил на её личную территорию.

Нат взял, обтёрся. И Ева, указав обоим мужчинам на большой стол, пригласила присесть.

Хозяйка даже не спросила у них, чем бы мужчины пожелали поужинать. Пристрастия Соломона она знает. А вот гость... по его хищному виду было прекрасно видно, что он предпочитает. Мясо — и это не обговаривалось. Из быстрого хозяйка в два горшочка для тушения уложила продукты и поставила в духовку. Пятнадцать минут и всё будет готово.

Соломон был напряжён. Зная вспыльчивость инопланетников, он не спускал с гостя глаз. Нет! Довольный полудракон, как могло показаться на первый взгляд, был спокоен, мирно следил за хлопотами чужой молодой женщины.

Было, правда, пару неприятных моментов, когда Ева ощутила давление, а потом и дёрнулась, будто зацепилась волосами за невидимые колючие ветки. Но потом, всё стихло, успокоилось. И она, как ни в чём не бывало, начала готовить еду и вести непринуждённую беседу о погоде, о природе, о рыбках и о зверушках, что заселяют местную территорию. Отвлекала мерзавка, усыпляла бдительность.

Выдержав паузу, пока жена отошла, Соломон извинился перед гостем, пояснив, что он не успел предупредить свою женщину, чтобы она не лезла, куда не следует.

— Молодая, — хмыкнул хищного вида гость, пододвигая к себе горячий горшочек, — но умница: под присмотром тебя держит. Беспокоится за тебя. Даже завидую тебе. — Указательным пальцем ткнул он звериным когтем на якобы случайно забытую девушкой на кухонном столе радионяню. — На, — протянул полудракон странный металлический огрызок, с палец толщиной и сантиметров тридцать длинной, на который где-нибудь на Земле и внимания никогда и никто не обратил бы.

Соломон взял предмет, слегка нажал на его края и прямо перед ним, в воздухе, появился документ. Да?! Озадачил он хозяина. Схемы, сноски, цифры...

— В углу, сноска отдельно, — увидев растерянность Соломона, указал Нат на цель прилёта.

Цифры в сноске оказались выше, чем ожидали звёздные. Особенно самая последняя. И из чего она складывалась было написано выше. Правда, на незнакомом Соломону языке. Подумал звёздный, что вот, где бы пригодились познания брата, но, увы, сам он таким, казалось бы, важным навыком, как лингвистика, в своё время пренебрёг. Так что теперь догадывайся как хочешь, на какую сумму согласятся они снизить цену.

Всё! Приплыли!

Глава 14

Утро вечера мудренее! Ева стояла, держа на руках младшего сына, у стеклянной мансарды, на которой развела всевозможные домашние растения, и наблюдала, как сквозь уплывающие вдаль тучи появляется солнце. Странно она себя чувствовала в этот день. Вроде бы радостно. Как-никак гость у неё в доме за такое долгое время. Знала, что мужчины всё ещё на кухне. Но о чём они разговаривали, попыталась она не подслушивать. Хотя очень хотелось. А на сердце была какая-то тревога, чувствовалась опасность. Но, опять это злосчастное 'но'.

После того, как Ева начала подкармливать малыша, Никитка начал отказываться брать грудь, требуя то каши, то творожок, то ещё чего-нибудь вкусненького. Немного помучившись, плюнула мама в сердцах и пошла за бутылочкой.

Услышав приближение жены, Соломон быстро убрал со своей части стола очередную бутылочку холодного пива.

Ева вошла. Пожелала мужчинам доброго утра. Подметила манипуляции с исчезновением прохладительного напитка, но сделала вид, что фокус мужу удался. 'Лови печеньку!' — ухмыльнувшись, проходя мимо супруга, так и быть, поцеловала она его в макушку. И пошла по своим делам. Кипяток, творожок. Положила малыша в коляску, которая зачастую стояла на кухне, сунув тому в руки бутылочку. Для мужчин достала с холодильника закуску. Нарезала всякое морское съестное пластиками.

Мужчины молчали, оба следили за её действиями. Хозяйка — она контролировала всех на своей территории, не упуская из виду ни одной мелочи. При этом щебеча своим прекрасным певучим голоском, в основном, отвлекая так сына от каприз.

Ну, куда деваться, когда всё на виду? Лежал на столе переливающийся документ с большим количеством цифр. Пройти мимо цифр девушка не могла. Привычка выработалась всё считать. И письменность заинтересовала, в которой улавливалось что-то общее со звёздной грамматикой, но всё же другой.

— Можно?! — спросила Ева у обоих мужчин, прежде чем взять необычный документ в руки.

Оба синхронно кивнули: да.

— Это ваша письменность или общепринятая, подогнанная для переговорного процесса со звёздными? — поинтересовалась девушка у гостя.

— Подогнанная, — коротко ответил хищный гость.

— Я смотрю, здесь имеются как положительные цифры, так и отрицательные, — указала Ева на заинтересовавшее её явление, положив необычную конструкцию ближе к чужому мужчине. — Вопрос: что это за документ? Я так думаю, мне всё равно придётся с ним работать. Мне бы хотелось знать принцип, что с чего берётся, складывается, вот тут я погрешность вижу...

— Ева! — одёрнул было жену Соломон, но гость сделал короткий жест, остановив его.

— Хорошо! — указал Нат на стул рядом с собой, чтобы девушка села.

Прихватив с собой коляску, Ева без стеснения приземлилась, как ученица, ожидая от педагога объяснения трудной задачи.

— В звёздной высшей школе, вроде, сейчас этому языку учат. А я так понимаю, ты его почему-то не знаешь. Почему? — задал уже учитель вопрос.

— Я не звёздная и не училась в звёздной школе, тем более в высшей звёздной школе, — выдала девушка, почему не освоила простейшую, почти школьную программу. — Я по образованию простая медсестра. Я — человек!

— Врёшь и не краснеешь! — показал зубы полудракон.

Объяснять что-то незнакомому, первому встречному не человеку о своей жизни, Еве совсем не хотелось. Наоборот, ещё твёрже добавила она что человек. 'Человек!' И даже взгляд при этом не опустила, вызывающе повела себя, когда нехорошо сверкнули переливающиеся глаза, стремящиеся прожечь в её голове дырку.

Пространство вокруг девушки заволновалось. Она явно почувствовала изменения фона между ней и гостем, даже кожа на боку болезненно дёрнуло, как током ударило. Ева поморщилась. Поняла, что гость вновь активизировал свою способность к эмпатии — 'открылся' он. Или это она сама виновата, довела его. Опустила девушка взгляд на стол и обижено вздохнула. И вдруг, всё резко стихло. Сидевший рядом мужчина будто обернулся в непроницаемый кокон — закрылся. Взял он себя в руки, поняла Ева.

Странно, подняла девушка глаза на инопланетнике, внимательно взглянула на него, когда вошла, поняла, что не сразу обратила внимания, что цвет кожи на госте сменился, стал более светлым, — серым, в тон её светлой кухни. И зелень его совсем исчезла. Хамелеон — не иначе.

Тук, тук, тук. Пристукнула Ева своим прекрасным маникюром по каменной столешнице, чувствуя, что пора переходить к учёбе. Хватит с неё гляделок.

— Соломон поможет мне с изучением языка, — думала она, что муж его знает. Но...

— Он его так и не выучил, — констатировал факт гость, с каким-то хитрым прищуром посмотрев на хозяина дома. — Его брат Севастьян занимается такими документами. Он, между прочем, имеет хорошее медицинское образование, в отличие от Соломона, и более способный в плане договороспособности.

Из всего сказанного, Ева поняла лишь одно, что мужчины, столько времени о чём-то беседовавшие, так и не пришли к согласию.

Понимая, что перед ним не просто молодая женщина, а в его понимании, — ребёнок. Нат и решил объяснить девушке, что к чему, как ребёнку.

— Ну, раз ты, красавица, обыкновенная медсестра, то тебе, может быть, будет проще понять, что к чему.

Повернул гость к девушке документ и стал объяснять на примере хомячков. Например: заказчик поставил в медицинскую лабораторию подопытных зверьков, благодаря которым получится новое лекарство. Так вот, чтобы начать его производство требуется прогнать требующееся количество живительной жидкости через их живой организм. Вырастить именно в теле хомячков определённые тела, своего рода, — антитела, но не для разрушения, уничтожения врага, а для построения чистого генома, на основе которого потом будет создано лекарство, что способно перепрошивать практически любой сломанный ген. Но зачастую, особенно в последнее время, пожаловался гость девушке, что заказчики подсовывают им товар низкого качества, а то вообще голимый брак. Так вот, для начала, лаборатории приходится потратиться на то, чтобы более-менее довести подопытных до нужных параметров, а потом уже...

— Нам тоже не нравится, что 'хомячки' не выдерживают, их слабые организмы через сутки уже начинают бешено вырабатывать... — запнулся гость. — Гипотетически мы нашли, что может послужить блокатором, но нужны качественные подопытные. Мы ищем то, того, ту. В теории у нас всё получилось. Хотим попробовать сотворить чудо на практике. Предложили договориться о подопытных.

И почему-то, на слове: 'подопытных', гость посмотрел на задремавшего в коляске малыша. Соломон напрягся, знал, что для чистоты экспериментов инопланетники просили детей до пяти лет, чем младше ребёнок, тем лучше, меньше в них нехорошего, иммунная система в них ещё слабая, слабо-сопротивляющаяся.

Ева от неожиданно пронзившего её холода, хотя в помещение было умеренно, поёжилась. Но, в одно мгновение, взвились в ней в вихрь все материнские чувства. Колючими искрами вспыхнуло пространство вокруг нее. И на этот раз скрывающий гостя купол разорвало на клочья. Но, это злосчастное 'но'. На этот раз эмпат в одну секунду сковал сознание неподготовленной девушки, словно зажал её в угол, предварительно накинув на голову пыльный мешок. Ещё и на ушко, будто шепнули: 'посиди немного здесь, моя малышка'. Нет!

А Соломон ничего не видел. Его искусственный имплант, позволяющий чувствовать фон звёздных людей и других эмпатов, воспринимал потоки на поверхностном уровне. Примерно, как детектор лжи: вопрос-ответ. Внешне Ева осталась спокойной, невозмутимой. Замолчала она, как будто задумалась о чём-то. Понял, что Нат нейтрализовал её сознание. Надолго ли? Возмутилась, но от такого действия, и от чувства, что её малышу угрожает опасность, сделало её внутреннее существо выпад вперёд, пробив непонятную глухую стену. 'Умри!'

— Нет, это мой второй ребёнок, я ещё не заключал, и, возможно, не буду заключать договор со 'звёздной системой' на выделение мне 'нектара жизни', — услышала Ева объяснения Соломона перед полудраконом.

— Система уже выделяла нектар на твою семью, и не один раз, — холодно произнёс 'хамелеон'. — Твой отец и Севастьян — твоя семья. А так же с десяток семей в звёздном поселении, что связаны с тобой родной кровью... О, выбралась?

Шантаж?! До чего бы договорились, если бы гость не сменил тему. Посмотрел он настороженно на смирно сидевшую рядом с ним девушку, зло поглядывающую на обоих. Спросил Нат, не осталось ли там, где нашёл Соломон жену таких же красивых девушек голубых кровей. Он, если честно, как раз таких ищет. Есть у него одна задумка. И может дети вообще больше не понадобятся.

— Жениться хочешь? — вышла Ева из оцепенения, постаралась улыбнуться. — У меня такое чувство, что ты... Можно на ты? — спросила девушка у гостя и, получив положительный ответ, продолжила, — свободный мужчина и детей у тебя ещё нет. Но хочется такого счастья. Своего собственного!

— Каждому мужчине хочется продолжение своего рода, и желательно не в одном экземпляре. А вот я, когда тебя в первый раз увидел, — хихикнул гость, — подумал, что ты тоже свободная и без детей. Не думал, что Соломон может такую девочку зацепить. И почему-то обручальными украшениями он тебя не одарил, что для меня, как для мужчины, странно.

— А украшение на тебе, — решила выведать Ева у инопланетянина информацию личного характера, — если не секрет. Что-нибудь означает в плане семейного положения, а не только служебного?

На госте имелось, своего рода, украшение. И не одно. К военной амуниции, в области груди, крепился зелёный камень в цвет его пластинкам обрамлённый изящной цепочкой. И имелись широкие браслеты, явно, снабжённые всякой электроникой, а может, даже и оружием. Кто их, инопланетян, знает?!

Обоим было интересно: Еве — зачем гость ищет девушку голубых кровей, а Нат — зачем ей такая информация?

Непонятные татуировки на его бронированном хитоне ничего ей не говорили, хотя, как догадывалась, они содержали информацию. Какие-то узоры, сплетения, круги и чёрточки. Были бы они больше знакомы, может быть когда-нибудь в будущем, она что-нибудь и узнала бы. Кто его знает?!

Зарябил на столе документ и погас. Полудракон собрал, ставшие негодными палочки со стала, покрутил и убрал обратно в свой потайной карман.

— Тебе надо быстрее найти того, кто проведёт настройку в её эмоциональном фоне, — проговорил Нат хозяину дома. — Дальше может быть сложнее, и ей самой и окружению. Эмоциональная, несдержанная, любопытная. Натерпишься ты с ней.

— Тьфу ты! — чуть ни выругалась Ева. — Сам начал, а теперь жалуешься?! Так возьмись и настрой! Или боишься?

— Глупая! Ты не понимаешь, о чём просишь! — фыркнул гость.

Ева, обиженно сжав губки, посмотрела на мужа:

— Что? Так всё сложно?!

Соломон уже когда-то разговаривал с Евой насчёт её фона. Что она о нём знает? Это что-то вроде управляемого пространства, образованного самим человеком. Как бы если человек был приёмником и излучал разные частоты. Можно назвать пространство аурой. Но аура, в её понимание, это что-то немного другого свойства. А образованные частоты от человека, который обладает эмпатией, если их не настроить правильно, бывает, имеют негативные последствия, как для самого человека, так и для окружающих.

— Да нет! — ответил Соломон. — Настройкой фона обычно ещё в детстве занимаются специалисты. Иногда, если позволяет способность, кто-нибудь из семьи. Практика так сказать. А ты...

— А если нет у меня родных с такими проблемами, что теперь я ни к кому обратиться не могу? — возмутилась Ева.

— Можешь! — подтвердил супруг и, пожав могучими плечами, признался. — Я уже искал, кто может посмотреть тебя на фон, и если что, настроить.

— Ладно! Жила как-то раньше со своим фоном и дальше проживу! — дала девушка понять, что если не хочет гость сделать одолжение и настроить её фон, то ни к кому больше, в ближайшее время, она не обратится.

Взяла девушка лист бумаги, сделала пометку над несколькими большими цифрами и решила удалиться. На 'нет' спросу нет! Попрощалась и ушла, взяв на руки малыша.

Глава 15

— Я здесь ещё пару дней побуду, с акклиматизацией поколдую, — проговорил побледневший гость хозяину полусферы. Соломон положительно кивнул.

После непогоды остров окутал густой туман, влажный, душный. Земля парила. Пробежав по своему обычному направлению всего полпути, Ева, запыхавшись, остановилась. 'Фух ты, фух ты, фух ты!' Вздох-выдох. Фонило. Нат оказался прав, пространство давило на неё невыносимо, будто кто-то дергал, будто продиралась она сквозь колючий кустарник. Неприятно цепляться за чужое пространство.

— Как-то многолюдно на острове стало, — прошипела девушка. — Ты тоже так думаешь, Нат?

Инопланетного гостя не было видно. Благодаря своей способности хамелеона, сливался он с окружающей средой, притаившись между густым папоротником и скалистым каменным холмом, оплетенным толстыми стволами похожими на лианы, на которых поселились необычной красоты цветы. (Между прочем, это место являлось одним из любимых молодой мамы). И скорее всего, в чём Ева не сомневалась, поджидал он в тайном укрытии именно её. Поняв, что его нахождение раскрыто, полудракон так и быть, показался: 'привет!' Вышел, зачем-то прихватив один из цветков. Уж не ей он его преподнести собрался?!

— Привет! — ответила девушка. — Коль не шутишь.

— А ты отличаешься от всех его женщин, — то ли восхитился, то ли снисходительно глянул на взмокшую наглую особу особо опасный гость, в его глазах сверкнул нехороший азартный огонёк.

Ева сделала пару шагов назад, почувствовав, что граница субординации нарушается. И зачем она с ним на 'ты' перешла?!

— Что надо? — уже без тени фальшивой вежливости, серьёзно предупредила девушка, всеми своими психологическими неустойками, что агрессивно настроена она к нему.

Мужчина указательным пальцем коснулся своего виска, что для Евы было показательно. Нужного эффекта она добилась. Не настроенный психологический фон для неё — преимущество: полудракон не может влиять на неё своей эмпатией. Ну, так как хочет, не может влиять. И если что, влияние его ограничено.

— На твоё тело я покушаться не собираюсь. Хотя... предложение у меня к тебе, — ухмыльнулся гость, поняв, что опять напугал молодую женщину. При этом полюбовавшись красотой цветка и его нежным ароматом.

Аромат?! Да, он его уже чувствовал.

— Ты что, сама духи делаешь? — поинтересовался мужчина.

Девушка растерянно просто кивнула, что 'да'.

Предложение его было весьма деликатное. Поэтому, для разговора, Нат предложил Еве пройти с ним на корабль. Поговорить, так сказать, без свидетелей. Клятвенно заверив девушку, что ничего плохого с ней не случиться. Просто, поговорить он с ней хочет, и всё! 'Честное слово!' Ага, поверила?

Не хотела девушка идти за чужаком, но сама не поняла, зачем согласилась. Скорее всего, женское любопытство предательски сработало, такое юное и очаровательное.

Инопланетный корабль Ева увидела только когда вплотную подошла к нему. Интересно же! Оказалось, он тоже имел способность сливаться с окружающей средой. 'Ух, ты!' — восхищённо провела особа рукой по гладкой обшивке. Совсем небольшой, по её меркам, корабль, напоминал вытянутое яйцо: овальное и матовое. Метров десять в высоту и метров двадцать в длину. Компактный такой образец нло.

'Прошу?!' — приглашающим жестом руки драконоподобный мужчина пропустил девушку вперёд, в образовавшийся узкий проём, с интересом наблюдая за реакцией человека. Чудо, твердили любопытные глаза.

Ничуть не удивилась Ева, что внутри всё выглядело стерильно, как в операционной, почему-то другого она не ожидала. Простучав по возникшей панели, полудракон изменил скудную обстановку помещения. Появились из ниоткуда два белоснежных диванчика, друг против друга, а между ними маленький столик. Жестом пригласил инопланетник девушку сесть, а сам достал из потайного шкафа бутылочку и один стакан. 'Вода!' Подал галантный кавалер стакан прозрачной жидкости. Ева взяла. Это как раз было то самое, что она хотела. В горле у неё после пробежки пересохло. 'Спасибо!' В бутылку мужчина воткнул приглянувшийся цветок. Всё какая-то красота между ними, чтобы немного отвлекала и расслабляла. Обоих.

— Я не женат и лично моих детей у меня нет, — начал 'хамелеон', присев напротив. — Это, — тронул он цепочку на своей шее с продолговатым тёмно-зелёным камнем, — означает, что я ещё не сделал свой выбор. Или ни одна девушка не предложила мне себя целиком и полностью. А другого мне не надо! Это, — показал мужчина на ветвистую татуировку на своей гладкой, в ромбик, груди, медленно проведя по хитиновой пластинке, — во скольких... актах оплодотворения я поучаствовал. Но это было давно, по молодости, по глупости.

Нат замолчал, внимательно смотря на свою гостью, но она сидела и ждала продолжения. Ей не всё было понятно про некоторые акты, но переспрашивать инопланетянина об его отношении с его женщинами не стала. Личное есть личное!

— Я так понимаю, — спросила девушка, — у вас социальный строй общества немного другой, чем на Земле и у звёздных людей. (Нат кивнул). Если я спрошу, ты сможешь рассказать о различиях?

— У нас женщинам запрещено вмешиваться во внешнюю политику, экономику, указывать мужчинам.

— Ой, — не сдержалась девушка. — А у нас женщин хлебом не корми, дай поуказывать мужчинам, особенно любят наши женщины указывать на ошибки, даже если они незначительные. Прямо спать земные женщины не могут. — Выпалила, хихикнула, настроила себя на серьёзный разговор. — Ладно, извини, если я что-то по недоразумению ляпнула. Молодость! На острове слишком долго нахожусь. Отвыкла от общения. Совсем страх потеряла.

— Соломон, наверное, говорил, что у нас одна планета, одна правительница и с сотню 'светлейших' глав анклавов, которые решают наиважнейшие вопросы жизнеобеспечения. Мы живём анклавами если что. В пределах личной зоны женщины — это её дом, территория, где проживает её семья, — продолжил объяснение мужчина, — мы не вмешиваемся в ту тонкую грань, где вы — женщины — сами себя считаете хозяйками. (В какой-то момент, стёрлась грань, между сидевшей девушкой и инопланетными подругами 'хамелеона'). Взаимоотношения наши, в основном, как и у вас на Земле. Обоюдные.

Познакомились, приглянулись, влюбились, поженились. Могу использовать немного грубую старую земную поговорку: сучка не захочет, кобель не заскочит. (На этой поговорке Нат сделал речевую паузу, и Ева поняла, что некий позыв она ему сама дала, там, когда пригласив в дом, без стеснения, с интересом, заинтересовано разглядывала его).

Ева залилась пунцовой краской. Уже и посимпатизировать незнакомцу нельзя?

— Моё любопытство оправдано, я никогда не видела представителей иной расы, кроме звёздных людей. Спасибо, что предупредил, в следующий раз постараюсь быть сдержаннее. А ваши дети такие же, как наши? — задала молодая мама наивный вопрос.

— Дети у нас отличаются при рождении. Например, это как сравнить дикого зайца и домашнего кролика. Ваши — это кролики. Вроде бы, они нежнее, уязвимее, но выживаемость у них всё равно — выше. Наши после первого полугодия невероятно подвижны, особенно, когда как у головастиков у них хвост отпадёт и им тогда можно больше времени на суше проводить. Тут держись. Чем старше, тем они на земных детей становятся похожи. Дети как дети! Но трудности воспитания присутствуют. Куда без них. Чтобы среднестатистического человека вырастить требуется двадцать лет, а вот, чтобы среднестатистического нарийца воспитать требуется в два раза больше времени. Живём мы дольше, намного дольше земных людей и даже звёздных.

Ева внимательно слушала инопланетного гостя, казалось ей, что как бы аккуратно жалуется мужчина на свою трудную жизнь. Казалось, что подбирает он каждое слово. И так аккуратно рассказывал всё, вроде бы общедоступные факты, но такие личные.

— Ещё один вопрос для удовлетворения своего любопытства, — решилась Ева спросить то, что заметила. А заметила она ещё на кухне, как принюхивался к ней полудракон. Кормящей матерью и детьми от неё пахло больше, чем экспериментальными духами. — А до какого возраста вскармливают грудью своих малышей ваши женщины.

— Пока у них хвост не отвалится, — пробурчал полудракон, — потом это забота мужской половины, кормить сыновей своей кровью.

Удивил он Еву. Она даже бровью повела.

— По твоему рассказу, — высказалась Ева, когда мужчина замолчал. — Всё вполне обычно. Только всё равно не пойму, зачем ты меня пригласил? Только без 'около'. В лоб!

— Я не могу вступить на новую ступень социальной лестницы пока на мне печать привязанности к родительскому дому, — указал он на своё украшение. — Снять его может только другая женщина — нарийка или особа другой расы с похожим набором, говорят, что с голубой кровью девушка тоже подойдёт. Хочу полюбопытничать. А вдруг? Тогда, никто мне не будет указ на всей моей планете. Ну, кроме правительницы.

— Всё равно не пойму, в чём подвох? Почему бы тебе не сделать какой-нибудь приглянувшейся особе предложение? — продолжила допрос девушка. — Там, фективный договор составить?

— Проблема! Ни хочу никому присягать, — прямо ответил инопланетный гость. — Своего рода 'родового гнезда' у тебя нет. Значит, ты прекрасный вариант для меня. Без рода, без племени. Голубая кровь. Может, больше такой удачи не подвернётся. И даже не знаю, как уговорить тебя согласится?! Предложить тебе что-то? Пообещать? Не знаю, будет ли в этом смысл.

Ева в недоумении смотрела на сложности такого грозного мужчины, хищника. Всего-то он хочет попросить её снять своего рода 'ошейник' с себя, который мешает ему взобраться выше по социальной лестнице. Но стало Еве интересно, к чему это её будет обязывать.

Мужчина тем временем, совсем по-человечески потёр свою голову.

— Я сделаю настройку твоего психологического фона, очищу её, и твоя природная эмпатия заработает, как положено. Ты сама и твои близкие не будут страдать от твоих неконтролируемых перепадах в настроении. Больше, я сделаю так, что ты сможешь отгораживаться, прятаться эмоционально от всех на свете, — сделал предложение инопланетянин. — Захочешь больше, я сделаю тебе невидимость от фона других эмпатов. Никто не сможет 'читать' тебя, влиять не тебя. Это труднее, но если ты захочешь... К тому же, будучи женой Соломона, такое тебе пригодится. Поверь!

— Что будет, если кто-нибудь из твоих узнает о том, что какая-то непонятная женщина сняла с тебя печать? Что будет, если Соломон узнает, что я, его жена, без его ведома сделку с чужим мужчиной заключила. Баш на баш провела? А ты не думаешь, что невидимость от эмпатов и телепатов будет очень подозрительна? Вот если бы можно было не невидимой для них быть, когда пожелаешь, а менять своё истинное происхождение на простое земное.

Мужчина внимательно смотрел на девушку, вроде как разочарованно, показалось Еве. 'По щучьему велению...'. Размечталась! Поднялась она с дивана, чтобы встать и уйти. 'Домой!' Но ноги не слушались её, разум не слушался её. Вспомнила она себя, когда искала выход из трудного положения. Когда готова была на что угодно, лишь бы... Нет! Подошла девушка к переливающемуся 'хамелеону', встала почти вплотную к нему и взялась за цепочку. Проверила на наличие застёжки — её не было.

Мужчина положил свои руки сверху. Накрыл её тонкие запястья и спустил к камню. Не всё так просто. Камень не просто индикатор, он больше. Требовалась не просто кровь обоих, требовалось, чтобы они укусили друг друга и одновременно взяли камень в зубы. Каждый свою половину. И получится своего рода закрепляющий поцелуй — печать на крови, которой и смерть не закон. Кровные узы! Если бы Ева знала тогда, что она творит, но молодость..., а незнание законов не освобождает от ответственности, и тем более от наказания.

Ева укусила чужака за руку, между большим и указательным пальцем. И Нат укусил девушку за мякоть ладони у мизинца.

Несколько секунд, пока они оба держали в зубах пластину, показались девушке вечностью. Сомнение, боль, страх, адреналин будоражил сознание. Их окровавленные губы коснулись в поцелуе, в воздух полетели феромоны.

Показалось Еве, что ничего не получилось. Показалось, что зря она согласилась, зря затеяли они этот непонятный акт.

Нет! Два в одном. Ева смотрела в переливающиеся глаза полудракона, и думала, какая она дура, как можно было так попасться. Западня — не иначе! Откуда ей знать, что к чему. И в этот момент, цепь, на которую был прикован камень, шевельнулась, и словно холодная змея поползла по рукам девушки. 'Жуть!' От крика и прыжка в сторону удержали её крепкие руки мужчины. А потом, те же крепкие руки крепче прижали женское тело к себе, крепко-крепко, так, что от нехватки воздуха девушка потеряла сознание. 'Вот...'

Шум в голове и тьма. Ева несколько раз приходила в себя, но вновь проваливалась в темноту. И на этот раз, как успевал подметить её мозг, не от того, что её крепко обнимали, а от того, что что-то делал с ней мерзавец, привязав её к операционному столу и подключив к странным приборам. Невдомек ей было, что психологический фон 'хамелеон' подправлял. Предупредил бы. Но ему требовалось, чтобы она фонила и как можно сильней. И её беспокойство и страх ему были на руку.

В очередной раз, открыв глаза, Ева поняла, что развязана и самое интересное голова у неё была ясная, ни намёка на слабость, ни намёка на неприятный фон окружающего пространства. Всё хорошо! У неё всё хорошо, а вот у инопланетного мужчины...

Нат сидел прямо на полу по-турецки в позе полулотоса, подперев голову одной рукой. Мудрец в трансе! Ева улыбнулась, села на край белоснежной столешницы, на которой лежала, и первым делом осмотрела себя, проверяя целостность одежды. Всё в порядке! 'Фух ты, фух ты, пронесло!'

— Спасибо! Так и вправду лучше, — поблагодарила Ева мужчину.

Нат не ответил, только кивнул.

— Ну, я пойду?!

Такой же кивок был ей в ответ: иди уже.

— Ой! — увидела Ева на своих руках браслеты. — А это мне зачем? Как их снять?

— Потом! Я в следующий раз прилечу и сниму их, — устало, через силу, ответил полудракон.

— Но... — подумала Ева, что для подстраховки у неё от происшествия ничего не останется. Если вдруг что?!

Достала она своё блёклое украшение с шеи. Кулончик похожий на флэшку. Сползла к мужчине на пол. Повернула крышечку на украшении, обняла мужчину за шею, прикоснулась щекой к его скуле, улыбнулась. Щелчок.

— Это моя страховка, сотру фотографию, когда прилетишь и снимешь браслеты, — предупредила Ева, встала и ушла, не оглянувшись, не попрощавшись, надеясь, что он скоро вернётся.

Домой девушка вернулась бегом, боясь, что сильно задержалась, что заждалась её семья. Дети ждали, играли в большом зале в компьютерные игры. Соломон спал в комнате рядом с младшим сыном. Это значило, что отсутствовала она не так долго, чуть больше часа. Легла счастливая женщина рядом со своим мужчиной. Прильнула к нему, обняла, поцеловала. Разбудила! Напросилась на нежность...

— Ева, — прошептал муж на ушко жене. — Я люблю тебя!

Ева не ответила. Поцеловала супруга в колючую скулу. Любит он? А она? Их постельная возня разбудила малыша. Накинув халатик, взяла мать сына и пошла на кухню, за бутылочкой. Всё хорошо! Всё у них будет хорошо!

На кухню подтянулись дети: Юля с Юркой. Приготовила мама всем поесть. Подошёл и Соломон с рабочим чемоданчиком, предназначенным для важных секретных документов. Поставил он работу прямо на стол. Открыл, полистал первую папку дорогих бумаг. Что-то его разозлило. Бросил он всё на стол и пошёл к выходу, посидеть на улице, подышать свежим воздухом. Похмелье вещь тяжёлая. Да и молодая жена — нелёгкий труд: заставила его с утра поработать. Приземлившись на лавку, незаметно достал Соломон таблеточку и положил под язык.

Дети сели за стол и начали перебирать завтрак. Ложечка за маму, ложечка за папу. Умницы детки! Счастливыми глазами осмотрелась Ева семью. Налила крепкий кофе Соломону, сидевшему к ней спиной, и хотела быстро отнести. Но раскиданные по столу документы она так оставить не могла. Мало ли? Дети схватят какой-нибудь важный документ, а потом переживай? Собрала она всё, аккуратно сложила, удивилась, что среди бумаг оказалось написанное от руки послание, в котором говорилось, что кто-то просит прощения. И в конце: 'прости, друг!' Значение такому девушка не предала. Дети отвлекали, шумели, смеялись, аукали. Документы Ева сложила назад, в чемоданчик, но не закрыла его, а чуть-чуть прикрыла. И с посланием, и с кофе, отправилась быстрым воздушным шагом к мужу.

Быстрее, быстрее, пока дети ничего не натворили, всё, что есть на столе, не перевернули. Шаг, другой — лёгкий, воздушный и вот уже она подбегает к выходу.

Шаг, другой и взрывной волной выбросило молодую хозяйку в отрытую дверь. Боль пронизало всё её тело, обожгло спину. Упала она на песок уже без сознания.

Мощный взрыв, произошедший на кухне, заставил Соломона упасть на землю. Из его груди вырвался истошный крик. Жар и огонь не позволил ему войти в помещение, чтобы спасти детей. Спасать там было уже некого. К окровавленному телу жены он полз через силу. Силы покидали его тело. Сердце его не выдержало... остановилось.

— Нат, у Северного в доме взрыв, — сообщил инопланетный охранник периметра. — Я нашёл Соломона, он мёртв, но не от внешних факторов, кажется, — инфаркт. А вот девушка ещё жива, но...

— Неси её на корабль!