Проект "Молния"

— А вот это уже теплее, — пробормотал старик.

— Сделайте одолжение, не пытайтесь играть по своим правилам. Я делаю честное предложение и не стоит звать охранников, чтоб посадить в темный подвал и выбивать секрет или пытаться обмануть. В этом нет ни малейшего смысла, разве за деньги готовы удавиться. Они вам важнее собственной жизни. Бывает. Тогда распрощаемся и разойдемся.

— Вы это делаете не в первый раз, — произнес он утвердительно.

— Какая разница?

Такое, реально, в первый. Чтоб прямо объяснял предварительно, что к чему. А просто обменов было очень много. Особенно в начале. Если б я сам знал сколько. Сначала считал, потом перестал. За четыреста лет многое потерялось. Голова не бездонная и память стирается. Я забыл имена и лица родителей, первой жены с детьми, зато помню прекрасно своего убийцу. И случайное замещение, когда им стал. Вот уж было чудо, так чудо. Хорошо, что никто не понял в тот момент из приятелей, насколько их прежний приятель-зверюга изменился. Времени я им на то не дал, зарезав трех его бывших товарищей, успевших прикончить всю мою семью и дезертировав из войска. Почти сразу пристал к другому отряду благо в те времена по дорогам бродила масса самых разных шаек и отрядов. Все они друг друга стоили, живя насилием и грабежами. А на Сечи, позже, о происхождении не спрашивали. Там хватало всяких разных от знатных шляхтичей, до беглых крепостных и даже татары с немцами попадались.

— Но ведь тогда можно и по-другому.

— Это как?

— Поймите правильно, — сказал он почти просительно, — ничего против вашего внешнего вида не имею, но предпочел бы выбрать в кого переселиться.

О, а дедуля в самый корень зрит!

— В смысле я поменяюсь с кем-то более вам удобным, — говорю, — молодым и красивым с вот таким, — показываю руками на манер рыбака, врущего про огромную форель, — мужским достоинством, например.

— Ну, не в этом направлении думал, но — да. Вторая жизнь дается один раз, — он хмыкнул.

— Нет. Для меня дополнительный риск. Чем больше народу в это впутано, тем опаснее. На одного можно не обратить внимания, но здесь уже целая цепочка. И все говорят одно и тоже.

— Дополнительные десять миллионов?

— Дело даже не в деньгах, — говорю с досадой. — Опасно. Начнутся разговоры, кто-то с властью может обратить внимание. А там начнут копаться и искать инопланетян, норовя застрелить всех подозрительных.

— А если убрать?

— Куда?

— Убить, — поморщившись, прямо признал. — Чтоб не болтали.

— Извините, — поднимая руки, — в эти игры не играю совсем. Абсолютно. Повесите на меня преступление и в перспективе электрический стул! Вон у вас за спиной мордовороты. Наверняка целая служба безопасности и пара-тройка готовых на все. Еще милиончик тому и этому, они что угодно сотворят. А потом шантажировать, заставляя на вас работать.

Реально можно ведь посадить в подвал на цепь и резать куски, пока не соглашусь. Просто тюрьма или полиция меня не удержат. Но он и так сообразит, без подсказок. Умный.

— Нет. Мое предложение честное, открытое и верное. Усложнять не будем. И работаем по моим правилам, никак иначе. Согласны?

— Да, — после длинной паузы, заверил.

— Вот и договорились.

Второй раз прошел ничуть не хуже. Он буквально наслаждался ощущениями все отпущенные три минуты. Даже встал и прошел пару шагов туда-сюда. Что кинется убегать мне и в голову не пришло. Глупо до ужаса, не имея документов и средств, а старик совсем не дурак. К тому же Оливер бдит, зыркая от соседнего столика с глубоким подозрением и послушается меня, стоит скомандовать 'фас'. Сейчас пришлось даже отрицательно покачать головой, чтоб не стал хватать, когда клиент погулять отправился.

— С координацией проблемы, — озабоченно сообщил, усаживаясь снова старик.

У меня такой неприятный, скрипучий голос?

— А вы хотите сразу всего? — с напором изумляюсь. — Привыкнуть нужно. Рост и то иной, зрение лучше, зато ноги длиннее и невольно поднимаете выше. Правильно двигаться на инстинктах, не размышляя. Пара дней и все войдет в норму.

Официантка подошла с решительным видом.

— Вам не нравится? — спросила с подозрением.

Дедуля забыл про свою еду во время разговора. Уж точно мои посулы занятнее какой-то паршивой жареной картошки.

— Все хорошо, — говорю. — Спасибо.

Лезу в карман, извлекая чужой бумажник и вручаю ей кредитку.

— Себя на забудьте, — подмигиваю. — Можно побольше взять.

Чего ради жалеть его капиталы?

— У меня была эрекция, — с ошеломленным видом доложил старик, когда она ушла, а я моментально провел обмен.

Ну, да грудь у той большая и юбка в обтяжку. Да и на мордочку ничего. Лет бы десять ей скинуть, и нормальная девка. С другой стороны, дать выспаться, прическу с укладкой и накрасить — приятная особа во всех отношениях. А так, прямо на лбу написан ребенок и отсутствие мужа. Сожитель если и имеется, то абсолютный козел. Такие вещи сразу понятны, не требуется изучать ее жизнь, достаточно внимательно посмотреть.

— В новом теле и гормоны другие, — наставительно просвещаю. — Энергичные. Полагаю, с вашими средствами получите немало удовольствия в ближайшее время. Да и так, нельзя сказать ужасен на вид. Каждый день в зеркале вижу. Тест сдан?

— Да, — он все еще не пришел в себя от смены состояния. — Между прочим, а в женском теле бывали?

А дедуля-то озабоченный!

— Однажды и мне не понравилось. Разум мужской и отдаваться мужикам попахивало извращением. А они иногда весьма настойчиво лапали. Это, не вспоминая, про множество тонкостей, которые мне никогда не объясняли.

Кивает. Вдруг, действительно, понял. Критические дни жутко неприятны, а уж ходить в корсете...

— У вас, — подвожу окончательный итог, — два дня на приведение в порядок личных дел.

— Что?! Это невозможно!

— Постарайтесь. Я не готов ждать месяцами, пока акции поднимутся в цене или весь город не наполнится вашими агентами в поиске меня, незаменимого. Считайте, цейтнот. Дайте номер телефона. Ага, — загоняю под диктовку в свой одноразовый. — Я вам позвоню и встретимся, где назову.

Он дернулся.

— У вас большие возможности и не хочу после окончания мероприятия стоять, схваченным за шкирку перед молодым человеком с атлетическим телосложением для обмена. Поэтому, естественно, к вам домой тоже не приду. Будете делать, что скажу или попрощаемся прямо сейчас. Вот этого, не надо, — сказал на вороватый взгляд в сторону телохранителя. — Будет много шума, да еще и стрелять начну. Причем в вас. 22-й калибр в голову с близкого расстояния убивает не хуже прочих. Я предусмотрительный. Зря меня не обыскали.

Поколебался, стоит ли говорить, что не один работаю. Решил не надо. Умный сам догадается, глупый и жадный все равно попытается кинуть. А я посмотрю, к какой категории относится старик.

Казалось бы, зачем мне это надо. И так могу жить неплохо. Слава богу, в последний раз аж во времена Депрессии серьезно прогорел. Есть у меня запасы и приличные. Другим бы на всю жизнь хватило. Правильный тип вроде меня должен жить тихо, лишь изредка меняя тела, причем отбирая одиноких и без кучи алчных родственников, готовых опротестовать завещание или еще какую гадость выкинуть. Скучно. Не умею сидеть на одном месте и годами ходить на работу с утра до вечера, перекладывая бумаги. Банки нынче грабить с пистолетом нерентабельно. Я достаточно набил руку, чтоб по мелочи хакнуть с клавиатуры, но нет того драйва. Не интересно. Мне нужен адреналин. Настоящий риск.

Еще месяц назад трудился на установке сотовых вышек. Ничего сложного, если умеешь работать руками. Сверлить, крутить гайки и соединять провода огромного ума не требует. Правда висишь на страховочной веревке и под тобой сто метров. Даже жрешь на высоте, не хочется терять время, спускаясь. В качестве бригадира 350 в день, но там часов десять стабильно. Не то. Не вставляет. Я не боюсь высоты, хотя очень не люблю летать самолетом и ходить кораблем. Если гробанутся с неба или посреди океана никакой обмен не поможет. Все разобьемся или утонем. Всего один раз и плыл до Америки. Предпочитаю машиной ездить.

Прекрасно в курсе, они бьются не меньше, но тут все ж есть шанс, если на месте сразу не загнулся, раздавленным в лепешку. Главное хоть чуть живым остаться до появления спасателей. А то, однажды, пришлось почти две недели в теле калеки пребывать. Пренеприятнейшее ощущение беспомощности. Ковылять по дороге с одними покойниками по соседству и прятаться при появлении любых отрядов. Местные или шведы — не важно. Могли срубить запросто, не подпуская вплотную. Это в глупых книгах наши, не важно чьи, ведут себя как люди. А в те времена крестьянин добыча, но и солдат, отставший от своих плохо заканчивал, встретив мужиков. За свои унижения наемникам мстили жестоко, да и денежки у них могли иметься при себе.

Вот тогда я и думал не только с человеком работать. Не вышло ничего. С животными это не проходит. Подозревал, так и появляются легенды об оборотнях, но ничего подобного. Не получилось, когда поставил опыт. Ни с волком, ни с рысью, ни с котом, ни с псом и лошадью. Видимо, нет у них души. Может и к лучшему. Звериный век короток, а подловить человека в лесу даже хищнику непросто. Я вообще человек городской, не смотря на прошлое. По элементарной причине. В большом населенном пункте всегда чужое тело рядом и никто никого не знает, за редким исключением.

Машину отогнал на заранее присмотренный пустырь за городом и спалил. Наверняка у закусочной и на стоянке должны быть камеры. Отследить раз плюнуть. Серьезные люди с этого и начнут. Хотя брал напрокат и по чужим документам, однако береженного бог бережет. Осторожность мое второе имя. И нет, не параноик. Просто никому не верю. Совсем. Все предают рано или поздно. Бабы изменяют, друзья норовят залезть в карман или выстрелить в затылок.

Сел на припрятанный по соседству с пустошью простенький мотоцикл и покатил назад, в любимый Бостон. В шлеме и куртке признать нельзя. По дороге остановился и позвонил. Нужного человека позвали не сразу и он первым делом принялся выяснять откуда черт знает кому известен этот номер. Я много чего знаю, такая профессия. Например, кого и зачем они так тщательно ищут. Когда прозвучало имя, инфорсер клана стал крайне внимателен. Мафия не любит предателей, а работа Карло и состояла в исполнении приговоров. Они жестоко мстят распустившим язык. Мое предложение ему крайне понравилось, особенно, когда получил фотографии. Ликвидаторы прибудут к назначенному часу, если предупрежу своевременно. Тогда и деньги получу.

Пришлось сыграть в жадность. Десятка не великая сумма, да и получу вторую половину после дела, но иначе б не поверил. Не собираются отдавать? Главное, чтоб прибыли. Остальное мелочи и уж будет желание, вырву свой гонорар вместе с позвоночником обманщика. Я ж говорю, такая у меня профессия. Убивать давно привык. Вроде просто это сделать, зная, что при определенной сноровке тебя не найдут никогда. Но вот сделать профессионально и чтоб считали несчастным случаем, тут нужен холодный расчетливый ум и многолетняя подготовка. Да и знания в самых разных областях от механика гаража до химика пригодятся. Век живи — век учись. Рано или поздно все пойдет в дело.

В наше время есть куча плюсов для наемного убийцы. Никто не знает меня и где искать. Кто в курсе, считает, есть целая организация, поскольку участвуют в ликвидациях разные люди. Система проста. На электронный адрес приходит сообщение, которое переадресовывается автоматически в совсем другое место. Есть неплохая программка, написанная специально для невозможности отследить и конечный адрес с паролем все время меняется. Технологии облегчают таким как я жизнь, но во многом и усложняют поиск подозреваемого.

Круг знающих куда обратиться не слишком широк, хотя, возможно, среди них есть и государственные люди. Нескольких держав. Мне это фиолетово. Я работал исключительно на этом континенте, благо могу на нескольких европейских языках и парочке диалектов по-испански говорить. Не чаще пяти-шести раз в год убиваю. Иногда на глазах десятков свидетелей. Но обычно тихо и все похоже на случайность или семейные разборки. Худо-бедно, в зависимости от сложности заказа, пара-тройка не облагаемых налогами миллионов североамериканских долларов за очередной период от Рождества к нему же набегает. Только нюх не пропьешь. Кто-то всерьез мной заинтересовался. Я чую. Достать все одно не сумеют, но нет смысла рисковать. Пришло время сменить род занятий. Каждые лет тридцать все равно приходится начинать по новой. Почему не развлечься всерьез.

Сейчас мне требуется чужое участие. Поэтому придется сделать еще один звонок. Правда, первый одноразовый телефон, приобретенный на имя случайного наркомана, разобрал и выкинул по частям на ходу. Второй звонок сделал с краденного мобильника уже через десяток миль, в городе. Не нужно упрощать кому-то задачу отследить. Вот тут уже придется платить самому, однако так гораздо спокойнее. На том конце случайные люди, убежденные, что я из старых эмигрантов, в смысле еще советских времен, а то и времен войны, поскольку говорю с ними на почти украинском, все ж язык изрядно изменился. Они специализируются по бывшим соотечественникам, выбивая долги и выясняя подноготную приезжих. Объяснять подробности совсем не обязательно. Их задача проконтролировать, находясь в нужных точках в определенное время и все.

Глава 2.

Обмен.

Он выглядел не особо довольным. Еще бы. Два часа гонял, давая указания и заставив пересесть из личной машины в такси. Причем дважды, отправив в противоположные концы Бостона и лишив прикрывающих водителя и телохранителя. Ко всему полностью пришлось переодеваться в паршивом туалете. Мне требовалось убедиться в отсутствии слежки и маячков на теле. Одежду ему принесли не имеющие понятия зачем это нужно люди из 'русского' бюро. Как и телефон, заставив от прежнего избавиться. Они же смотрели нет ли слежки за ним. Если честно, ничего и не ждал. Крючок дедуля заглотил глубоко, но в чужую башку не заглянуть и принять меры предосторожности всегда полезно. Если чего и произойдет, то после обмена. На этот случай у меня есть запасной план.

— Приступим? — говорю, когда старик садится рядом, подвигая к нему купленный два часа назад ноутбук.

Вай-фай в здешнем кафе имеется хороший, а больше ничего и не нужно.

— А чего дожидаться? — в тон мне, произносит и начинает бодро стучать по нужным кнопкам, сверяясь с извлеченными из кармана листками.

Это единственное, что не отобрали у него в туалете славянские гориллы. Причем именно в таком виде и должно было быть. Записная книжка или любая электроника исключались. Мало ли что можно засунуть под обложку или в телефон.

— Вам не кажется, — закончив, говорит, — что все это несколько перебор? Этот паршивый грязный унитаз, возле которого пришлось раздеваться. В какой-то момент я даже подумал — похищение.

— Я считаю, богатые потому и становятся богатыми, что крайне не любят расставаться даже с мелочью. Иные за пару центов готовы удавиться. А у нас речь идет об очень серьезных суммах. Вариант номер один: мы меняемся и сразу после этого заходят Оливер с этим... как его... шофером и выносят меня в вашем теле, спеленав. Никто не возразит, поскольку они могут даже с полицией заявиться и показать справку, о неадекватности хозяина. А дальше уже уговорить бедного меня на все, включая возврат денег, труда не составит. И не говорите, про невозможность придумать хитрую историю, не объясняя правду, для личных помощников. Я сходу могу минимум три. Это, не вспоминая, о возможности привести того самого молодого красавца. Вы ж имели кого-то конкретного в виду, не так ли, сэр?