Твое... величество! Обновление

— Эрр Адам Акоши, именем Многоликого — да свершится Его воля.

И опять.

Ни вспышки, ничего... просто сидит на полу большая крыса, а одежда оседает бессмысленным тряпьем.

— Почему вещи остаются? Невольно удивился Саймон. — все же с ними превращаются.

Потому что это не благословение Многоликого, а его кара. Это не двуипостасные, а простые неразумные твари. Правда, если бы тейн стал двуипостасным, он бы и был крысой, а его величество Ханс скорпионом. Но они просто существа.

Лицо предстоятеля чуточку прояснилось. Так-то было лучше, не хотелось думать, что они разумные...

То надо было думать, что с ними делать, придут они в себя или не придут, а страной править как?

Кстати...?

— Ваше величество, но тогда... трон Фардании остается свободным?

Мария качнула головой.

— Не знаю. Это мирские дела, не Многоликого.

Предстоятель расплылся в злорадной усмешке.

Ну, мирские, так и ладно! Найдем, кого на трон посадить, долго простаивать не станет! Из родственников, или еще кого, обязательно богобоязненного, чтобы храмы свое получили...

Мария промолчала.

Это НЕ ЕЕ страна, это НЕ ЕЕ дело. Она вообще собирается возвращаться домой. Но если Эрланд вскоре прирастет парой провинций от Фардании, она возражать не будет.

Вслух, правда, этого тоже не скажет.

Вроде как все получили по заслугам, страну карать не за что... а она и не карает! Она собирается создать санитарный кордон. Фарданцы достаточно агрессивная нация, и это надо учитывать. Пусть сначала пройдут через свои старые провинции, а потом уж на земли Эрланда. Но об этом надо поговорить с канцлером, с Рикардо...

Пусть они сами решат, в каких словах выставить претензию Фардании.

Мария, как и всякий хороший бухгалтер, точно знала — баланс должен сходиться, а у организации должна быть прибыль. Много. Остальное — не столь важно.

С церковью у нее отношения будут отличные, с Фарданией... первое время тоже. Кто бы ни уселся на трон, он будет укреплять свою власть, ему не до соседей будет. Ну а через пару поколений... тут и гадать не надо. Когда забываются полученные звездюля, все начинается по-новой. На то в истории полно примеров. Вывод?

Или додавливать до нуля сейчас, но вот беда, не сможет Эрланд сожрать ВСЮ Фарданию. Или... или через пару поколений опять приходить с воспитательной работой. А куда деваться?

Вон, Россия каждый век в Европу, как на работу, ходит. Вечно там всякая шантрапень заводится, то Наполеон, то Гитлер, то еще кому чешется...

Для Эрланда Мария такого не хотела, но и выхода сейчас не видела. Ладно, авось, Саймон подскажет, что хорошего забрать у Фардании за покушение.

За нарушение заветов Многоликого — бог и покарал негодяев. А вот Марии что будет за наглые поползновения, убитого супруга и прочее?

Разберемся. Но на мелочь она не согласна.

* * *

— Предстоятель?

Перед кем другим предстоятель попробовал бы сохранить лицо. Но в дверь вошла женщина, перед которой не надо было ломать комедию. За столько лет они друг друга вдоль и поперек изучили, соперничали, конечно, ругались, потом мирились, но всерьез друг против друга не работали. Нечего им делить, а вот если объединиться, куда как выгоднее будет.

— Садись, — кивнул он предстоятельнице на соседнее кресло. — Dина?

— Наливай.

Два кубка стукнулись друг о друга, вино плеснуло через край, красноречиво показывая — не отравлено. Мужчина и женщина выпили молча. Заговорили они уже минут через десять.

— Я думала, что дольше будет. Что разбирательства, что монашек этот...

— Сам так думал, — сознался предстоятель. — Но я рад, что обошлось. Сейчас никто и ухом не дернет, воля Многоликого неоспорима. И королева, словно так и надо, в храм Многоликого отправилась. Попросилась там ночь провести, помолиться.

— Она умница.

— Многоликий знал, кого одаривать своей милостью.

Предстоятельница кивнула.

Больше ее радовало, что Мария понимала необходимость баланса. Скажи она хоть слово против тейна, и храм Многоликого пошатнулся бы. А она промолчала, и в храме переночует, и получается, что только тейн виноват... что ж, куда без паршивой овцы?

Точнее, жабы.

Надо будет кого-то ему на замену подобрать, и сейчас можно об этом поговорить потихоньку. И еще об одной вещи.

— Я беседовала с королевой. У нее два камня Многоликого.

— Так?

— Один она хочет отправить в монастырь, к матушке Евгении. И туда можно будет отправлять паломников.

Предстоятель прикинул месторасположение монастыря, и кивнул.

— Да, отличная идея. А второй?

— Второй камень, который она нашла, останется у нее. Ее величество собирается раз в месяц вести прием людей... если кто-то из них получит благословение Многоликого, она будет только рада.

— И?

— Полагаю, мы еще сядем вчетвером, переговорим, как это лучше организовать...

— Вчетвером?

— Еще Саймон Картенский.

Про нового тейна пока молчали оба интригана.

Кого захотят, того и назначат, но пока надо обдумать кандидатуры, согласовать их друг с другом... пара дней на это точно уйдет, подобного поворота никто не ожидал.

Так что сидели, потягивали вино и молчали. И было им по-дружески уютно. Сотрудничать ведь намного приятнее, чем грызться и ссориться.

* * *

Поздно вечером Мария сидела в храме.

А что?

Камень Многоликого, такая реликвия, и она ее не увидит? Да она потом век себе не простит!

Здесь ведь не двадцать первый век, где можно пол-Европы за день проехать! Здесь это целая история, каждая поездка — месяц, а то и побольше. Так что обязательно все посмотреть и посетить.

И Бертран настаивал.

Он тоже сидел рядом, камня не касался, просто смотрел на вихрь искр в алой глыбе, которые кружились, сходились, разлетались, завораживали и манили за собой. Мария не возражала.

— Отсюда начались мои похождения. Тут мы искру и увидели...

— Наверное, мою.

— Да, ваше величество. А потом... и ребят нет, и я...

— Навести семью, Берт? Может, они захотят уехать с тобой в Эрланд?

— Ваше величество?

— А что? Не разоримся, поди. У тебя служба при дворе, да и родных твоих пристроим. Поместье тебе по-любому нужно, ты же эрр, не хвост собачий. И Рэну...

— Мне — не нужно! — замотал головой дракон. Как же, оставит этот чешуйчатый друга, ждите! — я не хочу...

— Тогда титул. И хоть какой дом поприличнее, а то жениться решишь, куда невесту приводить будешь?

У Рэна аж глаза покруглели.

— Н-невесту?

— А ты как думал? Если дракон, так и женить тебя не надо?

Кажется, так наивный дракоша и думал. А зря. Мария подумала, что несчастный тут в обморок и упадет, от неожиданности.

Ан нет, собрался, поднялся, прихватил Бертрана за шиворот.

— Пошли, прогуляемся к твоим родным? Чего тут сидеть?

Правильно. А то злая королева и еще чего придумает. Она такая, она может...

Мария осталась в зале одна.

Коснулась камня Многоликого кончиками пальцев.

Теплый такой, уютный...

— Вечно люди разные пакости изобретают. Что угодно во зло обратят!

Ответа она не ждала. Но получила.

Моргнуть не успела, рядом оказался тот же самый мальчишка. Да-да, тот, которого она видела однажды в лесу, когда убегала из Рента.

— Здравствуй, королева.

— И тебе не хворать. Ты мне снишься?

Ну, можно и так сказать. Снюсь, наверное, — покладисто согласился парнишка. — Я рад, что ты сюда добралась. И камнями ты распоряжаешься правильно.

— Я?

— Один камень остался на Шагрене, это хорошо. И с двумя другими камнями все правильно, как решила, так и делай. Благословение у тебя есть, и идешь ты верно.

Мари подумала пару минут. А потом задала вполне логичный вопрос.

— Ты и есть Многоликий?

Мальчишка смущаться и не подумал, да и какой он мальчишка, если так прикинуть? Небось, он веков больше насчитал, чем Мария дней в своей жизни... в двух жизнях!

— Меня так и называют, хотя сам не пойму, почему.

— Ты же людям второй облик дал, вот и получи... в обратный зад.

— Так я думал, посмотрят на человека, и поймут, какой он на самом деле. Вот ты бы стала доверять крысе?

Мария вспомнила знакомую, у которой жил весьма симпатичный крыс, и пожала плечами.

— Некоторые крысы приличнее людей бывают.

— И с этим сложно спорить, — развеселился Многоликий. — Спасибо тебе. Вы с Шагрена камень не забирайте, там много чего происходить будет, им нужнее. К камню в монастыре пусть всех желающих допускают, посмотрим, в ком и что проснется. Для себя сама решай, будешь кому помогать или нет, мне просто приятно будет, что ты этот камень носишь. Когда сама решишь — передай его, кому душа прикажет.

— Хорошо.

— И вообще — живи. Змея из тебя отличная получилась, симпатичная, и гад твой неплохой, считай, я вас благословляю.

Мария даже головой помотала. А потом...

— Скажи, а это ты виноват в том, что я здесь оказалась?

— Нет.

— Нет?

— Про попаданство я знаю, прочел в твоей памяти. Забавно, кстати, прямо хоть к тебе в мир заходи, чтобы почитать! Столько всего придумали, впору уроки брать!

Марию пробил нервный смех.

Ага, я почтальон Печкин, решил узнать, чего тут новенького и интересного.

— Это и правда случается. Если две души, как у вас говорят, находятся в резонансе... ты в своем мире, Мария в своем, вы были как две грани одного кристалла. При других обстоятельствах, она могла стать такой же, как ты. Или ты — как она.

— Я бы так не похудела.

— Нет, именно души. Тела как раз не слишком важны. А ваши души были не просто похожи, они были практически одинаковы.

Мария помотала головой.

— Ладно, для меня это сложно. Я правильно понимаю, наши души срезонировали?

— Именно. Вы обе сильные, просто у тебя это в жизни проявилось, о тебе же никто не заботился, ты всего сама добивалась, тебя хоть родители и страховали до поры, но говорили-то что?

— У меня будет то, что я сама для себя сделаю.

— Вот. А Марии всю жизнь говорили, что надо быть преданной мужу.

— Преданной мужем.

— Ее вины в этом нет. Она всю жизнь бросила на то, чтобы жить его интересами, все для него делала, а когда муж ударил ее в спину... в тот день ты правильно догадалась. Диана Эрсон навестила соперницу, под надуманным предлогом, и принялась доводить. Мария не выдержала, убить она не могла, умереть хотела, но как оставить дочь? И она просила об одном. Чтобы появился кто-то, кто поможет... ей ничего за это жалко не было.

Маша задумчиво кивнула.

— Помогать я умею.

Всем подряд Мария на помощь не кидалась, но если уж бралась за решение чьих-то проблем, можно было считать, что их больше нет. Впереди все разбегалось, позади все лежало и не дышало. А то вернется же, и еще раз поможет.

— Дозваться Мария могла только до того, кто схож с ней, а дальше все сложилось один к одному. Твоя душа, которая покидала тело, ее душа, которая готова была все отдать за помощь, обида, ярость, боль... и ты оказалась здесь.

— М-да. И что мне теперь с этим делать?

— Жить, конечно. Думаю, лет сто у тебя есть, а то и побольше

Мария улыбнулась.

Эта перспектива ей нравилась. И Рикардо, наверное...

— Ты ему доверять не бойся. Он и правда влюбился, и вторые облики у вас схожие. Это важно.

— Газель не должна выходить замуж за крокодила?

— Примерно так. Да это все есть, постепенно поднимете архивы, разберетесь, работы хватит.

Мария кивнула. Справятся, конечно, куда ж им деваться с подводной лодки?

— Спасибо.

— Тебе спасибо. Клыки, кстати, только у тебя будут. Другие змеи такого не получат. И только ты сможешь видеть человеческую суть, тебе, как первой, этот подарок. И звать молодых двуипостасных сможешь, и они будут отзываться с радостью. Другим уже не так, а тебе всегда откликнутся. Ты — первая, ты им как мать получаешься, а кто против матери пойдет, тому лучше и не жить.

— А если мать плохая?

— Это не про тебя сказано.

Мария пожала плечами. Ей было приятно. Так что...

— Таким, как ты, детей можно много рожать, ты всех людьми вырастишь.

— Эээээ?

— Не пугайся, — ухмылочка у бога была донельзя коварной. — Ты сейчас проснешься, только о нашем разговоре не вспомнишь. Не обижайся, ни к чему это. Боги вмешиваться не должны.

— А поговорить?

— Вот, поговорили — и хватит. Я помнить буду, а тебе ни к чему.

Мария фыркнула, но сон уже расплывался, затягивал ее куда-то вдаль...

— Доверяй Рикардо, он тебя действительно любит.

И понесло, завертело, закружило...

* * *

Мария открыла глаза. Незнакомая комната не испугала, рядом сидел Рикардо, держал ее за руку.

— Мария.

— Рик? Все в порядке?

— Сложно сказать. Все живы и здоровы — это хорошо.

— Согласна. А что плохо?

— Тебе не удастся избежать торжеств. И возможно, тебя объявят новой святой, икону напишут...

Рикардо от души разухмылялся, глядя, как Мария пробует уползти под одеяло. А что? Самое безопасное место, и можно не вылезать. Пусть ее так и тащат в карету и домой.

Или вообще с Рэном договориться. Ну что такое для дракона пятьдесят килограмм?

Пусть работает драконом, то есть похищает и уносит королеву. И подальше, и побыстрее.

Рикардо чудом удавил усмешку, когда королева решила, что под натуральным шерстяным одеялом все же колко и полезла наружу, и правильно. А то бы Мария его точно треснула.

— Как можно этого избежать?

— Никак, чадо Многоликого.

Предстоятель вошел в дверь совершенно непринужденно. А что такого, ему везде рады, правда же? Точно, рады — гады. А кто не рад, тот первый гад.

Мария подавила в себе инстинкты. Не зашипела, не оскалилась, даже ругаться матом не стала, а так хотелось!

— Всегда можно найти выход, — дипломатически возразила она. И поглядела на окно.

А что?

Змею не заткнешь! Она и в дымоход просочится, если захочет! Террариумы тут еще не изобрели, и это хорошо! Зоопарков кстати, здесь тоже нет. Двуипостасные были так резко против, что до сих пор икается.

— Ваше величество, — голос Предстоятеля стал шелковым. — Вы же хотите признания вашего сына полноправным наследником? И вас — регентом? И чтобы все это было официально, и заговоры вам ни к чему, да и мальчику проще потом будет? Глядишь, и Эрланд людьми и землями прирастет? Ведь во всех храма, во всех странах за вас молиться будут, и восхвалять, и паству наставлять?

Мария скрипнула зубами.

— И за все это надо — что?

— Всего лишь принять участие в торжествах. Всем будет торжественно объявлено, что обретен камень Многоликого, и в течение пяти дней...

— Одного дня! И то много!

— Ваше величество... — на укоризну Мария не повелась, совестливость и змеи несовместимы.

— Ладно, одного часа.

— Ваше величество!

Сошлись на трех днях, и Мария махнула рукой. Ладно, потерпит она. Будем считать, что это просто прием у врача. А она — в роли доктора. Может, попросить халатик и шапочку? За казенный счет?

Три дня, с полудня до шести вечера, на главной площади, и если найдется двуипостасный, ему будет оказана вся возможная помощь. А захочет в свиту королевы — уедет с ней. Или останется, как сама королева решит, препятствий не будет.