|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
* * *
Мария поила Клару горячим вином.
Девочка плакала и вздыхала. Как-то оно само получилось, когда они костер разводили, когда было, что делать, она еще держалась, а вот потом...
Потом она как-то и расклеилась, когда Мария протянула ей горячую картофелину, погладила по голове, совершенно материнским жестом... жестом, которого она так и не дождалась от родной матери. Не любила Ребекка детей, что теперь поделаешь. Не любила, и все же, выбрала не себя, а их. В последний момент, в самый последний...
Это Клара и выплакивала в плечо Марии. Женщина гладила ее по волосам, успокаивала.
— Я бы тоже так поступила ради своей дочери. Все правильно, детка, ты мне поверь. Случись что с вами, твоей матери стократ больнее было бы.
— Правда?
— Чистая, — Мария не лгала, и это понимали все присутствующие. Она бы и правда отдала свою жизнь ради дочери.
Анны?
Или той, оставшейся в другом мире?
Это уже не так важно... Мария слишком влилась и в эту шкурку в эту жизнь. Ее дом, ее Анна, ее дочь. И все правильно.
И вот эту девчушку жалко. Мать у нее, не тем будь помянута, стерва была. Но ведь детей спасала! И что с этим делать?
И Тим, вон, прижался поближе к Тине, и Феликс смотрит вопросительно.
— Может, я слетаю? Посмотрю?
Мария кивнула.
— Делай.
Белый нетопырь медленно взмыл в воздух.
Обычное животное уже не могло бы летать, оно бы просто ничего не видело, но двуипостасные устроены иначе. И Феликс летел.
Мария покрепче прижала к себе Клару.
— Мы вернемся, как только уйдут пираты. И постараемся всем помочь.
Только вот не всем понадобится помощь.
Об этом Мария не сказала, да и что толку? Клара и сама дурой не была. И ревела в три ручья, понимая, что жизнь меняется. И им повезло...
А могло бы и не повезти. Потому что пираты. И Феликс мог бы вообще не прийти, что ему до чужих? Да еще таких, которые сильно с ними поссорились? Она ведь помнит, как мать орала и билась в истерике...
А им все равно помогли.
И слезы лились и лились, и Анна смотрела с пониманием и состраданием, и от того было еще больнее ... ох, мама...
* * *
— Я не уйду без Стоунов!
Дерек сверкал глазами, как раненый тигр.
Цель была так близко, а что теперь?
— Капитан, время уже к рассвету!
— Я тут все дотла спалю, но без них не уйду!
— Спалить — дело нехитрое, — отмахнулся Осьминог. Он свое дело сделал, и был доволен, как сытый клещ, насосавшийся крови. — Может, человек десять оставим, а завтра заберем с добычей? Поди, когда мы уйдем, они все и вылезут?
Дерек задумался ненадолго и кивнул.
— Сам останусь!
— Капитан!
— А вы меня заберете ночью... пошли, шлюпку припрячем. Нас заберете! Понял?!
Осьминог кивнул.
Что ж не понять, заберет, конечно. Он и сам по себе был неплох, но вот... не шли за ним люди. За Дереком шли, а за ним нет. Заберет он капитана, конечно, куда ж он денется?
Дерек уже расстелил карту, и показывал Осьминогу подходящий мыс. Как раз чтобы и от ветра прикрывал, и от чужих глаз...
— Хорошо, капитан. Сделаю.
— Идите.
Дерек и еще десять человек собирались укрыться в дюнах. Там они спокойно отсидятся днем, отоспятся, часовых выставят, а ночью как раз и наведаются еще раз в поместье. Там их ждать не будут, это уж точно, а дети и вылезти могут. И в этот раз Дерек их не упустит!
* * *
Феликс вернулся быстро.
— Корабли уходят.
— Пираты?
— Все ушли.
Феликс видел, как погрузились пираты на первый корабль, на второй... до отчаливания третьего он задерживаться не стал, грузятся же! Чего еще надо?
И уйдут, конечно.
Чего им тут задерживаться? Налетели, пограбили, хорошо еще поместье не подожгли, возвращаться можно. Стоило бы задержаться, но Феликс просто боялся. Не слишком-то он похож на чайку, а день наступает, светло уже, увидят его — поди, с чайкой не перепутают, а то и подстрелят! Ни к чему!
— Тогда осторожно собираемся обратно, — поинтересовалась Мария.
Приказывать ей не хотелось, Феликс это все лучше знает. А она лучше умного совета послушается.
— Можно, — кивнул Феликс. — Сначала мы, наверное, в поместье, а потом уже и к себе? Эрра?
— Да, — кивнула Мария.
Больше всего ей сейчас хотелось оказаться дома, в их маленьком коттедже. И чтобы камин горел, и чтобы тишина и спокойствие, и никуда не идти...
Было у нее подозрение, что спокойное время закончилось.
* * *
В поместье стоял стон и плач, вой и скрежет зубовный. Других слов Мария как-то и найти не смогла.
А потом увидела ЭТО.
Побелела, как полотно, и мысленно поблагодарила Америку, мать ее. За голливудскую закалку.
Любой человек, который смотрел голливудские фильмы, теперь может не бояться крови, смерти и извращений. Там их столько было на экране, что в жизни как-то и спокойнее уже все воспринимаешь.
Ну, люди.
Лежат, накрывают их занавесками — видимо, чем нашли, на скорую руку. И ткань обмякает, принимая форму мертвого тела, кое-где пропитывается бурыми пятнами, расцвечивается грязью...
Рядом священник, читает молитвы... его пираты не тронули?
В церкви отсиделся?
Потом Мария узнала, что была недалека от истины. Когда в поместье закричали, храбрый отче схватил самое ценное, что было под рукой, два подсвечника и кадило, да и прыгнул в специальный погреб. Тем и спасся, когда пираты решительно грабили церковь.
Ничего особо страшного для человека двадцать первого века, если не считать запаха. Кровь, грязь, дерьмо, что-то сложноопределимое, но отвратительное самим своим существованием...
Такого быть не должно.
Нельзя так поступать с людьми!
Нельзя, если ты считаешь себя человеком. Только вот кем себя считал Осьминог? И являются ли людьми те, кто живут чужой болью и смертью?
Исс Теос Шент был прибит к двери поместья.
Пираты распяли его прямо на резной и красивой дубовой входной двери, на одной из ее створок, пробив ему руки и ноги чем-то вроде металлических костылей. И чтобы он точно не сорвался — живот и грудь.
Кровь не текла, но всем было ясно, стоит начать вытаскивать все это — и мужчина умрет. Или от кровотечения, или от болевого шока, впрочем, он все равно умрет. Это приговор здесь и сейчас, в отсутствие антибиотиков и операционной с хорошими хирургами. Это понимали все, даже исс Шент, и все же, он пытался распоряжаться.
Глаза у него были странные, с расширенными зрачками. Явно что-то дали, чтобы от боли сразу не умер...
— Где эрры Стоун?! Ищите их! И дверь снимите с петель, только на землю не кладите, прислоните к чему-нибудь так, чтобы я все видел. В доме еще кто-то остался?
— Исс Шент!
Феликс сделал шаг вперед, так, чтобы Теос его увидел. Голову мужчина кое-как поворачивать мог, вот и скосил глаза. И увидел.
— Клара! Тим! Слава Богам!!!
— С ними все в порядке, — кивнул Феликс. — А эрра Стоун?
Исс Шент только глубоко вздохнул. Кажется, даже это причиняло ему боль, потому что мужчина скривился, но сознания не потерял.
— Там...
Скосил глаза, показывая на что-то, лежащее отдельно.
Клара медленно осела на землю.
Засуетились люди, зашумели... исс Шент опустил глаза.
— Я не смог... не справился. Простите.
Мария только вздохнула. Это ж надо — так! Раненый, измученный, умирающий, а думает не о себе! О людях переживает! И о том, что доверия не оправдал!
Слов у нее нет!
Да чтоб этим пиратам... сволочи! Такого человека загубили... лучше б они тут все оптом передохли, чем один Шент! Да и остальных жалко. Им уже не помочь, а тут...
Точно, сволочи!
На груди, словно желая что-то сказать, нагрелся камень Многоликого. Мария привычно прикрыла его ладонью.
А если?!
— Тина!
Травница, которая уже осматривала кого-то раненого, себя ждать не заставила. Подбежала, тревожно принюхалась.
— Что-то не так? Ребенок?
— Нет, со мной все в порядке. С ребенком тоже.
— Уже хорошо. А что тогда?
Мария ухватила ее за плечо, заставляя придвинуться вплотную. И тихо-тихо поинтересовалась:
— А если его в животное обернуть? Раны заживут?
Тина посмотрела на Шента. На Марию. Опять на Шента. Задумалась.
— Не знаю. Вроде как случаи бывали, когда на поле боя перекидывались, от боли, гнева, ярости...
— И раны у них заживали?
— Те, что были ДО оборота — вроде как да. А те, что получены после оборота, уже нет. Но точных данных не сохранилось, сама понимаешь.
— Может, попробовать?
Тина пожала плечами.
— При самом худшем раскладе, он ничего не теряет. День-два жуткой боли, разве что. Поговори с ним?
Мария кивнула. И подозвала Феликса, посоветоваться.
* * *
Она ждала протестов, возмущения, ругательств, но Феликс только задумался.
— А может, и стоит?
— Да? — теперь настало время удивляться Марии.
Камень приятно согревал грудь под платьем, так что... может, и получится? Но почему вдруг соглашается Феликс? Он-то должен быть против?
— И человек хороший... может оказаться полезным, он же гениальный управляющий, с такого захолустья доход получать, это как исхитряться надо? — пояснил Феликс. — И жалко его, и... мало ли, что потом будет? Может, и с кем другим получится? Мало ли кто?
— А-а... — поняла Мария.
Тут-то все равно умирать! Получится? Хорошо. Нет? Ну и... выбора тоже нет.
— Ты с Шентом поговоришь?
— Сейчас я все организую, — кивнул Феликс. Подошел к управляющему, и быстро заговорил с ним. Исс Шент внимательно слушал, потом прикрыл глаза, явно соглашаясь.
Феликс махнул рукой, дверь подхватили, и потащили куда-то за дом. А сам Феликс подошел к Марии.
— Исс Шент сказал всем, что хочет побыть наедине с Богами, помолиться. Ну и мы сейчас подойдем... тоже.
Мария кивнула.
Очень удачно он придумал, в церкви окна есть, конечно, но витражные и высоко. Не подглядишь. Дверь закрыл — и отлично!
— Пойдем?
Феликс предложил королеве руку. Анна подумала, и увязалась следом. Интересно же. А тут... тут ей делать нечего. Все при деле, Тина и Мелисса помогают раненым, кому еще можно помочь, Тим и Клара стоят над телом матери, там ей тоже не место. Ну и куда?
Правильно, только с мамой.
У нее-то мама не такая, как эта эрра Стоун! Ее мама любит... и ругаться точно не будет.
Мария и не стала. Только головой покачала.
— Анечка, это может выглядеть страшно.
— Я понимаю, мам.
Слуги поставили дверь с управляющим аккурат напротив алтаря, и вышли вон. На Феликса и Марию косились, но помалкивали, не их это дело — господ обсуждать. Потом им косточки перемоют, а сейчас, если управляющий не против, так и им нечего рот открывать не по делу. Так и зубов недосчитаться можно.
Теос смотрел без особой надежды. Ну что там может этот эрр? Сказал, что есть у него средство, которое может облегчить боль... это бы хорошо. Она уже возвращалась, она уже накатывала, а опиум... слишком много его тоже не примешь. Забыться бы и не проснуться, да ведь нельзя пока, некому кроме него. Он вот об этом сейчас с эрром Феликсом и хотел поговорить, чтобы Нейман его подменил. Ну, на какое-то время, пока эрр Стоун не вернется. Или хоть бы детей к отцу отвез, в столицу? Но при всех же не скажешь...
— Анна, дверь закрыта?
Голос женщины он услышал впервые. Девочка тут же метнулась, задвинула засов, кивнула.
— Я посторожу, чтобы никого не было.
— Вот и хорошо, — женщина прошлась по храму, словно на что-то решаясь, а потом махнула рукой. — Будем знакомы, исс Шент.
И словно на пол упала.
Не был бы Теос намертво зафиксирован железными кольями на двери, сам бы упал вслед за ней. Потому что женщины-то на полу и не было, он все видел. Только змея здоровущая на ее месте, свивает кольца, перекатывает...
Феликс ухмыльнулся — и тоже упал на пол, чтобы подняться с него в воздух, громадным белым нетопырем.
— Оххххх!
Если б не боль, Теос точно бы в обморок упал. А так и этого не получилось — больно.
Змея шевельнулась — и вот уже на полу опять женщина. Сидит, смотрит на него снизу вверх, спокойно так, изучающе.
— Кажется, ему довольно.
Феликс тоже опустился на пол, принимая свой человеческий облик.
— Исс Шент, вы поняли? Мы — двуипостасные.
То, что сказал Теос, могли бы и пираты восхищенно записать. Такую тираду не всякому боцману сложить удавалось.
Мария хихикнула.
— Пациент скорее жив, чем мертв.
— Эрра?
— Не обращайте внимания, Феликс. Это я так, вспоминаю о хорошем.
Феликс, который знать не знал, что такое 'Буратино' спорить не стал. Королеве виднее. Вместо этого он подошел к Теосу.
— Исс Шент, это то, что мы и предлагаем. Ко... эрра Мария сказала, что может получиться. Если я вытащу эти железки — и она обратит вас в животное, вы можете исцелиться.
— А... э...?
— А потом обратно, в человека. Так тоже делали.
— Эээээ...
Мужчина явно сомневался. Мария пожала плечами.
— Могу ничего не делать. Какая вам разница — так помирать — или этак?
Теос задумался.
Если так посчитать...
— Эрр Феликс тогда у меня будет просьба к вам и эрре Марии. Если я не выживу.
— Какая? — не спешил соглашаться Нейман.
— Доставьте Клару и Тима Стоунов в столицу? К отцу?
— Преданность, достойная похвалы, — вздохнула Мария. — ладно, исс Шент. Я даю вам свое обещание. Но оговариваю, что это будет в течение года. Я позабочусь о Стоунах, как и о своем ребенке... своих детях, не причиню им вреда и доставлю к отцу. Но лучше вы сами этим займитесь.
Теос печально хмыкнул.
— Ивар, сволочь. Достал меня, еще и издевался, что я буду умирать долго.
Кто такой Ивар, Мария не знала. Да и не надо ей. Но...
— Не надо разочаровывать человека. Помрите через долгих сорок лет, от старости. Или сто лет...
Теос невольно хохотнул, и тут же скорчился от боли, переждал кое-как приступ, неглубоко дыша, на губах появилась кровь. Все же один из штырей пробил легкое, и мужчина мог дышать только потому, что его не вынули. А так бы...
Слова 'пневмоторакс' тут не знали, а вот с самим явлением были отлично знакомы.
— Если бы получилось...
— Делаем? — Феликс жутко не любил длительных рассуждений. Обдумать все — это да, а потом действовать, чего жвачку жевать? Чай, не корова!
Мария кивнула. Положила руку на камень, опустилась на колени рядом с дверью.
Феликс подошел, примерился, потянул штырь из запястья. Теос взвыл.
— Резко, — прошипела Мария не хуже своего альтер эго. — Хвост не рубят по кусочкам. И в зубы ему дай что-нибудь...
Теос благодарно закусил какую-то расшитую тряпку. А что? Толстая, удобная, вышитая, зубы в ней мигом увязли.
Феликс внял — и резко выдернул еще три железки. Теос уже не орал — выл сквозь тряпку. Боль нарастала... Феликс примерился — и рванул штырь из живота. Силушкой его боги не обидели, да и вторая ипостась добавляла, так что штырь, который пираты молотком вколачивали, он вырвал одним движением.
Боль резанула такая, что Теос все же потерял сознание.
Мария подхватила тело, страхуя от падения на пол.
— Тяни! ЖИВО!!!
Феликс повиновался, выдернул железку, та еще об пол не звякнула, а он уже перехватывал тело у королевы. Нечего тяжести держать!
И бережно уложил на пол.
Лицо Теоса на глазах начало бледнеть, выцветать...
Мария положила ему на грудь одну руку, вторую на кристалл... пальцы все в крови, но это сейчас неважно, совсем неважно....
— Именем Многоликого!
И даже не удивилась, когда тело под ее пальцами дрогнуло, словно меняя форму, перестраиваясь, расплываясь облачком серого тумана, и собираясь вновь...
— Кто бы сомневался? — расхохотался Феликс.
На полу во всей красе сидел здоровущий, раза в два больше обычного, барсук. И очень неодобрительно смотрел на хохочущего эрра, так... плотоядно!
— Ну-ка, прекрати, — строго позвала Мария. — Слушай мой голос, исс Теос Шент! Я зову тебя обратно! В твое тело!
Барсук задумался. Почесал лапой за ухом совершенно человеческим жестом, а потом упал на пол. Так и остался лежать носом в пол, только уже человеком.
Феликс подошел, помог перевернуться на спину, потянул изо рта тряпку.
— Плюнь покров, тебе говорят! Плюнь... так, сейчас помогу, терпи. Зубы увязли... больно где?
Исс Шент прислушивался к себе.
Провел руками по телу медленно, разыскивая страшные раны. Только вот...
Были неровности в тех местах, куда входило острое железо. А ран не было. Вообще...
— Я... эммм...
— Цел. Но шрамы точно останутся. У барсука, кстати, в этих местах тоже пятна. Белые такие... словно седые.
Теос поднял руку. Посмотрел на запястье. На дыру в рукаве, на круглый шрам в дыре...
И перевел взгляд на Марию.
— Эрра.... Я... моя жизнь принадлежит вам. Отныне и до гроба.
Мария кивнула головой.
— Принимаю твою службу, исс Шент. И обещаю, я не попрошу ничего, что пойдет во вред эрру Стоуну. А пока попробуй встать!
Феликс протянул руку. Теос вцепился в нее, и попробовал подняться. Пошатываясь, кое-как, вцепившись в эрра и забывая про все сословные различия. Да и есть ли они?
Он ведь и сам теперь — эрр, так, как это было принято в давние времена. Второй облик даровал титул.
— Есть охота.
— Вот и пойдете сейчас кушать, — кивнула Мария. — А я тут еще посижу немного, ладно?
— Вы... все в порядке? — тут же встревожился Феликс.
— В порядке, — кивнула Мария. — Просто переволновалась.
— Я сейчас Мисси пришлю. Анна, ты с мамой побудешь?
— Да, конечно.
Феликс кивнул, и направился к двери. Ухмыльнулся.
— Что будем людям говорить?
Теос охнул.
А и правда — что? Люди же... и сплетни пойдут точно, так еще, не дай Боги, в святые попадешь! Ой, мамочки!!!
— Скажем правду, — ухмыльнулся Феликс. — Эрра Мария молилась, и на тебя снизошла благодать. Потому как ты со всех сторон не виноват!
— Убью! — рыкнула Мария, которая все это отлично слышала. — Ты представляешь, что может начаться?
— Представляю. Но со своей праведностью пусть сами разбираются! — отозвался Феликс. И скрылся за дверью часовни.
Мария погладила камень на груди.
Сейчас она кое-что поняла. Такое, чего не знала раньше, и о чем не говорила Тина.
Наверняка такие превращения бывали в бою. Только вот обратных не случалось. Потому что позвать человека было некому, и зверь начинал сражаться, как зверь, и получал раны, которые уже исцелить не мог. Или раненый вообще обращался во что-то безобидное, и его просто убивали.
Она позвала, и Теос Шент смог вернуться. Ему просто повезло.
А вот с кем-то другим может и не сработать.
Или она может не позвать...
Сложно это. Хотя чего удивительного, Божественный промысел простым и не бывает. На то он и божественный.
Многоликий насмешливо глядел с иконы...
* * *
Теос чувствовал себя словно в каком-то дурмане.
Нет, не под опиумом, тот весь выветрился. Он был словно пьян от всего происходящего. Словно все это происходило и с ним, и с кем-то другим... он отлично все помнил, он это, наверное, никогда не забудет. И свои попытки сопротивления, и глаза Ивара, злобные, радостные, глаза человека, который дождался мести, и хватку пиратов, и боль от металлических штырей, и жуткую безнадежность... умирать не хотелось, но умирать придется. И больно, разве что его добьют из милости — и даже этого пока нельзя, потому что ответственность перед людьми не отпускает, не дает уйти. И глаза женщины... яркие, золотые, с искристой радужкой, и ее голос, который звал из серого тумана.
И пробивалась сквозь эту серость и хмарь рубиновая дорожка, и шел он по ней, словно по каплям живой человеческой крови, а капли перекатывались под ногами...
Старая сказка из тех, что уже и забывать начали.
Двуипостасные.
И он теперь тоже...
— Кто я?
Феликс понял все правильно.
— Барсук.
— Никогда бы не подумал.
— Так и я на мышку не очень похож, — Феликс так оскалился, что все вампиры мира посчитали бы за честь принять его в свои ряды. Но об этом исс Шент промолчал.
Да и вообще промолчал, потому что вокруг — ЗАОРАЛИ!
Вот сколько людей во дворе было, столько и заорали, кинулись к нему... и то! Унесли в церковь прибитого к двери, умирающего, обессиленного болью... а он тут на своих ногах идет, и отлично себя чувствует, и смерть тоже временно отменяется?
Похоже на то!
Вот все и заорали, и кинулись, и принялись интересоваться, что и как, у бедняги даже голова закружилась.
— Спокойно! — переорал всех Феликс. — Второй раз боги не смилуются! Чего тут непонятного, молился человек, да не о себе, а о вас всех, да искренне, вот боги свою милость и даровали!
Люди останавливались и переглядывались.
Ну, так-то... Боги, оно конечно... а так тоже бывает? А чего раньше такого не было?
А...
Первым, как ему и следовало, сообразил священник. Упал на колени, и дрожащим голосом затянул благодарственный молебен.
— Боже милостивый...
— Ты, гад, из меня святого не сделай, — прошипел Теос так, чтобы слышал только Феликс.
— Не боись, все разъяснится со временем, — так же, одними губами отозвался Феликс. — и давай, на колени и молись со всем усердием. Авось, и не сразу прицепятся, а я тебе пожрать пока найду. После этого всегда хочется, как не в себя!
Теос кивнул.
И послушно опустился на колени. Правда, не помешает! Чудо ведь... пусть не такое, как Феликс объяснил людям, пусть чуточку другое, но то, что его вот так спасли... оно действительно все сошлось божественной волей. И не поблагодарить за такое — грех.
И пожрать пусть принесет... в желудке кто-то тоже горячо благодарил богов да так, что слышно на полдвора было. Ничего, Теос потерпит... немного. А потом кого-нибудь сожрет.
* * *
Феликс ловко ускользнул на кухню, нашел там окорок, нашел каравай хлеба — пираты еду не выгребали, и отнес все это в кабинет управляющего, благо, знал, где он расположен. Кувшин с водой — после такого лучше без вина, взял у Тины сонного зелья, и вернулся к королеве. Мария так и сидела в храме. Устало, оперлась руками на колени, свесила голову.
— Ваше величество?
— Все в порядке, просто время такое, — отмахнулась Мария. Объяснять про гормоны настроения не было, да Феликс и сам все понимал. Беременные во всех мира устраивают истерики и выедают мозг. Состояние у них такое.
— Пойдемте. Я вам спальню нашел, и поесть туда сейчас принесу? — предложил он женщине руку.
— Пойдем, — устало согласилась Мария. — а где Анна?
— Во дворе с Мелиссой. Учится перевязки делать, я похвалил.
— Это хорошо. Это правильное знание, полезное. Феликс кивнул. Он тоже так думал, и королева правильно поступает. Сядет ли Анна на трон, нет ли... за это время она столько всего увидела, почувствовала и поняла, что из нее может получиться хорошая королева. Или замечательная жена...
Так!
Об этом даже и думать не надо, у него других дел хватает.
— Идемте, ваше величество. Пока на нас никто и внимания не обратит, молебном заняты.
— Идем.
Мария и правда устала. Накатило. Тут и нервы, и побег из коттеджа, и поездка сюда, и Шент этот... не бросишь ведь! А, ладно!
С квартальным отчетом и хуже бывало! Справимся!
— Где тут есть что поесть?
Феликс незаметно усмехнулся. Королева... вот она и есть — королева. Дурак все же Иоанн! Ну и пусть теперь локти кусает!
* * *
Рикардо и удаче своей поверить не смог, когда на него буквально вылетели три пиратских корабля!
— К бою!
Заплескались сигнальные флаги, запели трубы.
Получилось это совершенно случайно, Рикардо шел с наветренной стороны, огибал мыс, а пираты как раз за ним и хотели переждать до вечера, вроде, как и достаточно далеко от поместья, и от ветра загораживает, и удобно...
Ну и столкнулись в лоб.
Три корабля адмирала на три — пиратов!
Только вот Рикардо к бою как раз был готов, он и шел искать негодяев, понимал, что если столкнутся нос к носу, то каждая минута будет в счет, и катапульты у него были готовы, и долго ждать не пришлось!
— Огонь!!!
Ядра летели кучно.
Хорошие ядра, первый выстрел сделали камнями, да так повезло — на одном из пиратских кораблей сбили мачту, мало, кого-то придавило, корабль рыскнул, дернулся — и чуть не протаранил соседа. Как раз дал канонирам время заложить новые ядра. Уже не просто каменные, а обмотанные пенькой, пропитанные земляным маслом... такие поджигают — и тут же отправляют врагу. Чтобы ему весело жилось и быстро бегалось.
Может, Дерек и справился бы с ситуацией, но его-то как раз на корабле и не было. А Осьминог... в первую минуту он не запаниковал, он просто растерялся.
Вот как так-то?
Только что все было хорошо, и он, пьяный от счастья и крови, довольный по уши своей местью... и в следующую секунду на него вылетают корабли, и тут же дают залп. Эть... ить... а...
Пара минут!
Всего лишь пара минут растерянности, но сколько за эти две минуты может произойти в бою! И вот 'Мурена' лишается мачты, и 'Чайка' едва уходит от столкновения — и получает залп по палубе, горящими ядрами, и никому уже ни до чего — погасить бы огонь! На корабле это приговор!
А потом что-то тяжелое ударило в грудь. И больше Осьминог уже ничего не видел.
Ему просто не повезло с очередным залпом — ядро угодило прямо в него. А что бывает с хрупким человеческим телом при попадании в него нескольких десятков килограмм камня, да еще летящего с приличной скоростью...
Вот то и бывает.
Единственное утешение — местью Ивар насладиться успел.
Только вот пиратов, которых расстреливали практически в упор, это не утешало.
Ах, если бы был командир!
Если бы кто-то крикнул, кто-то взял на себя командование, но это ведь не регулярная армия, пираты — это сброд, шакалы, это твари, привыкшие нападать на тех, кто слабее, рвать и резать безоружных, издеваться над мирными людьми. А нарываясь на зубастую добычу, они спешили удрать. В этот раз добыча оказалась еще и проворной, и догнала, и вцепилась, и адмирал лично командовал маневром. А ума и хитрости Рикардо Марену было не занимать.
Одному из кораблей пиратов загородить ветер — и вот уже паруса повисают печальными тряпками, а корабль... он бы извернулся, но времени-то и нет, и новое ядро ударяет в борт, чуть повыше ватерлинии! И хорошо так ударяет, пролом получается приличный, и вода в трюм попадет наверняка. А это осадка, и плохая подвижность...
Второму кораблю добавляют еще зажигательными ядрами, третий... куда на абордаж?! Рано еще, надо было сначала ядрами! Людей беречь надо!
Ишь ты, горячий какой... Рикардо положил себе после боя отчитать капитана 'Стремительного', мало ли, как корабль называется, тебе торопиться незачем!
Но корабли уже сцепились, Рикардо приказал добавить противнику еще пару ядер по палубе, и переключился на оставшихся.
Спустя четыре часа для пиратов все было кончено.
Один из кораблей догорал дотла, два других были захвачены, на них высажена призовая команда, а пираты...
Рикардо бы их повесил сразу. Но... к чему так разбазаривать человеческие ресурсы? Вот, он сейчас отправится к берегу, в поместье Стоунов, там поинтересуется, нужны ли им рабочие руки, а уж потом, если не нужны, то и повесить можно.
Так-то оно правильнее будет!
* * *
И Мария, и Теос Шент поступили одинаково. Они нажрались, как удавы — и уснули. До вечера.
Проснулись, поели еще, и только потом отправились к людям.
— Мама!
Анна. Девочка кинулась Марии на шею, поцеловала в щеку, и потянула в гостиную. Там уже было вполне уютно, сидели Тим и Клара, Феликс, Тина и Мелисса, там же находился священник, там же был исс Шент... или уже эрр Шент?
Пусть пока побудет иссом, приказа-то нет!
— Всем добрый вечер, — лениво поздоровалась Мария. — Что-то важное случилось, пока я спала?
— Нет, — взмахнул рукой Феликс. — располагайтесь, эрра Мария. Все хорошо. Ужинать будете?
— Нет, спасибо. Вы мне оставили поднос с едой?
— Я, — пискнула Анна, прижимаясь к матери.
Мария поцеловала ее в макушку, отметив, что девочка растет. Уже по плечо приходится, а там и своих детей заведет, поди...
— Спасибо, радость моя. Было очень кстати! Святой отец, благословите.
— Будь здорова и счастлива, чадо. Чудо Божие привело вас сюда, и я счастлив, что лично все видел.
Мария подняла брови, покосилась на Шента. Тот качнул головой. Нет, мол, ничего не рассказал. Ну, тоже верно, барсуки — те еще зверушки. Пусть вас не обманывают умильные мордочки и пушистое пузико. Когти там очень серьезные. И зубы.
— Я тоже рада. Итак, что у нас дальше?
— Я уговариваю эрра Феликса остаться погостить у нас в поместье, — тихо сказал Тим. — Так спокойнее.
— Спокойнее?
— Мне все кажется, что пираты вернутся. Вот-вот распахнется дверь...
БАБАХ!!!
Дверь и правда распахнулась.
И перед глазами присутствующих возник Дерек Черный. Ухмыльнулся, словно голодная пиранья.
— Не ждали меня, эрры? А зря... кто у нас тут, такой полезный? Иди к дяде, мальчик!
* * *
Мария окаменела.
Всего на долю секунды она не сообразила, что это за явление козла народу? Это что за кадр такой нарушает мой покой?
И что с ним делать?
Он ведь не один, за его спиной еще несколько людей, и всех не видно... откуда?
Впрочем, на тот вопрос ответил священник, опомнившийся раньше всех.
— Дерек Черный?! Но КАК?!
— Молча, отче, — ухмыльнулся пират, явно наслаждаясь ситуацией. — Подождали до вечера, а там и пришли, потихоньку, без шума. Не переживайте, мне только Стоуны нужны, без вас я обойдусь!
— Убьете сразу — или мучить будете, как меня? — Теос Шент преспокойно встал из кресла. Что бы ни было дальше, детей он пирату отдавать не собирался. А вот спросить с него за все плохое и хорошее... может, барсука не сразу достанут?
Пираты же заточены сражаться с людьми, они не охотники... сейчас он соберется, сейчас...
Дерек аж попятился от неожиданности.
— ТЫ?! Ты же мертв!!!
Кажется, попятился и кто-то в коридоре. Громыхнуло что-то металлическое, кто-то на кого-то налетел и отозвался матерно.
Мария пригнула Анну за кресло.
— Сиди тихо и не высовывайся, — шепнула она дочери.
Повезло еще в другом. Вечер же, гостиная хоть и освещена, но не слишком ярко. Никакой верхней люстры с сотней свечей, кому там с ней сейчас возиться? Пяток подсвечников и камин, освещение вроде, как и есть, но и тени, и сумрак в углах...
Так что на пол преспокойно стекла толстая темная змея. Пока она не кидалась, но, если начнется заварушка, в стороне она не останется. Да и для ребенка так спокойнее будет. Беременной в суматохе плохо придется, а змее... а ты ее еще поймай. Интересно, есть ли у пиратов серпентофобия? Или надо ее помочь развить?
Священнику, вот, уже хватило. Он-то все увидел — и ушел в глубокий обморок. Очень удачно!
— Как видишь — жив, — парировал Шент. — Хотя и не совсем... ты еще хочешь забрать детей?
Такой мелочью, как ожившие — или недоубитые Дерека было не пронять. Вот еще не хватало! Пират сделал решительный шаг вперед.
— Плевать! Шевельнешься — тут и ляжешь! Детки, живо, ко мне! Все... трое?
Мария напряглась.
Если кто-то тронет Анну, она точно кинется.
— Не советую, — лениво вступил в разговор Феликс. — Лучше уходи, пока можете.
Дерек даже сил тратить на него не стал. Просто метнул кинжал в сторону кресла, рядом с которым стоял высокий светловолосый мужчина. Он уже видел, как этот тип заваливается назад, как по рубашке его расплывается красное пятно... Феликс даже не шелохнулся. Только вот нож каким-то образом оказался у него в руке.
И полетел обратно.
Мария знала, что случилось. Она-то видела и не раз, как Феликс перехватывает в полете ножи и стрелы, как тренируется, как Анна стреляет в него из арбалета, и он или ловит болты, или уклоняется, скорость-то у него тоже возросла!
Феликс просто перехватил клинок. И отправил его обратно.
Дерек и ахнуть не успел, только вот клинок отлетел, зазвенел по полу.
Кольчуга? Или просто пластина спереди?
А, неважно!
Феликс прыгнул следом, зазвенели клинки, первым же ударом Дерека вынесло в коридор, и кажется, там досталось кому-то из пиратов.
Мария метнулась вперед.
Что может змея?
О, в схватке — многое! Кто там будет смотреть под ноги, когда надо убить врага! Да еще какого! Который словно танцует, играючи отбивая все выпады Дерека, да и достать уже успел двоих пиратов, пока вскользь, но распахал хорошо...
Только когда в ногу вонзятся острые клыки, обратишь внимание на здоровущую змеищу, которая почти сливается с паркетом по цвету. И успеешь ли ее достать?
Мария достала троих. И благополучно ушуршала по коридору обратно в комнату, где и перекинулась обратно. А чего тут делать-то? Вон, из комнаты вылетел очень злой барсук, и первым делом вцепился одному из пиратов в то самое, очень важное. Минус еще один... и еще... опа, уже пятеро! Дальше можно не суетиться, а отойти и постоять в сторонке. Не хватало еще, чтобы ее задело. Барсуки, между прочим, отлично лопают змей, так что можно и обратно перекинуться, пока на ценный хвост не наступили в суматохе.
— Все в порядке?
— Да. Мам...
— Феликс справится... и исс Шент. Тим, куда?
Тим, который явно хотел выглянуть в коридор, вернулся обратно.
— Я...
— Ты еще под болт подвернись. Или под кинжал.
— Простите.
Дураком мальчишка не был, понимал, что в драке от него пользы мало, и остался на месте. Принялся успокаивать сестру.
А вот Мария, напротив, напряглась. Потому что шум усилился, словно снаружи прибавилось еще с десяток-другой человек, потом взвился чьим-то криком — и все закончилось. И что делать?
Подождать? Или выглянуть?
Или...
Все решилось без Марии, потому что через порог в комнату вошел Феликс, потом, за ним, втащили оглушенного Дерека, а потом...
— Твою налоговую, — тихо сказала Мария, наблюдая, как в комнату входит человек, которого она точно не ожидала тут увидеть. Адмирал Рикардо Марен. Вот весь, как есть, нарисовался, не сотрешь!
Адмирал повернул к ней голову.
И узнал, понятно, что ж он — дурак?
— Ваше величество?
Могут ли барсуки падать в обморок? Сегодня наука доказала это окончательно и бесповоротно, в лице исса Шента. Здоровущий барсук закатил глаза — и рухнул, как подкошенный, к ногам Феликса.
— Опустим же завесу милосердия над этой сценой, — пробормотала Мария. * А так хотелось сказать коротко и по-русски! Твою... твое... величество!
*— М. Твен. Приключения Тома Сойера, прим. авт.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
