Эмма

Быстрый душ, попытка привести платье в порядок и... радость от участия Тнанга. В саквояже имелось два легких приличных платья и, главное, белье. А еще попался второй кошель с деньгами.

Через пятнадцать минут Эмма вышла из номера и отправилась на поиски еды. Уже в главном здании ей повезло, кухня начала работать, и постоялице моментально собрали плотный сытный завтрак.

А после него, прихватив любезно одолженный купальный костюм и полотенце, она дорвалась до моря. Теплого. Небесно-синего и такого волшебного... Ни легкая слабость, ни полный желудок не помешали плаванию и отличному настроению.

Она на море!

Впервые за последние пять лет... жуткие пять лет.

* * *

Три с лишним года назад Эмма попала в этот мир, а пять лет назад она умерла в своем...

Глупо, обычно и банально. Она поскользнулась, гуляя в лесу, и неудачно покатилась с небольшого пригорка.

Там склон-то одно название!

Осенний лес, красота природы. Необходимость подумать, куда и зачем идешь по жизни. А дальше то ли листик попался, то ли чуть запнулась, Эмма толком не вспомнила, но свое падение понимала отчетливо, как и осознавала — полет вперед на корни деревьев ничем хорошим не закончится.

А завершился он в овраге этого мира...

Эмма долго не могла понять, как уцелела и где оказалась. Разум отказывался складывать картинку воедино. Лес она пусть не отлично, тот зарос с детства, но знала, а еще точно знала, что ее лесок со всех сторон рано или поздно переходит в поля и дороги. Это не Урал и Сибирь, где, заплутав, можно пропасть! Это типичное Подмосковье, там, в принципе, нет таких деревьев.

К счастью, пара часов блужданий не успели довести до паники или истерики, а потом ее нашел Марек. Несмотря на всё пережитое с ним, Эмма была искренне благодарна за появление и спасение от смерти. Рано или поздно в осеннем лесу она бы умерла. Заросший попахивающий мужик в непонятных лохмотьях забрал с собой, дал кров и свалил все женские обязанности по убогому домишке. Эмма ничего не знала, не понимала язык и не разбиралась в ситуации.

Два года жизни, два года ада... ее персонального ада.

Средневековые порядки, средневековый быт и нрав. Это жутко, очень жутко, но, несмотря ни на что, жить хотелось сильнее, и она плакала, ругалась, выла от бессилия, но приспосабливалась.

Марек нехотя научил языку, а потом стала приходить Мири, жившая в селении неподалеку. Она навещала отца с весны и до осени и не дала Эмме сойти с ума. Девочка помогла освоиться в этом мире и стала дочерью официально — через храм богов и разделенную кровь. От нее Эмма узнавала новости, задавала вопросы, от нее научилась читать и смогла хотя бы так уходить от реальности.

А потом, когда терпение почти переполнилось, Марек ушел по делам и не вернулся ни через неделю, ни через две. Он не вернулся вообще, зато Мирит и ее тётке-опекунше, сестре матери, умершей при родах, сообщили о неудачном ограблении, при котором Марека и убили. Он оказался беглым заключенным, вернувшимся в родные края и время от времени промышлявшим грабежом вместе с парой таких же приятелей.

Селение потрясли, но дальше дело не пошло. Мири не трогали из-за устроенной истерики... А через два дня девочка пришла с тёткой, и та, несмотря на простую деревенскую суть, мигом разложила всё по полочкам и выпихнула обеих в большой мир.

Собственно, Эмма и хотела уйти, держала загвоздка с документами и деньгами. С первым помогла тётка девочки, со вторым — сама Мири, знавшая тайники отца. Тот периодически ей их показывал.

Откуда у селянки запасные документы, Эмма не спрашивала, просто с благодарностью взяла, как и план по дальнейшему благоустройству. Куда поехать, кем наняться, как устраиваться. Этот простой житейский план помог продержаться почти год, пока не случились обстоятельства непреодолимой силы...

Так появился вариант: тюрьма или работа в местах добычи итита.

Эмма попала в ИТ-17 и в первый же день встретила мастера Тнанга, не испугавшись до одури, как большая часть женского населения мира, получила предложение о работе домработницей с хорошей зарплатой, амулетами от всего на свете и защитой для Мирит. И она, разумеется, согласилась.

И вот уже три месяца, освоившись на новом месте, она снова приспосабливалась к миру и новой реальности...

Полдня на море до обеденного солнцепека показали, как прекрасен мир, и почему нужно вытащить Мири, девочка еще ни разу не видела море. А еще Эмма пообедала, испытала прилив сил и связалась по переговорному амулету с дочерью и Элем. Разницу в часах она не знала, не до того как-то, поэтому пришлось писать. Благо, по ее рассказу мастер Тнанг смог добавить, кроме речи, еще функцию коротких сообщений, едва умещавшихся на сантиметровой поверхности камня.

Мири позвонила как раз вовремя, пока Эмма занималась покупками. Раз уж она тут оказалась, то самое время пополнить запасы рыбы, фруктов и прочей ерунды, вроде красивых декоративных свечей.

— Мама, ты в порядке?

— Да, в полном. Как ты?

— Хорошо, мы переживали, когда не застали тебя дома. Хотя, конечно, мастеру Тнангу стало значительно лучше, но всё равно тебе не следовало так рисковать!

— Не следовало, я не подумала, извини.

— Ты где?

— На море, нам обязательно нужно будет приехать сюда хотя бы на недельку.

— Хорошо. Ты когда вернешься?

— Сейчас, продукты куплю и домой.

— Ты точно в порядке?

— Мири...

— Беспокоюсь, — со вздохом буркнула дочь. — Ладно, перемена заканчивается, мне пора.

— Увидимся дома.

Эмма улыбнулась и написала Элю, тот ответил односложно: "Вечером". Поэтому пришлось собираться, прощаться с этим замечательным местом и отправляться домой.

В портальном зале адресу поразились и внимательно изучили медальон, но путь открыли.

А родное селение встретило легким сумраком середины дня, очередным снегопадом и словно ударом под дых. Магические поля очень сильно различались...

— С возвращением, — мрачновато пошутил стражник, появившийся из здания администрации.

— Спасибо, — улыбнулась Эмма и быстренько припустила домой.

Разница полей сказывалась на амулетах. Им требовалось перезагрузиться и перестроиться. Поэтому по-хорошему нужны два обогревающих — на здесь и там, куда она шла. А потом по этому же принципу еще и обратно. У Эммы они даже имелись, но пока мороз не слишком пугал, она предпочитала не использовать лишний, хотя в летнем платье холодно стало моментально, поэтому пришлось лезть в сумку, но тепло пришло неожиданно и самостоятельно.

— Эмма, вам следовало сразу подготовить амулет, — укоризненно проворчал мастер Тнанг, подходя ближе.

— Следовало, не подумала. Привыкла, что в осеннем пальто можно дойти до дома, — честно ответила она.

— Глупая привычка, — мягко укорил тот. — Как вы?

— Хорошо. Конечно, удар под дых более чем ощутимый, но в целом нормально. Я побыла на море...— мечтательно улыбнулась она.

Мастер перехватил саквояж и пошел рядом.

— И как вам море?

— Чудесно! Вы давно были на море? Я хочу вывести туда Мирит, она еще не наслаждалась этим чудом природы. Цвет, запах, волны, ощущение ветерка по коже и потрясающее солнышко...

— Слушаю и тоже хочу на море, — усмехнулся тот весело.

— Вы тут надолго? — решила в лоб спросить Эмма.

Контракт у нее бессрочный с возможностью расторжения в любой момент, именно такие всегда законодательно заключали работавшие на магов. Поэтому вопрос своих перспектив с морем являлся актуальным.

— До весны, как и вы.

— А поподробнее можно? Эль не очень понятно пояснял о наказании.

— Он уже что-то рассказал? — искренне поразился тот.

— Разумеется, — удивилась она. — Что-то не так?

— Неожиданно. Мое наказание — провести пять Черных зим. В этом году меня направили еще летом, а следующие пойдут как раз в конце осени перед первым снегом.

— Эль сказал, это необязательно последовательные года.

— Вероятнее всего, последовательные, а там, как обстоятельства сложатся.

— И как могут сложиться? — продолжала расспросы Эмма. — Но если тема неприятна, можем обсудить что-то еще.

— Вы одна из самых деликатных моих знакомых, — отметил маг отрешенно и принялся за объяснения: — Из-за специфики энергетических полей и мест выхода на поверхность пластов итита все шахты, имеющие смысл для масштабной разработки, находятся на Севере. Это не только у нас, но и по всему миру так.

По общей классификации и учету они нумеровались по мере нахождения и оценивания для разработки. Все старые, восполняемые и наиболее крупные находятся в первой сотне, даже в первых пяти десятках. Как наша семнадцатая. Хотя всего их на данный момент известно более тысячи. Итит используется как энергетический элемент, на котором построено всё. Все амулеты и артефакты так или иначе содержат итит. Он отличается не только внушительной емкостью, превышающий алмазы в сотню раз, но и способностью с самовосполнению. Итит не вырабатывает магическую энергию, он ее притягивает из пространства. Тут — из горных недр, в амулетах — из воздуха. Эта способность имеет как плюсы, так и минусы.

Теоретически любой осколок итита, набрав максимум по вместимости, дальше начинает излучать магию вовне и там же собирать ее, перерабатывая в чистую энергию. По этому принципу работают самозаряжающиеся гигантские артефакты. В мелких, как правило, это неощутимо, зато в месторождениях, наоборот. Тут магический фон выше нормального примерно в сотню раз, это настолько много, что ощущается всеми и магами, и не магами. Обычно в местах повышенного магического фона чаще появляются магические способности. Но тут фон настолько превышен, что считается уже вредным.

Неодарённые проводят тут не более трех-пяти лет за всю жизнь и, как правило, не более трех месяцев единовременно. Сейчас выработана схема месяц-полтора тут и от месяца до трех на материке. Хотя это тоже материк, для сведения — итит ни разу не обнаруживали на островах. За счет подобных перемещений удается несколько нивелировать вредное воздействие и проявить в следующих поколениях восприимчивость к магической энергии.

Еще тысячу лет назад магически одарённых было очень мало, сейчас четко прослеживаются наши рода, и есть огромное число магически восприимчивых, то есть тех, кто не именуются магами, но могут работать с этой энергией. Считается, что рост популяции восприимчивых был вызван в том числе работой в подобных условиях. У Мирит имелись небольшие задатки, но даже за это время они несколько расширились.

— Любопытно, нужно будет с ней это обсудить.

— Сейчас еще рано, а на следующий год посоветую пройти курс начальной магии, ей должно хватить восприимчивости для этого.

— У меня вопрос по терминам, но задам его позже. А почему вам, магам, так плохо при подобном уровне энергии. Должно же быть хорошо?

— Ее слишком много. Мы привыкли жить в местах с нормальным энергетическим фоном, наш организм привык к этому. Исследования показали, что в условиях настолько повышенного фона жить мы можем, только сходим с ума, но не размножаемся. А это один из основных показателей нормальности среды для развития популяции. Энергия здесь восполняется моментально, поэтому даже самые кривые амулеты работают без сбоев, именно в таких местах происходит испытание и отработка новинок.

— Почему это плохо? Чистая энергия?

— Мне нравится ваше логическое мышление, — усмехнулся тот. — Именно итит вырабатывает чистую энергию, мы же перерабатываем ее под себя.

Они дошли, и Эмма, переобувшись, направилась на кухню — разбирать покупки. Мастер Тнанг, очистив сапоги, последовал за ней и поставил саквояж на скамью.

— И?

— Насколько вам понятно до этого момента?

— Условно понятно. Грубо говоря, мы дышим — вдыхаем чистый воздух, перерабатываем и выдыхаем измененный. Тут воздух настолько чист, что начинает менять легкие. С чистотой, может, не всё корректно, а вот с загрязненностью вполне — воздух с теми же примесями разрушает структуру легких. Что-то похожее с вами делает и условная чистота, правильно я понимаю?

— Верно. Очень удачное сравнение, нужно будет об этом написать, — кивнул мастер и продолжил пояснение: — Чистой энергии слишком много, и она нарушает внутренний гомеостаз. Разрастание защитных рун явный наглядный признак.

— Слишком много белого внутри, и вы компенсируете той самой чернотой? Поэтому уходят эмоции — чистый свет выжигает? И вылезающая тьма — это не внешнее воздействие, а свое собственное глубинное, верно?

Эмма даже остановилась, сраженная догадкой.

— Поэтому оно так тяжело дается в молодости, и сюда не присылают выпускников даже на месяц. Не каждый готов признать, каков он есть на самом деле. Поэтому с весны тут проще, воздействие итита уменьшается. В смысле чистота нивелируется природой — деревцами там, бабочками и прочими насекомыми, а птиц я ни разу не видела. Зимой только чистота, и Черная зима не из-за шахт, как я думала, что снег черный, а из-за вас — магов. И горячий огонь, и даже та передача сил или энергии, не знаю, что именно вы делали, служит для "загрязнения" себя, точнее, сохранения человечности. Баланса. Гомеостаза, как вы это назвали.

— Именно так.

— Но Эль тоже подвергается такому воздействию! — вдруг сообразила Эмма.

— Да, но у него оно иное — амплитудное. Полсуток здесь — полсуток в обычном фоне, это стабилизирует его источник и позволяет наращивать амплитуду воздействия.

— Последнее не поняла, но суть уловила. Это полезно только сейчас или...

— Именно. Только сейчас, уже в следующем году это начнет действовать на него негативно, я отслеживаю состояние сына и как только увижу ухудшение, он вернется под опеку семьи на материк.

— Он попал в ту фазу, когда это что-то там раскачивает, ясно.

— Хорошо отмечено. А зачем нам подпорченные апельсины? — сменил тему маг.

— На апельсиновое варенье. Увидела их и не удержалась. Еще вопрос — почему мне было так плохо вчера? До этого вы уже стабилизировались похожим образом.

— Мое состояние оказалось хуже, чем мне вчера казалось, и чтобы вернуться... Приношу извинения... перестарался.

— Извините, но хочу понять, что случилось, и как поступать в дальнейшем.

— Случилось... — маг задумался, подбирая слова. — Мое желание вернуть себя в норму. Раньше воздействовал на энергетическую оболочку, вчера этого уже не хватило, и я непроизвольно из-за особенности специфики направленности погрузился глубже, чем следовало. А начал стабилизироваться за счет жизненных сил.

— А поподробнее?

Эмма даже отложила апельсин в сторону.

— Энергетическое тело, аура — в просторечии, мягко и естественно переходит в биологическое. И тут начинается работа с жизненными жилами. Из-за предыдущей деятельности перехода не заметил и погрузился глубже, чем следует. Приношу извинения...

— Извинения приняла еще в самом начале, — отмахнулась Эмма. — Вопрос другой — в последующих случаях вы эту границу нащупаете? И чем мне может грозить регулярное вмешательство на подобном уровне? Слабость до сих пор где-то чувствуется.